Текст книги "Багровая смерть (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 53 страниц)

– Но если она потеряет и своего слугу-человека, и зверя, то сильно ослабеет, верно?

Я не знала, что на это сказать, потому что он был прав, но гарантий не было.

– Фундамент ее силы это подорвет, но не факт, что достаточно, чтобы освободить твой народ.

– Если она больше не будет моим Мастером, то не сможет призывать через меня других Роанов. Ей придется ждать, пока мои люди выберут себе нового короля, а это даст Дамиану достаточно времени, чтобы провести вас в ее крепость и помочь убить ее.

– Если убить кого-то в церкви, она перестанет быть священной землей до тех пор, пока ритуалы освящения не будут обновлены, – заметил Джейк.

– Но я уже буду мертв, а она ослабнет.

– Я действительно освободила Рафаэля и его веркрыс. Освободила их, убив старого Мастера города, которая могла призывать крыс. Как только она умерла, они были свободны.

– Все, чего я хочу это, чтобы мой народ освободился от гнета чудовища, которое я впустил в наше миролюбивое королевство, – сказал Рорк.

– Другие Роаны ждут снаружи, чтобы атаковать нас? – спросил Джейк.

– Да, но они ждут моего сигнала.

– Ты же вроде сказал, что сигналом станет твой выход из церкви, – заметила я.

– Это для нападения. Она также хочет захватить вас в плен. Я упоминал об этом?

– Нет, эту часть ты опустил. – Мне хотелось, чтобы Натэниэл был тут сейчас со мной, но если он войдет в церковь, это может всполошить плохих парней.

– Зачем ей Анита? – спросил Никки.

– Она хочет убить вас, как вы убили Матерь Всей Тьмы, чтобы выпить ваши силы, как вы это сделали с Матерью.

– Значит, я нужна ей живой, чтобы она могла убить меня лично, – констатировала я.

– Да, но она хочет, чтобы Дамиан снова стал ее рабом, и желает использовать тех, кого вы любите, для устрашения. Она будет пировать на вашем страхе, маршал.

– Сколько здесь людей ждет сигнала для нападения? – спросила я.

– Достаточно, так что вам следует вызвать побольше полиции, пока можете, – очень спокойно посоветовал он. Хотя он не должен был быть настолько спокойным.

Я не стала спорить. Эдуард снял трубку на втором гудке.

– Анита, я еще не убедил всех включить тебя полностью.

– Это неважно, – отмахнулась я и рассказала о произошедшем.

– Мы будем через пятнадцать минут, может, раньше. – Он больше не задал ни одного вопроса, просто повесил трубку.

– Убейте меня, Анита. Убейте меня, и может, убьете и ее тоже.

– Может, сегодня никому и не придется умирать, – сказал Каазим.

– Боюсь, что кое-кто все же сегодня умрет, и я решил, что это буду я, – произнес Рорк своим странно спокойным голосом.

– Анита унаследовала от Матери способность отрезать слуг и животных от их Мастеров.

– Это невозможно. Вы лжете, чтобы одурачить меня.

– Люди-тюлени способны чувствовать ложь, как другие верживотные? – спросил Никки.

– Мы можем сказать, когда кто-то боится или нервничает, но это не делает их лжецами.

– Я даю тебе слово, что Анита способна оборвать связь между животными зова и их Мастерами-вампирами, не убивая никого из них, – поклялся Каазим.

– Слово чести? – спросил Рорк.

– Да, – подтвердил Каазим.

– Анита могла бы попробовать освободить вас от вашей госпожи. Никто не должен сегодня умирать, – сказал Джейк.

– Слишком поздно, ведь я предал ее сегодня, и она будет истязать дорогих мне людей, потому что пытки надо мной вредят ей самой.

– Ее человек-слуга желает ей смерти, как и вы? – спросила я.

– Нет, он любит ее. Он наслаждается тем, что они делают вместе, и тем, что они делают с остальными.

– Тогда ты можешь помочь нам захватить его в плен. Если сегодня мы убьем вас обоих, ее шансы на выживание значительно сократятся в отличии от ситуации, где мы убиваем только тебя, – сказала я.

– Она узнает, что я сделал. Я не могу утаить от нее свои воспоминания.

– А если попытаться прикрыться от нее щитами – это возможно?

– На время, но только на расстоянии. Когда она прямо передо мной, я слаб. А когда она прикасается ко мне своими бледными руками, я уже не могу держать от нее секреты.

– А если мы тебя арестуем? – предложила я.

– Что ты задумала? – уточнил Джейк.

– Что если мы арестуем его за нападение или попытку убийства, и посадим в камеру? Будем держать его вдали от нее, и это будет не его вина?

– Вы лишь отложите неизбежное, маршал.

– Кого она отправит, чтобы вызволить тебя из тюрьмы? – спросил Джейк.

– Вы полагаете, что она отправит за мной своего человека-слугу, Кигана.

– А она отправит? – уточнил Джейк.

– Может. Такое вполне возможно.

– Позволь нам арестовать тебя, Рорк, – настаивала я. – Давайте попробуем еще немного продлить жизни.

– Если я на это пойду, мне нужно ваше слово чести, слово чести всех вас.

– В чем ты хочешь, чтобы мы поклялись? – спросил Джейк.

– В том, что, если Киган и я окажемся одновременно в одном месте, вы убьете нас обоих, чтобы уничтожить ее.

– Могу я попытаться освободить тебя от ее власти перед тем, как пустить пулю тебе в голову? – поинтересовалась я.

– Я не стремлюсь умереть, маршал, так что, если хотите опробовать на мне эту магию, я разрешаю. И молюсь, чтобы она сработала, но в ином случае хочу, чтобы вы убили меня прежде, чем я вернусь к ней.

Каазим с Джейк дали слово без колебаний. Думаю, Никки единственный колебался, потому что чувствовал, насколько колебалась я, однако в конце концов согласился. В самом конце, когда мы уже слышали вдалеке приближающиеся сирены, я пообещала Рорку, что если мы не сможем отыскать иной способ, я убью его.

57

Ирландская полиция была счастлива поместить Рорка в камеру. Они были в шоке от того, что я не пристрелила его. Была причина не стрелять в него и не пытаться отрезать от Злобной Суки, пока он находился в церкви: как только он покидал освященную землю, она вновь могла контактировать с ним, как я могла связываться с Жан-Клодом и Ричардом в Сент-Луисе. Так что когда полицейские вели Рорка к машине, чтобы доставить его в тюрьму, он стал вырываться. Не знаю, почему он это сделал – то ли потому, что она уже контролировала его, то ли для того, чтобы все Роаны в округе доложили, что он пытался сбежать и швырнул одного из сопровождавших его офицеров в одну из полицейских машин. Другой полисмен попытался заломать его, но он удержался на ногах и продолжил идти дальше, будто просто хотел прогуляться по улице.

Донни, Бреннан, Эдуард и Нолан рванули к этой свалке, и под весом их тем Рорк зашатался, но не упал. Эдуард сделал что-то с его правой рукой, и правая нога Рорка подломилась, но он поднялся. Стойкий сукин сын.

– Может, помочь им? – спросил Каазим.

– Давай, – согласился Джейк. – Я останусь с нашим начальством, но Роана необходимо посадить в камеру до того, как стемнеет полностью. – Я поняла, что под начальством он имеет в виду меня, Натэниэла и, возможно, Дамиана, но он был прав по поводу времени. Небо темнело и надвигались сумерки.

Каазим присоединился к куче народа, которая пыталась усмирить Рорка, и этого было достаточно, чтобы переломить ситуацию. Рано или поздно Эдуард с Ноланом и сами бы это сделали, но с посильной помощью Каазима им вместе с полицейскими удалось запихнуть арестованного в автомобиль. Офицер, которого швырнули в машину, сидел, привалившись к ней вместе с другим полисменом, который оказывал ему первую медицинскую помощь. Я слышала вдалеке вой сирен «скорой помощи», а значит, ранен он был серьезнее, чем я думала. Рорк был не таким же сильным, как Магда, так что, наверное, камеры в штаб-квартире Нолана смогут его удержать. Фургон с визгом рванул по дороге, увозя пленника.

Эдуард вернулся к нам на ступеньки, Каазимом держался немного позади него. Нолан разговаривал с одним из копов, которого, видимо, он знал лично.

– Что ты такого сказал им, что они так рванули сюда? – поинтересовался Итан.

– Что с наступлением ночи он станет еще сильнее.

– Вполне вероятно, – согласилась я.

– Мы в любом случае хотим, чтобы он оказался в камере до того, как вампиры проснутся на ночь, – сказал Эдуард. Он посмотрел на Дамиана, стоявшего рядом со мной. – Та-Что-Тебя-Создала может ходить днем?

– Да.

– Повезло нам, что она не в Дублине, – ответил Эдуард.

– Ты и представить себе не можешь, насколько, – согласился Дамиан.

Нолан поднялся по ступеням, и хмурился он так сильно, что линии на его лбу, казалось, только что вырезали ножом.

– Что не так? – спросил его Эдуард.

– Они не позволят нам забрать Рорка, а отвезут его в обычную камеру.

– У тебя все равно нет лишней, – напомнила я.

– Полагаю, так и есть, спасибо твоей верльвице.

– Магда сделала все так, как вы ей сказали. Не ее вина, что ваша камера не выдержала.

Нолан кивнул, хмыкнул и сказал:

– Справедливо. Мои люди и близко не так сильны, как Рорк, но даже все мы вместе не сравнимся с твоей верльвицей. Ее сила и уровень подготовки выставили нас на посмешище.

Дев похлопал его по плечу:

– Эй, эй, все было не так плохо. Просто оказалось не настолько полезным, как вы думали.

На нас опустилась ночь, и то, что было туго стянуто внутри меня в течение дня, освободилось. Я глубоко вдохнула влажный от дождя воздух. Зазвонил мой телефон, это была Магда.

– Новообращенные проснулись, – доложила она. – Они были абсолютно невменяемы, пока не получили крови, а потом стали казаться очень спокойными и куда более здравомыслящими, чем любые другие новообращенные, которых я только видела за много веков.

– Это же хорошо, да?

– Да, хотя людям Нолана не нравится делиться кровью. Мы с Джакомо присутствовали при этом, чтобы держать процесс под контролем. В противном случае вампиры бы разорвали доноров в клочья, чтобы добраться до крови.

– Они достаточно разумны, чтобы отвечать на вопросы? – спросила я.

– Думаю, да. Джакомо вместе с людьми Нолана, которые помогают охранять молодых вампиров, разговаривает с ними сейчас. Девочки и их мать спрашивают об остальных членах семьи. Их тоже обратили в вампиров?

– Вот дерьмо, – выругалась я тихо, но с чувством. – Я перезвоню. – И прокричала Нолану: – Кто сегодня присматривает за жертвами вампиров?

– Они в больнице, – ответил он.

– Какой?

– Что случилось? – вмешался Эдуард.

– Вампиры проснулись и вели себя агрессивно, пока не поели. Где остальные члены их семьи?

Нолан выругался себе под нос, тут же выхватил свой мобильник и двинулся в сторону машин. Все разделились по двум автомобилям, но Натэниэла и Дамиана я оставила при себе, хотя держаться втроем было не самой лучшей идеей, ведь Злобная Сука хочет нас всех. Однако от мысли, что мы с ними разделимся, особенно с Натэниэлом, у меня перехватило горло. Я до сих пор помню ту панику, которую не позволила себе ощутить, когда Рорк сообщил, что в ее планах было похищение, потому что Злобная Сука желала заграбастать всех моих красавцев-мужчин, и особенно – Натэниэла. Плохая это идея или хорошая, но я оставила его при себе, и Дамиан тоже был с нами. Мы не были одни во всех смыслах, но при этом казались тройной приманкой в одной машине. Я старалась не думать об этом, пока Донни, дернув ручник, с визгом шин не рванула за тачкой Нолана.

Я молилась, чтобы мы добрались до места прежде, чем кто-либо из молодняка ранит или убьет кого-нибудь в больнице. Магда сказала, что после еды ирландские вампиры стали вменяемы. Насколько ужасным было проснуться в чьей-то крови или, может, сидя рядом с чьим-то телом? Я молилась не только о том, чтобы мы приехали вовремя и предотвратили жертвы, но и чтобы новообращенные не превратились в настоящих монстров.

58

К тому времени, как мы добрались до больницы, все уже было кончено, и оставалось лишь оплакивать последствия. У меня на счету было самое большое количество официальных казней вампиров, а убила я их еще больше – даже не могла вспомнить число, но мне никогда не приходилось сидеть за столом напротив вампира, истерически рыдающего из-за того, что его покрывала кровь жертвы. Если бы я не заметила изящные клыки, пока бабуля причитала, то и не подумала бы, что она не человек. Новообращенные либо выглядели почти как люди, и со временем становились менее человечными, либо были бесчеловечны с самого начала, и постепенно учились больше походить на людей – зависит от того, из какой кровной линии они происходили. Какой бы вампир ни создал эту женщину, она не походила ни на одну известную мне кровную линию.

Если бы не обагренный свежей кровью больничный халат и тот факт, что ее руки были связаны за спиной, миссис Эдна Брэди выглядела как чья-нибудь бабуля семидесяти лет, которая регулярно посещает церковь и стоит во главе любящего семейства. Ей удалось стереть большую часть крови со своего лица до того, как ее связали. Последний кровавый росчерк остался в ее коротких седых волосах – его можно будет смыть только под душем. Я это знала по опыту. Стоит только крови попасть на волосы… Я смотрела на бабулю и не знала, с чего начать. Я отлавливала вампиров, а не держала за ручки и не объясняла им, как стать добропорядочным кровопийцей.

К счастью для нас обеих, с нами были Дамиан и Джейк.

– Эдна, – успокаивающим тоном позвал Дамиан. – Эдна, вы меня слышите?

Она продолжала причитать – именно причитать, это нельзя было назвать плачем или истерикой. Эдуард и Нолан обрабатывали сына Эдны, который тоже восстал из мертвых. Каазим помогал им. Отец семейства был чрезвычайно спокоен. Он даже не помнил, почему на нем столько крови, и как он оказался в больнице. Думаю, амнезия в первые пару ночей – это благословение, потому что сейчас мы лицезрели, как оно будет, если все помнить.

Натэниэл был в коридоре рядом с палатой, которую нам выделили. Я приставила к нему Дева и Никки. Итан с Домино и Донни поехали в гостиницу, чтобы забрать Фортуну и Эхо. Эхо попробует провести вампирский разговор с тем парнем, которого пытались допросить Эдуард с Ноланом.

Я готова была махнуться с Эдуардом. Я, конечно, сочувствовала, но просто не знала, что делать с Эдной Брэди. Я не знала, слышит ли она нас, или ей просто все равно. Дамиан был с ней мягок, терпелив и обаятелен, но ничто из этого не могло остановить ее вопли или убрать тень паники из ее глаз. От этих звуков у меня уже начинала болеть голова.

Наконец, я рявкнула ей в лицо ее имя. Сперва мне показалось, что она меня не расслышала, но ее взгляд начал фокусироваться, словно она, наконец, увидела нас и то помещение, в котором мы находимся, вместо того кошмара, в котором она очнулась в тот момент, когда прижимала к себе бессознательное тело своей первой жертвы.

– Эдна! Эдна! Эднаааа! – кричала я ей, и причитания затихли. Она моргнула и вновь уставилась на нас. Она была там – за всеми этим звуками и ужасом, она все еще была там. И, думаю, это хороший признак.

– Эдна, вы меня слышите?

Она моргнула и перевела взгляд на меня. Она казалась напуганной и озадаченной, но больше не причитала.

Дамиан предпринял еще одну попытку:

– Эдна, вы меня слышите?

– Кивните, если слышите нас, – попросила я, и она кивнула. Ура, прогресс! – Вы знаете, где находитесь, Эдна?

– В больнице, – охрипшим от криков голосом ответила она.

– Хорошо, Эдна, – подхватил разговор Дамиан. – Вы помните, почему оказались в больнице?

Казалось, она крепко задумалась и, наконец, произнесла:

– Моя внучка пропала… Затем вернулась домой. Она не умерла.

Я решила не докапываться к тому, что представляет из себя живое или мертвое.

– Что-то вроде того, да.

– Голоса, мерцающие глаза – они пообещали мне кое-что. Они обещали мне… Но я посмотрела в зеркало и поняла, что выгляжу так же. Я думала, что снова стану молодой, но ничего не изменилось. Все вышло не так, как они сказали.

– Что должно было произойти, Эдна? – уточнил Дамиан.

– Вампиры молоды и прекрасны. Я думала, мне вновь будет двадцать или тридцать, но у меня в комнате висит зеркало, и я выглядела точно такой же старой, какой была. Я не изменилась. А затем вошла врач – она радовалась, что я очнулась, и… – Ее глаза наполнялись ужасом по мере того, как она вспоминала. – Боже, я вырвала ей руку. Я пила ее кровь! – Казалось, Эдну начало подташнивать.

– Все хорошо, Эдна. Все хорошо, – успокаивала ее я, хотя это была ложь, откровенная ложь.

– С доктором все в порядке?

– Ее оперируют, – ответила я.

– Я почти оторвала ей руку? Я не должна была этого делать. Я бы никогда не навредила кому-либо таким образом, но я помню кровь и… и голоса, которые обещали мне… что я вновь буду молодой.

– Мне жаль, Эдна, – посочувствовал Дамиан.

Она уставилась на него:

– Вы молоды и прекрасны. Оба. Вот как это должно было быть. Вот почему за вечную молодость можно отдать все.

Я начала объяснять ей, что вампиры навечно застывают в том возрасте, в котором их обратили. Что они не стареют и не молодеют. Но Дамиан прервал меня, шепнув:

– Позже. Дай ей немного времени.

– А где Фрэнки?

– Ваш сын?

– Мой муж. Где Фрэнки?

Я покосилась на Дамиана, потому что Фрэнки был мертв. Долгие годы у него было слабое сердце, и врачи полагали, что шок от возможного обескровливания или, может, лицезрения своей внучки-вампирши стал для него последней каплей. Кто, черт подери, знает? Если у вас слабое сердце, каким, мать вашу, образом можно пережить тот ужас, который постиг эту семью?

Младшая дочь тоже не выжила. Ее горло было таким тонким, что клыки при укусе повредили трахею. Она задохнулась еще до того, как истекла кровью, так что никакого восстания из мертвых в ее случае.

– Кто это с вами сделал, Эдна? – спросила я, и мой голос звучал нежнее обычного. Все это и так было сплошным кошмаром.

– Кому принадлежали голоса? – дополнил Дамиан, – Те, что обещали вам вечную жизнь. Кто это говорил?

– Он.

– Кто – он? – уточнила я.

– Он пришел с Кейти. Она привела его в дом. Он нашел ее, когда она пропала, и привел домой.

– Имя у этого доброго самаритянина есть? – не унималась я.

Она улыбнулась мне.

– Да, он был добрым самаритянином. Он нашел Кейти и привел ее к нам. Он говорил, что мы могли бы быть вместе вечно, и никогда не стареть, не умирать. Я помню его глаза… – Она нахмурилась. – Или не помню. Я не помню, какого они были цвета, но они были похожи на звезды.

Мы еще немного поспрашивали ее и узнали, что у этого парня были короткие темные волосы – может, черные, а может, коричневые. Светлокожий. Молодой, но в ее семьдесят это могло означать любой возраст от подросткового до предпенсионного. Глаза у него сияли, как звезды, так что наверняка они были бледного оттенка – светло-серые или светло-голубые, либо она просто запомнила, что они светились, но не сам цвет.

Сын Эдны – отец Кейти, помнил еще меньше. Казалось, его воспоминания обрывались тогда, когда Кейти появилась в дверях. Она вернулась домой. На этом он и остановился. Это было куда лучше, чем помнить то, что помнила Эдна.

– Со временем они вспомнят больше? – спросил у нас в коридоре Нолан.

– Да, – подтвердил Дамиан.

– Да, – повторила Эхо.

– Почему никто из вас не рад этому факту? – спросила я.

– А ты бы хотела помнить подобное? – поинтересовалась Эхо.

Я глянула в ее прекрасные голубые глаза и ответил:

– Нет, черт подери.

– Некоторые так никогда и не вспоминают свою первую ночь, – заметила Фортуна. – Может, с ними будет так же.

– Эдна Брэди уже помнит большую ее часть.

– Мужчина не помнит.

– Лучшее, что мы можем сделать, чтобы найти вампира, который их обратил, это начать с девочек-подростков. Одна из них стала первой жертвой. У нее будет больше воспоминаний о том, кто ее создал, – сказала Эхо.

– Мы нашли семью Шинейд Ройс, – произнес старший офицер Пирсон. Он появился позже, и в основном просто наблюдал за нами. И не горел желанием сталкиваться ни с одной из жертв лично. Его коробило от того, что они теперь вампиры, хотя еще совсем недавно он видел их живыми, и разыскивал их дочь.

– Судя по вашему лицу, новости у вас не шибко веселые, – заключила я.

Он покачал головой.

– На всю семью напали, и сделали это настолько зверски, что никто из них не восстал вампиром.

– Почему вы в этом уверены? – уточнила Эхо.

– Они начали разлагаться.

– Помимо родителей у Шинейд было два младших брата, – сказал Пирсон.

– Где нашли тела? – спросил Эдуард.

– В сарае, через три дома. Запах встревожил соседей.

– Где были хозяева дома? – поинтересовалась я.

– В сарае, – ответил он.

– Я так понимаю, они тоже не поднимутся вампирами.

– Так и есть.

– Это самое большое количество жертв, которые пострадали так сильно, что не могут восстать нежитью? – уточнила Эхо.

– Из тех, что мы обнаружили, да.

– Может, в этом кроется подсказка, – предположила я.

– Подсказка к чему? – не понял Эдуард.

– Понятия, блядь, не имею, но тут что-то не сходится.

– Хочешь съездить туда и взглянуть на этот сарай? – предложил он.

– Нет.

Он улыбнулся:

– Хочешь съездить туда и поискать улики в сарае, полном гниющих тел?

– И как тут отказаться, когда ты так предлагаешь?