Текст книги "Багровая смерть (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 53 страниц)

46

– Бреннан, не лезь! – рявкнула Донни.

Я сама не заметила, как пистолет вырос у меня в руке. Бреннан не мог попасть в нужную цель, но все, что требовалось от меня, это задеть его. Я крикнула:

– Бреннан, бросай оружие, сейчас же!

Донни выпрямилась и загородила мне обзор – я ничего не видела поверх ствола, кроме нее. Я отвела пушку в сторону раскуроченной камеры.

– Донни, ложись!

– Не стреляй в него, – попросила она.

– Разоружи его, Донни, или это сделаем мы, – подал голос Сократ.

С другой стороны коридора подошел Фланнери:

– Бреннан, убери ствол.

– Это единственный способ остановить их, – возразил Бреннан.

Морт рухнул на пол, а Магда опустилась над ним на колени, дубинка пошла вниз.

– Магда! – рявкнул Никки, и энергия его зверя заполнила коридор, заплясала мурашками на коже. Магда заколебалась, глянув на него оранжевыми львиными глазами. Сократ уже рванул по коридору своей версией размытого пятна, но он не был так быстр, как Магда. Никки решил не вступать в драку, чтобы не пугать Бреннана еще сильнее. Он переместился так, чтобы закрыть меня своим телом, поэтому я не видела того, что произошло дальше. В коридоре прогремел выстрел. Без наушников успеваешь забыть, насколько он громкий.

Я попыталась обойти Никки, но он продолжал прикрывать меня собой. Проклятье!

– Что происходит?

Он сдвинулся ровно настолько, чтобы я смогла выглянуть из-за него, но при этом завел руку назад так, чтобы удерживать меня у себя за спиной. Я смогла разглядеть, как Магда помогла Морту подняться на ноги. В руке у Донни был пистолет, но ее собственная пушка по-прежнему оставалась в кобуре. Может, у нее и был запасной пистолет, но я готова была биться об заклад, что это ствол Бреннана. Она обезоружила его раньше Сократа?

Фланнери прижал Бреннана к стене и что-то быстро и тихо говорил ему. Бреннан не пытался сопротивляться, но и счастливым он тоже не выглядел. Сократ стоял рядом с Донни и Фланнери.

– Какого хрена здесь произошло? – спросила я.

– Донни и Фланнери обезоружили Бреннана до того, как это сделал Сократ, – ответил Никки.

Мой пистолет все еще был у меня в руке. Я медленно выдохнула, даже не заметив, что задержала дыхание, и вернула ствол в кобуру.

Позади нас распахнулась дверь, и я едва не схватилась за пушку вновь, но это были Эдуард с Ноланом. Я снова начала дышать и попыталась расслабиться, но пока получалось не очень. Нам нужно убраться из этого коридора – ну, или мне.

– Я думал, Форрестер натаскал тебя лучше, Блейк, – бросил Нолан. Он был зол и искал мишень для своего гнева. Я не знала, почему этой мишенью не стал Бреннан, но если Нолан хотел пособачиться – отлично.

– Понятия не имею, о чем ты, Нолан. Не я прервала тренировку.

– Сперва твое верживотное слетает с катушек, а затем ты достаешь оружие и угрожаешь тому, в кого не собиралась стрелять. Тебя что, не учили, что не надо доставать оружие, если не собираешься им воспользоваться?

– Магда сделала то, чего вы от нее хотели. Она протестировала вашу пафосную камеру и ваших людей.

– Хера лысого, она была не настолько хороша, чтобы справиться с Мортом, – рявкнул он, оттолкнув Эдуарда, чтобы протиснуться вперед. Эдуард не пытался остановить его. Он знал, что я могу о себе позаботиться, и какая-то часть его собиралась насладиться представлением.

– Она могла дюжину раз уделать меня, капитан. У нее нереальный контроль, – вмешался Морт.

– Ты хорошо дрался, – признала Магда.

Морт ухмыльнулся ей – он был польщен.

– Если не можешь контролировать своих животных, убирайся обратно в свою Америку, – кричал Нолан, нависая надо мной.

Я шагнула к нему, вторгаясь в его личное пространство, и рявкнула в ответ:

– Не смей называть моих людей животными, это твой человек направил на нас ствол!

Он шагнул ко мне, продолжая орать:

– Своего парня я приструню, а кто приструнит твоих?

Я поняла, что мне хочется драки, потому что часть меня знала: я застрелила бы Бреннана. Я стреляю не для того, чтобы ранить, поэтому я шагнула к Нолану. Я нарывалась вместо того, чтобы осадить назад, потому что не была спокойной. Бреннана не стоило убивать, но я знала, что сделала бы это, если бы Донни не остановила меня. Я наступала на Нолана до тех пор, пока между нами не осталось считанных миллиметров. Я вела себя агрессивно и провоцировала драку. Я боялась того, что едва не сделала, а мой страх всегда трансформировался в ярость. Мои внутренние звери поднялись на волне моей ярости, распаляя агрессию. Мы могли бы подраться – о, да, еще как могли. Я ощутила, как зверь Нолана мерцает внутри него, поднимаясь на поверхность в его собственном порыве эмоций, обратившихся в ярость. Его волк не был таким, как мой собственный, но они признавали друг друга. Гав, мать его, гав.

– Твой человек сдрейфил и выхватил ствол, потому что не знал, что еще делать, Нолан! Вот почему нельзя сажать монстров в камеры! Вот почему их убивают – потому что это единственное, что можно сделать!

Он зарычал мне в лицо:

– Ты навела ствол на своего союзника – на того, в кого не собиралась стрелять. Если бы ты была в моей команде, я бы отобрал у тебя оружие, и ты бы не получила его обратно!

– Я навела ствол на вооруженную угрозу, и я не стреляю для того, чтобы ранить!

Следующие слова он прорычал почти вплотную к моему лицу:

– Это Бреннан направил оружие на возникшую в коридоре угрозу.

Кажется, в моем голосе было рычание, когда я ответила?

– Его приложило об стену. Он едва стоял на ногах, и не мог участвовать в драке. Он представлял угрозу для своих собственных людей.

– Мои люди обучены стрелять во время драки!

– А я обучена ее заканчивать!

– А это еще что, блядь, значит?

Я уже чуть ли не на цыпочках стояла, чтобы сунуться поближе к его лицу:

– Я – истребительница, Нолан.

– Ты бы не выстрелила в него!

– Нет, блядь! Донни загородила мне обзор.

– Так и было, сэр, – подтвердила Донни.

Внезапно во мне четко проявилась моя почти белая волчица. Я видела, как она стояла с этими темными отметинами на спине и над глазами, как на мордах хаски и маламутов. Она смотрела в карие глаза Нолана своими золотистыми, и его энергия поднялась ей навстречу. Глаза у него стали янтарными.

Нолан, моргая, уставился в пол, а потом отпрянул от меня. Сделав шаг назад, произнес куда более спокойным голосом:

– И все же твоя женщина потеряла контроль.

– Нет, капитан Нолан, не потеряла, потому что если бы это произошло, здесь появились бы свежие трупы. – Мой голос теперь тоже был спокойнее.

Когда он вновь посмотрел на меня, его глаза были карие.

– Если бы Донахью не перекрыла тебе линию огня, ты бы застрелила его?

– Меня учили, что не стоит вынимать оружие, если не собираешься им воспользоваться, а если решил стрелять, то надо делать это до тех пор, пока твоя мишень не остановится. «Остановится» – это сдохнет.

Нолан всмотрелся в меня.

– Я не желаю терять людей от рук своих союзников.

– Тогда научи их держать себя в руках в такие моменты, когда они осознают, с чем имеют дело.

– Я не хотела, чтобы он ударился головой, – призналась Магда. – Я переоценила его и недооценила вот этого. – Она хлопнула Морта по плечу. Тот поморщился. – Я тебя ранила?

– Я буду весь в синяках, как, впрочем, и ты.

– Нет, я излечусь прежде, чем появятся синяки.

– Круто, наверное, – скривился он.

– Да, так и есть, – подтвердила она.

– Я еще не встречал того, кто был бы настолько быстрее меня, – заметил он.

– Ты очень быстр для человека.

Он принял комплимент, и я поняла, что в том таинственном мужском боевом смысле Морт и Магда теперь стали друзьями. Наша связь с Эдуардом была похожей, так что я понимала, как именно это работает, но была слишком девчонкой, чтобы не понимать, что все это слегка безумно.

Эдуард встал рядом с Ноланом.

– Ты думал, что твоя клетка выдержит.

– Да.

– Ты решил, что твои люди могут совладать с оборотнем.

– Да, – повторил Нолан.

– Не отыгрывайся за это на Аните и ее людях.

– Он только что отыгрался, – встряла я.

Эдуард улыбнулся:

– Ага, но мне хотелось посмотреть, кто из вас закипит сильнее.

– Ты хотел узнать, кто из нас сорвется? – уточнила я, приподняв бровь.

Он улыбнулся мне, и это было обаяние Теда, но блеск в его глазах стоял эдуардовский – той его части, которая хотела знать слабости каждого, вроде неконтролируемой вспышки гнева, которая прилетела не по адресу. Я поняла, почему к сорока годам Нолан оставался всего лишь капитаном. Удивительно, как он с таким темпераментом и до капитана-то дослужился. Очевидно, мы только что ему доказали, что его люди и близко не готовы иметь дело с монстрами. Это стоило одной или двух истерик, но не на публике.

– Когда вампиры проснутся, они будут так же сильны и быстры? – спросила Донни, кивнув в сторону клетки, куда они уложили мешки на время проверки второй камеры.

Нолан посмотрел на меня:

– Есть что сказать, Блейк?

Я оценила, что он спросил меня, а не Эдуарда. Думаю, он хотел реабилитироваться после стычки.

– Не настолько быстры, к тому же, новообращенные еще не просекли, как использовать свою силу. У Магды были годы тренировок и практики. Она не только сильнее и быстрее обычного человека – она знает, как это использовать. У вас же тут провинциальная мамочка с двумя дочерьми. Тот факт, что они теперь вампиры, не делает их мастерами боевых искусств, не дарит им кубики пресса – для этого нужны усилия независимо от того, жив ты или немертв.

– Так удержит ли вторая камера новообращенных вампиров? – уточнил он.

Я посмотрела на Магду:

– Удержит?

Она кивнула:

– На пару ночей – да, но они поймут, насколько теперь сильны, и начнут этим пользоваться. Все вампирские фишки они тоже прознают со временем.

– Ты имеешь в виду фокусы с разумом, – догадался Нолан.

– Они способны захватывать взглядом и превращать тебя в своего раба. Это может обернуть человека против его друзей и семьи.

– Через камеру это не работает. Пока мы не открываем дверь и не смотрим им в глаза, все будет в порядке.

– Вам нужно будет кормить их, – напомнила я.

– Мы подсунем им пару пакетов с плазмой, – ответил он.

Я покачала головой:

– Они не могут питаться старой кровью, только свежей.

– Мы можем достать крыс и запустить их в камеру.

– Во-первых, сейчас они все еще те, кем были при жизни, поэтому не думаю, что поместить живых крыс в камеру с матерью и двумя детьми – это хорошая идея.

– Хочешь сказать, они испугаются крыс? – уточнила Донни.

Я кивнула.

– Я знаю где можно купить кроликов, – предложил Фланнери.

– Они выпьют кровь животных, но это не поддержит их.

– Что значит «не поддержит»?

– Это значит, что кровь животных заполнит их желудки, но в ней отсутствует то, что предотвращает гниение. Мозг продолжит функционировать, но тело начнет разлагаться, как у зомби. Они будут жить вечно, но выглядеть при этом станут как свежеразложившиеся покойники.

– Откуда такие познания? – спросила Донни.

– Я видела Мастера вампиров, который пытался слезть с человеческой крови. Жуткое зрелище.

– Этот процесс обратим? – поинтересовался Фланнери.

– Да, но не без человеческих жертв – буквально, они нужны, чтобы восполнить энергию, которую вампир потерял, пытаясь стать «вегетарианцем».

– Хочешь сказать, они должны выпить человека досуха?

– Нет, я о том, что ритуал, который мог бы возместить подобный ущерб, требует человеческого жертвоприношения. Ни разу не слышала, чтобы он увенчался успехом, но ко мне обращались желающие его провернуть.

– Они хотели, чтобы ты провела ритуал? – уточнил Фланнери.

– Нет, они хотели, чтобы я стала одной из человеческих жертв.

Он округлил глаза.

– Обнаглевшие засранцы.

– Согласна.

– Как ты их остановила? – поинтересовался Нолан.

– Я уже говорила, что для меня значит «остановить», Нолан.

Мы пялились друг на друга с минуту, затем он кивнул:

– Да, говорила.

Я ощутила, как рядом со мной шевельнулась Магда, и что-то в этом было такое, что заставило меня обернуться. Она наблюдала, по коридору как к нам направлялся Бреннан. Мы столпились так, что почти перекрыли единственный выход из тюремного блока, и для того, чтобы покинуть помещение, ему в любом случае пришлось бы пройти мимо нас, но Магда оставалась настороже. И я ее не винила.

Морт встал немного впереди нее, чтобы Бреннану пришлось миновать его, а не Магду. Я вдруг поняла, насколько Морт был ниже верльвицы. И не только ниже – он был одним из тех людей, которые с трудом набирают массу, так что на фоне Магды он казался почти хрупким. Поскольку Морт был на три дюйма (7 см. – прим. редактора) выше меня, я поняла, насколько крошечной могла казаться для всех остальных.

Смуглый красавец Бреннан остановился перед Мортом, нависая над ним с высоты своих шести футов (182 см. – прим. редактора).

– Ты и правда решил защищать ее от меня?

– Магда сделала только то, о чем мы ее просили: указала на слабые места в нашей системе.

– И ты бы пошел против меня вместе с ней?

– Не она в меня пушкой тыкала, Бреннан. Это сделал ты.

– Я целился не в тебя. Я целился в нее. – Он ткнул пальцем в Магду.

– Ты реально думаешь, что мог бы застрелить ее, не задев при этом меня?

– Да, – ответил Бреннан, но прозвучало это с вызовом. Магда напугала его, и он позволил своему страху выставить себя дураком.

Она шагнула вперед, а Бреннан отступил назад. Даже при том, что Морт стоял между ними, он не хотел приближаться к верльвице. Вот дерьмо – по ходу, мы вывели его из строя. Если он не переборет свой страх перед верживотными, то не только не сможет помочь нам, его и с другими сверхъестественными существами работать не возьмут.

– Донни, проводи Бреннана к медикам. Я хочу, чтобы его осмотрели.

– Я в порядке, сэр.

– Я тебя не спрашивал, Бреннан. Я отдал Донни приказ, – отрезал Нолан.

– Вы действительно верите, что я могу подвергнуть опасности членов своей же команды?

– Мы вернемся к этой теме, когда я просмотрю записи с камер. А сейчас я хочу, чтобы ты вместе с Донахью пошел в медотсек.

– Сэр…

– Я отдал тебе приказ, Бреннан.

– Я не сделал ничего плохого.

– Мне повторить еще раз?

Бреннан сделал глубокий вдох и немного выпрямил спину.

– Нет, сэр.

К нам подошла Донни.

– Я прослежу, чтобы он добрался до медотсека, сэр.

– Марш на обследование, сейчас же.

– Есть, сэр. – Он отдал честь и, после секундного колебания, Нолан отсалютовал ему в ответ. Донни тоже отдала честь, а затем повела Бреннана к двери. Он обернулся, и в его глазах стояла ненависть. Я не знала, кого он ненавидел – Магду или всех нас, но этот взгляд не сулил ничего хорошего.

Когда дверь за ними закрылась, Нолан подошел ближе, чтобы осмотреть дверь камеры, которую разворотила Магда.

– Будь это реальный побег, электрошокеры нам бы помогли?

– Да, но эффективность зависит от вида ликантропа, – ответила я.

– Почему? – не понял он.

Я пожала плечами:

– Как и с людьми – одни падают сразу, а чтобы остановить третьих может понадобиться второй, а то и третий разряд.

– В случае с верживотными у вас не будет времени, чтобы перезарядить шокер для третьего разряда, – сказал Эдуард.

– А как насчет дротиков с транквилизаторами?

– Сработают на какое-то время, если вы смогли рассчитать дозировку, но все медикаменты выводятся из их организма намного быстрее, чем из человека или настоящего животного того же вида. Если ликантроп уже начал перекидываться, то его метаболизм становится еще быстрее, и невозможно угадать, как быстро он очнется.

– Вам приходилось использовать против них транквилизаторы?

Мы с Эдуардом покачали головами. А я сказала:

– Доза нужна такая, что вы рискуете остановить сердце. Травмировать сердца – это один из способов убить практически любое существо, и вы точно не хотите оказаться в процессе оказания экстренной медицинской помощи в тот момент, когда оно очнется и будет, мягко говоря, недовольно.

Фланнери рассмеялся, но мне показалось, что его смех вышел каким-то нервным.

– Хочешь что-то сказать? – спросил Нолан.

– Нет, сэр… То есть, да, сэр.

– Говори.

– Наверное, можно как-то использовать магию, чтобы замедлить или удержать сверхъестественное существо.

– Ты имеешь в виду заклинания? – уточнила я.

Он улыбнулся.

– Да, что-то в этом роде.

– Ведьмы, которых я знаю в Штатах, могли бы укрепить дверь, и, думаю, на вампирах сработает заклинание сдерживания, чтобы они не могли переступить порог, но с ликантропами это не прокатит, – ответила я.

– Чем сильнее вампир, тем меньше он подвержен заклинаниям, – добавила Магда.

– Верно, – кивнула я.

– Я бы хотел обсудить этот вопрос с теми из вас, кто разбирается в магии, – сказал Фланнери.

– Ты ведьмак?

– Нет.

– Практик оккультных наук? – спросил Эдуард.

Фланнери посмотрел на него и улыбнулся:

– Да.

Я посмотрела на Эдуарда:

– Никогда не слышала, чтобы кто-то называл их этим книжным термином.

– Ты не колесила по Европе так, как это делал я.

Я кивнула.

– Окей, Фланнери, если ты не колдун, а практик, то что именно ты практикуешь?

– Здесь меня бы назвали Фейри-доктором.

– Ты получил свою силу у Фей, маленького народца, – догадалась я.

Он кивнул, улыбнувшись шире:

– Я впечатлен, маршал. Большинству людей за пределами Ирландии незнаком этот термин.

– Кое-кто из вашей страны объяснил мне его.

– Возможно я знаю его имя?

– Не думаю.

– Как тебя называют вне Ирландии? – поинтересовался Сократ. И это был отличный вопрос.

– Никак. Мои силы связаны с дивным народом этих земель, с этой землей в буквальном смысле. Я должен находиться в этой стране достаточно долго, чтобы убедить те немногих фейри, что здесь остались, помочь мне. Местные духи природы крайне подозрительны к чужакам и их магии.

– Ты уже убеждал… дивный народ этих земель поработать с тобой? – спросила я.

– Да, но даже с их помощью все шло не так гладко, как с моими более близкими друзьями.

– Давайте обсудим, как нам сдержать вампиров, до того, как они очнутся, – напомнил Эдуард.

– Хорошая идея, – одобрил Нолан. – Впрочем, Морт, думаю, тебе тоже стоит наведаться к медикам – просто на тот случай, если какой-нибудь синяк или царапина окажется серьезнее, чем ты думаешь.

– Я в порядке, сэр.

Нолан просто посмотрел на него. Морт ухмыльнулся:

– Есть, сэр.

– Дивный народец мог бы помочь нам сдержать вампиров, – заметил Фланнери.

– Они не очень-то помогали до этого, – заметил Нолан.

Фланнери улыбнулся:

– Тогда я еще не встретил маршала Блейк и ее людей. Я рассказал своим друзьям достаточно, чтобы они захотели встретиться с ними лично.

– Как встреча с нами повлияет на то, что… дивный народец поможет в проблеме с вампирами? – не поняла я.

– Если вы понравитесь фейри, они могут помочь, – ответил Фланнери.

– Хочешь сказать, что все это время они могли помочь, но отказывались? – уточнил Эдуард.

– Не суди их по человеческим меркам. Разочаруешься, – посоветовал Нолан.

Эдуард помрачнел.

– Думаю, маршалу Форрестеру не стоит идти на встречу, – заключил Фланнери.

– Куда Анита, туда и я.

– В тебе недостаточно магии, Форрестер. Мне жаль, но дивный народ предпочитает иную энергию.

– Если ты им не понравишься, они не станут с тобой встречаться, – сказал Нолан.

– Я не хочу, чтобы Анита шла одна, – ответил Эдуард.

– Мы с тобой можем подождать в машине, но, если фейри откажут, внутрь нас не пропустят. А если мы попытаемся сорвать встречу, они не станут помогать нам вообще.

– Анита одна не пойдет, – отрезал Эдуард.

– О, она не будет одна. Есть пара людей из тех, кого она привезла, с кем они тоже хотят увидеться, – сказал Фланнери.

– С кем, например? – поинтересовалась я.

Фланнери мельком мне улыбнулся:

– Я дам тебе список.

– В этом списке должен быть Джейк, – заявил Эдуард.

Я удивилась. Мне казалось, он назовет Никки.

Наконец, мы покинули коридор. Морт отправился в медотсек, хотя я была уверена, что он в порядке. До тех пор, пока Эдуард не пожелал включить в нашу делегацию Джейка, я и не думала, что речь идет не только о сдерживании заключенных. Я была почти уверена, что знала, почему он захотел включить в список единственного вервольфа, которого мы с собой привезли. Эдуард видел, как на секунду Нолан утратил над собой контроль в коридоре. Если кто из группы и знал секрет Нолана, то, держу пари, это был Фланнери. Трудно не заметить вервольфа, когда работаешь с духами природы. А если он все же не заметил, то мое мнение о его магических способностях рухнет еще до того, как мы начнем обмениваться знаниями.

47

Чтобы получить хоть немного уединения мы расположились в задней части тачки, которая уже стала почти родной, а Домино посадили рядом с водителем. Фланнери сказал, что не все мои ребята смогут присутствовать на встрече, но привезти с собой я могу больше людей – так я и сделала.

– Ликбез по безопасности: не выдавайте, что можете видеть дивный народ, пока Фланнери не обратится напрямую, – проинструктировал Нолан.

– Почему? – спросил Никки.

– Не все из них любят, когда за ними шпионят. В прежние времена они спрашивали, каким глазом ты их видишь, и ослепляли его.

– Я уже без глаза, – заметил Никки.

– О том, что видим или не видим поговорим, когда останемся одни, в каком-нибудь помещении в городе, – сказала я.

– Так будет лучше, – поддержал Нолан.

Мы уже спросили у Нолана, и Фланнери оказался единственным из его людей, кому был известен его секрет, так что хотя бы об этом мы могли говорить свободно.

Я не знала, как начать этот разговор, зато знал Фланнери:

– Прежде, чем мы перейдем к другим видам магии, нам стоит обсудить то, что произошло с капитаном Ноланом в коридоре.

Нолан так напрягся, что я это заметила со спины.

– Не понимаю, о чем ты, Фланнери.

– Капитан, не надо, я месяцами не ощущал твоего волка настолько явно.

– Больше никто не заметил.

– Я заметила, – сказала я.

– Ты почувствовала моего зверя, потому что у тебя есть свой.

– Я видел, как у тебя глаза изменились, Брайан, – подал голос Эдуард.

Нолан посмотрел на него:

– Нет, не видел.

– Ты был так занят, пытаясь скрыть это от своих людей, что совершенно не подумал обо мне, а ведь я стоял рядом. Я видел, как твои глаза изменились, и почувствовал исходящую от тебя энергию.

– Раньше, когда мы вместе работали, ты этого не чувствовал.

– Я тогда не знал, что чувствовал. Я едва начал работать со всеми этими сверхъестественными штуками. Теперь же за плечами у меня годы практики, и я знаю, что чувствую.

– Как же ты вычислил меня на фоне Блейк, Сандерсон, Мердока и Джонса?

– Я слишком долго проработал с Анитой, чтобы не знать, как ощущается ее энергия, с Мердоком тоже. С остальными у меня меньше опыта, но я все равно мог сказать по энергии, сколько оборотней находилось в том коридоре. Буду честен: если бы я не увидел твоих глаз, то не был бы уверен в том, что это ты, но я бы все равно подумал на тебя или Мортимера, потому что именно с вашей стороны исходила энергия.

– Хорошо, значит, ты почувствовал меня.

– Твой волк пробудился только от того, что рядом было много людей с аналогичными способностями? – уточнил Фланнери.

– Нет. – донеслось от Джейка.

– Тогда почему? – спросил Нолан, и интонация его была несколько оборонительной, как у Бреннана недавно.

– Когда ты в последний раз находился рядом с женщиной своего вида? – спросил Джейк.

– Минимум раз в месяц я вижусь с матерью.

Джейк мягко улыбнулся, словно пытался помочь Нолану пройти через нечто трудное.

– Нет, я говорю о женщинах, с которыми у тебя могли сложится романтические отношения, капитан Нолан.

– Счет на годы пошел.

– Помимо меня ты сталкивался с самками вервольфов?

– Только сражался с ними в других странах.

– Значит, опять ни единого шанса на романтику.

– Полагаю, что так.

– Получается, что Анита – первая волчица, которую ты встретил за долгие годы, и которая при этом не является твоей родственницей и не пытается тебя убить.

– Хочешь сказать, мой волк так бурно отреагировал только потому, что она – волчица?

– Вроде того.

Он покачал головой.

– Я не говорю, что ты не прав, Пеннифезер, но в последний раз я так реагировал на волчиц еще когда был подростком. Почему это произошло сейчас?

Я затупила на секунду, припоминая, что «Пеннифезер» – это фамилия Джейка, в то время как сам Джейк спросил:

– Когда ты в последний раз перекидывался?

Нолан втянул большую порцию свежего сырого воздуха, а затем быстро выдохнул:

– Не помню.

– Люди в состоянии годами обходиться без превращения, но твоя вторая половина все еще внутри тебя, и у нее такие же потребности, как у любого другого существа.

– Как давно ты ходил на свидание? – поинтересовался Эдуард.

Нолан нахмурился, и мне опять захотелось погладить его лоб в надежде, что морщины смягчатся. Этому порыву я не поддалась, но у меня редко возникают подобные мысли о посторонних. Интересно, не стоит ли за этим моя внутренняя волчица?

– Я больше не хожу на свидания.

– Как давно у тебя был секс? – поправился Эдуард.

Нолан рассвирепел, его руки сжалась в кулаки. Секунду я думала, что мы увидим еще одну драку, но он взял под контроль все, кроме своего голоса, который был мрачен и низок от сдерживаемой ярости:

– Не твое дело.

– Твой ответ говорит сам за себя – значит, достаточно давно, – констатировал Эдуард.

Кажется, Нолан стал очень медленно считать про себя до двадцати, и только поэтому не врезал Эдуарду. Поскольку я сама частенько такое проделывала, не мне кидать в него камни.

– Это осложнит твое пребывание рядом с Анитой, – сказал Джейк.

– Почему? – не понял Нолан.

– Потому что она – волчица, и твой волк осознал это.

Нолан уставился на Джейка.

– Ты шутишь.

– Нас всех влечет к тем, кто обладает схожей энергией, капитан.

– Значит, тебе трудно находиться рядом с Анитой?

– Нет, но у меня куда больше опыта взаимодействия с другими волчицами, чем у тебя. И я перекидываюсь как минимум раз в месяц. Я удовлетворяю потребности и желания своего тела, капитан. Ты же, судя по всему, этого не делаешь.

– Сказал же – мы вымираем, и те из нас, кто остался, не хотят, чтобы наши дети были волками. Я не знаю ни одного ребенка, которых сохранил бы хвост до совершеннолетия. В семнадцатом-восемнадцатом веках британцы использовали хвосты наших солдат как доказательство, что ирландцы – не люди, что мы просто животные, и поэтому нас можно убивать или морить голодом. Из тех, кто гордится своим наследием, мы превратились в тех, кто верит лжи. Что если мы просто животные – не ирландцы, а ирландские волки?

– Это не было правдой тогда, и не является ею сейчас, – сказал Джейк.

– Я отреагировал на волчицу Блейк так, словно бы у меня был гон, это не по-человечески.

– Ты не был симпатичной девчонкой в баре в субботу вечером. Поверь мне, Нолан, мужчины зачастую ведут себя как животные куда более явно, чем ты в том коридоре, – сказала я.

– С красивыми мужчинами и женщинами так было во все времена, – согласилась Магда.

– Приношу глубочайшие извинения за представителей своего пола, – сказал Джейк.

Остальные мужики благоразумно промолчали.

– Тебе просто нужна женщина, – подытожил Эдуард.

– Говоришь как моя мама.

Эдуард усмехнулся.

– Надеюсь, мы с ней встретимся до отъезда. Когда она услышит, что я женился на женщине с двумя детьми, то еще больше на тебя ополчится.

– Если я правильно понял, ты еще не женился, и если мама узнает, что ты живешь во грехе в присутствии детей, то ополчится она уже на тебя.

Эдуард улыбнулся, и я внезапно увидела, каким он мог быть в лет в двадцать, когда познакомился с Ноланом. Я не знала никого, кто знал бы его так долго. И я просто обязана была поболтать с Ноланом, когда Эдуарда не будет поблизости.

Словно прочитав мои мысли, Эдуард сказал:

– Думаю, Анита и ее любимые будут рады наведаться в пригород до того, как мы отчалим домой.

– Мама не поймет, что с тобой делать, Блейк. Слишком много грехов для одной женщины – думаю, так она скажет.

– Кажется, я оскорблена, – ответила я.

– Думаю, все мы, – согласился Дев.

– Ничего личного. Моя мать у всех ищет грехи.

– Я у матери Нолана тоже не в чести. Она не водится с теми, кто работает с фейри, – заметил Фланнери.

Он усмехнулся мне, и зубы у него были такие крепкие и белые, что я задумалась, не выбелил ли он их, но это не вязалось с его растрепанными волосами, которые, казалось, никак не могли решить, волнятся они или кудрявятся, и он все время запускал в них пальцы, пытаясь зачесать их назад. Волосы у него были длиннее, чем разрешают в армии или полиции, насколько я знала, но все остальное в нем просто кричало, что он проходил в форме всю жизнь. Я задумалась, не пытался ли он сойти за гражданского с помощью прически – если да, то с Ноланом он уже давно.

– А что плохого в работе с фейри? – не понял Дев.

– Моя мать не любит, когда люди выделяются на фоне остальных, – ответил Нолан.

– Потому что сама скрывается? – догадалась я.

Он кивнул.

– Я просил о встрече с ней, – сказал Фланнери. – В Ирландии так мало осталось местных волков, и я хотел познакомиться с семьей капитана Нолана.

– Ма просто взбесилась, когда узнала, что он – Фейри-доктор.

– Тот факт, что я никогда не был женат, огорчил ее еще сильнее.

Нолан рассмеялся.

– Она не могла понять, чего хочет больше – познакомить тебя с какой-нибудь местной девушкой или оградить своих друзей от фейри.

– Так ей бы хотелось, чтобы все были женаты? – поинтересовался Натэниэл.

– О, да.

– Ты смог определить в ней волчицу при встрече? – спросил Джейк.

Фланнери покачал головой:

– Я почувствовал, что в ней есть что-то от фейри, но никак не это.

– Фейри имеют отношение к ирландским волкам? – удивилась я.

– Фейри потому и не любят волков, которые обрубили свои хвосты. Им нравятся те дефекты, которые есть у них самих, и они видят в этом предательство своего вида, – пояснил Нолан.

– Твой хвост не был дефектом. – сказал Фланнери.

– Скажи это остальным парням в школе и их семьям, – парировал Нолан.

Мы все помолчали пару минут, пока наша тачка мчалась по дороге.

– Быть не таким, как другие, всегда сложно, – заметила я. – Помните того вампира, который пытался принести меня в жертву?

– Помню, – отозвался Фланнери.

– Его друг тоже был некромантом. Они предложили мне объединить наши силы, чтобы помочь исцелить вампира.

– О, мне жаль, но, уверяю тебя, я творю только добрую магию. Человеческие жертвоприношения позитивной магией не назовешь.

– Так ее теперь называют? – уточнил Джейк.

– Что называют? – не понял Фланнери.

– Говорят «позитивная магия» вместо «белая»?

– Да, это новый политкорректный термин.

– Думаю, определение черной магии, как однозначно плохой, а белой – как однозначно хорошей, не соответствует нынешним представлениям о социальной справедливости, – заметила я.

– Последний некромант, с которым мы столкнулись, создавала впечатление, что за ней трава на ходу увядает, – сказал Фланнери, и от этого воспоминания улыбка на его лице увяла, а взгляд сделался беспокойным. Такой взгляд можно заработать только в боях или когда слишком долго имеешь дело с насильственными преступлениями. Не реальные призраки тебя преследуют, а призраки прошлого. Настоящие призраки довольно скучные – с ними не будет проблем, если их игнорировать и не кормить своим вниманием. Но призраки прошлого не исчезают только потому, что ты их игнорируешь.