Текст книги "Багровая смерть (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 53 страниц)

– Думаю, часть меня почувствует облегчение от окончательной смерти.

– У тебя суицидальные мысли? – спросила я, потому что нужно спросить, в противном случае ты просто не хочешь знать.

– Нет, я был воспитан в вере, что смерть на поле боя дарует лучшее посмертное существование, и я сражался, когда Та-Что-Меня-Создала забрала мою жизнь.

– Ты имеешь в виду Вальхаллу и все такое.

– Да, Вальхалла и все такое, – ухмыльнулся он.

– Так ты посчитал тот раз как настоящую смерть и теперь не будешь учитывать смерть в состоянии вампира? – уточнила я, потому что я была собой и хотела знать.

Он покачал головой:

– Та-Что-Меня-Создала убила меня, Анита. В этом нельзя ошибаться.

Я не была вполне согласна с его определением жизни и смерти и того, когда он был убит, но если это давало ему чувство комфорта, кто я такая, чтобы спорить? Я верила в Небеса, а разве Вальхалла для Дамиана не то же самое? Если нет, то это вопрос к священникам, а я не один из них, так что я позволила Дамиану оставаться в своей зоне комфорта, а я осталась в своей.

– Тогда увидимся позже, – сказала я.

– Я не могу пойти работать в таком виде, – отозвался он. – Я пахну свежей кровью и потом. Это омерзительно.

– Не заметила, что ты плохо пахнешь. Может, просто помоешься в ванной здесь? – предложила я.

– Ты не подходила достаточно близко, чтобы понюхать мою кожу, – сказал он.

– Ты только что сказал, что не хочешь, чтобы я приближалась, раз ты покрылся кровавым потом всего от одного прикосновения.

– Сказал, – вздохнул он.

– Отправляюсь в «Цирк Проклятых». Я заставила себя ждать.

– Можно, я с тобой? Мне нужно принять душ и переодеться.

– Ты летаешь лучше практически любого известного мне вампира. Тебе не нужна машина.

– Мне сегодня не по себе, Анита. Я бы предпочел машину.

– Как ты без нее вернешься?

– Мы с Кардинал ездим по очереди, и тебе это известно.

– Прости, ты прав. Знаю.

– Слушай, если не хочешь меня подвозить, так и скажи.

– Я не уверена, что мы с тобой вдвоем в машине – хорошая идея, пока не выясним, почему рукопожатие заставило тебя истекать кровью.

Он сделал большой вдох и медленно выдохнул. Дышал ли он больше, чем обычно для него и других знакомых мне вампиров, или я просто сильнее это осознавала? Я чуть было не спросила, но передумала. Спрошу попозже Жан-Клода, после встречи с Дамианом.

– Ты права, – согласился Дамиан.

– Может, возьмешь машину, съездишь в «Цирк», примешь душ и вернешься к главному танцевальному номеру в конце вечера?

– Разумно, – ответил он.

– Звучит так, как будто ты бы предпочел, чтобы я не была разумной.

– Побуждение прикоснуться к тебе всегда присутствует, Анита, даже после всего того, что здесь произошло.

Поскольку меня не тянуло к нему так, как его ко мне, я промолчала, потому что когда мужчина говорит что-то вроде этого, подразумевается один ответ: что ты чувствуешь то же самое. Это лучшее, что я могла, чтобы не ранить чувств.

– Ты так сильно закрываешься, гораздо сильнее, чем, когда вошла в эту дверь.

– Мы пожали друг другу руки, и тебя бросило в кровавый пот, Дамиан, и я не знаю, не из-за меня ли это. Так что да, сейчас я закрываюсь от тебя изо всех сил.

– Как будто тебя здесь нет.

– Ты видишь меня, – сказала я.

– Это не то же самое, – покачал он головой.

– Я не могу разорвать нашу связь как мастера и слуги. Сейчас я знаю достаточно, чтобы не сделать этого случайно.

– Ты словно на другом конце мира для энергии, которую разделяешь со мной.

– Смотри мое предыдущее замечание, Дамиан.

– Возможно, ты права, что так поступаешь, но я чувствую себя хуже, как будто мне не хватает воздуха и я начинаю задыхаться.

– Ты вампир. Воздух нужен тебе только чтобы говорить.

– Я объясняю тебе, что чувствую, а ты споришь со мной по поводу семантики?

Настала моя очередь вдохнуть и медленно выдохнуть. Мне хотелось разозлиться, может, даже психануть, но я пыталась успокоиться.

– Ты можешь ощущать это так, как ощущаешь, Дамиан, но вампир не может задохнуться. Это была просто странная фраза.

– В последнее время со мной происходит много странностей, Анита.

– Сейчас я собираюсь на свидание. Скажи Кардинал, почему ты берешь машину и пропускаешь часть смены.

– Я скажу Энжел, чтобы поработала за меня в танцах. Нам действительно нужен вампир, который сможет взять на себя какие-то из моих, или ее, выступлений. Она прекрасный помощник управляющего, но нам нужен кто-то, кто мог бы подменить нас на танцполе, чтобы мы занялись собственно менеджментом.

– Напомни сегодня об этом Жан-Клоду. Вероятно, он знает, кто из наших людей был бы хорош в таком качестве.

– Ты тоже знаешь всех наших вампиров, Анита.

– Я могу сказать тебе, кто из них прекрасно подойдет для охраны, или для правовых вопросов, но не для исполнения старинных танцев, с которыми ты выступаешь здесь, в «Пляске», каждую ночь.

– Натэниэл тоже может знать, – сказал Дамиан.

– Да, или Джейсон, – ответила я.

– Я спрошу их, и могу я найти тебя после того, как приму душ и подменюсь, чтобы все обсудить?

– Напиши мне, когда со всем разберешься. Если мы будем закругляться, я отпишусь в ответ, но, если не отвечу, значит, поговорим за час до рассвета, как и планировали.

– Достаточно справедливо, – согласился он, но все еще стоял без рубашки и выглядел потерянным. Если бы не боялась снова к нему прикоснуться, я бы крепко его обняла. Поскольку я не могла этого сделать, то просто направилась к двери. У меня выдалась такая редкая свободная ночь и свидание. Были времена, когда я всю ночь разбиралась бы с проблемами Дамиана, но всегда возникали или могли возникнуть разного рода непредвиденности. Этому меня научила работа в полиции, и кое-чему еще: если я хочу иметь жизнь за пределами крови, смерти и жути, то мне придется за это бороться. Мне приходилось отвоевывать свое свободное время с такой свирепостью, как ничто другое в своей жизни, потому что если не стану, то моя «жизнь» будет сплошным несчастным случаем, таким же верным, как жертва преступления.

Я держала свои метафизические щиты между мной и вампиром позади так плотно, как могла, потому что в противном случае почувствовала бы все эмоции, заставлявшие его выглядеть потерянным, и не смогла бы уйти. Я подошла к двери, и она резко распахнулась прямо в меня. Я отпрыгнула, чисто автоматически выхватывая пистолет, раз уж дверь открылась с такой яростью. Если бы за ней обнаружился кто-то, кто сделал это случайно, то я извинилась бы за причиненный испуг, но мне не пришлось, потому что это была Кардинал, и она пришла чтобы напугать, а не быть напуганной.

На своих шпильках она была метр восемьдесят три ростом, тонкокостная, угловатая, макияж, делавший ее лицо модельно-красивым, поплыл от жара ее белой кожи, как водяная лилия по пруду. Крест под моей блузкой нагрелся. Я перехватила наведенное оружие одной рукой, а другой потянула за цепочку и извлекла горячий крестик наружу. Он пока что только накалился, а не вспыхнул ярким светом, но может. Святой огонь не всегда осторожен с тем, что может поджечь, когда поблизости зло.

Я могла видеть кости черепа Кардинал, проступавшие из-под плоти, когда она повернулась посмотреть на меня. Я должна была почувствовать ее, закутанную в свою силу, так близко, а это значит, что я закрывалась от Дамиана слишком плотно, чтобы ощутить любого другого вампира.

– Не стреляй в нее, Анита!

– Я бы предпочла, чтобы ты застрелила меня, а не трахалась с ним за моей спиной!

Она выкрикнула это, ее зубы и клыки двигались как в тех снятых в рентгеновском диапазоне короткометражках, которые показывают на занятиях по биологии, за исключением того, что это изображение светилось, как свет, вырезанный на красивом монстре. Ее длинные красные волосы развевались вокруг ее светящегося черепа, как кровь, застывшая в облаке, которое не опадет на пол, ее глаза были как синее пламя.

– Я не прикасалась к Дамиану с тех пор, как вы сказали мне, что будете моногамными.

Мне пришлось прищуриться из-за нарастающего свечения своего крестика, как будто на шее висела белая звезда. Скоро я ослепну от этого света. Нужно пристрелить ее до того, как это случится, иначе не смогу рассмотреть цель. Мне ненавистна мысль о том, чтобы убить Кардинал из-за ревности и недопонимания, но еще больше мне не хотелось, чтобы она вырвала мне глотку.

– Пригаси силу, Кардинал, или я застрелю тебя!

– Мы просто разговаривали о моем заболевании, Кардинал.

– Ты тут стоишь полуголый с кровавыми отметинами ее ногтей на спине и вы просто говорили! – она сорвалась на крик и двинулась к нему, что лучше, чем если бы она наступала на меня.

– Я снова начал потеть кровью. Я не смог дотянуться до спины, чтобы ее оттереть.

Крест на моей шее наполнил комнату ярким белым светом. Он не то чтобы был горячим как пламя, и станет таким только если его голой кожей коснется вампир или демон или кто-то еще, кто продал душу злу или… черт, он горит от прикосновения всего в чем есть зло с большой буквы «З». Сияние от креста смешалось с сиянием вампирши, он как будто поглощал ее для моего взгляда, хотя я знала, что это не так. Чтобы вспыхнуть, она должна дотронуться до креста. То, что она не прятала глаза от света, плохой знак. Это означало, что она сильнее, чем я предполагала, или же она была так зла, что не остерегалась его. Я не могла осмелиться взглянуть на Дамиана, чтобы увидеть, прятал ли он глаза от света. Комната была слишком мала, а Кардинал – слишком близка ко мне. Если мне придется стрелять, это будет в мгновение ока, и взгляд куда угодно, кроме вампира, который представляет для меня угрозу, может мне стоить этого мгновения.

– Я даю тебе слово чести, сердце мое, что я снова потел кровью. Я снял пиджак, чтобы не испортить его. Моя спина покрыта кровью, до которой я не смог дотянуться.

Крест полыхал почти на полную. Я прицелилась на сияние ее синих глаз, пылавших в плавающей крови ее волос, потому что это все, что я могла разглядеть из-за белого света. Отключи мозг и все монстры умрут.

– Кардинал! – крикнула я ее имя, и мой палец начал нажимать на курок.

3

Белое свечение исчезло так резко, словно кто-то щелкнул выключателем. Я убрала палец со спускового крючка и направила пистолет в самом нейтральном направлении из возможных. Кардинал стояла напротив, ее красно-оранжевые волосы закручивались в небрежные локоны обрамляя плечи, голубые глаза моргнули на меня, продуманный макияж делал их небесно-синими в пару к совершенной летней зелени глаз Дамиана. Сердце все еще колотилось где-то в горле, я даже не могла уйти в то тихое место в голове, в которое отправлялась всякий раз, когда собиралась кого-то застрелить. Может, я знала, что она ничего такого делать не собиралась? Или, я не хотела ее убивать? Мое тело было настолько переполнено кровью и сердцебиением, что меня от этого трясло, а это означало, что момент для выстрела, так или иначе, упущен. Блядь.

Кардинал замерла, глядя на меня. Это не была вампирская неподвижность, потому что они могут застывать как статуи, думаю, она просто пыталась не делать никаких резких движений. Если она старалась не нервировать меня, то немного опоздала.

– Спасибо, что она не получила пулю, – сказал Дамиан.

Я думала, он обращается ко мне, а потом заметила охранников в дверном проеме. Один из них вытащил пистолет, второй – нет. То, что я не заметила их присутствие, значило, что я все еще слишком сильно закрываюсь, и не только от Дамиана, а от вампиров вообще и, очевидно, от оборотней, ведь оба телохранителя были именно ими, а может, часть моих метафизических способностей отсеивала и обычных людей, потому что как только я чуть опустила щиты, то почувствовала энергетику клиентов на расстоянии в клубе.

Потребовалась секунда, чтобы приспособиться от почти полного отсутствия психического воздействия к большему, и в случае чрезвычайной ситуации со стрельбой эта секунда могла стоить мне жизни. Мне позарез нужно найти золотую середину, чтобы отгородиться только от Дамиана, чтоб их всех. Но по одной проблеме за раз.

– Где вас, к @баной матери, носило, когда здесь творилась вся эта х@йня? – спросила я.

Двое в дверях переглянулись и тот, что с пистолетом, Рики, ответил:

– Я не мог точно прицелиться, Анита.

– Я не из-за того в бешенстве, что ты не застрелил Кардинал, Рики, – сказала я. Пистолет был у меня в руке, но я все еще не убрала его в кобуру, потому что когда рядом со мной вампир теряет голову, особенно в небольшом помещении, предпочитаю держать оружие снаружи.

– Тогда из-за чего ты в бешенстве? – спросил Рики, стараясь не звучать угрюмо.

Он был высоким, смуглым и красивым, если вам нравится типаж эдакого среднезападного Ромео, какие обычно лишают девственности королев выпускного или обещают тебе луну с неба, немного подпоив в клубе, но имеют в виду совсем другое. Я могла быть предвзятой; при первой встрече у нас с Рики возникли серьезные разногласия. Он пока еще не выбрался из моего дерьмового списка, и я до сих пор не стала его любимым шефом. Для меня это нормально. Я здесь не для того, чтобы выигрывать соревнования за популярность. Я здесь для того, чтобы быть уверенной, что все останутся целы и как можно более счастливы. В большинстве случаев обеспечить безопасность было проще, чем счастье.

Второй охранник тоже был новеньким, и я не могла припомнить его имя. Усиливая безопасность, в последнее время у нас появилось слишком много новых людей; я должна знать имена всех, от поддержки кого я могу зависеть в чрезвычайной ситуации.

– Как тебя зовут? – спросила я второго охранника, который стоял без видимого оружия и обеспокоенно переводил взгляд с меня на Рики и на вампиров. Боже, он выглядел таким молодым, большим и крепким, но совсем юным.

– Роджер, Роджер Паркс.

Большинство оборотней не представляются своей фамилией, а значит, он был совсем новым, возможно, только-только стал верживотным. Шикарно.

– Ну, Роджер, Роджер Паркс, что было первым, что ты увидел, открыв дверь?

Он скользнул по нам нервным взглядом и ответил:

– Свет, белый свет.

– И все? – уточнила я.

– Было красное сияние и сине-зеленое, которое, могло быть от одного из вампиров.

– Что предупредило вас о том, что здесь проблемы?

– Эхо предупредила, – ответил он.

Я посмотрела на Рики:

– Я должна задавать следующий вопрос, или ты так ответишь?

Он глубоко вздохнул, облизнул губы и произнес:

– Нам сказали, что в офисе управляющего нештатная ситуация, и что вы с Дамианом оба там и мы должны обеспечить безопасность.

– Что насчет меня? – голос Кардинал был очень осторожен, похоже, не хотела говорить громко. Сейчас она вообще вела себя с опаской, что хорошо. После такого ей еще долго понадобится благоразумие в моем присутствии.

Рики взглянул на меня, я знала, что он ждет моего распоряжения. Он умел думать. Я сказала:

– Ты подвергла опасности двух руководителей, ответственность за защиту которых возложена на наши силы безопасности, Кардинал. Это делает тебя источником неприятностей, а не активом.

– Что это вообще значит? – спросила она и в ее голосе сильней проступил британский акцент, чем обычное ее среднее-ниоткуда произношение. Большинство наших вампиров брали уроки по технике речи и постановке голоса, чтобы разговаривать как дикторы из программы новостей по федеральному телеканалу.

Рики снова посмотрел на меня, на этот раз я просто кивнула.

– Насколько грубо мне себя вести, леди босс? – уточнил он.

– Скажи ей какие инструкции ты получил при наеме на эту работу, – ответила я.

– Эхо теперь глава службы безопасности «Пляски Смерти».

– Я в курсе.

– У нее почти ледяная логика.

– Прекрасно. Просто скажи, Рики. Возможно, это поможет сохранить Кардинал жизнь.

Он кивнул и посмотрел на Кардинал:

– Работа охраны заключается в защите активов. «Пляска Смерти» работает как часы и приносит доход, значит, он актив. Анита один из основных активов, за безопасность которого мы все отвечаем, а Дамиан – другой актив одновременно и как управляющий «Пляской Смерти» и как слуга Аниты. Ты работаешь в «Пляске Смерти», но ты не одна их главных танцоров или хедлайнеров того или иного сорта и у тебя нет метафизической связи ни с одним из руководящих активов.

– Что все это значит? – Она старалась сохранить голос спокойным, но в нем уже проскальзывали первые нотки гнева.

– Это значит, что ты не руководитель, и мы не обязаны защищать тебя так, как если бы ты им была. Еще ты не являешься важным финансовым активом, так что мы должны еще меньше тебя оберегать. Другими словами, никто из нас не должен вставать между тобой и пулей или чем угодно еще.

– То есть, я неважна, – констатировала она.

– Ты сказала, не я, – ответил Рики.

– Каковы твои обязанности, если руководителю грозит опасность? – задала я вопрос.

– Защищать любой ценой и уничтожить угрозу.

– Сегодня угрозой оказалась ты, Кардинал. Если бы они пришли к двери раньше, чем всех нас ослепил свет, тебя бы подстрелили, если не убили, так что ревнуй как хочешь, но не делай этого на работе, где может прийти охрана, обязанная разобраться, потому что это приведет к твоей смерти.

– Он был полуголым и покрытым кровью внизу спины, откуда я должна была знать, что вы еще не трахались?

Впервые заговорил Дамиан:

– Я никогда тебе не изменял, Кардинал. Никогда.

– Но ты спал с ней, когда начал спать со мной, – она обвиняющее ткнула в меня пальцем. Я бы сказала, что это чересчур драматично, но после всех этих свечений и вспыхиваний освященных предметов, отнюдь.

– Я никогда не лгал об Аните или о ком бы то ни было еще, Кардинал. Я никогда ни о чем не лгал тебе.

– Я не могу вынести, что ты хочешь быть с другими.

– Я не хочу быть с другими.

– Но ты думаешь, что Анита красива, думаешь, что Эхо красива и ты восхищаешься Фортуной.

– Мне нравится смотреть на красивых женщин, вот и все.

– Это не все, что ты делаешь с клиентками, которые дают тебе кровь.

– Это не все с любым, из кого пьешь ты.

– Но я не наслаждаюсь этим, для меня это просто еда, а для тебя – много больше.

Ощущение было как в эпицентре старой битвы, и я уже от нее устала.

– Я говорил тебе, что питание было самым приятным в моем существовании на протяжении веков, поэтому для меня это больше, чем просто еда. Это была единственная любезность, проявленная по отношению ко мне Той-Что-Меня-Создала.

– Почему тебе недостаточно меня? – прокричала она.

– Потому что я не могу питаться от другого вампира! Потому что соблазнять толпу и выбирать кого-то, чтобы выпить крови – моя работа. Это часть шоу, и это приносит нам деньги и еще больше клиентов, которые делают нам кассу, а это именно то, ради чего создавался клуб.

– Я не могу смотреть, как ты флиртуешь со всеми женщинами ночь за ночью, и знаю, что, если бы я позволила, ты бы трахал их во время кормежки! – Она не кричала, но руки ее были сжаты в кулаки, как будто она старалась удержать голос спокойным.

– Я бы не стал заниматься публичным сексом с незнакомками, Кардинал. Это очень отличается от питания на публике, – возразил он.

– Но ты бы трахнул Аниту в приватной обстановке, если бы я это разрешила, разве нет?

– Девчачья ловушка, – громко сказала я.

Дамиан посмотрел на меня и ответил:

– Я знаю, но мне плевать.

– Не втягивай меня в это глубже, чем я уже влезла.

– Прости, но ты уже в этом, потому что она не избавит тебя от подозрений, – сказал он.

– Что происходит? – спросил Роджер.

– Он собирается сказать правду, – ответил Рики.

– Почему это так плохо?

– Просто так.

– Заткнитесь, – оборвала их Кардинал. – Это только между мной и Дамианом.

– Тогда и разговаривайте наедине, – сказала я и направилась к двери. Конечно, с двумя прикрывающими меня охранниками, я могла бы уйти из офиса, пока Кардинал не сделала что-то, о чем мы все пожалеем.

– Нет, если он так сильно тебя желает, я хочу, чтобы ты была здесь, когда он это озвучит.

Пиздец. Просто пиздец.

– Знаешь что, Кардинал, это ваши отношения, не мои, так что мне реально фиолетово, чего ты хочешь. У меня выходной, и я собираюсь насладиться им, пока ты со своей ревностью рушишь эти ваши отношения в свое собственное хреново время.

Я была у двери и Рики с Роджером расступились, освобождая мне дорогу, чтобы оказаться позади меня, между мной и Кардинал – возможным агрессором, как хорошие телохранители.

Откровенно говоря, я надеялась, что Дамиан даст мне выйти из комнаты, прежде чем ей ответит, но я знала… дьявол, я прямо-таки чувствовала, что он достиг такой степени гнева из-за этой ситуации, когда он хотел, чтобы это взорвалось, и закончилось. Теперь я могла ощутить его одиночество, тогда как раньше он просто говорил мне о том, что одинок. Теперь я чувствовала. Одиночество, гнев, отчаяние и… нужда. Нужда превыше секса, или крови, или даже любви. Было много причин, по которым я закрывалась от Дамиана. Дерьмо.

– Я уже попросил Аниту снова стать моей любовницей, и если спать с ней и Натэниэлом – значит, прекратить кошмары, то я это сделаю.

Я чуть запнулась, но потом продолжила идти. Я хотела уйти из этой комнаты, от этого бардака, от их отношений, но больше всего я хотела уйти от эмоций Дамиана, прежде чем он затащит меня глубже в происходящее между ними.

Кардинал закричала мне вслед, дверь была открыта, так что некоторые из посетителей могли прекрасно ее услышать:

– Теперь ты и Натэниэл собираетесь трахаться с ним?

Рики и Роджер приблизились, как мобильная защитная стена. Я остановилась так резко, что Роджер едва в меня не врезался, а Рики сказал:

– Не делай этого, босс.

– Не делать чего? – не понял Роджер.

– Просто уходи, босс, – продолжил Рики.

– Ты настолько лучше в постели, Анита? В этом дело? Все вокруг хотят тебя, просто потому что ты так отменно трахаешься? – крикнула Кардинал.

– Дерьмо, – выдохнул Рики.

Тут догнал даже Роджер, потому что его глаза расширились и он спросил:

– Мы можем ее застрелить, или обойтись ранением?

– Ранением, если можно, – ответила я и повернулась, чтобы посмотреть в комнату. Глаза Кардинал начали сверкать как драгоценные камни, когда свет проходит сквозь них. Мой крест пока не засиял, видимо, это была просто демонстрация гнева. Дамиан стоял у своего стола, его бледный торс был гладким и все еще обнаженным, волосы, прямые, темно-красные, практически багровые, спадали по этой белой коже. Наши взгляды встретились, и метки между нами позволили мне почувствовать в нем надлом. Он уже не понимал, что делать с Кардинал. Это не значит, что он не любил ее – любил, конечно, но он больше не был в нее влюблен, она сама разрушила это чувство своей постоянной ревностью, обвинениями, упреками и недостатком доверия к нему и к их любви.

Вслух я спросила:

– Каких действий ты от меня ждешь, Дамиан?

Я чувствовала так много его эмоций, что знала: он в глубоком раздрае. Часть его почувствует облегчение, если между ними все будет кончено, но часть меня… то есть его… будет скучать по ней и по тому, что у них было вместе. Я смотрела на высокую женщину, с ее удивительными скулами, зная, что это было не из-за диеты, а из-за того, что большую часть своей человеческой жизни она голодала. Она стала вампиром отчасти для того, чтобы больше никогда не испытывать голод, и потому, что она была достаточно красива, чтобы Мастер Лондона хотел, чтобы она навсегда оставалась в его постели. Но он никогда не давал ей почувствовать себя защищенной. Всего лишь одна любовница из многих. Он никогда не обещал ей другого, но она сделала с ним то же самое, что и с Дамианом, так что, в конце концов, как бы мило она ни выглядела, секс не стоил эмоциональных взрывов. Дамиан узнал все это о ней, так внезапно, как и я. В ее человеческом прошлом был длинный список плохих парней, которые учили ее, что она подходит для забав на неделю, месяц, несколько месяцев, но в конечном итоге находился кто-то другой, кто притягивал их взгляды.

– Дамиан не такой, – вслух сказала я, сама того не желая.

– Он не какой? – переспросила Кардинал.

– Он был предан и верен тебе, насколько только может любой мужчина быть преданным женщине.

– Ты можешь это сказать, потому что ты его госпожа.

– Я не его госпожа. Я его мастер, а между этими двумя определениями большая разница.

– С мастером не приходится трахаться, – съехидничала Кардинал.

Я перевела взгляд на Дамиана:

– Хочешь, чтобы я озвучила?

– Говори что хочешь, Анита.

Я глубоко вздохнула и сказала:

– Лондонский Мастер Города принял тебя в свой поцелуй, понимая, что тебе придется трахаться с ним, чтобы стать одним из его вампиров, не так ли?

Она посмотрела на Дамиана:

– Как ты мог ей рассказать?!

– Он ничего мне не рассказывал, Кардинал. Я его мастер. Нам приходится трудиться, чтобы не разделять мысли и воспоминания.

– Так не было ни с одним из мастеров, которым я служила.

– Дамиан мой вампир-слуга, как я человек-слуга Жан-Клода. Это другой тип взаимоотношений с мастером, более глубокая связь, чем между вампиром и Мастером Города.

Теперь она смотрела на меня, и на ее глазах блестели слезы.

– Так, значит, у тебя более глубокая связь с Дамианом, чем у меня, это ты хочешь сказать?

– С тобой не выиграть, да? – спросила я.

– Это не игра, Анита, чтобы выигрывать. Я человек с сердцем, и прямо сейчас ты его разбиваешь.

Твою мать.

– Нет, – вставил Дамиан. – С Кардинал выигрыш невозможен. Она загадка без ответа.

– Мой ответ таков, что я люблю тебя больше, чем что-либо еще в этом мире, – прорыдала она, повернувшись к нему.

– Ты не загадка, ты шулерская партия, Кардинал, потому что твои правила делают невозможным заставить тебя поверить, что Дамиан достаточно сильно любит тебя.

– Тогда я буду любить за двоих! – сказала она, потянувшись к Дамиану. Он не сделал ответный жест; фактически, он не сделал и ничего, чтобы приблизиться к ней физически с тех пор, как она вошла. Плохой знак для любых отношений.

– Так не получится, – ответил Дамиан. – Ты должна дать мне возможность полюбить тебя тоже, но твои проблемы не оставляют места для меня. Будто ты борешься с какими-то мужчинами из своего прошлого, о которых я даже не знаю, но именно мне приходится платить за их грехи.

– Я не знаю, что это значит. Я просто знаю, что люблю тебя больше, чем саму жизнь! – Она пошла к нему, протянув руки.

Его руки остались опущенными, когда он сказал:

– Я не могу бороться с призраками из твоего прошлого, если ты мне не помогаешь, Кардинал.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, Дамиан, – тихо всхлипывала она.

– Ты пойдешь со мной к семейному психологу?

– Зачем? У нас все в порядке, кроме того, что ты мне изменяешь.

Он опустил голову, и волна отчаяния, нахлынувшая на меня, была почти душераздирающей, как будто она смыла с меня все и не оставила после себя ничего кроме черного одиночества, с которым мы жили так долго, пока не приехали в Сент-Луис. Я задыхалась от абсолютной изоляции, которую он пережил, когда оказался в ловушке в Ирландии с вампиршей, создавшей его.

– Как ты не покончил с собой? – я снова, сама того не желая, заговорила вслух.

– Я слишком боялся того единственного, что могло наверняка меня убить, – ответил он.

– О чем вы оба говорите? – нахмурилась Кардинал.

– Солнечный свет, – пояснила я.

Он кивнул.

Я получила его воспоминания о его лучшем друге, его боевом товарище, брате по оружию, которого Та-Что-Их-Создала заставила выйти на свет чтобы их наказать, но больше просто чтобы причинить им обоим боль, раз уж она это могла. Она многие вещи делала просто потому что могла, и некому было ее остановить; некоторые люди хороши только потому, что существуют правила и наказания, которые делают их хорошими. Уберите все это – и вы удивитесь, что будут творить эти люди по отношению к остальным, если поймут, что им ничего за это не будет. Я чувствовала груз веков отсутствия безопасности, отсутствия уверенности в том, какое зло она сотворит следующим, и притом с обязанностью разделять с ней постель по ее прихоти. Я была впечатлена, что Дамиан был на высоте для злобной суки век за веком.

– Мужчину, который не мог ей услужить, пытали до смерти или увечили и оставляли в живых. Это давало нам всем отличный стимул не ударить в грязь лицом.

– Почему ты говоришь о таких ужасных вещах? – не поняла Кардинал.

Я почувствовала вампира позади себя раньше, чем услышала голос, и уже знала, что это Эхо:

– Они говорят разум с разумом, делятся эмоциями, воспоминаниями, частичками их сердца и души.

– Нет, – запротестовала Кардинал. – Нет, ни у кого нет частички его сердца, ни у кого кроме меня!

– Ты всего лишь его возлюбленная, а она его мастер. Это более тесные узы.

Я обернулась и посмотрела на нее, потому что этим последним замечанием она присыпала солью раны Кардинал. Моя новая глава службы безопасности «Пляски Смерти» пришла, чтобы ухудшить ситуацию или улучшить ее?

Эхо сегодня была ниже меня, потому что я была на каблуках, а она в сапогах без каблуков, но это потому что она сегодня в охране, а я собиралась на свидание. Ее волосы были темно-каштановыми, почти черными. Они и казались черными, если не рассматривать их рядом с волосами Жан-Клода или моими. Но в то время как мы были кудрявыми, она обладала локонами, аккуратными стильными волнами, спадавшими на ее плечи, обрамляя одно из самых утонченных треугольных лиц, какие я когда-либо видела. Она была одной из немногих женщин, заставлявших меня думать утонченность, но как только не заглянешь в ее темно-синие глаза перестаешь думать утонченность и начинаешь думать опасность. Она не наносила макияж, заступая на дежурство, и многие женщины выглядели бы просто, но не она. Ее от природы черные ресницы и брови оттеняли глубокие, насыщенного голубого цвета глаза, плюс темные волосы… слово просто никогда не приходило в голову, глядя на нее. Возможно красиво, но просто – никогда. Она великолепно оделась для работы, в свободную черную футболку поверх облегающей майки, тоже черной. Я не видела майку под футболкой, но знала, что она есть, потому что она не любила, когда оружие впивалось в голую кожу, поэтому для защиты кожи оставался слой одежды. Поверх всего этого у нее был деловой пиджак, так что он скрывал под собой как можно большую часть ее стройной фигуры, но никогда не забудешь, что Эхо была красивой женщиной, как бы она ни пыталась это скрыть. Поскольку я с ней спала, это должно было быть хорошо, но она странно заставляла меня нервничать, будто мне снова четырнадцать и она мое первое увлечение.

– Ты ни черта не знаешь! Нет уз крепче, чем истинная любовь! Их нет! – заорала Кардинал и неуклюже шагнула к нам.

– Думаю, ты слишком перевозбуждена эмоционально, чтобы работать сегодня, – сказала Эхо очень спокойно.

– Не тебе решать, а Дамиану. Он управляющий, не ты!

Эхо посмотрела мимо наступавшей на нас высокой рыжеволосой вампирши, на высокого рыжеволосого вампира, стоявшего за своим столом. Хотя Рики и Роджер оказывались первыми на пути ее гнева, я надеялась, что мы с Эхо чуть подольше сохраним спокойствие. Не уверена, способна ли я на это со всеми эмоциями Дамиана, бурлящими в моей голове. Во рту у меня пересохло, а значит, и у него тоже, потому что он боялся, страшно боялся. Боялся потерять Кардинал, боялся, что не получит достаточно от отношений со мной, чтобы побороть слабость, боялся отдать слишком многое, а получить слишком малое. Я начала было говорить, что он не должен воспринимать меня как свои новые отношения, что я занята, но Эхо тронула меня за руку, как будто могла прочесть мои мысли, мое сердце, мои намерения. Что бы это ни было, но одного легкого прикосновения к моей руке оказалось достаточно, чтобы удержать меня, не дать сказать этот кусочек правды; момент был упущен, и мы подошли вплотную к другим проблемам.