Текст книги "Багровая смерть (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 53 страниц)

– Это старший офицер Пирсон, маршал Блейк. Что вы имеете в виду под словом «переполненный»? – его голос звучал сообразно моим ожиданиям. Ирландский того толка, который может быть только настоящим. Это заставило меня улыбнуться, потому что он реально на слух был хрестоматийным ирландцем; такого сильного акцента даже не ожидаешь.

– Следы клыков похожи на след укуса человека только в одном случае, старший офицер Пирсон. Не всегда размер рта определяет, как будут выглядеть следы укуса; иногда дело в расположении зубов. Тот, у кого зубов многовато для размера рта, может иногда иметь клыки, растущие настолько близко друг к другу, что расстояние между ними намного меньше, чем вы ожидаете от взрослого человека.

– Нас не волнуют клыки человека. Мы беспокоимся о вампирских клыках, – произнес другой мужской голос.

Акцент у него был не такой сильный, видимо, он был из другой части Ирландии. Это как южный акцент здесь, в Штатах, в сравнении с северным или среднезападным, несмотря на то, что телевидение и интернет стерли местечковый говор в большинстве мест.

– Клыки человека и становятся вампирскими после обращения, – отметила я.

– Это инспектор Логан. Не обращайте на него внимание, маршал Блейк.

Я услышала как Логан издал звук недовольства, но второго замечания он не внес. Пирсон был старше по званию, а может, там был кто-то еще главнее, и он встал на сторону Пирсона.

– Переходи к следующему снимку, Анита, – сказал Эдуард куда более бодрым голосом Теда.

Я сделала, как он сказал. Следы клыков все еще выглядели более крупными, но отверстия не были такими же чистыми и аккуратными:

– Отметины кажутся даже крупнее, чем на предыдущем снимке, но еще они менее искусные, как если бы вампир укусил с большей силой или резко вырвал клыки, перестав кормиться, так что это может быть вампир номер два.

– Как вы думаете, мы можем допустить, что вампир номер два – взрослый мужчина?

– Судя по расстоянию между клыками, вы вполне можете это допустить, но я знаю нескольких женщин на удивление с большими просветами между зубами, так что гарантировать не могу. Судя по шее, это женщина; я права?

– Да.

– Тут инспектор Логан…

– Обращайтесь к ней по званию, – перебил другой голос, похоже, женский.

– Ну ладно, маршал Блейк, это инспектор Логан. На фотографиях не видна зона кадыка; как вы догадались, что это женщины?

– Я долгие годы провела, рассматривая отметины клыков на коже, инспектор Логан. После такого начинаешь просто знать, на что смотришь.

– Есть что-то еще, что позволяет тебе отличить мужчину от женщины, Анита? – спросил Эдуард.

– Большинство вампиров предпочитают брать кровь в соответствии со своими сексуальными пристрастиями, поэтому большинство мужчин выбирает женщин, а большинство женщин кормится на мужчинах, но некоторые новые вампиры берут ту жертву, которая под руку подвернется, как любой молодой хищник во время практики.

– Это детектив Логан, маршал Блейк. – То, как он произнес мое звание и имя, навело меня на мысль, что ему это не доставляет удовольствия. Или, может, это я такая чересчур чувствительная.

– Да, детектив Логан?

– Хотите сказать, что вампиры-геи будут кормиться на жертвах своего пола?

– Возможно, но если у вас в Ирландии никогда раньше не было вампиров, то эти могут быть совсем новенькими. Поэтому, повторю, они, вероятней всего, будут охотиться на любую жертву поблизости. Некоторые женщины чувствуют себя в большей безопасности, кормясь на других женщинах, даже если, будучи вампирами, способны выбить дерьмо из большинства человеческих мужчин. Они не могут избавиться от мысли, что мужчины сильнее и опаснее, чем они сами, поэтому почти всегда кормятся на женщинах вне зависимости от сексуальных предпочтений.

– Короче, по фотографии вы ничего не можете сказать об этих вампирах? – Логан постарался, чтобы я услышала презрение в его голосе.

– Я говорил вам, что Анита может быть куда полезнее, присутствуй она здесь, – сказал Эдуард, изо всех сил стараясь сохранить дружелюбный тон Теда. Логан был слишком уж болью в заднице для таких усилий.

– Не думаю, что нам нужен прилет твоей подружки, Форрестер.

– Логан! – Теперь я уверилась, что это женщина.

– Прекрати, Люк, и я имею в виду – немедленно, – сказал Пирсон.

– Всем известно…

– Нет, – сказал Пирсон, и ирландский акцент прекрасно демонстрировал гнев. – Всем неизвестно, и прежде чем начинать распространять слухи о коллегах-полицейских, ты должен быть чертовски уверен в своих словах.

– Так и рождается большинство сплетен, – сказала я.

– Простите, маршал Блейк?

– Кто-то говорит что-то, что не является правдой, но оно слишком скандально, чтобы не повторить, и сплетня начинает ходить от одного к другому, и к тому времени, как вы о ней услышите, все вокруг будут уверены, что это правда, даже если это не так.

– Хорошо сказано. Я инспектор Шеридан, Рейчел Шеридан, – снова голос женщины.

– Рада познакомиться, инспектор Шеридан, – ответила я.

– Ты приняла ее сторону, – кисло сказал Логан.

– Что заставляет вас из-за меня выпрыгивать из штанов, Логан? Мы даже не встречались, – сказала я.

– Это из-за меня он бесится, – голос Эдуарда был куда веселее, чем предполагали слова.

– С какого это я буду из-за вас беситься? – спросил Логан.

– Потому что вы завидуете, – ответил Эдуард.

– С чего бы мне вам завидовать, Форрестер?

– По тем же причинам, по которым вы станете завидовать маршалу Блейк.

– И по каким же?

– Анита, посмотри следующую фотографию.

Я заколебалась на секунду, потом подумала «Схрена-ли мне беспокоиться о том, что какой-то коп в Ирландии меня невзлюбил?» Я перешла к следующему изображению, это был очередной набор отметин от клыков, таких же, как предыдущие, более крупные, и на этот раз достаточно грубых, чтобы рана была рваной по краям. Это заставило меня тяжело сглотнуть и побороть порыв потереть шрамы на ключице у сгиба левой руки, оставленные одним вампиром, трепавшим меня, как собака кость. Это почти стоило мне подвижности руки, но основательная физиотерапия и увлечение «качалкой» привело меня на уровень даже более высокий, чем до ранения.

– Вампир пытался сделать небольшой разрыв и елозил клыками в плоти, решая, не сделать ли один большой укус. Похоже на шею мужчины или крупной женщины.

– Это другой вампир, – произнес Логан так настойчиво, что я поверила ему.

– Возможно, хотя я сомневаюсь.

– Другой стиль нападения, – сказал он.

– Другой стиль укуса не означает другого вампира, инспектор. Вампир экспериментирует, ищет, что ему больше понравится. Этот вот либо был очень голоден, либо начал наслаждаться потенциальной жестокостью.

– Потенциальной жестокостью, ни хрена себе. Он утопил клыки в их шеях. Как можно быть еще более жестоким?

– Намного более, – сказала я.

– Переходи к следующей фотографии. – Голос Эдуарда был на грани ледяного, что обычно было близко к его истинному «я».

Я поступила, как он просил, и на этот раз раны на шее были просто гигантскими. Я даже не думала о них, как о следах клыков, просто дыры, как будто кто-то взял ледоруб или что-то схожее и просто всадил в шею так глубоко, как смог.

Мика тихо втянул воздух и потянулся к моей руке. Я подумала, что он никогда раньше не видел настолько жестокое нападение вампира. Он всегда был таким сильным, таким уверенным в себе и имел дело с жестокостью в нашей жизни с таким хладнокровием, что иногда я забывала, что он не видел всего того, что видела я и наоборот. Я была почти уверена, что многое случалось в его поездках по делам Коалиции, что заставило бы меня перепугаться до усрачки, пусть бы я и испугалась за него и других людей, за которых чувствовала ответственность.

Я взяла руку Мики, задавая следующий вопрос:

– Кто пришел к выводу, что это было нападение вампира, а не просто убийство с помощью чего-то острого?

– Мы не думали о вампире, потому что в Ирландии их нет, – сказал Пирсон.

– Вот именно, но кто-то сделал такой вывод.

– Я, – подал голос Эдуард.

– Такие повреждения не типичны для вампиров. Большинство полицейских даже здесь, где мы знаем о такой возможности, не сделало бы такого предположения, – ответила я.

– Не нужно быть милой ради нас, Блейк.

– Я милая ради всех остальных, Логан. Вы всего лишь побочное явление.

– Что?

– Позвольте мне извиниться за Логана и закончить эту пикировку. Сэкономит время, – сказала Шеридан.

– Не нужно за меня извиняться, Рейчел.

– О, ты собираешься извиниться сам. Молодец, вперед. – Она почти смеялась. Некоторые люди грубы со всеми, кто с ними не согласен, и Логан явно был из таких, потому что никто на том конце не выглядел расположенным к нему. Это заставило меня почувствовать себя лучше, потому что он грызся с Эдуардом и со мной не в особенности, он просто грызся со всеми.

– Вернемся к изображениям, – напомнил Эдуард, как будто остальных и не было. Тед хорошо играл на публику, Эдуард – нет.

Следующая фотография была хуже, как будто кто-то вырвал глотку, но не был вполне уверен в том, что делает, и слева от этого мяса были видны отметины от клыков.

– Вампир проверяет, насколько они сильны, и что эта сила может сотворить с человеческим телом.

– Вошел во вкус, – сказал Эдуард.

– А каламбурить было обязательно? – обвинительным тоном спросил Логан.

– Нет, – ответил Эдуард. – Это точная дефиниция. Попробуй как-нибудь.

– Попробовать что?

– Выражаться четко. – Голос был низким и холодным от гнева. Что, к чертям, должен был вытворить Логан, чтобы заслужить гнев Эдуарда?

– Какого хрена ты приперся в наш город и рассказываешь нам, что мы недостаточно четкие для тебя?

– Я не обо всех говорил, Логан, только о тебе.

– Ублюдок!

– Лучше, уже лучше, – серьезным тоном сказал Эдуард.

Он хотел, чтобы Логан вспылил на него. Что, к дьяволу, случилось в Ирландии, что Эдуард так упорно напрашивался на драку? На него не похоже нарываться на неприятности во время работы. Обычно выделываюсь я.

Я сделала единственную вещь, которую смогла придумать, чтобы разрядить обстановку: я заговорила о следующей присланной фотографии. На ней был изображен очередной изящный укус в шею, но расположенный с другой стороны от больших отметок, не тех, что были самыми грязными, а других, первых, которые, как я подумала, потом опустились до «вырви-глотку».

– У этой вашей следующей жертвы с обоих сторон шеи два следа укусов двух первых вампиров? – спросила я; никто не ответил, поэтому я повысила голос. – Тед, отвечай!

– Да, похоже, что первые два вампа работали вместе.

– Жертва мертва?

– Нет, – ответила Шеридан. – Его отправили в госпиталь, потому что шея кровоточила, но он не смог вспомнить, как был ранен.

– Они начинают разбираться, как работать в паре, – сказала я.

– Замечательный вы эксперт, Блейк. Вы ошиблись по поводу второго вампира. Это не тот же, который вырвал горло, – резко зазвучал голос Логана.

– У вас как минимум три вампира, – ответила я.

– Вы меня слышали, Блейк? Вы ошиблись!

– Я слышала, Логан. Я нормально отношусь к тому что ошибаюсь, если это даст нам больше полезной информации о том, как поймать вампиров, сотворивших такое.

– Двое из них никому не наносили такого страшного вреда, – услышала я Шеридан.

– Кто-то из жертв был атакован повторно?

– Нет, – ответил Пирсон.

– Я предлагал им приставить охрану к более ранним жертвам, – подал голос Эдуард.

– Они так и сделали?

– У них возникли небольшие проблемы с тем, чтобы убедить свое руководство одобрить сверхурочные.

– Господи, неужели они не понимают, что вампиры могут снова призвать своих однажды укушенных жертв?

– Я объяснял им.

– Что с трудом поддается логике, потому что если это правда, почему Америка не кишит вампирами? Если один укус превращает человека в раба, все вы должны быть уже рабами. Вы помолвлены с вампиром, маршал Блейк. Если бы так просто было стать рабом, не думаю, что вам бы все еще доверяли как офицеру полиции, – сказал Пирсон.

– Если вы жертвуете кровь добровольно, не подвергаясь вампирским чарам, то вампир не может поработить ваш разум и призвать вас по своему капризу. Делая это добровольно, с минимумом фокусов с разумом вы получаете скорее что-то вроде засоса или укуса в порыве страсти.

– Вы даете кровь своему жениху?

– Отвечу на ваш вопрос, если вы ответите на один из моих касательно вашей половой жизни, – ответила я.

– Я же не спрашивал вас о вашей половой жизни, маршал.

– О да, очень даже спрашивали.

Мика сжал мою руку и предостерегающе на меня посмотрел. Он прав; если не буду осторожнее, выболтаю им о нашей любовной жизни с Жан-Клодом больше, чем делилась с друзьями из местных органов. Иногда уклонение от ответов на вопросы говорит больше, чем ответы. Я отвертелась от такого, который в обоих случаях приводит к поганому результату.

– Они там, в Штатах, называют это «гробовым искушением», – заявил Логан.

– «Гробовое искушение» – это эквивалент любительниц мундиров, тех, кто трахаются с копом просто потому что он коп. Я сейчас встречаюсь всего с одним вампиром, так что ко мне это определение не подходит.

– Как может оскорбить термин, принятый в вашей стране? – спросил Пирсон.

– Фактически он назвал меня шлюхой, согласной, чтобы любой вампир трахал меня и пил мою кровь, так что чертовски оскорбляет.

Мика отпустил мою руку, так что он смог встать и начать массировать мне плечи через халат, потому что внезапно я вся напряглась. Вообразите себе, а?

– Я извиняюсь от лица Логана и всей дублинской Гарды.

– Гарды? – переспросила я выделив слово.

– Так называет себя ирландская полиция, – ответил Эдуард. – Garda síochána, буквально – хранители мира. Только от двадцати до тридцати процентов из них работают с оружием.

– Ты прикалываешься.

– Отнюдь.

– Да уж, как это отличается от нас.

– Они только-только перевалили за двадцать процентов, потому что пару лет назад несколько заезжих ликантропов отбились от рук.

– Это показывали в международных новостях, – подтвердила я. – Там кажется бы был еще и колдун? Что-то типа сверхъестественной шайки, да?

– Не типа, маршал. Она и была, – ответил Пирсон.

– Колдун был местным, но оборотни – иммигранты, если я правильно помню.

– Вы правильно помните.

– А теперь у вас появились первые вампиры. Что изменилось в вашей стране за последние несколько лет?

– Ничего, насколько мне известно, – сказал он.

– Тогда почему в Ирландии внезапно начались сверхъестественные преступления?

– Понятия не имею, но это хороший вопрос.

– У вас есть хороший ответ? – спросила я.

– Пока нет, но я знаю, у кого спросить.

– Мы все пытались понять, почему у нас появились вампиры, – сказал Логан. – Она не сказала нам ничего такого, чего бы мы уже не знали.

– Она задала вопрос, отличающийся от тех, что задавали остальные, ты что, не слышал? – спросил Пирсон.

– Тяжеловато что-то расслышать, когда голова так глубоко застряла в заднице, – сказал Эдуард.

– Рядом с тобой не всегда будут другие копы, Форрестер.

– Это угроза?

– Это было бы противозаконно, и я бы рисковал карьерой, так что, разумеется, это не угроза.

– Давай притворимся, что это угроза, потому что тебе нужно понять, что другие офицеры не защищают меня от тебя; они защищают тебя от меня.

Он начинал говорить голосом Теда, но к концу фразы голос стал холоднее, более эдуардовским. Что такого было в Логане, что Эдуарду стало так трудно оставаться в своей роли? Чуть раньше меня оскорбили гораздо хуже, да и работали мы оба с куда большими засранцами, так что сделал Логан, чтобы попасть в дерьмовый список Эдуарда? Обычно нужно быть плохим парнем, чтобы так вывести его из себя.

– Прекратите, оба, – прикрикнул Пирсон.

– Я буду играть паиньку, если он это сделает, – сказал Эдуард.

– Мы здесь не играем, Форрестер. Мы пытаемся поймать тех вампиров, пока они не поубивали еще больше народа. Это не игра.

– Что хорошего в игре, если ставки невысоки, Логан?

– Что это значит, Форрестер?

– Это значит, что жизнь и смерть – наилучшие ставки для игры.

– Тед, не мог бы ты чуть сбавить тон «я-большой-и-плохой»? – Это было лучшее, что я могла сделать, чтобы предостеречь его, потому что он все больше становился Эдуардом и все меньше – Тедом. Как если бы Супермен надел очки Кларка Кента, но объявился бы перед «Дэйли Плэнет» в своем супергеройском костюме. Если вы одеты как Супермен, очки не скроют, кто ты такой.

– Да, Тед, сбавь обороты ради своей девчонки, – поддакнул Логан.

– Каковы у вас правила насчет сексуальных домогательств, старший офицер Пирсон?

– Почему спрашиваете?

– Кажется, Логан собирается упираться в этот вопрос, пока не доиграется.

– Я не доиграюсь, Блейк. Эта маленькая проблемка только ваша.

– Рада, что мы хоть в чем-то согласны, Логан.

– О чем это вы?

– Вы только что сказали, что это моя проблема, значит, я выиграла.

– Я не это имел в виду.

– Ты выражаешься неточно, Логан. И это постоянно, пока я здесь, – сказал Эдуард.

– Трахни себя в зад, Форрестер.

– Нет, спасибо.

– Нет, блядь, ты знаешь, что я хотел сказать.

– Ничего я о тебе не знаю, Логан, кроме того, что ты охрененный геморрой, – заявил Эдуард.

– Если не можешь работать с маршалом Форрестером спокойно, можешь быть отстранен от расследования, – вмешался Пирсон.

– Я занимался этим расследованием с самого начала.

– Американцы нужны нам, чтобы найти и задержать этих вампиров.

– Нам не нужен какой-то ковбой из Штатов, чтобы помочь нам делать нашу работу, – плюнул Логан.

– Я приму любую помощь. Эти вампиры убили невинных людей, а все, что ты в состоянии делать – это сраться с Тедом, – вставила Шеридан.

– Теперь он уже Тед?

Тут до меня дошло: Логану нравилась Шеридан, храни нас Господь и ее тоже. Она отреагировала на Эдуарда как-то так, что Логан решил, будто Тед ей понравился. Такое ощущение, что мы старшеклассНикки и играем в игру «ему-нравится-девушка-которой-нравится-другой-парень», ну, или наоборот, не суть. Я не была уверена на сто процентов, но попытка не пытка.

– Как давно ты в Ирландии? – задала я вопрос.

– Неделю.

– Донна и дети, должно быть, скучают.

– Я тоже по ним соскучился.

– Она, наверное, вне себя от того, что ты свалил в самый разгар планирования свадьбы.

– Приготовления почти завершены. Это твоя свадьба состоит из одних планов.

– Свадьба будет гигантская, – ответила я и ощутила привычную зубную боль, появлявшуюся всякий раз, как я думала о списке гостей.

– Похоже, ты будешь моим шафером прежде, чем я твоим.

– Погоди. Ты только что сказал, что Блейк будет твоим шафером?

– Ну да, – ответил Эдуард, стараясь вернуться в образ Теда и потерпел такую сокрушительную неудачу, каких я за ним ранее не замечала. Обычно он был мастером маскировки, но что-то в Логане срывало с него его обходительное «я».

– А твоя невеста не беспокоится о том, что Блейк будет на твоей свадьбе?

– Донна это поддерживает.

– Что ж, как говорят: всех, кто получше, уже расхватали, – вздохнула Шеридан, что означало, она была не слишком тактична насчет охмурения Эдуарда. Он был метр семьдесят семь ростом, голубоглазый блондин, стройный, но в прекрасной физической форме и, судя по реакции других женщин, весьма привлекательный. Я этого не замечала, но сначала он угрожал меня пытать или убить, и это меня пугало достаточно, чтобы не воспринимать его как симпатяжку. Теперь же мы были настолько близкими друзьями, что это бы уже смахивало на какой-то инцест. Я хотела обсудить другие фотографии, но их больше не было.

– Это не могли быть все изображения, Тед.

– Не все, только те, которыми мне разрешили поделиться с тобой.

– Леди и джентльмены, вы действительно так предубеждены против моего психического дара?

– Ничего личного, Блейк, – сказал Пирсон.

– Черта с два ничего.

– Ничего с два черта, – парировал он, и, кажется, задумался, что же он только что ляпнул. – Знаете, вспоминаются все эти американские мультфильмы с вечным сезоном охоты на уток…

– Вы охотитесь на вампиров. Моя некромантия может оказаться там как нельзя кстати.

– В Ирландии мертвые не разгуливают, если они не призраки, маршал Блейк.

– Полная чушь, и вы это знаете. У вас проблема с вампирами.

– Признаем, – ответил он.

– Тогда позвольте Аните приехать и помочь мне, помочь вам, – сказал Эдуард.

– Прости, Форрестер, и не в обиду Блейк, но некромантия здесь не работает.

– Она вне закона? – уточнила я.

– Не то чтобы.

– Ирландия претендует на звание одной из самых магически толерантных стран в мире. Ко мне сильно придираются, – сказала я.

– Ничего личного, Блейк.

– Не думаю, в смысле, вы так не думаете.

– Спасибо, нам это было нужно, – чуть усмехнулся он.

– Анита может нам помочь, – встрял Эдуард.

– Вы допускаете, что великий и могучий Тед Форрестер, тот, кого вампиры прозвали Смертью, не сможет справиться с тем, что здесь твориться, без своего напарника, Истребительницы?

– Смерть и Истребительница – отличная команда для такого рода дел, – ответила я.

– То же самое со Смертью и Войной, – сказал он.

– Тоже звучит.

– Война – это новое прозвище Аниты среди вампиров и оборотней, – объяснил Эдуард.

– Почему вы не получили нового прозвища? – спросила Шеридан.

– Смерть мне подходит, – сказал он, и я могла почти видеть его, так жутко посмотревшего на нее в упор своими светло-голубыми глазами. Как будто на тебя смотрит зимнее небо.

Я услышала дрожь в голосе Шеридан даже через динамик, когда она ответила:

– Да. Да, пожалуй.

Ее тон сказал мне, что наши попытки отвести ее от интереса к Эдуарду разговорами о Донне и женитьбе не сработали. Эдуард был красив, но такой уровень настойчивости заставлял меня заинтересоваться, что же он сделал, чтобы произвести на нее столь неизгладимое впечатление.

– Возвращайся ко сну, если можешь, Анита.

– Не думаю, что сильно помогла.

– Ты помогла нам так сильно, как смогла, раз они не дают мне свободно делиться с тобой информацией.

– Да, потому что они не хотят, чтобы большой злой некромант разъ@бывался с их делом.

– Не надо так, маршал.

– Чего?

– Материться.

– Логан матерился.

– Но не настолько.

Я решила, он так огорчился, от моего «разъ@бываться»:

– Если вы против того, чтобы я материлась, то мне придется просто улыбаться и кивать.

Он рассмеялся так задорно, словно это была классная шутка. Я не была юмористкой, но раз уж они не хотели, чтобы я им помогала в дальнейшем, мне больше не придется шокировать их своим словарным запасом.

– Не слушайте Пирсона, – сказала Шеридан. – Остальные из нас матерятся. Он просто не любит производные на е, х, б и п, и в его кабинете нам приходится обходиться без них.

– Постараюсь исправиться, если нам снова удастся поговорить. Удачи с вашей вампирской проблемой.

– Спасибо, маршал. Это очень любезно, – откликнулся Пирсон.

– Не за что.

Эдуард поднял телефон и отключил громкую связь, так что теперь они не могли меня слышать.

– Что ты сделал, чтобы Шеридан воспылала к тебе такой страстью?

– Понятия не имею.

Я не давила, потому что, возможно, это правда. Раз Эдуард мог флиртовать и соблазнять ради информации безо всяких угрызений совести, он именно это и имел в виду.

– Ты просто не знаешь, насколько обаятелен.

– Постараюсь использовать эту сверхспособность во имя добра, или в личных целях, или для охоты и убийства своих врагов, чтобы я смог станцевать в их крови.

– У тебя самые веселые аналогии, Эдуард.

– У каждого своя сила, Анита. Выспись. Я перезвоню, если кто-нибудь на это согласится.

– Ладно, береги себя и не наживай на свою задницу неприятностей.

– Всегда. – Он дал отбой. Я дала отбой. Мы закончили. Можно было вернуться в постель на пару часов.

Я открыла для Мики дверь. Он был одним из мужчин в моей жизни, кто не спорил, кому открывать дверь. Я это ценила, потому что иногда вы просто хотите открыть блядскую дверь. Мы оказались в коридоре, и он был так же пуст, как полтора часа назад. Мы все здесь работали в основном по ночам, поэтому шесть-семь утра не то время, когда кто-то из нас был бы рад пробуждению.

– Думаешь, меньший укус принадлежит вампиру-ребенку?

– Чертовски надеюсь, что нет.

– Почему?

– Я тебе уже говорила. Все вампиры-дети в конечном итоге сходят с ума. Жан-Клод говорит, что некоторые из них становятся психопатами сразу после восстания от смерти. Они к этому просто не приспосабливаются.

У нас была парочка вампиров-детей, которых мы получили по наследству из Европы. Они оба служили постоянным напоминанием о том, почему это плохая идея.

– В конце концов, Бартоломе достаточно стар, чтобы вести себя как взрослый, – сказал Мика.

– Да уж, но он все еще выглядит лет на одиннадцать-двенадцать.

– Валентина хуже, – признал он.

– Вечные от пяти до семи лет, – кивнула я.

– Ее разум – не разум ребенка, – уточнил он.

– Только тело. Знаю.

– Я знаю, что другие вампиры убили создателя Валентины, но в действительности это ее не спасло, – добавил он.

Я взяла его руку в свою и сказала:

– Я правда надеюсь, что она останется самым молодым вампиром, которого я когда-либо повстречаю.

– Она старше Жан-Клода.

– Ее тело – нет, – повторила я.

Я помолилась, чтобы вампир в Ирландии оказался простой женщиной с маленьким радиусом укуса. Я помолилась, чтобы никто не создавал больше вампиров-детей, потому что если какие-то вампиры и были прокляты, то именно эти. Пожалуйста, Боже, не надо больше.