Текст книги "Багровая смерть (ЛП)"

Автор книги: Лорел Кей Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 53 страниц)

26

Я нашла Натэниэла и Дамиана в спальне Дамиана. Комнату было почти не узнать. Половину стены, в которой находилась дверь в ванную, занимало большое зеркало. Оно было в тяжелой антикварного вида раме и стекло отражало бы все, что происходило на постели. Натэниэл был одновременно серьезным вуайеристом, и эксгибиционистом; зеркала, казалось, удовлетворяли обе эти его потребности. Он просил нас с Микой повесить такое в нашей общей спальне, но мы сопротивлялись. Мне не хотелось каждое утро, сидя в постели видеть свое отражение, или посреди ночи, когда я полусонная. Во время деловой поездки за город произошел инцидент, когда я чуть не выстрелила в зеркало в полный рост в номере отеля, подумав, что это злоумышленник. Это было несколько лет назад, когда я была новичком в охоте на убийц и ношении оружия, но тот миг навсегда остался со мной. Мика тоже не хотел зеркала, но Натэниэл, очевидно, хотел, и Дамиан позволил ему то, в чем двое его суженых годами ему отказывали.

Кровать теперь была покрыта очень темно-зеленым покрывалом с подушками коричневого, темно-фиолетового цветов и оттенка оранжевого с коричневым подтоном, так что все сочеталось друг с другом. Если бы меня отправили в магазин за таким цветовым сочетанием, то выглядело бы так, будто было сделано страдающим дальтонизмом любителем осени, но это выглядело совершенно, как для журнала. Коричневое и оранжевое было новым добавлением, но эти цвета перекликались с фиолетовыми и зелеными оттенками нашей комнаты, хотя наш вариант был светлее, был более живой, сверкающий, а здесь все было приглушенное, больше осенних листьев, чем летних цветов. Всюду чувствовалось прикосновение Натэниэла.

Натэниэлу потребовались месяцы переговоров, чтобы обустроить нашу комнату; здесь все завершилось меньше чем за два часа. Либо Дамиан был зачарован сильнее меня, либо он всегда так легко уступал своим возлюбленным, в вопросах декора. Может, не только Кардинал была виновата в том, что комната отражала в основном ее, и это говорит кое-что важное о Дамиане. Просто я еще не знала, что именно.

Они сидели на кровати, склонив головы над iPad Натэниэла. Он поднял взгляд, улыбаясь:

– Мы ищем в интернете новые банные полотенца, чтобы избавиться от розовых.

– Не вижу ничего плохого в розовом, если цвет тебе нравится, – сказала я.

– Мне не нравится, – поднял глаза Дамиан.

Их лица были очень близко друг к другу, ярко-зеленые и лавандовые глаза, кожа – молочно-бледная и просто бледная, которая могла неплохо загореть, если бы Натэниэл попытался. Его лицо было шире в скулах, у Дамиана – длиннее и уже. Был ли Натэниэл красивее? Да, но это как утверждение, что роза красивее лилии. Оба эти цветка прекрасны. Все зависит от того, хочешь ли ты чего-то более плотного, сочного, округлого или предпочтешь нечто более компактное, тонкое, деликатное, небрежный летний сад – формализованному розовому. Я предпочитала розы лилиям, но они прекрасно растут рядом, если вы хотели, чтобы ваш розарий был немного менее формальным и немного более уютным.

Натэниэл положил iPad на покрывало и встретился со мной глазами; он знал, насколько я внезапно отвлеклась, потому что видел годами мою реакцию на него. Это было близко к тому, как меня отвлекали Жан-Клод и Ашер, когда тот еще бывал в нашей постели. А когда Мика и Натэниэл вместе, у меня такое же глупое лицо? Наверное. Похоже, я не могла вспомнить, и это дало мне понять, что мне нужно выйти из комнаты и найти Жан-Клода или хотя бы телефон, чтобы снова поговорить с Микой. Но я не стала. Я стояла и упивалась их красотой.

Я была не вполне в состоянии покинуть комнату, но голос я обрела:

– Вы не могли заказать покрывало и подушки в интернете. Потребовалось бы время на доставку, – голос мой звучал хрипловато, и я прочистила горло, пытаясь звучать более похоже на себя.

– Нет, мы выскочили и кое-что прикупили, – ответил Натэниэл.

– Мы? Вы с Дамианом пошли по магазинам средь бела дня? – уточнила я.

– Солнце меня больше не обжигает, – напомнил Дамиан, изучая меня чистыми зелеными глазами.

– Я знаю, но тебе же не нравится под ним находиться.

– Со мной был Натэниэл, – ответил он.

– И поэтому ты чувствовал себя в безопасности, – добавила я.

Он обнял Натэниэла за плечи. Тот слегка склонил голову, и его каштановые локоны смешались с огненными прядями Дамиана, словно два потока в каком-то кроваво-красном море на стыке приливов. Глаза Дамиана цвета листвы дополняли оттенок цветов в глазах Натэниэла.

Я решительно покачала головой и уставилась в пол. Ковер тоже оказался новым. Он был темно-коричневым с узором зеленых листьев и осенних цветов. Мне было интересно, понял ли Дамиан, что отказался от цветов одного цвета в пользу другого.

Я услышала движение кровати прежде, чем Натэниэл вполз в поле зрения и смотрел на меня с земли, чтобы я не могла спрятаться за густыми волосами. Он смотрел на меня своими большими сиреневыми глазами. Он был невероятен, слишком прекрасен, но именно его глаза поднимали его на шкале красоты до чего-то экзотичного и нереального, как орхидея, выросшая в какой-то оранжерее. Я практически чувствовала ее жару и влажность. Я закрыла глаза, чтобы не видеть его, и стало легче. Видение отдалилось. Я должна была выйти из комнаты и сбежать от него, но я просто закрыла глаза, как будто бы это меня спасло. Это не было хорошей стратегией, когда мне было пять, и я верила, что чудовище из-под кровати меня не тронет, если я его не вижу. Если бы там действительно что-то было, меня бы такой подход к делу не спас.

Натэниэл легчайшим прикосновением провел пальцами по моей руке, и этого было достаточно, чтобы я открыла глаза и утонула в этом фиолетовом взгляде. Я же сильнее этого, черт возьми! Я знала, как избегать взгляда вампира, но он не был настоящим вампиром, а я никогда не встречала верлеопарда, который мог бы захватить меня глазами.

Я изо всех сил зажмурилась и затрясла головой, стараясь прочистить мысли. Он снова погладил мою руку, но на этот раз я смогла держать глаза закрытыми. Годами я играла в эту игру с Жан-Клодом. Конечно, это происходило, когда он не был уверен, что я на полном серьезе не пошлю его к черту. Это ограничивало то, чем он мог бы рискнуть, насколько далеко он зайдет. У Натэниэла таких сомнений не было. Ничто не дает такой смелости, как уверенность в том, что кто-то любит тебя безусловно.

Он снова пробежался пальцами по моей руке, и другая рука повторила это с другой стороны. От этого мои глаза распахнулись. Натэниэл все еще стоял передо мной на коленях, но Дамиан теперь стоял на коленях рядом с ним. Это его рука ласкала мою правую руку, пока Натэниэл гладил левую. Я открыла рот, чтобы возразить, но не знала точно, что именно вызвало мой протест. Мы уже были любовниками, а пилот сообщил Жан-Клоду, а тот, соответственно мне, что у нас есть пара часов до вылета.

Словно прочитав мои мысли, Натэниэл сказал:

– У нас есть как минимум два часа до самолета. Мы занимались сексом, но ты не кормила ardeur, потому что я не знаю, как это делается.

Мне пришлось откашляться, чтобы прочистить горло, прежде чем я смогла ответить:

– Жан-Клод хотел бы, чтобы Рафаэль был здесь, чтобы я до отлета могла покормиться через него на всех крысах.

– Рафаэль не вернется вовремя, чтобы накормить тебя, – сказал он, приподнимаясь на коленях и приближая свое лицо к моему.

Я выпрямилась, чтобы не стоять, наклонившись к нему.

Дамиан склонился и провел губами по моей руке – слишком деликатно, чтобы можно было назвать это поцелуем. От этого я задрожала и обхватила себя руками, будто мне было холодно, но не холод заставил меня дрожать. Мне нужно было выйти, уйти… Сейчас же.

– Позволь нам быть твоей пищей, – попросил Дамиан, и внезапно я уставилась в зелень его глаз, будто видела их впервые, никогда не замечала, как красиво его лицо, как…

Я сильнее затрясла головой и сделала два шага назад, чтобы больше не находиться между ними двумя.

– Я собираюсь… пойти куда-нибудь… еще.

– Почему? – спросил Натэниэл.

– Я… Ты снова пытаешься меня зачаровать.

– Мы помолвлены. Мы бы поженились, если бы ты нашла законный способ выйти за более чем одного супруга. Я не пытаюсь заставить тебя сделать что-то, чего мы уже не делали. Тебе придется накормить ardeur до того, как мы окажемся в самолете. Ты не сможешь рискнуть и питаться в сотнях миль в воздухе.

– Я буду слишком нервничать, – согласилась я.

– Это значит, все должно быть под контролем.

– И как это понимать? – я попыталась вызвать немного гнева, чтобы защититься от его такого разумного голоса и вообще от этих двоих, стоящих на коленях так близко ко мне.

– Что, если ты потеряешь контроль в самолете, и это распространится на всех?

– Я теряла так контроль всего однажды, и это было только потому, что старый вампирский Совет имел всех нас.

– Чрезвычайные ситуации случаются, Анита; давай не будем делать ardeur одной из них.

– Звучит так, как будто говоришь не ты, Натэниэл.

– Может, на меня похоже, – вставил Дамиан. – Я боюсь возвращаться в Ирландию, но ради тебя я это сделаю.

– Ты делаешь это не ради меня. Ты делаешь это, чтобы помочь полиции спасти жизни.

– Можешь верить, во что хочешь, но если бы меня просто попросил Эдуард, я бы не поехал. Я еду, потому что мой мастер хочет, чтобы я поехал, и мой леопард едет со мной, чтобы держать меня за руку. Я хочу помочь спасти жизни и восполнить что-нибудь из того, что делал за время своего существования, но я еду ради тебя, Анита.

Хотела бы я сказать: «Не нужно ехать ради меня, езжай ради себя», – но боюсь, он изменил бы решение, а он был нам нужен.

– Не знаю, что и сказать, Дамиан.

– Скажи, что займешься с нами любовью. Скажи, что позволишь нам быть твоей пищей.

В одном они были правы – мне было нужно покормиться прежде чем сесть в самолет, но я кое-что забыла. Что-то важное. Пальцы Натэниэла играли с краем его майки и начали медленно поднимать одежду, обнажая его пресс дюйм за дюймом.

Я шагнула назад. Если я собираюсь уйти, как раз самое время, но почему же я этого хотела? Я любила Натэниэла. У нас секс на постоянной основе. Не было причин убегать, так почему я хотела сбежать? Было похоже, что я забыла что-то, что было необходимо вспомнить. То, что я забыла, и было причиной тому, что это все не было хорошей идеей, но хоть убей, я не могла об этом думать, просто было мучительное ощущение, что было что-то важное.

Я закрыла глаза и повернулась, чтобы не видеть, как они медленно раздеваются.

– Мы что-то забыли, – смогла я проговорить. – Нечто очень важное.

– Ты пропустила шоу, которое мы устроили лично для тебя, – сказал Натэниэл голосом настолько медоточивым, какого я не припомню, слова, будто каплями текли по моей коже, оставляя сладкие линии.

– Это не правильно. Это говорит сила. Она заставляет нас забыть что-то важное. Причину, по которой мы не должны питаться сейчас, – сказала я.

– Анита, обернись, пожалуйста, – попросил Натэниэл.

Я начала оборачиваться, но поймала себя на этом и сжала руки в кулаки.

– Нет, Натэниэл, она права. Мы оба пьяны от новой силы. Это как первая любовь – заставляет забывать.

– Забывать что? – более нормальным голосом спросил Натэниэл.

– Все, – ответила я.

– Важные вещи, – поправил меня Дамиан.

Я открыла глаза и осторожно оглянулась. Они были без рубашек, что не помогало, поэтому я снова закрыла глаза. Все, чего я хотела – это подойти к ним и начать трогать эту обнаженную кожу.

– Все делаем глубокий вдох и концентрируемся, – глаза я открывать не стала. Я попыталась последовать собственному совету и поняла, что сделать это намного сложнее, чем должно бы. Я знала, как контролировать дыхание, а если ты его контролируешь, то сердцебиение придет в норму. Укоряется либо все, либо ничего. Все это было мне известно, но я все еще ощущала пульс где-то в горле.

– Мы едем с тобой в Ирландию, – подал голос Дамиан.

– Таков план, – голос у меня все еще был чуть задыхающийся.

– Тогда тебе придется использовать нас в качестве пищи там. Если ты станешь питаться на нас здесь, мы не будем к этому готовы как минимум сутки, а то и двое. Сорок восемь часов, в которые тебе придется найти другую пищу.

– Мы берем Никки, – сказал Натэниэл.

– Он не сможет ее питать два дня, не поставив под угрозу свою способность сражаться.

– Мы берем Домино.

– Он пища на экстренный случай. Он больше не в числе моих любовников, не забыл? – сказала я.

– Фортуна, Эхо и Магда тоже с нами, – продолжил Натэниэл.

– Что ж, это верно, – сказал Дамиан не слишком уверенно.

– Я подумываю о том, чтобы взять еще и Дева, – добавила я.

– Видишь? У нее будет много еды, – заявил Натэниэл.

– Но ты не думал об этом, когда сделал так, что мы начали раздеваться.

Энергия в комнате успокоилась, и я снова могла думать. Что бы там Натэниэл ни творил, оно прекратилось. Дамиан достаточно сильно отвлек его на другие мысли. Тяжело продолжать концентрироваться на силе, чтобы творить магию, когда думаешь о проблемах отношений. Может, как раз поэтому так много великих ведьм и колдунов в истории никогда не женились?

– Мне жаль, Анита, Дамиан. Вы правы. Если бы мы были единственными любовниками, отправляющимися в Ирландию, я бы все еще хотел, чтобы мы трое занялись любовью и вместе кормили ardeur. Мы никогда раньше этого не делали, и я знаю, что мы с Анитой и с кем-то третьим делаем это в спешке.

– Жду не дождусь, – сказал Дамиан, – но не сегодня. Она должна кормиться на ком-то, кто не едет с нами.

Я посмотрела на них, они на вид все еще казались такими вкусными, такими дьявольски привлекательными, или божественно прекрасными, – да, это звучит лучше, – но они не были столь ошеломляюще красивыми, чтобы я должна была иметь их сейчас, прямо тут. Принуждение исчезло, сменившись моим обычным вожделением к Натэниэлу, которое было почти таким же привычным, как дыхание, и была еще новая искра, появлявшаяся при взгляде на Дамиана, – она не была такой мощной, но определенно присутствовала.

– Я никогда раньше не получал так много силы. Если я не буду осторожен, я буду хотеть все время ею пользоваться, – хмурясь, произнес Натэниэл.

– Я же говорил, это похоже на влюбленность, когда энергия от новых отношений почти поглощает, но ощущается так хорошо.

– Так тут у нас ЭНМ вместо ЭНО? – спросила я.

– ЭНО, как мне известно, – энергия новых отношений. А что такое ЭНМ? – не понял Натэниэл.

– Энергия новой метафизики, – пояснила я.

Он ухмыльнулся:

– Мне нравится, и очень точно, особенно из-за того, что моя новая магия, похоже, основана на сексе и любви, но мне больше нравится Энергия Новой Магии вместо Метафизики.

– Вожделение и любовь – это то, что линия Белль Морт делает лучше всего, – уточнил Дамиан.

– Вожделение относится к ее линии, – поправила я. – Любовь – это то, что добавил Жан-Клод, когда набрал достаточно силы, чтобы стать основателем собственной линии крови.

– Действительно, – кивнул Дамиан. – Эта энергия обладает более мягкой силой, чем все, что когда-либо предлагала Белль Морт.

– У любви более мягкая энергия, чем у вожделения? – переспросила я.

Он обдумал вопрос и улыбнулся:

– Нет, нет, полагаю, это не так.

– Любовь – самая сложная штука на свете, – сказал Натэниэл. – Обычный секс куда как проще.

Я глянула на него.

Он улыбнулся:

– Это как разница между понятием «спать с кем-то» и по-настоящему с кем-то спать. Заниматься сексом очень просто в сравнении с тем, чтобы научиться с кем-то спать.

– Боже, это правда, – рассмеялась я.

– Любовь даже еще сложнее, чем спать всю ночь в одной постели первые несколько ночей. И то, и другое стоит усилий, но придется поработать.

– В сексе тоже приходится потрудиться, – заметила я.

Теперь он бросил не меня взгляд.

– Я имею в виду, что мы все лучше общаемся друг с другом, потому что мы знаем, что каждому нравится и у кого какой набор навыков.

– Не думаю, что мне пришлось много над этим работать, – возразил он.

Я снова засмеялась:

– Я не могу, на самом деле, спорить о реальных навыках. Нас останавливали эмоциональные проблемы.

Он кивнул, уже не улыбаясь.

– Не думаю, что был с кем-то из вас достаточно, чтобы узнать, чем вы наслаждаетесь, – сказал Дамиан.

Натэниэл посмотрел на него:

– Мы это исправим.

Дамиан сначала смутился, но потом его охватило спокойствие. Он, казалось, успокоился и протянул руку Натэниэлу:

– Да, исправим.

– Это ведь ты сделал его таким спокойным, так?

Натэниэл кивнул и взял руку вампира:

– Как и он помог мне только что совладать с моей силой.

– Мы должны помогать друг другу, – сказал Дамиан

– Мы должны быть сильнее вместе, – откликнулся Натэниэл.

Я смотрела на них, держащихся за руки, и все ждала, когда Дамиан возразит, но он выглядел… довольным.

– Сильнее вместе – это идеально, – произнесла я.

– Сейчас для нас это так, – ответил Натэниэл.

– Вот-вот, – с улыбкой поддержал его Дамиан.

– Думаю, да, – сказала я.

Натэниэл посмотрел на меня, и на его лице появилась новая решимость, которой я никогда раньше не видела. Это напомнило мне одно из моих выражений. Члены триумвирата разделяют друг с другом свои таланты, воспоминания и особенности. Раньше у нас троих так не получалось, но вот у нас с Жан-Клодом, Ричардом – всегда. Ричард перенял мой темперамент; Жан-Клод – мою беспощадность; я получила жажду крови Жан-Клода и жажду плоти Ричарда. Я действительно не хотела проходить через все это снова, но не была уверена, важно ли вообще, чего я хочу.

– Анита, найди кого-нибудь, чтобы накормить ardeur. Мы продолжим покупать полотенца. Если мы оставим заказ, они должны будут прийти как раз к тому времени, как мы вернемся из Ирландии, – сказал Натэниэл.

Я оставила их выбирать белье в интернете и отправилась поискать кого-нибудь, с кем можно заняться сексом и напитать метафизический голод, который мог быть удовлетворен только с помощью очень близкого и личного общения. Ardeur был еще одной вещью, которую я получила от Жан-Клода. Он был инкубом, не демоном, а просто вампиром, который мог питаться не только кровью, но и похотью. Я теперь была суккубом для его инкуба. Нет, я на самом деле ни от кого не хотела снова наследовать какие-нибудь еще метафизические сюрпризы.

27

Теперь, когда я не была опьянена метафизикой, я отправилась найти Жан-Клода. Я хотела рассказать ему, что случилось, и если с кем и устраивать прощание, то я хотела, чтобы это был он. Он был в спальне, разговаривая с мужчиной, которого я не знала. Мужчина был в обычном деловом коричневом костюме, с блокнотом и ручкой в руках. На первый взгляд, Жан-Клод казалось был в белой деловой рубашке на пуговицах и черных брюках, за исключением того, что брюки сидели настолько хорошо и плотно на его теле, что сливались с черными сапогами по колено. Он с улыбкой протянут мне руку:

– Ma petite, я организовал временную кровать, пока наш матрас на заказ переделают и доставят.

Я взяла его за руку и позволила ему притянуть меня к себе для поцелуя. Я поднялась на цыпочки, моя свободная рука уперлась в его живот, что дало мне повод погладить пуговицы на его рубашке. Пуговицы были покрыты платиной и сапфирами, почти такими же темными, как его глаза, так что драгоценные камни в один момент казались ярко-синими, а в следующий – уже черными. Когда я увидела рубашку впервые, я подумала, что это пуговицы, но это оказались накладки на пуговицы, которые он мог поменять на другие, сделанные из золота и рубинов. Накладки на пуговицы – не единственное, что изменило внешний вид его делового костюма. Французские манжеты были очень широкими завернутыми наверх плотными и жесткими, манжеты были намного шире, чем любой известный мне крой, но они и должны были быть достаточно широкими, чтобы в них помещались запонки с сапфирами размером с его большой палец, украшенные сверкающей платиной и бриллиантами. Да, набор запонок из золота с рубинами для другого варианта у него тоже был.

Он кратко представил меня человеку с планшетом, который обещал доставить две кровати размера king-size как можно скорее. Они пожали друг другу руки; мне он руку не протягивал, но времена, когда меня это беспокоило, давно прошли. Кроме того, мои руки были заняты, обнимая талию Жан-Клода, им просто нужно было где-то находиться во время всех этих деловых рукопожатий.

Охранник у двери проводил мужчину и без всяких просьб закрыл за собой дверь. Новые парни становились все лучше и лучше. У нас были те, кто отлично справлялся в части боя и защиты, но недопонимали тонкости, как провести того, кто пришел исправить водопровод или что-то еще, в дом и из него. Быть хорошим телохранителем для нас в некотором смысле было ближе к тому, чтобы быть вышибалой; ты тоже должен был знать, как работать с дверью.

Я стиснула руки вокруг талии Жан-Клода и улыбнулась в темно-синие глаза.

– Я бы хотела секса под названием «До свидания, я улетаю в другую страну».

Он рассмеялся таким закрытым, почти мычащим смехом, какой редко от него услышишь, ради которого стоило постараться. Он прижал меня ближе к себе, перебирая мои волосы, прижимая мою щеку к груди.

– Ma petite, как я могу отвергнуть столь очаровательное предложение?

Я подняла голову, чтобы увидеть его лицо. Оно все еще светилось смехом, отчего я улыбнулась сильнее.

– Я буду по тебе скучать.

Его лицо посерьезнело почти так же медленно, как и у человека, но если честно, старым вампирам трудно удерживать удивленное выражение лица. Они склонны возвращаться к тому, к чему они себя приучили – их нейтральному выражению. Я была озадачена этим, пока не повстречала достаточно вампиров, которые когда-то имели власть над ними всеми. Любая эмоция может быть использована против них, и, вероятно, так и будет. У копов было нейтральное лицо, за которым они прятались. Никто не прятался так хорошо, как старые вампиры, но у них было больше практики, чем у большинства человеческих копов.

– Я тоже буду по тебе скучать, ma petite, – он склонился и должен был расслабить руки, чтобы я смогла встретить его поцелуй. Я постаралась вложить в этот поцелуй как можно больше языка тела, но он отодвинулся, прежде чем я смогла нас слишком отвлечь. – Я еще не питался сегодня, ma petite.

– Я тоже, – сказала я и попыталась вернуться к поцелую.

Он поднял голову так, что я не могла дотянуться и сказал:

– Я должен взять кровь, прежде чем смогу заняться с тобой любовью.

– Ты берешь кровь в качестве предварительной игры, и мы этим наслаждаемся.

Он улыбнулся и покачал головой:

– Увы, ma petite, я думаю, ты должна сохранить свою драгоценную кровь для трех вампиров, которые поедут с тобой. Они не могут позволить себе питаться от ирландцев во время столь важного дела.

– Это почти в точности то, что сказал Дамиан.

– Он стал мудрым.

Я вздохнула и внезапно почувствовала себя не так сексуально.

– На самом деле, и да, и нет.

Он чуть нахмурился:

– Что значит – и да, и нет?

Я начала было ему объяснять, что произошло, но потом поняла, что трачу время зря. Я открыла связь между нами чуть сильнее; если я думала о воспоминаниях, он мог видеть их со мной вместе. Когда мы только начали заниматься подобными вещами, я не слишком умела передавать избранные воспоминания, но практика помогает. То, что могло потребовать минуты, заняло секунды.

– Похоже, наш котенок стал котом, – сказал Жан-Клод.

– Ты имеешь в виду Натэниэла?

– Oui.

– Можно и так сказать, – кивнула я.

– Дамиан поможет тебе контролировать новую силу.

– Ага, и Натэниэл станет более осторожным, я полагаю.

– Я надеюсь, ты права.

Я изучала его лицо.

– Ты не вполне уверен, иначе ты бы не стал плотно закрывать метки снова. Ты не хочешь, чтобы я знала, о чем ты думаешь.

– Ты спрашиваешь, озабочен ли я тем, что Натэниэл позволит новой магии вскружить ему голову. Разумеется, это так. Но мы должны доверять друг другу, потому что мы выстроены звено за звеном в цепь, которая вместе сильнее, чем куча отдельных звеньев.

– Ты же знаешь, как говорят: прочность цепи определяется ее самым слабым звеном.

– Думаешь, Натэниэл – наше слабое звено?

Лишь на секунду я об этом задумалась, а после покачала головой:

– Нет. Нет, не думаю.

– Хорошо, – улыбнулся он. – Не сомневайся в нашем котике сейчас, когда он отрастил коготки, но радуйся дополнительной силе, которую это принесет всем нам.

– Разве если что-то дает нам больше силы, то все в порядке?

– Не всегда, но сила часто представляет собой баланс между полученными выгодами и рисками.

– Я понимаю.

– Прекрасно, но тебе нужно накормить ardeur до посадки в самолет, ma petite.

– Если я не могу давать кровь, ты можешь по-быстрому перехватить?

Он ослепительно улыбнулся:

– Я уже давным-давно не перехватывал свою пищу, ma petite.

Я нахмурилась, не выдержала и снова улыбнулась.

– Ты знаешь, о чем я.

– Знаю, но кто бы ни предложил мне свой источник жизни, заслуживает намного лучшего обращения, чем как к быстрому перекусу.

– Я понимаю, но не хочу упускать шанс заняться с тобой любовью перед отъездом.

– Как и я, но ответ прост: мы включаем донора, который может быть частью нашей предварительной игры, так что питание будет включено в секс.

– Значит, это будет кто-то, кто даст кровь тебе, и на ком я накормлю ardeur?

– Oui.

– И кого ты имеешь в виду?