Текст книги "Цветок Эридана (СИ)"

Автор книги: Лидия Розалиска

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 49 страниц)

− Зачем задавать такие вопросы? Просто живите.

− Послушай, мальчик…

− Меня зовут Тейлор.

Мункс подняла голову и сфокусировала на его лице сердитый взгляд.

− Тейлор? Да, я помню! Память никогда меня не подводит. Я многое хотела бы забыть, но я помню.

− Просто расскажите, и Вам станет легче.

− Ты совсем дурак? С какого перепугу? Ты мне кто?

− Я тот, кто станет Вашим другом, если Вы меня не оттолкнёте, − сказал он, серьёзно глядя ей в глаза.

Женщина фыркнула.

− Дружба не начинается со лжи, мальчик.

− Я не врал, − юнец вызывающе вскинул подбородок.

− Да что ты говоришь, − приложив усилие, Мункс поднялась на локте и схватила его за рубашку. После недолгой возни копейщик был склонён вниз. − Я хоть и пьяная, но не тупая. С такой речью и манерами ты никого не обманешь. Ну-ка быстро выкладывай правду! Кто ты такой?

− Сначала отпустите, − прохрипел молодой человек в тщетной попытке освободиться от её хватки.

− Говори, пока шею не сломала, − но она всё-таки разжала пальцы.

Сердитый и взъерошенный, Тейлор отсел подальше.

− Вы правы, я не слуга, − сказал он негромко, но с вызовом. − Je suis un noble piranien. Notre famille est pauvre et elle ne peut pas payer une rançon pour moi. Je ne veux pas décevoir ma vieille mère, qu'elle se charge du fardeau de la culpabilité. Il vaut mieux qu'elle croit que je suis mort.8

Мункс грустно покачала головой, однако ничего не сказала. У Тейлора возникло подозрение, что она не поняла его слов, в запальчивости произнесённых на пиранийском. Тем временем опьянение делало своё дело: взгляд у неё стал мутным и далёким, пальцы рассеянно поглаживали подбородок. Бесспорно, он знавал многих благородных дам, но ни одна из них не вызывала в нём таких чувств, как эта грубая, неухоженная мроаконка.

− Теперь, рассказав всё, могу ли я наконец узнать Ваше имя?

− Разве я не представилась? − Мункс резко рассмеялась. − Забавно, весь вечер просидели рядом. Ты не мог не слышать, как в меня тычут пальцем: Мункс то, Мункс сё, поглядите на эту неудачницу и шлюху.

− Это неправда, леди, − возразил ей Тейлор. − Никто так не говорил. Я слышал лишь, что Вы прекрасны.

− Ты просто не понял, − буркнула она, пропустив любезность мимо ушей. − Там звучало что-то вроде: "Как прекрасно на ней смотрелась бы верёвка".

− Опять эта тема, − насупился он. − Могу я узнать, кто и за что Вас ненавидит?

− Я, должно быть, чертовски пьяна, раз мы говорим об этом, − Мункс отбросила с лица волосы.

− Вы кажетесь очень несчастной, но даже если Вам плохо, нужно жить вопреки всему.

− Тот, кто так говорил, сегодня умер. Ирония, да? − её голос впервые дрогнул, и пятерни Мункс яростно зарылись в кудряшки. − Тарг прав: всё это было не так уж невинно, и теперь я получаю по заслугам.

− Мне кажется, Вы не могли сделать ничего дурного.

Она не ответила. Заглянув ей в лицо, Тейлор увидел, что женщина плачет.

Идущие по коридору мужчины в длинных одеждах с любопытством поглядели на парочку.

− У этой женщины знакомое лицо. Одна из новообращённых? − спросил магистр Лаг, плотно прикрыв за собой дверь и расстёгивая гульфик.

− Да, отец. Она из группы Еснея. К сожалению, их план сорвался: ночью несколько человек были схвачены и подверглись допросу.

− Как ты думаешь, почему она здесь, а не в тюрьме?

− Коты часто оставляют мышь в живых, чтоб подольше поиграть с ней. Но это может быть и провокацией.

− По-твоему, халдору всё известно?

− Вариантов всего два: либо она рассказала им всё, либо каким-то чудом не сказала ничего.

Лаг в задумчивости покачал головой:

− Это вопрос времени. Что будет с нами, когда её язык развяжется? Она слишком много знает. Устраним её, пока Тарг не добрался до наших секретов.

− Но как? − возразил собеседник. − Похоже, её хорошо охраняют.

Некоторое время они шептались, пока снаружи не раздались пьяные вопли − кто-то молотил ногой в дверь, угрожая выбить её и обоссать всё нахрен. Магистр вышел, ответив на грязную ругань воина благочестивым напутствием. Больше в коридоре никого не было.

Мункс и Тейлор направлялись обратно в зал, когда из-за угла вывернула тройка защитников.

− Вот ты где! − обрадовался тун: он хоть и выпил, но бодро держался на ногах, не забывая оглядываться по сторонам. − Мы уходим, парень, ты с нами?

Копейщик нерешительно посмотрел на свою спутницу.

− Вы не возражаете, леди? Я должен идти. Уже довольно поздно.

− Иди, − кивнула та.

− Ежели мадам не гнушается, мы можем и проводить, − неуклюже предложил другой падаван.

− Не утруждайся, − отрезала Мункс.

Тейлор вдруг понял, что так ничего и не знает об этой женщине − кто она, откуда, чем занимается. Рабыня? Пленница? Любовница халдора? Или на самом деле преступница? Ему не хотелось верить словам туна, который утверждал, будто её привели из весёлого дома для развлечения гостей: девушки в этих заведениях были совсем другими − покорными и угодливыми, и ни одна из них не выбежала бы на арену с ножом в руке.

− Вас кто-то ждёт, сударыня? − спросил он, игнорируя тычок Кокрена под рёбра.

− Я не могу покинуть замок, − она повернулась и, понуро опустив плечи, пошла дальше. Копейщик бросился за ней, оставив приятелей стоять с разинутыми ртами.

− Совсем мальчишка спятил, − пробормотал тун. − С его богатством можно купить себе десять таких девиц и жить припеваючи.

− Не десять. Две, − Эйлп хмыкал и сопел, скребя повязку на груди. Ничего не понимающий квад проявлял признаки нетерпения и тянул их в сторону выхода.

− Эй, Тейлор! − крикнул тун, но юноша даже не обернулся.

− Да чёрт с ним, − мроаконец крякнул и раздавил пойманную блоху. − Айда в бордель веселиться.

По коридору спешил человек в длинном одеянии; он поравнялся с копейщиком и толкнул его так, что парень пошатнулся. Незнакомец извинился и участливо тронул его за плечо:

− Вам больно?

− Пустяки, − ответил Тейлор, нетерпеливо глядя перед собой: Мункс и её охрана только что скрылись за поворотом.

− Кажется, одна из Ваших ран открылась. Позвольте мне осмотреть её.

− Не стоит, − юноша порывался уйти, но мроаконец лишь сильнее сжал пальцы.

− Вы всё-таки присядьте, − настойчиво сказал он.

Из-под повязки выступила кровь, и побледневший Тейлор подчинился. Незнакомец склонился над ним, изобразив участие.

− Прошу прощения за мои методы. Слушайте внимательно. Догоните эту женщину и скажите, чтоб была готова, планы не изменились.

− Что?

− Я не могу подойти к ней − это вызовет подозрения. Господь не случайно указал мне на Вас.

− Кто Вы?

− Друг, − он сложил губы в улыбку. − Скажите, что Вас послал Ikhthus. Она всё поймёт.

Стражники откровенно скучали. Ничего интересного не происходило: уже давным-давно минуло за полночь, замок погрузился в пьяный сон, а эти двое всё стояли и разговаривали.

− Сколько можно болтать, − проворчал один из воинов. − Делов-то на три минуты: отвёл в угол, пошоркался да домой.

− Подкатишь к такой без спроса, так и голову проломит, − усомнился второй.

− Ты что, этой девки боишься?

− Зря смеёшься. Она, говорят, ходила в гассерах, до того как насмерть приласкала какого-то эрла.

Но первый не поверил ему, и ленивый спор сам собой угас.

Оба встрепенулись, когда из зала вышел высокий воин и направился к ним. Его лицо скрывала тень капюшона, но стражники без труда узнали в нём одного из эдлеров. Неожиданно мроаконец выхватил нож и всадил его в горло ближайшего квада. Лицо Мункс напряглось: мгновенно протрезвев, она схватила Тейлора за шею и попятилась назад. Тем временем воин расправился со вторым и с мрачным видом повернулся к пленникам.

− Меня послал Ikhthus. Следует поторопиться, − сказал он, убирая оружие в ножны.

− Что это значит? − недоверчиво спросила женщина.

− Снеккар ждёт в условленном месте. Я выведу тебя из замка через тоннель под ареной.

− Каким образом?

− Под тюрьмой есть помещения для монстров. Во время импакта они открыты. Заканчивай с ним, − он взглядом указал на Тейлора.

− Нет. Он пойдёт с нами.

Тейлор что-то промычал, но воину, похоже, было всё равно. Он оттащил трупы в сторону и, прихватив факел, направился к лестнице. Грубые каменные ступени вели в подвал. Возле больших железных ворот падаван пришёл в себя и оторвал от своих губ твёрдую исцарапанную ладонь Мункс.

− Вы что, спятили?! Я не хочу быть замешанным в убийстве!

− Молчи, − холодно перебила она. − Что случилось, то случилось.

Бесконечно длинный тоннель, придавленный тяжестью скалы, вывел беглецов в большое круглое помещение. Здесь было душно и ужасно воняло; подняв факел повыше, они увидели наваленные всюду горы хлама − кучи камней, погнутые решётки, мешки, чьи-то кости. Со стен свешивались клочья паутины. Вторую половину помещения занимала огромная печь. Сверху к ней вели два жёлоба − первый был чёрен от угольной пыли, прикосновение к другому заставило Мункс брезгливо отдёрнуть руку. Наверх шла небольшая лестница, которая упиралась в невзрачную, но крепкую дверь. Не могло быть и речи о том, чтоб выбить её, и ни один из ключей не подошёл к замку; тогда мроаконец молча указал на жёлоб. Мункс вскарабкалась наверх и втащила туда же Тейлора, а их спутник взобрался по другому − осклизлому, но не такому грязному.

Отодвинув заслонки, они увидели множество клеток, втиснутых в узкие ходы под ареной. Это был настоящий подземный лабиринт. Вонь здесь была ещё ужасней. Рядом с топчанами для разделки мяса валялись вперемешку человеческие и животные останки, а недорубленная туша огромной личинки смердела так, что копейщика затошнило. Очевидно, "уборка" должна была продолжиться завтра.

− Дальше, − сказал эдлер.

Не все клетки были пусты: Тейлор увидел несколько пылающих глаз, следивших за ними из тьмы. Его не оставляло странное чувство, что он участвует в какой-то затянувшейся мистерии, которая никак не хотела кончаться. Мункс шла впереди, внимательно глядя вверх, поэтому когда её вдруг толкнули, не успела среагировать и оказалась в одной из клеток. Позади щёлкнул замок − простой, но сделанный так, что открыть его изнутри было нельзя. Тейлор был оглушён ударом базубанда и рухнул на пол.

− Что ты делаешь! Открой! − крикнула она, цепляясь за решётку.

Мужчина молча обошёл их и появился с другой стороны коридора. Перегородка, отделявшая клетку Мункс от соседней, начала подниматься.

− Ikhthus не простит тебе предательства! − в бессильной злобе произнесла Мункс.

− Не будь наивна. Магистры сказали, что ты должна исчезнуть − так и будет. Давай, не скучай, − эдлер помахал ей факелом и ушёл.

В сгустившейся тьме послышался цокот коготков по камню, затем тихое рычание, и два рубиновых огонька придвинулись ближе к Мункс.

Прошли минуты или часы. Он открыл глаза и понял, что лежит на холодном каменном полу. Из темноты доносился тихий голос:

− Тейлор, Тейлор!

− О-о, − простонал копейщик, ощупывая голову: затылок был липким от крови.

− Наконец-то! Открой дверь.

− Я ничего не вижу, − ответил юноша, наугад подползая к прутьям. Как только он нащупал замок и откинул задвижку, Мункс торопливо проскользнула наружу, и он ощутил её мокрую руку на своём запястье.

− Идём быстрее, пока не пришли смотрители.

− Что произошло?

− Это долгая история. Когда-нибудь я расскажу тебе, а сейчас нужно спешить.

Тейлор не понимал, как Мункс удаётся ориентироваться в кромешной мгле лабиринта. Она тащила его вперёд, сжимая в другой руке нож из превосходной дамасской стали − тот самый, что халдор дал ей для боя с вараном и который она всё это время прятала под одеждой. Оружие было влажным от крови, как и её платье, и этот запах беспокоил животных.

Беглецы отыскали в потолке открытый люк и выбрались на поверхность. Резкая ночная прохлада ударила в голову, и Тейлор присел на песок, борясь с головокружением. При свете звёзд арена выглядела незнакомой: огромное поле с торчащим столбом простиралось во все стороны, раздвигая неровную линию скал. Тишина и пустота этого места создавали ощущение, будто он находится на другой планете. Пока он приходил в себя, Мункс совершала странные перебежки в яме: что-то двигала, таскала, разматывала. Копейщик спросил, почему она копается, ведь до этого всё происходило в спешке. В ответ она выругалась и велела ему не мешать.

Прошло, наверное, больше часа, прежде чем всё было готово. Мункс достала огниво и подожгла трут. Раздалось негромкое шипение, и яркий огонёк медленно побежал по шнуру.

Они выбрались в амфитеатр, оттуда − на городские улицы и долго блуждали по скальным проходам, поднимаясь всё выше. Теперь над их головами раскинулось тёмное небо с блестевшими в разрывах туч звёздами. Мункс медленно, глубоко вздохнула всей грудью. Долетевший с вершины вихрь обжёг её щёки и пальцы. Было темно и тихо, лишь ветер привычно завывал в скалах да шумели осыпающиеся камни.

Мощный взрыв потряс столицу Мроака. Мункс обернулась и долго глядела на оранжевое зарево.

− Это вам за Дарта, − прошептала она.

Глава 4. Долгожданная коронация

Быстрее, быстрее в переменчивую праздность!

(Стефан Цвейг)

− Оставьте нас! Прочь с дороги!

От резкого хлопка дверьми фрейлины разом вздрогнули и посмотрели на принцессу. Та стояла на пороге в широкой и длинной ночной сорочке, шёлковом чепце и туфлях без задников; лицо у неё было сонным и недовольным. Выронив шитьё из рук, девушки повскакивали с мест и присели в глубоком реверансе.

− Доброе утро, Ваше Высочество!

− Доброе! Конечно же! Где наше платье? − раздражённо воскликнула Ева-Мария. В дверях показалась задёрганная дама лет сорока, к которой, судя по всему, и был обращён вопрос.

− Здесь, Ваше Высочество! − пискнула она.

Принцессу подвели к манекену. Ева-Мария сдёрнула чехол и с кислой гримасой потрогала наряд. Платье оказалось простым − нежно-белое, с облегающими рукавами, трапециевидной юбкой и изящным воротом-каре, к которому крепился длинный шлейф. По традиции оно не было украшено ни узорами, ни кружевами, ни вышивкой; его благородная простота должна была подчёркивать и оттенять необыкновенную красоту обладательницы титула.

− Какой ужас! И в этом рубище мы должны предстать на коронации?

− Прекрасное платье, Ваше Высочество, − льстивым голосом произнесла одна из девушек.

В этот момент в комнату вплыла гофмейстерина, и фрейлины снова поклонились.

− Вашему Высочеству не следует расхаживать по комнатам раздетой, − чопорно произнесла Дора Инсара. − Вернитесь в спальню, пока кто-нибудь не застал Вас в подобном виде.

− Поверить невозможно, что это сшито для наследницы престола! − сокрушалась Ева-Мария. − Оно хуже, чем одежда монашки! Немедленно замените его на другое!

− Ваше Высочество, Вы провоцируете грубейшее нарушение церемониала, − проскрипела гофмейстерина. − Только в таком платье Вы будете выглядеть достойно и скромно, как положено будущей королеве.

− Королеве положено выглядеть по-королевски! − возразила девушка, сорвав с головы ночной чепец, отчего её длинные волнистые волосы рассыпались по спине и плечам. − Мари, мы желаем примерить корону!

− Её ещё не принесли из королевской сокровищницы, Ваше Высочество, − робко произнесла главная статс-дама: она хоть и была знатной леди, но принцесса помыкала ей, как обычной служанкой.

− Мы требуем, чтоб корона была здесь! Немедленно! Скоро коронация, и абсолютно ничего не готово! − девушка гневно топнула ножкой.

− Встань Вы немного пораньше, обошлось бы без суеты, − сказала гофмейстерина.

− Вздор! Шевелитесь быстрее!

− Ваше Высочество, Вас желает видеть лорд советник, − сообщил королевский камергер. − Его Милость ждут у входа в Ваши покои.

− Мы примем его после завтрака, − сказала девушка.

Через минуту в дверях показался второй камергер.

− Ваше Высочество, главный церемониймейстер просил напомнить, что Вы собирались отрепетировать благодарственную речь.

− Не сейчас! − отмахнулась принцесса. − Мари, готовы ли наши ванны?

− Конечно, монна, все восемь. Я как раз спешила в спальню, чтобы сообщить Вам об этом.

− Полнейшая неорганизованность! − сказала принцесса, с недовольным видом покидая комнату. Вместе с ней исчезли все сопровождающие, и в помещении остались только фрейлины, которые сели на свои места и возобновили вышивание.

− Сколько визга и шума! − буркнула Диана Саем, девушка с золотыми локонами вокруг красивого породистого лица.

− Все только и делают, что бегают, и никто ничего не успевает, − немедленно откликнулась маленькая и худенькая, на вид от силы шестнадцати лет девчушка в больших очках.

− Было бы странно успеть в такой короткий срок, − надменно произнесла семнадцатилетняя аристократка Стелла ди Муян. Она была о себе чрезвычайно высокого мнения, хотя, по представлению других, умом не отличалась.

− Что делать, Её Высочеству не терпится поскорей надеть корону, − усмехнулась фрейлина, начавшая разговор. − И это вполне естественное желание.

− А на мой взгляд − конечно, я могу и ошибаться − столь торжественное событие, как коронация, которая вообще бывает раз в жизни, нуждается в более тщательной подготовке, − поправив очки, протараторила Клерия Исона. − И неважно, сколько на это ушло бы времени, лично я согласилась бы подождать ради такого момента. Да я согласна прождать хоть целую жизнь, лишь бы на минуточку − ну совсем малюсенькую минуточку! − побыть королевой!

− Раскатала губки! − раздражённо сказала золотоволосая. − Наша фрейлинская доля − сидеть здесь и всё утро колоть себе пальцы, как будто во дворце нет портних.

− Жалуются обычно те, кто меньше всего работает, − изрекла, ни на кого не глядя, Стелла.

− А я не хочу работать, − Диана отбросила шитьё и стала поправлять причёску. − Почему бы Её Несравненному Высочеству самой не дошить свои платья?

− Было бы прелестно, дорогая, если бы Вы столь же смело рассуждали в присутствии принцессы, − промолвила Стелла, продолжая вышивать.

− "Прелестно"! − передразнила Диана. − Разве я враг самой себе? С принцессой лучше не спорить, её даже гофмейстерина боится.

− Ах, что Вы говорите, миледи Саем! Я нахожу, что принцесса вполне мила, − подняло глазки очаровательное существо по имени Элиза Торн. Ей едва исполнилось пятнадцать, поэтому на недавних торжествах по случаю совершеннолетия она не присутствовала, зато на коронации ей предстояло, по-видимому, произвести фурор − настолько хороша была эта белокурая куколка с огромными синими глазами и наивным ангельским личиком.

В ответ на её слова все три фрейлины дружно фыркнули.

− Мила, когда спит зубами к стенке, а язычок между ними прикушен, − съязвила Диана.

− Но она ведь ничего плохого не сказала!

− Ошибаешься, − возразила девушка. − Знаете, что она ответила моему отцу вчера за ужином, когда он стал благодарить её за честь, оказанную фамилии? "Скажите спасибо советнику − он оказал честь вашему кошельку". А эта фифа, её модистка, тут же добавляет: "Миледи следует сменить причёску − локоны давно вышли из моды".

− Неужели это правда? − вздохнула Элиза, дотрагиваясь до своих прелестных кудряшек. − Какая жалость! Тогда придётся их распрямить. У кого-нибудь есть утюжок?

− Ни за что не расстанусь с локонами, − Диана любовно накрутила волосы на пальчик. − Мода модой, а красота прежде всего. Свои достоинства нужно уметь подавать, главное − сделать причёску со вкусом и у дорогого парикмахера. К тому же принцесса непостоянна в своих суждениях: у нас в Поскории её называют miss bimbo.

− Не секрет, дорогая, что моду в Поскории задаёте Вы, а все остальные соглашаются с Вами, − поджала губы Стелла. − Но здесь не Поскория, а королевский двор, и эталоном являетесь не Вы, а она.

− Не пили меня, мисс гофмейстерина номер два.

− Попрошу мне не тыкать, − холодно сказала Стелла.

− Какие вы злые, − вмешалась Клерия Исона. − Надо радоваться, праздновать! Как я завидую принцессе, она сегодня самая счастливая на свете!

− Могла бы пораньше встать ради такого события, − проворчала Диана.

− Интересно, Её Высочество всегда так долго спит? − простодушно спросила Элиза.

− Грех не поспать, если во дворце никто и пикнуть не смеет, чтоб не разбудить её сиятельную особу, − фыркнула Диана. − Нас-то Дора подняла с постели в шесть утра − спрашивается, куда спешила, старая карга? Сидим тут, советник места себе не находит, а служанки мечутся по коридорам, словно им под юбку кипятка плеснули.

− Фи! Что за вульгарные обороты! − поморщилась Стелла. − Я попросила бы воздержаться от подобных сравнений в моём присутствии.

− Мне рассказывали, что принцесса тоже любит "выражаться", − встряла Исона. − Она постоянно повторяет, что император Гебета дурак, представляете? А как министрам и мэрам от неё достаётся! А уж нам-то, наверное, как доставаться будет! Мои родители, когда получили письмо с королевской печатью, где было написано, что я отобрана во фрейлины, не знали, то ли гордиться, то ли страдать. Они даже отпускать меня не хотели, боялись, вдруг я опозорю наш род! Я две недели сидела дома, с утра до вечера зубрила правила этикета, ни разу не вышла погулять, мне выписали троих учителей из Деммы − по танцам, культуре поведения и светской этике.

− Тебе это не помогло, − оборвала Диана. − Прекрати трескотню, Исона, я устала вас слушать. Кто-нибудь знает, во сколько здесь завтрак? Мой желудок не привык к таким пыткам.

− Употребление в речи слов, обозначающих органы и части тела, является вульгаризмом, − заметила Стелла.

− Значит так, мисс зануда, − Диана встала над Стеллой, злобно щуря большие зелёные глаза. − Мне надоело, что ты меня поучаешь. Я голодна и зла. Будь любезна, помолчи, не то как пройдусь ногтями по лицу!

Стелла открыла рот от такой наглости, но, высокомерно фыркнув, отвернулась в сторону и продолжала шить, показывая, что больше не замечает Диану. Молчание нарушил стервозный голосок последней:

− Долго нам ещё терпеть? Давайте позовём кого-нибудь! Я не собираюсь бесплатно работать белошвейкой. К тому же надо привести себя в порядок, сделать причёску, наложить макияж и всё такое. Интересно, нам дадут время на подготовку, или мы просидим здесь до самой коронации?

− Как вы думаете, нам уже успели сшить платья? − воскликнула Элиза, мечтательно поднимая глаза к потолку. − Я так хочу быть красивой!

− И не надейся, − отрезала Диана. − Ты же видела, что приготовили принцессе, вряд ли у нас будет лучше, − она подошла к манекену, сняла платье и примерила на себя. Фрейлины ахнули, а Диана, покружившись, бросила платье на диван.

− Очень уж оно скромное, − вздохнула Клерия.

− Тебе как раз впору, − язвительно ответила девушка. − Только очки не забудь снять, а то примут за институтку.

Клерия покраснела: она очень стеснялась своего недостатка и крайне болезненно воспринимала все выпады насчёт внешности.

− А я так надеялась, что они будут нарядными! − пролепетала Элиза. − Я думала, мы будем как принцессы, а в обычном я не хочу.

− Ты уж потерпи, бедняжка: мы все в одинаковом положении, − изрекла Диана, поправляя локоны возле зеркала. − Зато на вечернем балу можно будет наверстать упущенное: уж там-то никто не запретит одеться как хочешь.

− Мне не терпится скорее попасть на бал! Я ещё никогда не выходила в свет, − молвила Элиза, всплескивая руками и роняя пяльцы на пол. − Наверное, это так весело, ведь съехались гости со всей Дриады.

− Из всех королевств! − подхватила Клерия. − Там будут рыцари, принцы, короли! Музыка, свет, столики с фруктами! Все будут кланяться, танцевать, говорить на разных языках!

− Божественно, − прошептала Элиза.

− Нашли чем восторгаться, − усмехнулась Диана. − Если вы не поняли, всё это не для вас, а для Евы-Марии. На вас обеих никто и не взглянет.

− Почему? − очень удивилась Элиза. − Мне маменька всегда говорила, что я хорошенькая и буду блистать.

− До принцессы тебе, прямо скажем, далеко, − Диана скептически оглядела фрейлину.

− Жаль, что я не такая красивая, − со вздохом отозвалась Клерия. − Вот если бы у меня была такая же фигура, и волосы такого же цвета, все бы тогда мной восхищались и любили меня.

− Что за глупость, право же! − не сдержалась Стелла. − Для истинной любви важна не внешность, а душа. К тому же следует признать, что Её Высочество не такая уж и красавица, тем более при этом ужасном недостатке.

− Дорогая, в тебе говорит зависть, − хихикнула Диана. − Число поклонников свидетельствует об обратном.

− Я всегда придерживалась мнения, что судить следует не по количеству, а по качеству, − отрезала Стелла.

− Короли да принцы, чем не качество? Влюблённые трубадуры под каждым балконом, − Диана выглянула в окно и сладко зевнула. − А твоих что-то не видать.

− Мне нет дела до уличных поэтов, − покраснела Стелла. − Это давно вышло из моды.

− Не ври, пожалуйста! − со смехом сказала Диана. − Принцесса не только красива, она ещё и богата: есть вокруг чего увиваться. Ну а ты?

− Я выше сравнений с кем бы то ни было и хороша какая есть.

− Ой, посмотрите на неё! Кем эта напыщенная цапля себя возомнила? Уж не героиней ли романа "Гордость и предубеждение"?

− Если не можете придумать ничего умнее, лучше помолчите, мисс Фальшивые Локоны.

− Они не фальшивые, дура!

− Девочки, ну, пожалуйста, ну, перестаньте ругаться! − взмолилась Клерия. − Сегодня ведь праздник! Надо радоваться!

− Вот и радуйся, − пожала плечами Диана. − А с тобой, Стелла, всё ясно.

В этот момент открылась дверь, и в комнату заглянула Виктория Мокк, облачённая в простое белое платье, которое эффектно контрастировало с чёрным глянцем её волос. Фрейлины проводили её завистливыми взглядами.

− У неё что, освобождение? Почему она не шьёт вместе со всеми? − недовольно спросила Диана.

− А кто это? − полюбопытствовала Элиза.

− Дочь советника, − буркнула Диана. − Та ещё штучка!

− Надеюсь, миледи Мокк быстро поставит Вас на место, − не без злорадства сказала Стелла.

− Ты бы следила за языком, − огрызнулась девушка.

− Я, в отличие от Вас, не говорю гадостей о людях, поэтому мне нечего опасаться.

− Она будет жаловаться на нас господину советнику? − пролепетала Элизочка.

− Да, а после этого наказывать кнутом.

Малышка разинула рот − похоже, она верила всему, что ей скажут.

− Кстати, это правда, что императора Денебара специально не пригласили на торжества? − спросила Клерия. − Я слышала, как об этом шептались придворные, а ещё я слышала, что это грозит ужаснейшим скандалом. Говорят, что принцесса поругалась с господином советником: он, наоборот, настаивал, чтобы императора пригласили, а короля Хазара не приглашали.

− И правильно, − заявила Стелла. − Все мроаконцы − пираты, только и ждущие случая напасть на нашу страну. Незачем их сюда звать.

− Гебетцы не лучше, − возразила Клерия Исона. − Они самые настоящие разбойники, и у них есть рабство.

− Ах, как ужасно! − побледнела Элиза.

− Конечно, ужасно: начитались бабушкиных сказок, − фыркнула Диана.

− Это вовсе не сказки, мама рассказывала мне, что там творится феодальный произвол.

− Да-да, все плохие, только одни эриданцы хорошие, никого никогда не обидят! На самом деле, и в Гебете, и в Мроаке живут обычные люди, такие же, как мы. У всех, конечно, свои странности, но они вполне объяснимы, и никакого ужаса в этом нет, − Диана весьма гордилась либеральными взглядами, привитыми ей отцом, несмотря на то, что именно Поскория больше всего страдала от пиратских набегов соседей.

− А я слышала, что в Мроаке едят людей! − пискнула Элиза.

− Особенно глупышек вроде тебя. Верь больше!

− Но ведь рабство существует! − упорствовала Клерия.

− Ну и что? Чего разволновалась, ты-то ведь не в рабстве.

− Но ведь это неправильно, когда одни люди издеваются над другими, бьют их, заставляют работать и даже могут убить.

− А у нас тут по-другому что ли? Разве ты не бьёшь своих служанок? − Диана скорчила рожицу, показывая, что спорить с фактом бессмысленно и глупо.

− Всё равно они плохие, злые и жестокие!

− Хватит судить в рамках своих недалёких представлений. Недавно тут гостил посол Мроака. Про него тоже много чего болтали, но его бицепсы сводили с ума всех девиц в зале, и никто из них не думал о политике.

− Не тот ли это варвар, которого со скандалом выгнали из столицы? − уточнила Стелла. − Фи, не в моём вкусе, дорогая.

− Ещё бы, ведь он любезничал с принцессой, а тебя даже не заметил.

− К Вашему сведению, миледи Саем, для этого большого ума не нужно, поэтому я склонна полагать, что посол Мроака так же глуп и бездарен, как другие её воздыхатели. Кроме того, он вёл себя до неприличия грубо. Какие ужасные манеры!

− Ой, брось, Стелла! Ты же знаешь, что принцессе это польстило.

Клерия и Элиза были настолько поглощены развившейся темой, что давно забыли о шитье и, раскрыв рты, зачарованно слушали двух сплетниц, словно им рассказывали прекрасную и запретную сказку.

− Потому что она легкомысленна и распущенна! Воспитанные девушки не допускают подобного обращения и не доводят почитателей до сумасшествия, когда те своими поступками могут повредить их репутации.

− Оо, как завернула, Мисс Приличие! И где ты увидела распущенность? Наверное, одолжила очки у Исоны? Любая привлекательная девушка хочет, чтоб ей восхищались, и получает от этого удовольствие, ну а Ева-Мария по неопытности просто слишком много флиртует.

− По неопытности! Придумали тоже, миледи Саем, − Стеллу передёрнуло от возмущения. − Речь идёт об одной из самых искушённых кокеток Эридана.

− Её кокетство не означает, что она хорошо разбирается в предмете, − возразила Диана. − Вот когда у неё появится опыт, она станет по-настоящему опасной для мужчин.

− А что такое "опыт"? − порозовев, спросила Клерия.

Диана и Стелла переглянулись, и первая снисходительным тоном пояснила:

− Опыт, милая деточка, это когда после большого количества разбитых сердец кто-то разбивает твоё собственное, понятно? − Элиза и Клерия закивали, а Диана вновь обратилась к рассуждениям. − Так вот, пока у неё нет практических знаний, это не более чем детская игра. Никто не может запретить ей развлекаться, даже Дора Инсара брюзжит, но опускает руки.

− Ну и чем, по-вашему, всё это закончится? − поджала губы Стелла.

− Ты имеешь в виду интрижку с послом?

− Этот мроаконец недостоин даже упоминания в разговоре. Однако мне кажется, что рано или поздно подобное поведение Евы-Марии приведёт к значительным неприятностям.

Произнося это, Стелла не могла знать, что её слова окажутся пророческими. Впрочем, участь всех пророчиц со времён Кассандры была одинаковой − им никогда никто не верил.

− А что это за посол и как он выглядел? − робко спросила Элиза.

− Дикарь и варвар, но, по слухам, очень симпатичный. Может быть, мы увидим его сегодня, хотя это сущие пустяки по сравнению с другими гостями. Куда больше меня интересует загадочный король Хазар.

− Ведите себя как леди и не вздумайте разглядывать пиратов! − фыркнула Стелла.

В комнату вошла Мари Лермен с беспокойным лицом и вздрагивающими губами. Она казалась замученной сверх всякой меры, но тон, с которым статс-дама обратилась к фрейлинам, был полон начальственных интонаций: