Текст книги "Цветок Эридана (СИ)"

Автор книги: Лидия Розалиска

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 49 страниц)

− О ком это, о ком? − завертелась, вытягивая шею, Исона.

− Наверное, о принце Лотаре! − расхохоталась Диана.

− Он такой душечка, правда? − неожиданно выпалила Торн и зарделась, как розочка.

− Сущий дьявол, − отозвалась фрейлина. − Если не в настроении, то ведёт себя под стать нашей принцессе. Я бы даже "за? была, если б он её хорошенько унизил, главное при этом до войны не довести. Бог мой, но какой он всё-таки ловелас! Кого только не облапил за прошедшие три дня! Барышни млеют, мамани теряют бдительность, теша себя надеждой, что такой красавец, да ещё и принц, захочет с ними породниться. А киска-мурыска, дочка Кельвина, оказалась не промах − ишь как помогать выскочила, никто и опомниться не успел. Только вот что-то долго её не было − наверное, увлеклась, делая принцу искусственное дыхание.

− Так ведь он на другую девушку весь вечер смотрел, − возразила Клерия, вся красная от стыда (чего и говорить об Элизе!)

− Не переживай, и до неё очередь дойдёт, − снисходительно улыбнулась Диана, доставая зеркальце и тушь и начиная красить ресницы. − Таких, как Лотар, осуждать не приходится. Другое дело − король Лорит: этот даром что числится в женихах у Евы-Марии, но липнет ко всем симпатичным принцессам, ни одной красотки не пропускает наш поэт и скромник. Странно, как Ева терпит его возле себя − я бы давно отшила такого поклонника, тем более одиночество ей не грозит: найдёт себе кавалера повежливей. Принцы с Пораскидов уже с ума сходят, скоро между собой из-за неё передерутся − то-то их папане Альфреду будет не до смеха.

− А я и не знала, что паж королевы − сын здешнего лорда, − сказала Элиза.

− И брат скромницы Элии, − добавила Диана.

− Такой душечка, я прямо во все глаза на него смотрела, когда он пел и играл, мне так хотелось, чтобы он меня заметил. А от его баллады я плакала всю ночь, и даже сейчас, как вспомню его грустный голосок, сразу слёзы душат, − Исона шмыгнула носом и вдруг заревела.

− Да, пел он расчудесно, − всхлипнула вслед за ней Торн. − Он такой необыкновенный, этот Леонардо! Интересно, он кого-нибудь любит?

− Ну ты и балда, − поразилась Диана Саем. − Ты что, не слышала, кому он посвятил песню?

− Точно! − осенило Исону. − Он ведь так и сказал: "Королеве моего сердца". Все сразу поняли, что он без ума от Её Величества. Жалко, что не от меня: я как закрою глаза, как представлю, что он для меня играет, ыыыыы! − снова хлынул сплошной поток слёз и причитаний. − Почему всё так несправедливо: наша королева такая красивая, в неё все влюбляются, а я такая серая, позорная!!! − тут она зарыдала так громко и отчаянно, что дверь открылась, и из комнаты выглянул лорд Фин. Под его взглядом фрейлины затрепетали и смолкли. Канцлер-страж молча закрыл дверь, Элиза протянула Клерии розовый платок, а Диана закатила глаза.

− О боже, опять у Исоны истерика! Ну почему здесь нет нормальных фрейлин, а сплошной детский сад! Своим нытьём ты себе красоты не добавишь, так что смирись с этим и перестань меня раздражать. Всё! Надоело с вами нянчиться и вытирать сопли. Где моя шляпа? − она встала с места и вышла в коридор.

Во фрейлинских Диана столкнулась с молодым пажом, всюду сопровождавшим короля Лорита. Паж смущённо поклонился и хотел пройти мимо, но Диана опытной рукой схватила его за плечо и развернула к себе.

− Куда спешишь, мальчик? Тебе сюда нельзя, это женские комнаты.

− Извините, мадемуазель, меня просили передать записку для миледи Торн.

− Кто? − заинтересовалась Диана. Записочки просачивались к Торн уже не первый раз, и это срочно требовалось взять под контроль.

− Это строжайшая тайна!

− Дай сюда, я сама передам ей.

− Но я не могу, − мальчик прижал руки к груди.

− Мы скоро уезжаем, так что другого шанса у тебя не будет, − Диана так доверительно улыбнулась ему, что паж растаял и протянул ей надушенный конвертик.

− Пожалуйста, не говорите никому, что я ношу письма, − трогательно попросил он.

− Я не скажу, малыш. А теперь иди, иди!

Спровадив мальчишку, она зашла в свою комнату и распечатала послание; пробежав глазами письмецо, подписанное "Принц ***", Диана Саем ухмыльнулась.

− Свидание в саду, как мило! Да ещё и с принцем. Повезло нашей куколке. Не сходить ли вместо неё?

В дверь постучали. Диана спрятала письмо в декольте и вопросительно изогнулась на стуле.

− Миледи Саем? − в дверном проёме показался хмурый и озабоченный начальник королевской охраны. − Через десять минут королева отправляется в столицу. Прошу Вас и других фрейлин впредь не оставлять Её Величество одну.

− А если мадонне захочется побыть в одиночестве? − поинтересовалась девушка.

− Немедленно сообщите мне о подобных желаниях королевы.

− Слушаюсь, капитан! − Диана прищёлкнула каблуками и вытянулась в струнку. − Ещё приказания?

− Это не приказ, а напоминание, − резко ответил Антоний Волк. − В следующий раз я не стану объяснять, что входит в обязанности фрейлин, а попрошу мадам Инсару выпороть вас, − с этими словами он развернулся и вышел прочь. Диана слегка оторопела, потом состроила гримасу и пошла к фрейлинам − напоминать про обязанности.

Небо над равниной было хмурым, сплошь затянутым плоскими серыми тучами. Таким же хмурым было лицо Евы-Марии, когда она появилась на крыльце замка Клён. Голубое шёлковое платье, причёска без особых претензий явно не улучшили её настроение. Насупившись и не отвечая на приветствия, она прошла по белому ковру и с помощью Волка уселась на лошадь. Придворные были готовы к отъезду, но в целом народу собралось немного, едва ли треть: большая часть гостей уже выехала в столицу, чтоб поделиться с родственниками и знакомыми свежими новостями, остальные тешили себя надеждой, что пообедают в замке, не желая совершать прогулку верхом на пустой желудок. Не видно было пёстрых одежд короля Ардскулла и щеголеватых пиранийских камзолов; республиканцы отбыли ещё на рассвете, и лишь небольшая группа гостей с Пораскидов пожелала сопровождать королеву Эридана.

Лорд Кельвин произнёс положенные прощальные речи. Паж обнялся с отцом, а гофмейстерина спросила, куда пропала прелестная миледи Кельвин, на что лорд сбивчиво объяснил, что-де его дочь чувствует себя неважно и просит извинить её отсутствие. Ева-Мария раздражённо фыркнула и велела пажу ехать. Проезжая мимо ворот, она услышала язвительный голос Лотара:

− Это что, стало традицией − морить гостей голодом?

− Некоторых можно и заморить, чтоб поменьше рот открывали, − не оборачиваясь бросила королева.

− Промотали приданое, а лавочники в долг не отпускают? − он вскочил на коня и подъехал ближе, с явным намерением позубоскалить всласть. Лицо его покрывали глубокие борозды царапин, но Ева-Мария не видела этого безобразия.

− А Вам-то что? Если не нравится, можете вернуться обратно в свой Гебет.

− Я ведь просил быть повежливее со мной, крошка. Нежелание прислушаться к советам называется простое, женское, неисправимое упрямство.

− Ступайте к тем, которые Вас слушают, у Вас их много! − разозлилась Ева-Мария.

− Но заигрывает со мной только одна, − с ухмылкой произнёс принц.

Вместо ответа принцесса скорчила презрительную мину и подхлестнула скакуна.

− От меня так просто не убежать, − сказал он, снова поравнявшись с ней.

− Ах, какое самомнение! Не стоит обольщаться, ведь бежите не Вы, а Ваша лошадь.

Пока они пререкались из-за каждого слова, Диана Саем приотстала, беседуя с вельможей из Венеры. Разговор изобиловал намёками определённого сорта: мужчина, даром что был женат, стремился снискать благосклонность фрейлины, а красавица поигрывала им, как кошка мышкой, не забывая наблюдать за тем, что творится вокруг. Один раз ей показалось, что принц Персей делает ей какие-то знаки, но она списала это на своё воображение. Через несколько минут сигнал явно повторился. Заинтригованная Диана избавилась от поклонника и поскакала прочь, делая вид, что кого-то ищет. Ей не пришлось долго скучать в одиночестве: белоснежный плащ принца вскоре мелькнул рядом.

− Сударыня, безмерно счастлив, что Вы согласились уделить мне внимание, − учтиво поклонился юноша.

− Это большая честь для меня, Ваше Высочество.

− Собственно, я хотел попросить Вас об одолжении, − Персей заметно понизил голос. − Я нуждаюсь в совете, и Вы могли бы мне помочь.

− Я всего лишь скромная фрейлина Её Величества, − начала Диана, напуская на лицо выражение безгрешности.

− Это именно то, что нужно, − поспешно сказал принц, оглянувшись в сторону Евы-Марии. − Не беспокойтесь, мадемуазель, ничья репутация при этом не пострадает.

Он улыбнулся, и Диана ответила улыбкой.

− Какого рода помощь Вам нужна? Я не привораживаю по восковым куклам.

Персей мгновение колебался, затем подъехал вплотную.

− У меня есть просьба. Мне крайне важно встретиться с Её Величеством наедине.

− Сударь! Вы требуете от меня невозможного.

− Миледи, я был бы благодарен за любое содействие. Естественно, моя благодарность не ограничится словами.

− Увы, я не могу ничего сделать, монсеньор, − притворно вздохнула фрейлина.

− Но Вы могли бы попытаться устроить свидание во время маскарада, − взволнованно уговаривал принц. − Неужели я прошу о чём-то невозможном?

− Видите ли, монсеньор, королева никуда не выходит без сопровождения, − возразила девушка, но вспомнила о письме, адресованном Элизе Торн. В конце концов, если подсунуть его Еве-Марии, могла получиться премиленькая шутка. − Я попробую помочь Вам, однако я ничего не обещаю.

− Неважно! Главное, при первой же возможности сообщите мне, куда я должен прийти, − пылко заявил принц.

− И как я Вас узнаю?

− На мне будет костюм разбойника, − он подъехал ближе и что-то прошептал ей на ухо. − А Вы покажете мне это кольцо, − Персей стянул с перчатки шикарный перстень с изумрудом, и тот чудесным образом очутился в руке Дианы. − Желаю Вам удачи, миледи, и жду известий! − с этими словами он отъехал прочь.

Диана проводила его насмешливым взглядом и примерила колечко. Рука мгновенно преобразилась: блеск изумруда притягивал взор, но Диана смотрела на него с некоторым сомнением − по правде говоря, она не поняла, было ли кольцо подарено ей или же его дали поносить на время маскарада.

− Какие у Вас кавалеры, миледи Саем! − с завистью проговорила Стелла, как только Диана вернулась в свиту королевы. − Вам очень повезло, что Её Величеству сейчас не до Вас.

− Ева всё ещё занята Лотаром? Тебе не кажется, что между ними что-то намечается?

Стелла поджала губы.

− Сколько раз я просила Вас быть вежливой и не "тыкать" мне.

− Боже мой, это не смертельно.

− Но зато крайне оскорбительно!

− Не следует ссориться, милые дамы, − вмешался плешивый старикашка. Фрейлины смерили его убийственными взглядами, тот съёжился и с заискивающей улыбкой отъехал подальше.

− Что это? Снова господин казначей вокруг тебя увивается? − фыркнула Диана.

− Никакого спасенья! − пожаловалась Стелла. − Терпеть его не могу: старый, страшный, лысый.

− Зато богатый, − ехидно заметила Диана. − Самое то для мужа. Будет у тебя под каблуком суетиться − душечка, золотце, сюсю-мюсю, кофе в постель, бриллианты на пальцы.

− Да он никто! Ни титула, ни заслуг, и казна вовсе не ему принадлежит, а королевскому дому.

− Довольствуйся тем, что есть, дорогая.

− Мне не нужны такие поклонники, − повторила Стелла.

− Конечно, тебе ведь принца подавай, а то и короля. Какая жалость, что твои хорошие манеры так и не произвели впечатление на Лорита.

− Вы прекрасно знаете, миледи Саем, что король Пирании увлечён мадонной Евой-Марией.

− Не ей одной, к тому же в настоящий момент Ева находится в более умелых руках, так что бедный Лорит рискует остаться без невесты.

− Я полагаю, до такой крайности дело не дойдёт.

− Как знать, − загадочно улыбнулась Диана.

Фрейлины одновременно посмотрели на пару, о которой шла речь. Лотар и Ева-Мария ехали так близко, что их колени соприкасались. Они о чём-то спорили: принцесса, как всегда, была высокомерна, а принц нагл. Рядом скакал Антоний Волк и хмуро глядел на гебетца; за ними тянулась поредевшая эриданская свита.

− Мне иногда кажется, что Волк ревнует, − вдруг сказала Стелла. − Слишком рьяно он охраняет принцессу.

− А ты хотела бы иметь такого телохранителя?

− Нет, конечно! Какое глупое предположение! − Стелла казалась оскорблённой до глубины души. − Я общаюсь только с благородными и утончёнными натурами, людьми своего круга, а этот солдафон не закончил и пяти классов.

− Они ничего не смыслят в безопасности, − пожала плечами Диана.

− Меня раздражает этот недалёкий стражник, − морщась, продолжала брюнетка. − Кем он себя возомнил? Нужно поставить его на место: королева вовсе не его собственность.

− Да что с тобой, Стелла? − фрейлина скосила глаза. − Какая лошадь тебя сегодня лягнула? Или ты злишься, что никто, кроме Уннянского, не обращает на тебя внимания? Видимо, переоценила ты свои прелести, если даже на Волка они не действуют.

− Ах, кто бы говорил! Можно подумать, Вы лучше всех разбираетесь в том, что нравится мужчинам.

− В этом нет ничего сложного: стоит мне захотеть, он ползал бы возле моих ног, виляя хвостом и забыв о принцессе.

− Я, конечно, невысокого мнения об умственных способностях капитана Волка, но неужели Вы готовы опуститься до одного уровня с дворней и начать с ним кокетничать?

− А что такого? Почему не позаигрывать с симпатичным мужчиной?

− Фи, мисс Саем! Как дёшево Вы себя цените! Ведёте себя, как распутная провинциалка!

− Зато ты, могу поспорить, нуднее и невыносимей любой старой девы.

− Этими словами Вы демонстрируете свою полнейшую невоспитанность, мисс Саем. Поскольку воспитание и этика обошли Вас стороной, я не собираюсь унижаться дальнейшим спором с Вами.

− Да пожалуйста, − поджав губы, Диана хлестнула коня Стеллы по крупу. Тот рванулся вперёд.

Стелла дико завопила, выронила поводья и вцепилась в лошадиную гриву, чтоб не упасть на землю. Ева-Мария и Лотар обернулись в сторону крика.

− Что там такое? − произнесла королева, хмуря брови.

− Ах! Помогите! Я падаю! − голосила фрейлина, проезжая мимо них.

− Ди Муян, прекратите вопить, Вы роняете престиж королевства. Кто-нибудь, поддержите её!

Антоний Волк догнал Стеллу и попытался помочь ей сесть правильно.

− Убери свои руки, мужлан! − девушка хлестнула капитана плёткой, выпрямилась и поправила причёску. − Извините, Ваше Величество, это всё из-за миледи Саем.

− Нас не интересуют ваши склоки! − оборвала жалобы Ева-Мария. − Прочь отсюда, обе!

Диана перестала улыбаться и, ворча, ускакала подальше. Стелла, вся в красных пятнах, проехала мимо королевы в другую сторону.

− Не слишком ли ты сурова, дорогуша? − поинтересовался Лотар, провожая наездницу взглядом.

− Эти глупые фрейлины вечно скандалят между собой, − капризно ответила девушка.

− Надо было найти себе более воспитанных обезьянок.

− Вам тоже не мешало бы сменить сопровождение, − фыркнула Ева-Мария.

Брови принца насмешливо поднялись.

− Не понял, о чём речь, − признался он.

− О Вашей ручной блондинке, которая вообразила о себе столько, что посмела угрожать нам.

− Не волнуйся, крошка, − Лотар издал смешок. − В детстве ей предсказали, что меня приведёт к смерти женщина, и с тех пор сестра отгоняет от меня различных красоток.

− Сестра? − удивлённо переспросила принцесса и вдруг почувствовала невероятное облегчение − такое, что на миг позабыла об Элии Кельвин.

− Мы дети одной рабыни, но я никогда не видел своей матери, − Лотар подхлестнул лошадь. − Отец считает, что женщины делают нас слабыми, и держит их подальше.

− Теперь понятно, почему Вы так себя ведёте, − фыркнула принцесса. − Росли, как лопух на дороге − ни происхождения, ни воспитания, ни уважения к людям.

− Не спорю, это наложило свой отпечаток, − ухмыльнулся он. − Но я вовсе не такой беспутник, как все думают. Говорят, если поцеловать лягушонка, он может превратиться в настоящего принца.

− Ну конечно, − Ева-Мария недоверчиво надула губки. − Всё это, как Вы недавно изволили заметить, Ammenmärchen.48

− Сказки звучат совсем по-другому, крошка, − отозвался принц, поглядывая по сторонам. − Давным-давно, в некоем королевстве жила-была глупая принцесса.

− Нам неинтересно! − с досадой перебила Ева-Мария. − Рассказывайте их своим подружкам!

− Ничего она не знала, ничего не умела, лишь целыми днями играла в куклы и шила платьица Езулатке.

− Откуда у Вас такие познания о жизни принцесс?

− Когда-то, в чисто образовательном порыве, я прочёл труд известного моралиста Гримуара Ван Поля "О воспитании молодых особ", − насмешливо улыбнулся он.

− Ой, надо же, Вы умеете читать! − сострила демуазель.

− Я полон эпитетов и глаголов, умных слов и наречий. Я открываю новые горизонты слова, пока ты тщишься уязвить меня, крошка.

− Ваше Величество, простите, что вмешиваюсь, но мне необходимо обсудить с Вами два чрезвычайно важных вопроса, − послышался вблизи требовательный голос министра Лена.

− Опять! Господин Лен, нас всегда раздражала Ваша привычка вклиниваться в разговор − задумайтесь над этим, пока не стало слишком поздно, − королева пришла в раздражение.

− Поздно для чего? Впрочем, неважно: речь пойдёт о советнике Мокке.

− Мы примем Вас завтра в нашем кабинете.

− Мадонна, я уже два дня жду аудиенции, − вышел из себя министр.

Вместо ответа Ева-Мария пустила Мизинчика вскачь. Все были вынуждены ускориться, и группа всадников растянулась в длинную-предлинную вереницу. В самом конце ехали Элиза Торн и Клерия Исона. Клерия имела бледно-серый цвет лица: она сидела, судорожно вцепившись в седло, и каждое мгновение боялась упасть на землю. Один длинный рукав у неё оторвался, другой зелёной змеёй плескался по воздуху. Элизабет выглядела ненамного лучше: она испуганно жалась к лошади, жмурилась и вскрикивала перед каждой горкой, канавкой и ручейком, попадавшимся на пути. Дора Инсара транспортировалась в карете лорда Кельвина, и это было единственное обстоятельство, смягчавшее страдания фрейлин.

− Какая чудесная поездка! − выкрикивала Клерия, чтобы не показать, что её тошнит от страха. − Такой великолепный замок, всё так красиво, а хозяева такие обходительные люди, Вы не находите? Жаль, живут уединённо и почти не появляются в свете.

− Да, очень мило, − через силу пробормотала Элиза: она, в противоположность Исоне, предпочитала помалкивать.

− У миледи Элии такое воспитание! Мне бы её утончённость! А братик у неё просто прелесть! А лорд Кельвин такой замечательный синьор! Какая жалость, что мои родители не поддерживают с ними знакомства, я бы с удовольствием приезжала погостить в замок Клён. Правда, досюда хорошей дороги нет, и в карете ехать, наверное, слишком утомительно. Ненавижу тряску, потому что меня всегда тошнит, особенно если ехать спиной вперёд − то и дело приходится останавливаться и выходить наружу, чтоб подышать воздухом и успокоить желудок.

Элиза издала слабый возглас.

− Я бы лучше летала на дирижабле − да, точно, на дирижабле! − с упоением продолжала Исона. − Хотя, сказать по правде, у нас нет своего дирижабля, но раньше был. Он сломался во время поездки к двоюродной тёте в Дриаду. Чинить было дорого, а покупать новый ещё дороже, поэтому папа сдал его в городское воздушное бюро, и теперь приходится ездить в карете. Конечно, когда меня пригласили во дворец, чтоб я стала фрейлиной Её Величества, мы заказали дирижабль и прибыли в Ахернар по воздуху, причём на нём был наш герб, чтобы никто не подумал, будто мы какие-то бедные. Сейчас наша семья редко выезжает из города. Хотя, если честно, по воздуху я тоже не люблю летать − от высоты у меня начинает кружиться голова, и меня постоянно тошнит, как будто это морская болезнь, но только не на море, а в воздухе. Наверное, нужно называть её "воздушная болезнь"?

Элиза ещё раз слабо, измученно пискнула, но подружка не обратила на это никакого внимания.

− Карета у нас тоже весьма скромная; правда, раньше она казалась мне красивой, но когда я приехала в Ахернар, стала фрейлиной и увидела, какие здесь роскошные экипажи, особенно королевские, я поняла, что всю жизнь проездила чуть ли не в крестьянской повозке! И герб на ней тоже выглядит ужасно − будто бы и не герб, а лубочная картинка. Мы же не какие-то простолюдины, а благородный род, поэтому я мечтаю иметь белую карету, запряжённую четвёркой лошадей, непременно белых. В карете ехала бы я и две − нет, три! − моих служанки, а на окнах были бы такие голубые кружевные шторки. Главное − не садиться спиной вперёд.

Элиза жалобно застонала.

− Что, что такое? − всполошилась, заметив наконец её страдания, Исона.

− Не знаю… Мне плохо… Помогите, я сейчас упаду…

− На помощь! − громко закричала Клерия. − Ей плохо!

Несколько всадников оглянулись и придержали коней. Трое из них торопливо подъехали к фрейлинам.

− Miladies, is anything the matter?49 − спросил симпатичный подросток в изысканном костюме пораскидского кроя. Рядом с ним находились статный, худощавый молодой человек лет двадцати с короткими чёрными волосами и красивая девочка, ещё не достигшая совершеннолетия. У неё были лукавые светло-зелёные глазки, нежное личико и кудри с золотым отливом, рассыпанные по плечам и спине. Клерия узнала принца Иапета и его юную невесту Елену.

− Э… ээ… I not need a help, monseigneur… Ээ… Please, help that girl! − сбивчиво произнесла Клерия. − Elle… То есть she is… is… not good… В общем, её сейчас стошнит! Ой… − она смущённо прикрыла рот ладонью, но принц уже хлопотал вокруг бедняжки Торн, спрашивая по-эридански, может ли миледи держаться в седле.

− Ах, не знаю, − лепетала, закрыв глазки, Элиза.

− Мелет, помогите миледи пересесть ко мне на лошадь, − сказал принц. − Елена, подайте нашатырь.

− Я что, сестра милосердия? − капризно протянула та, роясь в ридикюле. − Позовите врача.

Тем временем брюнет соскочил на землю и на руках перенёс фрейлину к Иапету. Тот усадил девушку перед собой и, придерживая рукой за талию, поднёс к её носику маленький хрустальный флакон. Бедная Элиза зафыркала, но к ней стал возвращаться нормальный цвет лица, и вскоре она почувствовала себя настолько хорошо, что со слабой улыбкой принялась благодарить своего спасителя. Клерия умирала от зависти, на её лице так и читалось: "Вот так всегда! Кто-то держит себя в руках и мужественно переносит страдания и боль, а кто-то, стоит ей похныкать, собирает вокруг себя толпу сочувствующих. И на меня, как всегда, никто не обращает внимания, хотя это я их позвала. А ведь могла и не позвать! Пусть бы эту Торн тошнило и тошнило!" Елена, по-детски недовольная тем, что внимание кавалеров поглощено другой хорошенькой девушкой, надула губки, подхлестнула коня и ускакала вперёд. Принц Иапет отправился за нею, по-прежнему сжимая фрейлину в объятиях, а Мелет, прихватив поводья эриданской лошади, вскочил в седло и вежливо поклонился Исоне.

− I think I'll provide an escort for milady up to town, if milady doesn't object,50 − мягким, очень приятным голосом проговорил он, явно обращаясь к Клерии. Исона чуть не свалилась с коня.

− Я э-э… I not understand.

− Мадемуазель может обращаться ко мне на её родном языке, − улыбнулся брюнет. Он говорил по-эридански настолько хорошо, что акцент почти не чувствовался. − Принц велел мне развлекать миледи, чтоб она не скучала.

− А откуда Вам известно, что я эриданка?

− Разве мадемуазель не состоит в свите эриданской королевы? − юноша удивлённо приподнял бровь.

− Состоит, конечно! А Вы ведь с Пораскидов?

− Мадемуазель права. Позвольте представиться: меня зовут…

− Я слышала! Мелет! − в экстазе перебила Исона. Она была вне себя от восторга, что ей тоже перепало знакомство, о котором можно будет похвастать подружкам, и сожалела только об одном: что на ней не было очков, дабы получше рассмотреть кавалера.

− Моё имя Донмелето эс'Лакет, − собеседник слегка смутился, ошарашенный столь бурным началом знакомства. − С кем я имею честь общаться?

− Миледи Клерия Исона, фрейлина королевы! − выпалила девушка. − А Вам нравится в Эридане, милорд Донмелето? У нас очень-очень красиво − красивее, чем везде! Правда, я ещё нигде не была, но я так думаю. Когда-нибудь я обязательно посещу соседние страны, чтоб убедиться в этом. А Вы много путешествовали?

− К сожалению, нет: не считая нынешнего визита в Эридан, я был только в Пирании и на острове Писк. Там довольно живописная природа, но к климату Писка непросто привыкнуть.

− Почему?

− Воздух там очень влажный, экваториальный, ведь рядом океан, круглый год стоит жаркая погода. Это очень благоприятно для насекомых, которых я, признаться, не люблю. Мне нравятся стрекозы, бабочки, но никак не комары.

Клерия беспардонно перебила:

− Извините, милорд, а Вам, случайно, не приходилось бывать в Мроаке?

− Мроак? − переспросил он, снова поднимая бровь. − Нет, откровенно говоря, я бы не хотел туда попасть. Короли Мроака не жалуют гостей.

− Обидно! Мне так интересен этот остров − ужасно люблю всё таинственное. А недавно я поспорила кое с кем, что жители Мроака − это предки гебетцев. Мне сказали, что наоборот, а Вы как думаете?

− Некоторые историки утверждают, что Мроак был островом изгнанников − по приказу вождей, туда отвозили преступников и рабов для работы на рудниках. Когда рудники истощились, их бросили там умирать. Считалось, что остров непригоден для обитания, но рабы нашли способ выжить − смешались с местным населением.

− А откуда там население, если остров необитаемый?

− Варвары, промышлявшие в северных морях рыболовством, часто заплывали на остров. Со временем там были основаны поселения.

− Так я про это и говорю: там были люди, которые жили ещё до Гебета! − запальчиво перебила Исона. − Значит, я была права насчёт гебетцев, и теперь мне ясно, почему Гебет и Мроак постоянно воюют.

− Признаться, я не вижу доводов, которые подтверждали бы Вашу гипотезу.

− Легенды говорят правду! Я так и знала! А Вы что, любите историю?

− Я увлекаюсь литературой и языками, миледи. Это позволяет мне знакомиться с культурой различных государств, в том числе при чтении иностранной периодики.

− Ой, я тоже люблю читать, − взвизгнула Клерия, взмахивая руками и начисто забыв про свой оторванный рукав, который до этой минуты старалась прятать за спиной. − У нас во дворце такая большая библиотека, ну просто кошмар! Чего только там нет! В жизни не видела столько книжек разом. Говорят, их даже больше, чем в Ахернарской библиотеке. Есть обычные, а есть большие, для принцессы. Я как-то заглянула в одну, но не поняла этот шрифт. Я очень люблю всякие энциклопедии, особенно с рисунками, и там есть полное собрание книжек моего любимого писателя Ламалина те Пуса.

− Те Пус? Это же детский писатель.

− Ну, я имею в виду, что любила его читать в детстве, − быстро поправилась фрейлина.

− А я обожаю Байрона, особенно его поэму "Манфред" − её я с четырнадцати лет знаю наизусть. Помню, что на выпускном экзамене декламировал разговор Манфреда с духами:

Забвение неведомо бессмертным:

Мы вечны − и прошедшее для нас

Сливается с грядущим в настоящем…

− Я читала, − поспешно соврала фрейлина, испугавшись, что это надолго: некоторые поэты просто не понимали, как утомительно было их слушать. − А что ещё Вы читаете, милорд Донмелето?

− В детстве я прочёл в подлиннике "Alice and her strange world", и мой восторг не знал границ. Потом, когда я подрос, то увлёкся более серьёзными вещами, стал читать настоящую классику − Мольера, Бальзака, Гёте, Вольтера. Но ведь этим Вас не удивить, не так ли?

− Да-да, − согласно закивала Клерия. Некоторые имена она, безусловно, где-то слышала, но ей и в голову не приходило брать в руки столь мудрёные книги.

− Далее, по мере того, как мой ум жаждал всё более совершенных упражнений, я заинтересовался философией и стал изучать древних мыслителей. Мне как раз нужно было попрактиковаться в латыни, и я читал все трактаты в оригинале. В то время моим девизом воистину стало знаменитое "Pereat mundu, fiat philosophia, fiat philosophus, fiam!"51

− О, это прекрасно, − покраснела Клерия, желая провалиться сквозь землю: она не дружила ни с латинским, ни с философией.

− Мадемуазель тоже любит латынь? − Мелет выглядел удивлённым.

− Да, то есть не то чтобы люблю − так, иногда читаю.

− Не хотите ли прочесть какой-нибудь стих? − оживился молодой человек, скрещивая руки на груди. − Sonus linguae Latīnae mihi placet.52

− Нет-нет, что Вы, я так смущаюсь, − девушке стало дурно. − У меня есть одна знакомая, её зовут миледи Турмалина, так она просто без ума от латыни и знает гораздо больше. Если хотите, я вас представлю, − еле вывернулась она. − А почему Вы не участвовали в конкурсе певцов?

− Увы, я неискусен в пении, − улыбнулся юноша.

− А в конкурсе поэтов?

− Не думаю, что мои скромные творения заслуживают внимания почтенной публики. Но мы, кажется, говорили о философии. Хотелось бы узнать Вашу точку зрения на кантовский дуализм.

Только природная болтливость и непосредственность помогли бедной Клерии Исоне выдержать эту интеллектуальную пытку до конца, и, прибыв в столицу, она благодарила небеса за то, что ни разу не ударила в грязь лицом перед таким умным молодым человеком. Хотя… слишком уж умным!