сообщить о нарушении
Текущая страница: 63 (всего у книги 67 страниц)
— Да. Я принцесса страны Огня! — не сдерживая обиду заявила Азула, прекрасно помня золотое правило лжеца. Ведь лучшая ложь всегда та, в которой есть доля правды. — И наследница огненного трона.
— А имя у тебя есть?
— Азула.
— Можешь звать меня Аюн, — с улыбкой возвестила императрица. — И всё же, почему твои отец и мать не поехали вместе с тобой, раз ты наследница престола и надежда своей династии?
— Отец не может покинуть столицу. Многие вельможи плетут против него заговоры. Они говорят, что наша династия обречена. Если бы он поехал со мной, нам уже некуда бы было возвращаться.
— А как же мать?
— Мать бросила нас, когда мне было семь лет, — не стала скрывать горькой правды принцесса. — Сбежала вместе с любовником на континент. Отец так и не смог найти их. Поэтому он вычеркнул её из истории нашего рода. Как позор на нашем добром имени.
— Какой кошмар, — судя по глазам собеседницы, она даже при всём желании не могла поверить в подобную историю. — Разве могут хоть где-то обитать столь распутные женщины, что ради хахаля готовы отринуть собственное чадо?
— Я тоже не хотела в это верить, — состроив грустную физиономию сообщила принцесса. — Но это так. Я сама видела её письма.
— Окажись я на её месте, я бы сама отправила на плаху любого, кто попытался бы залезть ко мне в постель и хотя бы заикнулся о том, чтобы бросить такое милое дитя.
— Правда? — удивлённо переспросила Азула, которую подобное заявление выбило из колеи. Неужели даже эта надменная хозяйка заметённой снегом земли такого тусклого и холодного мира была добрее к одинокой девочке, которую вообще видела первый раз в жизни, чем родная мать.
— Конечно правда, — улыбнулась Аюн, слегка хлопнув её пальцем по носу. — Как бы я хотела, чтобы у меня была такая милая дочь.
— Но что вам мешает? — в растерянности ляпнула принцесса, даже не подумав о том, что невежливо задавать такие вопросы. Но о своей ошибке она догадалась только по повисшей в зале тишине, поскольку все придворные дамы и служанки замерли, не смея проронить ни звука, и только с тихим ужасом глядели на свою помрачневшую госпожу.
— Есть в этом мире что-то, над чем не властны даже величайшие короли и императоры.
— Вы не можете рожать?
— Я совершенно здорова, — с кривой усмешкой ответила всесильная повелительница, глядя куда-то в окно. — Но мне не от кого рожать.
— Но ведь в вашей стране столько мужчин...
— И что толку? Императрица не имеет права плодить ублюдков от первого встречного, — неожиданно жёстко рубанула эта надменная правительница, одного слова которой было достаточно, чтобы стереть с лица земли целые племена и народы. — Рождённый вне брака ребёнок не имеет права на престол. И как мудрая правительница, которая любит свой народ и свою страну, я не стану в угоду своим низменным желаниям ввергать их в кровавую пучину гражданской войны, в которую выльется борьба за престол между незаконнорождёнными детьми и дальними родственниками.
— Так вы не замужем?
— Нет.
— Тогда просто выйдите за того, кто вам больше нравится. Вы же главная в этой стране!
— Не могу, — разве что не выплюнула Аюн, тяжко вздохнув. — Я не могу выйти замуж за простолюдина, потому что женихом императрицы может стать только благородный мужчина. А выйти за первого попавшегося дворянина я тоже не могу, потому что это пошатнёт баланс сил в стране и приведёт к смуте, чего я допустить не могу.
— А взять приёмного?
— По закону он не будет иметь права на престол. Только наследник крови может получить корону Хадорской Империи.
Азула так и не нашлась с ответом. Ей-то эта женщина в золотом платье, что одним ударом посоха заставляла громадный зал, полный расфуфыренных и надменных вельмож, замереть в благоговейном страхе, внимая каждому её слову и жесту, казалась всемогущей. Идеальной правительницей, которой она сама хотела бы стать. Но хозяйка огромной страны и непобедимой армии только что расписалась в своём бессилии. В том, что оказалась заложницей традиций, законов и собственной власти. В том, что владея всем, о чём только можно мечтать, была несчастна.
— Поэтому я не могу понять твоих родителей, что бросили тебя одну перед лицом этого жестокого мира, отправив за тридевять земель в чужую страну. Такую нежную и беспомощную.
— Как думаете, сколько мне лет?
— Восемь лет? — пожала плечами собеседница.
Принцесса только фыркнула на такое заявление. Даже Никола поначалу считал её старше.
— Шестнадцать!
— И что, у вас там все такие? — с недоверием спросила императрица, снова оглядывая её с головы до ног.
— Всё дело во мне. Я больна очень редкой болезнью, — на лету придумывала Азула, у которой родился отличный план, как сделать этот сон гораздо приятнее. — Врачи говорят, это врождённое. Из-за неё я такая слабая и почти не расту. Говорят, такие дети рождаются редко и погибают в младенчестве. Но отец заботился обо мне, растил как нежный цветок в теплице. Когда стало ясно, что мне суждено занять трон, это стало проблемой. Отец слышал истории о вашей стране. Об учёных, что познали все тайны бытия и создали поразительные механизмы. О могучих колдунах, что оживляют бездушную сталь. О зачарованных доспехах, что неуязвимы ни для стрел, ни для клинков. О чародеях, которым по силу излечить любой недуг.
— Но зачем так рисковать единственной наследницей?
— Не единственной, — с грустью вздохнула принцесса. — У меня есть старший брат. Но он страдает от другого недуга, который не излечить ни одному колдуну.
— Какого, если не секрет?
— Он просто дурак. Дни напролёт играет в солдатиков да машет саблей. Его даже читать еле-еле научили. Отец боится, что он погубит страну, развязав войну, в которой не сможет победить.
— Понятно, - кивнула Аюн. — Дурак у власти хуже безумца. Моя страна уже сталкивалась с подобным. Много полей до сих пор усеяно костьми и металлом после той войны, в которой этот бешенный рубака сложил свою голову, не принеся своей стране ничего, кроме горечи поражения да безутешных вдов.
— Поэтому мой отец готов рискнуть всем, чтоб я поправилась. Говорят, ваши колдуны умеют творить настоящие чудеса.
— А разве в твоей стране нет колдунов и магов?
— Есть, и много. Но они все стихийные маги огня. Поэтому наш архипелаг и называют Страной Огня. Среди нас нет мастеров, что могут зачаровать меч или излечить больное тело.
— Я могу приказать моему лекарю взглянуть на тебя. Но Азула, дочка, твой недуг врождённый. Такие вещи нельзя вылечить.
— Я знаю, вашим колдунам по силам превратить немощного задохлика в великого воина!
— У всего есть своя цена. И тебя она не устроит.
— Я готова на всё ради того чтобы стать нормальной!
— Но не распрощаться с собственным разумом! — неожиданно рубанула императрица. — Ты умная девочка, Азула. У тебя светлая голова, что дано не многим. Не стоит менять этот дар на грубую физическую силу.
— Вам не понять. Вы такая большая и сильная. Вы можете пойти куда угодно и делать что угодно. А я маленькая и слабая, — заявила принцесса, решив давить на жалость. — Я не могу никуда пойти без сопровождающего. Мне нельзя гулять, как остальным. Играть как остальным. Кататься на носорогах. Мне ничего нельзя. А я хочу быть как все. Быть такой же сильной как вы!
— Это очень опасно. Ты можешь погибнуть.
— Я готова рискнуть! У нас право на трон принято доказывать не только кровными узами, но и силой. А меня может забить даже ребёнок. Не говоря уже о брате.
— Будь твоя страна поближе, я бы просто послала туда пару легионов, чтобы силой оружия возвести тебя на трон.
— Даже вся ваша армия не спасёт мою династию, — Азула решила сыграть на материнских чувствах дылды. — Врачи говорят, что я не смогу рожать. И у меня никогда не будет детей.
Повисло тягостное молчание. Судя по тому, как нахмурилась императрица, слова принцессы угодили прямо в цель, задев за живое.
— В таком случае я просто не могу отказать, — наконец ответила Аюн, беря свою говорящую куклу на руки и поднимаясь из кресла. — На твоём месте я бы тоже рискнула всем.
Взмах рукой, щелчок пальцев, и словно по волшебству возникший за спиной госпожи слуга уже протягивает ей тот самый золотой посох, вкладывая в раскрытую ладонь. Один оглушительно громкий удар, и вся свита императрицы исчезла. Ещё удар, и в зал ввалился здоровенный старикан с пышной бородой в расписной броне, толстый как бочёнок. Ещё удар, и из-за спины толстяка вышла женщина с соломенными волосами и лицом, обезображенным глубоким шрамом, в чёрной броне и непомерно высокой шапке из белого меха. А когда эта аляповатая парочка поклонилась повелительнице, та озвучила свою волю, приказав излечить недуг своей гостьи и доставить её домой.
Толстяк только покачал головой, беззвучно пошептался со своей напарницей, после чего кивнул ей, по отечески потрепав по плечу и вышел. А эта отвратительная женщина хищно улыбнулась, звонко хлопнув в ладоши. И в следующий миг принцессу подхватили с рук императрицы двое здоровенных мордоворотов и поволокли вслед за беловолосой.
— Отпустите меня! Мне же больно! — кричала Азула, не в силах вырваться из стальных лап этих верзил, тисками сжавших её руки. Но её крики, жалобы и протесты игнорировались. Да и от одного взгляда на этих воинов пробирала дрожь. Голые по пояс, они были подобны двум горам бугрящихся мускулов, гремящих свисающими с их ошейников цепями. Даже их лица были скрыты пугающими масками. А по лезвиям их глеф скользил уже знакомый узор из кричащих лиц, перетекавших из одного в другое. Только вместо резного дерева их оружие было из светящегося мягким зелёным цветом металла.
— Куда вы меня тащите? — спросила перепуганная девушка у шедшей впереди проводницы.
— В лабораторию, — раздражённо бросила эта странная женщина, явно недовольная тем, что её подопытный образец что-то там требует и задаёт такие глупые вопросы.
В том, что ей выпала роль подопытной, Азула уже не сомневалась. Особенно после того, как они спустились глубоко под землю, где множество людей работали с непонятными машинами и ещё более странными предметами. В свете фонарей голубоватое сияние иероглифов и блеск дуговых разрядов молний казались особенно яркими. Здесь, в этом мрачном подвале, ковалось зачарованное оружие и броня, и ещё какие-то странные штуки, похожие на стальные сферы, наполненные множеством тонких пластин, испещрённых непонятными знаками. Азула заметила, как такую сферу вставили в горб очередного стального монстра и тот ожил, а его глаза вспыхнули желтоватым огнём.
— Раздевайся, — приказала женщина, когда они вошли в большой зал, освещённый лишь парой прожекторов, выхватывавших из темноты железный стол в самом центре.
— Что? — переспросила Азула, растирая намечающиеся синяки на руках и с опаской оглядывая расположенные по краю зала непонятные машины.
— Эта одежда тебе уже не понадобится, — хозяйка внимательно изучала разложенные на столе странного вида предметы, казавшиеся принцессе просто хламом. — Если стесняешься, там на стуле лежит рубаха.
С презрением взглянув на предложенный наряд, а потом на своих сопровождающих, что как по команде отвернулись, принцесса всё же переоделась. В конце концов, это же всего лишь сон. Но как только она облачилась в этот безразмерный балахон, в котором запросто можно было потеряться, двое мордоворотов снова подхватили её и уложили на холодную, отполированный металл стола, связав по рукам и ногам.
— Это ещё зачем? — испугалась принцесса, которая тут же вспомнила пережитые недавно пытки.
— Чтобы ты не дёргалась и не мешала мне работать, — заявила женщина, подняв со стола странного вида кривой кинжал, украшенный подозрительно сияющим голубоватым узором на лезвии и подходя к обездвиженной жертве. — Ну что, куколка, готова к перерождению?
При этом колдунья хищно улыбнулась, отчего шрам на её лице искривился, сделав её похожей на монстра. Теперь Азула могла во всех подробностях рассмотреть эту отталкивающую особу. Трудно было даже представить зрелище неприятнее. Здоровенная челюсть, подходящая скорее мужчине, крупный рот, высокий лоб, практически невидимые светлые брови и тонкий нос делали эту женщину, мягко говоря, некрасивой. А глубокий шрам, протянувшийся от начала лба через бровь и правую щеку до края челюсти через затянутый бельмом глаз, окончательно превращал её в уродину каких ещё поискать.
— Готова, — ответила принцесса, прогоняя страхи.
— Начинайте ритуал! — широко разинув пасть гаркнула колдунья во всё горло, отходя прочь.
Возникшие словно из воздуха колдуны стали в круг, принявшись читать заклятья, вычерчивая на полу круги медленно разгорающихся иероглифов, покуда пара человек в белых халатах и безликих масках принялись сперва измерять принцессу линейкой, мерной лентой и другими устрашающими инструментами, а затем чуть ли не насильно влили в рот какой-то кислой гадости, после чего вогнали по толстой игле в каждую руку, заставив девушку зашипеть то боли.
— Не волнуйся, больно не будет, — бросила колдунья, не отрываясь от вырезания кинжалом иероглифов прямо на груди своего стража, что стоял не шевелясь, и только тяжело дышал.
— Это вы называете не больно? — с вызовом крикнула Азула, отчаянно пытаясь вырваться, но тело уже не слушалось её, и даже холод от стали стола под ней уже практически не ощущался.
— Тебе дали обезболивающее. Иначе бы ты сошла с ума.
Принцесса хотела было сказать пару ласковых этой надменной стерве, но с удивлением обнаружила, что у не может даже языком пошевелить. Уронив голову на стол, она с ужасом наблюдала, как колдунья продолжала выводить кровавые узоры, пока не покрыла ими почти весь торс воина.
— Вынуждена признаться, ты будешь первой, на ком я проверю этот ритуал. Я работала над модификацией почти два года, и в результате не сомневаюсь, — принялась хвастаться хозяйка лаборатории, любуясь на проделанную работу. — Итоги предыдущих экспериментов ты уже видела. Они превосходные воины, которым неведомы боль, сомнения и страх. Они абсолютно покорны и предельно исполнительны, но тупы и совершенно лишены фантазии и инициативы, когда дело не касается убийства всего, что попадается им на глаза. Поэтому приходится держать их на коротком поводке.
Подобные заявления выглядели откровенно бредово на фоне этой горы мышц, что просто безвольно стояла как жертвенная овцесвинья на заклание.
— Эту технологию мы хорошо отработали, так что все единицы легко восполнить, — заметила колдунья, подходя к другому стражу, замершему подобно статуе. И он даже не дёрнулся, когда хозяйка вскинула окровавленный кинжал над головой и с размаха вонзила ему в сердце. Когда она выдернула оружие, из раны ударил настоящий фонтан алой крови, взвившейся в воздухе лентой следом за кинжалом, буквально впитываясь в лезвие. Через мгновение на землю осел иссушенный труп, более похожий на обтянутый кожей скелет, чем на здоровенного воина. И только голубоватые иероглифы на клинке ритуального кинжала засияли необычайно ярко.
— Изначально ритуал был задуман для создания гибридов, вроде двухголовых собак и прочих боевых монстров. Использовать его на людях поначалу боялись, поскольку результат не мог предсказать никто. Чёрная магия это вообще опасная штука, но это тот случай, когда игра стоит свеч. Я смогла его модифицировать при помощи новейших технологий и древних оккультных практик, и у меня получилось! Радуйся, ведь если всё пройдёт гладко, ты станешь легендой. Если же нет... мы все здесь ходим по очень тонкому льду.
Остановившись возле первого воина с вырезанными на груди знаками, она точно так же ударила его кинжалом, но на этот раз произнесла какое-то заклинание, после чего столкнула покрытый вспыхнувшими зеленоватым светом иероглифами труп в большой каменный чан, что стоял рядом в полу, и откуда выходил целый ворох трубок к всевозможным машинам. Что было дальше принцесса не видела, потому что ей повернули голову, заставив пялиться в прожектор, и обернули странной лентой с вышитыми серебряной нитью иероглифами.
Когда же вокруг стола вспыхнули вращающиеся круги голубых иероглифов, поднимаясь к самому потолку, случилось нечто невероятное. Азуле показалось, что её буквально вынули из собственного тела, которое так и осталось лежать на столе, пока люди в белом подключали к нему машины, втыкая всё новые трубки с иглами на концах. И как потом через эти трубки ей в вены закачивали непонятную светящуюся жидкость, отчего кожа будто стала прозрачной, как и мышцы, явив зрителям голый скелет, который тоже начинал постепенно светиться изнутри этим странным, зеленоватым сиянием, медленно разбухая. И только светловолосая колдунья стояла у изголовья, управляя процессом при помощи кинжала и странного вида перекрученного жезла, читая казавшиеся бессмысленным набором звуков заклятья.
