сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 67 страниц)
Раскат грома заглушил последовавший ответ.
— Да с фига ли? Он не в курсе, как семьи страну разворовали? Как будто ты не знаешь, что от завода один каркас остался. Когда последний раз домну чистили, а? Всё к духам взорвётся скоро, и кто за это будет отвечать? Господин министр? Или его племянник, которому завод принадлежит? Да никто! Закроют нас, как и не было!
— Хрена ты жалуешься, Ли? — влез в разговор механик с соседнего столика. — Тебе-то работу найти как нефиг делать. Ты ж сраный огневик. А мы куда пойдём? На рудники?
— Вернёшься в свою деревню, рис выращивать, — огрызнулся Ли.
— Да кому он нужен сейчас! — заорал кто-то с краю рабочего стола, — Ко мне вон мать приезжала, говорит, из Царства Земли дешевле возить, чем у нас растить! Весь прошлый урожай сгнил, ничего не продали!
Таверна загудела, словно растревоженный улей.
— Похоже, ты у народа не пользуешься популярностью, — подмигнула Джун Хозяину Огня. — Видно хреновый ты правитель.
— Тише. Не стоит им знать, что я тут.
Наёмница хмыкнула и потянулась за новой кружкой.
Крики в зале тем временем набирали громкость, заглушая участившиеся раскаты грома снаружи.
— При Созине такой хрени не было! — горячился седой дед, оторвавшись от наблюдения за игрой в пай-шо.
— При Созине и тебя не было, — осадил деда одноглазый рабочий. — Ты небось вместе с Азулоном на горшок ходил.
— Азулон был говно, а не Хозяин! — грохнул ладонью об стол дед, заставив лежащие на нём костяшки подскочить. — Знаешь, сколько при нём колоний основали? Две! И то, вторую только когда Айро в возраст вошёл. Вот Озай...
— А знаешь, сколько Озай народу в войне угробил? — заорал рабочий, хватая деда за воротник. — У меня из деревни никто не вернулся, никто! Ты понял?
— Зато полмира были наши! — не сдавался старик. — От северного до южного полюса! От Рассветного камня до Ба Син Сё! А теперь…
— Азула бы…
— Твоя Азула - бешеная сука!
— А вот Озай…
— Сумасшедший! Зуко...
— Сопляк! Айро…
— Предатель!
— ТИХО!
Гомон смолк. Зуко поднялся, отыскивая того, кто заставил всех замолчать.
На барной стойке, уперев руки в бока, стояла дородная тётка.
— Чего расшумелись, как стая ворон-воробьёв? Заткнитесь все, и слушайте, что учитель Суна скажет.
Все, как по команде, обернулись к столику с пай-шо. Сидевший за ним старик с длинной седой бородой задумчиво вращал в руках костяшку со знаком огня.
— Страна умирает, — сказал он после долгой паузы.
По залу волнами разошёлся гул.
— Страна умирает уже давно, — продолжил Суна. Его голос словно ножом разрезал гул, воцарившийся в таверне. — Она начала умирать ещё при Созине. Потому что ради завоевания мира он разрушил то, что вывело нас вперёд.
Старик замолчал, переводя дух.
— Когда Созин стал Хозяином Огня, в каждой деревне был учитель. Скажите, сколько сейчас учителей в деревнях? Не знаете? Кто сейчас учится в городских школах? Богатые семьи. Кого…
— При чём тут учёба? — воскликнул молодой голос из толпы. На него зашикали.
— Все наши достижения — наследие предков. А сейчас мы не способны придумать ничего. Нынешние инженеры даже не могут разобраться в том, что уже работает.
— А как же воздушные корабли? Танки? — выкрикнул возмущённый инженер.
— У Царства Земли они тоже есть, и не хуже, — одёрнул его сосед.
Суна замолчал.
— Что же нам делать? — тихо спросил кто-то.
— Переезжать, — ответил старый учитель. — В Республике можно начать всё заново. Здесь уже ничего не исправить.
— Да кому мы нужны в той Республике? — разочарованно бросил кто-то из рабочих. — Туда и так толпа народу со всех расформированных колоний сбежала. Ничего там не светит.
— Конечно не светит, если у тебя нет денег, — поддакнул кто-то из его собутыльников. — А вот наш предыдущий управляющий, говорят, там неплохо устроился.
— Конечно неплохо, — тут же подхватил другой возмущённый голос. — Разворовал всё что только можно, вот и устроился, тварь.
— И новый точно такая же сволочь. А нам на этом разваливающемся старье работать. Норму давать...
— А на меня вы чего уставились? — огрызнулся инженер. — Мы и так делаем всё, что можно, чтобы домна не взорвалась. С вами же в одном цеху сидим. Думаете, нам охота подыхать за чужой кошелёк?
— Ну, может потому ещё и живы, что вам тоже шкуры дороги, — криво усмехнулся огневик. — Иначе бы давно уже на воздух взлетели.
Народ ещё о чём-то судачил, но Зуко более не слушал их. Неожиданная идея поглотила всё его внимание. Конечно, сам факт того, что безучастность хозяев и воровство управляющих довели завод до такого состояния, что рабочие были вынуждены каждый день рисковать жизнями, приближаясь к держащейся на честном слове и последних усилиях инженеров печи, взывал возмущение. Но с другой стороны, нерадивость ответственных лиц превратила предприятие в огромную бомбу, только и ждущую своего часа. Смертельную ловушку, готовую разом погубить всех тех, кто служил ей верой и правдой.
Погубить чудовище.
Раз монстр Азулы сумел каким-то чудом пережить крушение поезда и взрыв паровозного котла, что-то послабее наверняка его не возьмёт. Но несколько тонн жидкого металла должны пронять даже злого духа. Тем более всему оборудованию требовался капитальный ремонт, который наверняка будет не сильно дешевле строительства нового завода. А эту печь можно будет взорвать целенаправленно, используя её разрушительный потенциал для уничтожения главного врага. Даже если он не горит в огне, похоронить его в металле было достаточно заманчивой идеей, чтобы хотя бы попробовать.
Тем более, что если эта тварь всюду таскалась за Азулой, то наверняка она попытается освободить принцессу. Которая станет отличной приманкой. У сестрёнки будет шанс самой решить свою судьбу. Либо она возьмёт своего монстра на поводок, либо жидкий металл похоронит их обоих.
========== Дыхание бездны ==========
След твари вскоре ушёл с дороги, направившись напрямую через холмы. Словно наездникам было некогда следовать всем изгибам грунтовки. И эта прямолинейность курса давала варкастеру надежду, даже когда отпечатки широких лап уже нельзя было рассмотреть на голых камнях даже через визор. Именно благодаря прибору, позволявшему пронзить взглядом и ночной мрак, и ливший стеной дождь, чародей рассчитывал заметить стоянку похитителей принцессы.
Молнии озаряли округу вспышками холодного света, а басовитые раскаты грома заглушали звук шагов. И это буйство стихии придавало Николе новых сил, особенно когда он почувствовал бодрящий запах озона в воздухе, просочившегося через фильтры маски. Пришедший вместе с бурей ледяной северный ветер прогнал остатки гнетущей духоты, позволив впервые за долгие недели выживания в этом мире снова дышать полной грудью и действовать, не изнывая от жары и не обливаясь потом. Даже боль в ране отступила.
И когда уже под утро среди холмов показалась сперва одинокая мачта с вороньим гнездом наблюдателя, а затем и вытянутая стальная туша воздушного корабля, колдун без колебаний двинулся к ней. В этот волчий час дежурные наверняка клевали носом, и под прикрытием непогоды он не теряя времени на маскировку подбежал к самому борту этого железного великана, притянутого к земле десятками гудящих под напором ветра тросов. Всё же местные воздухоплаватели были опытнее своих сигнарских коллег и не рисковали летать в непогоду, предпочитая пережидать бурую на твёрдой земле, укрывшись между холмов от штормового ветра.
Стремясь как можно скорее найти принцессу, Никола не стал тратить время на поиск входа. Подойдя к застеклённой рубке, он сотворил заклятье призрачности и проник на мостик воздушного корабля. Помещение было достаточно просторным, если не считать низких потолков, и в этот момент там находился всего один вахтенный. Оставаясь незамеченным, чародей приблизился к несчастному со спины. Как только действие чар прекратится, и он сможет снова взаимодействовать с материальным миром, вахтенного ждёт сюрприз.
Секунды тянулись одна за другой, и время действия чар стремительно заканчивалось. Но вместо ожидаемого твёрдого пола под ногами, варкастер внезапно почувствовал ледяное прикосновение. И, к своему ужасу, обнаружил ленту темноты, что змеёй опутала правую руку. А следом за первой полосой начали появляться и другие. Холод разбежался по всему телу, проникая через доспехи и поддоспешник. Струящаяся темнота окутала его с головы до ног, извиваясь и переплетаясь подобно щупальцам гигантского спрута. Сотканные из абсолютной черноты, ленты опутывали колдуна вуалью тьмы, за которой таяли очертания мостика воздушного корабля. И даже его яростный вопль не смог пробиться в реальность, которая теперь только удалялась.
С каждой секундой Никола всё глубже проваливался в тонкий мир, несмотря на отчаянные попытки вырваться. Лишённые энергии доспехи стали обузой, сковывая движения. На активацию главной силовой установки и раскрутку ротора арканодинамической турбины не оставалось времени, а резервный аккумулятор слишком слаб для подобных битв. В отчаянной попытке вырваться варкастер направил всю оставшуюся энергию на защитное поле, в надежде отбросить лапы тьмы, тянущие его в бездну.
Ослепительно полыхнувший на миг энергетический кокон разметал клубящуюся тьму, расчистив поле зрения. Но хватка скрутившихся жгутами чёрных лент не ослабла. А всё новые и новые полосы черноты лизали возникшую на их пути преграду, заставляя обычно невидимый барьер тускло мерцать под их натиском. Стараясь как можно скорее вывести защитное поле на максимальную мощность, чародей в то же время изо всех сил тянулся к оружию. Но какая бы тварь не напала на него, она крепко опутала доспехи, практически обездвижив его. Так что дотянуться до оружия было чертовски сложно. А достать — практически невозможно.
Впрочем, одно оружие уже было в руке варкастера. Сверкнул разрядник, высвобождая остававшиеся в конденсаторе и фокусировочной камере крохи энергии. Но искусственная молния не впечатлила врага, не принадлежащего к материальному миру. Лишь одна полоса тьмы ненадолго отпрянула, чтобы затем снова вцепиться в руку, которую он успел лишь немного сместить, и...
Напавшая тварь соизволила появиться.
Никола ожидал увидеть кого угодно. Любую мерзость, которую только можно вообразить. Он достаточно наслушался от коллег по Ковену о созданиях, обитавших за гранью привычной реальности. Инферналах. Некоторые из них отдалённо походили на людей, но большинство были пострашнее любых кошмаров. Хотя сложно говорить о конкретной форме создания, не принадлежащего материальной вселенной. Часть инферналов была разумна, поэтому находились безумцы, что сами призывали подобных существ из тонкого мира и даже заключали с ними сделки. И хотя так называемый инфернализм карался смертью во всех королевствах, время от времени появлялся желающий заполучить могущественного слугу, недремлющего стража или воспользоваться услугами идеального убийцы. Даже несмотря на то, что ценой такого контракта была его собственная душа.
Но вместо потустороннего чудища Никола увидел маленькую девочку лет семи в простом платье из небелёного льна. Если бы не чёрные ленты, что брали начало в её волосах, чародей в жизни бы не подумал, что из него может пытаться вынуть душу ребёнок. Но по мрачному выражению маленького личика и скрюченным подобно когтям хищной птицы бледным пальцам варкастер смог догадаться, что девочке он не нравится.
— Ты опозорил наш род! — необычайно знакомым голосом на чистейшем хадорском заявило это существо. Слова прозвучали будто в голове колдуна. — Как я теперь буду в глаза людям смотреть?
— Ба… бабушка? — изумлённо спросил колдун, прекращая сопротивление.
Что чуть не погубило его. Зависшая перед ним девочка сжала кулаки, и чародея обдало волной холода, пробившейся даже сквозь тепловую завесу защитного поля. Доспех заскрежетал под напором стягивающихся лент тьмы, перемалывавших выпавшие на его поверхность ледяные кристаллы.
— Мало того, что воровал у мёртвых, — продолжил бабушкин голос в голове, — так ещё и осквернил храм! Другого места не нашёл для казни?
Кем бы ни была эта тварь, она умудрилась залезть к нему в голову. На колдуна накатила волна ярости. Как смеет это порождение бездны марать его детские воспоминания? Осквернять светлую память предков... Гневно заорав во всё горло, Никола левой рукой дотянулся до рукояти боевого ножа у левого бедра, при этом всеми силами стараясь не дать твари вывернуть ему плечо. Но вытащить из ножен уже не смог. Понимая, что силы подходят к концу, варкастер пошёл на отчаянный шаг, переводя защитное поле в режим высокочастотной модуляции. Призванный сбивать корки намерзающего льда и гасить открытое пламя, он позволил ослабить хватку щупалец тьмы за счёт стремительных импульсов, буквально выталкивающих из внутреннего объёма поля посторонние предметы.
Путы ослабли всего на миг. Но этого хватило чародею чтобы произнести арканную формулу боевого заклинания и направить его на опутывавшие левую руку ленты черноты. Вспыхнули рунические круги сложившихся чар, и воздушный клинок разорвал щупальца твари, позволив одним движением выхватить оружие и быстро резануть по чёрным верёвкам пут. Отточенное лезвие меканического клинка рассекло тёмные полосы не встретив никакого сопротивления, словно они были созданы из дыма.
Девочка перед ним вскрикнула, будто обожглась.
— Ты нарушил древний договор! — высоким детским голосом продекламировала она, выпуская новые ленты из волос. — Ты принёс в наш мир магию! За это ты останешься здесь навсегда!
Этот удар был сильнее всех предыдущих. Перегруженное защитное сверкнуло в последний раз, уступая под яростным напором тьмы. Но даже этой крохотной передышки хватило варкастеру, чтобы сплетя заклятье телекинеза, дёрнуть тварь к себе и нанести удар удерживаемым обратным хватом меканическим клинком, напоённым его магической энергией. Кончик лезвия боевого ножа без сопротивления вошёл в левую глазницу порождения тонкого мира.
Полосы тьмы распались облачками дыма. Варкастер успел заметить, как на лице отшатнувшейся твари появилось выражение удивления, переходящее в ужас.
Никола оказался выброшен обратно так стремительно, что едва удержался на ногах. Только чудом он успел пригнуться, иначе бы его голова навсегда застряла в каком-нибудь свисавшем с потолка трубопроводе или приборе. И когда его кованные сапоги с лязгом коснулись стального пола, его радости не было предела.
Как не было предела удивлению вахтенного, который, обернувшись, оказался с ним нос к носу. Несчастный даже не понял, что именно его убило. Лезвие с лёгкостью прошло сквозь сталь шлема и кость, когда варкастер с испугу всадил боевой нож ему в голову почти по самую рукоятку. Даже не успел перехватить оружие поудобнее. Просто среагировал на движение, решив, что та потусторонняя тварь увязалась следом.
Подхватив обмякшее тело, с тихим шипением прожигаемое порождённой клинком кислотой, колдун положил его на пол в углу, чтобы не поднимать лишнего шума раньше времени. И, прислонившись к стене, тяжело опустился рядом, унимая готовое выскочить из груди сердце. Хрипло дыша, Никола снял шлем с закреплённым визором, уронив их на колени, и стянул с лица внезапно ставшую такой тугой и душной маску, чтобы полной грудью вздохнуть холодный и влажный воздух штормовой ночи и вытереть высыпавший пот. И сам поразился тому, как сильно дрожали его руки.
За долгие годы обучения и службы ему довелось повидать всякого. Но никогда он не глядел в лицо смерти так близко. Даже когда доводилось взглянуть в бездну за гранью реальности, он не мог подумать, что кто-то будет наблюдать за ним с той стороны. И попытается утащить с собой во тьму. Внезапное нападение инфернала чуть не прикончило его, а ведь он считал, что в тонком мире он в полной безопасности, скользя по краю вдоль границы измерений, незаметный для подобных созданий, обитавших гораздо глубже. В этом мире всё было иначе. Теперь он на собственной шкуре ощутил, почему некромантия под запретом. Ведь даже казалось бы безобидное заклинание призрачности таило в себе смертельную угрозу.
Дыхательные упражнения не помогали. А в залитых тенями углах освещённого всего одной лампой мостика воздушного корабля то и дело мерещилось шевеление сотканных из черноты лент. Что наводило на совсем мрачные мысли, ведь если ночная тьма станет опаснее яркого солнечного света, то он не протянет и пары дней. И тогда пустить пулю в голову действительно станет самым логичным и безболезненным решением.
