Текст книги "Химическая свадьба (СИ)"

Автор книги: Vilriel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 88 страниц)

– Блэк не предатель, – кивнула Иванна и перевела взгляд на Снейпа.

– Это Люпин вас в этом убедил? – прошипел тот; в нём медленно закипала ярость.

– Когда мы разговаривали с Люпином в последний раз, он был уверен в обратном. Хоть и колебался, конечно, – возразила Иванна. – Я специально не стала копать глубоко, это действительно не моё дело… Хотя, пожалуй, стоило бы. Расскажите, что именно произошло? Как сбежал Блэк? Что ему нужно было в Хогвартсе?

– Я не желаю во всём этом участвовать, – решительно заявил Снейп, поднимаясь с явным намерением покинуть беседку в частности, и усадьбу Мачкевичей в целом, но, как оказалось, его коллега растеряла далеко не все свои рефлексы.

Прежде чем осознала, что делает, Иванна, не двигаясь с места, резким броском поймала его ноги в захват своими лодыжками и рывком заставила Снейпа потерять равновесие и плюхнуться обратно на лавку. Судя по стуку, он неплохо приложился спиной о борт беседки.

– Прости, я ненадолго, – торопливо пробормотала Иванна вскакивая. Каркаров нехотя выпустил её ладонь, Иванна, встав перед Снейпом и не позволяя тому опомниться, положила одну руку ему на лоб, вторую завела под затылок, не давая возможности отдёрнуть голову. – Коллега, прошу вас… – умоляюще произнесла она, вглядываясь в его глаза.

Калейдоскоп картинок, бесконечное мельтешение. Наверное, стоит по максимуму отгородиться от эмоций? Или лучше наоборот?

Ну же, коллега, покажите тот день!

Тёмный тоннель… Знакомая пыльная комната. Люпин, Блэк, рыжий кот, взъерошенный очкарик, лохматая девчонка, рыжий пацан с крысой в руках.

Адреналин в крови, оглушающее биение пульса, ярость пополам с предвкушением триумфа.

…Если только этот парень отнесёт свою крысу в замок, я пойду без разговоров…

…Эта крыса… посмотри на крысу…

…Крыса…

…Питера Петтигрю не было в Визжащей Хижине, и я не видел ни малейшего признака его присутствия на территории школы…

…Вы ведь не поверили сказочке Блэка?..

– Неужели Петтигрю жив?! – вынырнув из воспоминаний Снейпа, Иванна ошарашенно заморгала, приходя в себя.

Всего нескольких слов не хватало ей, чтобы сложилась законченная картинка, и вот они произнесены. Жаль, что тогда она не осталась поговорить с Блэком подробнее… Конечно, во многих знаниях – многия печали, и вообще – меньше знаешь, крепче спишь. Однако же, иногда лучше знать чуть больше, чем положено.

– Его там не было! – резковато, но почти спокойно произнёс Снейп.

– Вы его там не видели, – поправила Иванна, убирая руки от его головы и отступая на шаг. – Чёрт! – потеряв равновесие, она стала заваливаться назад, но была схвачена Снейпом за запястья.

– Игорь, тебе следовало бы держать свою женщину на коротком поводке, – назидательно, однако вновь без малейших следов неприязни в голосе, сказал Снейп, передавая Иванну вскочившему на помощь ей Каркарову, – а то она порой слишком много на себя берёт.

– Увы, она не моя, – пожал плечами Каркаров, помогая Иванне сесть. – Но и в противном случае я вряд ли бы стал ограничивать её в чём-либо. Хоть, порой, её эксперименты бывают опасны для неё самой…

– Привет, мальчики, ничего, что «она» здесь, и прекрасно слышит, как ей моют кости два чёртовых сплетника?! – не веря своим ушам, воскликнула Иванна. – Нет, вы меня убиваете просто!.. – она сняла очки, повесила их дужкой на вырез майки и потёрла виски; в голове постепенно прояснялось, выпрямившись, Иванна с подозрением посмотрела сначала на одного, потом на второго соседа. – Так-так, попытка соскочить с темы не засчитана, хотя вам почти удалось.

– Айви, чего вы всё-таки добиваетесь? Я не очень понимаю, – сказал Снейп.

– Я, кстати, тоже, – неожиданно поддержал его Каркаров.

Иванна потёрла переносицу, собираясь с мыслями. Очень сложно было логично и структурировано думать сразу после эмпато-легилиментического сеанса, однако пришло внезапное осознание – как только разум Снейпа переставали захлёстывать эмоции и воспоминания об обидах прошлого, он становился совершенно нормальным вменяемым человеком. Она могла бы и раньше понять это, если бы не была так занята работой…

Точно, вот оно. Иванна поняла, что её так обеспокоило. Снейп был сильно взвинчен из-за произошедшего. Это касалось прошлого, это касалось Тёмного Лорда – и Снейп своими расспросами вполне может накрутить вроде бы успокоившегося в том направлении Каркарова. А если действительно всё было так, как она поняла, и жив Петтигрю, оказавшийся истинным предателем и по-настоящему тёмной лошадкой в этой игре (раз про него ничего не знал даже Каркаров, который обычно всё про всех знает), неизвестно, чем это чревато – ведь Петтигрю не просто жив, но и на свободе. Неужели её утреннее беспокойство – предчувствие грядущих неприятностей, связанных именно со всем этим? Нет, глупости, в её семье никогда не было предсказателей, да и у самой неё предмет Предсказания в годы учёбы никогда не являлся любимым. В любом случае, нужно смотреть правде в глаза – стоит усилить бдительность. С учётом того, что уже провернул Петтигрю, в будущем от него можно ожидать чего угодно. Да, покой нам только снится. Наверное, всё же лучше поволноваться напрасно, чем проявить беззаботность, которая потом может выйти боком… Тёмный Лорд, конечно, мёртв. Но… Всегда есть это чёртово «но»…

Вздохнув, Иванна начала излагать свою версию произошедшего, свои измышления и выводы. Говорила она в основном для Каркарова – было очевидно, что Снейп ещё какое-то время продолжит настаивать на своём заблуждении. Каркаров её информацию проанализирует и сделает нужные выводы, тогда уже будет ясно – стоит беспокоиться или нет. Она говорила, предусмотрительно взяв обоих за руки – нужно было, чтобы Каркаров спокойно воспринимал информацию, а Снейп не выступал с экспрессивными протестами. В целом, можно было считать, что это помогло – Каркаров слушал, изредка задавая наводящие вопросы, Снейп же вместо протестов вставлял ехидные комментарии, что, в общем, почти не мешало изложению.

– В общем, я всё сказала, – подвела итог Иванна, переведя дух. – На досуге поразмысли над этим, – обратилась она к Каркарову. – А вы, Северус, можете язвить до посинения, – гордо заявила она Снейпу и показала язык. – А пока я предлагаю оставить эту тему и отдохнуть, как следует. Идёмте! – она встала и потянула их за собою. – Судя по всему, папа уже занялся мясом, – принюхавшись, констатировала она.

Сад в тёплых лучах заходящего солнца казался застывшим и тихим. Ветер не шевелил ветви деревьев, соловьи ещё не завели свои ночные песни, только сверчки стрекотали в высокой траве, создавая то самое неуловимое летнее настроение. Воздух наполнял аромат цветущей липы, причудливо смешивающийся с упоительным запахом запекающегося на углях мяса, доносящимся со стороны особняка. Все проблемы словно отступили, растворившись в атмосфере неколебимого покоя усадьбы.

На веранде и в большой гостиной продолжала бурлить жизнь. На площадке перед верандой, возле расположенного в лёгком павильоне каменного очага, хлопотал Мирослав, действительно занятый надзором за запекающимся мясом. Ему ассистировал Хайдарага, сияющий, как начищенный самовар. Кто-то подсуетился и сделал то, на что не хватило Иванны – на веранде появилось большое количество дополнительных кресел и лавок, а также столики, уже заставленные бокалами и блюдами с разнообразной закуской. Большая бочка молодого вина – гвоздь программы – возвышалась на невысоком табурете в затенённом углу веранды, обложенная несколькими глыбами льда с ледника. Специально отряженного виночерпия к ней приставлено не было, так что каждый подходил и наливал себе, сколько просила душа.

– Нет, ну, сколько можно шататься неизвестно где, десу? – укоризненно вопросила восседающая верхом на перилах веранды и болтающая ногами Анна, одной рукой она обнимала колонну, сжимая во второй кубок с вином. Сменив «концертный» наряд на коротенькие шорты и футболку с нотами на груди, а также вернув свой обычный пепельно-платиновый цвет волос, она почти ничем не отличалась от нормального человека.

– Уже и погулять нельзя? – собралась было изобразить обиженную гримасу Иванна, но спохватилась: – То есть, я имела в виду – не твоё дело, Куканье!

Анна одобрительно кивнула. Отделившись от своих спутников, Иванна взбежала на веранду и узрела картину повышенной умилительности. На стоящей неподалёку от места дислокации Анны козетке в ряд восседали Янко и Дайсукэ (который переоделся в узкие джинсы и рубашку с романтическими оборками навыпуск). Между ними пристроилась Пиночет, с интересом наблюдающая, как Василиса обучает юную Катерину искусству косоплетения.

– …Всё верно, а дальше уже обычная коса, – кивала Василиса, внимательно наблюдая за действиями ученицы, которая заканчивала плести на Янко столь полюбившуюся ему французскую косу. – Закрепляй ленточкой, и переходим к усложнённому варианту. У Дайсукэ-сана, как видишь, волосы длиннее и, судя по всему, гораздо менее послушные, так что придётся потрудиться…

Иванна осторожно поинтересовалась у Анны, не против ли её супруг участвовать в экзекуции, на что та, восторженно любуясь своей второй половиной, уверила подругу, мол, её благоверный считает детей цветами жизни и с удовольствием предоставил себя для опытов, как только Катя заявила о желании заплести ему косичку. И вообще, она, Анна, очень скоро нарожает ему столько детей, сколько он попросит, десу.

Успокоенная Иванна налила себе вина и, устроившись в ротанговом кресле, оглядела веранду. Помимо кружка «юный парикмахер», в пределах видимости обнаружилась дремлющая в шезлонге Раувольфия, на животе которой пристроилась Морква. В соседнем шезлонге возлежала Яблонская, лениво наблюдающая, как «аспирантская» компания азартно режется в карты. Смиты уместились в кресло, ранее стоявшее под гибискусом и ныне расположенное неподалёку от винной бочки. При виде Снейпа они тут же вскочили, предлагая налить ему вина, но тот, казалось бы, немного освоившись в этом сумасшедшем доме, отказался, сам наполнил бокал, взял пару сырных канапе и занял свободный стул на равном удалении между Смитами и Иванной. Катеринины родители отсутствовали – не то отдыхали, не то помогали Елизавете на кухне.

– Как вам наши места, лорд Малфой? – вежливо обратилась Иванна к восседающему неподалёку Малфою.

Он занял стул с подлокотниками рядом с растянутым между стеной дома и колонной веранды гамаком, в котором устроилась Адя, от безделья раскачивающаяся, отталкиваясь ногой от подлокотника малфоевского стула и рукой от перил веранды.

– Здесь удивительно спокойно, доктор Мачкевич, – почтительным кивком головы изобразив поклон, молвил Малфой. – Несмотря на то, что мисс Песцова предупреждала о крайне специфическом обществе.

– Мисс Песцова немного сгустила краски, дабы их сиятельство не упал в обморок сразу же на месте, – пояснила Адя.

– Кстати об обществе – кажется, вы были удивлены, увидев Анну в обществе супруга? – не удержалась от шпильки Иванна.

– О, – оживился Малфой. – Я, честно говоря, до сих пор не очень уверен, что это мужчина.

– Да бросьте, Люциус, Дайсукэ – мужчина, – засмеялась Адя. – Игорь, ну подтверди, ты же их видел в человеческом – в смысле, не концертном виде, – обратилась она к Каркарову, который стоял позади кресла Иванны, облокотившись на его спинку.

– Боюсь, Люциусу нужно более убедительное свидетельство, нежели моё подтверждение, – пожал плечами Каркаров.

– Нет, правда, – развёл руками Малфой. – Ну, не может это быть её муж – если только в Японии не узаконили однополые браки. Не может это быть мужчина! Анна всегда предпочитала мужчин исключительно мужественной внешности, – он задумчиво взмахнул головою, убирая с плеча пряди волос.

Адя судорожно вцепилась в перила веранды, потеряв равновесие, Каркаров и Снейп многозначительно переглянулись, Смиты втянули в лёгкие воздух и затаили дыхание, Иванна едва не сделала винный фонтан – в общем, притязание лорда Малфоя на титул Мистер брутальность XX века равнодушными не оставило никого.

– Куканье, можно тебя на минуточку? – замахала Иванна подруге, после того, как откашлялась. – Тут не все верят, что Дайсукэ – мужчина, – сообщила она, когда та подошла к ним.

– Люц, я знаю, это ты, – захихикала Анна, присаживаясь на подлокотник его стула. – Так вот, я тебе гарантирую: моя прелесть – самый натуральный мужик, десу, – многозначительно заявила она и послала мужу воздушный поцелуй; тот в ответ заулыбался и помахал рукой.

Катя под чутким руководством Василисы как раз завершала плетение спирально обвивающей его голову косы, и новая причёска, действительно, не сильно придавала маскулинности его образу.

– Но, Аннетт, признайся, ты всех нас разыгрываешь! – расплылся в улыбке Малфой, глядя на неё. – Ну же, признайся – кто на самом деле эта милая барышня?

– Люциус, я не верю, что ты можешь не знать, что в Японии некоторая женственность облика мужчины, например, использование элементов женской одежды и макияжа, является вовсе не признаком его гомосексуальных предпочтений. Наоборот, такой мужчина – очевидный дамский угодник, десу, – выдала культурологически-этнографическую справку Анна, после чего энергично замахала рукой, подзывая супруга.

Дайсукэ грациозно поднялся с козетки и прошествовал к группе спорщиков. Анна что-то сказала ему, на что он разразился весёлым смехом, после чего что-то быстро залопотал, обращаясь явно к Малфою, завершив свою речь быстрым поклоном и широкой улыбкой. Выслушав супруга, Анна сложилась пополам от смеха, едва не соскользнув с подлокотника на колени Малфою.

– Люц, Дайсукэ сказал, что твоё заблуждение – весьма распространено и вполне простительно для западного человека, но, тем не менее – это заблуждение, – перевела она, отсмеявшись. – Впрочем, он сам готов был бы издалека принять тебя за женщину, если бы не твой рост и ширина плеч, Люциус.

– Рюцэ-сан, – повторил за супругой Дайсукэ, ещё раз вежливо поклонившись.

Комментарий к Глава 64

Десу (яп.) – отглагольная связка в японском языке, используется для определения вежливого окончания предложения. Подобный стиль речи является наиболее широко используемым в повседневной жизни японца, примерно соответствует обращению на «вы» в русском языке. Практически каждое предложение в этом стиле заканчивается на «дэсу» или «масу». © Лурк.

Говоря на отличных от японского языках, Анна употребляет эту связку в порядке самоиронии.

========== Глава 65 ==========

23 – 24 июня 1994 г.,

Усадьба Мачкевичей.

Казалось, этот день никогда не кончится – даже солнце словно зацепилось за ветви деревьев пролеска на том берегу реки и никак не могло оставить небосвод, кутаясь в сгущающиеся тучки, смутно угрожающие пролиться дождём.

На веранду осторожно выплыла Елизавета в сопровождении племянницы – они левитировали сервировочный стол с разнообразными яствами, следом шёл Степан с двумя огромными чайниками зелёного жасминового чая какого-то особо редкого сорта, прямиком с выставки. Стол торжественно установили посреди веранды, что вызвало в рядах гостей определённое оживление. Евгения профилактически поинтересовалась у ставшего следующей жертвой василисиной ученицы Сквисгаара, не мешает ли ему её ребёнок. Поглощённый азартной игрой молодой человек невнятно ответил, что вообще ничего не замечает: ему как раз начала идти карта, и окружающая действительность через то слегка поблёкла. Успокоенная Евгения вместе с мужем заняла перемещённую из сада деревянную лавку, для комфорта снабжённую множеством подушек. Елизавета, внимательно проверив наличие наполненных ёмкостей с вином и восполнив недостачу при обнаружении таковой, подошла к перилам веранды в том месте, где она граничила с павильоном, и поинтересовалась у супруга, долго ли он намерен морить всех голодом. Мирослав для порядка укорил супругу в излишней торопливости, но готовность мяса признал и велел всем обзавестись тарелками, после чего они с Хайдарагой, чрезвычайно веселясь, занялись прицельным левитированием порций запечённого на решётках или шампурах мяса согласно личным предпочтениям гостей.

– Итак, я полагаю, уже можно начать официальную часть вечера? – убедившись, что у всех всё есть, взял слово Каркаров, моментально притягивая всеобщее внимание, в поле которого невольно оказалась и Иванна, ощутившая мгновенное желание оказаться где-нибудь в укромном уголке и, желательно, подальше.

Прекрасно зная, что последует за этим высказыванием, она трагически вздохнула, глубоко сожалея о том, что не сообразила заранее запретить ему произносить тематические торжественные речи.

– Может, не надо, а? – безо всякой надежды спросила она, поднимая на него взгляд, способный разжалобить и каменную статую.

– Надо, Ива, надо. Всего один тост, потерпи, – решительно возразил Каркаров, после чего обратился к аудитории: – …Думаю, что не буду далёк от истины, когда скажу, что все присутствующие и без лишних напоминаний знают, каким, без преувеличения, поразительным человеком является хозяйка нынешнего вечера… – проникновенно начал он.

– Угу, та ещё паразитка, – пробормотала Иванна, вызвав серию одобрительных кивков со стороны Яблонской и хихиканье товарищей. – Кстати, давай по-английски, здесь не только Северус русского не знает, – напомнила она.

Каркаров признал неправоту, извинился перед аудиторией и начал речь заново на общепонятном языке.

– Совершенно потрясающее чувство самоиронии сочетается в ней с невероятной скромностью, – продолжил он, кладя ладонь на плечо героине своей хвалебной речи. – С этими качествами, впрочем, прекрасно сочетается её живой ум, помноженный на природную женскую мудрость и мощнейшую интуицию…

– Игорь, будет тебе, все и так в курсе, с кем имеют дело. Давай ты мне потом это всё в частном порядке выскажешь? Обещаю слушать очень внимательно! – взмолилась Иванна, чувствуя, что у неё начинают гореть уши. – Людям это всё неинтересно, они есть хотят!

– Неправда! – выразил протест Мирослав. – Мне, как отцу, очень приятно слышать, когда хвалят моего ребёнка! Правда же, Лиза?

– Да-да, это вопрос нашей родительской гордости, – поддержала супруга Елизавета с наиехиднейшей улыбкой, за что удостоилась испепеляющего взгляда со стороны дочери.

– …а главное – и это хочется отметить особо – при всём этом Иванна остаётся всегда готовым поддержать друзей человеком, которому абсолютно несвойственен снобизм, – охотно продолжил Каркаров. – Человеком чрезвычайно добрым, понимающим и терпеливым…

Полностью опровергая последние слова, Иванна демонстративно зевнула и устремила на оратора исполненный немого укора взгляд, безмолвно настаивая на завершении тоста.

– …За время моего пребывания на должности директора Дурмштранга, наш институт дал обществу нескольких подающих большие надежды учёных (это не упоминая политиков, спортсменов и прочих полезных личностей), но я со всей ответственностью могу заявить, что личной дружбой именно с Иванной я горжусь особо, – Каркаров, как она и предполагала, чем дальше, тем больше входил во вкус, и хвалебная речь, похоже, рисковала затянуться надолго. – Её самоотверженная преданность науке не может не восхищать, хотя для меня восхищение имеет оттенок грусти – все мои предложения руки и сердца натыкаются на нерушимую стену этой, безусловно, достойной уважения преданности…

– Игорь, я тебя тоже очень люблю, но ты сейчас у меня если не на Аваду, то на Круциатус точно нарвёшься! – угрожающе пообещала Иванна, отчаянно надеясь не покраснеть окончательно. – Нашёл время! Водка стынет, мясо греется.

– Вот, в этом – вся она, – патетически завил Каркаров. – Ладно, Ива, твоё желание – закон, потому на этой торжественной ноте я предлагаю тост за тебя, единственную и неповторимую, и, уверен, все меня поддержат!

Под бурные аплодисменты и одобрительный свист, которые изобразили Янко и Адя, Иванна быстро обежала всех гостей, чтобы с каждым торжественно чокнуться, после чего вернулась в кресло. Поймав за рукав Каркарова, она привлекла его к себе и страшным шёпотом пригрозила, что если он вздумает продолжить толкать речи, она сделает с ним что-нибудь очень нехорошее, что именно – пока не решила, но что-нибудь придумает. Тот ответил, что постарается не поддаться любопытству выяснить, как далеко может зайти её изобретательность. Укоризненно покачав головой и отпустив его, Иванна обратилась к широкой общественности:

– Не вздумайте никто брать дурной пример вот с этого, – категорически порекомендовала она, для надёжности указав пальцем – с кого именно.

– Радуйся, что мама решила не чтить тебя своим посещением, – развеселилась Адя. – А то сейчас выслушивала бы про умную девочку Ивочку.

– Типун тебе на язык, – замахала на неё Иванна. – Кстати, не стой над душой, садись уже, – велела она Каркарову, сдвигаясь влево с расчётом отгородиться им от Малфоя; вроде бы, инцидент был исчерпан, и Иванна вспоминала всё с долей юмора, но порой она всё же ловила себя на желании послать в его светлость какое-нибудь пакостное проклятие. – Места полно.

К её облегчению, никто из гостей не проявил желания фонтанировать речами и не выразил недовольства её запретом, так что Иванна вздохнула с облегчением, решив, что вечер, вероятно, ещё не загублен.

К сожалению, присутствие Малфоя накладывало определённые ограничения на выбор тем для разговора, однако пока что никто от этого не страдал, так как предметом обсуждения – с подачи самого Малфоя – был выбран супруг Анны. Малфой, невзирая на все совершенно логичные и правдоподобные доводы, решительно отказывался верить, что не является субъектом розыгрыша. Адя, выбирая разные формулировки, несколько раз пыталась уверить его, что Анна просто никак не могла знать заранее о его, Малфоя, присутствии на приёме, потому никак не могла спланировать ничего такого, однако он, должно быть, находился так глубоко под впечатлением от вида супругов Тсучия в концертных костюмах, что упорно отказывался признавать очевидное.

Желая докопаться до истины, Малфой подозвал завершившую расправу над Сквисгааром Катерину, и с самой милой улыбкой поинтересовался у девочки, кто, по её мнению, Дайсукэ-сан: мужчина или женщина? Сосредоточенно пожевав кончик ручки расчёски, Катя повернулась к Иванне и честно сказала, что не поняла, чего спросил дядя; Иванна мужественно перевела племяннице вопрос.

– Дядя, вы что, дурак? – со всей непосредственностью удивилась Катя, потрясённо уставившись на Малфоя. – Конечно же, это дядя, просто очень красивый! – подтвердила она. – Вы тоже почти такой же красивый, – добавила она справедливости ради. – Кстати, можно я вас тоже причешу? – сделала Катя финальный удар, застенчиво поколупав мыском туфельки половицу.

Понимая, что ржать в голос будет непедагогично, Иванна перевела Малфою ответ Кати, политкорректно опустив соображения оной об его интеллекте. Пока Малфой переваривал комплимент, а все остальные свидетели разговора старательно делали отсутствующие лица, Иванна поспешила сообщить Кате, что дядя совсем не против новой причёски. Девочка, просияв, схватила окончательно дезориентированного Малфоя за руку и потащила за собой к козетке, откуда бесцеремонно согнала Янко, усаживая новую жертву на его место под аккомпанемент радостного хохота Анны.

– Потрясающий ребёнок, – прокомментировала Адя. – Когда вырастет – будет вертеть мужиками, как заблагорассудится.

– Вообще-то, она уже это делает, – пожала плечами Иванна. – Есть чему поучиться.

Янко, изгнанный с насиженного места, наполнил свой бокал и, оглядевшись, решил оккупировать ранее занимаемый Малфоем стул.

– Адя, я, пожалуй, объявлю тебя героем месяца. Малфоя стоило сюда притащить только ради того, чтобы посмотреть, как она его облагородит, – кивнул он в сторону Кати, усаживаясь.

– Да, а я, пожалуй, больше не буду терзаться сомнениями – стоило ли здесь появляться, – подал голос Снейп, задумчиво глядя туда же.

– Вы, кстати, берегитесь, – предупредил Янко. – Она всех заплетёт, причём мальчиков – в первую очередь, я просёк тенденцию…О, кстати, о мальчиках, я же ещё вас двоих не опросил! – оживился он, обращаясь к Снейпу и Каркарову.

– Янко, не начинай! – простонала Адя, закатывая глаза. – У тебя цель – достать всех, что ли?! – воскликнула она, вновь принимаясь отталкиваться ногой от подлокотника стула.

– Чего такое? Я что-то пропустила? – заинтересовавшись, Иванна подалась вперёд, выглянув на друзей из-за Каркарова.

– Ой, нашему гению втемяшилось создать линию косметических средств для мужчин, типа, наши основные продукты пахнут совсем немужественно! – фыркнула Адя. – Он теперь кругом ходит, пристаёт к мужикам с идиотскими вопросами; как до сих пор в челюсть не выхватил – ума ни приложу! Он и меня пытался подрядить ходить с этими дурацкими опросниками. Меня, соучредителя, чертовски занятого человека!

– На эти вопросы со стороны женщины реакция более позитивная! – начал оправдываться Янко.

Иванна расхохоталась, откидываясь на спинку кресла.

– Тебе смешно, а он уже тут почти всех опросил, – продолжила Адя. – Даже Малфоя, – опередила она вопрос Иванны. – И, что самое поразительное, он ему на все вопросы ответил, видимо опешил сильно. Молодняк нормально среагировал, твой отец и Горан послали его далеко и без адреса, Степан побухтел, но ответил, профессор Хайдарага тоже ответил, но шуточкам его не было предела. Самым же терпеливым и благожелательным оказался Аннин муж.

– Мамочки, когда ты только успел? – продолжала веселиться Иванна.

– А как раз пока вы «гуляли»! – ехидно отозвался Янко. – Так что, с джентльменов – ответы на вопросы! Итак, первый вопрос по линии шампуней: испытываете ли вы трудности при расчёсывании после мытья головы?

– Не твоё дело, Назич, – моментально отозвался Каркаров.

Снейп же кинул на Янко совершенно убийственный взгляд, чётко давая понять, что встанет и уйдёт, если тот продолжит в том же духе. Смиты, судя по их напряжённым лицам, вели кровопролитное сражение с желанием захихикать – они, очевидно, были свидетелями это спектакля с самого его начала и очень ожидали увидеть реакцию любимого профессора. Иванну, не обременённую необходимостью блюсти вежливую сдержанность, сложило пополам от хохота.

– Янко, ты, правда, что ли, задумал обновление линейки? – всё ещё не веря спросила она.

– Нет, ну, а что такого? – искренне возмутился он. – Почему все реагируют, как будто я им что-то противоестественное предлагаю?!

– Я гляжу, Назич до вас добрался? – подал голос Мирослав со второй садовой скамьи, расположенной недалеко от закусочного стола, которую он делил с супругой и профессором Хайдарагой.

– Дядя Мирко, вам что, сложно ответить было? – укоризненно отозвался Янко.

– Погоди, я вот напьюсь покрепче – тогда, может, и отвечу, – развеселился Мирослав.

– Этого-то я и опасаюсь! – Янко удручённо покачал головою. – От вас двоих я сейчас, похоже, тоже понимания не добьюсь! – обвинительно глянул он на Каркарова и Снейпа. – Ладно, ещё не вечер, – оптимистично заключил он, после чего, резко сменив тему, предложил делать ставки – начнёт ли в конечном итоге Малфой приставать к Дайсукэ, если к тому моменту, как напьётся, не поверит, что тот мужик.

Мнения на этот счёт разделились. К дискуссии присоединился Мирослав, заявив, что ему нравится, как звучит имя японского гостя. Помахав руками, чтобы привлечь внимание Анны, он громогласно поинтересовался:

– А что вообще «Дайсукэ» означает? Звучит очень воинственно, прямо-таки призыв вломить нехорошему человеку!

Анна, в очередной раз посмеявшись, сообщила, что по-японски это имя означает «великая помощь» или «великий помощник», после чего долго переводила супругу мирославов пассаж. Не сразу, но до Дайсукэ дошёл смысл игры слов, и сам он пришёл в величайший восторг.

Анне, которая приняла три бокала вина, не сиделось на месте, и она, осенённая вдруг какой-то идеей, обрушила на мужа совершенно дикий для непривычного уха поток слов, словно бы убеждая его в чём-то. Тому идея, похоже, пришлась по душе, и Анна, велев людям не расходиться, утащила его в дом. Через двадцать минут на веранде появились две прекрасные гейши при полном параде; гейша повыше несла некий трёхструнный музыкальный инструмент с длинным тонким грифом и квадратным резонатором, гейша пониже – крупную бамбуковую флейту. Иванна, которая в рамках своей экспедиции успела побывать и в Японии, поражённо уставилась на парочку – за столь короткое время просто невозможно было бы успеть одеться и загримироваться, не говоря уже о причёсках. Поразмыслив, она решила, что, должно быть, кимоно всё-же не совсем аутентично-традиционные, а тоже «концертные», а причёски – и вовсе парики.

– Ну, всё, теперь Малфой окончательно решит, что его разыгрывают, и Дайсукэ – женщина, – вдохновенно пробормотала Иванна.

– И начнёт добиваться его благосклонности! – радостно подхватила Адя.

Смиты, на сей раз избавленные от необходимости быть вежливыми, смогли, наконец, вдоволь похихикать. Янко, Снейп и Каркаров одновременно отразили на лицах разные оттенки отвращения.

– Я любой зуб даю: это вот представление Куканье точно из вредности затеяла, – не спуская взгляда с фееричного зрелища, заявила Иванна.

Дайсукэ тем временем обратился к публике с проникновенной речью, которую Анна синхронно переводила. В речи сообщалось, как оба они тронуты тёплым приёмом и невероятной атмосферой, и желают выразить благодарность песней с длинным невоспроизводимым названием, которое Анна перевела как «ой, это очень грустная старинная колыбельная, про мать, умирающую от тяжёлой болезни, которая просит ветку цветущей сакуры убаюкать её малыша». Композиция прозвучит, как объяснила она, в немного адаптированной, более бодрой аранжировке (ибо оригинал уж слишком тяжёлый и душераздирающий), в дуэте для сямисэна (она встряхнула свою бандуру) и сякухати (указала она на флейту). «Гейши» торжественно прошествовали на середину террасы, Анна достала из-за пояса кимоно нечто, смахивающее на скребок или лопатку (впоследствии оказавшееся медиатором), и начали представление.

Звуки, мелодика и вся гармония музыки были столь чужды и непривычны, что даже картёжники на какое-то время оставили свою игру, заслушавшись. Иванна, чтобы отвлечься от трагических мыслей, навеваемых представлением, принялась внимательно рассматривать костюмы исполнителей. Зацепившись взглядом за богато инкрустированные стразами хаси, украшающие пучки «гейш», Иванна вдруг подумала, что зацикливаться на веере – это остановка в творческом развитии, и нужно попробовать сделать парные палочки в виде хаси. Конечно, они, скорее всего, будут ещё менее мощные, чем волшебная палочка в виде веера, но попробовать определённо стоило.

За этими размышлениями она и не заметила, как было сыграно ещё три песни, и очнулась, только когда Каркаров попытался забрать у неё опустевший бокал, чтобы наполнить его.