Текст книги "Химическая свадьба (СИ)"

Автор книги: Vilriel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 88 страниц)

– Малфой, Малфой, слышала такое, – протянула Анна, пожирая его восхищенным взглядом юной покорительницы сердец. – Какие-то их родственники у нас в Шармбатоне учатся. Эх, дилемма. Винченцо – просто лапочка, но этот блондинчик – это что-то, отсюда чую! – она изобразила, будто нюхает какой-то невероятный кулинарный шедевр. – Просто мечта!

– Ох, давай ты постепенно этот вопрос решишь? – страдальчески сдвинула брови Иванна, после чего неспешно начала променад по залу в стратегической близости от анниного блондинчика мечты, как раз завершившего беседу с мастером Шварцем, которого Каркаров успел представить Иванне одним из первых.

Как она и надеялась, Малфой её узнал и приветственно поклонился.

– Если не ошибаюсь, мы с вами виделись прошлым летом? – с обворожительной улыбкой обратился он к Иванне, от внимания которой не укрылся оценивающий взгляд, которым он окинул её фигуру – благо, фасон платья в лучшем виде подчёркивал всё, что нужно. Не нужно было владеть легилименцией или эмпатией, дабы понять, что запомнил он её исключительно благодаря декольте, которое она продемонстрировала во всей красе, склонившись тогда к Каркарову.

– Да, на выпускном балу в Дурмштранге, – кивнула она, поспешно вызывая в памяти свой словарный запас английского языка. – Мистер Малфой, правильно?

– Лорд Люциус Малфой к вашим услугам, – поправил Малфой и приложился к её ручке.

– Иванна Мачкевич, приятно познакомиться, – отрекомендовалась она.

– О, значит, я не ослышался тогда! – величественно кивнул Малфой.

– Да, да, я дочь Мирослава, – ответила на невысказанный вопрос Иванна. – Я прямо в смущение прихожу от того, какое впечатление на некоторых производит сей факт, – подарила ему растерянную улыбку она.

– Поверьте, причины тому есть. Ваш отец – личность известная, особенно – в некоторых кругах, – улыбнулся Малфой в ответ. – Вы по его поручению за Игорем присматриваете?

– А это вы у самого Игоря спросите, – ещё шире улыбнулась Иванна, заметив приближающегося Каркарова.

– Люциус, как тебе не совестно – сбежал от семьи и тут же моих аспиранток очаровывать бросился, – с лёгкой ехидцей укорил тот Малфоя, подойдя к Иванне и вполне по-хозяйски положив руку ей на талию.

Весь его вид неиллюзорно намекал, что Малфою тут ловить абсолютно нечего.

– Ну что ты, Игорь, мысленно я с моими близкими, – изобразил светлую тоску на челе Малфой и тут же предложил Каркарову и Иванне скрасить его печаль за бокалом шампанского в зимнем саду – он заметил там кресла как раз напротив клумбы с цветущими орхидеями.

По складывающемуся разговору Иванна поняла, что её персона вводит лорда Малфоя в изрядную оторопь. Когда они с Каркаровым обменивались новостями о бывших «соратниках», заскучавшая Иванна не смогла удержаться от комментариев в адрес упомянутых людей. Комментарии носили крайне язвительный и категоричный характер и раскрывали довольно высокую степень осведомлённости Иванны, причём осведомлённости разносторонней – ибо что-то она знала из оговорок отца, а что-то – из каркаровских «воспоминаний».

Слегка озадаченный Малфой перевёл разговор на Иваннины исследования и получил в ответ краткое резюме на тему и снисходительное предположение, что лично он вряд ли найдёт эту информацию интересной. Глядя на выражение его лица, Иванна вдруг встревожилась, что перегнула палку, и велела себе быть помягче. В конце концов, нехорошо просто так хамить человеку, пусть даже и бывшему Пожирателю. Вдруг ещё решит, что понравился ей, и хамит она исключительно ради привлечения внимания! Чёртов Малфой всем своим царственным видом сытого хищника так и провоцировал на попытки сбить с него спесь.

– Так вы ещё по части зелий работать собираетесь? – уточнил Малфой. – Есть у нас Игорем один друг, большой специалист в этой области. К сожалению, он сегодня не смог присутствовать, думаю, вы нашли бы общие темы…

– В самом деле? – отозвалась Иванна, показывая вежливую заинтересованность.

– Кажется, понимаю, о ком ты, – прищурился Каркаров. – Не думаю, что мы много потеряли от его отсутствия.

Он вдруг накрыл ладонью руку Иванны, лежащую на подлокотнике кресла, и принялся рассеянно поглаживать пальцы, словно опасаясь, что этот неизвестный товарищ-зельедел всё же соизволит появиться и непременно потащит её в укромный уголок обсуждать передовицу из свежего номера «Алхимического вестника». Удивляясь его реакции, Иванна вдруг заметила сквозь стеклянную стену, отделяющую зимний сад от одного из залов анфилады знакомое лицо.

– Ой, это же пан Славибор! – радостно воскликнула она, моментально теряя остатки интереса к беседе с Малфоем; в конце-концов, сказано было уже достаточно, чтобы она могла спокойно представить ему Анну и на том успокоиться окончательно. – Ну, наш с Янко рекомендатель, – коснувшись своего левого предплечья, напомнила она Каркарову. – Пойду, поприветствую.

Отойдя на почтительное расстояние, но, всё же, оставаясь в пределах слышимости, она не смогла отказать себе в удовлетворении любопытства и аккуратно замерла, укрывшись за стволом раскидистой пальмы.

– Игорь, послушай, я понимаю, дело вкуса и всё такое… Но ради ладной фигурки и личика средней смазливости терпеть столь катастрофичное отсутствие манер и сомнительный характер… – протянул Малфой.

– Прости мой вопрос, но ты первый на личности перешёл – ты кого эталоном смазливости и ангельского характера назначил? – Каркарова его вопрос развеселил чрезвычайно. – Неужели, Нарциссу?

– Ну… – помедлил Малфой с ответом. – Нарцисса, может быть и не идеал, но весьма хороша собой и определённо умеет вести себя в обществе.

– Не знаю, по мне, так у вас в Западной Европе красивых женщин нет, – заявил Каркаров. – Инквизиция на славу потрудилась – посмотришь по улицам, как будто всех красавиц в Средние Века объявили ведьмами и сожгли.

– Да брось, вот например эта французская племянница Стефании – чрезвычайно интересная особа. Надо бы с ней поближе познакомиться…

– Люциус, это не пример, она словачка наполовину, и на четверть – полька, – возразил Каркаров. – К Западной Европе весьма условное отношение имеет. И, к тому же, она ещё не окончила школу, имей в виду.

– Окончит в этом году, я уточнял! – поспешно заметил Малфой. – Она уже совершеннолетняя. Ах, прости, у тебя же профессиональные табу, – пропел он. – Или нет? Расскажи-ка, ты с этим дивным созданием когда связался? Она и наедине демонстрирует такие же вульгарные манеры? Раньше твой вкус был не в пример лучше.

– Порядочные мужчины такие вещи не обсуждают даже в кругу «друзей», – назидательно ответил Каркаров. – А что касается манер – для её возраста всё совершенно нормально. Характер и ум есть, а остальное приложится. Лично мне пассивные безыдейные женщины скучны. С ними ни время интересно провести, ни детей вменяемых воспитать.

– Детей? Игорь, я всё понимаю, меня самого иногда тянет на всякую экзотику, но чтобы до такой степени… – в голосе Малфоя звучало откровенное непонимание; в следующий момент он рассмеялся: – Я почти попался! Ну-ка, признавайся, ты просто хочешь окрутить дочку аврора, чтобы отомстить за Азкабан.

Иванне стоило больших трудов, чтобы подавить смех. Она очень позавидовала Каркарову, который мог открыто расхохотаться в ответ на такое феерическое предположение. С сожалением она покинула свой наблюдательный пункт, в глубине души надеясь, что подслушанный разговор – не подтверждение стереотипа о том, что разговоры в мужской компании вертятся только вокруг баб и спорта, а лишь совпадение, и побежала к пану Славибору, пока тот не ушёл куда-нибудь.

Почтенный стеклодув, оторвавшись от разговора с меланхоличной ведьмой, радушно поприветствовал Иванну. Рассказав в очередной раз о своих нынешних делах, она удостоилась похвалы с его стороны и была представлена его собеседнице. Ведьма оказалась сестрой пана Славибора, занимающейся изготовлением ювелирных изделий с магическими свойствами. Она также состояла в Ложе и пригласила Иванну без стеснения обращаться к ней по любым вопросам, связанным с артефактами. Иванна поблагодарила её и, поздравив себя с самостоятельно приобретённым «полезным знакомством», отправилась искать Анну.

Обнаружив девушку в музыкальном зале в компании хорошенького юноши с горящим взором, Иванна оттащила её «попудрить носик» и настойчиво позвала с собою в зимний сад, сообщив, что Малфой уже готов упасть в её – аннины – тёплые объятия. Анна пожаловалась, что Винченцо сегодня как-то не в ударе и выразила надежду, что в зимнем саду её развлекут лучше. Иванна, не удержавшись, сообщила, что вот как раз лорд Малфой нынче тоже весь в сплине, и что его непременно стоит утешить.

Оказавшись в саду и пройдя церемонию официального представления, Анна справилась о причине печали лорда Малфоя и, узнав оную, выразила глубокое и искреннее сожаление в связи со сложившимися обстоятельствами и немедленно окружила его вниманием и заботой. Тот немедленно воспарил духом и принялся осыпать её комплиментами, почти слово в слово повторив тираду Каркарова о действиях Святой Инквизиции, чем вызвал у Иванны приступ хохота.

– Простите, это личное, – отсмеявшись, пояснила она. – Кстати, о красоте – Анна, скажи, что это за орхидеи? Если я не ошибаюсь, это сорт «тростниковый змеедав»? – деловито уточнила Иванна.

«Тростниковый змеедав» она произнесла по-русски, вызвав усмешку со стороны Каркарова и сдавленное хихиканье у Анны.

– Да-да, тётушка говорила – это именно тот самый сорт, – с умным видом кивнула последняя. – Кстати, о змеях, у нас по соседству – в смысле, неподалёку от поместья родителей – ферма по разведению бумслангов… Можно посмотреть вашу трость, лорд Малфой? – не дожидаясь ответа, она дотянулась до трости, прислонённой к подлокотнику его кресла, и принялась вертеть её в руках. – Позвольте угадать, что это за змея… Так, судя по посадке глаз, форме челюстей и ноздрей, это тайпан… – она медленно водила пальчиком по изгибам набалдашника в форме головы змеи.

– А… Да, вы правы, – взгляд Малфоя неотрывно следил за её руками.

– Анна, не смущай джентльмена, – захихикала Иванна. – Верни ему аксессуар немедленно.

– Ох, ну что ты говоришь! – залившись румянцем, Анна отставила трость обратно и залпом осушила свой фужер.

– Ну, я что, виновата, что трость – это откровенный фаллический символ, и вообще – вещь очень личная для владельца? – пожала плечами Иванна.

Малфой определённо дурно на неё влиял. Робкая мысль прикусить язык и перестать сыпать перлами улетучилась, стоило тому оказаться в пределах досягаемости.

– Тебя, как естествоиспытателя с академическим складом ума, вопросы взаимоотношения полов, очевидно, нисколько не смущают, – рассмеялся Каркаров.

Чувствуя, что он не только не пытается сдержать фонтан её сомнительного красноречия, но и в целом искренне развлекается беседой, Иванна пустилась во все тяжкие.

– Ну, наверное, – пожала плечами она. – Плюс, разумеется, по результатам твоего показательного выступления в ночь после выпускного меня ещё не скоро что-либо сможет смутить в этом плане, – небрежно пояснила она и устремила задумчивый взгляд на орхидеи, исподволь наслаждаясь произведённым эффектом. – У меня потом неделю мышцы ныли, – на самом деле, её давно распирало поделиться с кем-нибудь восторгом, но всё как-то подходящего случая не представлялось.

Анна сделала большие глаза и тихо захихикала в ладошку, Малфой слегка подавился шампанским. Каркаров, чрезвычайно довольный комплиментом, охотно поддержал тему:

– Ну, мы, вероятно, несколько перестарались. Твои царапины, кстати, довольно долго затягивались – могла бы и оставить какой-нибудь мази заживляющей. У меня на левом плече, если ты не в курсе, шрамы остались.

К счастью, шампанского в руках у неё не было, иначе Иванна наверняка поддержала бы общий тренд и тоже подавилась бы им. Всё же стоило сбавить обороты, к таким откровениям она не была готова.

– Да у меня ногтей нет, – запротестовала она. – Профессор Песцова не пускает в лабораторию, если ногти длиннее двух миллиметров! – она стащила с руки перчатку, чтобы продемонстрировать образцовый лабораторный маникюр.

– Как раз такими-то и лучше всего царапать, – на секунду вышла из образа невинной скромницы Анна, со знанием дела осмотрев её пальцы.

Иванна признала свою вину и пообещала найти лучшее средство для выведения шрамов, Каркаров гордо отказался, сказав, что оставит её отметины на память. Тут Анна выразительно посмотрела на Иванну и та, безошибочно истолковав безмолвное требование, «напомнила» Каркарову, что он обещал представить её какому-то продавцу редких ингредиентов, и попросила заняться этим вопросом немедленно. Анна же предложила Малфою прогуляться по оранжерее и посмотреть другие сорта орхидей, тот охотно согласился, и они скрылись в зарослях. Каркаров, отсмеявшись, назвал Иванну чудом в перьях и выразил надежду, что её подруга сможет вывести Малфоя из шока. Иванна, прокрутив в голове свои реплики и найдя их по-настоящему глупыми и пошлыми, расстроилась и укорила Каркарова за то, что не заставил её вовремя заткнуться.

– Если ты и перегнула, то самую малость, – усмехнулся Каркаров. – Но это было очень забавно. Наблюдать, как корёжит Люциуса – бесценно. Уверен, если бы вы беседовали наедине, он бы объяснил тебе, насколько неправы девушки, не умеющие держать язык за зубами.

– Наедине я бы с ним не стала общаться вообще, – поёжилась Иванна. – Просто есть люди, а есть напыщенные индюки и я не готова быть к ним снисходительной… Ну хотя бы Анна на моём фоне смотрелась образцом добропорядочности, – вздохнула она, безуспешно убеждая себя, что чувство стыда, которое пытается её захватить – совершенно ложное и неоправданное.

– Ты всё делаешь правильно, – уверил Каркаров, ободряюще приобняв её за плечи. – С остальными-то ты общалась образцово адекватно, я наблюдал. Конечно, я могу грешить необъективностью в том, что связано с тобой, но мне показалось, что всё нормально. Вообще, если бы я имел на то моральное право – попросил бы немедленно твоей руки, на сердце, разумеется, не претендую.

– Ой, можешь просить до посинения, я сейчас замуж всё равно ни за кого не пойду, – слабо улыбнулась Иванна, с благодарностью принимая его поддержку и стремление и отвлечь от удручающих мыслей. – У меня исследования, и на семейную жизнь времени не будет.

– Ох уж эта честолюбивая молодёжь, – поддразнил Каркаров. – Слушай, раз так: я тут одну мысль обдумываю. Сейчас, наверное, не самое подходящее время для её обсуждения, но раз уж зашла тема: не обременит ли тебя время от времени прилюдно выслушивать мои признания и чувствоизъявления? Отвечай при этом всё, что угодно, хоть сглазами кидайся. Это не оставит простора для воображения любителям сплетен, не сильно тебя скомпрометирует, ну и мне благоприятное реноме составит, всё же, бессемейному директору учебного заведения доверия меньше, чем безнадёжно влюблённому.

Иванна, ещё не полностью вернувшая душевное равновесие, поименовала Каркарова монстром комбинаторики, но признала эту мысль дельной и безропотно согласилась на всё. Обрадованный Каркаров торжественно пожал ей руку, сообщил, что никогда не ставил под сомнение её разумность и предложил прогуляться. Они неспешно пошли по аллеям зимнего сада, любуясь цветами; заснеженный пейзаж за стеклом в сочетании с яркими тропическими цветами вызывал ощущение нереальности. В дальнем конце сада, куда явно не доходили руки садовников, Иванна заинтересовалась бледно-голубым цветком на лохматом кусте перед зарослями бамбука. Попросив Каркарова подождать, она целеустремлённо полезла в заросли, но остановилась на полпути к цели, услышав звуки непонятной возни в бамбуке. Разобрав прерывистые вздохи, она с досадой плюнула и вернулась на аллею.

– Совсем стыд потеряли. Пойдём отсюда, некоторым, похоже, больше негде уединиться, – тихо проворчала она, потянув Каркарова обратно в цивилизацию. – Ой, кстати об уединении. Когда вернёмся – поможешь мне платье снять, это чёрт знает что, а не платье.

– Как так получается, что задание раздеть тебя звучит невиннее просьбы передать соль за обедом? – задумчиво посмотрел на неё Каркаров.

– А так, что я лично никаких двусмысленностей в текст не закладываю, – всё-таки покраснела она, отводя взгляд. – Сам запаковал – сам распакуешь. Ну и жара тут, – оправдываясь за свой румянец, буркнула она.

В зимнем саду было и впрямь довольно жарко и душно – совершенно нормальная ситуация для оранжереи. Иванна всерьёз захотела предложить накинуть тёплые мантии и выйти на улицу, в обычный заснеженный сад, так заманчиво белеющий сквозь переплёт оранжерейных стен. Она наконец вспомнила про веер, но уже не была уверена, что он спасёт. Вытащив из пучка шпильки, она распустила волосы и помассировала виски, которые в любой момент грозили разболеться.

– Кстати, нельзя ли попросить тебя перчатки снять? Одну хотя бы, пока ни с кем посторонним не нужно знакомиться. Это платье – действительно просто пыточное приспособление, – с неожиданной смесью досады и напряжения в голосе сказал вдруг Каркаров. – С тех пор, как мы здесь, меня медленно убивает невозможность нормально до тебя дотронуться, – нехотя пояснил он в ответ на Иваннин удивлённый взгляд.

– И надо было молчать? – укоризненно вздохнула Иванна; поспешно сдёрнув перчатку и взяв его за руку, она вобрала заряд напряжённости, такой сильный, что на секунду в ушах зазвенело. – Если ты на взводе, не нужно ждать неизвестно чего, я с тобой так просто, что ли, поехала?

– Спасибо, – пробормотал Каркаров. – Переоценил свою выдержку, – он прижал к губам её ладонь и застыл на несколько секунд, закрыв глаза.

Не успела Иванна как следует прочувствовать, что он находится в каком-то очень непонятном, но глубоком смятении, как он отмер, резко выдохнул и, не позволяя ей опомниться, решительно притянул к себе, обнял и зарылся лицом в её волосы. Абсолютно невинный жест смутил Иванну до спазма где-то в области солнечного сплетения. Она поспешила обнять Каркарова в ответ, чувствуя себя полностью сбитой с толку. Что предпринять, она не представляла: по всему выходило – ничего плохого с ним сейчас не происходит, но вместе с тем это состояние, когда сердце стучит где-то в горле, а голова идёт кругом и воздуха откровенно недостаёт, делало её совершенно растерянной и беспомощной.

– Когда домой выдвигаться будем? – выдавила она, чувствуя, что перебрала впечатлений, наверное, на месяц вперёд.

– Как сказать, – почти нормальным голосом отозвался Каркаров. – Час-другой, максимум третий, в крайнем случае – четвёртый. Так что, не забывай про перчатки. Впрочем, наверное, это не принципиально, я всегда готов припасть к твоему колену, – слегка отстранившись, подмигнул он.

– Королева в восхищении, – нервно хмыкнула Иванна, наконец-то восстановив дыхание.

========== Глава 47 ==========

2 января 1994 г.,

лаборатория Снейпа.

Утром второго января научная коллегия в полном составе собралась в лаборатории.

– И это, по-вашему, нормальная затравка?

Иванна рассматривала извлечённый из шкафа штангласс с таким видом, будто перед нею было ведро дохлых котят. Штангласс в этот раз использовался прозрачный, и ничто не мешало увидеть странное состояние содержимого ёмкости. Вместо ожидаемого тёмно-зелёного, почти непрозрачного раствора, в котором не должны были виднеться фрагменты экстрагируемого сырья, в штанглассе покоилось нечто, по виду более всего напоминавшее заплесневевший черносмородиновый кисель. Иванна была озадачена и слегка раздосадована. Цвет, а ещё больше – консистенция, настораживали.

Смиты, опасливо выглядывающие из-за Снейпа, на всякий случай протянули «это не мы!». Сам Снейп, доставший штангласс из шкафа, водрузивший его на стол для лучшего обозрения и отступивший назад, чтобы Иванна произвела первый осмотр, неодобрительно покосился на Смитов и шагнул обратно, ближе к столу.

– Может, так и должно быть? – совершенно антинаучно предположил он, осмотрев ёмкость.

– Угу, именно так! Это всё ваш рог! – возмущённо глянула на него Иванна.

– Во-первых, не мой, а мисс Смит, – возразил Снейп.

– Во-первых, не мой, а единорога! – запротестовала Тори. – И вообще, это был отличный порошок, наисвежайший! Единорог абсолютно здоров, если не считать небольшой деминерализации – но это на его волшебные свойства никак не влияет! Порошок собран в Новогоднюю ночь, девственницей, в одиночку! Лучшего качества найти невозможно – разве что, если бы на эту ночь полнолуние выпало.

– Можно предположение? – подняла руку, будто на уроке, Хоуп. – Может, он слишком хорош для этого опыта, порошок этот?

– Чёрт, я, наверное, его передознула, – удручённо вздохнула Иванна. – И экстракцию малость передержала. Что с этим делать будем? – она кивнула на штангласс. – Выкинем?

Выливать содержимое штангласса в раковину Снейп отказался наотрез, предложив поставить новую затравку, а эту пустить в дело, и посмотреть, что из неё получится. Иванна заявила, что если тут что-нибудь рванёт и кого-нибудь перекрасит в фиолетовый, лично она с себя всю ответственность снимает. Смиты нашли перспективу заманчивой, а Снейп уверил, что ничего не рванёт, пусть никто даже не мечтает. Иванна, поразмыслив, согласилась, что параллельное ведение нескольких синтезов хоть и хлопотно, но более чем разумно, главное тщательнее вести записи, чтобы случайно ничего не упустить.

– Ладно, давайте продолжать эксперименты, – решилась она. – Полагаю, сейчас стоит начать первую возгонку этих фиолетовых соплей… Если они вообще возгоняемы, конечно.

Наблюдая за монтирующими перегонную установку Смитами, Снейп предложил разбавить «фиолетовые сопли» чем-нибудь. Иванна согласилась, что предложение не лишено смысла. «Сопли» разделили на четыре порции, первая из которых была разбавлена спиртом, вторая – водой, третья – эфиром, четвёртую оставили без изменений. Все манипуляции тщательно фиксировались на пергаменте посредством обладающей читаемым почерком Хоуп.

Неразбавленная порция, как и опасалась Иванна, не успев прогреться, начала подгорать, испуская клубы удушливого фиолетового дыма, который моментально окутал лабораторию, резко снизив видимость и заставив кашлять всех присутствующих. Дым был настолько летучий, что беспрепятственно проскакивал сквозь все изгибы стекла холодильника установки и вылетал из приёмной колбы, планомерно заполняя пространство. Иванна поспешно выдернула горелку из-под реторты. Пробормотав что-то невнятное, Снейп метнулся к рычагу, управляющему лопастями вентилятора вытяжки, и опустил его в крайнее положение, запуская вытяжку на полную мощность. Одновременно он захлопнул дверь в комнату, чтобы не напустить лишнего дыма туда.

– Как интересно, – заметила Иванна, прикрывая нос и рот рукавом мантии. – Дым очень лёгкий, поднимается вверх!

Хоуп, также закрываясь одной рукой, второй мужественно продолжала записывать наблюдения.

– Нужно поднять вытяжку, – заявил Снейп, убедившись в её правоте. Он оказался у ближнего к двери торца стола и взялся за приваренную по краю вытяжки трубку. – Мисс Смит, берёмся за рейлинг и по моей команде одновременно тянем вверх!

Тори, подскочив к противоположному торцу стола, поспешно вцепилась в рейлинг, и на счёт «три» вытяжка с тихим скрежетом поднялась на добрые полметра. Удерживающие её металлические конструкции оказались снабжёнными шарнирами, а сам воздуховод – телескопическим.

– О, так она поднимается! – удивилась Иванна, наблюдая, как воздух быстро начал очищаться.

– Что вас так поразило? – недоумённо глянул на неё Снейп.

Хохотнув, Иванна всё же рассказала ему про своё сновидение, смягчив особо жаркие моменты исключительно ради порозовевших и старательно сдерживающих хихиканье Смитов. Нимало не смущаясь, Снейп полностью подтвердил её выкладки на тему его отношения к сбрасыванию лабораторного стекла на пол. При этом он категорически заметил, что сажать женщину на этот стол было бы бесчеловечно, потому как мрамор при температуре в лаборатории около шестидесяти семи по Фаренгейту температуру имеет соответствующую, так что любой, кто вознамерится на нём посидеть, рискует застудить себе что-нибудь ценное. Иванна с достоинством поблагодарила его за заботу и наказала Смитам запомнить и не садиться на стол, особенно – голой задницей. Смиты трагически всхлипнули и, жалобно уставившись на Иванну, хором протянули: «Ну доктор Мачкевич!».

– Нет-нет, даже если очень хочется – нельзя! – категорично заявила Иванна. – Здоровье – оно не казённое!

– Мы не это имели в виду! – запротестовала Хоуп.

– Конечно-конечно! – кивнула Иванна.

– Коллеги, вы желаете продолжить обсуждать свойства столешницы или же мы продолжим опыты? – вмешался Снейп со скучающим выражением лица.

– Конечно, второе! – поспешно собралась Иванна. – Вот видите, как полезно иметь в команде человека, помнящего о трудовой дисциплине! – обратилась она к Смитам; те согласно закивали. – Так, а вот что мы со стеклом делать будем…

Она взяла приёмную колбу, изнутри покрывшуюся тонким фиолетовым налётом, и провела пальцем по внутренней поверхности её горловины. Фиолетовый налёт собирался на подушечке пальца тончайшим порошком. Иванна отдала колбу Тори и велела соскребать налёт деревянным шпателем, чтобы потом проанализировать, что же это такое вышло. Тем временем Снейп отсоединил охлаждающий модуль и осторожно отнёс его к большей раковине.

– Любопытно, – отметил он, пуская внутрь холодильника струю воды. – Должно быть, порошок рога соединился с вытяжкой лунноцветника, отсюда окрашивание.

– Лунноцветник с рогом даёт бледно-лиловый цвет, а тут истошно-фиолетовый, – возразила Иванна. – Ну, вы что, коллега, это же элементарная качественная реакция! Ах, ну да, у нас же свежий порошок. Отчего-то мне ни разу не доводилось с таким работать, вот я и всё время забываю сей нюанс. Ох, мне же этот порошок ещё на втором этапе добавлять… Чёрт, с одной стороны – я уже заранее боюсь, какой эффект он даст, с другой – это безумно интересно.

– Вчера вы произвели на меня впечатление человека весьма расположенного к экспериментам, – невинно отметил Снейп.

– Я была в состоянии особого вдохновения, меня посетила муза, – величественно парировала Иванна, стаскивая с головы импровизированную бандану и пряча её в карман мантии. – И вообще, кто бы говорил – тоже мне, консерватор выискался. Кстати, разве не видите – вода налёт не берёт. Как насчёт хлористоводородной кислоты? Лучше неё от последствий неудачных экспериментов, по-моему, стекло ничто не очищает.

– Несите сюда, будем пробовать, – кивнул Снейп, закрывая кран.

Кислота, к счастью, оказала нужный эффект и вскоре новая порция заготовки, разбавленная спиртом, была заряжена в перегонку. Для ускорения процесса из учебного кабинета была принесена вторая установка, в которой запустили перегонку разбавленной водою порции заготовки, после чего все дружно принялись за изготовление затравки по скорректированной в очередной раз рецептуре.

Уже вечером, залив последний штангласс спиртом, Иванна вспомнила, что так и не сообщила Каркарову о зеркале. Поняв, что бежать в совятню ей лень, она попросила Смитов одолжить ей зеркало. Оказавшаяся ближе к ней Тори выдала своё, и Иванна, извинившись, ушла в кабинет, чтобы сделать вызов. Попытки её, впрочем, не увенчались успехом – каркаровское зеркало не отзывалось, и Иванна сообразила, что сердечник иссяк не только в её артефакте. Посмотрев на время и убедившись, что ещё не поздно, она связалась с младшим преподавателем Основ Алхимии Ярославой.

– Привет! Слушай, можно тебя попросить… – начала она, но обратила внимание на какой-то ошалелый вид девушки и настороженно спросила: – Что-то случилось?

– Привет. Да, ерунда, – отмахнулась Ярослава. – Очень своевременно свалившиеся общественные нагрузки. Алексис подпрягла помогать ей с драмкружком, сейчас вот Золушку репетируем с третьим курсом, а мне надо к завтрашнему занятию готовиться, я коллоквиум собиралась провести.

– Ну, пошли Алексис подальше и нажалуйся Носферату или Игорю, – предложила Иванна; теперь она расслышала приглушённые звуки песенки.

– Она не посылается! – трагично протянула Ярослава. – Директор от этой темы самоустранился, сказал «не мои проблемы, разбирайтесь сами», а профессор Фалькенштерн говорит, что я должна развлекаться, пока молодая, и театр мне в этом поможет. И тут я уже в раздумьях – если сейчас упрусь, профессор из вредности может мне не разрешить в следующем году читать лекции… Ой, я тебя, наверное, загрузила? – спохватилась она. – Ты что-то хотела попросить?

– Да ничего серьёзного, на самом деле, – рассмеялась Иванна. – Как Игоря увидишь, передай ему, что моё зеркало тоже кончилось – я сейчас с одолженного говорю. Новые ни себе, ни мне пусть не покупает – готовые убогие обычно, я чуть позже сама сделаю и ему пришлю.

– Может, я пойду его сейчас найду, дам своё зеркало, да вы поговорите? – спросила Ярослава, явно мечтающая убраться подальше от репетирующей молодёжи.

– Нет у тебя стратегического мышления! – покачала головой Иванна. – Смотри: завтра или послезавтра ты с ним пересечёшься и передашь мои слова. Он спросит: какого чёрта ты его сразу не разыскала и не одолжила своё зеркало? А ты ему: но, господин директор, я репетицию проводила, все вопросы к мэтрессе Ангелина. На следующем же педсовете Алексис получает втык за нецелевое использование младшего преподавательского состава, а ты – свободу.

– О… Ты гарантируешь? – маленькое зеркальце едва вместило широкую Ярославину улыбку.

– Стопроцентно, – кивнула Иванна. – Ладно, я больше не злоупотребляю твоим временем, продолжай «развлекаться»!

Она прервала вызов, вернулась в лабораторию, отдала Тори её зеркало и присоединилась к уборке, предложив всем по окончании пропустить по чашечке чая. Предложение было благосклонно принято, и Иванна изъявила готовность сбегать на кухню за чаем и закуской к нему. Конечно, можно было решить этот вопрос и без личного присутствия в кухне, но ей казалось, что сходить – оно как-то вежливее. Возвращаясь обратно по коридорам подземелий, она поймала себя на том, что машинально высматривает – не появится ли чёрный пёс или, на худой конец, крыса. Как же ей выкроить время на то, чтобы найти Блэка и поговорить с ним? Мало того, теперь нужно сделать ещё пару двусторонних зеркал. С этим синтезом ей не скоро выдастся несколько свободных часов…

Поскольку перегонные установки без присмотра оставлять не хотелось, пить чай было решено в лаборатории, хотя Снейп и разразился примерно двадцатиминутной лекцией на тему употребления пищи на рабочем месте. Его выслушали внимательно и с интересом, однако менять дислокацию Иванна отказалась наотрез. Снейп обвинил её в непрофессионализме, Иванна на это ответила, что всегда позиционировала себя исключительно как дилетанта и никогда не питала иллюзий на тему своей дисциплинированности в этой области. Снейп посетовал, что она оказывает дурное влияние на всех присутствующих и принёс из кабинета гостевой стул, на котором как раз уместились Хоуп и Тори. Снейп устроился на высоком табурете, а Иванна заняла кресло-качалку, которое пододвинула поближе к перегонным установкам, чтобы удобнее было наблюдать за процессом.