Текст книги "Химическая свадьба (СИ)"

Автор книги: Vilriel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 88 страниц)

– Точно?! Ты запомнил или сейчас придумал? – с надеждой уставилась на него Иванна.

– Можешь мне верить. Я про тебя столько всего помню… – покачал головою Каркаров.

– Обожаю! – Иванна в восторге запрыгала на месте и запечатлела на зеркале звучный поцелуй. – Ладно, увидимся позже! – она оборвала связь и протёрла стекло рукавом. – Вас я тоже обожаю, – сообщила она, ткнув пальцем в сторону Снейпа; тот как-то непроизвольно дёрнулся, должно быть, опасаясь что Иванна в восторгах и его одарит поцелуем. – Ладно, ещё один вызов и мы продолжим, – на этот раз она связалась с Янко. – Привет! Слушай, это был не волос, это кровь! – не дав ему и рта раскрыть, выпалила она. – Сообщи ребятам, пусть попробуют. Всё, пока, привет Аде!

Убрав зеркало обратно в карман, Иванна обратила сияющий лик к коллегам.

– Так, значит, волосы можно не прикрывать? – спросила Хоуп.

– Нет, волосы – это по умолчанию, – мотнула головой Иванна и машинально поправила головной убор. – Просто вам лишнее подтверждение постулата – алхимик и зельевар на рабочем месте должен непрестанно блюсти бдительность… Ладно, я думаю, надо скорее закончить этот этап.

После того, как цветки былинницы прокипели и смесь профильтровали и остудили, настал черёд добавлять свинцовый порошок. Иванна пояснила, что в принципе свинец можно заменить цинком: эссенция так получается более активная, но менее стабильная и контролируемая, потому лично она предпочитает свинец.

– Значит, так, свинец насыпаем осторожно, порошок, казалось бы, металлический, тяжёлый, но пылит… Давайте я первую порцию всыплю, дальше вы, – обратилась Иванна к Смитам, вскрывая первую капсулу из вощёной бумаги и высыпая серый порошок в котёл. – Вот вам остальные, по три капсулы на нос, – Иванна отошла от стола, позволяя молодому поколению выполнить столь ответственное задание.

Первой выполнить свою часть работы подошла Тори и торжественно ссыпала содержимое трёх капсул на поверхность тихо булькающего зелья, в точности повторяя движения рук Иванны.

– Помешать не надо? – уточнила она, отходя от котла и освобождая место подруге.

– Нет-нет, он должен равномерно набухнуть и перейти в суспензию, – мотнула головой Иванна, наблюдая, как Хоуп вскрывает вторую капсулу.

– А это точно свинец, а не чёрный… апчхи! … перец? – спросила Хоуп, молниеносно оборачиваясь вокруг своей оси, чтобы не чихнуть в зелье.

– Точно, – удивлённо подтвердила Иванна. – У тебя нос чешется?

– Как будто сенная лихорадка, – кивнула Хоуп, высыпая содержимое второй капсулы. – Заложило нос. Тори, закончи за меня, я отойду, прочихаюсь, – попросила она, поспешно отступая подальше от котла.

– Ты не аллергик, часом? – насторожилась Иванна, нащупывая в кармане мантии свою дежурную аптечку.

Ей показалось, будто слизеринка слегка побледнела.

– Да нет, вроде… Апчхи! … Да и на что тут может быть аллергия? На свинец? – Хоуп отчаянно тёрла нос.

– У вас в роду фэйри были? – резко спросил Снейп.

– Н… не знаю, – пролепетала Хоуп. – Ой, что-то мне нехорошо… – жадно втягивая воздух, сказала она.

– У тебя непереносимость неблагородных металлов же! – воскликнула Тори, только что закончившая высыпать остаток свинца в котёл. – Ты же только золото-серебро носить можешь, от остального следы на коже!

Иванна от души ругнулась и выхватила из кармана аптечку. Судя по всему, Хоуп вдохнула немного свинцовой пыли, что при этой её славной особенности могло стоить ей отёка лёгких. Иванна увеличила аптечку и вытащила два заполненных прозрачной жидкостью одноразовых шприца.

– Быстро ложись, – велела она Хоуп. – Куда угодно.

– Ч…что… пчхи! Х-ха-а, – той явно не хватало воздуха, она была полностью дезориентирована и потерянно озиралась.

Иванна уже была готова свалить её Петрификусом, но Снейп, очевидно, понял, чего добивается коллега. Он подхватил Хоуп на руки и быстро вынес её из лаборатории, движением головы позвав Иванну следовать за ним. В спальне он устроил полубесчувственную подопечную на кровати и отошёл, давая место для манёвров Иванне. Та, упав на колени рядом с кроватью, молниеносно задрала рукав мантии Хоуп, обнажая сгиб локтя, и сдёрнула зубами с иглы одного из шприцев защитный колпачок. Найдя вену, она сделала инъекцию и отбросила использованный шприц. Иглу второго она ввела под кожу и осторожно прижала плашмя к руке, после чего чуть надавила на поршень, выпуская небольшую часть препарата.

– Коллега, последите за пульсом, пожалуйста, – абсолютно ровным тоном попросила она.

Её манипуляции продолжались не дольше минуты. Снейп зашёл с другой стороны кровати и дотянулся до запястья Хоуп.

– А я послежу за котлом, – выдохнув, сообщила Тори, видя, что ситуация вроде бы под контролем. – Может, за мадам Помфри сбегать?

Иванна в ответ молча мотнула головой, не спуская глаз с её подруги. Хоуп была в сознании и даже вполне могла дышать, но при этом лежала, боясь сделать лишнее движение.

– Ничего страшного, просто анафилактический шок, – пояснила Иванна. – Я через подобное проходила. Я ввела димедрол… ну, то есть, дифенгидрамин и адреналин. На всякий случай перед сложными синтезами всегда заряжаю аптечку. Маггловские лекарства иногда дают просто поразительные результаты.

– Пульс слабеет, – сообщил Снейп.

– Принято, – Иванна впрыснула очередную дозу адреналина. – …В общем, хорошо, что это произошло сейчас, при мне. Теперь мы знаем, на что тебе следует обратить внимание. Думаю, в следующий раз при работе с металлической пылью тебе следует надевать повязку на рот и нос… Значит, у тебя в роду действительно были фэйри. Я, право, не знаю, насколько свинец можно классифицировать как хладное железо, но, должно быть, это так.

– Ну, я всё-таки полукровка, понимаете… – прохрипела Хоуп, виновато косясь на Снейпа.

– Да что вы говорите! – раздражённо буркнул тот. – Экий я никчёмный декан, ничего про своих учеников и не знаю!

– Простите, я не то имела в виду…

– Помолчите, Смит. Айви…

– Да, – новая порция адреналина и осторожный вдох.

Иванна, на самом деле, ужасно перенервничала. Одно дело – когда внезапно начинает крючить тебя, и совсем другое – когда кто-то на твоих глазах пытается отойти в Верхнюю Тундру… Опять же, с одной стороны, действительно, хорошо, что эта аллергия Хоуп вскрылась сейчас, когда у Иванны наготове были нужные лекарства. С другой – это её, иваннин, синтез, и ответственность вся на ней. С Иванной подобная история приключилась ещё до школы. Мать тогда, разумеется, перепугалась ужасно, хоть и тоже была во всеоружии. Сама Иванна больше всего испугалась, что больше не будет допущена в лабораторию, но, к счастью, Елизавета на это не пошла, только стала следить с особой тщательностью за каждым «знакомством» дочери с новыми ингредиентами.

…Постепенно, порция за порцией, всё содержимое шприца было введено под кожу Хоуп. Слизеринка тихо лежала, односложно отвечая на вопросы о самочувствии, и старалась производить как можно меньше звуков. Иванна извлекла иглу и подвигала большим пальцем левой руки, которым фиксировала её на руке Хоуп. Палец слегка онемел от напряжения.

Тори периодически заглядывала в комнату, чтобы узнать о самочувствии подруги и, если на неё не смотрел никто, кроме Хоуп, ободряюще показывала той язык. Когда пульс и дыхание пациентки нормализовались и стало понятно, что опасность миновала, Иванна предложила вернуться в лабораторию и завершить сегодняшние дела. Снейп поначалу категорически не желал больше допускать ученицу Хоуп Смит до ингредиентов. Иванна, призвав на помощь всё своё терпение вкупе с красноречием, принялась убеждать его изменить решение. Сама Хоуп и её подруга благоразумно молчали, и только смотрели на Снейпа большими жалобными глазами. Тот долго оставался непреклонен, но в итоге сдался – должно быть, последним гвоздём в крышку гроба его упорства стал вопрос: неужели он готов добровольно лишить свой Дом хоть одного ученика, успевающего по его предмету?

========== Глава 42 ==========

Ноябрь—декабрь 1993 г.,

Хогвартс

Два месяца Иванна безвылазно провела в Хогвартсе, почти всё время просидев в лаборатории Снейпа, изредка выбираясь в кухню, чтобы поесть, да в свою комнату – поспать. Спать удавалось только днём в выходные и иногда по вечерам в будние – когда у Смитов получалось выкраивать время, чтобы подменить её. Им без приключений удалось завершить производство огненной эссенции, которую Иванна честно разделила на четверых.

К синтезу экспериментального состава она приступила сразу же по завершению работы над огненной эссенцией, не вняв благоразумному совету Снейпа предварительно выспаться, только торжественно поклялась не лезть к нему в постель. Снейп, должно быть, не очень ей поверив, на всякий случай перенёс в лабораторию кресло-качалку. Иванна растрогалась до глубины души.

Как и ожидалось, эксперименты начались с череды неудач. Первые два варианта консервирующего зелья получились лишь немногим лучше образцов трёхгодичной давности. Основным недостатком состава было то, что взаимодействуя со свежими растениями, он отнимал у них влагу, заставляя их слегка пожухнуть. В большинстве случаев это не было бы проблемой, но Иванну такой результат не устраивал. Несколько раз перетряхнув методику и едва не разругавшись со Снейпом вдрызг, она разработала ещё несколько вариантов зелья.

К концу ноября она уже привычно балансировала на грани просоночного состояния, не сваливаясь в него исключительно благодаря подменяющим её на дежурствах коллегам. Параллельно основной работе она сделала для Тори тазик мази от обморожений – рэйвенкловка готовилась к зиме; она полагала, что мазь может пригодиться не только её единорогу: Хагрид рассказывал ей как-то, что из Зачарованного леса иногда выходят обитатели в поисках тепла и заботы.

Поздно вечером в середине декабря всё та же Тори явилась в лабораторию в расстроенных чувствах и долго рассказывала Иванне путанную и трагическую историю про какого-то хагридова гиппогрифа, который в начале учебного года слегка поцарапал Малфоя. Министерство магии прислало Хагриду извещение о том, что по делу гиппогрифа назначены слушания, которые состоятся в конце апреля. Иванна суть рассказа уловила довольно смутно, только искренне пожалела, что Малфой и гиппогриф не могут быть поменяны местами. Снейп, к счастью, при этом разговоре не присутствовал – вряд ли бы ему понравился настрой Иванны против Драко. Сетования Тори на то, что Хагрид, предвидя безрадостный итог слушаний, от этой новости окончательно и бесповоротно скис, а факультативы по Уходу стали ещё унылее уроков, в сердце Иванны не нашли особого отклика.

Рождество пролетело для Иванны в сонном тумане. Чтобы не терять времени, она запустила ещё один вариант синтеза. Предыдущие две рецептуры находились на финишной прямой и дозревали в тёмном шкафу. Затравка для новой экспериментальной порции только-только была поставлена для экстрагирования в тот же шкаф, так что у Иванны образовался денёк, чтобы поспать, чем она воспользовалась с превеликим удовольствием.

На Новый год её обуяла острая тоска по дому пополам с тоской по Дурмштрангу. Тридцать первого декабря она довольно рано закончила дела в лаборатории и поспешила уединиться в своей комнате, отказавшись принять приглашение МакГонагалл присоединиться к Новогоднему пиру. Чтобы вежливо отделаться от находящейся в праздничном настроении профессора Трансфигурации, ей пришлось усиленно изображать умирающего от усталости лебедя, хотя на удивление, спать ей хотелось не особо.

В начале десятого Тори Смит, которой добраться до праздничной трапезы не позволил её подопечный единорог, чувствуя себя довольно глупо, постучалась к Иванне. Услышав приглашающее восклицание изнутри, она толкнула дверь и вошла в комнату. Иванна обнаружилась лежащей на животе на расстеленном возле камина покрывале и беседующей с кем-то через зеркало.

– Я прошу прощения… – вежливо поприветствовала Тори. – Мне бы тонкий надфиль одолжить…

– А, сейчас, – Иванна поднялась с пола и пошла к шкафу. – Ма, познакомься, Тори Смит – одна из наших ассистенток, юная натуралистка и зельевар… – что интересно, несмотря на почти тотальную феминизацию профессии, в Восточной Европе слово «зельеварка» в приличном обществе не использовалось, оно вообще считалось пренебрежительно-уничижительным. – На, подержи пока, – она сунула зеркало в руки Тори и полезла доставать несессер с инструментарием. – Это моя мама.

– Здравствуйте, госпожа Мачкевич, – сориентировалась Тори, улыбнувшись Елизавете. – С Рождеством вас, и с наступающим!

– И вас так же, милочка, – кивнула та в ответ, переходя на английский. – Позвольте осведомиться, зачем мог понадобиться тонкий надфиль столь юной особе в новогоднюю ночь? – Елизавету положительно снедало любопытство.

– Единорог – мой факультативный проект по Уходу за магическими существами – выкинул номер. Отломал кончик рога, зараза такая, – пожаловалась Тори. – Хочу вот заполировать место слома, а то занесёт ещё чего, и рог начнёт гнить.

– Как заполируешь – лаком покрой, лучше янтарным… Кстати, покорми зверя мелом и на солнышке почаще выгуливай, – посоветовала Елизавета. – А то ещё копыта начнут слоиться. Очень похоже на нехватку кальция.

– С солнышком сейчас, мягко говоря, неважно, – удручённо вздохнула Тори.

– Тогда рыбий жир, альтернативы нет, – авторитетно заявила Елизавета. – Не думаю, что вам удастся запросто раздобыть витамин D в окрестностях Хогвартса… К тому же, не уверена, что на единорога подействуют маггловские препараты.

– Почему? – удивилась Тори. – На Хоуп же вот недавно маггловские лекарства прекрасно подействовали!

– Хоуп – это тоже часть факультативного проекта? М-м, грифон или, там, саламандра? – предположила Елизавета.

– Скорее, змея подколодная, – хмыкнула Тори.

– А-а! Ну, на волшебника маггловские лекарства действуют адекватно, как правило, – рассмеялась Елизавета. – Единорог – создание чисто магическое, так что любое снадобье, которое вы собираетесь на нём применить, должно быть магической природы.

– Ясно! – кивнула Тори. – Госпожа Мачкевич, а вы в области ветеринарных зелий работаете?

– Не совсем, просто зверушек люблю, – отозвалась Елизавета. – И, предвидя твой следующий вопрос – я изучала маггловский вариант зельеварения.

– Фармацию? – блеснула знанием Тори.

– Простите, что вмешиваюсь в вашу научную дискуссию, – напомнила о себе Иванна, вылезая из шкафа с несессером. – Тебе какой тонкий надфиль – с тонкой насечкой или…

– Самая тонкая насечка и широкое полотно, – уточнила Тори, отрываясь от захватывающей беседы. – Там надо слом заполировать. Напильник, чтобы обточить форму, у Хагрида нашёлся, а вот с полировкой заминка вышла.

Иванна отобрала у девицы зеркало и отправила её копаться в железках. Тори извлекла парочку подходящих надфилей и, пообещав через полчасика вернуть, убежала. Елизавета охарактеризовала ассистентку дочери как толковую и перспективную и велела позвать как-нибудь обеих в гости, особенно если вторая такая же. Иванна пообещала.

…Полировка заняла гораздо больше времени, чем Тори рассчитывала. Она начинала опасаться, что Новый год она встретит на промозглом холоде наедине с единорогом. Обточку тот перенёс относительно спокойно, полировка же вызвала у животного отчётливое неприятие; единорог постоянно мотал головой, рискуя оставить Тори без зубов или глаза. Девушка уже неоднократно прокляла себя за излишнюю инициативность. Вместо того, чтобы пойти вместе со всеми на ужин, она, под влиянием некоего внутреннего порыва, отправилась проведать этого проклятого единорога, рискуя наткнуться на Филча и отхватить взыскание для полноты картины. Хагрида, разумеется, в окрестностях загона не наблюдалось – он, как и все нормальные люди, уже был на празднике, так что помочь, придерживая голову своенравного животного, было некому. В конечном итоге, двадцатиминутное дело заняло раза в четыре больше времени. Осмотрев на всякий случай копыта, Тори отметила, что мать Иванны была права – на кромке левого заднего уже виднелись несколько неглубоких трещинок. Покидая единорога, она мстительно пообещала в следующий раз накормить его мелом с рыбьим жиром. Единорога угроза нисколько не смутила, и он продолжил меланхолично жевать, сунув морду в ларь с зерном.

Тори вломилась к Иванне примерно за час до Нового года, размахивая надфилями и отряхиваясь от раскисших хлопьев мокрого снега. Доктор Мачкевич обнаружилась на тех же позициях у камина с зеркальцем. С радостным восклицанием «спасибо большое!» Тори убрала одолженные надфили в дожидающийся её на кровати несессер и, подойдя к Иванне, застенчиво протянула ей небольшой пергаментный кулёк.

– Это вам в качестве новогоднего презента, – пояснила она. – Порошок рога единорога. Я подумала, вам точно пригодится, тем более – свежий, с живого рога. Я завтра поищу в загоне – где-то должен быть отломанный кончик. Если найду – он ваш.

– О-о-о! – оживилась Иванна, отрываясь от зеркала, чтобы принять подарок. – Ты знаешь, это действительно пригодится, как раз применим в дозревшей затравке! Очень вовремя, спасибо. Вот я идиотка, сама же добыла волосы из его гривы, а про то, что с рога можно соскоб сделать – в голову не пришло.

– Да это вопрос однобокого восприятия, – рассмеялась Тори. – Я сама сообразила, что можно собрать порошок уже после того, как начала надфилями работать. Эх, столько добра пропало на этапе напильника! ..

– Профессора Песцовой на вас обеих нет, – раздался комментарий из зеркала.

– Ой, кто бы вообще говорил, – фыркнула Иванна. – С мамой я уже отбеседовала, она пошла салатики строгать. Это Игорь, моё, так сказать, высшее начальство, – пояснила она для Тори, которая вытаращила глаза, удивляясь, что госпожа Мачкевич вдруг заговорила мужским голосом.

– Ага, а потом она ко мне приходит и требует расходники сверх утверждённого бюджета.

– А кто на парадах поёт про поддержку талантливой молодёжи?

– Так разве я хоть раз Песцовой слово поперёк сказал? Да и не только ей. Ты же знаешь, всё зависит от грамотной и убедительной аргументации.

– Ну-ну. …Ты не обращай внимания, это мы всегда так воркуем, – Иванна вспомнила о присутствии Тори, которая тщетно пыталась сохранить вежливо-нейтральное выражение лица и не захихикать.

– Да, конечно, – смогла взять себя в руки та. – С наступающим вас! Я побегу, – она сделала вежливый книксен и, не удержавшись, добавила: – не буду мешать.

Тори убежала переодеваться, оставив Иванну дальше «ворковать с высшим начальством».

– Это одна из моих ассистенток была, – пояснила Иванна, заперев дверь и вернувшись на покрывало у камина.

– Ты специально подбираешь в друзья сумасшедших, или они сами к тебе тянутся? – поинтересовался Каркаров.

– Полагаю, второе, – поразмыслив, решила Иванна. – Вероятно, это взаимное притяжение. Знаешь, как я обзавелась ассистентами? – посмеиваясь, она поведала историю череды столкновений со славными Смитами в хогвартских коридорах. Как и предполагала Иванна, Каркаров резко осудил её ночёвку в апартаментах слизеринского декана и сказал, что на её месте принял бы все меры, чтобы впредь такая ситуация не повторилась. Иванна чрезвычайно развеселилась и заявила, что исключительно ради спортивного интереса хотела бы посмотреть на него на её месте. Каркаров обиделся и сказал, что ничего смешного тут не видит.

– Кстати, как ты собираешься встречать Новый год? Неужели в гордом одиночестве? – спросил он.

– Ну, почему же в одиночестве, я вот с тобой разговариваю, – возразила Иванна. – Или у тебя другие планы? Неужели тебя озадачили главный тост говорить?

Традиционно ученики и преподаватели на новогодне-рождественские каникулы разъезжались по домам почти в полном составе, а те, кто оставались, как правило, собирались на неформальный ужин, где официальные речи произносить было не нужно.

– Вот уж, спасибо! Нет, в этом году осталось немного совсем, пятнадцать человек, включая преподавателей. Они уже вовсю празднуют, я с ними посидел немного и ушёл, скучно.

– Вот и отлично, значит будем, как два идиота, встречать год вместе по зеркалу, – рассмеялась Иванна. – Хотя, конечно, это идиотизм, на мой взгляд, – поморщилась она.

– Ты, я вижу, как-то печальна, – заметил Каркаров.

– О… Я даже не знаю… – она задумчиво прислушалась к себе и пришла к выводу, что он, похоже, прав. – Ты будешь смеяться, но я, наверное, действительно соскучилась. Если быть совсем точной – я привыкла, что при разговоре до тебя всегда можно дотронуться, и сейчас невозможность этого меня слегка бесит, – хмыкнула она. – Давай попробуем, вдруг через зеркало получится? – она коснулась указательным пальцем стекла.

Он повторил её действие. Иванна сокрушённо вздохнула – как и ожидалось, чуда не произошло. Зеркало от долгого пребывания в её ладонях нагрелось, но всё равно оставалось бездушным артефактом.

– Ты лучше заканчивай там быстрее и приезжай, – тихо сказал он. – Поверь, меня невозможность к тебе прикоснуться просто-напросто убивает.

– Игорь, перестань действовать мне на нервы, я сейчас сопли распущу, – возмутилась Иванна, пытаясь подавить подступившие слёзы. – Если я всё время буду думать, какая я сволочь, что бросила тебя на произвол судьбы, будь уверен, моя работа не станет продвигаться быстрее. И тут что? Правильно – мы получаем замкнутый круг! Чем медленнее работа, тем дольше я тут торчу. Чем дольше я тут торчу, тем сильнее меня грызёт совесть. Оно тебе надо?

– Прости, – как будто против воли улыбнулся Каркаров. – Давай поговорим о чём-нибудь весёлом. Я тебе рассказывал, как Яблонская подменяла Савову на последней лекции?..

========== Глава 43 ==========

В соавторстве с Anya Shinigami.

1 января 1994 г.,

Комната Иванны – Кухня – Комната Снейпа.

Пробуждение утром первого января без симптомов тяжёлого похмелья стало для Иванны новым жизненным опытом. Точнее, конечно, хорошо забытым старым. Встречи Нового года в экспедиции традиционно сопровождались обильными дегустациями разного рода настоек на местном растительном сырье под местную же закуску. Последствия дегустаций всегда были весьма разнообразны, а порой и непредсказуемы в проявлениях.

Впрочем, открыв глаза и попытавшись потянуться, Иванна поняла, что похмелье, вероятно, было бы не самым плохим вариантом. Проговорив с Каркаровым большую часть ночи, она заснула под очередной его рассказ прямо на полу в обнимку с зеркалом и проспала часов до семи, не меняя позы. В результате этого у неё прострелило шею, и болела вся левая сторона спины от плеча до талии. Попытки самостоятельно размять мышцы, равно как и горячая ванна эффекта не возымели, поэтому в кухне за завтраком Иванна убедительно изображала перед домовиками Квазимодо.

Позавтракав, она попыталась было связаться с кем-нибудь из Смитов, чтобы согласовать расписание дел на сегодня, но её зеркало на все попытки сделать вызов отвечало мёртвым молчанием – похоже, она выбрала весь магический заряд на последних разговорах. Иванна издала скорбный стон – перспектива тащиться в Лондон за новым сердечником её совершенно не вдохновляла. Домовики участливо поинтересовались о причинах иванниной грусти и, узнав таковую, наперебой кинулись предлагать свою помощь. Конечно, раздобыть подходящую магическую субстанцию они не могли, но с готовностью отправились на разведку, по результатам которой доложили, что все ещё спят. На часах было без малого восемь, но спать Иванне не хотелось совершенно, поэтому она отправилась слоняться по опустевшему замку.

Хогвартс казался вымершим, спали даже портреты. От скуки Иванна потащилась гулять по этажам, понимая, что другой такой возможности устроить себе ознакомительную экскурсию у неё не будет. Замку, должно быть, заблагорассудилось с ней поиграть – периодически Иванна обнаруживала, что ходит кругами. Она решила было начать оставлять на пути метки «дневными светлячками», но глянув на ряд начищенных доспехов вдоль одной из галерей, передумала. Мало ли, как они отреагируют на Тёмную магию…

На пятом этаже она неожиданно наткнулась на лестницу до башни Рэйвенклоу. Бронзовый орёл дверного молотка при виде неё забился об дверь и попытался спрятаться в собственных крыльях. Иванна от греха подальше поспешила покинуть поле его зрения; в спину ей неслось сдавленное хихиканье.

На седьмом этаже она обнаружила знакомую статую горгульи; после примерно пятнадцатиминутного процесса подбора пароля (Минерва некоторое время назад сообщала ей пароль, но Иванна, разумеется, даже не подумала его запомнить – помнила только, что это было название каких-то сладостей), статуя сдвинулась, пропуская её. Хозяина кабинета, разумеется, на месте не обнаружилось, клетки с фениксом – тоже. Иванна безо всякого энтузиазма огляделась, совершенно логично предполагая, что ничего действительно интересного Дамблдор не оставит в кабинете без присмотра. Взгляд её наткнулся на старую потрёпанную шляпу на полке позади огромного письменного стола. Рядом со шляпой в стеклянном ларце располагался старинный меч с украшенной рубинами рукоятью.

Шляпа заинтересовала Иванну гораздо больше, чем меч – вспомнив рассказы Смитов, она поняла, что перед нею находится Сортировочная Шляпа. Не в силах отказать себе, Иванна, превозмогая боль в шее, дотянулась до артефакта и надела его на голову.

– Милочка, вам не поздновато распределяться? – раздалось у неё в голове.

– Да я не распределяться, по-настоящему, – мысленно отозвалась Иванна. – Мне просто интересно – куда бы вы меня направили?

– Ай-ай, и не стыдно использовать старинный артефакт как аттракцион? – укоризненно спросила Шляпа.

– Стыдно, – честно призналась Иванна. – Но ужасно интересно…

– Рэйвенклоу, – последовал мгновенный ответ; Иванна готова была поклясться, что голос Шляпы звучит скучающе.

– Не Слизерин, точно? – переспросила она; не то чтобы ей было принципиально – просто любопытно. – Гриффиндор? Хаффлпафф?

– Удручающе мало честолюбия, – решительно возразила Шляпа. – Слишком много рассудочности и лени.

– Понятно, спасибо, – Иванна сняла шляпу и вернула её на законное место. Дольше оставаться в кабинете Дамблдора было неинтересно, так что она покинула его.

Дальнейшие скитания привели её к Астрономической башне. Иванна невольно вспомнила бурную ночь Хэллоуина и крепко задумалась. Из головы не шёл этот беглый Блэк. Он провёл в Азкабане чертовски много времени и ухитрился сохранить здравый рассудок. Как это возможно? Как это связано с его способностями анимага – оно просто не может не быть с ними связано… Иванна вспомнила чёрного пса в Хогсмиде и с трудом подавила желание бежать разыскивать его. Совершенно очевидно – это был Блэк, и ей просто необходимо найти его и поговорить с ним об Азкабане. Но как это сделать? Нужно было разработать хоть какой-то план. И Снейп ещё делал какие-то непонятные намёки относительно Блэка и Люпина… Иванна решила для начала поговорить с последним – от туманных аллегорий Снейпа легко было тронуться умом.

Приблизительно в половине восьмого Иванна смогла найти путь в кухню и озадачить домовиков новым поиском – в этот раз результативным. В течение пятнадцати минут в кухне появился Люпин.

– Доброе утро, Айвенна, – с улыбкой приветствовал он её – Удивительно, что сейчас кто-то ещё не спит.

– Доброе утро! Я и сама удивляюсь, – улыбнулась в ответ Иванна. – Я надеюсь, домовики не оторвали вас от важных дел? Может, по чашечке чая?

Люпин заверил, что как раз маялся от безделья и охотно принял её предложение. Вскоре они устроились на двух высоких табуретах у широкого подоконника фальшивого окна с видом на летний пасторальный пейзаж. Домовики приготовили им чайник цветочного чая и тарелку разнообразных пирожных.

– Римус, вы можете рассказать мне о Сириусе Блэке? – спросила Иванна, решив, что ходить вокруг да около бессмысленно. Боли в спине и шее совсем не прибавляли ей терпения.

– Что вы хотите узнать? – тон Люпина значительно охладился.

– Чем больше, тем лучше, – честно ответила Иванна; её рефлекторная попытка пожать плечами принесла новый разряд боли. – Я пытаюсь понять, что это за человек…

Она подробно рассказала Люпину о своей встрече с Блэком на лестнице, про свою встречу с ним в Хогсмиде, впрочем, не сказав ни слова. Люпин слушал её рассказ с жадностью, на его лицо легла тень тревоги, словно что-то грызло его изнутри. Когда Иванна закончила, он молчал несколько минут, уставившись в одну точку и забыв про свой остывающий чай.

– Сириус был моим другом… – сказал он, наконец. – Помните, я рассказывал вам о своих троих школьных друзьях? Двоих из них уже нет в живых… Третий – это Сириус.

Затаив дыхание Иванна слушала негромкое повествование Люпина о его друзьях – Джеймсе Поттере, Питере Петтигрю и Сириусе Блэке. История того, как они трое стали анимагами ради того, чтобы поддержать товарища, невольно ставшего оборотнем, произвела на Иванну сильное впечатление, однако гораздо большее впечатление на неё произвела объективность Люпина. Слушая о школьных приключениях, она отчётливо ощущала, что уже тогда сам он не всегда полностью одобрял поведение своих друзей и порой злился на себя за излишнюю мягкость характера, мешавшую отговорить их от не самых благовидных поступков. Одновременно с этим росло недоумение – как мог Блэк вообще оказаться предателем? В характер, который она составила на основе слов Люпина, никак не вписывалось определение «предательство». Она с большей вероятностью готова была заподозрить в неверности покойного Петтигрю и даже того же Люпина – хотя это было на грани фантастики, но Блэк, как ей показалось, был способен предать друга скорее по безалаберности, чем по злому умыслу. Петтигрю с его статусом «самого слабого члена стаи» был идеальной кандидатурой; его звероформа – крыса заставила было Иванну принять боевую стойку… Но он был мёртв.

Люпин тоже пребывал в смятении в отношении поступка Блэка и сейчас сильно волновался из-за последних событий.

– Хотелось бы мне лично поговорить с Сириусом, – вздохнул Люпин. – Почему он не попытался связаться со мною, когда сбежал? Неужели он действительно переметнулся на сторону Сами-Знаете-Кого? Когда это произошло? По какой причине? Я ничего не понимаю.

Иванна кивнула, давая себе зарок постараться поговорить с Блэком первой. Её занимал всего один вопрос и, на её взгляд, он был не менее важным.

– Может быть, из-за девушки? – наугад ляпнула она, надеясь подстегнуть мыслительную деятельность собеседника, вновь впавшего в тягостное молчание. – Помнится, вы рассказывали про некую Лили, из-за которой у вас был разлад с профессором Снейпом.

– Лили… – грустно улыбнулся Люпин. – Вы немного неверно поняли… Разлад был не совсем из-за неё – она, скорее, была одним из факторов… да и не разлад это был, а изначальные глубочайшие противоречия на почве несходства характеров. Мы все любили Лили, не любить её было сложно… Но предположить, что Сириус совершил предательство из-за того, что она предпочла Джеймса – это, простите, бред, – решительно мотнул головой он. – Это не в его стиле совершенно. Он всегда относился к ней как к сестре.