Текст книги "Красная - красная нить (СИ)"
Автор книги: unesennaya_sleshem
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 54 страниц)
– Расскажи мне сказку о том, как ты тут оказался? – промурлыкал я.
– Можно потом? – простонал Джерард. – Я спать хочу… Безумно.
Я решил совсем обнаглеть. В конце концов, мне есть, у кого поучиться этому искусству. Всё ещё носом в его волосах, только немного смещаюсь и с силой, но не чересчур, кусаю его за шею.
– Чёрт! – вскрикивает Джерард. – Больно, между прочим!
– Я хочу сказку. Как ночью тебя похитили феи, и с утра ты проснулся в моей кровати.
– Фрэнки, ты придурок, ты же знаешь об этом?
Снова кусаю, но уже легче, ладно уж.
– Ай! Всё, понял, – Джерард ложится на спину, выворачиваясь из-под моей руки.
Стук в дверь и приглушённый голос мамы оттуда:
– Фрэнки, ты просыпаешься? Сегодня ведь есть занятия?
Кажется, Джерард мгновенно вернулся в реальность и широко распахнул глаза, в которых судорожно читалась работа мысли – видимо, вчера он не подумал о том, что по субботам мама дома.
– Да, мам, всё в порядке, я просыпаюсь, – бодрым голосом ответил я, лишь на последнем слове вспоминая и вчерашний вечер, и нашу с ней ссору, и причину этой ссоры.
– Завтрак почти готов, будет на столе, а я пойду, схожу в магазин, смотри, не усни снова.
Джерард выдохнул и расслабился. Да, иногда моя мама, сама того не замечая, делала окружающим очень ценные подарки, как сейчас, например.
Он повернул ко мне голову на подушке, а я уже смотрел на него и улыбался. Он тоже сонно улыбнулся мне в ответ. Какое-то время просто смотрел на меня своим расслабленным, чуть помятым со сна лицом, и он был таким… желанным сейчас? Его взгляд будто случайно соскользнул вниз, к губам, а потом снова вернулся наверх, и улыбка словно застыла на лице. Я замер и почти перестал дышать. Моё сердце билось как сумасшедшее только от того, что Джерард смотрел на меня, и его голова было так близко к моей. Я чувствовал его взгляд кожей и чувствовал его дыхание на ней. Он хотел меня поцеловать? Я хотел этого. Чёрт, это вообще единственное, чего я хотел сейчас. Мы молчали и смотрели, и с каждой секундой напряжение между нашими губами возрастало и начинало звенеть. Я неосознанно облизал пересохшую нижнюю под его взглядом, потому что мне было нестерпимо жарко в такой близости от него под одним одеялом. Кажется, он слегка вздрогнул, выходя из транса, и сказал, разрушая волшебство:
– Доброе утро.
– Доброе, Джерард.
Я перевернулся на живот, пытаясь скрыть смущение и утреннюю эрекцию. Он не сделал этого. Не поцеловал. Да и с чего вдруг я решил, что он хочет? Я просто больной озабоченный придурок. Обидно…
– Ты серьёзно вчера говорил насчёт Хэллоуина в Нью-Йорке? – спросил я, отвернувшись от Джерарда к окну. – Мама не отпустит меня. А у меня не хватит смелости поступить вопреки её решению. Вчера я был таким смелым и даже нагрубил ей из-за этого. А сегодня понимаю, что не смогу заставить её волноваться. Просто не смогу.
– Я тут думал над этим на работе…
– На работе?! – я привстал на локтях и уставился на Джерарда. – На какой работе?
– Я снова устроился в тот магазин на ночные смены. Это моё решение, не истери. Работа через день до шести утра, и платят очень неплохо. Я даже высыпаюсь до школы.
«Конечно, ты высыпаешься. Потому что прогуливаешь первые занятия» – подумал я, но вслух сказал другое:
– Вчера ты тоже уходил на работу?
– Да, – Джерард широко и заразительно зевнул. – Сегодня была очень тяжёлая смена, и, когда я шёл обратно, понял, что либо свалюсь спать у порога твоего дома, либо всё-таки осилю ещё десять метров до твоей кровати. Как ты понимаешь, второй вариант мне понравился больше, – он улыбнулся.
– Всё ясно. А я уж было подумал, что ты соскучился, – я сделал обиженное лицо, а он рассмеялся.
– Конечно, я соскучился! Подумаешь, вижу тебя каждый день в школе, а потом ещё периодически у себя дома после неё. Тут кто хочешь соскучится, – ответил он, начиная ловко тыкать меня пальцами под рёбра, чтобы я тоже расшевелился. Спасаясь от его тёплых, в кои-то веки щекотных прикосновений, я поставил между нами подушку, как нерушимую преграду, и снова вернулся к лежанию на животе, с удовольствием ощущая, как эрекция постепенно опадает.
– Так что ты там придумал вчера на работе?
– Я всё улажу, Фрэнки. И мы поедем все вместе в Нью-Йорк в следующую пятницу, я тебе обещаю. Мне пришла мысль попросить бабулю прикрыть нас, а заодно она могла бы подвезти нас до центра. Она уже давно говорила, что хотела навестить свою старую университетскую подругу в Нью-Йорке, совместит приятное с полезным.
– Хм, очень здравая мысль, ты молодец, Джер. Думаю, мама может на это согласиться.
– Я тоже очень на это надеюсь, Фрэнки. Ты ещё не опаздываешь? – я глянул на часы и выругался.
Быстро вскочив с кровати, я принялся надевать висящие на спинке стула джинсы, запинаясь о разбросанные вокруг вещи Джерарда. Надев чистую зелёную тенниску и толстовку, я собрал рюкзак.
Я смотрел на Джерарда, который лежал на моей кровати. На моей чуть скомканной простыне. Под моим одеялом. И неотрывно следил за каждым моим действием. В голове завозились пошлые мысли, во мне что-то сломалось в этот момент, и я позволил сладкому щемящему чувству затопить своё тело полностью, оно растекалось из-под рёбер и заполняло собой каждую клетку, у меня даже закружилась голова от этой приторной слабости, и пришлось ухватиться за край стола.
– Всё в порядке? – не преминул спросить друг.
«Конечно, всё в порядке, чувак! Просто я, кажется, влюбился в тебя, как последний придурок, и у меня колени подкашиваются от одного твоего вида. Но ты не обращай внимания, такое иногда случается…»
– Да, просто сильно резко встал и ничего не ел с обеда, голова кружится. Сейчас пройдёт.
Джерард выглядел озабоченно, и это показалось мне ещё более милым.
«Пора заканчивать быть размазнёй и идти в школу!» – подумал я, собираясь с силами и направляясь к выходу из комнаты.
– Эй, Фрэнк, – зевая во все свои белые острые зубы, сказал Джерард. – Можно, я посплю у тебя ещё немного? Мои занятия только с двенадцати.
– Хорошо, но запри дверь на всякий случай, если вдруг мама захочет войти. Совру, что замок заклинило. Хотя обычно она не заходит в моё отсутствие.
– Хорошо.
– Секунду подожди, сейчас я вернусь.
Я вышел на кухню, чтобы посмотреть, что на завтрак. Оладушки! Как же я люблю много вкусных, тёплых, пышных, поджаристых оладушек на завтрак! Их и правда было достаточно, уж не знаю, как рассчитывала мама, а я просто разделил их примерно поровну по тарелкам, налил в стакан молока и унёс тарелку со стаканом в свою комнату на стол. Джерард с интересом наблюдал за моими действиями, но молчал.
– Позавтракаешь перед школой, ладно? Теперь закрывайся.
Я вышел из комнаты и обернулся. Джерард, закутавшись в одеяло полностью, сонно шёл от кровати и выглядел, как большой кокон будущей бабочки. Как невыспавшийся, помятый кокон, если быть точным.
– Удачи, Фрэнки. И спасибо за оладушки, я их очень люблю.
– Родственная душа, – улыбнулся я. – Давай, до встречи в школе, не проспи свои занятия! – Джерард закрылся на оборот замка, а я, позавтракав, помчался в школу. Я успевал тика в тику, поэтому местами даже переходил на бег.
Началась последняя неделя перед Хэллоуином, и с каждым днём я всё сильнее трепетал от предвкушения поездки. Я ждал, когда же решится моя судьба, а бабушка Уэев всё не звонила и не звонила. Наконец, в среду, когда я приплёлся домой после очередной двухчасовой репетиции (Рэй выжимал из нас все соки, подготавливая к первому выступлению в этом составе), я обнаружил маму, задумчиво сидящую на кухне и явно поджидающую меня.
– Мне звонила Елена Ли Раш. Я вспомнила её, тогда, в Бельвиле, мы встречались и немного говорили, она мне очень понравилась.
Я слушал её, замерев всем сердцем. После той ссоры тема поездки в Нью-Йорк не поднималась в нашем доме, но я так и не извинился за свои грубые слова. Мы с мамой держали вынужденный нейтралитет и отстаивали каждый свою точку зрения. И вот он – момент истины!
– В общем, она пообещала, что присмотрит за вами в Нью-Йорке. Я не понимаю, как ей это удалось, но в ответ я пообещала, что отпущу тебя вместе с ребятами… – я дико взвизгнул и, как маленький обрадованный мальчишка, подлетел к маме, чтобы повиснуть у неё на шее.
– Спасибо. Нет, ты не представляешь, что это для меня значит. Большое спасибо, мама, я не подведу тебя.
В ответ она тоже обняла меня и погладила по спине.
– Я до сих пор не в восторге от этой идеи, поэтому, пожалуйста, будь хорошим мальчиком, договорились? – я утвердительно кивнул, на что мама лишь хмыкнула и стала накладывать ужин.
На следующий день, в четверг, вечером раздался звонок, и мама крикнула меня из комнаты. Прислонив трубку к уху, я услышал взволнованный голос Лалы:
– Фрэнк, ты дрянной мальчишка! Почему ты до сих пор не пригласил нас на день рождения? – и только тут до меня дошло, что я так увяз в своих репетициях и свыкся с мыслью, что мы поедем в Нью-Йорк все вместе, что даже не посчитал нужным ещё раз приглашать ребят. Это было так тупо и стыдно, что я мигом пошёл красными пятнами.
– Чёрт, Лала, прости. Я тупой придурок. Просто Джерард рассказал мне про вашу идею отправиться в Нью-Йорк на Хэллоуин, и я уже свыкся с мыслью, что вы приедете…
– Что?! – дикий крик на том конце провода чуть не взорвал мне барабанную перепонку. – Что он рассказал тебе?
– Ну, что вы придумали отмечать мой день рождения и Хэллоуин в Нью-Йорке, в каком-то клубе. А что такое? Он бы не рассказал мне, но я случайно услышал это…
– Это всё, что ты слышал? – уже более спокойно спросила Лала.
– Э-э, да… А что ещё?
– Нет, ничего. Ну так что, ты приглашаешь нас или как? – язвительно спросила подруга, и на её месте я бы давно убил себя чем-нибудь потяжелее.
– Мои любимые друзья, заклинаю вас быть тут в пятницу и приглашаю на вечеринку в честь дня рождения, – вычурно произнёс я, подражая манерам дворецких в богатых домах прошлого. – Правда, я не знаю, где она будет проводиться, но надеюсь, что мы разберёмся с этим по ходу пьесы.
– Вот теперь я узнаю Фрэнка, – голос Лалы звучал так, будто она улыбалась. – Мы приедем на рейсовом автобусе сразу в Нью-Йорк, там у нас сейчас живёт дядя Эйджи, он встретит, и мы остановимся у него. Так что с тобой, друг, и твоими парнями мы увидимся уже на месте. А в субботу дядя подвезёт нас к тебе, и мы переночуем у тебя дома, хорошо? Линда не будет против?
– Ты смеёшься? Она соскучилась по вам, я уверен, – на том конце провода звонко рассмеялись.
– Хорошо, это радует. В воскресенье мама или папа приедут на машине и заберут нас, так мы договорились. Так что всё должно получиться в лучшем виде.
– Отличные новости, Лала. Эл рядом?
– Как всегда.
Я улыбнулся, услышав приглушённый голос друга. Оказывается, я крепко по ним соскучился, и мне было жутко интересно увидеть, как мои старые друзья поладят с новыми.
– Привет ему и до встречи. Целую тебя.
– Целую, Фрэнки, – улыбаясь, сказала она.
И вот она, пятница, день, который все так ждали! Он нёс мне обещание избавления от репетиций с демоном-Рэем на целую неделю, а потом этот эксплуататор обещал собирать нас не чаще раза в неделю и не дольше, чем на час. Эти обещания работали на нас, как морковка на верёвочке перед ослом. Он видел её и двигался вперёд, надеясь на тот момент, когда зубы вопьются в сладкую сочную мякоть. Так же и я: играл, а перед глазами у меня стояла моя тёплая, мягкая кроватка. Я не мог думать ни о чём, кроме как о сне и покое, ну… и немного о Джерарде. Все чувства притупились от выматывающих ежедневных репетиций, но сейчас это было даже к лучшему: ничего не отвлекало от цели – сыграть максимально качественно, где надо – подпеть Рэю вторым голосом, красиво выйти, красиво поклониться, уйти, и чтобы администрация школы осталась довольна. Это был тот концерт, который в большей мере давался для преподавательского состава, чем для учеников, поэтому и репертуар был довольно своеобразный: Queen, The Beatles и потом уже – несколько наших любимых треков из Iron Maiden, Misfits, The Smashing Pumpkins и AC/DC, которых любил Том.
Сказать, что я волновался – это не сказать ничего. Меня трясло, как заводную куклу. Меня пугал шум, доносящийся из зала с той стороны кулис. Моя больная фантазия рисовала мне толпы предвзятых, скептически настроенных людей, которые будут выискивать малейшие ошибки в постановке пальцев на грифе и в моей игре в частности. Я так не волновался никогда до этого! Но в своё оправдание могу сказать лишь, что не я один был таким. На Томе и Дереке так же не было лица, и их руки дрожали. Выходить в таком полу-припадочном состоянии не было смысла, уже два раза приходила милая девушка-ведущая с вопросом: «Можно ли начинать?», и оба раза мы дико мотали головами в ответ. Наконец, Рэю это надоело. Он был единственным относительно спокойным в нашей компании. Собрав трясущихся нас вокруг себя, он достал небольшую железную фляжку из внутреннего кармана пиджака.
– Пейте, братцы-кролики. Для начала по одному большому глотку. Набираем в рот, глотаем, передаём следующему. Я не любитель таких методов, но иначе мы никогда не начнём.
После Тома была моя очередь. Набрав в рот неожиданно обжигающую градусом жидкость, я резко проглотил её, передавая фляжку Дереку. Огненный ком прокатился по пищеводу и упал в желудок, а оттуда начал распространять успокаивающее тепло во все органы и части моего тела. Это было странное ощущение и мой первый раз, когда я попробовал что-то настолько крепкое, как виски. Вкус был не очень приятен, но произведённый эффект мне понравился. Самым важным было то, что руки понемногу переставали трястись, а колени – подгибаться, и, положа руку на сердце, я мог отметить, что достаточно набрался храбрости (или виски?), чтобы выйти сейчас на сцену. Ребята тоже приободрились, и хотя на них до сих пор было грустно смотреть, они, по крайней мере, перестали дрожать и могли начать играть. Ключевое слово – начать. Просто начать. Двигаться, играть, всегда нужен какой-то импульс, а дальше уже пойдёт по накатанной.
– Погнали, парни. Первый – Том, потом – Фрэ, я и Дерек последним. Выходим! – скомандовал Рэй, подтолкнув снова попытавшегося скиснуть Тома к выходу на сцену.
Судорожно сглотнув, я пошёл следом, стараясь напустить на себя безэмоциональный крутой вид. Хрена там! Мой левый глаз начал дёргаться, а гитара чуть не запуталась грифом в каких-то свисающих со стены проводах, но я удержался от позорного падения и, сохранив покер-фэйс, дошёл до своего места на сцене. Том уже деловито сидел за барабанами и, войдя в роль, что-то выписывал палочками в воздухе.
Выход Рэя был отмечен несколькими девчачьими визгами из глубины зала, и девушка-ведущая наконец начала представлять нас и быстро прошлась по ожидаемой программе.
Я сделал вид, что вожусь с колками, а сам исподлобья кинул взгляд на зал. Из-за рампы и бьющих оттуда лучей было почти ничего не разобрать, и это чудо как хорошо: меньше знаешь – лучше спишь. Зал был затемнён длинными толстыми шторами, и дневной свет почти не пробивался сквозь них. Я всё-таки разглядел, что передняя часть помещения была заставлена рядами переносных кресел, на которых сидели преподаватели и администрация школы, все те, кто в ней работал и пожелал прийти на концерт главной школьной группы. За креслами, сливаясь в одну тёмную массу, толпились ученики, а некоторые подтянулись ближе к сцене с краёв. Со своей стороны, недалеко от сцены, я заметил единственную во всём чёрном, странно-знакомую фигуру. Она опиралась на стену. Это был Джер, я скорее почувствовал это разрядом в сердце, чем увидел. И он смотрел на меня. Рядом с ним стоял явно улыбающийся во все тридцать два Майки и просто оглядывал нас всех по очереди, периодически что-то нашёптывая брату на ухо. Но Джерард не бегал глазами, он смотрел целенаправленно на меня, и я на миг забыл о том, что «настраиваю гитару», просто замер, пропуская в себя его серьёзный, наполненный взгляд. Кажется, он понял, что я вижу его, и, слегка улыбнувшись, поднял вверх руку. Я не разглядел точно, но кажется, на ней были скрещены пальцы. Он подбадривал меня? Чёрт! Это так смутило, что румянец теплом разлился по щекам. Я поспешил отвести взгляд. «Думай о музыке, Фрэнки, думай о музыке. Ты выбрал самое тупое время, чтобы отвлекаться».
Для начала мы замахнулись на самое сложное – решили открыть концерт группой Queen и их лёгкой, зажигательной рок-н-ролльной «Crazy Little Thing Called Love». А там сразу выкладываешься по полной: вступления, гитарное соло у Рэя, хоть и упрощённое, но всё же. Несколько моментов, где мне надо подпеть вторым голосом и постоянно держать ритм, плюс место без музыки, только пение Рэя, наш бэк-вокал и хлопки… Да, мы выбрали сложные каверы, но за время репетиций все эти моменты были отработаны с такой щепетильностью и нудностью, что я был уверен – всё получится. После выхода на сцену волнение начало потихоньку отпускать, и ноги уже не подкашивались предательски.
Рэй смотрит на меня, я киваю и чуть улыбаюсь, удобнее перехватывая медиатор, он обводит вопросительным взглядом Дерека и, получив кивок, поднимает в сторону Тома руку с поднятым большим пальцем – сигнал к тому, что все готовы и пора начинать. Я последний раз быстро смотрю в сторону, где видел Джерарда. Да, он всё там же, и я сцепляюсь с ним взглядом на долю секунды, в то время как в мои уши уже врывается отсчёт – стук палочки о палочку со спины. Не медля, я врубаю свой ритм, и затем меня подхватывает Том с барабанами, Дерек поддерживает басом, и мягкий голос Рэя начинает выпевать первые строчки: «This thing called love, I just can’t handle it…» Конечно, он не Фрэдди, но у него отлично получается.
Погнали, ребята, зададим жару!
Я лежу в своей комнате лицом в подушку и не двигаюсь. Нет, я не сплю, какое там… Сердце до сих пор колотится как бешеное, а по венам бегает адреналин вместо крови. Состояние такое, что… Хотя, наверное, стоит рассказывать по порядку?
Концерт вышел потрясающим. В смысле, что нам удалось раскачать зал, хоть это было и первое выступление в этом составе. Если честно, я не был слишком удивлён – СТОЛЬКО репетировать... Рэй буквально вытянул из нас все жилы, да и ребята подобрались довольно талантливые и играли на уровне. Уже к середине концерта тёмная масса учеников колыхалась в ритм песням, танцевала и даже иногда подпевала то, что знала. Учителя просто хлопали и очень тепло принимали каждый кавер, видимо, оценив качество и наш труд. Я, конечно, пару раз (ну ладно-ладно, может, немного больше) слажал, но Рэй предупреждал всех перед концертом, что если кто-то собьётся из-за «этой фигни», он открутит нам нечто важное от наших тел. Вняв ему, я просто проскакивал эти места и играл дальше. Сейчас мне кажется, что кроме меня никто вообще не заметил моей лажи.
После, когда нас вызвали на сцену ещё пару раз, и мы сыграли преподавателям на бис начальный кавер Queen, нас, наконец, отпустили, и мы, допив остатки из волшебной фляжки Рэя, поздравляли друг друга с боевым крещением. Потом все куда-то разбежались, и я долго бродил по коридорам среди толпы, выискивая хоть кого-то из нашей четвёрки, чтобы узнать, какие планы на вечер. Я был слегка пьян и очень устал, какие-то люди иногда подбегали и поздравляли, и я натянуто улыбался в ответ. В итоге, послав всех к чертям, я решил отправиться домой. Меня шатало от бессилия и казалось, что моё ментальное тело сдохло там, на сцене, пока играло и дрыгалось в такт музыке. Что сейчас было мной, я не знаю, но это нечто хотело упасть на кровать и послать всё. Нью-Йорк? Хэллоуин? День рождения? Идите в задницу, я просто хочу спать.
В доме было тихо, только наверху еле слышно работал телевизор. Мама поздравила меня ещё утром, перед школой, и я не захотел подниматься наверх, чтобы поделиться впечатлениями. Потом. Всё потом.
Просто зашёл в свою комнату и как стоял, так и упал на кровать. В ушах до сих пор звучали обрывки музыки, бухал бас и даже мерещился голос Рэя. Я закрыл глаза и, похоже, начал проваливаться в сладкий сон, как вдруг меня грубо схватили за плечи и начали трясти.
– А-а-а! Отвали, кто бы ты ни был! Я умер, меня нет, – заныл я, не открывая глаз. Сон безвозвратно потерялся, осталась только усталость и дурное настроение.
– Хватит, Фрэнки, живо дуй в душ, от тебя воняет. Бабушка через полчаса подъедет, и выдвинемся. Нет времени ныть, вставай давай, – настойчивый голос Джерарда вывел меня из пост-концертной комы.
– И это всё, что ты мне можешь сказать? – я перевернулся на спину, закинул руки за голову и потянулся всем телом. Посмотрел на Уэя, так и не сменившего чёрный прикид после концерта, и снова устало закрыл глаза.
Он молчит. Ну и пусть, если не поздравит – никуда не поеду. Сегодня хочу быть капризной девочкой, раз в год ведь можно? Лежу и разглядываю проступающие в темноте под веками разноцветные круги. Захватывающее зрелище!
– Вы отлично играли. Я не ожидал, что это будет звучать так достойно. Поверь, Фрэнк, это был лучший концерт на Хэллоуин, что я слышал за свою учёбу в этой школе. Вы круто потрудились. Я даже слегка завидую, что меня не было с вами на сцене, хотя бы на подтанцовке. У вас от девчонок теперь отбоя не будет, – он явно улыбался, и я тоже улыбнулся его похвале. Это было приятно, но не было теми словами, которые я хотел услышать.
Судя по ощущениям, он сел рядом со мной на кровать. Я сделал вид, что вообще сплю. Сколько можно ходить вокруг да около? Хочу поздравлений. Мне ведь исполнилось шестнадцать!
– Не открывай глаза, – сказал Джерард, и что-то странно изменилось в положении его тела на кровати.
Я замер, потому что не мог понять, что он там делает.
– С днём рождения, Фрэнки, – прозвучало у самого лица.
Ну наконец-то! Я радуюсь поздравлению как мальчишка, улыбаясь до ушей, как вдруг моих губ касаются мягкие, чуть пересохшие губы Джерарда. Я резко распахиваю глаза, чтобы встретиться со взглядом нагло улыбающегося парня. Он отстраняется и говорит:
– Я же просил не открывать глаза. У тебя полчаса на сборы и душ, надеюсь, в тебя вернулось хоть немного жизни, спящая красавица? – он встал, подошёл к окну, через которое в очередной раз пробрался в мою комнату, и ловко вылез наружу.
– Мы заедем за тобой, будь готов, – и задвинул створку с той стороны.
Сердце выстукивало сумасшедший ритм, и я часто дышал от такой приятной и странной выходки. “Он снова шутит надо мной? Чёрт!”.
Я ураганом заметался по комнате, снимая мокрую от пота одежду и выбирая, что бы надеть на вечеринку в Нью-Йорке. Не придумав ничего путного, я остановился на чистой чёрной футболке с какой-то красной нарисованной фигнёй на груди, голубых джинсах и серой тёплой ветровке. Схватив полотенце, бегом отправился в душ.
Машина уже сигналила с улицы, когда мама вышла со мной из дома, чтобы проводить. Я легко чмокнул её в щёку и быстрым шагом направился к колоритному старому «жуку», который при ближайшем рассмотрении оказался весь покрыт бусинками бисера. «Офигеть!» – подумал я, пока Джерард выходил из машины, пропуская меня в центр заднего сидения. Впереди сидел Рэй, а за рулём – обворожительная Елена, её глаза светились теплом и радостью. Она помахала моей маме, Джерард сел обратно в машину, зажав меня между собой и Майки, и «жук» лихо стартанул с места, а я даже не успел толком попрощаться с мамой.
– С днём рождения, Фрэнк, мой мальчик, прости, что не могу обнять тебя сейчас, – женщина с жемчужными волосами поглядывала на меня в зеркало заднего вида.
– Спасибо, мэм, – сконфузился я от её открытой улыбки.
– Просто Елена, мы же договаривались! Ну-ка, повтори правильно.
– Спасибо… Елена, – сказал я, улыбаясь ей.
– Хороший мальчик. Доедем меньше чем за час, я вам обещаю, – и она, набирая высокие обороты, быстро переключала передачи изящной рукой.
Мы лениво переговаривались с Майки, немного обсудили концерт, было интересно услышать мнение Рэя. Он остался доволен и сказал, что пошёл бы со мной в разведку, видимо, намекая на то, как непалевно я лажал. Я старался поддерживать беседу, хотя меня в данный момент заботил только правый бок, который жарило от тесно прижатого ко мне тела Уэя. В этой тесноте наши локти, колени и бёдра соприкасались, и моих пальцев, лежащих на ноге, будто бы случайно иногда касался мизинец Джерарда. Он смотрел в окно, совершенно отвернувшись от меня, уперев подбородок в правую руку. Слева уже посапывал Майки, уронив голову мне на плечо.
А я сидел, смотрел вперёд на дорогу между передних кресел и истово, как голодный пёс, всё ждал и ждал каждого нового «случайного» ненавязчивого прикосновения его пальца. Они так сильно заводили меня, что разум начинал мутиться, а дыхание, выдавая меня с головой, учащалось. В конце концов, не вытерпев ожидания, я сам легко коснулся его руки, умирая от волнения. В его позе ничего не изменилось, но спустя несколько секунд он ответил, и его мизинец более уверенно, не торопясь, заскользил от основания моего пальца к ногтю и обратно. Меня обдало жаром от этого прикосновения, и я тут же обхватил его, слегка прижимая своим мизинцем сверху и не давая отстранить руку. Снова несколько секунд ничего не происходит, а потом Джерард подключает к касаниям и поглаживаниям безымянный, а затем и средний палец. Я стараюсь не отставать от него, совершенно осмелев от адреналина и желания, медленно вожу пальцами по его руке, покрываясь мурашками так, что волоски на руке встают вертикально. Он неожиданно сплетает свои пальцы с моими, полностью накрывая мою ладонь своей сверху, и всё тело простреливает сладкая дрожь, а я сдерживаю её всеми силами, потому что если отпустить, меня начнёт трясти от этих невероятных, возбуждающих, таких незнакомых ощущений.
Щёки горели, в паху ощутимо пульсировало, но я не мог оторваться от этой такой невинной ласки, как просто скользить пальцами по его ладони, изучая каждый миллиметр кожи, и позволять ему ласкать пальцами своё запястье, делая вид, что совершенно ничего не происходит. Я просто закрывал глаза и нырял с головой в самые лучшие, самые сильные сексуальные ощущения за всю свою жизнь. Ничего более сносящего крышу я еще в своей жизни не делал, и кульминацией для меня было открыть глаза и незаметно опустить взгляд на наши руки, наблюдая несколько секунд за тем, как эротично и нескромно выглядят эти детские ласки.
Мы уже переехали мост через залив и въезжали в Нью-Йорк, когда Джерард просто сплёл наши пальцы и оставил их у себя на колене. «Стоп, Фрэнки, выдохни» – читалось в этом движении, и я постарался отвлечься и успокоиться, хотя это было практически невозможно, ощущая его горячую ладонь.
Майки завозился и начал просыпаться, Джерард осторожно расцепил пальцы и, легко погладив меня на прощание, убрал руку в карман чёрного плаща. За всю дорогу он так и не отвернулся от окна, и я мог только догадываться, что творится с его лицом. В голове не было никаких мыслей, кроме навязчивого бита кровотока. Я пытался замедлить и выровнять дыхание, как Елена вдруг сказала:
– Готовьтесь на выход, совсем скоро приедем. Я не буду парковаться, в этом районе с парковкой сложно, поэтому быстро выскочите и будете хорошими мальчиками, чтобы завтра с утра позвонили мне, как проснётесь после весёлой ночи.
Ещё немного покружив по узким улицам с высотками, Елена вырулила к какому-то зданию, возле которого толпилось много молодёжи. Это был вход в большой клуб. Его стену украшала хэллоуинская символика: гирлянды летучих мышей, изображения черепов и призраков в лучших традициях американских ужастиков.
Машина остановилась, и от толпы отделились две фигуры – я уже начал растягивать губы в широкой улыбке, потому что узнал в них Эла и Лалу. Дождавшись, пока Джерард меня выпустит, я вылетел на улицу, чтобы крепко обнять смеющихся друзей, ведь я не видел их три месяца, а казалось, что прошла целая вечность.
– Эл и Лала, мои друзья детства из Бельвиля. А это Майки, его брат Джерард и Рэй, – представил я ребят друг другу.
Эл обменялся рукопожатиями с парнями, а Лала просто смущённо улыбнулась.
– Ну что, мальчики, я на правах единственной девушки в этой развесёлой компании хочу вручить нашему любимому и ненаглядному Фрэнку наш общий подарок. Ты готов? – она хитро смотрела на меня, весело улыбаясь.
Я непонимающе и растерянно уставился на неё. К чему мне быть готовым? К вечеринке в честь Хэллоуина?
Она засмеялась и потащила меня через толпу к стене, на которой, видимо, находилась афиша. Она отошла в сторону, чтобы я мог прочитать крупные неровные чёрные буквы на белом фоне:
«Рок-клуб «Скала», тридцать первое октября. Вечеринка в честь Хэллоуина, для вас с неофициальным концертом выступает группа «The Misfits»…» – остальное просто слилось у меня в одно размытое пятно, потому что дальше читать не было смысла.
Кажется, я издал вопль, потому что на меня начали коситься. Но мне было плевать, потому что это был лучший подарок из всех, что мне приходилось получать в своей жизни. Я был на таком эмоциональном подъёме, что прыгал на месте, лез к друзьям с объятиями и поцелуями и даже умудрился завалить Эла на асфальт. Ребята хохотали и называли меня «глупый Фрэнки», хотя никаким глупым я не был. Я просто был счастлив сейчас, счастлив настолько, что хотелось подпрыгнуть и полететь, счастлив рядом со всеми этими людьми, такими родными и дорогими для меня. И мне хотелось только одного – чтобы они тоже были счастливы сейчас рядом со мной.
< Эйк, DeanCastiel, спасибо за бету, хорошие! >
http://www.youtube.com/watch?v=zO6D_BAuYCI&list=RDzO6D_BAuYCI (Queen – “Crazy Little Thing Called Love” )
====== Глава 13.2. ======
Мы шли по влажному тротуару вдоль довольно оживлённой даже в такое время улицы, затерявшись среди высотных зданий Нью-Йорка. Я не ориентировался тут совершенно, и всецело доверился Лале, которая вела меня за локоть к остановке автобуса, с которой они намеревались доехать до своего дяди. За нами шли Рэй с Элом, пьяно и оживлённо обсуждая какие-то гитарные фишки. За ними, замыкая наш ночной парад, следовали братья Уэи, также о чём-то переговариваясь и периодически взрываясь громким хохотом.
Совсем недавно прошел дождь, и в воздухе пахло той непередаваемой прелой влажной терпкостью, которую можно почувствовать только осенью. После дождя стало немного зябко, но тёплая толстовка и согревающий бок Лалы спасал меня от холода. Моё состояние сейчас можно было оценить как “эйфория крайняя, неописуемая”. Лала что-то говорит, говорит, но я не могу сосредоточиться на звуках её приятного голоса. Знаю, мне может здорово перепасть за эту невнимательность, но я ничего не могу с собой поделать. Все мои мысли крутятся вокруг этого невероятного концерта, этого безумного, прекрасного и совершенно неожиданного подарка ребят. Я невольно возвращаюсь к моментам, которые застряли намертво в моей голове. Моменты, которые смешивались с диким восторгом и дрожью от предвкушения.
