Текст книги "Пленник (СИ)"
Автор книги: SmileGin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 72 страниц)
– Сейчас, – сказал он, выдергивая из сумки в седле большой нож, – я хочу драться сейчас.
– Вот как? – улыбнулся Мукуро. – Ты выглядишь так, словно… – Улыбка на его лице померкла. Похоже, до него дошел весь смысл. – Словно ты хочешь, чтобы я тебя убил.
Хибари не ответил, и это послужило лишь подтверждением.
– Ты сдаешься? – тихо спросил Мукуро, чувствуя, как медленно просыпается в нем гнев. – Хочешь, чтобы закончилось именно так?
– Мои мотивы тебя не касаются. К тому же, я стоять и ждать смерти не намерен…
– Но ты заранее готов на проигрыш. Ты хочешь, чтобы я тебя убил! – Мукуро схватил его за ворот и перехватил руку с занесенным ножом. – А я… как ты думаешь, я смогу жить с мыслью о том, что убил тебя?
– Это меня волнует меньше всего, – процедил Хибари, и с него, наконец, слетела эта маска безразличия.
– А что Каваллоне? Как он переживет – ты подумал об этом? Мои чувства тебя не волнуют, но он – его ты должен принимать в расчет.
Хибари потерянно на него посмотрел и, болезненно скривившись, отвернулся.
– Он же не умер? – уточнил Мукуро, недоумевая.
– Для меня – да, – ответил Кея и отшвырнул от себя нож. Весь запал как ветром сдуло. Его просто распирало от эмоций; хотелось закрыть лицо, упасть ничком и орать во все горло, срывая к чертям голос. Он все ждал, когда внутри все перегорит, но никак – наоборот, становилось только хуже.
Он скучал. Это было странно и противоестественно, но он скучал. Сколько же бы он отдал, чтобы вернуться в Колизей! Было опасно, каждый день – борьба, но он был так счастлив. Ему не хватало невыносимо громкого голоса Скуало, беззлобных переругиваний Оливьеро и Закуро, теплых объятий Дино и насмешливой улыбки Шамала. Раньше он наслаждался одиночеством, но сейчас оно давило на него, заставляя жалеть самого себя. А это было самое отвратительное из всего, что он мог чувствовать по отношению к себе.
После того, что он сделал сегодня… стало только хуже. Он не хотел расставаться с Дино, но испугался. Смотреть на него и понимать, что он больше ничего к нему не чувствует, что он не помнит о нем ничего – выше его сил. И даже сейчас, вдали от него, он боится когда-нибудь пересечься с ним, увидеть его глаза, в которых он будет отражаться как совершенно посторонний человек.
Если бы была возможность, он бы хотел стереть память и себе.
Мукуро вдруг обнял его. Не прижал к себе, а просто приобнял за плечи, и вырываться даже не хотелось.
– Есть же у тебя другой выход, – сказал он. – Выпей ту штуку, что сделал Шамал. Я тебя не потревожу, а ты сможешь вернуть все, как было у тебя раньше. Ну… кроме здоровья.
Хибари поднял голову, растерянно глядя на него, а потом отстранился и внезапно рассмеялся, закрывая лицо рукой.
– Какого черта, что смешного я сказал? – разозлился Мукуро, забыв даже удивиться.
Хибари покачал головой и направился в дом.
– Игнорируешь меня даже сейчас? Эй!
Мукуро побежал за ним. Несмотря на то, что он был раздосадован тем, как Хибари отреагировал на его слова, ему все же было безумно хорошо. Они снова вместе, и ему удалось отговорить его от драки на сегодня. Кто знает, как пойдут дела дальше, но сейчас на душе было намного спокойнее.
– Я рад, что ты вернулся, – честно сказал он, нагнав Хибари.
– Знаю. Твоя радость будет недолгой, – фыркнул Кея и, покопавшись в сумке, бросил ему яблоко. – Я… хорошо, что ты не сбежал. Я не хотел бы искать тебя по всему королевству.
Мукуро хотел спросить про Каваллоне, но передумал. Эта тема причиняла Кее боль, так зачем зря провоцировать его? Сейчас Хибари, хоть все еще казался потерянным, но выглядел более спокойным.
– Пройдем через главные ворота завтра, – предупредил его о смене планов Рокудо, жуя яблоко.
– Сначала доешь, а потом говори, – нахмурился Кея и усмехнулся. – Где твои манеры, граф?
– Остались в прошлой жизни. – Мукуро расставил ноги и облокотился на столешницу, с облегчением вспоминая, что правила поведения за столом теперь ему ни к чему. Хибари снова усмехнулся, сев напротив, и разделил с ним скудный обед.
На удивление было… спокойно. Кея испытывал столько эмоций, что его просто не хватало еще и на дергания из-за своей неприязни к Мукуро. Поэтому он просто пустил все на самотек. Ему было легко, пока он относился к Мукуро так, как сейчас. Если они вынуждены провести вместе какое-то время, то лучше уж так.
А об остальном… об остальном можно подумать и позже.
***
Бьякуран решил поговорить с Виллани, надеясь вытянуть из него хоть что-то насчет Мукуро. Он умел забалтывать и выуживать нужную информации, но и Виллани был крепким орешком – сам кому угодно зубы заговорит, при этом сам не выдав и пятой части.
Но нашел он его далеко не там, где надеялся.
Виллани стоял, прижав ладонь ко рту, у окна в коридоре и что-то невнятно бормотал. Рядом с ним никого не было, поэтому складывалось впечатление, что он болтал сам с собой.
–…бессмысленная смерть, – шептал Виллани, расхаживая взад-вперед. – Надоело убивать без причины…
Бьякуран предусмотрительно шагнул назад и скрылся за дверью, прижимаясь к стене. О чем этот стражник говорит? Кого-то снова убил? Может быть, подслушав его бессвязную речь, он как-то сможет разобраться и помочь Мукуро?
Виллани потер лоб и тяжело вздохнул. Однако, в следующую секунду он встрепенулся и преклонил колено, кланяясь Бельфегору, вышедшему из тронного зала.
– Ты выгнал прислугу? – осведомился король, оглядывая пустой коридор.
– Да, как вы и приказали, Ваше Величество, – смиренно ответил Ренцо и поднялся на ноги. – Миледи… – он неуверенно склонил голову, но спохватился и тоже преклонил колено перед Вайпер.
– О, она всего невеста, еще не жена, – махнул рукой Бел, рассмеявшись. Вайпер выглядела вполне довольной.
Бьякуран затаил дыхание. Значит, теперь она невеста уже другого короля? Надо же, быть такой расчетливой сукой.
– Я попросила бы вас предупреждать заранее о ваших затеях, Ваше Величество, – со вздохом произнесла Вайпер.
– Но так было бы совсем неинтересно! – возмутился Бел. – А вы показали такие забавные эмоции… Но давайте вернемся к нашим проблемам. Итак… как продвигаются дела? – спросил Бельфегор, запрыгивая на подоконник. Виллани огляделся.
– Вы уверены, что стоит обсуждать это именно здесь?
– Конечно. Этаж ведь пуст, не так ли?
Почему-то казалось, что он знает о его присутствии. Бьякуран буквально чувствовал обращенный на него взгляд.
– Думаю, что должен присоединиться к своим людям, Ваше Величество. Рокудо Мукуро поймают, рано или поздно, но я хотел бы поскорее разобраться с орденом сопротивления. Позвольте мне…
– Нет, не позволю. Я хочу, чтобы ты остался рядом со мной, ведь твоя главная задача – охранять короля.
Виллани покорно склонился, но по нему было заметно, что ответом он был не удовлетворен. Ему было куда комфортнее в полевых условиях, нежели в роскошном дворце. Но таков был приказ.
– Ваше Величество, я думаю, что вы ошибаетесь, – вмешалась Вайпер, строго хмуря брови. – Если назревает конфликт с другим королевством, то внутренние распри было бы лучше оборвать на корню.
– Не хочу. Мне интересно будет посмотреть, как орден отреагирует на вторжение врагов. Продолжит ли точить страну изнутри или объединится с королевской армией перед лицом общего противника.
– Тогда, может, лучше солдат вовсе отозвать?
– Нет-нет, пусть с той, и с этой стороны помрут скучные слабаки.
– Очень… по-королевски, – фыркнула Вайпер, явно не одобряя его решений.
– У меня свой стиль… Ренцо, ты недоволен?
– Нет, Ваше Величество! Как я могу быть недоволен вашими приказами? – с жаром возразил Виллани, и Вайпер презрительно скривилась. – Я просто хочу служить на благо вам.
– Приятно слышать. Что ж, ты на верном пути. Всем бы такую преданность… верно, граф Джессо? – улыбнулся Бельфегор, глядя в сторону дверей. Виллани резко развернулся, хватаясь за меч, и Бьякуран вышел к ним, понимая, что прятаться просто бессмысленно. – Могли бы и поучаствовать в разговоре, чем подслушивать. Вы, право, с каждым днем все больше и больше разочаровываете меня.
– И давно вы там стояли? – холодно поинтересовалась Вайпер. – Это оскорбление, которое так просто вам с рук не сойдет!
– А что насчет войны с другим королевством? – хмыкнул Джессо, скрестив на груди руки. И эти люди его в чем-то обвиняют. – Я так понимаю, что вина лежит на плечах нашего несравненного правителя?
– Да как ты смеешь… – побагровел от злости Виллани, но Бел осадил его. Как всегда.
– Считаешь, что Расиэль справился бы лучше? – с улыбкой спросил он.
– Безусловно.
Реакция на ответ была неожиданной и странной: Вайпер рассмеялась первая, а потом ее смех подхватил Бельфегор. Даже Виллани – это чертов ледышка, насмешливо усмехнулся, смерив его снисходительным взглядом.
– Ты мог бы уйти, Джессо, – сказал Бел, как следует отсмеявшись. – Я бы убил тебя, но не сейчас. Ты все испортил.
Бьякуран вдруг понял причину беспричинного веселья. Не то, чтобы все было кристально ясно, но теперь он осознавал, что предпосылки были, и немалые.
– Что-то хочешь сказать?
– Кто… вы? – спросил Джессо. Как он хотел, чтобы его подозрения не оправдались. Но разочарование уже вовсю бурлило внутри, перемешиваясь с горечью и удивлением.
Бельфегор хлопнул в ладони, будто только и ждал этого вопроса, и издевательски поклонился:
– Позвольте представиться, граф, – торжественно объявил он. Виллани смотрел на него, словно на божество. – Я тот, кто прекратил войну двенадцать лет назад, тот, кто вывел эту страну из кризиса и благодаря кому она сейчас процветает.
– Быть не может…
– Я бывший, ныне почивший правитель королевства – Расиэль, и новый король – Бельфегор – в одном лице. – Вайпер подтверждала каждое его слово кивком. В голове не укладывалось. – Рад знакомству, дорогой друг. А теперь, Ренцо, отрежь ему язык, чтобы он никому не разболтал об этом… Ооо, я в таком нетерпении! Ты будешь прелестно смотреться без рук и ног, Бьякуран.
========== Глава 67. Конфликты ==========
Хибари перевернулся на спину и уставился в потолок на свисающего с паутины паука. Он понимал, что ему необходимо поспать хотя бы пару часов, но сон все никак не шел.
Мукуро сидел за столом, закутавшись в шкуру, и настороженно глядел за окно.
Хибари претило ночевать с ним под одной крышей, лицезреть его лицо в непосредственной близости и вообще просто дышать одним воздухом. Он хотел бы сейчас быть за милю отсюда, в лагере повстанцев, с человеком, существование которого он не проклинает каждую минуту своей жизни. Но не всегда все идет так, как ты того желаешь – это он понял, как ни смешно, совсем недавно, несмотря на то, что давно было уже оставить свои претензии на собственную исключительность. Он шел в лагерь, чтобы остаться там, действительно хотел принять предложение Каваллоне и исчезнуть из этого королевства навсегда, но не смог, наконец-то до конца осознав, что вернуть все назад невозможно: ни отношения, ни даже себя самого. Осознал он это, увидев Дино: его изможденный вид, искалеченную руку, нездорово сверкающие глаза. Они тешили себя и друг друга обещаниями, что все будет как раньше, но просто обманывались. Они оба изменились с того времени настолько, что пришлось бы узнавать друг друга заново. И не факт, что новые они друг другу понравились.
В первую очередь Хибари хотел вернуть себя.
А без Мукуро это провернуть невозможно. Нужно только немного подождать, немного прийти в форму, и он обязательно его убьет, и наконец-то сможет хотя бы частично стать самим собой, настоящим.
– Завтра тяжелый день, так что спи, – окликнул его Мукуро, когда тот в очередной раз перевернулся на бок.
– Не указывай мне.
– Я не.. забудь, – устало отмахнулся Мукуро, закутываясь сильнее в прохудившуюся шкуру. Холодно было до невозможности, будто и не лето вовсе, а ведь днем стоит несусветная жара. Изо рта вырывался пар, и кончики пальцев и на руках, и на ногах уже онемели и отнимались. – Скорее бы уже утро.
Кея повернулся на бок, неприязненно глядя на него, и тоже поежился. Ему было не теплее: одеяло было слишком ветхим, чтобы согревать, а матрас – рваным, поэтому с пола тоже довольно сильно поддувало.
– Ты можешь… лечь здесь, – с трудом выдавил из себя Хибари, старательно давя в себе отвращение. Выбирать не приходилось, а застудиться ему не очень хотелось, он и так еле вытерпел дикие холода в Казематах, но там хотя бы выдавали теплые покрывала.
– А что так благородно? – усмехнулся Мукуро. – Не боишься?
– Я ничего не… – Хибари резко замолк, без особого удивления заметив, что трясет его теперь уже не только от холода.
– Что и требовалось доказать. – Мукуро подышал на свои руки и улыбнулся. – Знаешь, в чем наши различия в силах? Помимо того, что я просто-напросто сильнее? – Хибари фыркнул. – Ты меня боишься, а я тебя – нет. Страх тоже играет важную роль в сражении, неужели я должен тебе объяснять подобные мелочи?
– Если бы люди умели управлять своими чувствами, то жизнь превратилась бы в сказку.
– Раньше ты мог управлять своими эмоциями. У тебя всегда… такое невозмутимое выражение лица, просто зеркальный взгляд. Иногда даже, когда я тебя трахал, у тебя был такой вид, словно тебя всего лишь укусил комар.
Хибари этого не помнил. То время, когда он был самим собой, казалось очень далеким и совсем туманным. А вот Мукуро, похоже, искренне ударился в ностальгию и веселился от души.
– Если тебе так нравилось со мной тогда, то что тебя держит со мной сейчас. Я и я прошлый слишком разные.
– Ты делишь себя на две личности? Как занятно. – Мукуро посмеялся и призадумался. Молчал он довольно долго, и когда открыл рот, Хибари уже собирался повторить вопрос. – Я не понимаю твоего удивления, Кея. Ты, конечно, сильно изменился с первой нашей встречи, но, тем не менее, это все еще ты. Может быть, мне нравились в тебе не те качества, что пропали или изменились за это время?
– Тогда за что? За… доступность?
Мукуро расхохотался, на добрые пару минут даже забыв о холоде.
– Вот уж за что тебя ценить точно не стоит, так это за доступность. О, господи, Кея, за что? – Он вновь залился смехом. – Вообще-то, если не забыл, за каждый… секс я должен был заплатить ссадинами, ушибами или даже кровавыми ранами. Так как я светский человек – точнее, был им – можешь представить, как мне приходилось выкручиваться. Если бы мне нужна была доступность, я бы обратился к шлюхам – благо, в королевстве их немало. Им, правда платить нужно, но, поверь, на тебя я денег потратил во много раз больше.
– Все, заткнись. Не хочу больше ничего слышать.
– Ну как же? Я ведь не ответил на твой вопрос. – Мукуро поднялся, подошел к нему и сел на постель, которая протяжно заскрипела под его весом. Хибари напрягся, впиваясь пальцами в края покрывала. – Я не могу сказать, по какой причине тебя полюбил, и, честно говоря, уже устал тебе об этом говорить. Но у меня есть причины тебя уважать, – добавил он и, протянув к нему руку, замер, заметив, что Хибари занервничал. – Ты сильный. И очень упрямый…
Хибари фыркнул и затрясся от смеха. Сильный? Он? К чему теперь все эти утешения? Лицемерие? И это говорит человек, которому, как казалось, вовсе незачем было ему врать и подыгрывать.
Мукуро, чихнув, прилег рядом, залезая ему под одеяло и накрывая их обоих шкурой. Он невозмутимо дождался, пока Хибари не успокоился, и продолжил:
– Ты ведь у меня не первый такой, Кея. Помнишь, я говорил тебе про девушку по имени Арлин? Это, конечно, женщина, но она продержалась очень долго, немногим меньше, чем ты. Были мужчины, которых я наказывал за преступления – не насиловал их, конечно, и им приходилось не тяжелее, чем тебе – они просто сдавались, сводили счеты с жизнью, валялись в ногах, умоляя освободить их или убить, и это не по прошествии года, а куда меньшего количества времени. Поэтому ты можешь смеяться, сколько угодно, но да, я считаю тебя сильным – может, не физически, но морально – сильнее меня, быть может. – Хибари пристально смотрел на него, хмуря брови, и по его лицу можно было сказать, что он не очень верит его словам. – Ты постоянно дерешься, до сих пор. Год прошел, а ты так и не смирился со своей ролью; ты искалечен, но все еще надеешься на то, что сможешь меня убить в честном бою; ты находишь в себе силы поддерживать и других людей, несмотря на то, что у тебя своих забот полно, – тебе мало этих причин считать себя достаточно сильным?
– Только желание убить тебя дает мне силы – ты это называешь моим достоинством? То, что смысл моей жизни теперь крутится вокруг тебя – тоже мое достоинство? Моя сила в этом? – Хибари усмехнулся и снова повернулся на спину. Паук уже исчез с потолка. – Это еще более жалко, чем было в моем представлении.
– Ладно, я знаю, что ты мастер переворачивать чужие слова, – вздохнул Мукуро, тоже принявшись увлеченно рассматривать паутину над головой. – Ты мне не веришь – твое право, но это никак не умаляет моего отношения к тебе. Любить можно и тлю бесхребетную, но уважать станешь не всякого. Если тебе доставляет удовольствие пинать себя и плакаться, какой ты стал дерьмовый – пожалуйста, я всего лишь ответил на твой вопрос. А теперь закрой глаза и спи, а то наш побег закончится, не успев толком начаться. – Мукуро повернулся к нему спиной, подтягивая к груди озябшие ноги, а потом к его спине прижались ледяные ладони, холод от которых отозвался мурашками по телу.
– Не против? – спросил Хибари таким тоном, что было понятно: разрешение ему не очень-то и нужно.
– Уже нет, – проворчал Мукуро и улыбнулся. – Прижмись ближе, – и, почуяв всплеск возмущения и гнева позади себя, поспешно добавил, – а не то замерзнем до смерти. Я настолько устал и мне так холодно, что у меня не встанет даже при большом желании, так что не беспокойся о своем драгоценном теле.
После непродолжительного и напряженно молчания, вокруг него все-таки обвились руки, к спине прильнуло чужое тело, и недовольно задышали в затылок.
Понемногу стало теплее. Мукуро слегка расслабился, задремал, и сквозь полусон услышал тихое «спасибо».
Хотелось спросить, за что именно, но, зная Кею, ответа он бы все равно не дождался. Да и Мукуро был уверен, что благодарили его не за то физическое тепло.
***
Он помнил Рассиэля. Каким он был до и в начале правления, каким стал в конце, и не видел ничего общего с Бельфегором.
Бел, искренне веселясь, разгладил топорщащиеся волосы и улыбнулся.
– Так больше похож? – насмешливо спросил он. – На самом деле было забавно слышать твои слова на коронации. «Твой брат был замечательным правителем, а ты дерьмо!» А сейчас есть, что сказать, Джессо?
– Где Расиэль? И когда ты…
– «Ты»?.. – передернуло Бельфегора, и его улыбка угасла в одно мгновение. – Ты говоришь с королем, говоришь о короле, поэтому не смей фамильярничать.
Виллани нерешительно стоял между ними, держась за эфес меча, и ожидал приказа. Вайпер стояла поодаль, опасаясь попасться под руку, и с досадой наблюдала за происходящим. Она ценила Джессо, как часть светской жизни, ценила его вклад в развитие науки, и ей было по-настоящему жаль, что за неумение находить правильных друзей он должен поплатиться.
– Ты сам как думаешь, где мой брат? – склонил голову к плечу Бел. – После войны за престол, после смерти нашего «любимого» дядюшки, кто должен был стать королем? Я, Расиэль? Или, может, Расиэль – это я, но просто сошел с ума и воображаю невесть что? Как думаешь, кто я? Младший или старший из близнецов?
Бьякуран мрачно молчал, не сводя с него глаз. Его не волновал Виллани, угроза жизни или здоровью, он просто хотел вцепиться этому наглому мелкому ублюдку в горло и разорвать его в клочья.
– Мой брат, кем бы я ни был, умер во время войны. Может быть, его убил даже я, потому что я помню только свои руки в крови и свое тело у своих ног. Конечно, тело было не мое, но смотрел я на него, как на свое отражение, – улыбаясь, произнес Бельфегор. – Я думал: «Бедный мой брат, так рано умер, никто его не запомнит», и решил отдать ему дань уважения. Все запомнят его в истории, как благородного короля Расиэля, который держал своего младшего брата-самодура в ежовых рукавицах. Разве моя братская любовь не прекрасна? – довольно спросил Бел. – Великий король Расиэль и принц-разрушитель Бельфегор… звучит-то! Ну, за исключением того, что и первый, и второй – я.
– Да ты же болен, – с отвращением фыркнул Джессо. – Нет, я, конечно, знавал психов, и немало – сам из их числа – но ты… Это просто за гранью. – Он указал на окно, зло стискивая зубы. – Я выйду отсюда, я расскажу людям о том, как ты бесчинствуешь, я обращусь к ордену сопротивления, ты подохнешь как последняя тварь – это я тебе обещаю.
Бельфегор свирепо скривился и кивнул Виллани:
– Он твой.
Ренцо с силой оттолкнулся от пола, вытаскивая из ножен меч, но Бьякуран, в мгновение преодолев расстояние между ними, схватился за его руку, не давая обнажить оружие, и высокомерно усмехнулся, глядя ему прямо в глаза.
– Ты, может быть, и самый лучший солдат в королевстве, но вот вряд ли сильнейший человек. – Он ударил его ладонью в подбородок снизу вверх и, когда тот отшатнулся назад, оглушительно клацнув челюстью и выпустив из рук оружие, метнулся в сторону Бельфегора.
– Ваше Величество!.. – в панике воскликнул Виллани, кидаясь следом, но Бьякуран пролетел мимо, ускользнув от неловкого выпада не успевшего отреагировать Бела, и схватил Вайпер.
– Стой! – закричал Бельфегор, увидев сверкнувшее у ее горла лезвие. – Даже не думай об этом, Джессо.
– Я уйду отсюда живым, «Ваше Величество». Если вы, конечно, хотите видеть вашу невесту живой.
– Ты грязный выродок! – разъяренно воскликнул Виллани, жалея, что на нем парадный легкий доспех, на котором крепления для порохового оружия просто не было. Мушкет бы ему пригодился. – Ваше Величество, если он уйдет…
– Я прекрасно понимаю, что в этом случае произойдет, – процедил Бел, прожигая взглядом Джессо. – На что ты надеешься? Думаешь, что сможешь сбежать от меня?
– «Надеюсь», «думаю»… Я в этом уверен. Не только сбегу, а убью тебя. Или, по крайней мере, поспособствую твоей смерти…
Бьякуран замолчал, почувствовав, как трясутся плечи Вайпер, сжатой в его руках. Она вдруг разразилась таким хохотом, что казалось, будто она сошла с ума.
– Я все думала, какой ты умный, Джессо, но ты все-таки такой идиот! – Она, насколько смогла, повернулась к нему, и ее лицо действительно выражало искреннее веселье. – Ты думаешь, что сейчас с моей помощью сможешь сбежать? Да ты в ловушке, дурачок. Убьешь меня – и тебя в ту же минуту разорвут на куски, не убьешь – будешь стоять здесь с мечом у моего горла бесконечно, потому что никто не пойдет у тебя на поводу.
– Прямо мои слова украла, – покачал головой Бел, улыбаясь. – Ну, твои следующие действия, Джессо? – Он прошел к окну, снисходительно разглядывая прогуливающихся по саду гостей. – Знаешь, я не стал бы раскрывать тебе всю свою подноготную, если бы не был уверен в том, что ты замолкнешь навсегда. Ты не умрешь – это было бы слишком расточительно и скучно – но болтать не сможешь, я тебе это обещаю. А после этой твоей выходки с Вайпер – МОЕЙ невестой – я сделаю тебе так больно, что угроза лишиться рук и ног покажется тебе наилучшим исходом.
– Даже не будете вести со мной переговоры?
– А зачем? Ты ее не убьешь – она твоя гарантия, а я просто буду сидеть и думать, как выйти из ситуации без жертв с моей стороны. А навстречу идти тебе… ты сам понимаешь, как смешно это звучит? Король идет навстречу изменнику, пф-ф-ф…
– Ладно, я тоже никуда не тороплюсь, – легко согласился Бьякуран. – Хорошо, что я сытно позавтракал, смогу простоять достаточно долго, пока вы не потеряете бдительность, и я не порежу вас на ремни.
– Какой ты веселый человек. Надейся, время у тебя есть.
Бел сел на подоконник, задумчиво глядя на сохраняющую внешнее спокойствие Вайпер. Он понимал, что на самом деле она до смерти напугана, вот только не признается в этом никогда. Надо было что-то придумать, да так, чтобы и ее спасти, и Джессо к руками прибрать.
Но, если что-то пойдет не так, то, наверное, придется позволить ей умереть.
Жаль.
Он взглянул на Виллани. Тот стоял, угрюмо разглядывая Джессо, и даже не старался вытереть кровь, стекающую с уголка рта. Обычно, в таких ситуациях, у него в голове появляется миллион планов, он фонтанирует идеями, предположениями, и выглядит донельзя самоуверенным и удовлетворенным.
Сейчас он выглядел совсем иначе.
– Ты рад? – спросил Бельфегор. Виллани вздрогнул и перевел на него взгляд.
– Я прошу прощения, – поклонился он. – Моя слабость позволила этому преступнику занять доминирующее положение.
– Я не о том тебя спрашивал, Ренцо. Повторяю: ты рад?
– Чему, простите?
– Тому, что Вайпер может умереть? Ты же ее не любишь, верно?
– Мои чувства не отражаются на моей работе. Я обязан ее защищать.
– Ты ответишь на мой прямой вопрос или нет? – процедил Бел, которому надоели эти увиливания от ответа. – Ты рад или нет?
Виллани поднял на него абсолютно спокойный взгляд.
– Да, рад.
– Хах… у меня на твой счет смутные сомнения, – протянул Бельфегор. – Ревнуешь?
– Вовсе нет, – улыбнулся Ренцо. – Просто считаю, что вам не нужна корыстная женщина.
– Спасибо. Ничего, что я здесь? – крикнула Вайпер, прекрасно слышавшая весь разговор.
– Для меня ты лучшая, – смешливо бросил Бел, послав ей воздушный поцелуй.
Бьякуран напряженно следил за их поведением. То, что они вели себя так спокойно и непринужденно, безумно действовало на нервы и напрягало. Они были уверены в том, что одержат победу. Они не сомневались в своих силах, и это даже несколько оскорбляло. Таким униженным Бьякуран уже давно себя не ощущал. Это даже перекрывало медленно подбирающийся страх.
– Плохие у тебя друзья, Джессо, – сказала ему Вайпер. Он подтянул ее к окну, чтобы внимательно изучить окрестности. – У тебя нет шансов.
– Миледи, прошу вас замолчать. Моя искренняя нелюбовь к женщинам сейчас просто зашкаливает.
– Неужели? А вот с леди Хром вы очень сильно сблизились в последнее время, не так ли?
Бьякуран перевел на нее взгляд. Она стойко выдержала его, с вызовом глядя на него самого.
– Ваше сердце бьется как сумасшедшее, – сказал, наконец, он. – Не думаю, что вы в меня настолько влюблены, а это значит, что вы боитесь. Смиритесь, миледи, вы мне проиграли.
– Как браво, наверное, одержать победу над слабой женщиной, – криво усмехнулась Вайпер.
– Неимоверно. Когда я убил жену, то чувствовал примерно то же самое.
– Так это… все же вы…
В их разговор вмешался Бельфегор, с интересом прислушивающийся к их разговору.
– Брось, Вайпер, было очевидным то, что женушку прикончил именно он. Но добрый «Расиэль» простил, верно, Джессо? А ты оказался таким неблагодарным.
– Расиэль мертв, – отрезал Бьякуран и, осторожно взяв девушку за плечи, поставил перед собой, у окна. – И я его запомню. Надеюсь, ваш корсет достаточно крепкий? – учтиво спросил он, и Вайпер недоуменно вскинула брови.
– Как смело, – хмыкнул Бел. Улыбка на его лице стала натянутой, что выдавало его плохо скрываемое волнение. – Ты этого не сделаешь.
– Поспорим, Ваше Величество? – подмигнул Джессо и со всей силы толкнул Вайпер вперед, отталкиваясь от пола вместе с ней. Оглушительно разбилось окно, осыпая их осколками, и они вылетели наружу, падая на нагретую солнцем крышу.
Бьякуран, содрав ладони о черепицу, успел при скатывании схватиться за торчащий из-под края крыши выступ, спрыгнул на нижний балкон и, перемахнув через перила, приземлился на землю.
Виллани, ринувшийся за ним, успел подхватить потерявшую сознание Вайпер и весьма неаккуратно швырнул ее к окну, где поджидал их обозленный Бельфегор. Он осторожно опустил девушку на подоконник и с хрустом сжал кулак, вскидывая глаза на нетерпеливо ожидающего его приказа Виллани.
– К черту все… убей его! – процедил Бел и прикрикнул: – Убей его – это приказ! Сделай так, чтобы он страдал и помер медленной мучительной смертью!
В саду поднялся переполох. Увидев окровавленного Бьякурана, никто особо не испугался, предполагая, что он снова дурачится, несмотря на то, что после последних событий он вряд ли был настроен на развлечения. Но когда с крыши на землю спрыгнул Виллани, устремившийся следом, возникла настоящая паника.
– Всей страже: не дать графу Джессо покинуть пределы дворца! – отрывисто приказал Ренцо стоявшим на постах стражникам, не обращая внимания на испуганные крики аристократов. Вокруг мелькали разноцветные платья, развевались накидки, и среди всего этого хаоса было затруднительно выследить цель. Он нашел глазами одного из подчиненных: – Лейтенант, немедленно успокойте людей и соберите их в бальной зале. Объявите Бьякурана Джессо изменником и отправьте посыльных на все посты в городе! Я хочу, чтобы его поймали в ближайшее время. Коня мне! – крикнул он, приближаясь к конюшне. В ушах до сих стоял превосходительный голос Джессо, и во рту все еще чувствовался вкус собственной крови. Давно его так не унижали, особенно перед королем.
Его убийство было уже личным делом.
***
Анита грызла кусочек вяленого мяса, бездумно глядя на ватагу визжащих ребятишек, дерущихся палками как мечами.
Дино все еще спал. Он успокоился, перестал бредить, и его уже не лихорадило, поэтому его состояние можно было наконец-то назвать сном.
«Придумай что-нибудь».
Последние слова Хибари ее запутали. Что он задумал? Почему сбежал? Что имел в виду? Он утверждал, что Дино не будет его искать, но в это совсем не верилось, учитывая его прежнее маниакальное желание быть с ним.
Хибари уехал расстроенным. Он так торопился, будто бежал от чего-то… от кого-то. Анита не смогла не заметить добела сжатые губы и до дрожи стиснутые кулаки, пока он глухо отдавал ей указания.
Что случилось, когда он находился в палатке наедине с Дино? Успели они поговорить? Неужели Дино сам решил с ним расстаться? Этот вариант все крутился в голове, хотя она и понимала, что это звучало как минимум абсурдно, ведь всего накануне он с мрачной упертостью твердил о своих чувствах и их общем будущем.
Скорее всего, она просто обманывалась своими надеждами, с которыми давно бы уже стоило распрощаться.
– Анита, – позвал ее Лука и кивнул в сторону. Она поднялась, взволнованно отметив его странное выражение лица, и отошла с ним в сторону. – Дино пришел в себя. – Она не сдержала радостного вскрика. Лука снова как-то угрюмо взглянул на ее и поманил к шалашу, где отдыхал Каваллоне. – Рано радоваться. Он ведет себя… не так, как всегда. Впрочем, смотри сама. – Он раздвинул свисающие шкуры, пропуская ее внутрь.
Она с замиранием сердца вошла и ненадолго замерла на пороге, привыкая к полутьме и духоте. Наконец, она смогла увидеть Дино, сидящего на земле и беспокойно разглядывающего свою рану.
