Текст книги "Пленник (СИ)"
Автор книги: SmileGin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 72 страниц)
Хибари ненавидел хаос. Он был очень дисциплинирован, держал себя в жестких рамках, приучал себя к порядку, позволяя лишь одну слабость – забивать до смерти никчемных людишек, по ошибке родившихся не в теле слабенького травоядного. Поэтому сейчас, когда в его жизни резко произошло столько перемен… привычный, родной алгоритм нарушился и задыхался в предсмертном крике. Порядка не было ни в чем: ни в жизни, ни в работе, ни даже в мыслях. Даже тело, и то взбунтовалось против своего хозяина, поддаваясь ласкам совсем постороннего человека. Мерзко, противно.
Легкие словно сдулись до размеров наперстка, и Хибари поспешно вынырнул на поверхность, жадно глотая воздух. В горле запершило: осенний воздух был прохладен и влажен, изо рта вырывался пар, а тело мгновенно покрылось мурашками.
Казалось, все так легко. Убить неженку-графа, получить деньги и снова идти на все четыре стороны. Вот только граф не оказался неженкой, с двух ударов поставил на колени. И…
Хибари сжал кулаки. И поимел. Как какую-то распутную девку. Это из-за него все превратилось в бардак. Спокойная, размеренная жизнь, настолько редко нарушаемая хоть какими-то эмоциями, ненужными чувствами, разрушилась по его вине. Тело до сих пор помнило жадные руки, отвратительные поцелуи и неприятное ощущение заполненности, когда чужой член проникал внутрь. Помнило так ярко, что это воспоминание подавило внезапно появившееся желание повторения. Болезненное, ненормальное желание. Словно он стал зависим от этого человека.
Вытираться он не стал. Подобрал брюки, натянул их и побрел к дому. В первый раз он шел, опустив голову и ссутулившись. Возможно, он бы сейчас заплакал, если бы умел это делать. С волос стекала вода, ветер настойчиво заставлял его одеться, но все это было любезно проигнорировано.
Хибари остановился. Ну уж нет. Гордость еще жива, трепыхается изо всех сил, сопротивляется смерти. В жизни были и раньше неудачи, очень редко и не такие сокрушительные, но все же. Хибари считал себя сильным человеком во всех смыслах этого слова. Он ничего не боялся, никому не сочувствовал, никого не жалел и никого не любил, равно как и не ненавидел. А главное – он никогда не испытывал сочувствия к самому себе. Это самое омерзительное, на что способен человек. Поэтому он перестанет сейчас себя жалеть и лить слезы по утраченной невинности. Ну и что? Его поставили на колени, поимели, спасли, подстрелили, снова спасли, снова чуть не поимели… Ничего страшного. Не было ни одного человека, который бы сделал ему подлость и при этом остался в живых. Его и раньше побеждали. Раз или два. И все они лежат в земле. Чем этот раз отличается от тех? Только тем, что его кто-то трахнул?
Хибари тряхнул волосами и вскинул голову, распрямляя плечи. Наконец в голове прояснилось, и обозначился план действий. Первым делом, нужно скрыться от Дино. Просто так он его не отпустит, придется сбежать тайком. Можно, конечно, его убить, но раз уж тот его спас и приютил, то пусть живет. А потом… а потом умрет Мукуро. Желательно самой страшной смертью.
Он замер, почуяв неладное. Будто в воздухе витает чужой запах. Неприятный, тревожный. И Луи не выбежал навстречу. Хибари ускорил шаг и с раздражением увидел во дворе незнакомых лошадей. Значит, снова его ищут. Если бы тупого коня здесь не было, Хибари бы убил горе-солдат и закопал в поле, как некоторых смельчаков до этого.
Взгляд наткнулся на темный комок в траве. Хибари пригляделся и стиснул зубы. Луи. Пес лежал недвижимо, чуть скрытый в жухлой траве, с раскрытой пастью и вывалившимся языком. Ублюдки. Руки сами сжались в кулаки. Плевать на Дино, сейчас кто-то сдохнет. Он обошел дом, отодрал одну доску и вынул тонфа. Давненько он ими не пользовался.
Уже собираясь уйти, Хибари вдруг понял, что тайник пуст. Мушкет… Мушкет! Точно, он оставил его в постели. Хм… да неважно. Сейчас тупой конь все равно узнает все. Он решительным шагом направился к крыльцу.
–… и лицемер! Я ненавижу, я презираю тебя, мерзкий извращенец! – Хибари никогда не слышал, чтобы Дино так злился. Даже тогда, когда увидел на его руке шрамы, он был менее зол.
– Приятно слышать, что Кея обо мне не забыл. – голос… голос Мукуро?
Внутри словно что-то оборвалось, даже дыхание сбилось. Кончики пальцев нетерпеливо дернулись, сильнее сжимая рукоятки тонфа, а губы сами расползлись в стороны, складываясь в хищную улыбку. Мукуро. Здесь. Рядом.
***
– Это все ложь. – сквозь зубы процедил Дино. – Ты говоришь это, чтобы я его сдал.
– О, что ты, я не такой коварный. – Мукуро кротко улыбнулся и задумчиво повертел в руках маленькую деревянную статуэтку воина. – Я просто забочусь о здоровье и спокойствии своих людей. Неизвестно, что может с ними случиться, пока этот маньяк бродит на свободе.
– Господин Рокудо говорит правду, Дино. – Анджело серьезно посмотрел на него. – Он убил моих людей. Причем одному из них просто перегрыз горло. И докторов убил, когда они приходили. Его лечить, между прочим, приходили.
Дино болезненно поморщился, обхватив руками голову. Нет, нет, нет. Кея не убийца. Нет, он мог кого-то убить, защищаясь, но… Но. Это большое «но» появилось только сейчас. Если бы он только не нашел мушкет… Черт подери! Этого просто быть не может. Какой еще «особо опасный»?! Он здесь уже третий месяц, а они с женой живы. Да, точно. Граф просто пытается его очернить. Да-да, чтобы Дино его тут же отдал в руки «правосудия». Точнее, в лапы. В загребущие, похотливые лапы.
– Ты… лжешь. – Дино поднял голову, чувствуя, как вскипает в венах кровь. – Ты подонок и лицемер! Я ненавижу, презираю тебя, мерзкий извращенец!
Мукуро ухмыльнулся. Ага, значит, этот деревенский парень все знает об их милых отношениях с Хибари. Не верится, конечно, что Кея вот так просто все ему рассказал. Ага, поплакался на его плече, нажаловался на свою горькую судьбу… Вздор какой.
Дино ошарашено уставился в сторону двери, и Мукуро инстинктивно обернулся. Хибари стоял на пороге, опираясь рукой с зажатой в ней тонфа о косяк, и с непроницаемым лицом смотрел на него. Вот только глаза его равнодушия не выражали. Совсем. Столько злости в них плескалось, столько еле скрываемого бешенства, что Мукуро чуть не набросился на него прямо здесь.
– Выглядишь прекрасно, Кея. – улыбнулся он, оценивающе оглядывая полуобнаженное тело парня. – Только что это у тебя за повязка на плече? Поранился где?
Хибари прищурился, отталкиваясь от косяка, и прошел внутрь, почти вплотную встав к графу. Рокудо облизнул губы, чувствуя приятное волнение. От Кеи буквально исходили волны ярости, жажды мести и… предвкушения? Да, Хибари с нетерпением ждал их драки. Это было видно по потемневшим от желания глазам, нетерпеливо подрагивающим губам, так и желавшим растянуться в злобном оскале, и побелевшим костяшкам пальцев, сжимающих рукоятки тонфа. Мукуро слегка наклонился, почти касаясь губами его уха.
– В следующий раз я поставлю тебя на колени, когда ты будешь делать мне минет.
Хибари, молниеносно замахнувшись, выбросил вперед руку. Мукуро отклонился в сторону, так что тонфа задела лишь кончики взметнувшихся волос, срезав их.
– Жалкое ничтожество, я забью тебя до смерти. – произнес Хибари, пригнувшись для прыжка.
– Ну-ну, посмотрим. –усмехнулся Рокудо.
Ему ничего не оставалось, кроме как уворачиваться, оружия у него ведь не было. Хибари двигался быстро, не совершая никаких лишних движений, ему не мешало даже маленькое замкнутое пространство, в котором не то, что сражаться, передвигаться было затруднительно. Мукуро, казалось, откровенно забавлялся всем происходящим. Он ловко уклонялся, не позволяя до себя дотронуться. Это выводило из себя.
Дино, замерев, смотрел на Хибари, невольно отмечая, как он хорошо выглядит. Но даже это не отвлекло от мысли, что он движется слишком уверенно, слишком раскованно, словно это доставляет ему удовольствие. Каждый его удар с такой силой рассекал воздух, что не оставалось сомнений в намеренности его действий. Он хотел убить Мукуро.
– Тебе привет от моих друзей, Кея. – смеясь, сказал Рокудо, в очередной раз отскочив в сторону. – Они благодарят тебя за убийство Эскера.
– Всегда пожалуйста. – хмыкнул тот, резко разворачиваясь для удара.
– Бьякуран просил прощения за то, что ранил тебя. Но он специально целился так, чтобы не убить тебя.
– Может, ты уже заткнешься? – раздраженно заметил Хибари.
– Ты прав. – согласился Мукуро и рывком выдернул из рук капитана алебарду. – Действия говорят куда красноречивее слов.
В этот раз он не уклонялся, блокировал удар древком своего оружия и сам пошел в наступление. Острие распороло воздух совсем рядом с лицом Хибари, но тот успел отскочить в сторону и отбить тонфа следующий удар.
– Потрясающе. – одними губами прошептал Анджело, зачарованно наблюдая за развертывающимся перед ними боем.
Удар в грудь вышвырнул Мукуро из дома, и Хибари устремился следом, выпрыгивая в окно.
– Неплохо. – оценил граф, прижимая руку к груди. – Ты стал немного сильнее с нашего прошлого сражения. Но этого недостаточно.
– Неужели?
Но Мукуро сказал правду. Позже Хибари понял, что он просто позволил себя ударить, великодушно подарив на время ощущение превосходства. Он перестал убегать, активно наступал, при этом умудряясь отбивать удары тонфа. Хибари проломил собой хлипкую стенку загона для лошадей, когда удар все же его настиг. Валяться долго он не стал, быстро откатился в сторону, а в то место, где он только что был, воткнулось острие алебарды.
– Кея! – Дино дернулся было вперед, но Анджело схватил его за руку, притягивая к себе.
– Ты сошел с ума? Убьют и не заметят. – прошипел он. – Не видишь: кроме друг друга они уже ничего не замечают. Черт, да они оба от этого удовольствие получают!
Дино с отчаянием смотрел на Хибари, на стекающую по телу кровь, на довольную улыбку и лихорадочно сверкающие азартом глаза. Анджело же неотрывно следил за своим господином восхищенными глазами. Кто бы мог подумать, что их граф так силен? Мукуро то и дело проводил языком по пересохшим губам, блаженно щурил глаза. Драться графу не пристало, но ему было уже плевать. Он с детства не испытывал такого удушающего восторга, захлестывающего с головой ликования. Легкие судорожно сжимались, с хрипом выдавливая из горла воздух, а тело бросало в мелкую дрожь от нахлынувшего возбуждения. Он даже не заметил, как пропустил удар, не почувствовал боли, хотя тонфа рассекло бок. Тонкая белая ткань рубашки мгновенно намокла от крови, потемнела, образовывая темно-красное пятно. Мукуро совсем запутался в своих желаниях, не мог четко ответить, чего он хочет больше: продолжения драки или секса. Или, может, того и другого сразу?
Хибари подул на взмокшую челку, откидывая ее назад, чтобы не лезла в глаза, и снова бросился вперед. Теперь он понимал, почему он никогда раньше не нуждался в глупостях, подобных тому, что они чуть не сделали с Дино сегодня. Он получал необходимую разрядку в драке. Причем удовольствия от нее получал куда большее. Это восхитительное чувство азарта, когда встречаешь по-настоящему сильного противника, может, куда сильнее тебя.
Они оба пропали из вида, полностью скрывшись в конюшне, и Дино с капитаном получили возможность проанализировать происходящее. В голове не укладывалось выражение лица Хибари. Раньше он никогда не выглядел таким… довольным. Вся ненависть к Мукуро будто растворилось в жажде хорошей битвы. Он действительно выглядел… убийцей.
– Теперь ты видишь? Он просто маньяк.
Дино тяжело опустился на крыльцо. Пусть Кея маньяк и кровожадный убийца, на его чувства это повлиять все равно не могло.
– Я теперь меньше всего похож на графа. – тяжело выдохнул Мукуро, тихо рассмеявшись.
– Ты вообще на него не похож, трав… ничтожество. – Хибари тоже изрядно подустал, но останавливаться был не намерен.
Его тело словно держалось на одном желании: желании продолжать бой. Мукуро шагнул вперед и пошатнулся. Эта заминка стоила ему руки. Тонфа с сокрушительной силой обрушилось на его правую руку. Кость не сломалась, Мукуро в последний миг удалось избежать этого, но удар был очень болезненный. Он скрипнул зубами: преимущество теперь перешло к Хибари, с больной рукой не так уж разойдешься.
– В чем дело? Что-то случилось? – язвительно поинтересовался Хибари, усмехаясь.
– Нет, все в порядке. – улыбнулся Рокудо. – Но мне очень приятно, что ты так обо мне волнуешься.
Он резко взмахнул алебардой и одним ударом выбил из рук Хибари одну тонфа. Кея замахнулся второй, но Мукуро, отбросив в сторону и свое оружие, схватил его за руку и с силой швырнул в стену. Он немного забеспокоился, когда от такого сильного удара у Хибари кровь хлынула изо рта, а сам он рухнул на колени.
– Хм… похоже, я слегка ошибся. – Мукуро поправил воротник и так уже испорченного костюма и медленно направился к Кее. – На колени ты встал немного раньше.
Он запустил пальцы в темные волосы и потянул вверх, заставляя его поднять голову. Даже дышать забыл, когда столкнулся взглядом с серыми глазами. Ни намека на страх или боль, лишь холодная ярость и остатки угасающего азарта. Уверенный взгляд человека, словно не он сейчас стоит, побежденный, на коленях перед своим врагом.
– Я победил, Кея. – насмешливо произнес Мукуро и с замиранием сердца увидел, как опасно сузились его глаза. – Черт, хватит уже. Я так и до дома не вытерплю. Анджело!
Капитан незамедлительно явился. С опаской оглядел Хибари, зашел сзади и крепко связал его руки за спиной. Мукуро стоял, прислонившись спиной к стене и откинув на нее же голову. Кровь все еще текла, и уже чувствовались боль и усталость.
– Вы в порядке? – участливо спросил Анджело.
– В полном. Спасибо за беспокойство. – Мукуро провел рукой по волосам, пытаясь привести себя в порядок, но плюнул на это бесполезное занятие. – Едем домой. Я хочу принять водные процедуры.
Анджело с готовностью кивнул и, рывком поставив Хибари на ноги, толкнул его вперед. Мукуро укоризненно покачал головой.
– Это мое любимое развлечение, не порань его еще сильнее.
Хибари дернулся, но капитан сжал его руки, удерживая на месте. Мукуро прошел вперед, не желая себя соблазнять раньше времени. Едва его заметив, Дино подорвался с места. Хибари хмуро его оглядел и отвернулся.
– Я сегодня добрый, так что оставляю тебя на свободе. – Мукуро действительно был в приподнятом настроении, несмотря на ранения. – Ты ведь не знал о его криминальном прошлом, да и жена у тебя.
«Налоги исправно платишь.»
– Господин Рокудо. Пожалуйста… Я прошу вас… Не забирайте Хибари. – Дино чувствовал себя отвратительно, но отпустить Кею он не мог.
Мукуро удивленно посмотрел на него.
– В каком смысле… оставить?
– Я… может, я могу заплатить? У меня есть. Я могу…
– Ах, вот ты о чем! – Мукуро рассмеялся и обернулся к Хибари. – Кея, слышишь? Тебя хотят купить. Далеко пойдешь.
Дино осекся, наткнувшись на холодный взгляд Хибари. Видимо, выглядит он жалко.
– Извини, не могу. – развел руками Рокудо. – Самому нравится. А у тебя жена есть. Пошевеливайся, Анджело. – он запрыгнул на лошадь и слегка скривился от боли.
Больно. Как же больно. Внутри словно плотину сорвало. В горле запершило, в груди сдавило. Вот так… все? Пришло, теперь ушло? Был Хибари, теперь нет?
– Кея…
Хибари обернулся. Дино замер, пытаясь сохранить хоть какие-то остатки спокойствия на лице. Сердце дрогнуло и забилось быстрее, когда Кея улыбнулся. Едва заметно, лишь уголками губ, но совсем тепло.
– Идиот, – сказал Каваллоне, – это я должен тебя успокаивать.
========== Глава 11. Невеста ==========
Сегодня выпал снег. Странно, ведь еще не время. Крупные хлопья снега валили с самого утра, к обеду уже покрыв землю белым покрывалом. Небо затянули серые тучи, дул колючий ветер. Холодно.
Дино плотнее закутался в шарф и присел на корточки, касаясь пальцами кромки льда. Всего лишь неделю назад они с Хибари были здесь вдвоем. Он ловил рыбу, а Дино мешался рядом, как всегда. Правда, его, в конце концов, Хибари все-таки побил, да не в этом суть.
– Дино, холодно уже, заходи в дом. – сзади неслышно подошла Анита, обвивая его шею руками.
Дино болезненно поморщился. Нет. Только не туда. Все в доме напоминало о Кее: его кровать, его чашка, его книги… Все там им пропиталось, дышало отовсюду воспоминаниями. Быть там – настоящая мука. Дино обхватил запястья жены пальцами и мягко отстранился, поднимаясь. Она его не понимала. И не поймет, ведь ей и в голову не придет то, что он может чувствовать к Хибари что-то большее, чем дружбу. Она тоже по нему скучает. Она так плакала, когда его забрали, так переживала… Знала бы она обо всем… Дино шмыгнул носом, и порывисто обнял жену.
«Извини. Прости. Я не могу. Люблю.»
Каждый раз после работы его тянуло на ферму, будто там он может найти того, кого ему так не хватает. И каждый раз он останавливается у самой окраины леса, долго глядя на зияющие темные окна, на трубу, из которой уже не валил дым, прислушивался к тихому ржанию лошадей и все надеялся услышать заливистый лай Луи и тихий голос Хибари, играющегося с собакой.
– Пошли домой. – сипло попросил Дино, и Анита, внимательно заглянувшая в его лицо, кивнула.
Они шли молча. Дино сам захотел идти пешком, а жена не захотела отпускать его одного. Дино держал ее за руку, нежно, заботливо, как всегда. Никогда не перестанет он чувствовать перед ней вину, но отказаться от любви к Кее он не мог. Любить двоих очень тяжело, больно, но не любить он тоже не мог. Просто сейчас… сейчас он не мог думать ни о чем, кроме Хибари. Он старался запомнить его образ как можно тщательней, каждую мелочь: забавную морщинку на носу, когда он хмурится, почти прозрачную белую кожу, почти мгновенно сгорающую на солнце, серые пронзительные глаза, изредка глядевшие с едва заметной теплотой…
Дино прерывисто вдохнул, часто-часто моргая глазами. Анита стиснула его ладонь, прижимаясь плечом к его руке. Милая невинность, она думала, что так ему станет легче. Хотя стало. Немного. Но этого слишком мало. Черт. Ему нужен Кея.
***
На пол опустились две миски. Одна наполнена молоком, в другой лежал сырой кусок мяса. Хибари вопросительно поднял глаза на Мукуро, насмешливо взирающего на него сверху вниз.
– Я тут подумал сменить твой рацион, Кея. Раз уж ты сумасшедшая собака, то и есть должен соответственно. Ты так не… думаешь… – вот уж чего он не ожидал, так это того, что Хибари и впрямь станет есть.
Произнеся что-то непонятное на своем языке, Кея склонился над миской и впился зубами в мясо, с усилием пережевывая пищу. На время Мукуро лишился дара речи. Хибари ведь не мог и вправду сойти с ума за то время, пока они не виделись? Или темница так плохо на него повлияла? Мукуро всю неделю к нему не заходил, залечивая свои раны и позволяя Хибари зализать свои, так что это не его вина. А может, он просто решил поставить Мукуро на место, показывая, что не собирается следовать его представлениям о нем? Ведь он и правда подумать не мог, что Кея даже посмотрит на такую еду. Это должно было стать насмешкой, издевательством, унижением, а в итоге Рокудо сам попал впросак.
– Вау. – Мукуро не любил высказываться подобным образом, но описать свое изумление по-другому не смог.
Хибари с непритворным аппетитом доел последний кусок и выпрямился, глухо стукнувшись затылком о стену. Он скрестил на груди руки, позвякивая цепью, и довольно улыбнулся, с превосходством глядя на Рокудо.
– Ты умеешь удивлять. – наконец произнес Мукуро, покачав головой. – Вкусно?
– Не особо. Мне больше нравится… конина. – уголки его губ слегка дрогнули.
– Что ж, я это учту. – кивнул Мукуро и вдруг встрепенулся. – Черт! Совсем забыл. – он озорно глянул на Хибари, выходя из камеры.
Не прошло и минуты, как он вновь появился в неровном свете горящих свечей, невольно пробуждая в памяти уже полузабытый момент из кошмарного сна. Он быстрым шагом пересек помещение и опустил на пол рядом с мисками небольшую коробку.
– Это подарок в честь… нашего воссоединения. – нашелся Мукуро, криво усмехнувшись, и опустился на корточки, держась чуть подальше от вытянутых ног Хибари. Что-что, а драться Хибари любит. – Раз уж мы оба уже поняли, что ты злая псина, почему бы тебе не выглядеть соответствующе? А что делают, когда собака начинает на кого-то бросаться? – Хибари угрожающе прищурился, догадываясь, о чем пошла речь. – Правильно. На нее надевают ошейник и поводок. – Мукуро с ухмылкой щелкнул ремешком, умильно склоняя к плечу голову.
– Только посмей.
– А не то что? Ты это же говорил в прошлый раз, когда я на тебе автограф свой оставил, и ничего. Жив еще. – насмешливо фыркнул Рокудо.
– Ключевое слово в этой фразе «еще». – хмуро произнес Хибари, сжимая кулаки.
Цепь не позволяет встать или просто хотя бы хорошенько замахнуться, но если этот самоуверенный разноглазый ублюдок думает, что с легкостью сможет нацепить на него ошейник, то он глубоко ошибается. От первого удара Мукуро с легкостью уклонился, поймал его за запястье и резко подался вперед. Хибари этого и ждал: махнул свободной рукой, но слегка не рассчитал длины цепи, и удар получился смазанным. Ответ не заставил себя долго ждать. Мукуро приложил его головой о стену, усаживаясь на него сверху. Чуть приподнявшись, он потянул за конец цепи, затягивая концы так, чтобы свободно двигать руками было невозможно. Правда, перед тем, как закрепить результат, он получил кулаком в живот. Наконец щелкнула пряжка, и Мукуро, тяжело дыша, уткнулся носом в дергающееся плечо. Чужое бешенство ощущалось сейчас почти на физическом уровне, возбуждало, сводило с ума, волновало. Хибари напряженно сопел, пытаясь скинуть с себя расслабленное тело и вырвать свои руки из кандалов. Мукуро тихо рассмеялся и похлопал его по щеке, слегка отстраняясь назад.
– Я с детства хотел собаку. – сказал он, превосходительно вскинув голову. – Не думал, что она будет такой породистой.
– Какая мерзость. – едва сдерживая ярость, процедил Хибари, морщась. – Ты самый худший из извращенцев.
– Почему же? – Рокудо соприкоснулся с ним лбом. – Есть ведь еще некрофилы. Тебе повезло, что меня это, мягко говоря, не интересует, иначе ты бы был уже мертв. Вот это мерзость.
– Зато не повезло тебе. – Хибари откинулся назад, кривя в улыбке губы. – Потому что умрешь ты.
Едва заметное движение, ослепительная боль, и искры сыплются из глаз у обоих. Мукуро отшвыривает назад, и он переворачивается набок, хватаясь за нос и чувствуя, как из него течет кровь. В голове гудит, перед глазами плывет, но можно увидеть, как Хибари морщится от боли, пытаясь прижаться лбом к холодной стене. Вот тварь…
– Мразь. – прошипел Мукуро, с трудом поднимаясь на ноги и все еще держась за нос. – Ну ничего, я тебя к послушанию приучу. – с чувством пинает его по лицу и с нескрываемым наслаждением смотрит на потекшую кровь. – Свое место знать надо, собачонка проклятая.
Хибари ухмыльнулся и снова получил удар, а потом еще один и еще. Мукуро ожесточенно наносил удары ногами и руками до тех пор, пока не устал. Рывком снял с крюка цепь, позволяя Кее более свободно двигать руками, и склонился, поднимая с пола конец поводка.
– Обычно собакам, больных бешенством, просто сворачивают шею или пристреливают, но я подобного зверства не одобряю. – Мукуро зло улыбнулся и с силой дернул на себя поводок. – Скажи спасибо, ведь я так благороден.
Хибари уперся ладонями и коленями в пол, не желая подчиняться. Ошейник больно впился в шею, грозя ее переломить, но Кея постарался проигнорировать этот факт. Еще один удар ботинком под ребра, и он захлебывается кашлем, опадая на пол. Мукуро, намотав на руку ремешок, склонился над ним и, схватив его за волосы, с силой приложил о пол. В голове будто что-то взорвалось, ослепляя его вспышкой, а к горлу подкатил ком, мешая дышать.
– Так-то лучше. – словно издалека доносится голос Рокудо, и в следующий миг его хватают за бедра и рывком ставят на колени, мгновенно возвращая в реальность.
Хибари выпрямляет руки, собираясь встать или хотя бы перевернуться, но Мукуро бьет по спине с такой силой, будто хочет проломить позвоночник, давит на затылок, заставляя ткнуться лбом в землистый пол. В мыслях некстати всплыл Дино. И так тошно, теперь вообще хочется во все горло заорать. Не так, не так все должно быть, не так. Другие руки, другой голос, все должно быть другое. Когда Мукуро обхватывает его рукой поперек талии и наваливается сверху, Хибари все еще брыкается, сопротивляется, насколько хватает сил. Мукуро шумно дышит в спину, возится, впиваясь тонкими пальцами в бедра, и резко толкается вперед. Хибари клацнул зубами, захлопывая рот, и задергался, пытаясь вырваться. Казалось, что он ни на секунду не забывал о тех ощущениях, что испытал в прошлый раз, здесь же, но теперь предельно ясно, что на самом деле ни черта он не помнил. Пальцы судорожно скользят по полу, впиваясь в рыхлую влажную землю. Мукуро движется рывками, с каждым разом пытаясь войти как можно глубже, кусает кожу на плечах, шее, стонет протяжно, раздражая слух. Под коленом какой-то камушек, царапается. Пахнет землей, сыростью, потом и чем-то еще. Болит рука, похоже, кость треснула или что-то вроде того. Отвлечься получается с трудом, каждый толчок отдается жгучей болью, куда сильной, чем перелом или сотрясение. Мукуро отлипает от его спины, выпрямляясь, и теперь просто вколачивается внутрь, входя почти на всю длину. Хибари стискивает зубы, шумно выдыхая при каждом движении вперед. Ошейник резко впивается в шею, перекрывая доступ воздуха, – Мукуро тянет вверх поводок, заставляя до боли изогнуться в спине, поднимая голову, и все для того, чтобы впиться в губы грубым поцелуем. Воздуха совсем не хватает, и Хибари инстинктивно пытается отклониться. В рот проталкивается чужой язык, в душе мелькает злорадство, и Кея смыкает зубы, одновременно принимая удар под ребра. Мукуро не идиот – успел вовремя отпрянуть. Хибари жадно глотает воздух, кусает губы, отвлекая себя от болезненных ощущений. Член внутри больно трется, словно разрывает все. Мукуро, кажется, уже целую вечность его мучает, будто все два месяца хранил целомудрие. Он вдруг задвигался быстрее, запрокинув кверху голову, и кончил, оседая на пол.
Хибари отдышался и приподнялся, напрягая усталые мышцы. Руки подрагивали, вот-вот грозя подогнуться, не удержав тяжесть тела. Мерзкое ощущение, когда из тебя вытекает вязкая, отвратительно липкая, жидкость. Больно до сих пор. Хибари даже сесть не мог, так и остался стоять на коленях, непослушными пальцами застегивая пуговицы на рубашке. Как же мерзко.
– Теперь я понимаю, что, оказывается, скучал по тебе. – хрипло заметил Мукуро, наблюдая за медленным подъемом своего пленника. – А ты? – на этих словах он сдавленно хихикнул. – Думал обо мне одинокими холодными вечерами?
Хибари неожиданно рассмеялся. Сипло, тихо, но рассмеялся, а потом смерил высокомерным взглядом Мукуро.
– Ты ничтожество, жалкая гиена, кем ты себя возомнил? У меня было, о чем и о ком думать, не обольщайся.
Это все создавало такой контраст: взгляд, усмешка, внешний вид и ситуация, но складывалось впечатление, что это Мукуро тут только что отымели. А это определенно ему не нравилось.
– За такие слова я могу тебя казнить. – предупредил его Рокудо, вставая.
– Так вперед. – хмыкнул Хибари, осторожно пересаживаясь ближе к стене.
Мукуро сощурил глаза. Тон, которым говорил Хибари, ему тоже не нравился. И его поведение тоже ему не нравилось. Ему вообще ничего, кроме секса, сегодня не понравилось. Прискорбно.
– Все будет. Когда тебе замену подыщу. Кто же меня удовлетворять будет? – Мукуро принялся за одежду.
– Печально. Мне жаль тебя, раз удовлетвориться ты можешь, только взяв кого-то силой. – Хибари едва заметно усмехнулся, деловито застегивая брюки. Он вообще вел себя, словно был хозяином положения.
– Печально. – кивнул Мукуро, накидывая плащ. – Мне жаль тебя, раз кто-то может взять тебя силой. – он с превосходством взглянул на Кею и, пригнувшись, потрепал его по волосам. – До следующего вечера, мой милый, бешеный волчонок. – Хибари отдернул голову, угрожающе сдвинув брови, и Мукуро расхохотался, выходя из темницы.
А вот теперь… Хибари подтянул к себе ноги, утыкаясь лбом в колени. Боль почти стала привычной, словно слилась с ним самим, но о себе давала знать гордость. Единственное, что Мукуро отобрать у него не в силах.
Закрыв глаза, он почему-то ясно увидел маленький домик с дымящейся трубой, собаку, бегающую за лошадьми и высокую фигуру человека, за столь короткий срок ставшего для него… кем?
В реальности же лишь холодные стены, земляной пол и дребезжащие цепи, уже действующие на нервы. Хибари поднял руку, задумчиво разглядывая ладонь, изуродованную шрамами. Как там?
«Кея, когда тебе плохо, когда ты в сомнении, смятении или напуган, я всегда буду держать тебя за руку. Всегда.»
Это раздражающее фамильярное обращение, широкая дебильная улыбка… Хибари накрыл шрамы рукой. Усмехнулся. Вот ведь глупый конь. Но так и вправду… немного легче.
***
Утро выдалось на редкость отвратительным.
Мукуро терпеть не мог, когда его будили. Впрочем, это происходило только в двух случаях: когда прибывал Бьякуран, и когда приезжали они…
Сегодняшние планы на вторую половину дня, вечер и, возможно, ночь, с треском провалились с появлением на пороге баронессы Марианны – дородной женщины с молодым приветливым лицом и ее племянницы – хрупкой девушки с большими испуганными глазами. Когда-то Мукуро спас эту девчонку от бандитов, совершенно «случайно» проходя мимо.
– Добро пожаловать, тетушка! – радушно поприветствовал ее Мукуро, склоняясь, чтобы поцеловать надушенную руку. – Рад видеть тебя снова, Хром. Ты стала еще прелестней.
– Ну же, душечка, поздоровайся с графом.
Девушка робко шагнула вперед и присела в реверансе, слегка оттянув в стороны подол платья.
– Спасибо за гостеприимство, граф, вы очень любезны. – тихо произнесла она, опуская взгляд. – Ваш замок прекрасен.
Мукуро улыбнулся и, предложив руку баронессе, повел ее наверх. Хром скромно шла поодаль, с интересом поглядывая по сторонам. Великолепие замка ее поражало: все говорило о необычайно развитом вкусе владельца, хотя в глаза и бросалась излишняя вычурность и излишество. Слуги смиренно склоняли головы, замирая на месте, а позади шел дворецкий, так сильно выпрямивший спину, что казалось, будто у него вместо позвоночника прямая палка.
Мукуро, улыбаясь, слушал сплетни и неинтересные рассказы о жизни знакомых аристократов и мучился от скуки. Изредка поглядывая на Хром, он также замечал на ее лице задумчиво-отсутствующее выражение. Баронесса все время болтала без умолку, а Мукуро начало казаться, что еще чуть-чуть, и у него порвется рот от излишней улыбчивости.
