Текст книги "Пленник (СИ)"
Автор книги: SmileGin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 72 страниц)
– Тебе нравится?
– Нравится что?
– Быть важной персоной. Тебе нравится быть главой сопротивления?
– Нет. Мне нравится вдохновлять. Мне нравится помогать. Мне… мне нравится сражаться – это правда. – Дино смущенно улыбнулся и потер переносицу. – Но я не желаю общаться с принцем и его прихвостнями, не хочу убивать и не хочу видеть, как это делают другие. Тем более… тем более, когда это делаешь ты.
– Я всю жизнь это делал. Ты просто не знал. Не видел.
– Я и хочу исправить это. Хочу, чтобы ты был счастлив. – Дино отложил поднос и склонился над Хибари, осторожно прикасаясь к его волосам. – Я ведь знаю, что ты был счастлив тогда, на ферме. Мы были счастливы. Я хочу, чтобы это все поскорее закончилось.
– Еще немного осталось, – сказал Хибари настолько уверенно, что Дино очень захотелось в это поверить. – Немного больно, – вдруг пожаловался он. – Замени мне морфий, конь.
– Его разве можно заме… а, ты в этом смысле, – посмеялся он, когда Кея слабо дернул его за ворот на себя. – Разве тебе не будет еще больнее?
– Конечно, ему будет больно, тупой конь, – распахнул дверь Шамал, гневно хмуря брови. – Я полчаса ждал за дверью, пока вы не намилуетесь, но это вообще все границы переходит.
– Эй, конем называет меня только Кея, – беззлобно проворчал Дино, быстро отстраняясь.
– Значит, мне можно называть тебя просто тупым? – хмыкнул Шамал, приложил ладонь ко лбу Хибари и удовлетворенно кивнул. – А как же твое новомодное прозвище? Как там… Дробящий Мустанг, что ли.
– Что? – удивился Каваллоне. – Мне дали прозвище?
– Я думал, что ты сам его себе придумал.
– Я бы не придумал себе такое прозвище!
– А по-моему… – Шамал смеялся, но вдруг осекся и уставился на поднос с недоеденным обедом. – Только не говори мне… ты что кормил Хибари этой едой?!
– Я ее первым попробовал, так что все нормально.
Шамал мгновение смотрел на него, а потом вознес руки к потолку и мучительно застонал.
– Ты тупой, тупой конь, Каваллоне, – тяжко вздохнул он и уставился тяжелым взглядом на отломанную краюшку булки. – Ладно, от одной порции большого вреда не будет… С этого дня будете есть то, что я принесу, ясно?
Дино кивнул, виновато глядя на него, а Хибари, нахмурившись, переводил взгляд с одного на другого.
– Еда отравлена? – спросил он и кашлянул. – Ее поэтому нельзя есть? Раз уж ты и коню сказал не есть, значит, дело не во мне?
– Да уж, скрывать и впрямь уже бесполезно. – Шамал бросил поднос на пол и закурил сигарету. – Буду краток: принц – ублюдок, победитель выбран, все сдохнут. Надеюсь, все понятно.
– Более чем, – кивнул Кея и закрыл глаза, устав. – Значит, придется побороться еще и с ядом.
Шамал отвесил ему щелбан.
– Не пори чушь. Ни один человек не сможет сопротивляться яду, ду-рак. Но это если меня нет – гениального доктора и просто отличного человека с прекрасной внешностью и бешеной харизмой.
– Твоя уродливая рожа и придурковатый характер – не противоядие, – фыркнул Хибари и снова получил щелчок по носу.
– Поосторожней со словами, юноша, пока ты мой пациент. А то я могу и твое личико уродливым сделать.
Дино рассмеялся. Его забавляли отношения Шамала и Хибари – словно они были друзьями тысячу лет или… или, может, даже были почти семьей. Честно говоря, он даже немного завидовал их легкому общению. Им с Кеей о таком только мечтать приходится.
В дверь громко постучали.
– Двести третий, вали отсюда, приемные часы окончены, – приказал стражник, и Дино со вздохом поднялся, накидывая на себя свою накидку с капюшоном.
– Увидимся в тренировочном зале, Кея.
Хибари проводил его взглядом и зло посмотрел на Шамала.
– Что? – невозмутимо отреагировал он, тихо посмеиваясь. – Помацать друг друга вы можете и потом. А мне тебя еще лечить нужно, и ваши щенячьи глазки действуют мне на нервы.
– Заткнись, – фыркнул Хибари и дернулся, когда Шамал полез к нему за пазуху.
– Опять? – вскинул он брови. – Ау, я просто гениальный доктор, и я не мечтаю о горячем сексе с парнем, так что дай мне глянуть на твои раны, ладно?
Хибари медленно кивнул и закрыл глаза. На самом деле стоило больших трудов терпеть чужие прикосновения. Более-менее он привык к Шамалу, только если тот обходится без резких и неожиданных действий, как сейчас, например. И, конечно же, Дино: когда его касался он, то неприятных ощущений не было. Даже наоборот.
– Фу, не делай такое лицо, пока я щупаю твои царапины.
– Не льсти себе.
Шамал посмеялся, и они ненадолго замолкли. После осмотра, который прошел вполне удовлетворительно, они наконец поговорили о яде, о том, что произошло во время налета ордена на замок Мукуро и о планах на ближайшее будущее.
– Хибари, – вздохнул Трайдент, садясь на постель, – я не знаю, ты, кажется, подружился с кем-то здесь… Просто хочу сказать, что я не смогу проносить мимо охраны слишком много еды, и потому… в общем, я буду пробовать спасти лишь тебя и Каваллоне.
– Понимаю, согласен. И у меня нет друзей.
– Вот и отлично. В любом случае, я даже Каваллоне буду стараться вытащить лишь из-за его ордена, который должен будет нас вывести. Ладно, я пошел дальше всех рвать и сшивать, а ты отдыхай – завтра тебя поволокут в тренировочный зал.
***
– Граф! – радостно воскликнул Бельфегор на утреннем приеме. Молитва и заклятие невидимости вкупе с жертвоприношением дьяволу, которое Мукуро принес, как только проснулся, видимо, не подействовали, и он обреченно обернулся на зов, натягивая на лицо доброжелательную улыбку.
– Ваше Величество, доброе утро, – поклонился он, но Бел вдруг поманил его за угол и накинулся там на него с объятиями.
– Я знал! Я знааал, что ты меня не подведешь! – с блистательной улыбкой произнес он и похлопал его по плечу. – Ты такого натворил в казематах – я сто раз пожалел, что не присутствовал при таком кровопролитии. Теперь-то ты не сможешь отмазаться своими бредовыми оправданиями вроде «ой-ей, я поставил много денег на своего бойца и потому волнуюсь за него; ох, он у нас такой важный заключенный, поэтому живет в отдельной комнате с огромной кроватью» и прочее в том же духе.
Мукуро вскинул брови. Что ж, если ему предстоит опозориться и, возможно, быть обвиненным в преступлении, то нужно хотя бы попытаться оттянуть этот момент.
– Не понимаю, о чем речь. Вы разрешили мне проведать моего бойца, а на месте я застал стражу, которая, упиваясь своей властью, создала в казематах свое собственное маленькое королевство. Как я должен был реагировать? Развернуться и идти? Во мне сильно чувство справедливости, потому я и не смог стоять в стороне.
– Замечательная история, Мукуро, но…
– Прошу прощения, могу я поприветствовать свою невесту? – с улыбкой спросил Мукуро, склоняя голову и пряча торжествующий взгляд. Хром как нельзя вовремя вошла в залу.
– Да… конечно, иди, – процедил Бельфегор и проводил его разгневанным взглядом. – Когда придет его время умирать, сделай это побольнее, – бросил он подошедшему к нему Виллани. Тот кивнул и поклонился, мимолетно улыбнувшись: ему всегда нравилось, когда Бел злился. Или радовался. В общем, любое его проявление чувств всегда ему нравилось. – Все так очевидно, его вранье бесполезно.
– Но если он признает, что соврал, то серьезно подставит себя. Нет никаких доказательств, что он организовал нападение на собственный замок, кроме ничем не подтвержденных слов Донована. Хотя я склонен верить Чейзу – он поразительно преданный королевству солдат.
– А еще Мукуро трясется за свою репутацию, он ведь мечтает о титуле маркиза, – фыркнул Бел и благосклонно кивнул проходящей мимо него пожилой паре аристократов. – Кстати, ты поговорил с этим твоим… Чейзом? Полезно иметь информатора.
– Разумеется. Он будет обо всем докладывать мне лично. Я хочу восстановить его в должности, Ваше Величество, если вы не против.
– Восстановить? А кем он был до того, как стал стражником?
– Он был офицером королевской гвардии. Отказался присягнуть вашему брату после смерти вашего отца, и был разжалован.
– Не казнен?
– Он одумался, в конце концов. Когда понял, что служить должен не конкретному королю, а королевству. Он и до сих пор придерживается этой позиции. Но было поздно: хотя это и спасло ему жизнь, его лишили офицерского звания.
– Как печально, – протянул Бел совсем не раскаивающимся тоном и поднял свой кубок, глядя на льющееся в него вино. – Будет полезен, восстанови. А что насчет Мукуро… если он продолжит привносить в мою жизнь веселье, то, пожалуй, он и может стать маркизом. – Он пригубил из кубка и рассмеялся. – Хотя это вряд ли.
***
– Какие отвратительные условия, – услышал сквозь дрему Хибари. Ему вкололи морфин, но, кажется, он стал действовать слабее. – Неудивительно, что бойцы потом такие агрессивные. Если бы я жил в таком помещении, я бы здесь все стены разнес.
Хибари открыл глаза и, осторожно вдохнув, повернул гудящую голову. По его крохотной камере вышагивал Бьякуран Джессо и придирчиво оглядывался по сторонам.
Что он здесь забыл?
– О, ты очнулся, – заметил его пробуждение Бьякуран и быстро сел на стул рядом с постелью. – Замечательно, чем скорее я с тобой поговорю, тем скорее смогу сбежать из этого места.
Хибари открыл рот, чтобы спросить, какого черта он приперся, но не смог ни звука выдавить – горло пересохло, и даже просто дышать было больно. Бьякуран, вскинув брови, смотрел на его потуги и, вздохнув, поднял с обеденного подноса ковшик с водой.
– Я пришел не монологи читать, так что выпей.
Хибари стиснул зубы и мотнул головой. Ему нельзя было пить и есть то, что приносила стража.
– А ты и впрямь упрямец, – нахмурился Джессо. – Я не Мукуро, с тобой нянчиться не собираюсь, так что пей живо, или я эту воду просто волью в твою глотку.
Хибари угрюмо отвернулся. Бьякуран смотрел на него пару мгновений, а потом снова вздохнул и приподнялся, протягивая свободную руку к его лицу. Пальцы больно впились в кожу, стиснули челюсть и потянули вниз с такой силой, будто Бьякуран хотел оторвать ему голову. А потом в горло полилась противно-теплая вода, которая немного облегчила дискомфорт. Правда, теперь появилось опасение, что он отравился.
Джессо брезгливо отряхнул руку и сел обратно, глядя на Хибари с примесью любопытства и отвращения.
– Наконец-то я увидел тебя в относительном здравии и вблизи. Обычно ты валяешься в отключке или находишься за десяток километров от меня, а это довольно затрудняет общение, правда?
– Что тебе нужно?
– Во-первых, не «тебе», а «вам» – я граф, а ты пустое место, так что не переходи границы дозволенного, а во-вторых… знаешь, я просто хотел посмотреть на тебя и увидеть, что в тебе такого, чтобы другие люди из-за тебя так страдали. Каваллоне развязывает гражданскую войну, Мукуро скоро потеряет все, к чему всегда стремился, даже отчужденный дикарь Скуало ввязывается в сомнительные переделки, чтобы вытащить тебя из задницы. Я еще молчу про Шамала, который столько лет скрывался от королевских ищеек, а теперь ему приходится на них работать.
Хибари молчал. Себя он не считал в чем-либо виноватым – это они его доставали все время, а он даже ни разу не проявлял к ним дружелюбие. Разве что только Дино… вот с ним все сложно.
– Чем ты интересен? Ты даже не милый, как Шо. Ты просто… не очень симпатичный мрачный парень с восточных островов, у тебя и характер дерьмовый.
– Значит, проблема не во мне.
Бьякуран одарил его снисходительным взглядом и насмешливо фыркнул.
– Мукуро в последнее время выглядит так жалко, что я его даже не узнаю. На его роже тупое мечтательное выражение, а когда оно меняется, то меняется на еще более идиотскую мину, а меня это не устраивает.
– Просто срежь ему с лица кожу, тогда будет сложно разглядеть его выражение.
Бьякуран вдруг схватил его за волосы и дернул вверх, ближе к себе.
– Не стоит мне дерзить, Хибари Кея. Я могу стерпеть это от своих друзей, но тебя-то я ненавижу.
– И? Что ты мне сделаешь? – спросил Кея, прищурив глаза. От близости к другому человеку сердце билось как бешенное, и отнюдь не от радости и возбуждения. – Убьешь меня? – Он усмехнулся. – Я так не думаю. Ты, похоже, трясешься над Мукуро, а он тебя по голове не погладит за мое убийство.
– Таак. – Бьякуран его отпустил. – Первый вопрос отпадает. Может, ты и не такой уж скучный тип. Но мне на это плевать в любом случае. Я шел, чтобы просто взглянуть на тебя, но по пути передумал. Я хочу, чтобы Мукуро был счастлив. Хочу, чтобы он снова улыбался не через силу, и хочу, чтобы он стал прежним засранцем, с которым мы играли в пиратов и летучих мышей.
Хибари удивленно вскинул брови, но Джессо этого не заметил.
– Поэтому слушай меня внимательно, парень, – сказал он с омерзительно-слащавой улыбочкой. – С этого момента ты будешь делать все, что может понравиться Мукуро. Будешь ублажать его и быть милым маленьким мальчиком: когда надо, будешь играть в недотрогу – он это любит, когда надо – будешь ласковым до тошноты. И если на лице Мукуро не появится прежняя снисходительная улыбочка, я…
– Так что? Что ты можешь сделать мне? Что ты сможешь придумать еще худшего из того, что со мной не происходило?
– О, я не буду расстраивать Мукуро и оставлять на твоем теле синяки – на него и так без содрогания не посмотреть. Но у меня есть один куда более действенный рычаг давления. Думаю, ты догадался, о чем… о ком идет речь.
Хибари вцепился в воротник его пиджака и зло скривился.
– Если ты посмеешь…
– То что? – с издевкой передразнил его Джессо. – Что ты мне сделаешь? Кажется, мы поменялись местами, не так ли? Тебя я тронуть не могу из-за того, что не хочу ранить нежные чувства своего лучшего друга, но вот Каваллоне, который, на минуточку, мой боец, я могу тронуть, и еще как. Поверить не могу, как он тебя вечно подставляет, а ведь так хочет помочь. Бедная парочка, которой не суждено быть вместе!.. Отличная идея для пьесы, а? – Бьякуран поднялся и поправил свой шейный платок. – Приятного отдыха, Кея, поправляйся. Только помни про своего любименького Каваллоне. Он ведь может умереть из-за тебя. – Он направился к двери, ожесточенно жестикулируя руками и смеясь. – Какая драма! Зрители в восторге!
Хибари откинулся на подушку и обессилено застонал.
Какого черта?!
***
Занзас устало потер глаза и, лениво поплескав коньяком в бокале, отложил его в сторону. Мукуро, готовящийся к визиту к Хибари (который ему великодушно позволил Виллани с парой оговорок), удивленно взглянул на него и усмехнулся.
– Ты не хочешь пить? Апокалипсис близко.
– Да не выспался я ни хрена. Чертов Джессо болтал всю ночь во сне и закидывал на меня все свои конечности.
– Тише-тише, Занзас, – ворвался в комнату довольный Бьякуран и упал на постель. – Не рассказывай о таких интимных моментах Мукуро, а то он тоже захочет со мной переночевать.
– После того, как я узнал, что ты перепутал меня со шлюхой в борделе, я даже не знаю, как такие шутки воспринимать, – вздохнул Рокудо.
Бьякуран склонил к плечу голову и улыбнулся.
– А разве это была шутка?
– Джессо! – Мукуро поднял подушку и швырнул ее в друга. – И почему это вы спали вместе?
– А, просто Занзас пришел ко мне посреди ночи и сказал, что не может уснуть. Вот я ему и позволил лечь со мной.
– Ты ничего не попутал? – очнулся Занзас и напрягся, чтобы успеть быстренько вскочить и надавать ему люлей. – Это ты приперся ко мне в два часа ночи, без спроса залез в мою постель и ныл о том, как тебе плохо без Ирие.
– Шо-тян был занят работой, – грустно кивнул Бьякуран, пока Мукуро сидел в кресле и хохотал.
– Ладно, ребята, с вами весело, но мне нужно идти.
– Идешь к Кее? – спросил Джессо, и Занзас ткнул себе пальцем в рот, изображая рвотные позывы. – Думаю, тебе сегодня перепадет.
– Что? – усмехнулся Мукуро. – Я не собираюсь его насиловать… не сегодня. У него швы и все такое.
Бьякуран многозначительно покивал и повернулся к Занзасу.
– Итак… Сегодня давай в моей комнате.
– Давай. Твой труп там спрятать легче.
Мукуро вышел из комнаты и перевел дух. Хоть он и старался веселиться, но его весьма напрягала ситуация с Белом. Было бы лучше не видеться с Хибари некоторое время, но… Он ведь просто идет проведать своего бойца, никто не может обвинять его в этом.
И с Шамалом нужно будет поболтать.
***
– Мукуро, мне некогда, но я могу сказать, что к трупу меня не подпустили, я не знаю, что за яд, я разорился на еду и я чертовски зол, – на ходу бросил Шамал, перебирая бесчисленные бумаги в руках. – Мы в заднице. Есть, правда, один плюс – если его еще можно назвать плюсом – к телу меня не пустили, а значит, мы знаем, что его и впрямь траванули. Мы найдем, кого принц выбрал победителем, и просто будем заранее проверять бойцов, поставленных против него. Я найду противоядие – это теперь уже дело чести.
Он помахал рукой, будто отмахивался от надоедливой мухи, и убежал, роняя листы бумаги. Мукуро потер лоб и направился туда, куда и шел с самого начала.
Стражник распахнул дверь, и Мукуро вошел в камеру, заготовив парочку язвительных приветствий. Но они не понадобились, потому что он услышал то, чего никак не ожидал.
– Привет, – поздоровался Хибари, мрачно глядя на него, и уголки его губ дернулись, будто он силился улыбнуться, но не получалось.
Мукуро замер, потом обернулся, чтобы удостовериться, что позади него никого нет, и снова перевел взгляд на Хибари.
– Э… добрый вечер. Как… самочувствие?
– Иду на поправку, – ОЧЕНЬ дружелюбно ответил он. – Скоро меня пустят на тренировку.
Мукуро подтянул стул к постели и чуть было не сел мимо него.
Что могло произойти за несколько дней, если Кея вдруг сказал ему хоть что-то, кроме «Я убью тебя, ублюдок!» Может, ему сильнее, чем казалось, прилетело по голове?
– Хочешь… заняться сексом?
– Так, а вот теперь скажи-ка мне, что произошло. Кто в твою дремучую голову вбил все эти светлые мысли? Ответь мне, и я даже сам решу, каким способом убить провинившегося.
Не то, чтобы ему не хотелось взаимности Хибари, просто очевидно же, что он не сам так резко поменял свое отношение. А вот такой хрени Мукуро не хотел, пусть лучше будет насилие и отчаянные попытки убийства, чем… чем то, что происходило сейчас.
Хибари перевел дух. Первым желанием, когда он увидел Мукуро, было вцепиться к нему в горло и сдавливать его, пока голова не отделиться от тела, но мысль о Джессо и Каваллоне… его нервировала. Чертов Дино, если бы он не приперся!
– Никто мне ничего не говорил, – глухо сказал Кея, глядя на морщинистый потолок. – Я просто… у меня нет выбора. И пока что я могу сыграть роль твоего пленника. Но потом… потом я уничтожу тебя и забуду о своем поражении. И о своем позоре.
Мукуро, кажется, поверил. Подозрительный взгляд смягчился, лицо разгладилось и даже появилась легкая привычная улыбка.
– Ты мог бы все исправить, – выпалил Хибари прежде, чем понял, что несет. Но плотину сорвало, и слова сами посыпались изо рта. – Перед Рождеством. Я тебя ждал. И я думал. Когда я вспоминал, что за эти девять месяцев со мной происходило действительно хорошего, то, помимо мыслей о Дино, я вдруг вспомнил время, когда мы читали книги и играли в шахматы.
– Я всегда тебе проигрывал, – усмехнулся Рокудо, вспомнив, как рвал и метал из-за этого.
– Да, ты был полным неудачником, – посмеялся Хибари. Странно, он старался держать себя в руках, и впервые за долгое время он не чувствовал, что при виде Мукуро его мозг не отключается, а сознание не покрывается мутной пеленой. Его пальцы все еще подрагивали в диком желании набить морду Мукуро, но он хотя бы мог себя сдерживать. И даже внятно говорил. – Помнишь, я всегда говорил тебе, что ты пожалеешь? – Он скосил глаза на свою руку, где было вырезано имя Мукуро, и хмыкнул. – Ты определенно жалеешь, хотя изначально я вкладывал другой смысл в свои слова.
– Кея, не думай, что сможешь надавить мне на жалость или воззвать к моим чувствам к тебе. Да, я с ума схожу по тебе, но не позволю тебе мной помыкать или как-то унижать. Это моя прерогатива. – Мукуро провел пальцами по шрамам на его ладони и фыркнул. – И ты ошибся. Я не жалею об этих шрамах. Они показывают, что ты принадлежишь мне.
Мукуро скользнул под его рубашку, щупая бинты, и Хибари весь съежился, дрожа от отвращения.
– Ага, вот такой взгляд мне нравится больше, – хмыкнул Мукуро. – Вижу, швы сняли? – безмятежно спросил он, поднимаясь. – А ты так великодушно предложил мне заняться с тобой сексом, что я даже отказать не могу.
Хибари стиснул челюсть, вцепляясь пальцами в свою цепь. «Когда надо – отбивайся», да? Можно было и не просить об этом.
– Жаль, что мало времени, – довольно щуря глаза, сказал Мукуро притворно горестным тоном. – У меня выдались тяжелые деньки, так что… извини, но придется отдуваться тебе.
Хибари закрыл глаза. Морфий немного притупит боль, но для него была невыносимой не она. Если бы не Дино…
Ну почему именно он всегда являлся причиной его бед?
========== Глава 56. Кукловод ==========
Шамал откинулся на спинку стула и устало потер глаза. Дрожащий свет масляной лампы тускло освещал лежащие перед ним бумаги.
Списки погибших бойцов: очень подозрительные смерти подчеркнуты, те, кто умер от очевидных ран – зачеркнуты, те, которые под вопросом – обведены в кружок. Пока что больше всего было зачеркнутых. Если найти бойца, которого выбрал Бельфегор в качестве победителя, то можно подготовиться к бою с ним и оградить Хибари и Каваллоне от отравления. Вычислить избранного, на первый взгляд, казалось просто: он должен был выходить в своих сражениях победителем и при том без особо серьезных ранений. Было одно большое но: почти каждый боец был чертовски силен – они проходили жесткий отбор, поэтому довольно многие попадали под такой ориентир. Даже сам Каваллоне. У него прошло уже три боя, а ничего, серьезнее пореза руки и легкого сотрясения он не получил, а ведь сам всех своих противников в мясо порубил. Хотя… вполне могло быть так, что Бел выбрал победителем его. А, нет, он ведь не знал, что Каваллоне вступит в игру, а план-то у него был намечен еще до начала боев. Но он мог бы в корне поменять свои планы – это же Бельфегор. Трудно вообще представить, что творится у него в голове? Он мог выбрать и сильнейшего, на его взгляд, бойца, и, в качестве смеха, слабейшего; мог ткнуть просто наугад, а мог выбрать наиболее любимого публикой. Просто так не угадать.
Шамал закурил и снова склонился над столом. Глаза слипались, но нужно было сделать хоть что-то, чтобы на следующий день не мучиться от злости и раздражения из-за своего бессилия. Если бы ему разрешили осмотреть трупы!..
Ох, еще и этот Каваллоне… Таскать еду обоим было довольно затруднительно, приходилось урезать в обедах себе, чтобы не вызывать подозрений у стражи. И постоянно приходилось еще следить, чтобы Хибари не затащил Каваллоне в постель, а пытается он постоянно. Дино говорил, что он таким образом «отмывается» от прикосновений Мукуро, и это вполне похоже на правду: Шамал не раз замечал, как Хибари порой тер свою кожу, будто она покрыта толстым слоем грязи, а после визита Каваллоне успокаивался. И ночами его мучают кошмары, он начинает бредить и трястись как в лихорадке, а когда Каваллоне разрешили оставаться с ним на ночь, то опять же все проходило без следа.
Какой бред. Ни Каваллоне, ни, тем более, Мукуро не подходили Хибари. Ему бы девушку – милую и смиренную… А то эти два психа итак ему всю жизнь к чертям снесли. Когда он вытащит Хибари из этого дерьма, то точно увезет его куда подальше и отпустит на волю, а сам наконец-то свалит из королевства и остаток жизни проведет в каком-нибудь борделе, с самыми роскошными девушками – денег у него на это было предостаточно.
– Доктор? Вы еще не спите? – постучал в дверь Виллани, и Шамал судорожно смахнул в выдвижной ящик все бумаги и притворился, что задремал прямо за столом. – Прошу извинить за столь поздний визит, я принес список бойцов, сражающихся в эти выходные. Вы просили принести их вам как можно раньше.
– Да, – сонно моргнул Трайдент, принимая бумаги. – Спасибо, что позаботились об этом… Не понял.
– Да? – мигом спросил Виллани, словно только этих слов и ждал. – Что-то не так?
– В списке Хибари Кея.
– И что?
– Он только на ноги встал. Его только допустили к тренировкам, а его уже внесли в список?
– У него еще три дня на то, чтобы окончательно восстановится. – Виллани едва заметно улыбнулся и ткнул пальцем в какую-то незнакомую фамилию. – А вы не заметили, что в это списке человек, которому всего пару дней назад в бою едва череп надвое не раскололи? Что же вы за него не волнуетесь?
– Хибари стоит выше, я до этого еще не дошел, – холодно бросил Шамал и нахмурился. – Мне не нравится отношение к заключенным.
– Ваша работа заключается в другом, доктор. Вы и должны хорошо относится к ним, стража – нет. Они преступники. И я посчитал, что Хибари Кея, как и этот парень с раздвоенным черепом, вполне готовы к сражению. Вы же знаете, что выбор случаен, а этим ребятам просто не повезло, что именно на них пал жребий. Моя работа просто убирать из списка слишком больных, а потом снова их вписывать, когда они поправляются.
– Я понял, – процедил Шамал и подавил желание тяжко вздохнуть. – У меня много работы, поэтому, извините, можете оставить меня?
– Разумеется. Еще раз прошу прощения за вторжение, – Виллани склонил голову и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
– Проклятье, – буркнул Шамал и потянулся к бутылке с виски. Оставаться в сознании он уже не мог.
***
После того, как Мукуро его навестил, Хибари не мог подняться на ноги. Стало предельно ясно, почему Шамал так отваживал Дино, потому что тело болело жутко, хотя в этот раз Мукуро недолго мучил его, да и не измывался особо.
– Опять не жрал, урод? – зло бросил стражник, когда настало время идти на тренировку. – Жаль, что тебя в красной зоне не прикончили – меньше проблем бы доставлял. – Он нагнулся, чтобы отстегнуть его от цепи, и его открытое горло соблазнительно выглядывало из-за жесткого ворота. Всего лишь голову поднять – и можно было бы перегрызть ему глотку. Так бы Хибари и сделал, если бы не то, что ему наговорил Джессо. Он хотел, чтобы Мукуро был доволен, а Мукуро приказал вести себя спокойно, не лезть на рожон, а значит, придется держать себя в рамках. – Все, поднимайся и вали в зал.
– Если бы я мог пошевелиться, то ты бы уже лежал мертвым, – фыркнул Хибари, и стражник, схватив его за рубаху, с силой встряхнул.
– Ты за помелом своим следи, засранец, – гневно зашипел он ему в лицо. Кея едва смог сконцентрироваться на нем, настолько тряска выбила его из колеи. – Смотри, а то шепну кому надо, что ты у нас девочка, горько пожалеешь потом. Хорошенько тебя граф вчера вытрахал, если уж ты подняться не можешь, а? – Он усмехнулся и провел пальцем по его шее, где темнел свежий засос. – Пф, а гонору-то сколько, словно у мужика. Не можешь идти, так я буду тебя всю дорогу толкать, а надо будет – пинками доведу, но на тренировку ты пойдешь. – Он швырнул его на пол, и Хибари удалось удержать равновесие, хотя и с трудом. До него все еще доходили слова стражника, но сознание уже вовсю бесновалось. – Пошевеливайся!
Он толкнул его в спину и тут же схватил за рубашку, не давая упасть.
– Бля, ну что за головная боль, – простонал стражник и потащил его за собой за шкирку, едва ли не волоча по полу. – Привет, Урц. Теперь я понимаю, почему все жалуются на смену в этом блоке – тут одни уроды.
– И не говори, – откликнулся другой и с интересом взглянул на Хибари, еле волочащего ноги. – А это тот? Сладкоголосый наш? – со смешком спросил он и, получив утвердительный ответ, хмыкнул. – Слышал, как он ночью стонал, прям как шлюшка какая-то. Моли бога, что другие заключенные не слышали тебя, а то тебя ждет незавидная участь.
– Да похер, если его кокнут заключенные, нашей вины нет.
– Как думаешь, а если мы…
– Даже и не думай, придурок. Хочешь вслед за Варнеллом вылететь и под суд попасть?
Хибари скрипел зубами, слушая их диалог. Если бы не Дино…
– Эй, Хибари, ты не подох еще? – окликнул его громоподобный голос Скуало. – Сука, еще раз толкнешь меня, и я за себя не ручаюсь, – прошипел он своему конвоиру.
– Давай-давай, герой, по почкам соскучился получать, что ли?
Скуало невнятно огрызнулся и уже молча зашагал вперед, держа скованные руки впереди себя. Он догнал Хибари и мрачно на него взглянул.
– Я боюсь, что кто-нибудь убьет тебя раньше меня такими темпами. Ты бесишь! Сиди тихо и не высовывайся; жди, пока я тебя не выпотрошу.
– Не беспокойся, – так же угрюмо ответил Кея, – я не умру.
– А выглядишь при этом уже как мертвец, – покачал головой Скуало. – Оливьеро вернулась, кстати. Ей не повезло: после того, как стражу прошерстили, они боятся связываться с заключенными, поэтому она осталась без покровительства. Вчера в купальне на нее напали, но мы с Закуро разобрались. Дино побежал ей на выручку, но он же, – Скуало огляделся, – лидер сопротивления. Ему не стоило рисковать раскрытием своей личности, вот и пришлось вместо него впрягаться. Черт, он помогает всем, говнюк мягкотелый, – чертыхнулся он. – За драку нас стража так отделала, что я до сих пор взбешен.
Сейчас Хибари мало волновала драма Оливьеро. В принципе, никто из них не волновал его вообще, но сейчас ему было настолько плевать, что он не вслушивался в слова вовсе. Мысли его по-прежнему витали вокруг ублюдка Джессо и его угроз, даже ночные мучительные совокупления с Мукуро отошли на второй план. Разве что осталось дикое желание отмыться от его прикосновений, а для этого нужен был Дино, на которого без злости не взглянешь.
У входа в тренировочный зал стражник снова схватил Хибари за ворот.
– Выкинешь что-нибудь из ряда вон выходящее – отделаю так, что на арену будешь выкатываться без ножек и ручек, ясно?
Хибари отдернул от себя его руку и вошел внутрь.
Народу стало еще меньше – свободного пространства, соответственно больше. Дикий смех и оживленные беседы почти сошли на нет: многие успели за время, проведенное в казематах, неплохо сдружиться, и каждый день приближал их к боям друг против друга. Странно, но здесь были собраны самые ужасные преступники королевства, и, по идее, каждый должен был играть за себя, но находились и те, кто умудрялся и в таких условиях довериться другому – по сути, своему противнику. Волей неволей Хибари замечал, что среди заключенных были не только отморозки, но и действительно благородные люди, которые попали сюда лишь по нелепой случайности или из-за безвыходной ситуации. Большой Пип дезертировал из армии, когда узнал, что его семью убили разбойники; Клаус Эйбер продавал фальшивые приглашения на королевский бал; Керри Стоун оказался не в том месте, не в то время: нашел мертвеца, и его тут же обвинили в убийстве; и прочие, прочие, прочие. Конечно, большинство были такими же как Хибари или Закуро, но это не умаляло того, что другие попали сюда абсолютно незаслуженно. Кея бы даже проникся бы к ним жалостью, если бы мог. Или умел.
