сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 86 страниц)
Двуручный меч Клигана поражал своими размерами и массивностью. Для других людей это было однозначно двуручное оружие, но сам Клиган довольно легко управлялся с ним и одной рукой.
Копье Змея производило впечатление смертоносной игрушки — изысканной и изящной. Длинный наконечник заточен так остро, что им можно бриться.
Лорд Киван помог мне осмотреть оружие и никакого яда мы не заметили. После этого оно было возвращено бойцам.
Оруженосец Клигана помог ему надеть шлем и застегнул ремни. Сир Осмунд Кеттлблэк подал Григору щит. Гора неторопливо продел левую руку в лямки и пошевелил пальцами, делая хват максимально удобным.
Принц Оберин лишь поплотнее надел перчатки на руки.
— Что ты думаешь насчет Клигана? — лорд Тайвин, находившийся от меня справа, неожиданно наклонился к моему уху.
— Вы спрашиваете о его бойцовых качествах или чем-то другом? — я обернулся к деду, но он встретил мой взгляд совершенно спокойно и ничего не сказал. — Смотря на это чудовище, меня больше всего поражает, где вы такого нашли и как смогли приручить.
— В точку, — дед улыбнулся и выпрямился в кресле. — Учись видеть суть, Джоффри. За всей этой суровостью и внушающим страх внешним видом надо понимать главное — Клиган лишь инструмент. Добродетель мудрого правителя состоит в том, что он всегда знает, где лучше использовать тот или иной инструмент.
— Осталось лишь обзавестись подходящими инструментами, — пошутил я.
— А что их искать? Они повсюду. Надо уметь лишь видеть — вот еще одно достоинство государя.
— И все же люди, подобные Горе, это штучный товар, — мне пришла интересная мысль. — А у него дети есть?
— Есть сын девяти лет, — Тайвин усмехнулся. — Он еще щенок, но из таких вырастают прекрасные бойцовые псы. Надо лишь правильно их дрессировать.
— Спасибо за идею, дедушка. Я обдумаю.
— Вот-вот, обдумай.
Соперники между тем разошлись на положенную дистанцию. По традиции, перед началом боя бойцы должны были приветствовать друг друга. На этот раз никто и не подумал так делать.
Я поднял руку. Дюжина труб прозвучали в тишине. На центр площадки вышел Верховный Септон, который объявил суть претензий одного бойца к другому и пожелал, чтобы Семеро дали победу правому, покарав неправого.
Расстояние между воинами было около пятидесяти ярдов. Как только Септон ушел, я еще раз махнул рукой. Трубы сыграли туш и бойцы начали сближаться.
Оберин двигался легко и плавно. Григор наоборот шел медленно, слегка раскачиваясь. Казалось, земля дрожит под его поступью. На его шлеме красовалось украшение в виде кисти со сжатым кулаком — оно добавляло еще добрый фут росту, и с ним Клиган выглядел еще более огромным.
Когда между ними осталось ярдов десять, Оберин неожиданно остановился:
— Знаешь, кто я? — спросил принц.
— Насрать, — голос Горы из под закрытого шлема прозвучал глухо, как из бочки. Он неожиданно ускорился и его меч описал великолепную дугу, на миг сверкнув на солнце.
Никто, включая Оберина, не ожидал такого рывка и такой прыти от великана. Первый удар едва не оказался и единственным. Оберин в последний момент упал вправо и перекатился через плечо.
Клиган шагнул следом и ударил ногой по встающему противнику. Удар пришелся вскользь, в бедро, но и он отбросил Мартелла на несколько ярдов.
Принц отскочил как кошка и гибко встал на ноги. С его лица сошла высокомерная улыбка. Похоже, лишь сейчас, едва не умерев, он проникся серьезностью момента.
— Я Оберин Мартелл, — громко сказал принц и начал описывать вокруг Горы широкую окружность. Его копье неожиданно ударило — стремительно, и резко, как росчерк молнии. Гора сбился с шага, принимая удар на щит. Следом последовал еще один, и еще. — Принцесса Элия моя сестра, — добавил Мартелл, выгадав момент.
— А мне похер, и на тебя, и на твою шлюху. Сраные дорнийцы, — Клиган перешел в атаку, комбинируя рубящие и колющие удары. Он взял неплохую скорость и ритм, обладая явно неимоверной силой и хорошей координацией. И все же его меч имел свой вес, и немалый. И Клиган, несмотря на все мастерство и силу, не мог до конца игнорировать инерцию.
Бойцы с первых минут взяли резвый темп, особо не тратя время на "прощупывание" соперника.
Красный Змей легко уходил от ударов и постоянно кружил, кружил вокруг Горы. Его копье казалось живым, как язык змеи. Оно выскакивало вперед и било, било, било…
В плечо, в открывшийся на миг пах, в ногу, в руку, снова в ногу, в живот, в шею, в глаз…
Клиган не выглядел ошеломленным. Но ему приходилось считаться и с такой скоростью, и с такой точностью.
Скрежет железа об железо раздавался по всему двору. Зрители, поначалу затихшие, принялись орать и свистеть, восхищаясь особо умелым ударам и приемам.
Пару раз копье Оберина нашло-таки лазейку в сочленении доспехов Горы и достало до тела. Хотя, по виду Клигана не было заметно, что это причинило ему хоть какие-то проблемы. Он выглядел, как и прежде — абсолютно неуязвимым и полностью спокойным. Я похвалил себя за предусмотрительность с осмотром оружия.
Оберин кружил вокруг, пытаясь зайти со спины, и Гора был вынужден поворачиваться следом. Несколько раз, выждав момент, он бросался вперед, надеясь достать соперника. Оберин не собирался повторять той ошибки, что допустил в самом начале, и легко уходил в сторону. И лишь его гортанный смех, похожий на рычание, доносился до зрителей в эти моменты.
— Элия Дорнийская моя сестра. И ты, сука, ее убил. Ты изнасиловал ее. Ты убил её, — с каждым словом голос Мартелла звучал все громче. И каждое предложение принца означало удар копья. Он крутил его не останавливаясь, и временами эта огромная и тяжелая вещь превращалась в сверкающий круг, из которого неожиданно вылетало стальное лезвие и било каждый раз в новое место.
Глядя на такое мастерство, я был ошеломлен. Никогда прежде, даже учитывая мой скромный опыт, я не мог предположить, что кто-то умеет так обращаться с копьём.
Удар снизу, сбоку, в грудь, в руку. Копье ударило в бедро, Гора попытался перерубить его мечом, но не преуспел. Движение вынудило его сделать шаг вперед. Принц плавно, как вода, переместился за его спину. Гора лишь начал разворачиваться, а копье принца ужалило его в заднюю часть колена, в место, не защищенное поножами.
Не знаю, как глубоко вошло острие, но Гора впервые зарычал — это походило на недовольное ворчание медведя, которого собаки растревожили в берлоге.
— Ты изнасиловал ее. Ты убил ее. Ты убил ее детей, — безостановочно твердил дорниец и также безостановочно двигался.
Гора разворачивался следом за этой стремительной тенью. При каждом шаге великана на плиты падало несколько капель крови.
Не знаю, был ли таков план Мартелла — заставить Гору с помощью слов выйти из себя, или принц и сам завелся, но пока что никакого эффекта на Клигана эти слова не оказывали.
Да, он стал чуть медленней двигаться и прихрамывать, а зрители стали слышать его тяжелое дыхание. Да, он все чаще вертел головой, пытаясь уследить за таким проворным соперником. И тут его глухой шлем, с узкой глазной прорезью, скорее мешал, чем помогал. Хотя, с другой стороны, будь шлем более открытый, Оберин, возможно уже и достал бы до глаз.
— Есть такие змеи, что любят играть со своей добычей, — негромко произнес Тайвин.
— Гора малость великоват для игрушки, — откликнулся Тирион и все кто слышал эти слова, невольно усмехнулись.
Тайвин и Киван наблюдали за схваткой совершенно спокойно. Серсея выпрямилась в кресле, напряженно держась за подлокотники. Её ноздри хищно трепетали. Джейме Ланнистер находился внизу, вначале ступенек, ведущих на наш помост. Он выглядел очень сосредоточенным и напряженным — казалось, ни одна деталь, ни один момент из напряженного поединка не проскальзывает мимо его внимания. Уверен, мысленно Джейме был там, на поле боя, на месте одного из бойцов, и вместе с ним защищался и нападал, хитрил и финтил, уходил в сторону и бросался вперед… Впрочем, на его профессионализме, как лорда-командующего это не отражалось — он оставался совершенно спокойным и успевал периодически оглядывать наш помост и зрителей.
Поединок все продолжался. Красный Змей безостановочно выкрикивал угрозы в адрес Клигана, каждый миг напоминая ему о том, что он сделал.
Похоже, Гора начал уставать. Проворный соперник, тяжелые доспехи и оружие, припекающее солнце — всё это мало-помалу вытягивало из него силы.
Копье Оберина в очередной раз выбило искры из щита Горы. Мартелл изобразил обманное движение, Гора на миг открылся, и копье незамедлительно ударило в глазную щель — Красный Змей весь вытянулся, вкладывая в удар силу и точность, и доставая соперника.
Гора сделал шаг назад и со стоном опустился на одно колено, вслепую отмахиваясь мечом.
Копье продолжало жить своей жизнью. Доспехи Горы и до этого боя были все в царапинах и вмятинах, но того, что случилось сегодня, уверен, они еще не переживали.
— Ты убил мою сестру. Ты изнасиловал ее, — Оберин уже кричал, как заведенный продолжая говорить одно и то же. Его язык выплевывал слова, а копье продолжало колоть.
— Заткнись. Я убью тебя. А потом обоссу твой поганый труп, — Григор зарычал и стало ясно, что принц наконец-то вывел его из себя.
В следующий миг Григор буквально прыгнул вперед. Оберин не успел уйти от удара, и вынужден был подставить щит. До этого он вполне понимал нечеловеческую силу Горы, и если и подставлял щит, то лишь так, чтобы удар приходился по касательной. Но на сей раз Григор все же умудрился вложить в удар всю свою мощь и инерцию огромного тела.
Щит принца раскололся на части, и они повисли, связанные железной полосой. Зрители на помосте услышали резкий щелчок — это сломалась рука Мартелла.
Красный Змей побледнел — это было прекрасно видно. Он разжал пальцы и разбитый щит упал на землю.
— Неплохо, — Мартелл умудрился найти силы и улыбнулся.
Григор словно обрел второе дыхание и перешел в атаку. Теперь принц лишь убегал от него. И будь здесь двор поменьше, такая погоня могла обернуться для него трагедией.
Впрочем, принц отступал без страха. И еще у него имелся план. Вот Клиган вновь нанес неотразимый удар — сколько их за сегодня мы уже видели?
Инерция унесла его меч вперед и в этот момент, Оберин, извернувшись в воздухе, подпрыгнул и ударил Клигана в плечо. И он попал — прямо между шлемом и воротником. Все увидели, что наконечник вошел в тело минимум на ладонь. Копье застряло, Гора дернулся и ударил мечом, и таки перерубил древко — в руках у Оберина остался лишь кусок деревяшки в три фута длинной.
От резкого движения наконечник высвободилось из раны и упал на землю. В воздух ударил фонтан крови.
Гора закачался, как подрубленное дерево. Щит отлетел в сторону. С тяжким стоном он упал на колени и уперся левой рукой в землю. Он успел зафиксировать меч в щели между плитками, и сейчас его огромная рука судорожно цеплялась за рукоять — казалось, это единственное, что удерживает его от окончательного падения.
— Эй, ты что, умираешь? — в голосе Оберина послышалось участие. — Нет, сир, не так быстро.
Левая рука принца безжизненно висела вдоль тела, но на его координации это никак не сказывалось. Он быстро наклонился и поднял часть копья с наконечником, а потом, словно раздумывая, как болезненней прикончить Гору, обошел его по кругу.
— Всё, сир Клиган своё отжил, — громко сказал Мейс Тирел.
Гора все держался за меч правой рукой. Вот только его голова клонилась все ниже и ниже. Кровищи на землю натекло порядочно, словно с матерого быка. Оберин легко перешагнул красно-черный ручеек и задумчиво становился прямо перед Горой.
И в этот момент правая рука Горы — словно смертоносная пружина, распрямилась и схватила принца за ключицу. Даже на коленях Гора умудрился достать до плеча отнюдь не маленького Оберина.
Латная перчатка Горы как воск смяла плечо Красного Змея и принц закричал. Гора подтянул его к себе, но в последний момент Оберин успел развернуть обломок копья и направить лезвие прямо в глазную щель на шлеме противника. Гора рывком притянул Оберина к себе, и копье глубоко вошло в шлем.
Рука великана разжалась и бессильно упала. Следом с грохотом повалился и сам Клиган. Его ноги судорожно дернулись пару раз, сгребая пыль и все огромное тело вздрогнуло в последний раз и затихло.
Оберин закачался и опустился на одно колено. Его лицо было белее простыни. Чтобы не закричать от боли он до скрежета сжал зубы и хрипло втянул в себя воздух.
Медленно, очень медленно, он поднялся на ноги. В его глазах плескалась боль. И торжество. Левое плечо принца оказалось вывернуто под неестественным углом.
Морщась, он выдернул обломок копья из шлема Горы, вскинул руку вверх и повернулся к нашей трибуне:
— Непреклонные! Несгибаемые! Несдающиеся! — Он выкрикивал свой девиз и его знаменосцы и вассалы ревом приветствовали каждое слово. Толпа, которая увидела то, о чем можно рассказывать детям и внукам, восторженно орала в ответ.
Глядя на торжествующего Оберина я с ужасом понимал, что попытавшись спасти Гору, наоборот, сделал все только хуже.
Страшный как воин, опасный как полководец, смертоносный, как знаток ядов, умный, как мейстер — Оберин Мартелл остался жив. Тот, кто так ненавидит Ланнистеров, каким-то образом выжил. И сейчас я понимал, почему так произошло — заставив его сражаться оружием без яда, я тем самым, спровоцировал Мартелла действовать более осторожно, сдерживая ярость и гнев.
— Жаль, — негромко, бесстрастно бросил Тайвин, когда Верховный Септон вышел вперед и провозгласил Оберина Мартелла, принца Дорна победителем.
Мирцелла
Зеленоглазая, с вьющимися, золотистыми волосами девушка сидела на краю бассейна и задумчиво водила изящной ладошкой по воде. Любопытные красные рыбки забавно тыкались носами в ее пальцы.
Это место называлось Водные Сады. Оно располагалось в трех лигах от Солнечного Копья. Здесь любил отдыхать принц Доран Мартелл, все его родственники, а также дети и жены влиятельных вассалов.
В Водных Садах не знали, что такое тишина — радостные крики детишек круглосуточно звучали между деревьев, в прудах и в выложенных мрамором бассейнах. Несмотря на постоянный шум, здесь было очень хорошо — пели птицы, журчали многочисленные фонтаны и росли цветы и деревья, привезенные со всего мира.
Вдоль многочисленных аллей росли лимоны и красные апельсины. Зачастую слуги не успевали снимать их с веток и тогда переспелые плоды падали на каменную плитку и разрывались, забрызгивая все липким соком, распространяя сводящий с ума упоительный запах.
Огромные бабочки — зеленые, красные, голубые и совсем уж невообразимых расцветок тут и там перелетали между цветов.
Раньше, в течение нескольких месяцев, она вместе со всеми Мартеллами жила в столице Дорна — Солнечном Копье. Когда-то давным-давно, еще в андальские времена, он носил название Ковчег Песков. Мартеллы достраивали и перестраивали его в течение тысяч лет, добавляя оборонительные сооружения, ворота, казематы, арсеналы, дворцы, прохладные залы и прекрасные башни в ройнарском стиле. В одной такой — в Башне Солнца, принцесса и проживала.
Родовое гнездо Мартеллов располагалось на полуострове, и с трех сторон его окружало Летнее море. Со временем, с четвертой стороны, отодвигаясь все дальше на материк, разросся Тенистый город. Вначале подданные пристраивали свои дома прямо к стенам замка, потом друг к друг, пока не образовался запутанный лабиринт узких улочек, неожиданных тупиков и невероятных переходов. Лавки, дома, конюшни, постоялые дворы, винные погребки и перинные дома начинались прямо от стен замка. В большинстве своем все постройки сложены из желто-коричневого саманного кирпича.
В солнечные дни, а это большая часть года, когда палящий зной заползал в каждую щель и дверь, а с неба безжалостное солнце посылало убийственные лучи, казалось, что весь город приобрел такой цвет не случайно — он просто выгорел, опалился и расплавился…
Мартеллы достаточно часто уезжали от сутолоки и жары огромного города в свою резиденцию — Водные Сады.
Принцессе Мирцелле особо нравилось одно место, расположенное в самой глубине парка, где на краю большого бассейна стояла искусно вырезанная из камня скамейка. Даже в самые жаркие дни здесь всегда властвовала прохлада и тень, которую давали склонившиеся к самой воде ветви. Мирцела любила приходить сюда в те моменты, когда ей было грустно и хотелось немного пожалеть себя.
Нелегко ей пришлось первое время в Дорне!
Она помнила, как покидала Королевскую Гавань — на причале собралась практически вся семья. Джоффри смотрел на облака, на другие суда, куда угодно, но только не на неё. Серсея хмурила брови и старалась не проявлять лишних эмоций. Тирион выглядел виновато. Еще вчера он подошел к ней и сказал «прости меня, дорогая».
