Текст книги "Палочка для Рой (ЛП)"

Автор книги: ShayneT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 72 страниц)

– И ты считаешь, что он собирается проделать всё это с нашим миром, ― произнесла Гермиона.

– Я считаю, что он, скорее всего, в конце концов, покажется здесь, ― ответила я. ― И мы должны будем остановить его. Что ещё хуже, мне кажется, мы не сможем его убить. В ходе путешествия во времени нельзя изменить прошлое, так я, по крайней мере, слышала.

– Ты могла бы... поделиться своими воспоминаниями о нём?

– Мне кажется, что я должна ими поделиться, ― последовал мой ответ. ― Не тот случай, чтобы с ним справились несколько смелых школьников.

– Обратишься к правительству?

– Ага, ― ответила я. ― Будет засекречено по высшему разряду, но министр Боунс должна знать.

– Собираешься захватить мир? ― спросила Гермиона. ― Меньше, чем за двадцать лет?

– Почему ты так думаешь?

– Потому что нет другого способа заставить все страны работать сообща, ― ответила она. ― А в таком большом вопросе... все должны работать сообща, верно?

Я замерла в нерешительности.

– Не это я скажу министру Боунс, ― последовал мой ответ. ― Поначалу, по крайней мере. Подозреваю, что вскоре будет война, и я с радостью помогу возродить Британскую Империю, если это необходимо для спасения планеты.

Гермиона куснула губу.

– Так ты говорила всерьез, когда хотела, чтобы я стала Министром магии? ― спросила она.

– В конечном итоге, ― ответила я. ― Боунс может и не пережить того, что грядёт, но даже если выживет, она не будет министром вечно. На её месте нужен кто-то, кто поможет спасти всех.

– И что потом? ― спросила она.

– О чём ты? ― непонимающе спросила я.

– Скажем, всё пройдет по-твоему, мир спасён. Продолжишь всё и дальше?

– Возможно? ― ответила я вопросом на вопрос. ― Мне кажется, нужно будет держать единый фронт, когда дело дойдет до маглов, и нам придётся разбираться с тем, что мы создали.

– Империей?

– Нет. Революцией в магии. Что ты знаешь о Томасе Эдисоне и Николе Тесле?

– Тесла работал на Эдисона, так? ― спросила она. ― И Эдисон обманом лишил его заслуженной прибыли?

– Кто по-твоему был лучше, как ученый?

– Тесла.

– А кто победил?

Гермиона задумалась на мгновение.

– Эдисон?

– Ага. магловской наукой обычно занимались блестящие одиночки, вроде Теслы, но ничего толком не двигалось с места, пока учёные не начали работать в командах. История всегда демонстрировала, что чем лучше коммуникации, тем быстрее скорость, с которой обучается человечество.

– Ты имеешь в виду печатный станок? ― спросила она.

– Ещё дальше. Человечество потратило пару миллионов лет, едва ли чему-либо научившись, так как мы не говорили или, по крайней мере, говорили плохо. Сто тысяч лет назад мы заговорили и прогресс ускорился.

Я встала и посмотрела в окно.

Гарри, Невилл и близнецы играли во что-то на мётлах. Не квиддич, и скорее всего там не было формальных правил. Рон, лежавший на земле, поднялся и бодро вскочил на метлу.

– И всё же, мы мало чему научились, так как каждый раз, когда кто-либо умирал, то всё, чему он не успел научить, требовало изучения заново. Пять тысяч лет назад мы научились писать, и всё начало ускоряться по-настоящему. Шестьсот лет назад был изобретен печатный пресс и всё ускорилось ещё сильнее.

– И какое это имеет отношение к нам? ― спросила Гермиона.

– Волшебники отстают на четыреста лет, ― объяснила я. ― Что произойдёт, когда мы начнём в стиле маглов использовать команды для исследования заклинаний?

– Ты уже начала, ― ответила Гермиона.

Она нахмурилась.

– И ты видела чего они достигли всего за несколько месяцев, ― сказала я. ― Ученики шестых и седьмых курсов, не гении создания заклинаний. Что случится, когда на нас по-настоящему будут работать лучшие из лучших?

– Ты говоришь о Невыразимцах? ― спросила она в ответ.

Я кивнула.

– Предполагая, что они не будут прятать все улучшения, это будет означать революцию в возможностях магии. Если мы снова объединимся с маглами, всё может ускориться ещё сильнее. Грядет интернет, и это означает, что команды волшебников по всему миру смогут работать вместе.

– Интернет?

– В будущем можно задать компьютеру любой вопрос, и скорее всего, кто-то где-то уже отвечал на него. Практически все компьютеры в мире будут соединены, кроме тех, что будут отключены по соображениям безопасности.

– Так ты хочешь сказать, что через пятьдесят лет мы не узнаем волшебный мир?

– Меньше, если мы справимся со своей работой. Всё это приведёт к некоторой дестабилизации.

Гермиона помолчала.

– Тираном стать легко, ― заявила она. ― Но я не позволю этому случиться. Ты мне слишком нравишься для этого.

– А как ты думаешь, почему я хотела, чтобы ты стала министром? ― спросила я. ― Будучи генералом, я смогу расслабиться, когда наступит мир. Кому нужна вся эта дополнительная работа?

– Ловлю тебя на слове.

* * *

– Стало быть, есть части базы, в которых вы никогда не бывали, ― сказала я Люциусу.

Пребывание здесь, наедине с ним, могло показаться риском; в честной битве один на один, я, пожалуй, не дотягивала даже до его уровня.

Тем не менее, я уже продемонстрировала ему в Омуте Памяти свои воспоминания об уничтоженных городах и о Сыне. Люциус ужаснулся; вероятно из-за риска, что его род прервётся.

Как я и сказала Гермионе, воспоминания эти я собиралась выпускать в свет медленно, избранным людям. Собиралась сосредоточиться на тех, кто сможет мне помочь в достижении того, что должно быть сделано.

Когда мои чувства расширились, я застыла.

– Кажется, я знаю, где она, ― проговорила я.

Повела его вниз, по извивающимся проходам; помимо того, что вокруг лежал самый нижний этаж Министерства, он был ещё и одним из самых старых. Даже до того, как его стёрло из памяти людей, он, пожалуй, использовался не так уж часто, и впоследствии никто не прилагал усилий для поддержания порядка.

Голая стена и я не знала, как через неё пройти.

– Где-то здесь секретная дверь, ― сказала я. ― Не знаю, как её открыть.

Люциус кивнул, и следующие десять минут мы пробовали различные действия и заклинания, пока не подобрали правильную комбинацию кирпичей, на которые надо было нажать, чтобы дверь открылась.

Когда в комнате за ней вспыхнул свет, Люциус зашипел.

– Я слышал, что они работали над чем-то подобным, ― заявил он. ― Но мне казалось, что ничего не вышло.

В комнате рядами были установлены колбы с мозгами. Все они с помощью трубок и проводков, соединялись с центральным узлом, машиной, изрядно напоминавшей ту, что использовалась для Надзора.

– Мозги провидцев, ― сказала я. ― Изъятые вскоре после смерти, всё ещё обладающие силами.

С машиной было соединено почти пятьдесят мозгов.

– Кажется, есть какой-то предел, насколько часто её можно использовать, ― заметил Люциус. ― Тёмный Лорд иногда жаловался на этот счёт в личных разговорах. Хотя в работе она намного более точна, чем любой провидец.

– У нас есть двадцать лет, ― ответила я. ― И у меня есть опыт работы с провидцами, располагающими лишь ограниченным количеством вопросов в день. В конечном итоге это может оказаться разницей между всеобщим спасением и концом света.

Люциус кивнул.

– Поможет ли она с маглами? ― спросил он.

– Думаю да, ― ответила я. ― Хочу отправить к ним послом Драко.

– Что?

– Маглорожденного могут счесть пристрастным, ― пояснила я. ― Так что нужен чистокровный, лучше всего тот, кто готов работать с маглорожденными.

Он нахмурился.

– Полагаю, это будет важная должность.

Я кивнула.

– Она сделает его самым знаменитым волшебником в мире, по крайней мере, среди маглов, и пожалуй, в волшебном мире тоже.

– Мне казалось, что вы выберете одного из своих друзей, ― сказал он. ― Возможно, Лонгботтома?

– Невилл никогда не будет политиком, ― объяснила я. ― Но вы готовили к этому Драко с самого его рождения. Ему придётся иметь дело с магловскими политиками, а нам нужен кто-то способный отстаивать позиции волшебного мира.

К тому же я уже запланировала кандидатуру Гермионы на пост министра магии. Такая позиция Драко удержит Малфоев на моей стороне и не даст им предать меня в последнюю минуту.

В конце концов, важно, чтобы приспешники были счастливы.

Невилл продемонстрировал, что его талант лежит гербологии; надеюсь, смогу убедить его присоединиться к одной из команд в биологическом подразделении. Если недоучка вроде Хагрида, смог вывести соплохвостов, то команда целеустремлённых исследователей сможет творить чудеса.

Я собиралась проследить за тем, чтобы они смогли.

Насчёт Гарри я сомневалась.

Скорее всего он, в конечном итоге, станет аврором, или, может, главой тайной полиции. Если захочет чего-то иного, я найду способ удовлетворить его запросы.

– Так вы собираетесь держать эту базу в тайне? ― спросил Люциус.

– Наполовину, ― ответила я. ― Всегда есть возможность того, что произойдет попытка переворота, или что Боунс проиграет следующие выборы и мы окажется лицом к лицу с кем-то, кто нам не понравится.

– Вроде Амбридж?

Он подозревал, что я убила её, но признаваться я не собиралась. Не было смысла давать кому-то вроде Малфоя материал для шантажа против самой себя.

В конце концов, Драко всё ещё любил отца, и расстроился бы, если бы с Люциусом случилось что-то нехорошее.

Я пожала плечами.

– Случаются вещи, которые нам не под силу контролировать. Важно иметь планы для улаживания того, что можешь предвидеть.

– А те, что не можешь?

– Я хорошо адаптируюсь) ― ответила я. ― Но лучше, чтобы были планы. Эта машина поможет нам предвидеть всё до того, как оно произойдёт.

– Она не слишком уж помогла Тёмному Лорду, ― заметил Малфой.

– У него не было опыта в использовании подобных вещей, ― ответила я. ― Для извлечения максимальной пользы от провидцев, требуется иной образ мышления.

– Обращение пророчеств на пользу? ― спросил он. ― Вроде становления рукой Поттера?

– Не уверена, что это хоть чем-то помогло, ― призналась я. ― И я не убивала Тёмного Лорда. Тем не менее, важно подстраховываться и использовать все возможности, какие только придут в голову.

Я подошла к машине и погладила одну из колб.

– Пророчество – не судьба. Оно показывает, что может быть, а не то, что обязательно будет. Мы обладаем свободой воли, и можем создать то будущее, которое хотим. Пророчество показывает лишь короткие проблески будущего пути, чтобы мы смогли избежать некоторых опасностей.

Он кивнул.

– И что теперь?

– Что думаете насчёт войны с Норвегией? ― спросила я.

Люциус нахмурился.

– Мадам Боунс, кажется, намерена попытаться избежать её из страха настроить против себя Международную Конфедерацию Волшебников.

– Подумайте не сможете ли подтолкнуть к войне, ― сказала я. ― Есть причины полагать, что сейчас у Норвегии всё плохо с вооруженными силами.

– Это втянет нас в войну с Россией, Болгарией и Швецией, ― ответил Люциус.

– Я говорила с людьми, ― последовал мой ответ. ― Кажется, шведы не так привязаны к этой коалиции, как все считают.

– Вы рискуете втянуть нас в мировую войну, ― заметил он.

– А у нас есть иной выбор? ― возразила я. ― В течение следующих двадцати лет нам нужно поставить под свой контроль большинство волшебных правительств, иначе у нас не будет шансов против Сына.

– Вы считаете, что они не согласятся работать вместе, зная об угрозе?

– Люди не верят в угрозу, пока те не оказываются прямо перед ними, ― пояснила я. ― Будут группы, пытающиеся перенаправить усилия, и другие, которые попытаются устроить саботаж и подставить своих традиционных врагов.

Люциус вздохнул и кивнул.

– Разве война не уменьшит численность волшебников?

– На этот счёт есть кое-какие идеи, ― ответила я. ― Слышали ли вы об искусственном осеменении?

– Чего? ― спросил он.

– Магловские женщины без партнёра иногда идут к магловским докторам, которые помогают им обзавестись ребёнком.

– Чего? ― повторил он, впервые выглядя шокированным и немного растерянным.

– Мужчины добровольно сдают сперму, ― пояснила я. ― И блыгодаря этому у одного мужчины может быть до сотни детей.

Люциус вытаращился на меня.

– И вы хотите, чтобы волшебники участвовали в этом... извращении.

– Сможем удвоить численность британских волшебников за один год, ― произнесла я. ― Собственно, при условии, что мы начнём сейчас же, то у нас будет только пара выпусков полностью подготовленных волшебников, но они дадут нам численность, которая может потребоваться в конечном итоге.

Люциус нахмурился.

– Это превратит Британию в ведущую державу среди остальных, ― сказал он.

– К тому времени мы и так будем всем заправлять, ― отмахнулась я. ― Так что это не будет иметь значения. Давайте я расскажу вам часть своих идей по захвату власти, а вы попытаетесь выявить в моих планах любые очевидные недостатки.

– Тёмный Лорд никогда не спрашивал совета, ― ответил Люциус.

– И где он теперь? ― спросила я. ― Никто не может всё время придумывать идеальные планы. Вот почему любому лидеру нужны советники, люди, не боящиеся сообщить ему, когда он ведёт себя, как дурак. Окружить себя теми, кто соглашается со всем, хороший способ оказаться замаховиченным.

Люциус пристально посмотрел мне в глаза, затем кивнул:

– Что ж, приступим.

Глава 120. Продолжение

Двадцать лет пролетели как один миг.

Годы войны выдались скверными, но они закалили людей, превратив их в волшебников, способных по-настоящему сражаться.

Они разработали тактические схемы, которые во времена Волдеморта и вообразить никто не мог, такие, что даже сама Тейлор не могла предвидеть.

Враги учились на их тактике и придумывали свою, на которой учились люди Тейлор и меняли свою в ответ.

Гермиона произнесла в гарнитуру:

– Все агенты на местах?

Команды начали откликаться, одна за другой. Когда последняя дала отбивку, Гермиона кивнула.

Все были на местах.

Они знали, что Сын покажется, и куда он скорее всего отправится, если начальное столкновение пройдёт, как должно. Двадцать лет с Машиной дали им массу возможностей для изучения всех возможных вариантов.

Тот факт, что за последние несколько лет всё больше и больше независимых провидцев выдавали пророчества о конце света, подтверждал, что предсказания машины оказались полезны.

– Маглы хотят знать, могут ли они чем-то помочь? ― произнёс голос Малфоя.

– Скажи, чтобы оставались наготове, ― ответила Гермиона.

Даже в самые лучшие времена отношения с маглами оставались натянутыми. Только тот факт, что она была маглорожденной и занимала пост министра, позволил им примириться с идеей того, что волшебники, в сущности, организовали себе независимые королевства прямо посреди их территорий.

К счастью, Тейлор решила не участвовать в этих дискуссиях. Её сильной стороной были библейские кары, а не дипломатия. Отчасти поэтому Тейлор решила не занимать пост министра; скорее всего, тогда войны в мире вообще не прекратились бы.

Мир уже знал о Сыне, и жителей областей, по которым будут нанесены удары, уже эвакуировали.

Гермионе оставалось только надеяться, что Машина была права. Величайшей катастрофой будет, если какое-то из их действий приведёт к тому, что Сын решит сменить цели. Не было никакой возможности эвакуировать все города; где их всех размещать?

Даже если бы они как-то сумели создать портал в другие миры, не было возможности предсказать, где там Сын нанесёт удар.

– Тейлор? ― спросила Гермиона. ― Ты готова?

– Двадцать лет как готова, ― ответила Тейлор.

Скорее всего она сказала это не столько из бравады, сколько для подъёма боевого духа участвующих в операции команд. Пускай Тейлор до сих пор плохо давалась дипломатия, не включающая в себя силу, она хорошо научилась поднимать боевой дух.

На горизонте вспыхнул золотой свет.

Невидимые снитчи парили вокруг Кардиффа. Каждый нёс высокотехнологичные камеры и каждый был укреплен всеми известными заклинаниями. Они были неразрушимы на пределе возможностей нынешней магии.

Мир наблюдал, затаив дыхание, и Гермиона поглядывала на монитор в уголке очков.

Она зашипела.

– Вот он. С этого момента соблюдать тишину во время операции.

Весь мир наблюдал, как Сын начал уничтожать город лучами золотого света. Каждый выстрел уничтожал квадратные мили города, и с того места, где Гермиона парила на метле, она видела свет на горизонте.

Эберт не одобряла её решения командовать в первых рядах, но Гермиона за прошедшие годы узнала о боевом духе столько же, сколько и сама Тейлор.

Предсказания говорили, что некоторые города просто невозможно будет спасти; попытки спасения недвижимости приведут к несоизмеримо худшим последствиям.

Эвакуация была лучшим из доступных вариантов.

Демонстрация по телевидению была попыткой перетянуть маглов на свою сторону. Они поверят в реальность угрозы, только если увидят всё своими глазами.

Мимо промчались реактивные истребители.

Гермиона не стала ругаться. Машина сообщила, что это также было неизбежно. Магловские политики и военные должны были продемонстрировать какие-то действия.

Это было необходимо, потому что Сына не удовлетворит просто уничтожение пустых домов. Он жаждал крови.

Ещё это стало доказательством для маглов, что происходящее не является какой-то махинацией волшебников, дабы стать популярными наперекор твердолобым религиозным фанатикам.

Когда луч света дезинтегрировал целиком боевое крыло истребителей, Гермиона нырнула, уходя от удара. Луч прошёл в миле над её головой, но даже так она едва смогла справиться с импульсом.

К счастью, никто не смотрел в её сторону. Все вглядывались в горизонт, который вспыхнул, словно солнце.

Сын был способен прожечь себе путь к ядру Земли; единственной причиной, почему он этого не делал, было то, что он хотел лично убить столько, сколько сможет.

И этот его настрой нужно было сохранить.

– Выпускайте боггартов, ― скомандовала Гермиона.

Модифицировать портключи так, чтобы они срабатывали на боггартах, было сложнейшей задачей.

Через мгновение на земле начали появляться боггарты. Формы их отличались, в зависимости от того, возле кого они находились в последнее время, хотя, кажется, треть была в форме Тейлор Эберт.

Они сливались в нечто нечеловеческое; оно было размером с городок, и от одного взгляда на него Гермиону затошнило.

Собравшееся существо ничего не говорило вслух. Сущности общались не звуками, иначе. То, что боггарты смогли прибегнуть к этому способу связи, было бы удивительно, но это просто была магия.

Сын стрелял и стрелял в эту штуку; к счастью, боггарты никогда не рождались, а потому не могли и умереть. Они угасали только от нехватки страха, а в этот момент, во всём мире не осталось ничего, кроме ужаса.

Каждый из боггартов во всём мире вздувался от мощи, и всех их привлекала точка, где было сосредоточено столько внимания.

К счастью, когда Сын сбежал, остальные команды были наготове. Когда Гермиона была ребёнком, боггартологии ещё не существовало, но вариации боггартов Хогвартса пробудили интерес к предмету.

Они научились контролировать боггартов, и теперь...

– Он задал стрекача, ― без необходимости сообщил голос в гарнитуре.

Гермиона и сама видела это, информация проецировалась на стекло её шлема.

– Он в точке два, ― произнёс женский голос.

Гермиона надеялась, что китайцы прислушались к её совету. Из всех магловских стран они были наиболее упрямы в отношении эвакуации, и у неё имелись сомнения, что таковая будет доведена до конца.

– Команда два, выпустить боггартов, ― скомандовала она.

Команды маглов и волшебников, осуществлявших видеотрансляцию, любезно переключились на Шанхай.

Они оставляли Сыну не так уж много времени на разрушения; Тейлор и прогнозы говорили, что важно держать его выбитым из равновесия. Оставалось надеяться, что скоростное реагирование удержит его от уничтожения слишком большого количества людей.

Ослепляющая вспышка света.

– Проклятье, ― зашипела Гермиона.

Прогнозы насчет того, прибегнут ли китайцы к ядерному оружию, до последнего были туманны.

Похоже, камеры справились; им потребовалось немного времени, чтобы восстановить картинку. Теперь они работали только благодаря магии.

Ущерб от ядерного оружия превысил всё, что успел натворить Сын. Хуже того, даже если все пройдёт по плану, придётся разбираться с радиоактивными осадками.

План по применению запрошенных восемнадцать лет назад Тейлор антирадиационных заклинаний, становился всё более актуальным, пускай область их воздействия была не настолько обширной, чтобы решить проблему коренным образом.

Боггартов не затронуло, и они сложились в ту же фигуру, что и боггарты в Кардиффе, вероятно отправляя Сыну то же самое послание.

– Он в точке три, ― сообщил голос в ухе.

– Выпускайте бладжеры, ― скомандовала она.

Сын находился там, где в мире Тейлор располагался Броктон Бей; здесь на этом месте не было ничего, кроме пустынного берега.

Боггарты были уже выпущены там; им не требовалось складываться в фигуру.

Гермиона боялась, что бладжеры окажутся не готовы; они были кульминацией магических технологий.

Бладжеры спроектировали так, что они были не только невидимы, неслышимы и ничем не выдавали себя во время движения, но ещё и скрывали любой нанесённый ими ущерб.

Ещё важнее, они могли путешествовать между измерениями.

Мир Сына был запечатан какой-то силой, которую они до сих пор не смогли одолеть. Тем не менее, чтобы взаимодействовать с этим миром, ему требовалась какая-то точка контакта.

По крайней мере, такова была теория.

– Бладжеры развёрнуты, ― сообщила женщина с индийским акцентом.

В этот момент Сын находился в Калькутте, вероятно, пытаясь найти места, где было бы больше всего людей.

Последовала пауза, Гермиона и ведьмы вокруг неё ждали, затаив дыхание.

– Успех, ― сообщила женщина.

Говорившая сумела сохранить голос ровным; она обращалась лишь к нескольким людям; данный проект находился за пределами категории высшей секретности.

Сейчас бладжеры бороздили настоящее тело Сына, выискивая шард, который служил ему мозгом.

Магия удерживала Сына от осознания того, что тысячи шардов оказались уничтожены, когда один-единственный бладжер, вступив в контакт с живыми шардами, начал воспроизводить самого себя, снова и снова, и снова.

Гермиона проявила осторожность и не спрашивала, как они сумели раздобыть пачку шардов для экспериментов.

Некоторые вещи лучше было попросту не знать, и в последнее время их стало куда больше, чем раньше.

Каждый бладжер двигался со скоростью пятьсот миль в час, каждый был создан так, чтобы держаться на максимальном расстоянии от других бладжеров, при этом нацеливаясь на всё живое.

Оставалось надеяться, что битва с Сыном не продлится целый час. Вряд ли его мозг располагался в пределах пятисот миль его тела.

Бладжеры, скорее всего, даже не уничтожали отдельные шарды; бладжеры можно было изготовить не больше определенного размера, иначе становилось возможным их обнаружение.

Была дискуссия о том, чтобы увеличить их, для нанесения большего ущерба, но это оказалось несовместимо с другой магией.

Хуже того, на бладжеры было накручено столько слоёв различной магии, что заклинания вскоре начнут с них слетать. Заклинание дублирующего клонирования продлится не дольше пяти минут; пока бладжеры находятся в море живых шардов, они будут размножаться в геометрической прогрессии.

Тем не менее, скопированные объекты, как правило, распадались быстрее оригинала, и после пяти минут всё это множество копий начнет распадаться несмотря ни на какие заклинания.

Конечно, удвоение со скоростью раз в шесть секунд, приведёт к тому, что через минуту бладжеров станет более тысячи. Через две минуты их будет миллион. Через три ― миллиард.

В обычной битве бладжеры размножались бы и размножались до тех пор, пока не закончились бы живые враги. Это было установлено опытным путём во во время войны с русскими. Тем не менее, бладжеры никогда не размножались на такой скорости внутри создания размером с континент.

Они будут размножаться как рак, выжигая плоть, до которой смогут дотянуться и, хотелось бы надеяться, калеча монстра и не давая ему понять, что теряет способности.

Результатом, скорее всего, будут бесчисленные повреждённые шарды; некоторые исследователи надеялись, что атака даже сможет по-настоящему уменьшить до известной степени интеллект Сына. Невозможно было предугадать заранее, так как без доступа к телу создания нельзя было сказать, действуют ли шарды подобно синапсам людей, или весь интеллект содержится в центральном узле.

Гермиона считала такое маловероятным; вряд ли Сын отдал бы столько суперсил, если бы стал из-за этого заметно глупее. Тем не менее, он был инопланетянином, и Тейлор даже не была уверена до конца, что Сущности полностью разумны.

Весь план основывался на том, что он будет вести себя глупо.

В исходной линии времени Тейлор затравила его до самоубийства. Всё, что требовалось здесь и сейчас ― прогнать его прочь. Если они облегчат исходной Тейлор работу в будущем ― тем лучше.

Среди волшебников бытовало убеждение, что в битву должен вступить легион магов, что тысяча убивающих проклятий, исполненных одновременно, убьет Сына.

Тайная полиция продемонстрировала им ошибочность их подхода.

Тейлор появилась на поле, выйдя с Сыном лицом к лицу.

Это была не настоящая Тейлор; просто клон из насекомых. Сама Тейлор находилась где-то на расстоянии многих миль, проецируя свою волю через созданных Министерством рестрансляционных насекомых.

Сейчас её ретрансляционные насекомые находились по всему миру, и те в Министерстве, кто знал о её силе, считали, что у Тейлор есть доступ ко всем континентам, кроме Арктики и Антарктиды.

Гермиона видела запросы на выведение насекомых, устойчивых к холоду. Она включила ассигнования на комплекс исследований в бюджет.

Того, что случилось потом, мир не увидел. В отличие от Гермионы, у которой был приватный канал, и камерами заправляли люди Тейлор.

Тейлор разнесло в клочья, но тут же рядом с ней появилась другая Тейлор. Насекомьи клоны и боггарты окружали Сына, который стрелял и стрелял. Некоторые из Тейлор испарялись, и мгновение спустя на их место вставали другие.

Небо потемнело и солнце скрылось. Тейлор неделями собирала насекомых, стягивая их к этому необитаемому клочку земли.

Небо, от горизонта до горизонта, оказалось скрыто насекомыми, сформировавшими лицо.

Гермиона не слышала Тейлор, но знала, что та делает.

Она ломала Сына психологически, разрывая его волю в клочья.

Исходная Тейлор довела монстра до самоубийства, и эта Тейлор подстраивала всё так, чтобы исходная смогла нанести добивающий удар.

Сын взрывал насекомых, освещая небо ослепляющими вспышками, видимыми за тысячу миль. Луч выстрела умчался в космос, испарив по пути несколько спутников.

Мгновение спустя Сын исчез.

– Задавайте вопрос, ― прошипела Гермиона в микрофон.

Машине на ответ потребовалось время. Ожидание выдалось долгим и мучительным. Все вокруг Гермионы были напряжены.

Если операция не закончена, то у них будут проблемы. Они ударили всем, чем можно, и знали, что обычное оружие вообще ничем ему не навредит. Сын, в конце концов, пережил ядерный взрыв, даже не заметив его.

– Дело сделано, ― пришел ответ.

Вокруг раздались радостные возгласы, а Гермиона ощутила слабость в ногах. Только годы опыта не дали ей присоединиться к ликующим вокруг людям.

– Хорошо, ― сказала она. ― Сообщите президенту Соединенных Штатов и премьер-министру Британии, что можно отменить боевую готовность. Пресс-релиз последует через десять минут.

Она повернулась к остальным.

– Благодарю за службу.

Министр Магии в воздухе во время кризиса ― это был пустой жест; Сын смог бы найти кого угодно, если бы захотел.

Она аппарировала на обычное место для пресс-релизов.

Здесь также царило всеобщее ликование. Настало время сообщить маглам, что случилось... или по крайней мере ту версию, которую волшебники хотели им сообщить.

Гермиона моргнула, когда волшебник, ответственный за макияж и прическу, заквохтал вокруг нее, взмахивая палочкой. Не её вина, что она торчала на ветру.

Через несколько секунд вид её стал презентабельным.

Мгновения спустя она уже говорила по прямой линии с американским президентом и британским премьер-министром. Лидер Китая, равно как и лидеры Франции и Германии находились на связи.

Разговор съел большую часть из десяти минут и оставил её опустошенной.

Несмотря на это, на ней всё ещё оставался долг перед миром.

Малфой уже ожидал её.

Они подошли к трибуне и все камеры развернулись к ним.

– Сегодняшний день ознаменовался триумфом, ― начал Малфой.

У него было заготовлено две речи, одна для победы и одна для поражения. К счастью, они добились победы, и в том, как Малфой держался, Гермиона видела облегчение, пускай внешне он и смотрелся самоуверенно.

– Волшебники работали рука об руку со своими сородичами, чтобы помочь победить величайшую угрозу, с какой когда-либо сталкивалось человечество.

Насколько будет известно маглам, Сына победили при помощи некоей тайной магии. Из-за этого они поволнуются, но также переосмыслят попытки очищения, вроде тех, что предпринимались на Ближнем и Среднем Востоке и в Африке.

– Волшебники, ведьмы и не-маги встали все вместе против общей угрозы, ― продолжал Малфой.

Термину «не-маги» теперь отдавалось предпочтение. Слово магл считалось до известной степени бранным и более не использовалось. маглорожденные теперь назывались Первым Поколением... волшебниками первого поколения.

Загадочное появление тысяч волшебников первого поколения за прошлые двадцать лет изменило баланс сил и, скорее всего, навсегда.

Гермиона улыбалась, когда было нужно, и говорила то, что должна была сказать.

Она ненавидела такие вещи и подозревала, что отчасти поэтому Тейлор выдвинула её на этот пост, чтобы не пришлось самой этим заниматься.

– Генерал Эберт была неотъемлемой частью битвы, ― сказала Гермиона. ― Она должна была находиться здесь, чтобы обратиться ко всем вам, но насколько я поняла, генерал Эберт собралась на пляж, чтобы там как следует выпить.

Конечно, особо много времени у Тейлор не будет; радиоактивные осадки от ядерной ракеты китайцев скорее всего через несколько часов прольются на пляжи.

Очистка, скорее всего, займет годы.

– Обнимите семью и друзей, ― посоветовала Гермиона. ― Сегодня все прошло практически настолько хорошо, насколько это было возможно.

Возможно, в Китае умерли тысячи, но если и так, то только потому, что они не слушали.

Маглы... Гермиона обнаружила, что думает о них так, когда с ними было особенно трудно иметь дела, так вот, маглы все время норовили сделать что-то поперёк.

Только тот факт, что волшебный мир был теперь един, давал им хоть какую возможность диктовать свои условия. В этом Тейлор была права.

Когда интервью наконец-то закончилось, в ухе Гермионы раздался хриплый голос.

Сейчас Тейлор могла поговорить с кем угодно во всём мире, и ей редко требовался мобильник. маглы не знали о её насекомых, но они знали о её предполагаемой способности знать всё обо всех.