Текст книги "Палочка для Рой (ЛП)"

Автор книги: ShayneT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 72 страниц)

Тем не менее, я напряглась, заметив тени наверху. У насекомых есть природный рефлекс страха, обычная реакция – бежать, если заметил над собой хищную птицу. Но эти объекты двигались слишком быстро, чтобы посчитать их птицами.

Я сваляла дурака, предположив, что они нападут на железнодорожный вокзал.

Вокзал был хорошо защищён, так же, как и Хогвартс. Террористы редко нападали на хорошо защищённые цели. Они предпочитали нападать на уязвимые цели, атаковать которые было легко.

Хогвартс-экспресс был более чем беззащитен. Кроме того, в вагонах поезда уже находилось определённое количество учеников, которые будут рады помочь его захватить, особенно если их родители сказали им так и сделать.

– Они нападут на поезд, – разрушила я наступившую тишину.

Глава 57. Лоточница

– Сколько человек ты сможешь спрятать под своей мантией-невидимкой? – спросила я Гарри.

Хоть летящие над нами фигуры и были размыты, они всё равно отбрасывали на землю тени. Несомненно, они пока не знали, что обнаружены.

– Троих, может быть четверых за раз, – ответил он.

Я оглянулась по сторонам и скорчила рожу. Нас было слишком много, чтобы это сработало.

– Рон, – скомандовала я, – иди к братьям и будь с ними. Они сосредоточатся на маглорожденных, так что с вами, наверное, всё будет в порядке, если не станете высовываться и будете держать рот на замке. Объясни братьям, что происходит, но только тихо. Нам не нужно, чтобы началась паника.

Он был бледен, как полотно, и смотрел на меня выпучив глаза, но кивнул.

– Они во втором вагоне.

Мы были в конце поезда. Грюм так решил, чтобы вероятные нападения со стороны других учеников пришлись только с одного направления. Разумеется, это я тоже уже учла в своих планах.

Рон помедлил, оглядываясь на Гарри.

– Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы сохранить Гарри жизнь, – сказала я. – Но я не смогу этого сделать, если вокруг будет полно заложников.

Он кивнул и мгновенно испарился.

Я начала говорить, ещё только поворачиваясь к Милли и Трейси:

– Бегом к Флоре и Гестии Кэрроу. Они довольно порядочные люди. Если вас спросят – не стесняйтесь называть меня грязнокровкой или психопаткой… что угодно, лишь бы они подумали, что вы на их стороне. Скажете им, что ненавидите меня, что я вас заставила за собой таскаться, потому что вы мои соседи по комнате… и расскажете вы это, только когда они сами вас спросят. У них не будет на это много времени, они будут торопиться. Сомневаюсь, что вас станут усердно допрашивать.

Они кивнули и поднялись с мест, ничего не переспрашивая.

– Они в первом вагоне, – добавила я.

Я осталась с Гарри, Гермионой и Невиллом.

– Они пойдут за нами четверыми. За мной и Гарри понятно почему, за Гермионой – потому что её потеря больно ударит по мне, а за Невиллом – потому что его матери помогло лекарство. Мы не сможем просто затеряться в толпе.

Мы не могли этого сделать по той же причине, почему Грюм не смог набить поезд аврорами под невидимостью: слишком тесное пространство.

– Будем прыгать с поезда, – сказала я.

Приближалось шесть Пожирателей Смерти. Видимо, Волдеморт решил, что без своры акромантулов под рукой я буду лёгкой добычей. Хуже того, из-за моих успехов в дуэльном клубе они не станут меня недооценивать.

Были способы их убить, но я не решалась их использовать – в поезде было достаточно детей, чтобы использование взрывчатки убило кого-то из них; это настроило бы против меня весь Волшебный мир целиком.

Единственным нашим шансом ускользнуть был план соскочить с поезда так, чтобы при этом казалось, что мы всё ещё тут.

Я залезла в свою мошну и достала четыре пакета Порошка Тьмы. Насекомые сбросят их в последних четырёх вагонах, когда мы их покинем. Это не только убедит Пожирателей Смерти, что я внутри, но и отвлечёт их от головы поезда, где мы с друзьями окажемся на самом деле.

В дверь постучали.

За ней оказалась лоточница, ведьма с тележкой сладостей.

– Хотите что-нибудь скушать? – спросила она.

Я встала.

– Пожиратели смерти сейчас нападут на поезд, – сказала я. – Они на мётлах и под невидимостью. Не могли бы вы, пожалуйста, отправить аврорам сообщение?

Секунду она молча смотрела на меня, затем лицо её приобрело жёсткие черты. Очевидно, она была в курсе предстоящего нападения, как раз на такой случай.

Она вытащила палочку и что-то пробормотала.

Появились три серебристых кошки, и я ощутила странное тепло просто оттого, что они рядом. Это немного напоминало ощущение, которое испытываешь рядом с единорогами. Ощущение щемящей теплоты длилось всего мгновение, а затем они пропали.

– Надо просто постараться их задержать, пока помощь не придёт, правда же? – проговорила она. И приложила палочку к своему горлу.

– ВСЕМ СТУДЕНТАМ ВЕРНУТЬСЯ В СВОИ КУПЕ, – сказала она. – И ПРИГОТОВИТЬСЯ К ВЫСАДКЕ.

Раньше я никогда не приглядывалась к лоточнице – она воспринималась просто как деталь интерьера. Теперь же в выражении её лица было что-то зловещее.

– Поезд защищает себя сам, – произнесла она. – Люди это забывают.

Миг спустя она пропала.

Я моргнула. Каким-то непостижимым для меня образом она оказалась на крыше и стояла там, вместе со своей тележкой, полностью игнорируя встречный ветер.

Она посмотрела вверх, затем вытащила из тележки пирожок с тыквой. Подбросила его в воздух, а затем раздался мощный взрыв.

Моим насекомым удалось уцепиться за каждую из шести мётел Пожирателей Смерти, и я чувствовала, как они уклоняются от взрывов.

Ведьма-лоточница подбрасывала в воздух всё больше пирожков, и они взрывались всё ближе к невидимым Пожирателям Смерти.

На крышу поезда обрушились вспышки зелёного света.

Я видела в окнах испуганные лица учеников.

– Нужно выметаться, – проговорила я. – Сколько человек увезёт одна метла?

– Нашего веса – троих выдержит, – ответил Гарри. – Но лететь будет медленно. Нас сразу догонят.

– Значит, нам понадобятся две их метлы, – сказала я. – Они, наверное, знают, что мы в последнем вагоне. Я уверена, что у кого-то из семикурсников есть с собой зеркала, так что они наверняка сообщили Пожирателям. Это означает, нам нельзя тут больше оставаться.

– А у Малфоя случайно нет того саморасширяющегося сундука? – спросил Невилл. – Я давеча слышал, как он хвастается им. Туда можно и людей засунуть.

– Мы не сможем спрятаться в багаже, – сказал Поттер. – Они будут искать что-то такое.

– Зато Хиггс научил нас уменьшающему заклинанию, – сказала я. Я слышала, что уменьшение человека было сложным и опасным делом, но, возможно, люди, пребывающие в расширенном пространстве, не имели отношения к пространству обычному. Почему-то же Грюм не мог заглянуть внутрь моей мошны.

– Ты хочешь засунуть нас в сундук, а затем уменьшить его, – ничего не выражающим голосом проговорила Гермиона.

Я кивнула.

– А ты бы предпочла встретиться с ними в бою? – спросила я.

Ведьма-лоточница была потрясающе быстрой. Почему-то ни один зелёный луч до сих пор её не коснулся. Вероятно, дело было в том, что заклинания сами по себе имели небольшую скорость, поэтому на большой дистанции их легко можно было предвидеть и уклониться. Чем сильнее они приблизятся, тем труднее ей придётся.

– Значит, идём, – сказала Гермиона.

Вскоре мы уже пробирались по поезду. Я оставляла за собой щепотки порошка тьмы.

Пять вагонов спустя мы добрались до купе Малфоя.

Открыв дверь, мы увидели столпившихся у окна мальчишек. Малфой крутанулся на месте, заметив нас.

– Отдай нам свой сундук, – сказала я голосом, не подразумевавшим пререканий. Моя палочка лежала в ладони, и конец её был направлен точно на него как дополнительное средство убеждения.

Он показал пальцем, и в следующую секунду мы уже стаскивали сундук вниз. Гарри и Невилл вытаскивали из него вещи, а ещё через секунду Невилл и Гермиона уже забирались внутрь.

Я прикрыла глаза, отчаянно надеясь не превратить в кровавую кашу двух лучших своих друзей в этом мире.

– Редуцио, – сказала я.

Глядя на сундук, уменьшившийся до такой степени, чтобы поместиться в мою мошну, Драко побледнел ещё сильнее. Я торопливо впихнула сундук в сумку, стараясь не задумываться о том, что может случиться с одним расширенным пространством внутри другого.

Насколько бы удачно всё ни получилось, объём воздуха внутри сундука был ограничен. Это означало, что у нас меньше тридцати минут до того, как они начнут задыхаться.

Мы вышли прежде, чем кто-то из мальчишек успел хоть что-то сказать.

– Я летаю лучше, – проговорил Гарри. – Значит, тебе стрелять.

Я кивнула.

Кто из нас лучше летает – даже вопроса не стояло. Про Поттера уже говорили, что в следующем году он легко войдёт в квиддичную команду. В полётах он на голову превосходил всех, и меня в том числе.

– Но из-за двойной нагрузки лететь мы будем медленно, – сказал он. – Надеюсь, у тебя есть план.

– Угу, – отозвалась я. – Они будут ждать, что мы спрячемся в хвосте. Мы так делать не станем. Пройдём в голову поезда и нападём на них с тыла. Нужно просто заполучить метлу; а потом не дать им понять, что мы сбежали, хоть какое-то время.

– Сложно, – проговорил он.

– Но можно. Идём.

Мы прошли ещё несколько вагонов прежде, чем я решила, что этого достаточно.

Пожиратели Смерти приземлились на крышу поезда, видимо потому, что целиться с неустойчивой метлы было неудобно. Они всё ещё находились под чарами хамелеона, но я видела их щиты, отражающие взрывающиеся пирожки и пирожные.

Мои насекомые сидели и на самих Пожирателях, и на крыше поезда. Вокруг грохотало. Я решила этим воспользоваться.

Как можно тише открыв дверь, я жестом показала Поттеру, чтобы он меня подсадил. Гарри скривился, когда я встала туфлей ему на плечо, но в следующий миг я была уже на крыше поезда.

Единственным минусом моего положения было то, что я не могла наверняка знать, куда они смотрят в данный момент. Мои насекомые сидели на их одежде и палочках, но я не могла видеть выражения их лиц.

И наплевать.

Низко пригибаясь, я на полусогнутых двинулась вперёд, изо всех сил стараясь не шуметь. Сама я слышала только свист ветра и взрывы тыквенных пирожков.

Я метнулась вперёд, одновременно вытаскивая из мошны свой лучший нож. Я успела их сделать уже несколько штук, но этот был вершиной моих стараний.

От насекомых на противнике спереди пришёл сигнал о том, что он начал поворачиваться в мою сторону. Видимо, я все же наделала шуму, который его насторожил. Впрочем, было уже слишком поздно.

Я махнула ножом и ударила по подключичной артерии на его плече. К тому же удар пришёлся по рабочей руке, так что ему стало куда трудней махать палочкой, чтобы бросить в меня смертельное проклятье.

Его невидимость рассеялась, и на меня уставилась безэмоциональная маска. Я сунула нож в подмышку, а затем воткнула в основание шеи.

Готов. Во все стороны фонтаном брызнула кровь, Пожиратель оступился и упал, съехав по борту поезда на землю.

Я схватила его метлу и почувствовала, как оборачиваются Пожиратели Смерти за моей спиной; краем глаза они заметили пролетевшее тело своего товарища.

Я бросилась в сторону, едва разминувшись с потоком зелёного света.

Секунду спустя я нырнула в пространство между вагонами. Если они не дураки, то оставят несколько человек на крыше, а других отправят вниз, чтобы поймать нас.

Когда мы проскользнули обратно в вагон, я проговорила:

– Держись за мою рубашку.

Поттер подчинился, и, едва заметив, как открывается дверь в конце вагона, я отправила туда взрывное заклинание, сотрясшее весь вагон.

Я бросила порошок тьмы и в тот же момент рванула Поттера вниз. На том месте, где только что находились наши головы, тускло сверкнул зелёный луч.

Я на четвереньках бросилась вперёд и открыла дверь в расположенное справа купе. Внутри было четверо четверокурсников со Слизерина, но серия оглушающих заклинаний отправила их в аут. Всё равно в темноте они были полностью беспомощны. Несколькими заклинаниями я подняла их и разместила так, словно они спали.

Направив палочку на окно, я применила уменьшающее заклинание на стекло, и в купе со стоном ворвался ветер. Стекло всё ещё сидело в раме, хоть и стало очень маленьким, и ветер мог выбить его из пазов в любой момент.

Судя по тому, как двигались мужчины в коридоре, они засветили Руку Славы. Всем было известно, что я люблю пользоваться Перуанским Порошком Тьмы, и они приобрели способ противодействовать ему. Если повезёт, им это не поможет.

– Вверх, – приказала я, и метла в моих руках стала невесомой.

Гарри вскарабкался на неё впереди меня.

– Оберни нас своим плащом, – сказала я. – Только сначала я его увеличу.

Одно торопливое заклинание, и мантия стала больше напоминать брезентовый тент. Мы отчаянно боролись с ней, пытаясь прикрыть не только себя, но и метлу. Мы свесили передний край мантии так, чтобы встречным ветром её оборачивало вокруг нас. Спины наши при этом оставались неприкрытыми, но тут уже ничего нельзя было поделать.

В следующий миг мы вылетели наружу.

Я увеличила стекло так, чтобы оно встало обратно в раму.

– Прижмись к земле, – сказала я Гарри на ухо. – Иначе нас заметят снизу.

На самом деле, нас могли заметить не снизу, а сзади, но он понял, что я имею в виду. Мы нырнули вниз, и теперь при взгляде с поезда была заметна лишь слабая тень от бешено полощущегося на ветру края мантии-невидимки.

Мы снижались до тех пор, пока не оказались на высоте всего пары метров от земли.

Они проверяли купе одно за другим, убежденные, что рано или поздно найдут одного из нас. Тех, кто остался на крыше, до сих пор отвлекала на себя ведьма-лоточница, как-то умудрившаяся трансформировать кисти рук в стальные клинки и сейчас отражающая ими заклинания.

Да кто она, чёрт подери, такая?⁽³⁸⁾

– Валим отсюда нахер, – прошептала я. – Прочь от путей. Будем надеяться, они не узнают, где именно нас потеряли, и это будет стоить им времени, а нам поможет лучше спрятаться.

Мы остановились, зависли в воздухе. Я схватила один край мантии-невидимки, чтобы она не соскользнула, а Гарри ухватил другой край. Мы сидели на метле, невидимые, и позволили поезду нас обогнать.

Когда мимо нас один за другим проносились вагоны, я заставляла насекомых в них сбрасывать порошок тьмы.

У нас было всего тридцать минут, после чего нужно было доставать Гермиону и Невилла из сундука, а метла у нас была всего одна. Я не знала географию Шотландии; не только потому, что была американкой с нашим пресловутым отсутствием интереса к остальному миру; я ещё и училась в Уинслоу, где уровень образования оставлял желать лучшего.

Гарри вообще был родом из графства Суррей, и в какой оно стороне, я тоже была без понятия.

Мы пересекали какое-то озеро, летели так низко, что я чувствовала брызги на своих ногах. Гарри сказал:

– Это «Нимбус 2000». Я на такой никогда в жизни не летал, но это самые крутые мётлы на рынке.

Видимо, поставив цель нас убить, Волдеморт решил не считаться с ценой.

– С одним ездоком она развивает до ста миль в час, – сказал он. – А мы двое весим примерно как один взрослый.

Вполне возможно, так оно и было.

– Куда мы летим? – спросила я.

– Я думал, ты знаешь, – удивился он. – Ты же Провидица.

– У всех есть ограничения, – раздражённо ответила я. – Если бы я знала всё на свете, то просто поубивала бы всех Пожирателей Смерти во сне.

– Что ты сделала там, на крыше… было реально жутко, – тихо проговорил он. – Я никогда всерьёз не верил в историю с троллем до сегодняшнего дня. Думал, это Драко сочинил просто.

– Ситуация была – или он, или мы, – сказала я. – И во все предыдущие разы тоже. Убей или будь убитым. Думаешь, я сама хотела вот этого всего?

Несколько долгих минут мы летели молча. Я сидела как на иголках – Гермиона и Невилл в этот момент вполне могли медленно задыхаться внутри сундука Драко, но нам необходимо было убраться от Пожирателей Смерти на достаточную дистанцию, чтобы они не смогли нас найти.

Если хоть немного повезёт, они потеряют на обыск поезда от десяти до пятнадцати минут, благодаря порошку тьмы. За это время поезд пройдёт километров пятнадцать-двадцать, а мы на метле отдалимся ещё на сорок.

И всё же, у них, несомненно, были способы нас выследить.

– Найди нам пещеру, – сказала я.

– Ладно.

Мы пролетали над очередным горным озером.

Пещеру мы найдём, в этом я была уверена. Вопрос был лишь в том, сколько времени им понадобится, чтобы сообразить отправить нам письмо, и сколько времени понадобится сове, чтобы до нас долететь.

Сумеют ли Дамблдор и компания отыскать нас первыми, или же мне придётся убить ещё парочку Пожирателей Смерти в своём последнем бою?

Нам бы день пережить, а там, надеюсь, летние каникулы не подкачают.

Глава 58. Интерлюдия: Пожиратель Смерти

– Видели, что она с Найджелом сделала? – спросил Томас.

Он вспотел, несмотря на хлещущий в лицо ветер.

Это было словно ночной кошмар.

«Плёвая работёнка» – уверяли их. Подлететь к поезду, детишек, которых им предстояло убить, заставили сидеть в последнем вагоне. Проскользнуть внутрь, убить, выбраться наружу. Легко, словно золотой отобрать у лукотруса. Лукотрусам же плевать на золото...

Работёнка вся под чарами хамелеона, и никто даже не узнает, что они там были, пока Поттера и Тéррор не найдут мёртвыми.

Они бы оставили послание всей Магической Британии. Мальчик-Который-Выжил был талисманом, символом надежды для масс. Убить его – и люди поймут, что надежды нет. Что есть только подчинение или смерть.

Даже более того, Хогвартс-Экспресс считался священной землей. Смерти, случившиеся в поезде, шокировали бы людей. Это напомнило бы им, что их собственные дети в опасности. И если Хогвартс, самое безопасное место во всей Магической Британии, не мог защитить их детей, то никто не был в безопасности, даже в своих собственных домах.

Конечно, лучшие волшебники смогли бы защитить свои дома чарами Фиделиус, но те были очень сложны, и редкий волшебник оказывался достаточно умел, чтобы суметь их исполнить. Не говоря уже о том, что даже если бы они и правда защитили свои дома, то прятаться в них они смогли бы только ограниченное время. Рано или поздно им бы пришлось выйти наружу за едой.

Копирование еды работало прекрасно, но оно не сохраняло оригинал навсегда. Еда старела и гнила, а магия, сохраняющая еду, всё ещё находилась в зародыше.

Убийство двух первогодок должно быть прогулочной задачей для одного Пожирателя Смерти. Вместо этого Тёмный Лорд послал шестерых. Остальных он отправил отвлекать авроров на вокзале, так что шестерых их должно было хватить с лихвой.

Вместо этого их поджидала Лоточница, и она оказалась настоящим кошмаром. Они сумели сбежать практически невредимыми, благодаря хорошим щитам и быстрым рефлексам, но Тéррор оправдала своё прозвище, убив Найджела, пока они смотрели в другую сторону.

– Заткнись, – ответил Юрген. – Они просто детишки, ученики Хогвартса. Рано или поздно они облажаются. Применят магию – и они наши.

У них были агенты в Отделе Надзора; как только будет отправлена сова с жалобой об использовании магии, они наконец-то смогут оставить в прошлом весь этот хаос.

К счастью, авроры не могли аппарировать в места, которые не могли хорошо представить, так что где бы они, в конечном итоге, ни убили детей, пройдет какое-то время, прежде чем гаврики туда доберутся. К несчастью, это также означало, что они не могли просто аппарировать к Тéррор и убить её за то, что она сделала с Найджелом. Там было так много крови… Найджел соскользнул под колёса поезда, и в тот момент он был всё ещё жив.

А ещё взгляд Тéррор не был взглядом человека. Она пристально смотрела на них, словно могла видеть их сквозь чары хамелеона, и в её глазах не было ни намека на шок или ужас от того, что она сделала. Она убила чистокровного так же легко, как сам Томас мог бы убить насекомое. Убийство совсем её не взволновало. Словно она вообще не осознавала, что настоящими людьми были только чистокровные.

– Как, сука, они проскочили мимо нас? – спросил Джеральд. – Оставляли же наблюдателей. Я прошёл через весь этот грёбаный поезд, и мы ничего не видели.

– Не имеет значения. Мы достанем их, а потом Тёмный Лорд наградит и нас, и семью Найджела, – ответил Юрген. – Ох, мы заставим их заплатить.

Томас вздрогнул. Юрген был одним из тех, кто любит играть со своими жертвами. Его родители приехали из Германии, и там он научился страшным вещам, из-за чего Томас его боялся. Он не боялся убийства, его беспокоило то, что происходило до них. Убивающее Проклятие было милосерднее. Оно убивало без боли, мгновенно. Томас никогда не любил применять Круциатус, как некоторые из его коллег. Неважно, что натворили маглорожденные, лучше уложить их милосердно, чем пытать. Мир без них станет лучше, но никто никогда не говорил, что необходимо при этом быть жестоким.

Юрген вытащил осколок зеркала и уставился в него.

– Совы отправлены, – сказал он. – Скоро пролетят мимо нас.

«Скоро» – понятие растяжимое, особенно по отношению к совам. Некоторые, казалось, особо не спешили, тогда как другие появлялись в точке назначения быстрее, чем это было возможно, учитывая видимую скорость их полёта.

Следующие тридцать минут они провели, паря на месте, погружённые в собственные мысли. Томас не осмеливался много разговаривать – свободомыслие не особенно ценилось среди Пожирателей Смерти, разумеется, если ты не был богатым чистокровкой. Бедным родственникам, вроде него, иногда приходилось кланяться и расшаркиваться.

Несмотря на то, что Юрген не был чистокровным британцем, он показал себя достаточно жёстким и эффективным в делах, за что ему поручили ранг повыше в организации. Дураков он не терпел.

Никто из вышестоящих их не терпел. Никогда не хотелось бы ляпнуть такое, что недоброжелатель мог донести до вышестоящих. Мир вокруг был беспощаден, и единственным преимуществом присоединения к Пожирателям Смерти было то, что ты становился частью чего-то большего.

Это означало шанс на изменение мира, который был глубоко и ужасно неправилен большую часть его жизни.

У большинства юных волшебников не было мизерного шанса в теперешнем мире, кроме тех, которые происходили из самых лучших семей. У волшебников постарше были все хлебные должности, и то, что они оставались здоровыми и бодрыми до самой смерти, означало, что они занимали свои места десятилетиями... некоторые даже сотню лет или больше.

Томас слышал, что маглы были настолько короткоживущими, что вся их карьера целиком заканчивалась за тридцать-сорок лет. В таком мире у молодежи был шанс, особенно из-за того, что маглы всё время болели и умирали почти без всякой причины.

Но в мире, в котором жил он, было трудно получить значимую работу, и ещё труднее продвинуться по службе, так как люди наверху почти никогда не выходили в отставку и не умирали. На каждую хорошую работу имелась очередь поджидающих волшебников, и на каждого получившего приходилась дюжина вынужденных жить словно бедняки, принуждённых выкарабкиваться только за счёт своей магии.

Жить бедным чистокровкой было очень трудно. Теперь, когда маглорожденные считали, что заслуживают свою долю хороших профессий, всё стало еще труднее. Хуже того, маглорожденные были готовы работать за такую зарплату, на которую ни один чистокровный никогда бы ни согласился.

Это снизило зарплаты для всех.

И хуже всего – грязнокровкам предоставлялись преимущества, вроде полного обучения в Хогвартсе, за которое большинство из них даже не платило. Они паразитировали на тех, кто тяжко трудился, на честных гражданах, и ничего не отдавали взамен.

Обнаружив, что он не единственный, кто так думает, Томас вздохнул с облегчением. С Пожирателями Смерти он нашёл сообщество людей, которые видели опасность там же, где и он сам.

Он не хотел убивать людей, по крайней мере поначалу, но в конце концов Томас понял, почему это было необходимо.

Маглорожденные были чумой их мира, гангреной, которая не остановится, пока не пожрёт всё до последнего лоскуточка и не уничтожит всё хорошее и значимое.

Если маглорожденных не остановить сейчас, то каждый волшебник будет жить в крошечном магловском доме, выглядящем в точности так же, как и любой другой магловский дом. Все маглы были рабами какого-то «тело-вешанья»⁽³⁹⁾, которое их гипнотизировало и превращало в жирдяев.

Маглы ели дерьмовую пищу и жили говенную жизнь. И если маглорожденным удалось бы переделать всё по-своему, то житьё волшебников ещё бы ухудшилось. Маглорожденные уничтожили бы всё, что делало волшебный мир великим.

Томас слышал, что некоторые из грязнокровок даже жили наполовину в магловском мире. Но волшебник мог жить там, как король, если его не волновал Статут Секретности. Копировать вещи и затем продавать их маглам, и жить припеваючи на выручку. Грязнокровки отбирали деньги у честных, усердно трудящихся волшебных магазинов, и отдавали их вонючим маглам, у которых, как известно, даже души нет.

Нечистокровным плевать, что в мире шесть или семь миллиардов маглов, которые с радостью начнут убивать любого волшебника: мужчину, женщину, ребёнка, как только поймут, что волшебники существуют.

Только существа с душами могли творить магию, и даже среди них имелась иерархия.

Маглорожденные были плохи в магии, из-за того что у них была лишь крупица души. Ходили слухи, что маглорожденные получали свои силы, украв их у детей волшебников. В последнее время рождалось всё больше и больше сквибов – и это было вполне правдивым доказательством для Томаса, что слухи обоснованны.

Он не был уверен, что создания вроде домашних эльфов и гоблинов обладают полноценными душами. А если обладают, то почему бы не разрешить им использовать палочки? И раз палочку им не разрешали – значит, они были опасны, и им нельзя было доверять.

Вычищая грязную кровь, Пожиратели Смерти выполняли работу за Бога, а убийство отродья Поттеров было частью этой работы. Убийство Тéррор было просто дополнительным бонусом.

Держать такое, как она, в школе с нормальными чистокровными детьми было не просто оскорблением правил приличия, но и постоянной опасностью. Она начала с избиения кучи парней, а теперь убила ребёнка, отца которого Томас знал.

Эйвери предложил награду тому, кто убьёт её, размером в половину того, что давали за голову Поттера.

Поттер был единственным, кто стоял между Тёмным Лордом и возвращением Магической Британии к своим истокам. Жалко, что он должен умереть. В том даже не было его вины, и по всем сведениям Поттер был довольно приличным ребёнком. Конечно, он был полукровкой, и это означало, что он не так хорош, как полноценный человек, но некоторые полукровки были не так уж и плохи.

Это Магическая Британия была виновата, что превратила его в символ и выставила против Тёмного Лорда. Людям стоило бы думать, что к чему.

Девчонка – совсем другое дело. Вот против её убийства Томас ничего не имел. Она резала Найджела – и в её глазах не было и следа души, только ненависть и гнев.

– Вон она, – крикнул Юрген.

Сова пролетела мимо, не обращая на них внимания, устремляясь прямо к своей цели. Томас ощутил нарастающее возбуждение и влился в построение.

Они нырнули вниз, полетели среди деревьев. Лесной покров здесь был редковат, и летелось легко, потому лететь над кронами деревьев не было смысла, да и тогда они никогда бы не заметили, куда летела сова.

Это задание позволит ему наконец-то пробиться наверх. Его заслуги признают, и это означало улучшения в будущем. Как только Тёмный Лорд захватит власть – он сможет ходить с важным видом, обладая всей полнотой власти, а не...

Внезапно прямо перед ним брызнула кровища.

Тело Юргена летело к земле, а его голова падала отдельно. Кровь фонтанировала из его шеи, так как сердце его быстро билось в последние несколько мгновений перед смертью.

Томас дёрнул метлу в сторону, и едва сам сумел избежать обезглавливания. Он завис в воздухе и прищурился, увидев штуку, которая убила Юргена. Она выглядела как паутина, но, кажется, была сделана из металла бритвенной остроты. В тусклом свете она блестела тоненькой полоской серебра, но теперь, когда с неё капала кровь, Томас отчетливо видел это странное плетение.

Остальные отскочили вверх, сумев избежать столкновения, но некоторые были очень близки к смертельной черте.

Их осталось четверо.

– Какого чёрта? – закричал Сэмюэл.

Томас вскинул палочку, и она засияла так ярко, насколько это было в его силах. На секунду он был ослеплён светом, а затем увидел детали. Теперь, оглядываясь, они видели, что весь лес вокруг был заткан паутиной. Она едва сверкала в лучах закатного солнца.

С той стороны, с которой они прилетели, ничего не было, а лес перед ними был покрыт тонкими линиями паутины. Не было возможности пролететь сквозь них, не поранившись – только взлетев над кронами, а ниже всё было забито подлеском.

Было ли это какой-то дьявольской ловушкой, установленной Грюмом? Если дело было в этом, авроры уже должны были аппарировать им навстречу. Они потеряли двоих, и потеря ещё кого-нибудь буд...

Из плотного подлеска ударил луч, и Сэмюэл взорвался брызгами крови, плоти и кровавого месива.

Томас немедленно установил щиты. К чёрту, они бессильны против Убивающего Проклятия, а все же знают, что в девчонке хватит ненависти на Аваду, так что он нырнул вниз. Остальные двое Пожирателей сделали то же самое, но один из них, малознакомый Томасу юнец, сдал назад и запутался в нитях, которых позади ещё мгновение назад не было.

Паренек уронил палочку, его тело упало, ноги задергались, ещё миг – и шея сломалась. Его тело конвульсивно трепыхалось, а лицо побагровело от нехватки кислорода.

Томас ударил режущим заклинанием, и тело паренька рухнуло, но Томас понимал, что уже слишком поздно. Одно лишь падение, скорее всего, убьёт парня; они зависли на высоте где-то десяти метров, а на лесную почву никто не накладывал чар, смягчающих падение, как на квиддичное поле.

Остались только Томас и Малькольм. Когда над его головой пролетел луч заклинания, Томас долбанул в ответ убивающим проклятием, целясь в место в подлеске, из которого вылетел луч, но там было много листьев и веток. Хотя убивающее проклятье прорезало щиты, словно нож масло, в условиях чащи леса оно не очень подходило.

Вместо убивающего он отправил в подлесок взрывное проклятие. Если повезёт, удастся её убить, и затем он легко разберётся с отродьем Поттеров.

Вернуться, не убив хоть одного из них и потеряв четырёх напарников, означало пытку, которая будет длиться часами. Тёмный Лорд уже был убеждён, что в рядах затесался «крот», и возвращение с пустыми руками не принесёт Томасу ничего хорошего.

Томас аппарировал на лесную подстилку в то же время, когда услышал крики сверху. Тело Джеральда тяжело шлёпнулось рядом, и Томас осознал, что что-то случилось с глазами напарника. Выглядело всё так, словно он был зажален тысячами насекомых, из-за чего его глаза практически взорвались.