Текст книги "Палочка для Рой (ЛП)"

Автор книги: ShayneT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 72 страниц)

Согласно книге по истории магии, которую я пролистала, записи о волшебниках уходят в прошлое на пять тысячелетий, задолго до того, как Сын когда-либо приближался к нашей планете.

– Возможно, – признала я неохотно. – Но я подслушала мужчин, говоривших, что у всех детей дни рождения были в августе.

– Дети, родившиеся в сентябре, не принимаются до следующего года, даже если у них уже есть магия, – сказал Снейп. Он замер. – Вы не кажетесь удивленной существованием магии. У большинства маглов больше вопросов. Сталкивались ли вы ранее с магическим миром?

Так значит, кто-то видел книгу либо какой-то список, скопированный с книги по учёту студентов. Тогда как мне казалось, что учеников разместят в алфавитном порядке, было возможно, что их сгруппировали по месяцу рождения. Я видела и более странные организационные схемы в ходе своего путешествия на Косую Аллею.

– Я последовала за странно выглядящими людьми и нашла Косую Аллею, – сказала я, вытащив палочку. – И прикупила несколько вещей.

В кои-то веки Снейп выглядел ошарашенно.

– Вы довольно находчивы, – выдал он наконец. – Как бы то ни было, я должен доставить вас в безопасное место.

Мои насекомые слышали характерное шуршание и треск в отдалении. Проследили за мной, или за ним? Был хороший шанс, что у того, кто поручил ему забрать меня, где-то имелось моё имя в списке.

Это означало, что наилучшие шансы найти концы и тех, кто это сделал, были в самом Хогвартсе.

Снейп услышал звуки, и хотя он пытался выглядеть хладнокровным и спокойным, я видела, как его пальцы сжались крепче на палочке, а тело внезапно одеревенело. Кто бы ни приближался, он не хотел с ним встречаться, по крайней мере не со мной на буксире.

– Хорошо, – сказала я.

Он протянул руку, и мгновение спустя я ощутила, как мир сжимается вокруг, как если бы меня протягивало сквозь узкую трубу. Телепортационная способность Бродяжника была намного более приятной.

Внезапно мы оказались на огромной лужайке, которая отлого поднималась вверх. Справа от меня был тёмный лес, и я ощущала, что он полон насекомых, несмотря на то, что по-прежнему могла контролировать лишь крошечное число из них.

Выше по склону находился замок.

– Существуют антиаппарационные заклинания, защищающие Хогвартс, – сказал Снейп. – Чтобы не дать волшебникам просто аппарировать внутрь.

– Не вырыт ров? – спросила я.

Невозможность телепортации внутрь была милой, но если я могла подойти к двери и снести ее с петель, то защита была не так уж и хороша. Надеюсь, имелись и другие вещи, защищавшие замок, или мне придется переиграть свое решение приехать сюда.

Я знала лучше, чем кто-либо, что школа необязательно являлась безопасным местом.

Он взглянул на меня, но не снизошел до ответа. Мы начали подниматься по склону.

– Вы знаете, что у вас есть лазутчик в замке, правда? – спросила я. – Я подслушала двух мужчин, убивших моих родителей, и они говорили о том, что получили имена со списка в Хогвартсе.

Снейп закостенел, но ничего не сказал.

– Как они узнали, что я остановилась в тоннеле? – спросила я. – Никто не следовал за мной. Что, есть какой-то общий список, в котором содержатся все имена и адреса?

По его мимике можно было сказать, что да, такой список есть.

Он протянул мне письмо, и я изучила его. Оно было адресовано Тейлор Эберт, Северо-Восточный участок ливневой канализации... хм-м-м... я сама не знала названия парка. Адрес был по-настоящему точным.

Похоже, мне предстояло купить целую кучу барахла, от которого я отвернулась с презрением... котлы, мантии и много чего еще. К счастью, я уже купила палочки и книги.

– Я полагаю, Вы принимаете приглашение, несмотря на веру в то, что у Тёмного Лорда есть агенты внутри школы? – спросил он.

Я выдохлась, пока поднималась по склону. Длинный день, и это тело было в ужасной форме. Я собиралась снова начать бегать и наращивать свою выносливость.

– Это благоразумно, теперь, когда я знаю, что вы можете отследить меня, куда бы я ни отправилась, и кто-то здесь заглядывает в книгу, в которой есть моё местоположение, – сказала я. – У меня не всё есть из этого... только палочки и книги.

– Палочки?

– На случай поломки, – ответила я.

В ответ на его взгляд пожала плечами.

– Я – ребенок.

– Большинство детей, ломающих вещи, не планируют наперёд, – сказал Снейп. – За исключением случаев, когда всё сделано намеренно, и зачастую даже тогда не планируют. Также такие дети склонны предпочитать притворяться, что они старше, чем они есть на самом деле, за исключением случаев, когда они видят в том какую-то выгоду для себя.

– Я не доверяю людям, – ответила я. – И если палочки так важны, то разве приобрести запасную – не выглядит хорошей идеей?

Покупка второй палочки, на самом деле, была импульсивным решением. Я бы хотела нивелировать чувства, испытанные, когда в конце концов нашла правильную палочку, но там ощущалась какого-то рода странная эйфория, от ощущения силы в руке.

Я собиралась следить за собой. В своем старом теле я только едва стала взрослой. Теперь, когда я снова оказалась в теле малолетки, у меня также был и мозг малолетки. У меня всё ещё было преимущество над ровесниками, потому что я через все это уже проходила. Конечно, пройти повторно половое созревание – это не то, чего я ждала с нетерпением. Единственное, что могло быть хуже – не дорасти до зрелости, из-за одного из тех волшебников, нацеленных на геноцид.

Я собиралась следить за собственным поведением в данной школе. В моей старой школе половина детей состояла в бандах, но только четверть из них постоянно имели при себе оружие. Если это и правда была школа по изучению магии, тогда у каждого из детей будет оружие в кармане, и каждый из них может попробовать убить меня.

– Подозреваю, вы станете головной болью для любого главы факультета, которому придётся иметь с вами дело.

– Это не мои проблемы, – сказала я. – Есть люди, пытающиеся убить меня, так что меня и правда не волнует, что обо мне скажут.

– В школе вам нельзя будет носить нож, – заметил Снейп.

Я показала свою палочку.

– Оружие не разрешено?

– Волшебный мир относится с неодобрением, когда учеников протыкают ножом, – сказал он. – И неважно, насколько это доставляет вам удовлетворение. Кроме того, ношение холодного оружия запрещено и по закону Великобритании.

– Ну, там, откуда я прибыла, отношение немного более терпимое. Ты сам защищаешь себя или погибаешь.

– Не думал, что в Соединенных Штатах всё настолько жестоко, – сказал он.

В его Соединенных Штатах, может, и нет. Мои же были пережившей апокалипсис адской бездной... и это было ещё до того, как начался настоящий апокалипсис.

Мы достигли верхушки холма, и я, наконец, смогла хорошенько взглянуть на замок. У меня перехватило дыхание. Я видела другие миры и вещи, которые не должен видеть ни один человек, но также я выросла на продукции Диснея, как и любая другая маленькая девочка в Америке.

По этой причине, замкам было отведено особое место в моем сердце, и этот не разочаровал. Я ничего не могла поделать, только глазела, уставившись на него.

– Добро пожаловать в Хогвартс, – сказал Снейп.

Глава 7. Подслушивание

– Она совершенно точно собиралась пырнуть меня ножом, – прозвучал голос Снейпа.

Я сидела снаружи того, что, несомненно, являлось кабинетом заведующего, хотя, очевидно, здесь он назывался директором школы ⁽⁸⁾. Надеюсь, он будет лучше, чем Блекуэл, спускавшая с рук что угодно популярным ученикам и наказывавшая других детей.

Мои насекомые слушали беседу; не то чтобы я не доверяла Снейпу, хотя, конечно, не доверяла. Но если это было место, где люди получили информацию, позволившую им начать серию убийств, то мне требовалась все данные, какие только можно заполучить.

– Уверен, что всё было не так плохо, – прозвучал голос более старого человека.

– Она знала, куда ударить меня, чтобы наилучшим образом вывести из строя. Это ненормально для одиннадцатилетнего ребенка. Её разум даже не ощущается разумом ребенка… было трудно прочесть что-то, кроме поверхностных мыслей⁽⁹⁾, и я сумел заполучить только обрывки.

На мгновение воцарилась тишина.

– Если бы она была Томом, то ты бы ничего не смог прочесть. Узнал ли ты что-нибудь ещё?

– Смерть родителей ничуть не беспокоила её, разве что в абстрактном смысле. Выглядело всё так, словно они вообще её не заботят.

Он прочитал мои мысли.

Я ощутила холодок, пробежавший по позвоночнику. В моем прежнем мире телепатия считалась невозможной, и открытие того, что здесь она возможна, было ужасным. В прошлом мне удавалось побеждать людей, потому что я была умнее и лучше планировала. Если бы они знали мои планы, просто взглянув на меня, то тогда у меня вообще не оставалось бы шансов.

– Я уверен, что у неё просто был шок. Мы видели такое много раз в ходе войны, – сказал собеседник Снейпа. – В своё время до неё дойдёт.

– Выдача людям кредита доверия однажды вас погубит, – ответил Снейп. – Не каждый может искупить свои грехи.

– И что если бы я думал таким образом о тебе?

Снейп затих на секунду.

– Это ненормально для ребёнка: думать, как заставить меня истечь кровью до смерти.

– Подозреваю, что некоторые из твоих учеников могут с тобой не согласиться.

Раздался звук выдоха, почти, как если бы Снейп пытался подавить смешок.

– Важнее другое – а если она права? – сказал Снейп. – Это серьёзное обвинение, что маглорожденные стали мишенью, за счет использования информации из школы.

– Возможно, что это мог быть один из совета попечителей, – ответил Дамблдор. – Если бы это был кто-то из персонала, то можно было бы ожидать большего количества смертей.

– Это зависело бы от имеющегося у них доступа, – заметил Снейп. – Принимая во внимание, что лишь у нескольких людей имелся доступ, найти того, кто оказался вовлечён, будет легко.

– Тот факт, что было только четыре атаки, предполагает, что кто-то бросил быстрый взгляд на список.

– Разве мы уверены, что не было больше атак, кроме тех, о которых знает девочка… возможно, на кого-то, кто уже получил свое письмо?

– Это спровоцировало бы такую ответную реакцию, которая Тому не нужна. Несколько маглорожденных погибло до того, как они получили свои письма, ну что же, большинство волшебников всё равно считают, что жизнь маглов коротка и жестока. Но атака на учеников Хогвартса означала бы риск, что население повернётся против него.

Снейп помолчал.

– Выглядит рискованным полагаться на его политическую смекалку, принимая во внимание, что на кону жизни детей.

– Выказываешь заботу об учениках? Как необычно. Особенно с учетом того, что никто из них не будет под твоей прямой ответственностью.

– Они все под нашей ответственностью, – Снейп помолчал немного. – Тогда мы должны найти, через кого утекли сведения. Если это был член совета попечителей, то тогда мы можем принять меры, но если в смерти учеников внёс вклад кто-то из персонала… это неприемлемо.

– Уверен, множество учеников удивилось бы, услышав такое.

– Я потратил слишком много времени и усилий, не давая погибнуть этим болванам, чтобы теперь всё пропало зря, – огрызнулся Снейп.

– Тогда нахождение того, кто участвовал в утечке, будет частью твоей задачи, – сказал Дамблдор. – Я наведу справки в других местах. Обсудим, что мы нашли, после начала учебного года.

Снейп проворчал, что всё понял.

– Что же, это возвращает нас к проблеме юной мисс Эберт. Как мы поступим с ней? – голос Дамблдора звучал бодро, несмотря на тему, которую они только что обсуждали.

Или его и правда не заботил вопрос, или он был хорош в сокрытии своих эмоций.

– Если оставить её в магловском мире на следующую неделю, то всё, вероятно, закончится тем, что кто-то будет убит, – сказал Снейп.

– Она кажется весьма находчивой, – сказал его собеседник. – Найти Косую Аллею, основываясь на том малом количестве доступных ей подсказок… изумительно.

– Я говорил не о ней, – сухо ответил Снейп. – Хотя и вероятно, что Пожиратели Смерти смогут её отследить. Всё, что им нужно сделать, послать ей письмо совиной почтой, и затем последовать за совой.

– Как бы то ни было, думаю, что ты прав. Учитывая, в какой опасности маглорожденные, и вероятность того, что они отправятся за ней, она не должна возвращаться в мир маглов. Я наведу справки, возможно, найдется семья волшебников, которая пожелает её приютить.

– Предпочтительно такая, в которой нет других детей, – сказал Снейп.

Он помолчал, подбирая слова.

– С ней что-то серьезно не так.

– Бывают дети с врожденной способностью к окклюменции; ты был одним из них, если я правильно помню. Учитывая травму, которую она перенесла, мы должны дать ей кредит доверия.

– Меня беспокоит не оккллюменция. Меня беспокоит социопатия.

– Разве не ты говорил мне буквально на прошлой неделе, что дети – прирождённые социопаты? – фыркнул Дамблдор. – Требуется время, чтобы их моральное развитие…эм-м… повзрослело. Уверен, что с ней всё будет в порядке.

В этот момент я запаниковала. Если они знали, о чём я думала, то тогда они должны были знать, что я не отсюда. Я похитила тело одного из их детей. Пускай и было правдой то, что прежняя хозяйка уже не использовала тело в тот момент, сочтут ли они похищение преступлением? Попытаются ли изгнать меня?

– Возможно, лучше всего будет, если ты, Северус, какое-то время не будешь заглядывать в её разум, – сказал голос Дамблдора. – Невежливо заглядывать туда, куда тебя не приглашали.

– Собираетесь ли вы сами придерживаться такого поведения? – спросил Снейп. – Потому что вы как легилимент лучше меня, и, возможно, сумеете понять, что же именно с ней не так.

– Не вижу причин вторгаться в личные мысли юной девочки, не тогда, когда у нас наличествуют гораздо большие проблемы. Трое мертвых маглорожденных вместе с их семьями, и одна пропавшая. Джастину Финч-Флетчли, Ханне Хэйвуд и Саре Гамильтон нужна справедливость. Милли Скривнер всё ещё остается без вести пропавшей.

– Необходимо, чтобы мисс Эберт поговорила с аврорами.

– У Тома всегда были сторонники в управлении; у меня есть причины полагать, что теперь их ещё больше.

– Так что, мы будем полностью самостоятельно заниматься этим расследованием? – с сомнением в голосе спросил Снейп. – Уверен, что есть члены Ордена, которым можно доверять.

– За ними наблюдают, – сказал Дамблдор. – Необходимо соблюдать осторожность. Есть какие-нибудь идеи, кто мог бы шпионить здесь для Тома?

– Половина детей из моего Дома, уверен в этом, – ответил Снейп. – Возможно, кто-то из персонала.

– Возможно, ты сможешь получить информацию от самого Тома?

– Он говорит только с некоторыми из внутреннего круга, – сказал Снейп. – Так уж получилось, что я в него не вхожу. Ходят слухи о том, что ему пришлось сотворить, чтобы восстановить себя.

– И тем не менее, он восстановил себя, – отозвался Дамблдор. – И силы его растут даже сейчас, пока мы говорим. Мне нужно, чтобы ты поговорил со своими старыми контактами, с максимально возможным их числом, дабы найти, кто совершает эти убийства.

– Возможно, они не захотят общаться, – ответил Снейп.

– Сделай все возможное, – голос Дамблдора был твёрд, и выглядело все так, словно он не ждёт возражений.

Возражений от Снейпа я так и не услышала.

Снейп был двойным агентом в организации Тома?

Если волшебники могли читать мысли, то как подобное вообще было возможно? Из того, что сказал Дамблдор, Снейп был в состоянии каким-то образом сопротивляться чтению мыслей, при помощи врождённой способности и тренировок. Тем не менее, если бы я была злодейским преступным гением, то не доверяла бы никому, кто не позволял бы мне читать их мысли. Я бы настаивала на этом, даже если бы пришлось заставлять их силой, под угрозой оружия.

Или я бы просто убила их.

Позволять кому-то, кому ты не можешь доверять, прикрывать свою спину, являлось рецептом катастрофы. Кто бы ни был этот Том, он был идиотом, раз доверял кому-то, кто мог спрятать от него свою сущность.

Тем не менее, если Снейп и Дамблдор не собирались вторгаться в мое личное пространство, все еще оставался вопрос с другими волшебниками. Все ли из них могли читать мысли?

Если волшебникам требовалось учить заклинания, то, возможно, лишь некоторые из них могли. Это будет то, что я выучу как можно раньше. Звучало вполне разумно, что не все волшебники могли выучить все заклинания, иначе не существовало бы такой процветающей торговли в местах вроде Косой Аллеи.

Конечно, почти каждый умеет готовить, или по крайней мере сделать сэндвич, и тем не менее, рестораны до сих пор существуют. Но удобство было бы не таким уж большим фактором, если бы каждый мог просто сделать то, что хочет. Некоторые волшебники должны быть лучше в чем-то, чем другие, или экономика бы просто не существовала.

Каждый волшебник мог бы сам производить всё, что ему нужно.

Я услышала, что дверь рядом со мной открылась, и Снейп взглянул на меня. Я сидела на полу, прислонившись к стене.

– Так. Вы не решили сжечь всё здание целиком, – сказал Снейп. – Я приятно удивлен.

Посмотрев на него снизу вверх, я ответила:

– Я просто сидела здесь, как вы попросили. Можете спросить любого из них.

Я указала на движущиеся картины. По правде говоря, они пугали меня до дрожи. Если я верно поняла объяснения Снейпа, картины были ментальными копиями реально живших когда-то людей. Как именно это работало? Волшебники делали копию разума и помещали её в картину?

Разве не делало это волшебные картины идеальной техникой для допросов? При условии, что можно было нарисовать чей-то портрет без его ведома, теоретически можно было пытать эту картину насчет любой необходимой тебе информации, и в зависимости от того, насколько они были действительно разумны, возможно такое являлось даже в чём-то более моральным, чем обычные пытки?

В любом случае, всё, что они видели – меня, сидящей на полу с закрытыми глазами, прислонившись спиной к стене. Конечно, за исключением случая, если они могли видеть магию; существовало множество вещей, о которых я не знала, что означало, что мне потребуется экспресс-курс по магии, прежде чем всё это зайдет ещё дальше.

– Директор готов принять вас.

Я встала и прошла мимо горгульи. Была ли горгулья подобна картинам, или она была каким-то образом более разумна из-за своей трёхмерности? Она смотрела на меня подозрительно всё то время, что я сидела у двери.

Ступив на двигающуюся каменную лестницу, я скривилась.

Если эта школа была самым безопасным местом в волшебном мире, то тогда остальные места, должно быть, являлись смертельными ловушками. Я уже видела двигающиеся лестницы, и если бы у Федерального Агентства по охране труда и здоровья ⁽¹⁰⁾, было бы хоть какое-то влияние в Британии или волшебном мире, то школу целиком закрыли бы, ещё до её открытия.

Мой отец работал с докерами, и тогда как у них были свои разногласия с Федеральным Агентством по охране труда и здоровья, он, честно говоря, признавал, что многие из их правил имели смысл.

У лестниц должны быть перила, и маленьких детей не следует отправлять на риск разбиться насмерть. Тогда как наличие картин для пригляда за детьми было жутковатым, вряд ли эти самые картины могли сделать хоть что-то, чтобы спасти кого-нибудь.

Когда мы добрались до настоящего кабинета, я ступила внутрь и оглянулась по сторонам. Большая круглая комната с безделушками и странными предметами повсюду. Несомненно, Дамблдор был, как, множество стариков, которых я знала – страстный коллекционер странных вещей, не желающий расставаться ни с одной из них.

На стенах висели портреты старых мужчин и женщин, большинство людей на них спало.

В углу находилась птица. Она щёлкула клювом и съела одно из моих насекомых. Птица повернулась посмотреть на меня и сильно закашлялась. Она издала звук удушья, и внезапно её окутал огонь.

Какого... чёрта?

Птица упала, и огонь весело пылал. Я уставилась на труп, который распался пеплом быстрее, чем это должно было быть возможным.

Печальным являлось то, что я точно знала, сколько потребуется времени телу на переход от жизни к смерти, и затем для превращения в пепел, вследствие огня.

– Фоукс – феникс, – сказал Дамблдор.

Он сидел в кресле с высокой спинкой.

– Его жизненный цикл включает в себя сгорание до смерти, и затем возрождение. Особи его вида, в сущности, бессмертны.

– Я знаю, каково ему пришлось, – пробормотала я.

Мужчина выглядел как Гэндальф. Было ли это намеренным? Вообще, существовал ли Властелин Колец в этой вселенной?

– Насколько я понимаю, тебе действительно достался такой опыт, – сказал Дамблдор. – И что ты была очень умна и пережила такое, где большинство взрослых волшебников не сумели бы выжить без своих палочек.

– Что ещё мне оставалось? – спросила я. – Лечь и умереть?

– И всё же ты продолжала попытки найти убийц своих родителей, несмотря на явную опасность, которая была с этим связана.

– Они охотились за мной, – последовал мой ответ. – Я должна была найти их первой.

Даже волшебник бы умер от ножа в спине, и им иногда требовалось спать.

Он не вздрогнул, так что или он не читал мои мысли, или был лучшим актером, чем мне представлялось.

– Тем не менее, это был потрясающе геройский поступок от девочки, у которой не было иной силы, кроме её собственного ума и решимости.

– Что теперь со мной будет? – спросила я.

– Ты останешься в Хогвартсе до конца недели. Затем тебя заберут в Лондон, где посадят на поезд, с остальными твоими однокурсниками.

– Зачем мне это делать, если я уже здесь?

– Поездка на поезде – важная возможность наладить связи со своими одноклассниками. Поездка помогает зародить дружбу, которая может длиться всю твою жизнь.

– Я не заинтересована в заведении друзей, – последовал мой ответ. – Я здесь, чтобы найти, кто же выбрал меня мишенью, и собираюсь заставить их заплатить за содеянное.

– Месть никогда не являлась способом достижения счастья, – сказал Дамблдор. – Она вызывает только больше боли.

Я пристально посмотрела на него. Выглядело все так, словно он даже не слушал то, что я говорила.

Остановить бешеную собаку, было ли это местью или простым благоразумием? Что заставляло его думать, что эти люди прекратят убивать маглов и маглорожденных? Если кто-то не остановит их, то всё станет только хуже.

Снейп это понимал; если я не ошибалась, он был двойным агентом в другой организации, что означало, что он видел и, вероятно, сам совершал ужасные вещи.

Я знала, каково это. Мне до сих пор время от времени снились ночные кошмары о некоторых вещах, сделаных мной. Я совершала их из лучших побуждений, во имя всеобщего блага, но мне никогда не нравилось совершённое.

– Прекрасно. Я оставлю всю эту затею и оставлю её взрослым, которые, я уверена, знают всё намного лучше меня.

Дамблдор улыбнулся мне, но я видела, что Снейп не купился.

– Превосходно, – сказал Дамблдор. – Пока ты здесь, у тебя будет доступ к разрешенным частям библиотеки, и Большому Залу. Ты будешь жить в одной из комнат Гриффиндора; возможно, именно в этих комнатах тебе придется провести массу времени в последующие семь лет.

Я слышала, как рядом со мной хрюкнул Снейп. Что это вообще должно было означать?

– Картины будут приглядывать за тобой. Я бы попросил тебя держаться подальше от Запретного Леса. Несмотря на твои... необычные навыки выживания, в лесу имеется определенное количество созданий, известных как убийцы волшебников.

Библиотека будет полезной. Это позволит мне лучше ощутить мир, в который я вступаю, даже больше, чем школьные книги, купленные мной.

– Мне бы хотелось, чтобы Мадам Помфри, наша медиведьма, осмотрела тебя, дабы убедиться, что твое приключение в магловском мире не оставило никаких долгосрочных проблем.

Что именно обо мне сможет определить ведьма целитель? Была ли я на самом деле своего рода зомби, оживленная, но не живая по-настоящему? Или тут происходило нечто другое.

Возможно, я действительно была Милли Скривенер, чьи воспоминания переписались на воспоминания Тейлор Эберт. Или, возможно, душа Тейлор Эберт завладела ей, хотя я и не была уверена, верю ли на самом деле в существование души.

У меня подвело живот. Если они откроют, что я и правда не та, кем они меня считали, что они со мной тогда сделают?

Дамблдор, должно быть, заметил мой внезапно обеспокоенный вид.

– Многих маглорожденных учеников беспокоят визиты к целительнице. Могу заверить тебя, что ты не станешь предметом каких-либо иньекций или других отборов проб, до которых так охочи маглы. Все будет полностью безболезненно.

Почему-то мне было трудно в это поверить.

Глава 8. Помфри

– Она демонстрирует признаки многократного воздействия проклятия Круциатус, – сказала Мадам Помфри. – В таком количестве, что я удивлена, как она до сих пор пребывает в здравом уме. Я видела авроров, так и не ставших прежними, после схожих уровней воздействия.

– Я не совсем уверен, что она в здравом уме, – пробормотал Снейп.

Мадам Помфри проигнорировала его.

– Имеются признаки воздействия тёмной магией, каких я не видела ранее. Схоже с тем, что мы видим в людях, погибших от Убивающего Проклятия, за исключением того, что, конечно, это должен быть менее эффективный вариант, раз уж она, очевидно, жива.

– Есть ли какие-то признаки того, что она как-то ещё подвергалась жестокому обращению, особенно в последние несколько дней? – спросил Снейп.

– Ни одного. Она немного обезвожена, и немного обгорела на солнце, что удивительно, принимая во внимание наш климат. Где ты её нашел?

– Живущей в дыре в земле в центре Лондона, – ответил Снейп. – Я бы, по крайней мере, ожидал, что она будет покрыта укусами насекомых.

– Ни одного не видела, – сказала Помфри. – И вообще, ничего такого, что не смогли бы поправить немного еды и сон в хорошей постели. Её разум, тем не менее... не могу представить, что такого рода пытка могла сотворить с впечатлительной юной девочкой.

– Исказила её, – мрачно отозвался Снейп.

Я лежала на больничной койке. Хотелось бы мне сказать, что тут не было насекомых, которых я могла бы использовать, но они были. Несомненно, магическое лечение не требовало такого же уровня чистоты, как магловское.

Они использовали что-то, чтобы заглушить свой разговор. Гашение звука создавало странное ощущение; половина моих насекомых была вне круга, и они ничего не слышали, тогда как вторая половина находилась внутри, и они слышали все просто отлично.

Я ощущала облегчение.

Осмотр Мадам Помфри и правда не был инвазивным. По большей части он включал в себя вождение палочкой, словно аппаратом из Стар Трека, вверх и вниз вдоль моего тела. Огромным облегчением было то, что я – не зомби; я мало знала в этой области и боялась, что тело рано или поздно начнёт гнить, и что мне тогда оставалось бы делать?

Теперь же, я могла переходить к следующей части плана, которая включала в себя проведение максимально возможного количества исследований за следующую неделю.

Мне надо было узнать, каковы ограничения легилименции, и что такое окклюменция. Мне нужно было получить общее представление о способностях большинства волшебников, которых я, вероятно, здесь увижу. К счастью, я купила книги с первого по седьмой курсы, заявив, что покупаю для довольно большой семьи.

Я и предположить не могла, что обладаю магической силой, а купила книги просто на всякий случай; зная, какие заклинания изучают волшебники, я смогла бы предположить, какие заклинания они скорее всего будут применять. Было бы ошибкой отказаться от книг, как полностью бесполезных, и я купила их из страха пропустить что-нибудь, и потому что они были дешёвыми.

– Просто поговорив с ней, я не заметила никаких признаков психологической травмы, но полагаю, что-то да всплывёт на поверхность в следующие несколько дней. Видеть, как прямо на твоих глазах убивают родителей, должно быть ужасно для юной девочки. Тот факт, что она оказалась в состоянии выжить и даже добиться кое-каких успехов, просто поразителен.

– Воистину, – сказал Снейп.

– У неё нет других друзей или родственников, к которым она могла бы обратиться? – спросила Помфри.

Снейп покачал головой:

– У меня сложилось впечатление, что её родители лишь недавно переехали сюда, и что у неё не было близких родственников там, в Штатах. В противном случае, нам пришлось бы иметь дело с МАКУСА ⁽¹¹⁾, желающей забрать её для обучения в Ильвермони⁽¹²⁾.

– Не припоминаю, чтобы американец хоть когда-то учился в Хогвартсе.

– Проблема совсем не в этом, – сказал Снейп. – У меня такое чувство, что разрешить ей заниматься здесь будет всё равно, что запустить пиранью в аквариум с золотыми рыбками.

– Ты должно быть преувеличиваешь! Она же просто маленькая девочка!

– Она выглядит невинной, – сказал Снейпа. – Но не дайте себя обмануть.

– Она точно будет в Гриффиндоре, с такой-то храбростью. Самостоятельно перемещаться по Лондону, выживать в течение нескольких дней. Мне представляется, что большинство пятикурсников справились бы хуже без своих палочек.

– Не все храбрецы отправляются в Гриффиндор, – холодно ответил Снейп.

Он взмахнул рукой, и используемое им странное глушащее поле исчезло.

Снейп подошел к моей койке.

– Я отведу вас в вашу комнату, – сказал он. – Завтра мы вернемся на Косую Аллею, чтобы купить недостающие учебные принадлежности.

– Что если у меня нет больше денег? – спросила я.

– Существует фонд, предоставляющий средства для тех, у кого их нет. Тем не менее, подозреваю, что вы не тот человек, который, даже будучи ребёнком, потратил бы все свои деньги.

Я пожала плечами:

– Может быть, я не хочу тратить свои деньги на необычные горшки и странные мантии.

Конфликтовать с ним было не лучшей идеей, но он был настолько напыщен, что просто невозможно было удержаться. Помимо этого, когда мне ещё выпадет настоящая возможность побыть ребёнком? Как только начнётся школа, придётся стать серьезной и работать над выяснением того, кто же хочет всех нас убить.

Том казался наиболее подходящим кандидатом, но я не могла спросить Снейпа об этом, не выдав того, что подслушивала. Я подозревала, что большинство волшебников не обладало такой способностью, и лучше её сохранить в секрете, по крайней мере, насколько это вообще возможно в школе, заполненной чтецами мыслей.

– Вы будете делать, что сказано, – отрезал Северус.

Зубы его скрежетнули.

Я соскользнула с койки, обратно в свои кроссовки. Бросила прощальный взгляд напоследок, и мы покинули больничное крыло. Наличие в нём такого большого количества коек кое-что говорило о безопасности Хогвартса. Место выглядело так, словно они были готовы к войне, и это наводило на мысль, что в школе, где сто процентов школьников были вооружены, могло оказаться не так безопасно, как пытались представить Снейп и Дамблдор.

Больничное крыло было на первом этаже, и мы прошли через длинный коридор, ведущий к лестницам наверх.