Текст книги "Палочка для Рой (ЛП)"

Автор книги: ShayneT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 72 страниц)

Тейлор стояла лицом к лицу с несколькими людьми в костюмах. Некоторые из них сами были подростками. По их мимике и жестам было ясно, что они были не в ладах с Тейлор.

– Ученики! – воскликнула Тейлор. – Я назвала вас судом присяжных. Пришло время голосовать. Если вы на моей стороне – встаньте.

Треть из трёхсот подростков, находящихся в аудитории, поднялась со своих мест. Они окружили Тейлор, сформировав живой щит.

Оцепенение от страха остальных было очевидным.

Следующие несколько минут показали, как Тейлор ускользнула от остальных в костюмах, в основном из-за того, что они не хотели причинять вреда её последователям. Проделано всё было искусно; Тейлор переоделась в толстовку с капюшоном, пока остальные прикрывали её от врагов.

Тейлор что, всегда использовала детей в противостоянии своим врагам?

После бегства Тейлор, кажется, потерялась, не зная, что сказать подросткам. Здесь не было ничего от того лёгкого духа товарищества, которое присутствовало с её нынешней группой приспешников.

– Ты спасла моего папу, – сказала одна из девушек.

– Сражалась с Бойней Девять, – произнесла другая.

– Эти ублюдки из АПП…

– Левиафан показался в убежище, и я слышала тебя...

Там было столь много историй, что трудно было расслышать их все. Северус ощутил, как его, почти что агрессивно, выдернули из этого воспоминания.

Он вернулся в реальный мир.

Тело Тейлор, которое он видел в её воспоминаниях, было ничуть не похоже на её нынешнее, но чем больше он за ней наблюдал, тем больше видел схожесть между ними двумя. Её мимика и жесты всегда были странными; обе девушки разделяли одинаковый, странный, похожий на богомола способ движения и поведения.

– Это была даже не моя школа, – сказала Тейлор. Она смотрела вниз. – Выстрел наугад; я не ожидала, что всё так хорошо сработает.

Последнее воспоминание смутило её больше, чем предыдущее.

Даже предыдущее воспоминание беспокоило её лишь потому, что она оказалась принуждена оставить мужчину. Сама по себе битва была для неё нормальной.

– Сражение? – спросил Северус. – Сколько было убито?

– Кейпов? – спросила Тейлор. – Больше сорока. Если вы спрашиваете об обычных людях, то кто знает? Он уничтожил полгорода, и это был хороший день.

– А в плохой день?

– Миллионы погибших, – ответила она. – Он топил целые острова. Он был самым слабым из трёх, и позднее мы обнаружили, что все они прибедняются.

– Прибедняются?

– Притворяются, что их ранили, когда на самом деле это не так, бьют не так сильно и смертоносно, как могли бы. Если бы они продемонстрировали свою настоящую силу, никто даже пытаться бы не стал вступать в сражение. Настоящий ужас в том, что они давали людям ложное ощущение надежды, лишь для того, чтобы потом прихлопнуть.

Монстр за несколько минут убил больше людей, чем люди Тёмного Лорда в самый кровавый год прошлой войны. Это включая только тех, кто сражался напрямую. Вне всяких сомнений, наводнение убило тысячи, если не десятки тысяч.

Это было всё равно что сражаться с Нунду, если бы Нунду были полностью разумны и могли уничтожать целые города. Северус сомневался, что армия волшебников справилась бы хоть немногим лучше; некоторые из мужчин и женщин в костюмах были сверхъестественно быстры.

Он видел взгляд в глазах Губителя; злоба в них была такой, что даже Беллатриса не смогла бы потягаться с ней.

– Желаете ли вы продолжить? – спросил Северус.

Часть его хотела, чтобы она сказала «нет». Ему потребуется время, чтобы переварить уже увиденное. Воспоминания эти говорили очень много о том, каким человеком была Тейлор и том, кем она являлась сейчас.

– Не будем прерываться, – ответила Тейлор. – Я справлюсь.

Снова поднимая палочку, он подавил тяжёлый вздох.

В этот раз в его голове мелькали обрывочные картинки; Тейлор активно пыталась отбросить его.

Падение с одной из сторон большой металлической структуры в середине залива, взрыв золотистого света и уничтожение половины её тела. Она носила нечто вроде наплечного ранца, нечто, распылявшее воздух и замедлявшее её падение.

Его потащило прочь от этого воспоминания.

Тейлор преклоняла колени перед каким-то мемориалом; это был список имен погибших. Имён было так много.

Девушка грубо выцарапывала имена собак на мемориале; её собак, собак, которые сражались и погибли.

Руки и ноги сплетались вместе, черная кожа с белой.

Северус выскочил из этого воспоминания так быстро, как только смог, надеясь, что Тейлор не решит стереть ему память за одно лишь это воспоминание.

Это было похоже на шторм, путешествие из одного воспоминания в другое.

Обнажённая женщина с кожей в полоску, как у тигра, разрывающая металл, плоть и кость.

Шестиногий черный монстр размером с грузовик, покрытый шипами, чешуйками и толстыми пластинами брони. Его плоть исцелялась и изменялась, когда его атаковали, и он становился сильнее.

Летающая женщина, виденная им ранее. Самая могущественная женщина в мире, в конференц-зале с Тейлор, закованной в наручники.

Мешок с телом, принесённый в морг; жесткий смех официально выглядящего мужчины. Это воспоминание было странно искажено и искривлено.

Тейлор стояла на коленях, и где-то вдалеке кричал мужчина. Глаза Тейлор были закрыты, и Северус видел только её.

– Не обещание. Не клятва. Не заклинание и не проклятие, – сказала Тейлор. – Неизбежность. Кажется, так она выразилась? Я говорила им. Предупреждала.⁽⁵³⁾

Шум насекомых повсюду, и Северус оказался выкинут из этого воспоминания ещё быстрее, чем из предыдущего.

Он падал, не в состоянии контролировать свой путь через воспоминания. Они прибывали всё быстрее и быстрее...

Чернокожий подросток, обучающий её, как драться.

Тейлор едет на спине огромной, монструозной собаки, смеётся вместе с другими подростками в костюмах, едущими на схожих монстрах. В их компании поза Тейлор была расслабленной, намного более расслабленной, чем с любым из её приспешников в мире Северуса.

Это была счастливая Тейлор, или по крайней мере, настолько счастливая, насколько возможно в том мире, в котором она жила.

Намного более юная Тейлор, по крайней мере, настолько же юная, как Тейлор в его мире. Она счастливо тараторила что-то в телефонную трубку.

Звук из телефона – визг покрышек, скрежет и грохот металла, бьющего по металлу. И следующая за ними ужасная тишина и растущее осознание.

Всхлипывание.

Чёрное платье, моросящий дождь.

Мама бы ненавидела всё это; всхлипывание фоном, сияние гроба, опускаемого в землю.

Её отец – тень прежнего себя, пережиток, словно призрак волшебника. Словно бы его Поцеловали, но он каким-то образом остался в состоянии разговаривать и двигаться.

Северуса болезненно выдернули из этого воспоминания, и на мгновение он оказался заперт в темноте. Он попытался отодвинуться, но ощутил сопротивление.

Внезапно он оказался внутри странного летательного аппарата. Он был непохож ни на один летательный аппарат, какие когда-либо видел Северус, и весь состоял из плавных металлических линий. Словно что-то, что он видел по телевизору, когда был ребенком.

Повсюду были экраны, и на экранах была крылатая женщина. Камеры были нацелены на разные части её тела; она была худая, как щепка, одежды не носила. У неё имелись многочисленные крылья, три из которых были обернуты вокруг неё, номинально защищая её скромность.

Волосы её были белыми с серебряным отливом; они венчали её голову прозрачными, невесомыми прядями, парящими так, словно она находилась в воде, а не в воздухе.

Лицо её было как у куклы, со взглядом, который не видел ничего и одновременно с этим видел всё. Она была прекрасна, как ангел; нечеловечески и пугающе. Никто на свете никогда не счел бы себя достойным кого-то с таким обликом, даже не зная, кто она такая.

Убийца надежды.

Она напомнила ему о строфе из Библии, которую его магловские дедушка с бабушкой заставили его прочесть.

У серафима шесть крыльев; двумя он прикрывает лицо, при помощи двух летает, и двумя прикрывает ноги. Очевидно, «ноги» в Библии зачастую были эвфемизмом, по крайней мере, если судить по тем словам, которые он подслушал от религиозного ученика Рэйвенкло.

Картинки вспышкой, целые города, спрятанные под замок, люди, превращенные в проклятия, ждущие пускового сигнала.

Она могла видеть будущее, и она проскальзывала в разумы людей. Всё, что требовалось, так это побуждение сказать несколько слов не в те уши, вдохновить не того человека, выстроить серию событий, разрушающих жизни и уничтожающих сердца.

Целые города обносили стенами из-за этого создания, с запертыми внутри невинными людьми из-за возможности, что она могла превратить их в кого-то, кто убьёт своих друзей или родственников, или, может, просто скажет не те слова кому-то, кто может перейти к убийствам.

Таков был мир, из которого пришла Тейлор Эберт. Мир безнадёги, мир, где наилучшим исходом было ожидание смерти.

Девушка рядом с Тейлор говорила:

– Мы здесь, чтобы попросить тебя о помощи. Попросить о возмездии и попросить твоей силы. Мы хотим, чтобы ты и остальные Губители присоединились к нам, дабы остановить Сына.

Что?

Они пытались заключить союз с этой штукой? Тейлор знала, чем являлась эта штука, что она творила с людьми. Она знала, что Симург никогда нельзя доверять. Самый умный человек смог бы предвидеть события на дюжину шагов вперед; Симург могла видеть на десять тысяч шагов.

Зачем бы Тейлор вообще вступать в союз с кем-то, ответственным за десятки тысяч судеб, что хуже смерти?

Что Тейлор говорила?

Что она спасла не только свой мир, но каждый из миров?

Симург вела себя так, словно и не слышала их. Она просто парила в воздухе, словно ей вообще на самом деле не нужны были крылья.

Тейлор спорила с другой девушкой, и на мгновение они отвернулись от экрана.

Сбивало с толку то, что он вообще всё это видит, если Тейлор не смотрела, но монстр, наконец-то, изменила положение головы.

Незаметное изменение в выражении лица, но на мгновение Северусу показалось, что чудовище смотрит прямо на него.

Конечно, это было невозможно. Это было всего лишь воспоминание, тень прошлого.

Тем не менее, даже то, что она просто пристально смотрела в его направлении, нервировало. Снейп проверил; за ним не было никого и ничего, на что она могла бы глазеть.

Чтобы успокоить самого себя, он подтолкнул себя разумом, пытаясь добиться другого вида на то, что происходит. Это было не так легко, как с Омутом Памяти, но он оказался по другую сторону от двух девушек.

Монстр всё так же пристально смотрела на него.

Тревожный страх угнездился в его животе. Это было создание, способное видеть будущее; было ли возможно, что она осознала, что Северус будет здесь в данный момент и что она точно предвидела, где именно он окажется?

Она закричала, и он ощутил острую боль в голове.

Мгновение спустя он вернулся в реальный мир, отшатнулся назад и упал на одно колено. Северус ощутил, как кровь отхлынула от его лица.

– Она видела вас? – спросила Тейлор.

В кои-то веки она была так же бледна, как и сам Снейп.

Несомненно, она увидела в его разуме больше, чем ему казалось.

– Это невозможно, – сказал он. – Абсурдно.

– Она превращала людей в бомбы с часовым механизмом, – ответила Тейлор. – Делала их опасными, и иногда не из-за того, что они сотворили что-то ужасное.

– Вы предполагаете, что она могла повлиять на меня? – спросил Снейп.

Это должно было звучать нелепо, но в звуке её крика было что-то, что серьезно выбивало его из колеи.

– Суперсилы – полная херня, – сказала она рассудительно. – И силы Губителей были ещё большей херней, чем большинство суперсил. Сын стреножил силы всех остальных, но силы Губителей вообще не были скованы.

– Я не видел вашей силы в воспоминаниях, – сказал Северус.

Виноватое выражение проскользнуло по лицу Тейлор. Было ли возможным, что он видел эти воспоминания, но она стёрла память об увиденном?

Быстрый взгляд показал, что она держит руки в стороне от палочки. Это само по себе было подозрительно. Обычно она никогда бы не позволила кому-то направлять палочку на неё, не держа свою в руке.

Знание о Симург сделало его параноидальным.

– Это было наихудшим в ней, – тихо сказала Тейлор. – Нельзя было доверять даже тому, что твои мысли всё ещё твои собственные. Они держали меня вдали от неё, вы знаете, пока не наступил конец. Они считали, что я недостаточно стабильна, и ущерб, который я могла причинить, был бы просто немыслимым.

– Как они сражались с ней? – спросил Северус.

Если она была как Левиафан, с добавкой силы сведения людей с ума, сражение с ней было бы практически невозможным.

– Короткими налетами, – объяснила Тейлор. – И слишком долгое сражение было смертным приговором; никто не мог рисковать тем, что кейп превратится в одну из её марионеток.

Значит, они убивали своих же.

Северус ощутил тошноту. Мысль о том, что Симург могла изнасиловать его разум, выбивала из колеи. Она ужасала в таких отношениях, которые он только начинал осознавать.

Предстоит ли ему провести остаток своих дней, размышляя о том, был ли этот момент тем, в котором он окончательно потерял контроль и последовал её воле?

Если она смогла увидеть его из воспоминания, то что могло удержать от того, чтобы просто явиться в этот мир? Что могло удержать любого из других Губителей?

Тейлор, несомненно, убила то создание, которое сотворило Губителей, но ни одно создание не жило в изоляции. Там, где было одно, существовали и другие.

– Вы жили в будущем, не так ли? – спросил он, воспоминание о хроме и стали всё ещё горело в его мозгу.

Тейлор кивнула.

– Когда? – поинтересовался Северус.

– Две тысячи тринадцатый, – ответила Тейлор. – По крайней мере, в самом конце.

– И насколько всё было плохо?

– Уничтожались целые миры, – сказала Тейлор. – Миллиарды, десятки миллиардов погибли.

– Здесь? – спросил он.

Она беспомощно пожала плечами.

– Там было множество миров; я, по правде говоря, не следила.

Так что оставалось возможным, что миру осталось только двадцать лет, прежде чем... что-то случится.

– Может, это не прошлое, – сказала Тейлор. – Может, просто время здесь течет немного медленнее.

Северус внимательно посмотрел на неё.

Она пожала плечами.

– Если это случится, то мы ничего не сможем с этим поделать. Я стараюсь не думать слишком много о таком исходе.

Когда к Северусу наконец вернулся дар речи, он изрёк:

– Мне кажется, на сегодня хватит занятий.

Поднявшись на ноги, он молча вышел.

Глава 96. Сириус

В ходе своего первого урока со Снейпом я многому научилась.

Во-первых, было возможно настолько погрузиться в Легилименцию, что терялось осознание окружающего мира. Это означало, что вы становитесь уязвимы для любого, у кого есть палочка.

Нужно будет проявлять осторожность в этом вопросе. Несложно воспользоваться палочкой и затем сунуть её обратно в карман.

Во-вторых, я сумела не дать ему заметить моих насекомых, по большей части. Те разы, когда не получилось, были достойны сожаления, но, в конечном итоге, он их и не вспомнит.

В-третьих, иногда происходило и взаимное проникновение. Был момент, когда Снейп начал испытывать моё воспоминание, вместо того, чтобы просто видеть его. Я, в это время, также испытывала часть его воспоминаний. Я не смогла по-настоящему что-либо рассмотреть; просто ощущение, что он в своей жизни, когда был моложе, сталкивался с чем-то похожим на мою травлю.

Мне не требовалось видеть детали; ощущений было более чем достаточно.

Кажется, многие вещи в волшебном мире были палкой о двух концах.

По очевидным причинам, становиться анимагом было ужасно опасно. И, тем не менее, изучение анимагии могло оказаться тем, что мне потребуется, если меня когда-нибудь схватят Пожиратели Смерти и не поступят после этого разумно, сразу же просто прикончив меня.

Анимагия была одной из немногих защит, вообще не требовавших палочки, и это означало, что анимагия могла пригодиться в моменты, когда палочку отобрали.

Большинство волшебников не заморачивалось на этот счёт; анимагия в основном была полезна для разведки и скрытного проникновения, и всегда оставалась возможность получить нечто полностью бесполезное, вроде оленя, бобра или черепахи.

Я читала, что форма патронуса зачастую указывает на то, каким животным вы станете. Если это было правдой, я точно так же могла полностью бросить попытки освоения.

И всё же, знание, как стать кем-то, не означало, что мне нужно будет этим пользоваться. Лучше было иметь больше козырей, которые так и останутся в рукаве, чем не иметь ни одного в момент проигрыша.

Того лучше, прямо здесь имелся волшебник, который знал, как сделать всё правильно.

– Мистер Блэк, – аккуратно произнесла я. – Я хотела бы поблагодарить вас, за то, что вы разрешили нам жить в вашем доме.

– Опять будешь меня в камень превращать? – спросил он.

Сириус сидел за столом, уставившись на свою кружку. Очевидно, дела с Гарри шли не так хорошо, как он надеялся.

– Несомненно, если это спасёт вашу жизнь или чью-либо ещё, – ответила я. – Нужно ли мне снова превращать вас в камень?

– А сможешь? – спросил он.

Признаки депрессии были очевидны для меня; я годами жила с ней в собственном доме. У меня и самой когда-то была депрессия.

– Он не Джеймс, – произнесла я.

Это было, пожалуй, даже хорошо, если судить по мимолетным обрывкам того, что я видела в разуме Снейпа, когда он считал, что я не смотрю.

Сириус слишком сильно давил; пытался создать взаимоотношения из ничего немножко чересчур быстро. Гарри восхищали истории о его родителях, но он уже не был тем ребенком, которым когда-то являлся.

Он осознавал угрозу, представляемую Пожирателями Смерти, и весьма достойно прилагал свои усилия.

– Я считал, что ему будет больше нравиться веселиться, – сказал Сириус. Он медленно покачивал кружку с напитком в руке. – Но вместо этого он собран и целеустремлён. Он намного больше похож на Лили, чем на отца.

– Я тренировала его больше года, – добавила я. – Пыталась сохранить ему жизнь.

Сириус непонимающе уставился на меня, и я вздохнула. Несомненно, он был не настолько хорошо осведомлён о моей репутации, как все остальные.

– Он никогда, вообще никогда не сможет расслабиться, пока Пожиратели Смерти и их хозяин не будут мертвы и не исчезнут.

– Я просто ожидал увидеть больше... чего-то, – сказал Сириус, взмахивая рукой, с разочарованием, написанным на лице. – Словно ему просто не нравится веселиться.

– Ему нравится, – отозвалась я. – Он просто немного более серьёзный, чем вы.⁽⁵⁴⁾

Сириус уставился на меня на мгновение, затем ухмыльнулся печально.

– На то, чтобы стать семьёй, нужно время, – продолжила я. – Вы не можете навязать это силком.

Он уставился обратно в чашку, лицо его снова стало хмурым.

– Хотелось бы вам заняться чем-то, что поможет вам стать ближе к нему?

Черты его лица заострились, Сириус пристально посмотрел на меня.

– Гарри нужно любое, самое небольшое преимущество, какое только можно, – пояснила я. – И не только ему. Насколько тяжело вам было стать анимагом?

Он рассмеялся, короткими, словно лающими звуками.

– Если бы это было легко, все бы ими были, – ответил он. – Анимагия спасла мне жизнь, но большинство людей не заканчивают свои дни в тюрьме.

– Я бывала в тюрьме раньше, – сказала я.

Если он проверит, то предположит, что я имела в виду то время, когда находилась под арестом в Министерстве.

– Возможно, что снова там окажусь.

– Ты хочешь научиться анимагии? – спросил Сириус.

Я уклончиво пожала плечами.

– Сколько времени это займёт? – спросила я.

– Нужно будет собрать урожай корня мандрагоры, – сказал он. – И держать лист мандрагоры во рту в течение целого месяца. Если он выскользнет, придется начинать всё сначала.

– Даже во сне? – спросила я.

– Ты не поверишь, насколько легко нечаянно съесть мандрагору, пока ты поедаешь хорошо прожаренную говядину, – ответил Сириус. – И если ошибёшься, начинаешь всё сначала.

Я кивнула.

– Затем нужно использовать лист для создания зелья, – сказал он. – И надеяться, что луна будет сиять, потому что это последний шаг в приготовлении зелья, и если всё затянуто тучами или вроде того... что же, всё заново – сосём листья мандрагоры ещё месяц.

– Что ещё входит в зелье? – спросила я.

– Роса, не подвергавшаяся воздействию солнечного света и человеческих ног в течение семи суток. Кокон ночной бабочки «Мёртвая голова».

Придется заняться их размножением для быстрого воспроизводства.

– Можно ли просто набрать росы в первый день и затем сохранить её в чашке? – спросила я.

Сириус нахмурился.

– Я не уверен.

Я вытащила блокнот, сделав пометку.

– Что это у тебя там? – спросил он.

– Что вы знаете об экспериментальном методе? – спросила я.

Выражение непонимания на его лице поведало мне в точности, сколько он знает.

– Нужно будет найти ещё какое-нибудь зелье, где используется этот ингредиент, – сказала я. – Потому что все эти дела с мандрагорой выглядят немного трудными, чтобы рисковать ими при использовании не протестированного метода. Если сработает, то всё станет немного легче. Как вы решили эту проблему?

– Комнатные растения, – пояснил Сириус. – Поместили их под стекло в подвале Джеймса. Растение погибло, но всё сработало.

Я сделала ещё одну пометку.

– Как только ты изготовишь зелье, нужно ждать бури с молниями, – сказал Сириус. – Тогда можно принимать зелье. До того времени, каждый восход и закат нужно повторять заклинание.

– Хорошо, – отозвалась я. – У нас будут люди, наблюдающие за прогнозами погоды по телевизору, и нам просто нужно будет отправиться туда, где идёт гроза.

Он вытаращился на меня.

– Маглы следят за погодой и говорят всем, когда что скорее всего произойдёт, – объяснила я. – У них есть камеры в небе, наблюдающие за грозами и сообщающие о них.

Сириус пристально смотрел на меня.

– Камеры в небе?

– В космосе, – поправилась я. – Они присылают обратно изображения, и люди могут сказать, в каком направлении пойдёт гроза.

Я не знала точно, когда по новостям начали показывать прогнозы погоды, но была твердо уверена, что в девяностых их точно демонстрировали; прошлым летом, с Гермионой во Франции, я видела прогноз погоды.

Сириус был чистокровным; я сомневалась, что он вообще когда-либо смотрел телевизор, не говоря уже о наблюдениях за погодой.

– Давай, расскажи ещё, что маглы ходили по Луне, или что хлеб они продают уже нарезанным.

Теперь настал мой черёд таращиться на него. Я встречала чистокровных, которых изумили бы именно эти факты, но...

– Я знаю, что такое прогноз погоды, – сказал Сириус. Ухмыльнулся. – Девушка моего лучшего друга была маглорожденной.

Точно.

Пожалуй, обобщать только из-за того, что кто-то являлся чистокровным, было плохой идеей. Не все из них были невежественными ксенофобами.

– Как ты собираешься получить прогнозы со всех частей страны? – спросил он.

– У меня повсюду маглорожденные друзья, – объяснила я. – И у них есть друзья полукровки. Если я дам им знать, что мне нужно знать, когда разразится гроза, они сообщат мне.

– Так ты хочешь, чтобы я учил тебя и Гарри?

Я покачала головой.

– Сколько, как вам кажется, вы сможете обучить за раз?

– Что... – спросил он в ответ. – Ты хочешь, чтобы я обучил, как стать анимагами, целый класс маглорожденных?

– В конечном итоге, – произнесла я. – Пожалуй, стоит начать с наиболее доверенной дюжины.

– Включающей тебя и Гарри? – спросил он.

Я кивнула.

– Нам нужно будет держать это в тайне, – сказала я. – Скорее всего, заниматься всем этим придётся не здесь. В особняке Лонгботтомов мощная защита.

Летом я собиралась тренироваться с остальной своей командой. Это несло в себе небольшой риск; я изучила защиты на домах всех своих друзей.

В интересах целесообразности и сбережения денег, все маглорожденные получили стандартные наборы защиты. Их оказалось бы недостаточно, чтобы отбить целенаправленную атаку, но достаточно, чтобы предупредить их и позволить сбежать через каминную сеть.

Лонгботтомы вложились в улучшение защит, с того момента, когда лечение с Омутом Памяти вернуло им их семью. По словам Невилла, были попытки прорваться через их систему безопасности. После каждой попытки, они ещё больше увеличивали защиты, вплоть до того, что их дом обладал теперь практически наилучшими защитами, какие только можно было купить за деньги.

Если я смогу убедить Сириуса отправиться со мной в дом Невилла, то я смогу выбраться из-под бдительного ока Северуса и смогу заняться анимагией. Невилл говорил, что у него есть сад магических растений; надеюсь, у него найдутся для сравнения интересные особи магических насекомых.

– Целый класс анимагов, – сказал Сириус. Он таращился куда-то вдаль. – Разве из-за этого анимагия... не перестанет быть особенной?

– Большинство из нас рассматривает не умирание как нечто особенное, – сообщила я. – И это не так, словно бы вам придется учить класс в Хогвартсе. Вы будете учить детишек, знающих, что козырь в рукаве может оказаться разницей между жизнью и смертью.

– Ты не сможешь выбрать свою форму, – предупредил он. – Некоторые из них могут в конечном итоге оказаться пандами, или ленивцами, или улитками или ещё кем в таком духе.

– Даже улитка может быть полезна, – возразила я. – И вы не можете просто бросить, из-за того, что что-то может оказаться не полезным. Улитки могут карабкаться по стенам, и они достаточно маленькие, чтобы помещаться в мышиные отнорки.

– Где их и съедят мыши, – добавил он.

– Возможно, – произнесла я. – Но если вы в ситуации, достаточно отчаянной, чтобы вы были готовы нырнуть в мышиную нору, вы уже в любом случае практически мертвы.

Он нахмурился, затем кивнул.

– Вам нельзя сообщать об этом Снейпу или Дамблдору, – сказала я. – Или любому другому члену Ордена. Они могут зарегистрировать нас.

Когда я произносила фамилию Снейпа, он поморщился. Несомненно, отношения их были до известной степени натянутыми. Я, по правде говоря, видела не так уж и много.

– Они не зарегистрировали меня, – ответил Сириус. Вид его был задумчивым. – Тем не менее, это был бы огромный розыгрыш Министерства... дюжина незарегистированных анимагов.

– В конечном итоге две сотни, – сообщила я.

– Ты никогда не достанешь столько бабочек «Мёртвая Голова», – отозвался он.

Я пожала плечами.

– Всё возможно.

В зависимости от того, какие формы получат люди, я, может даже, смогу использовать анимагию в качестве тактики инфильтрации. Дюжина жуков-анимагов может очень быстро переломить ход битвы, особенно если все они будут невидимы ещё до того, как я вступлю в бой.

– У тебя большие планы, – сказал он. – Просишь человека об услуге, а сама его в камень превращаешь раз за разом.

– Худшее, что вы можете сделать – сказать нет, – ответила я. – В таком случае, я просто буду канючить весь остаток лета.

– Ты маленькая честная девочка, да?

– Репутация честного человека может оказаться полезной, – объяснила я. – Тогда, если я скажу, что собираюсь всадить вам нож в брюхо, вы мне поверите.

Он секунду пристально смотрел на меня, голова его склонилась набок, словно он пытался решить, серьёзно ли я.

Мгновение спустя, он покачал головой и затем произнёс:

– Могу поверить и так. Дамблдор и остальные не доверяют мне в достаточной мере и потому не разрешают принять участие, в том, чем они там занимаются. Представляешь, они считают, что я столько просидел в Азкабане, что малость свихнулся. Можешь ты в такое поверить?

Я слишком часто слышала, как он бормочет что-то себе под нос, чтобы полностью отринуть подобную идею. Тем не менее, если можно было научиться полезному навыку от сумасшедшего, то я была более чем готова попробовать.

Он рассмеялся, и смех его звучал немного натянуто. Годы с дементорами, пожирающими его душу, не прошли для него даром.

– Подозреваю, меня они считают ещё более сумасшедшей, чем вас, – ответила я, – так что вы оказались в достойной компании.

Сириус, наверное, поддерживал себя годами исключительно за счёт ненависти; теперь у него была иная жизнь и не имелось цели. Он, скорее всего, набросился бы на Пожирателей Смерти, мстя им, но Дамблдор и Снейп не доверяли ему.

Он был бы счастлив в роли крёстного Гарри, но Гарри теперь был слишком чужим. Я заразила Поттера ответственностью, и им требовалось время на то, чтобы познакомиться друг с другом.

Теперь ему требовалась цель.

– Задумывались ли вы над тем, что это будет означать для маглорожденных? – спросила я. – Это спасёт несколько жизней. Это может дать им шанс на отпор. Пожиратели Смерти могут умереть.

Его голова резко повернулась, и Сириус уставился на меня.

– Каждый раз, когда маглорожденный убивает Пожирателя Смерти благодаря тому, чему вы его научили, это словно вы сами его убили. Помимо этого, разве Лили не захотела бы, чтобы вы защищали друзей Гарри?

– Ты пытаешься манипулировать мной, – ответил он. Сириус сильнее обхватил чашку. – Но у меня нет других занятий, получше.

– Я заставлю Гарри проводить время с вами, – произнесла я. – И кто знает, что может случиться? Вы сможете огранить разумы целого поколения учеников Хогвартса... разве не будет это величайшим в истории розыгрышем?

– Может и покажу им трюк-другой, – проворчал он.

Он не практиковался двенадцать лет; я сомневалась, что он вообще дотягивает до наших стандартов. Хотя, возможно, он знал что-то, чего не знали мы, и я не собиралась давать от ворот поворот кому бы то ни было.

Помимо этого, больше взрослых на нашей стороне – только на пользу.

– Не, дюжину обучать не возьмусь, – сказал Сириус. – Слишком много. Во всём этом есть опасные моменты.

– Сколько тогда?

– Шесть, – ответил он. – Четыре было бы ещё лучше.

– Значит, тогда шесть.

Я, Гарри, Гермиона, Невилл, раз уж собираться будем у него. Я сомневалась, что Рон захочет проходить через весь этот нелёгкий процесс; одни только его привычки в еде привели бы к тому, что он проглотил бы лист, а характер его в раздражённом состоянии, как правило, становился мерзким.

Нужно будет взять одного из выпускников и шестикурсника.

– Будет нелегко, – предостерег Сириус. – Будут моменты, когда захочется выплюнуть этот лист и сдаться. Большинство людей так и делает.

– Мои люди не большинство, – парировала я. – И я гарантирую, что если они выплюнут этот лист, то вместе с ним потеряют часть зубов. Волшебники же могут заново выращивать зубы, да?

– Может, это, в конце концов, и будет весело, – пробормотал Сириус.

– Самой опасной будет часть, когда мы будем пить зелья, – сказала я. – У Пожирателей Смерти есть пророк... провидец, и они могут явиться за нами.

При этих словах Сириус оживился.

– Так мы можем подготовить ловушку, если захотим.

– Времени у нас будет немного, – ответила я. – Учитывая, что нам нужно будет наблюдать за прогнозами погоды.

– У нас целое лето впереди, – сказал Сириус.

– Это правда, – отозвалась я. – И непохоже, что Дамблдор или Ремус планируют включить нас в свои дела, так что мы тоже сможем повеселиться на свой лад.