Автор книги: Prongs
сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 75 страниц)
Глаза Регулуса полыхнули яростью, губы задрожали от гнева.
-Не смей так говорить о ней!.. - закричал он и бросился на страшего брата с кулаками.
Сириус, который был на полголовы выше и чуть ли не вдвое сильнее, легко перехватил и заломал правую руку Регулуса, потом развернул брата спиной к себе, так, чтобы он не мог пошевелиться, а только морщился от боли, беспомощности и обиды.
-Я смотрю, тебе уже здорово промыли мозги, - негромко сказал Сириус на ухо брату. - Что ж, я предупреждал тебе, Регулус. Но если ты уже сделал выбор...- в голосе Сириуса неожиданно прозвучала боль и сожаление о невозможности что-либо изменить. - Надеюсь, твоя мамаша будет биться в истерике от восторга, когда ты станешь Пожирателем смерти и впервые убьёшь беззащитного, безоружного магла!..
С этими словами Сириус оттолкнул от себя брата и, сжав зубы, молча посмотрел на него.
Регулус, потирая руку, бросил на Сириуса последний, полный обиды и злости взгляд и скрылся за поворотом.
Стоило младшему брату исчезнуть из вида, резкая перемена произошла в Сириусе, во всём его облике, выражении лица, взгляде.
Он больше не был рассержен и зол.
Он был подавлен.
Сириус подошёл к окну, чуть опустил голову. Лили видела, как он хмурится и едва заметно качает головой.
Лили знала о его сложных отношениях в семье, и о его побеге из дома тоже кое-что слышала. А теперь ещё и младший брат собирался стать Пожирателем...
Лили вдруг стало очень жалко Сириуса. Захотелось помочь ему, правда, Лили не знала, как.
Может, просто подойти и обнять?..
Но какая-то неведомая сила заставила гриффиндорку остаться на месте. Где-то в глубине души она понимала, что ничего не может сделать. Да и потом, она ему чужой человек; может, он и вовсе рассердиться, если узнает, что Лили слышала его разговор с братом. Что-то подсказывало ей, что Сириусу лучше побыть одному, а она только сделает хуже. И пусть она, возможно, будет корить себя за то, что не попыталась помочь, но нарушить его одиночество Лили отчего-то не могла.
Бросив последний грустный взгляд на неподвижную фигуру Сириуса, Лили с тяжёлым сердцем отвернулась и пошла в гостиную Гриффиндора другим путём.
Магазин готовых зелий Вэйланда Гая находился в Косом переулке, примыкая к Лютному. Несмотря на то, что в ассортименте господина Гая не было тёмномагических зелий, магазин производил неприятное впечатление. Это было небольшое помещение с низким потолком, с которого свисали связанные в пучки травы, источающие неприятный, удушающий, густой запах. Два узкие грязные окошки едва пропускали свет, поэтому в магазине царил полумрак. Деревянные половицы, начинающие прогнивать, скрипели под ногами, пока посетитель проходил вдоль застеклённых шкафов, выбирая нужное зелье. На стойке, за которой стоял мистер Гай, горела свеча в медном искривлённом подсвечнике, освещая своим тусклым светом грязную поверхность стойки, пока хозяин лавки скрупулёзно и недоверчиво пересчитывал деньги, заплаченные ему покупателем.
Вэйланд Гай был высокий, под два метра, волшебник лет тридцати пяти.
Его некрасивое лицо, начиная с узкого, островатого подбородка, как бы расширялось кверху. Тёмные, волнистые волосы доходили до плеч. Большие, полузакрытые воспалёнными веками глаза были разного цвета: один глаз у него был зелёный, другой — серый. Хмурым, тяжёлым взглядом он наблюдал за своими посетителями во всё время, пока они находились в его лавке. Многим от этого взгляда становилось не по себе. Здоровался и прощался, соглашался или не соглашался мистер Гай исключительно кивком или покачиванием головы, прикрывая покрасневшие от плохого освещения глаза. Говорил этот человек крайне редко.
Трудно представить, что могло понадобиться лучшей ученице курса, старосте Гриффиндора Лили Эванс в этой мрачной лавочке. И всё же она была здесь.
Дело в том, что Лили и Элизабет, совсем недавно научившись трансгрессировать и успешно сдав экзамен, захотели встретиться на Пасхальных каникулах в Косом переулке, где провели почти целый день. Часов в шесть девушки решили отправиться по домам. Попрощавшись с подругой, Элизабет незамедлительно трансгрессировала, а вот Лили решила остаться. Её внимание привлёк магазинчик готовых зелий мистера Гая. Лили никогда не была там. А, поскольку гриффиндорка интересовалась зельеварением, то решила, что ничего страшного не случится, если она на пару минут зайдёт поглазеть, а потом отправится домой.
Ассортимент магазина был довольно большой. Лили около пяти минут с интересом изучала представленные вниманию покупателей зелья и всё это время чувствовала на себе взгляд хозяина лавки, что ей не очень-то нравилось. В магазине никого, кроме неё и мистера Гая, не было. Вдоволь насмотревшись и, естественно, ничего не купив, Лили вышла на улицу.
Серое хмурое небо нависло над землёй. Лили почувствовала себя неуютно. Пройдя несколько шагов в сторону Гринготтса, собираясь оттуда трансгрессировать, она зачем-то ещё раз обернулась на магазин господина Гая...
А в следующее мгновение раздался чудовищный взрыв. Магазин взлетел на воздух. Во все стороны полетели обломки серого кирпича и досок, щепки, осколки битого стекла. То, что осталось от разрушенного магазина, полыхало ярким, бушующим пламенем.
В первую секунду взрывной волной Лили отбросило назад. Ударившись спиной о шершавую стену дома, Эванс грохнулась на землю лицом вниз и инстинктивно закрыла голову руками. Очевидно, она стукнулась затылком о стену, потому что перед глазами вспыхнули разноцветные огоньки, голова закружилась.
Эванс почувствовала, что вот-вот потеряет сознание.
С трудом приподняв голову, Лили посмотрела сначала на свои исцарапанные и окровавленные руки, порезанные осколками стекла, потом на горящий магазин...
Последний отблеск незатуманненного сознания выхватил из всеобщего хаоса медленно приближающуюся к девушке фигуру в чёрной мантии с наброшенным на голову капюшоном, так что нельзя было рассмотреть лица.
А потом Лили провалилась в темноту.
***
Веки Лили задрожали, и она медленно открыла глаза. Огляделась, но не увидела ни разрушенного магазина, ни Гринготтса... Она вообще была не в Косом переулке.
Эванс лежала в полутёмной комнате на односпальной кровати, укрытая колючим, бежевым пледом.
Лили почти рассмеялась, решив, что всё ей просто приснилось, и теперь она лежит в своей комнате. Но была одна маленькая проблема.
Это была не её комната.
Лили вообще первый раз здесь находилась.
Неприятный холодок пробежал по спине.
Лили осторожно приподнялась на локтях и тут же поморщилась от сильной боли: голова почти раскалывалась. Преодолевая боль, Эванс села на кровати и осмотрела помещение, в котором она находилась.
Это была маленькая комната, оклеенная тёмно-зелёными обоями, уже изрядно посеревшими от старости. В углу стоял письменный стол и рядом простой деревянный стул. Небольшое окно было занавешано жёлтыми занавесками с розовыми цветочками. С другой стороны, напротив кровати, стоял большой платяной шкаф. Больше ничего в комнате не было.
С правой стороны от шкафа с трудом угадывалась в полумраке закрытая дверь.
Лили встала с кровати. На полу у изголовья заметила свои туфельки и плащ, которые сразу же надела. Однако кто-то ведь снял их с неё...
Тревога, и без того не покидавшая Лили, усилилась. Этот кто-то, кто снял с неё обувь и куртку, очевидно, принёс её сюда. И он мог быть кем угодно...
Внезапно вспомнилась фигура в чёрном плаще, которую Эванс видела перед тем, как потеряла сознание. Может, в доме этого человека она сейчас и находится?.. Вот только кто это?..
Сколько бы вопросов сейчас ни роилось в её голове, одно гриффиндорка знала наверняка: нужно отсюда выбираться.
Протиснувшись между кроватью и столом к окну, Лили отодвинула рукой занавески.
За окном была совершенно незнакомая улица. Вдоль грязной дороги нестройными рядами тянулись серые дома. Пожилой мужчина взошёл на крыльцо дома напротив и, отперев дверь ключом, скрылся внутри. Серое небо давило на землю своим безразличием. Накрапывал дождь.
Лили отошла от окна, сделала несколько шагов к двери и, ощупав в кармане джинс волшебную палочку, почувствовала некоторое облегчение.
Медленно, шаг за шагом Эванс приближалась к двери. Повернула ручку...
Дверь открылась. Лили оказалась на крохотной лестничной площадке. Эванс стала осторожно спускаться по лестнице, сжимая в руке волшебную палочку. Ступени неприятно скрипели под ногами.
Лили спустилась в небольшую комнату, судя по всему, гостиную. Меблировка здесь была такая же бедная, как и в спальне наверху. В углу напротив лестницы стояли друг против друга два старые кресла с потёртой тканевой обивкой, между которыми располагался небольшой деревянный столик. На нём стояла стеклянная пепельница и лежала какая-то книжка в кожаном коричневом переплёте. Вдоль другой стены тянулся книжный шкаф с множеством пыльных книг. Напротив стоял диван.
Лили подошла к столику и взяла в руки книжку, оказавшуюся альбомом для фотографий. Ей отчего-то вдруг стало очень интересно взглянуть на него, и каким бы глупым и безрассудным это не показалось, но чувство любопытства пересилило страх.
Эванс стала листать альбом. На всех фотографиях ей переодически встречался весёлый, начинающий седеть мужчина с бледным, худым лицом, рядом с ним часто оказывалась примерно одного возраста с ним, некрасивая смуглая женщина. На одной из фотографий была запечатлена семья из трёх человек: высокий, молодой мужчина, смешной, улыбающийся мальчик у него на плечах и женщина...
Лили сразу узнала её. Это была профессор Донолдина Салисберри. Она была много моложе и веселей той, какую знала Эванс. Она смеялась, обнимая мужа и теребя волосы сына. Они все казались такими счастливыми, но Лили знала, что из всех, кто был запечатлён на этой фотографии, в живых осталась только Донолдина.
Лили продолжала листать альбом. На каждой фотографии ей попадались всё те же лица. И вдруг из альбома выпало фото, очевидно не вставленное в него, и упало на стол обратной стороной вверх.
Лили отложила альбом и подняла фотографию. На обратной стороне мелким неразборчивым почерком было написано: «Мои девочки, Донни и Джерри».
Лили повернула фото лицевой стороной. С фотографии на неё смотрели две женщины, сфотографированные довольно близко. Одной (и это была Донолдина) было около тридцати пяти, она улыбалась искренне и открыто, обнимая и притягивая к себе рукой вторую женщину, которая, кажется, не хотела фотографироваться, но её заставили. И всё же она улыбалась, украдкой и как бы не хотя.
Эта молодая женщина была примерно на десять лет младше сестры. Чёрные блестящие волосы волнами ниспадали на плечи, аристократическая бледность только подчёркивала чёрные выразительные глаза. А красивое лицо ещё не было изуродовано чудовищным шрамом...
Сзади под чьими-то ногами заскрипели половицы. Лили застыла, стараясь оттянуть момент, когда ей придётся обернуться.
Положив фотографию на стол, гриффиндорка медленно повернулась лицом к вошедшему.
В дверях, чуть склонив голову направо, стояла женщина со шрамом. Она же Джеральдина Рокфорт.
Сердце ухнуло куда-то вниз. Страх холодом сковал мышцы.
Страшная мысль промелькнула в созании Лили.
«Вот сейчас я умру. Она убьёт меня».
Две волшебницы молча смотрели в глаза друг другу. Когда установился этот странный зрительный контакт, время замедлило свой бег, а потом и вовсе остановилось.
-Здравствуй...детка.
Лили вздрогнула от звука хриплого голоса Джеральдины, крепче сжала палочку, потом окинула женщину быстрым взглядом. Одета она была весьма прилично, не то что тогда, в Хогвартсе: на ней были чёрные, обтягивающие штаны с ремнём с массивной металлической пряжкой, чёрные невысокие сапоги из мягкой кожи, белая, свободная, хлопковая рубашка и простая, чёрная мантия, которая была не застёгнута. Чёрные волосы были расчёсаны, но где-то в глубине чёрных глаз горел безумный огонёк. В правой руке Джеральдина держала волшебную палочку.
-Я смотрю, ты тут себе уже занятие нашла...рассматриваешь фотографии моей семьи, - заметила Джеральдина, бросив взгляд на открытый альбом и чуть приподняв тонкую бровь.
Лили сглотнула. Было так странно снова встретиться с этой женщиной и к тому же находиться с ней в одной комнате. Всё это больше походило на страшный сон, чем на правду. На один из часто снившихся Лили кошмаров.
Рокфорт перевела взгляд на лицо Лили и сделал шаг в её сторону.
-Имейте в виду, я буду защищаться!.. - выпалила Лили, вскинув волшебную палочку.
Джеральдина остановилась.
-Защищаться? - негромко переспросила она. - От кого? Я здесь больше никого...- она сделала паузу, оглядевшись вокруг себя, и губы её дрогнули в насмешливой улыбке, - не вижу.
-От вас, - срывающимся шёпотом произнесла Лили.
-Детка...позволь спросить...как ты думаешь, для чего человеку дана голова? - медленно проговорила Рокфорт.
Лили не поняла, к чему она клонит.
-Если бы я хотела тебя убить, я бы сделала это в Косом переулке, а не тащила бы к себе домой и не вылечивала бы твои изрезанные руки, - Джеральдина кивнула на руки Лили.
Эванс опустила взгляд и с удивлением обнаружила, что от порезов и ссадин на руках не осталось и следа. Лили в конец растерялась.
-Вы...вы меня вылечили...зачем? - гриффиндорка недоумённо посмотрела на Джеральдину, но вдруг внезапная, страшная мысль вспыхнула в её сознании. - Вы взорвали магазин! А там был человек! Он же...с ним...
Лили похолодела от ужаса.
-А, да... От ублюдка и мокрого места не осталось, - жестокая улыбка искривила лицо Джеральдины, и глаза зловеще вспыхнули.
-Вы сумасшедшая, - прошептала Лили, и рука, в которой она сжимала палочку, предательски задрожала.
-Я...ну со мной дело решённое...- медленно произнесла Джеральдина, проходя на середину комнаты и глядя в пол. - Но вот ты-то, - она подняла глаза на Лили. - Что у тебя за талант вечно оказываться не в том месте не в то время? Какого чёрта тебя понесло в этот грёбаный магазин? - чем больше она говорила, тем громче и резче становился её голос.
Лили не отвечала. Несколько томительных секунд прошло в молчании.
-Значит, вы не будете меня убивать? - странный вопрос слетел с губ Лили.
-Разумеется, нет, - раздражённо ответила Джеральдина.
-Отпустите?..
Рокфорт кивнула.
-Не сейчас, - тут же резко осадила она обрадовавшуюся Лили. - У тебя после такого силёнок для трансгрессии не хватит. Тебя или распополамит, или просто вывернет наизнанку.
Лили внимательно посмотрела на Джеральдину. Неужели же эта женщина, убившая не одного человека, проявляет к ней заботу?
-Зачем вы убили всех этих людей? - вдруг спросила Лили.
Джеральдина остановила на её лице тяжёлый, задумчивый взгляд.
-Ты когда-нибудь слышала о мести, детка? - пугающе тихо спросила она, и что-то странное словно бы прозвучало в её голосе.
Убийство семьи профессора Салисберри, причина её ухода из Министерства, её изуродованная сестра и несколько загадочных смертей, в которых обвиняли Джеральдину Рокфорт, - кусочки пазла сложились в страшную, чудовищную картину, на которой однако ещё было много белых пятен.
-Так вы...мстите за свою семью? - Лили наморщила лоб.
Джеральдина не ответила. Она остановилась у книжного шкафа и невидящим взглядом уставилась в пол. Потом вдруг нахмурилась и сузила глаза.
-У меня такое странное чувство...хочется как будто... излить душу, что ли... - Джеральдина неопределённо усмехнулась и, глядя куда-то в сторону, повернула голову в сторону Лили. - Странно... Я думала, так только перед смертью бывает.
-Всем порой нужно выговориться, - заметила Лили, напряжённо следя за волшебницей.
-Ну, допустим, - Джеральдина немного помедлила, потом убрала палочку в карман мантии.
-Можете рассказать мне...если хотите...- неожиданно даже для самой себя сказала Лили. - Раз вы всё равно не отпускаете меня...
-Тебе? - что-то презрительное мелькнуло в лице Рокфорт. - А ты уверена, детка, что хочешь нести этот груз? Любое знание — это бремя. Подумай.
-Я не боюсь, - решительно сказала Эванс.
-Я не о страхе говорю, - произнесла Рокфорт.
-Всё равно, - Лили мотнула головой. - И...вы думаете, я о вас ничего не знаю? Мне известно, что ваша семья погибла от рук Пожирателей смерти...и что выжили только вы...и ваша сестра, профессор Салисберри, потому что тогда её не было дома...а ещё моя подруга встретила одного старика, он говорил о вас... Он сказал такую странную фразу: «Пять семей за одну жизнь». Что это значит?
Рокфорт прищурилась и внимательно посмотрела в глаза гриффиндорке.
