Текст книги "Поцелуй меня (СИ)"

Автор книги: Prongs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 75 страниц)

-Ты оглох? – едва не кричит Сириус и, быстро подойдя к эльфу, пинками выталкивает его за дверь. -Поганец мелкий! – ругается Сириус и передразнивает Кикимера: - «Вы непочтительны к своей матери…» В этом доме Сириуса бесит буквально всё: начиная от его собственной семьи и кончая мебелью в зале. В особенности его раздражает Кикимер: вечно эльф лезет, куда его не просят, и вечно говорит ему о том, что Сириус не проявляет достаточного уважения к матери. Сириус бросает взгляд на настенные часы. Почти полчетвёртого. Да, Сириус действительно опаздывает: обед неизменно начинается в три, и никто из членов семьи не смеет опоздать хоть на минуту. Странно, что мать не послала за ним раньше. Сириус на мгновение задумывается над этим, но тут же с досадой трясёт головой. Ему решительно всё равно, почему она так поступила. «Что ж, может спуститься?» - лениво думает Сириус. И медленно, не хотя плетётся к двери. Спускаясь по лестнице, он нарочно громко топает: во-первых, шум гораздо приятнее гробовой тишины, царящей в доме, а, во-вторых, Вальбургу всегда бесит, когда старший сын так делает. Сириус входит в столовую. Вся их небольшая семья уже в сборе. Мать восседает во главе стола, отец сидит напротив, Регулус сбоку. Они чинно трапезничают, и хотя это всего лишь домашний обед, все они одеты так, словно собрались на королевский приём: Вальбурга в чёрном длинном платье, обтягивающем на груди и расходящемся к низу; Орион в фиолетовом костюме, белоснежной, идеально выглаженной рубашке с бриллиантовыми запонками на манжетах; Регулус в зелёных брюках со стрелками и таком же жителе, аккуратно застёгнутом на все пуговицы. Сириус в своих чёрных джинсах и белой рубашке, выпущенной из штанов, сюда никак не вписывается. -Почему ты опоздал? – чеканит Вальбурга, не глядя на сына. Сириус, усаживаясь за стол, бросает на мать короткий взгляд. Отношения матери и старшего сына похожи на шахматную партию, в которой каждый по очереди делает ход. В какой-то определённый момент любой из них может сделать шах, и дальнейшее развитие игры зависит от того, сможет ли атакуемый отбиться и затем перейти в наступление. За всё время их битвы никто из них не поставил другому мат, и, значит, победителя в затянувшейся на несколько лет борьбе всё ещё нет. И теперь, когда Вальбурга, играя белыми, делает первый ход в возобновившейся после учебного года партии, Сириус почти не задумывается над тем, как ответить на атаку. -Я старался подавить отвращение к этому дому, чтобы меня случайно не стошнило на твой отполированный до блеска стол, - ядовито отвечает Сириус. Шах. Вальбурга быстро вскидывает на сына глаза. Сириус видит, как полыхают гневом два чёрных омута на бледном лице миссис Блэк. «Как-то ты на это ответишь?» - выжидает Сириус, бесстрашно глядя матери в глаза. Вальбурга кривит губы не то в отвращении, не то в злобе. Дрожащими руками она опускает серебряные столовые приборы на тарелку и уже собирается что-то сказать… -Какая сегодня отвратительная погода, - раздаётся усталый голос мистера Блэка с противоположного конца стола. – У меня от подобной жары начинается мигрень. И мать, и старший сын удивлённо смотрят на него. Обычно Орион никогда не вмешивается в семейные споры, а тут он вдруг позволил себе такую дерзость: самым бесстыдным образом прервал их партию на самом важном моменте. Вальбурга издаёт странный звук, похожий на грудное хрипение. Сириус очень хорошо знает, что он означает. Мать никогда не уважала отца, а когда он смеет куда-то лезть, она выражает своё к нему глубочайшее презрение подобным звуком. Сириус отворачивается и тупо смотрит на свой обед. Он не хочет есть и поэтому только вяло ковыряется вилкой в тарелке, подперев голову другой рукой. Он вздыхает и чувствует на себе чей-то взгляд. Поднимает глаза. Регулус, сидящий прямо напротив него, боязливо смотрит на старшего брата, украдкой, исподлобья. Сириусу кажется: брат его жалеет. Почему? Потому что мать вчера долго орала на него? Ну и что? Пусть лучше так, чем как Регулус… Младший брат ходит перед матерью на цыпочках, без её позволения шагу не смеет ступить и чуть ли не задыхается от благоговейного ужаса, слушая её омерзительные речи о превосходстве чистокровных волшебников. Сириуса бесит, что брат так относится к их матери. Разве он не понимает, что все её слова – это полный бред. Но Регулус им свято верит. Он едва ли не молится на Вальбургу. А было бы куда лучше, если бы он имел собственное мнение. Сириус делает движение рукой и случайно ударяет вилкой по тарелке. Вальбурга тотчас поворачивается к нему. По её лицу видно: она собирается перейти в наступление. -Немедленно сядь ровно, Сириус! – на повышенных тонах говорит она. – Я сказала: сядь ровно! Убери со стола локти, перестань стучать по тарелке, прекрати ковыряться вилкой в еде и ешь, как нормальный, воспитанный человек! Её голос звучит высоко, как натянутая струна. Он готов в любой миг сорваться. А Сириуса бесит, что она позволяет себе так с ним разговаривать. Ему хочется вскочить на ноги, разбить эту чёртову тарелку о стену и уйти. Уйти из дома. Навсегда. Но он только сжимает зубы и медленно поднимает на мать упрямые, непокорные глаза. -Ты слышал, что я сказала? – угрожающим голосом произносит Вальбурга. Сириус откидывается на спинку стула и кладёт руки на стол ладонями вниз. -Я не буду есть, - говорит он спокойно, но глаза его с вызовом смотрят на мать. «Я не стану послушно выполнять все твои приказы, - думает Сириус. – Я не твоя комнатная собачка. Я не такой, как Регулус». Вальбурга с шумом втягивает носом воздух. Она пока сохраняет относительное спокойствие, но Сириус уже знает, что за этим последует. -Обед окончен, - резким голосом произносит Вальбурга. – Регулус, отправляйся в свою комнату. И не выходи оттуда, пока я тебе не скажу. -Да, мама, - покорно говорит Регулус и осторожно встаёт из-за стола. Сириус видит, как брат бросает на него испуганный взгляд, и только горько усмехается. Он тоже встаёт и, собираясь вернуться к себе в комнату, направляется к лестнице. -Я не разрешала тебе вставать из-за стола! – восклицает Вальбурга. – Вернись сейчас же, Сириус! Вернись! Сириус оборачивается. -Значит, теперь без твоего разрешения я не могу вставать из-за стола? – саркастически интересуется он. – А если мне в туалет захочется, мне тоже надо будет сначала у тебя спросить? -Пока ты живёшь в моём доме, ты будешь делать только то, что я тебе скажу! – властно выкрикивает Вальбурга. -Ты представить себе не можешь, как я не хочу жить в твоём доме, - парирует Сириус. Вальбурга с презрением смотрит на него, а потом на полтона ниже говорит: -Это Поттеры научили тебя так разговаривать с матерью? -Причём здесь Поттеры? – Сириусу не нравится, что мать вмешивает семью Джеймса в их разборки. Вальбурга усмехается и опускает глаза. -Об этом я и хочу с тобой поговорить, Сириус, - произносит она, и Бродяге кажется, что в голосе матери звучит затаённая, пока ещё неясная угроза. Сириус молчит и не сводит глаз с Вальбурги. -Нам, мне и твоему отцу, совершенно не нравится твоё окружение, - начинает миссис Блэк, и Сириус вскидывает брови. – Петтигрю и Люпин…тут даже говорить не о чем. Я с самого начала считала, что тебе не следует с ними общаться. Они ниже нас. Но что же касается Джеймса Поттера и его семьи…- Вальбурга смотрит Сириусу прямо в глаза. – Поначалу мне казалось, что ты можешь поддерживать с ним отношения. Он, во всяком случае, чистокровный. Но теперь я понимаю, что его общество пагубно влияет на тебя, Сириус, - Вальбурга выдержала недолгую паузу. – И я запрещаю тебе с ним общаться. Сириус только презрительно фыркает, чуть поведя бровью. -И что ты ещё мне запретишь? – интересуется он, поднимая брови; честно говоря, ему глубоко безразличны слова матери. – Эти Поттеры…- миссис Блэк морщится, произнося их фамилию. – Предатели крови… -Не смей так называть родителей Джеймса! – едва ли не рычит Бродяга; он не позволит матери оскорблять Поттеров. – Ты запрещаешь мне общаться с Джеймсом – только мне всё равно!.. -Да, запрещаю! – обрывает сына миссис Блэк. – Отныне ты не будешь иметь с Джеймсом Поттером ничего общего, ясно? Ни с ним, ни с его семьёй! -У тебя просто крыша поехала! – кричит Сириус. -Закрой свой рот, щенок! – орёт Вальбурга. – Я запрещаю тебе с ними общаться!.. -Да с чего ты взяла, что я стану тебя слушать?! – запальчиво кричит Сириус. – Мне плевать на твои запреты! Я никогда не перестану дружить с Джеймсом! А его родители, они просто замечательные! -Они предатели крови! – кричит Вальбурга и встаёт на ноги. – Идиоты! Считают, будто грязнокровки ничем не хуже нас!.. Они просто глупцы! Сириус чувствует, как кровь приливает к щекам, и щёки его пылают яростным огнём. Он задыхается. -Да ты…да лучше бы они были моими родителями! И, развернувшись, Сириус бросается к лестнице. Впервые он чувствует такую ненависть, такое отвращение к матери. -Не смей поворачиваться ко мне спиной! – в ярости орёт Вальбурга. – Сириус Орион Блэк! Я приказываю тебе вернуться! Немедленно!!! Сириус влетает в свою комнату. Не раз за лето он думал о том, как хорошо было бы уйти из этого проклятого дома. Уйти и никогда не возвращаться. И сейчас он готов это сделать. Он хватает со стола волшебную палочку, тащит к двери не разобранный чемодан… Сириус толкает дверь, но она не открывается. -Какого чёрта… -Ты останешься в своей комнате до тех пор, пока я не позволю тебе выйти, - слышит Сириус голос матери, стоящей на площадке лестницы. – И я ещё поговорю с тобой…Тебе это так просто не сойдёт с рук… Гнев волнами накатывает на Сириуса. Недолго думая, он поднимает волшебную палочку – и вышибает дверь. Она слетает с петель, и стоящая за ней Вальбурга едва успевает отскочить в сторону. Сириус видит побледневшее от бешенства лицо матери. -Паршивец! – хриплые звуки злобы и ненависти клочками вылетают из её тяжело вздымающейся и опускающейся груди. – Как ты посмел!.. Ты… Она вдруг замечает чемодан в руке Сириуса. Недоумение проскальзывает по её лицу. -Куда ты собрался? – требовательно спрашивает она. -Я ухожу, - выдыхает Сириус. – Я не могу больше находиться в этом чёртовом доме! Недоумение на лице Вальбурги сменяется злорадством. -И куда ты пойдёшь? – почти издевательски спрашивает она. – Куда?! -Да хоть в Азкабан! – срываются с языка необдуманные слова. – Там, пожалуй, лучше, чем здесь! Сириус делает шаг вперёд, но Вальбурга преграждает ему путь. -Вернись в свою комнату! – орёт миссис Блэк. – Я приказываю тебе вернуться! Я твоя мать, и ты обязан меня слушаться!.. И Вальбурга с силой бьёт старшего сына по лицу. От хлёсткой пощёчины на лице Сириуса остаётся красный след. Голова его непроизвольно дёргается вправо, волосы падают ему на лицо… Клокочущая внутри ярость превращается в холодное отчуждение. -Да лучше бы у меня вообще не было матери, - тихо говорит Сириус, глядя Вальбурге в глаза. Слышится испуганный вздох. Из-за приоткрытой двери своей комнаты за ними наблюдает Регулус. Он очень напуган. -А ты что здесь делаешь? – срывается Вальбурга на младшем сыне. – Кажется, я запрещала тебе выходить из комнаты без разрешения… Не долго думая, Сириус выпускает из рук чемодан (тот с глухим стуком падает на пол), отпихивает мать и начинает быстро спускаться по лестнице. Бродяга уже почти достигает площадки третьего этажа. Он не видит, как Вальбурга вытаскивает свою волшебную палочку и направляет на него… -Мама, не надо! – в испуге кричит Регулус и хватает мать за руку. Слетевшее с кончика волшебной палочки заклинание ударяется в стену. -Что ты делаешь?! – миссис Блэк в бешенстве отталкивает младшего сына. Сириус оборачивается. Он быстро понимает, что произошло, и, кажется, сейчас он по-настоящему гордиться братом… Сириус ничего не говорит Регулусу. Только едва заметно кивает ему головой в знак благодарности. Брат стоит, в нерешительности прижимаясь спиной к стене. -Последний раз повторяю: вернись в свою комнату, Сириус! – восклицает Вальбурга. Сириус вскидывает на неё глаза. -Ни за что, - твёрдо говорит он. Перепрыгивая через ступеньки, Сириус слышит шаги позади себя: мать идёт за ним следом, выкрикивая ругательства и проклятья, но не может его догнать. -Ты ничтожная, мерзкая тварь! – орёт Вальбурга, и сердце Сириуса невольно сжимается от боли. – Ты не достоин фамилии Блэков!.. Вернись сейчас же!.. Мерзавец! От тебя одни неприятности!.. Надо было убить тебя ещё до рождения! Сириус всегда знал, что его мать жестока. Но это знание не делает её слова менее мучительными для него, её сына. От её слов слёзы накатываются на глаза, и даже если пытаться быть сильным… Сириус не останавливается. Его ничего здесь больше не держит. А, может, и никогда не держало?.. Перед первым этажом Вальбурга вдруг куда-то исчезает, и Сириус в удивлении оборачивается. Неужели она позволит ему уйти?.. Что ж, так даже проще. Сердце бешено колотится, пока Сириус едва ли не бегом направляется по коридору к входной двери. А в ушах всё ещё звучит голос матери: «Надо было убить тебя до рождения!..» Сириус стискивает зубы. Походит к двери… Вот она – свобода. Только руку протяни. -СТОЯТЬ!!! Сириус резко оборачивается. По лицу его вдруг проскальзывает горькая усмешка. Нет, глупо было полагать, что она возьмёт и так просто даст ему уйти. Нет. Никогда. -Сириус, что ты делаешь? – как-то апатично спрашивает Орион, которого в качестве поддержки позвала Вальбурга. Сириус немного удивлён, что мать позвала отца. Обычно она предпочитает решать все дела одна, без него. -Что ты с ним нянчишься?! – вклинивается Вальбурга. – Эта неблагодарная тварь…он решил сбежать из дома! И миссис Блэк поднимает палочку, направляет на сына… -Круцио! Сириус едва успевает увернуться от заклятья Вальбурги. А мать снова вскидывает волшебную палочку… Ярость вновь вскипает в душе Сириуса. Он с ненавистью смотрит на Вальбургу. Внезапно освещающая коридор люстра начинает часто мигать, то угасая, то вновь загораясь. В это же мгновение слышится звон. Он исходит откуда-то сверху. Все трое Блэков поднимают глаза к потолку. Люстра, не переставая мигать, начинает раскачиваться, хрусталики на ней дребезжат… Вдруг, словно повинуясь какой-то неведомой силе, они в мгновение ока отсоединяются от люстры и со свистом выстреливают в разные стороны, попадая в стены, в пол, в потолок… Но большей частью в Вальбургу Блэк. Она в испуге вскрикивает, пытается закрыться руками. -Это ты!!! – в исступлении вопит Вальбурга, тыча пальцем в Сириуса. – Ты это сделал! Мне назло! Ты всё делаешь мне назло! Сириус, широко распахнув глаза, смотрит на эту картину. На перепуганную до смерти мать. На неуклюже топчущегося рядом отца, которому досталось гораздо меньше, чем жене. На люстру, которая продолжает мигать и раскачиваться, увеличивая амплитуду. Он с восхищением и ужасом смотрит на то, что он сделал. Потому что на этот раз Сириус согласен с матерью. Это действительно сделал он. Сделала его магия. Стихийная магия. Ведь самое его существо стремиться выбраться из этого дома, и его магическая сила помогла ему в этом. Он даже не подозревал, что способен на такое. Хрусталики продолжают атаковать Вальбургу. А между тем, люстра раскачивает всё сильнее и сильнее, и наконец… Когда люстра с грохотом падает на пол, Сириус уже оказывается на крыльце. Он оглядывается по сторонам, но улица плывёт перед глазами, и Сириус, даже не оборачиваясь, чтобы в последний раз взглнуть на дверь дома, в котором он родился, сбегает по ступеням и бежит прочь от него, не разбирая дороги, натыкаясь на прохожих. А между тем летняя жара сменяется удушливым зноем. Светло-голубое июльское небо затягивают тучи, а потом проливаются дождём на обливающийся потом Лондон. Оглушительно грохочет гром; молния яркой вспышкой освещает почерневшее небо и, пересекая его тонкой кривой линией, делит его пополам. И когда прохладные дождевые капли текут по щекам Сириуса, он уже не знает дождь это или слёзы. Но нет, он скорей бы сам отгрыз себе руку, чем позволил бы себе заплакать. Он не помнит, как долго бежит по улицам города, и знает, что врятли когда-нибудь сможет вспомнить, но остановиться его заставляет не сбившееся дыхание, не колики в боку, а знакомый, родной голос. Голос единственного на свете дорогого ему человека. -Сириус! – раздаётся из кармана джинсов. Блэк резко остановился посреди пустой незнакомой улицы. Вытащил сквозное зеркало из кармана. Как же хорошо, что оно было с ним, а не в чемодане. -Сириус, я зову тебя уже битых полчаса! – вопит зеркало голосом Джеймса Поттера, а спустя мгновение перед глазами Блэка появляется и он сам, как только Бродяга подносит зеркальце к лицу.