Текст книги "Свежий ветер (СИ)"

Автор книги: LockNRoll

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 65 страниц)

Шепард нигде не было видно, что, в общем-то, не стало для меня неожиданностью. Мне на глаза попался обустроенный на некотором возвышении танцпол, заполненный представителями всевозможных рас, а также множеством космопехов, гордо демонстрировавших свои жетоны. Рядом с каждым из них ошивался по крайней мере один гражданский, и мне подумалось, что благодаря роли, которую Альянс сыграл в отражении атаки, сейчас являться человеческим солдатом на Цитадели было очень, очень престижно. Я же лишь надеялся, что без формы меня никто не узнает. Одетый в серое и черное, я отлично сливался с толпой, однако с тех пор как я вообще появлялся в подобном месте – в гражданском или нет – прошло слишком много времени.

С трудом пробираясь в сторону бара, я наконец увидел Джену, вернее, заметил татуировку между ее лопатками, когда несколько человек между нами отошли в сторону. Она находилась на танцполе; на ней было тонкое, облегающее сине-черное платье, подчеркивающее каждый изгиб ее тела. Рукава скрывали плечи – видимо, с целью спрятать татуировки, однако вырез на спине спускался до самой талии, и, казалось, лишь несколько тесемок удерживали материю на месте. Я видел ее обнаженной, но представшее мне сейчас зрелище… сомневаюсь, что это имело какое-то отношение к Альянсу.

А в следующее мгновение мне показалось, что сердце оборвалось в груди: ее талию обвила рука, принадлежавшая мужчине с военной стрижкой и цепочкой от жетонов вокруг его толстой шеи, который был на полголовы выше и в два раза шире Шепард. Он склонился к ее уху, чтобы что-то сказать, при этом его пальцы скользнули по обнаженной коже ее спины, и я поспешно отвернулся. В конце концов, между нами не было никакой договоренности, и Джена могла делать, что ей заблагорассудится. Я с самого начала знал – существовала вероятность того, что ночь перед миссией на Айлосе станет первой и единственной, и в свете грозящей нам смертельной опасности меня это устраивало. Но сейчас, видя его руку на ней, мне захотелось воспользоваться своей биотикой и проломить им потолок.

Боковым зрением я заметил, как Шепард коснулась ладони своего знакомого, а затем мягко, но уверенно убрала ее с себя. Ответив что-то, она обошла его и устремилась к дверям в дальнем конце помещения, в то время как мужчина ошарашенно остался смотреть ей вслед. Глубоко вздохнув, я повернулся спиной к выходу и двинулся к бару, собираясь заказать что-нибудь покрепче – очевидно, я был слишком трезв для подобного места. Спустя несколько минут я отправился на ее поиски и, пройдя через двери, оказался на открытой террасе, нависающей над искрящимся огнями районом и окутанной сигаретным дымом, клубами поднимающимся в искусственную атмосферу.

Слегка выгнув спину и потирая носком сапога голень другой ноги, она стояла в углу, опершись на невысокое ограждение, и смотрела на Цитадель. Едва заметив ее, я испытал знакомое ощущение ошеломляющего влечения, предвкушение чего-то нового, кого-то, вроде нее. Невероятно сложно было подавлять эти чувства в те несколько дней, что я провел вдали от нее, но сейчас Джена находилась передо мной, и эмоции хлынули через край. Рациональная сторона моего разума утверждала, что это лишь увлечение, которое вскоре пройдет, но я знал, что никогда прежде не чувствовал ничего подобного.

Я подошел сзади, и Джена обернулась, когда нас разделяли лишь несколько шагов. Взгляд ее подведенных глаз встретился с моим, и как только на губах цвета красного вина появилась улыбка, сердце замерло у меня в груди. Она не выглядела такой же искренней и уязвимой, как мне доводилось видеть прежде, но ее улыбка была настоящей и игривой, и на душе у меня полегчало.

– Ты пришел, – немного удивленно заметила Шепард, и все мысли о мужчине, с которым я видел ее чуть ранее, вылетели у меня из головы.

– Я решил, что мне многое нужно отпраздновать, – пожав плечами, ответил я, наблюдая, как она болтает в стакане свой напиток – что-то темное и сладко пахнущее. Я обратил внимание на то, что ее коротко остриженные ногти выкрашены в темно-зеленый цвет – вероятно, она позаботилась об этом, пока выздоравливала – и эта мысль почему-то показалась мне веселой. Странно было представлять самую опасную женщину галактики красящей ногти.

Джена сделала глоток и, глянув на меня из-под густых черных ресниц, спросила:

– Например?

– Я в увольнительной, – начал я, прикидывая список в уме, – мы остановили войну, спасли Совет, спасли галактику! Черт, мы остались в живых. – Я не был пьян, миру не угрожала смертельная опасность, а когда она, одетая в это свое платье, так смотрела на меня, мне казалось, что я справлюсь с чем угодно. – И, похоже, у нас наконец-то действительно появилось свободное время.

Я повторял слова, сказанные мною всего несколько дней назад, когда ничто из этого не представлялось возможным. Тогда я лишь хотел знать наверняка, был ли у меня шанс, сейчас же стремился к большему – понять, чем являлись наши отношения и как я мог сохранить их.

Джена опустила взгляд к своему напитку, а потом вновь посмотрела на меня. Мне казалось, что я с радостью провел бы всю ночь, просто наблюдая за ней.

– Полагаю, ты прав, – усмехнувшись, согласилась она, а затем добавила: – но есть одна проблема.

– Какая?

Шепард допила содержимое своего стакана и поставила его на ограждение. Она облокотилась на локти, отчего ее бедра сместились чуть ближе ко мне, и я с трудом сглотнул под знойным взглядом ее прищуренных глаз. Если бы не сновавшие вокруг люди, я бы обнял ее за талию, притянул к себе и поцеловал. Теперь, зная, каково это – держать ее в объятиях, я мог думать лишь о том, насколько мне хотелось большего.

– У меня закончилась выпивка, – сказала она наконец и, вызывающе приподняв брови, закусила губу.

Я позволил ей сделать глоток своего напитка – ближайший аналог настоящего виски, который им удалось найти – и не успел опомниться, как Джена уже тащила меня за руку, направляясь внутрь, собираясь заказать такой же. Неожиданно все изменилось: она не была моим командиром, мы не находились на «Нормандии», мы не были даже солдатами, а просто двумя людьми в ужасном клубе, старающимися выпить достаточно, чтобы забыть об этом обстоятельстве. В последнем она определенно опережала меня.

Время текло незаметно – мы разговаривали, пили; Шепард рассказала, что встретила своих друзей – агентов N, но они быстро наскучили ей, потому что хотели обсуждать только Сарена и гетов, а она просто старалась забыть о том, что это вообще случилось, по крайней мере до того дня, когда придется вернуться на службу. Я прекрасно понимал ее недовольство, чувствуя то же самое всякий раз при общении с кем-то, кто не служил на «Нормандии». Ни один из них в полной мере не осознавал значение того, что мы сделали, и не понимал, через что прошли. Находясь же рядом с Дженой, мне не нужно было говорить об этом – она и так все прекрасно понимала, даже лучше меня. В конце концов, мы делали это вместе и теперь вместе же игнорировали случившееся, как и прежде – на «Нормандии». Мы могли не думать о том, кем являлись.

«Итак, хочешь на некоторое время позабыть о миссии?»

Вспомнив ее взгляд, я проклял каждого посетителя этого клуба с его духотой и постоянным касанием чужих тел. По крайней мере напитки оказались достойными, и в определенный момент мы выпили достаточно, чтобы отправиться на танцпол, где некоторое время танцевали, двигаясь насколько позволяла толпа, столь плотная, что пробиться сквозь нее было практически невозможно.

Находясь так близко к ней, мне с трудом удавалось контролировать себя. Шепард не поднимала рук вверх, как другие, но когда ее бедра двигались из стороны в сторону, заставляя мышцы под тонкой тканью едва заметно перемещаться, все, чего мне хотелось – это прижать ее к себе. Платье настолько хорошо подчеркивало ее стройное тело, что, полагаю, лучше оно могло бы выглядеть лишь полностью обнаженным, и каждый раз, вспомнив об этом, мне приходилось отводить взгляд и смотреть куда угодно, только не на нее, пока невероятно яркая картинка не блекла перед глазами.

Вдруг оступившись, Шепард схватилась за ногу – там, где я нащупал толстую повязку под ее платьем – и мне ничего не оставалось, кроме как помочь ей добраться до бара и усадить на стул, где моему взору предстала черная материя высоко на ее бедре, которую Джена натянула поверх бинтов. Стоило мне лишь увидеть ее этой ночью, как я начисто позабыл, что она ранена.

Не сдержавшись, я наклонился, чтобы она расслышала мой голос за громкой музыкой, и сказал, что то, чем мы занимались сейчас, противоречило тому, что ей полагалось делать – а именно, отдыхать. Очевидно, даже будучи пьяным, я оставался слишком ответственным. Сверкнув глазами и положив ладонь мне на грудь, она слегка коснулась губами моего уха и сказала, что в этом случае я должен проследить, чтобы она благополучно вернулась домой.

Такси не заставило себя ждать, однако те несколько минут, что нам потребовались, чтобы добраться до ее квартиры, оказались напряженными. В такой отдаленности от Президиума такси управлял шофер, и только его присутствие удерживало меня от того, чтобы наклониться и поцеловать ее. Облизнув губы и не отрывая взгляда от окна, Шепард положила ладонь мне на колено и, неторопливо вычерчивая пальцами круги, стала смещать руку к моему бедру. Когда такси остановилось, я помог Джене выбраться наружу, обняв ее за талию, и мы оба притворились, что дело лишь в ее ранении. По пути она ухватилась за мою рубашку и прижалась ближе, позволяя мне чувствовать каждое движение ее тела.

Вход в ее квартиру находился в каком-то узком переулке, и, стоя напротив нее, облокотившись на стену, я наблюдал, как Шепард достала из сапога карту-ключ. Отперев замок, Джена подняла на меня вопросительный взгляд. Вместо ответа я наклонился и коснулся ее лба своим, и, верно истолковав мой жест, она схватила меня за рубашку на груди и втянула внутрь. Дверь закрылась за нами, и в следующее мгновение Джена обхватила ладонями мою шею и прижалась губами к моим губам.

Я ощущал запах рома в ее дыхании – пряном и горячем, в то время как мои руки беспорядочно блуждали по ее телу. Отступив назад, Шепард уперлась спиной в кухонную стойку и, как только я поднял ее и усадил на столешницу, отчего подол ее платья задрался, она сдвинулась вперед, прижимаясь ко мне всем телом. Джена целовала меня медленно, не торопясь, зарываясь пальцами в мои волосы. Я провел ладонью по внешней стороне ее бедра и, почувствовав повязку, резко отстранился, внезапно ощутив неуверенность. Я хотел ее до умопомрачения, но не желал причинять ей боль. Испустив низкий смешок, Джена притянула меня назад к себе и, почти касаясь моих губ, прошептала «Все нормально». Расслабившись, я улыбнулся и снова поцеловал ее. Сейчас все происходило иначе, чем в первый раз – впереди нас ожидала вся жизнь, и ничто не омрачало будущее. Мы находились в увольнении, и у нас была целая ночь.

Она привела меня к своей постели, и наш путь сопровождали поцелуи, шепот и смех. Забравшись следом за Дженой на кровать, я снял с нее платье и прижался губами к ее бедру, затем к животу, к ложбинке между грудями, ощущая солоноватый вкус ее кожи и этот ни с чем несравнимый запах. Я почувствовал, как ее пальцы тянут вверх мою рубашку, и, встав на колени, снял ее. В блестящих глазах Шепард отражались нетерпение и желание, и, приподнявшись с подушки, она приникла к моим губам, а затем, перевернув меня на спину, уселась сверху, сжав мои бедра своими, после чего расстегнула бюстгальтер и отбросила его куда-то в сторону.

На весь остаток ночи для меня существовала только она.

************

Шепард

Задыхаясь, я обессилено упала Кейдену на грудь и уткнулась лицом в изгиб его шеи, чувствуя, как кровь приливает назад к голове. Я все еще находилась сверху – его ладони крепко удерживали мои бедра на месте – и с каждым его резким вдохом мое тело приподнималось. Немного придя в себя, я с трудом оперлась на предплечье и принялась целовать его, глубоко и неторопливо, до тех пор, пока сердце не перестало колотиться о ребра. Однако стоило мне открыть глаза и встретиться с ним взглядом, как пульс снова участился.

Может быть, дело в выпивке или внезапном приливе эндорфинов, возможно – в ситуации – я снова переспала со своим лейтенантом, которого так старалась избегать, на этот раз в своей квартире – но мне не удалось сдержать смешок, сорвавшийся с губ. Кейден хохотнул в ответ, словно думал о том же, и я ощутила вибрацию от этого звука во всем теле, включая то место, где мои бедра все еще удерживали его. Резко втянув воздух от неожиданности, я с неохотой освободила его от своего веса и устроилась рядом, положив одну руку над головой и чувствуя холодок от испаряющегося на груди пота.

– Знаешь, – произнесла я устало, – я правда не думала, что это произойдет. – Кейден повернулся ко мне, но я продолжала смотреть в потолок. – Не только сегодня. Я на самом деле полагала, что сумею справиться с этим влечением, но… – Я медленно покачала головой, а затем легла на бок лицом к нему; он улыбался своей полуулыбкой, как будто точно знал, что у меня на уме. Что ж, по крайней мере хоть кто-то из нас понимал, что творилось в моей голове. Алкоголь и обезболивающее представляли собой интересную смесь, и мне едва удавалось держать себя в руках.

– Но ты рада, что это случилось, верно? – спросил Кейден своим хрипловатым, восхитительным голосом и, протянув руку, убрал с моего лица прядь волос. Широко улыбнувшись в ответ, я подалась вперед и обняла его за шею. Это простое движение казалось мне более интимным, чем секс, но то, что я лежала именно на его груди, а также выпитое спиртное придавали происходящему ощущение правильности. Это было так просто.

– Да, – призналась я наконец, – а ты?

Он коснулся моего носа своим, а затем поцеловал – полагаю, это означало «да». В этой ситуации Кейден, очевидно, чувствовал себя гораздо увереннее меня. Он не походил на других, и мне никак не удавалось понять, в чем дело; я знала лишь, что в отличие от остальных любовников мне не хотелось выгонять его из своей постели и засыпать в одиночестве.

В клубе, незадолго до появления Кейдена, я встретила Луку – агента N5, который, как я думала, никогда мне не наскучит. Он мог поднять меня, словно пушинку, был способен всего за пять минут довести меня до экстаза и исчезнуть к тому моменту, как я пришла бы в себя. Впрочем, Кейден тоже был хорош. Даже лучше. Черт, благодаря ему однажды я летала. И мне не хотелось, чтобы он уходил.

Дело не только в том, что он был теплым и пах, как дом – «Нормандия». Мне казалось, что его взгляд проникал в душу, однако несмотря на то, что он там видел, он не думал обо мне хуже. Никогда прежде я не попадала в подобную ситуацию, а потому не знала, как себя вести, но что-то в его улыбке, в том, как легко он вошел в роль любовника, подсказывало, что та неуверенность, которую я ощущала… закономерна. Это чувство являлось частью того, что происходило с нами, и оно по крайней мере казалось мне безопасным.

Пока. Меня все еще переполняла эйфория, вызванная окончанием миссии, не говоря уже о том, что я была пьяна и только что занималась сексом. Вскоре волнение уляжется, но до тех пор я позволю себе наслаждаться теплом его тела, прижатого к моему, его пальцами, ласкающими мою спину, его губами, заставляющими меня открыть рот навстречу ему.

Мы целовались и болтали ни о чем, пока практически не протрезвели, а за окном, подражая восходу, не начал расцветать искусственный свет Цитадели. Казалось, мы до сих пор не сумели избавиться от ощущения, что миссия продолжается, и нам вот-вот придется снова отправиться в ад. Но в этот раз все было иначе, и впереди нас ожидала целая жизнь.

Мы наблюдали за тем, как свет окрашивал жилые районы в яркие цвета, и представляли себе, что находимся в настоящей комнате на настоящей планете. Кейден натянул одеяло поверх моих бедер и, обняв, крепче прижал спиной к своей теплой груди.

************

Не помню, как уснула, но когда я снова открыла глаза, мои плечи оказались аккуратно укутаны в одеяло, и Кейдена не было рядом.

Завладевшее мною болезненное разочарование, вызванное его отсутствием, почти мгновенно сменилось злостью на себя. Я села и оглянулась – лишь вмятина на подушке, заметная в холодном, жестком свете дня, напоминала о нем. Если бы на его месте оказался кто-то другой, я была бы раздражена уже тем фактом, что он остался до утра. Почему меня должно заботить то, что он ушел? Ведь я не давала ему никакого повода считать, что за случившимся между нами стояло что-то, кроме физического влечения двух сходящихся во взглядах человек. Только секс и ничего больше.

Ведь так оно и было? Мы просто помогли друг другу.

Я выглянула в окно на ярко освещенные жилые районы, затем посмотрела на часы и поняла, что время близилось к полудню. Разумеется, он не остался. Зачем бы ему делать это? Чтобы испытать сомнительное удовольствие наблюдать, как я просыпаюсь – остатки макияжа размазаны по лицу, в несвежем дыхании – запах вчерашнего виски, а волосы спутаны? Ведь я неспроста не любила, когда любовники оставались на всю ночь, и причина заключалась не только в том, что я им не доверяла или что они недостаточно мне нравились.

Выбравшись из постели, я нашла чистое белье и старую футболку, выглядящую так же неуютно, как я себя и чувствовала. Какая, в конце концов, разница? Здесь не было никого, кто мог бы увидеть меня – именно так, как я и предпочитала. Ткань, которую я натянула поверх повязки на бедре, начала причинять неудобство, так что я сняла ее и осмотрела открывшиеся взгляду бинты, поражаясь тому, как быстро зажила рана. Ощутив слабую пульсацию, я подумала, что, возможно, танцы оказались не такой уж удачной идеей, хотя наблюдать за тем, как лейтенант старается держать руки при себе, было чертовски забавно.

Я вышла в гостиную, оглядела кухню и диван, отметив про себя, что он тоже пуст. Внутри снова поднялась волна разочарования вперемешку с ненавистью к самой себе. Я поверить не могла, что где-то глубоко в душе ожидала – может быть, даже надеялась – что он окажется здесь. Мне в любом случае требовалось немного побыть одной. Мне необходимо было время для себя.

Но проблема состояла в том, что пока я не была готова к этому. Мне нравилось контролировать происходящее, это правда. Кроме того, я не любила сюрпризов. Не знаю, что для меня стало большей неожиданностью – то, что Кейден ушел, или что я скучала по нему.

В больнице я тоже скучала по нему. Когда же он позвонил мне домой, я с трудом смогла сдержать дурацкую улыбку, хотя после и не смогла объяснить самой себе, что вызвало во мне такую реакцию. Я не привыкла к подобным эмоциям.

Огонек надежды вспыхнул в душе, стоило мне заметить на консоли мигающий огонек нового сообщения. Неторопливо я направилась к экрану, не понимая, что и кому пытаюсь доказать, запрещая себе броситься вперед бегом, и включила его.

Как только я увидела, что сообщение пришло от Луки, а не от Кейдена, что-то болезненно сжалось внутри, и захотелось швырнуть консоль прочь, как будто это помогло бы мне почувствовать себя лучше. Я пробежала глазами письмо – как обычно, краткое и по существу. Он сообщал, куда отбывает, и просил позвонить ему, когда я окажусь поблизости в следующий раз.

«Ты пыталась заставить меня приревновать, развлекаясь прошлой ночью с тем гражданским? Что ж, у тебя получилось. Ответный ход за тобой, коммандер».

Прежде подобное признание заставило бы меня самодовольно улыбнуться, наслаждаясь осознанием того, что я обладаю над ним такой властью, но теперь я просто выключила консоль, медленно вернулась к дивану и, не осознавая, что делаю, уселась.

Когда вчера я встретила Луку, и он, наклонившись ко мне, обнял меня за талию и спросил, не желаю ли я отметить победу до его отъезда, все, о чем я могла думать – это как сильно мне хотелось, чтобы на его месте оказался Кейден. Это было глупо. Я убеждала себя, что отказала Луке только потому, что знала – лейтенант придет чуть позже, но это являлось ложью. Я отказала ему, даже несмотря на то, что и понятия не имела, где находился Кейден.

Однако эти мысли и гроша ломаного не стоили, потому что что бы ни происходило между нами, это, очевидно, значило для него так же мало, как и для меня. Ну и ладно. Я просто позвоню ему в следующий раз, когда захочу покувыркаться в постели, и оставим все на этом. К подобного вида договоренности я привыкла. Я знала, как вести себя.

Но почему-то хмурая мина все еще не сходила с моего лица.

Какое-то время я продолжала сидеть на месте, уставившись в пустоту, но, вероятно, мои нервы были напряжены, потому что стоило мне услышать звук открывающейся двери, как я молниеносно подхватила пистолет, лежавший на другом конце стола, и, резко развернувшись, направила его прямо в…

– Кейден? – удивленно воскликнула я, сразу же опуская оружие и глядя на его пораженное лицо.

– Да, а ты… ждала кого-то другого? – он озадаченно наморщил лоб и проследил за движением пистолета, который я положила на диван. Я заметила, как он осмотрел мои голые ноги, повязку на бедре и заживающую рану под ней.

– Я… нет, – скрестив руки на груди и стараясь успокоиться и унять бешено колотящееся в груди сердце, ответила я, – рефлексы, наверное.

Мне стало стыдно. Это просто смешно – мне никогда не было стыдно.

– Что ты тут делаешь? – обыденно спросила я, полагая, что он что-то забыл. Кейден посмотрел на меня так, словно я неудачно пошутила, и поднял руку, демонстрируя пакет с логотипом дорогого человеческого гастронома, расположенного в нескольких кварталах отсюда.

– У тебя не оказалось никакой еды, – объяснил он, опуская пакет на стол. – Не думал, что ты успеешь проснуться; я просто вышел на минуту и… – Кейден вдруг замолчал и, слегка наклонив голову набок, удивленно взглянул на меня. – Ты решила, что я вернулся в посольство?

В ответ я лишь пожала плечами, пытаясь скрыть завладевшее мною странное чувство. Он купил мне еду?

Я вдруг вспомнила, сколько раз находила Кейдена посреди ночи в столовой – ускоренный метаболизм биотика порой заставлял его просыпаться от голода.

– Я не умею готовить, – предупредила я, настороженно глядя на пакет. Полминуты назад я злилась, что он ушел, а сейчас, когда он вернулся, неожиданно осознала, что и понятия не имею, что от меня требуется в подобной ситуации.

Кейден усмехнулся – очевидно, он чувствовал себя гораздо комфортнее меня.

– Поэтому готовить буду я.

– Ты собираешься приготовить мне завтрак? – неуверенно уточнила я, подходя к столу и наблюдая за тем, как он принялся доставать из пакета продукты – я знала большинство из них, однако совершенно не представляла, как они сочетаются друг с другом. В моих силах было разве что сварить кофе.

Я до сих пор не могла поверить, что он вернулся.

– Если хочешь, – подняв голову и бросив на меня взгляд, ответил Кейден с веселой улыбкой, словно он находил забавным то, как меня удивляло происходящее. Я не знала, что сказать. Никогда прежде со мной такого не случалось. Это вообще нормально? Люди и правда делают это друг для друга? Это было…

Мой желудок протяжно заурчал. Что ж, как бы то ни было, бесплатная еда оставалась бесплатной едой, поэтому я кивнула.

– Конечно, почему нет?

Пожалуй, ничего более милого никто и никогда для меня не делал. Естественно, это мало что меняло в глобальном положении вещей, однако я чувствовала, что… обо мне заботятся. Кейден сумел превратить это небольшое, абсолютно странное действо в нечто совершенно нормальное. Весь его вид словно говорил, что, разумеется, он приготовит мне завтрак, а чего еще я ожидала, приглашая его к себе домой?

Я забралась на высокий табурет, стоявший рядом со столом, до сих пор поражаясь разворачивающимся передо мной событиям. Мне редко доводилось чувствовать себя не в своей тарелке. Нельзя сказать, что мне было некомфортно, просто… я не знала, как мне полагалось себя вести. Кейден отвлекся от своего занятия, поглядел на мое сбитое с толку выражение лица и, к моему удивлению, перегнулся через столешницу, обвил рукой мою шею, поцеловал сначала в щеку, а затем, с чувством, в губы, и вернулся к тому, что делал, словно уверяя меня, что нет, в происходящем не было ничего необычного, странной была я, но мы справимся и с этим. Внезапно осознав абсурдность ситуации, я расхохоталась. Кейден рассмеялся в ответ, и я наконец позволила себе наслаждаться этим странным актом семейной жизни. Впервые повстречав своего лейтенанта, я и подумать не могла, что нечто подобное может случиться, однако все это казалось… естественным, даже несмотря на то, что все мои инстинкты велели мне остановиться сейчас, пока ему в голову не пришли идиотские идеи о «нас».

Я понятия не имела, что Кейден делал, однако когда обещанный завтрак зашипел на сковороде, воздух наполнился невероятным ароматом, и мне показалось, что я голодала целую неделю. Вскоре на моей тарелке появилось нечто, похожее на яичницу с картофелем и смесью всевозможных продуктов, и я попробовала кусочек.

Черт, ничего вкуснее я в жизни не ела.

Покончив с первой порцией, я попросила добавки, и, улыбнувшись моему энтузиазму, Кейден взял сковороду. Вновь наполняя мою тарелку, он заметил, что подобное блюдо часто готовила его мама. Я задала вопрос, и он рассказал мне о доме, о семье в Ванкувере, о своей неправдоподобно нормальной жизни, которую он вел до того момента, как на их пороге появились люди в костюмах и изменили все. В свою очередь я поведала ему о наиболее светлой стороне родного города, о моих днях среди «Красных» в качестве левой руки босса, о том, как всегда оставалась в тени, нанося удары так, что никто и никогда не видел моего приближения. Я сумела вырваться из той жизни, но не без потерь. Примером могло служить то, какие затруднения у меня вызывали ситуации, подобные этой – завтрак в компании кого-то, кто нравился мне гораздо больше, чем следовало. Это было совершенно нормально, но казалось мне таким чуждым.

Мы разговаривали до тех пор, пока притворяться, что все еще едим, стало уже невозможно. Повисшая тишина затянулась на несколько секунд дольше, чем мне бы хотелось, и я взглянула на Кейдена, все еще ощущая смущение и не находя этому причины.

– Спасибо за еду, – сказала я. – Думаю, тем сковородам впервые нашлось применение.

– Как ты вообще здесь живешь? – спросил он, осматриваясь вокруг, словно в первый раз.

Это была обычная квартира обычного дома – серая и скучная; огнестрельное и экзотичное оружие – единственный элемент декора, привнесенный мною в это жилище. Я не проводила здесь достаточно времени, чтобы это имело какое-то значение, однако когда Кейден принялся разглядывать скромное убранство, мне стало почти стыдно за свою маленькую паршивую квартирку.

Пожав плечами, я посмотрела на посуду, которая уже была здесь, когда я въехала.

– Я слишком привыкла к корабельной стряпне. Да и забегаловка за углом не так уж плоха. Но то, что приготовил ты, мне понравилось больше, – признала я, опустив взгляд и рассеянно вертя в руках вилку, а затем неожиданно спросила: – Когда тебе нужно возвращаться?

Я вдруг поняла, что не знаю, какого ответа жду от него. Настолько проще было бы, если бы он ушел, и я смогла бы вернуться в привычную колею, но… вместе с тем мне хотелось понять происходящее чуть лучше. Я начинала получать удовольствие от того, как что-то сжималось внутри всякий раз, стоило мне посмотреть на него. А кроме того, как я и предполагала, в постели мы оказались такими же великолепными партнерами, как и на поле боя. Этого было достаточно, чтобы искать его компании, правда?

– Имеешь в виду в посольство? Я в увольнительной. Никому нет никакого дела до того, где я нахожусь. – Какая-то мысль пришла ему в голову, и Кейден вдруг спросил: – Ты хочешь, чтобы я ушел?

Он хотел остаться, осознала я. В этом наши желания совпадали, но я не знала, как сказать об этом, не выдавая больше, чем была готова. Неожиданно меня осенила отличная идея – кое-что, привычное мне, и я соскользнула со стула.

– Ну… я собиралась принять душ, – произнесла я, задом наперед медленно отступая в сторону ванной и одной рукой приподнимая край старой уродливой футболки, обнажая живот. Кейден с любопытством следил за мной, и когда его взгляд остановился на ткани, теперь обтягивающей изгиб моего бедра, он стиснул зубы, будто пытаясь сдержать улыбку. – Но, – продолжила я, чувствуя, как на губах расползается ухмылка, которую Кейден повторил, – нога еще немного болит, – я сняла футболку через голову и бросила ее на пол, – и, возможно, мне потребуется помощь.

Он ничего не ответил. На его лице появилась плотоядная улыбка, и в считанные мгновения он преодолел разделяющее нас расстояние, по пути избавившись от своей рубашки, и я получила еще одну возможность насладиться видом рельефной мускулатуры его торса. Кейден поймал губами мои губы, но поцелуй прервался из-за того, что стоило ему заключить меня в объятия, как я хихикнула. Я на самом деле хихикнула.

Смеясь и оставляя на лицах друг друга полупоцелуи, мы добрались до душа.

Он может остаться, решила я, по крайней мере до вечера.

*************

Кейден

«Нет, – ответила она, нахмурившись, словно удивляясь своим же словам, – я всегда что-то делаю, и этот день хочу провести, не делая ничего. Я даже не знаю, как это». С этим она подняла на меня взгляд – волосы все еще влажные, щеки раскрасневшиеся, и ничто в тот момент не стояло между нами. «И если тебе больше нечем заняться, то можешь составить мне компанию».

Улыбка Джены была прекрасной – открытой, веселой и смелой, и то, что я видел ее, делало меня самым счастливым человеком в мире. Я поцеловал ее – просто потому что мог – и ответил, что при всем желании не сумел бы придумать ничего лучше, чем провести день, ничего не делая вместе с ней.

Я снова находился в ее постели, наблюдая за мерцающими огоньками Цитадели через затемненные окна. Стояла середина ночного цикла, но жилые районы никогда не спали. Я тоже не мог заснуть. Рядом со мной, укрытая по пояс, лежала самая невероятная и могущественная женщина из всех, что я когда-либо знал. Мой взгляд, минуя редкие шрамы, скользил по рельефным мышцам ее пресса к ребрам, затем к родимому пятнышку под левой грудью, к светлой зарубцевавшейся коже там, где шрапнель исполосовала ее плечо, мимо четко очерченных ключиц к длинной шее. Наконец я добрался до ее лица, такого умиротворенного во сне; горячее дыхание, срывавшееся с ее полных губ, согревало кожу моей руки.

Мне хватало ума понять, что это не могло продолжаться долго. Она была моим командиром, и то, что мы находились в увольнительной, не отменяло этого. В наших силах было не обращать на это внимания, забыть на время о проблеме, но рано или поздно этот факт снова станет значимым. Если мы решим сохранить отношения, то скрыть их на «Нормандии» будет невероятно сложно. И я не был уверен, что хуже – не служить вместе или не иметь возможности прикасаться к ней, когда теперь я знал, каково это.