Текст книги "Вера. Надежда. Любовь"

Автор книги: ЛетАл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 73 страниц)

Комментарий к Часть вторая. Надежда. Песнь седьмая. Евангелие от Елисея Музло: Wolf’s Rain OST — "Face On" https://www.youtube.com/watch?v=cYDox4mHx8Y; Tommy Lee — "Hold Me Down" https://www.youtube.com/watch?v=A48VUvB6kWE; Zemfira - "Жить в твоей голове" https://www.youtube.com/watch?v=lfLBb-Q4hlc; Звездуньки: академикам* - опытный преступник, как правило, особо опасный рецидивист; Мефаҳмам* (таджикский) - понимаешь; статуя Девы Марии кровавыми слезами бы залилась* - http://podrobnosti.ua/2127120-statuja-devy-marii-zaplakala-krovavymi-slezami-foto.html; соулмейта* - родственная душа, вторая половинка. ========== Часть вторая. Надежда. Песнь восьмая. Евангелие от Дениса ========== ***Boy Is Fiction – Oh! Toronto*** Время начало отсчет. И я... Спешу. Спешу. Спешу… Быстрым шагом залетаю в подъезд, перепрыгиваю через ступеньки мимо скворечников почтовых ящиков. Тычок в мертвую кнопку лифта и она оживает, загораясь красным, а мне остается только ждать… Жду. Жду. Жду… Отсутствующим взглядом скольжу по автоматическим створкам дверей, по крашенным в грин стенам, по серой табличке указаний, как пользоваться чудом технического прогресса, который, как всегда, когда торопишься укрыться от людских глаз в своей келье, тащится со скоростью беременной улитки, кажется, с несуществующего сотого этажа. Слышу. Чувствую. Ощущаю. За спиной легкий шорох. Неясное движение. Тихий голос: — Привет, Любимый… Замирают. Сердце. Душа. Время. Я боюсь развернуться, чтобы убедиться, что сбылись мои самые страшные страхи. Ночные кошмары. Тайные мечты. И мне и не нужно оглядываться, чтобы знать — это ОН. Он. Здесь и сейчас. Он. Сломал все возводимые мной преграды. Он. Услышал крик моей души. Он. Не послушал доводы моего разума. Он. Нашел меня. Я боюсь. Я так боюсь показать ему себя. Но не могу стоять к нему спиной. Уткнувшись носом в пол, лишь слегка разворачиваюсь, пряча изуродованную часть лица, но я вынужден поднять голову, чтобы увидеть, как наверху, из пролета меж этажами выступает мужчина. Нестерпимо яркий свет льется в окно за его спиной и слепит меня так, что не могу разглядеть лица, фигуры, одежды и в этом белом сиянии вижу лишь темный контур. Вижу. Узнаю. Понимаю. И… срываюсь в бег. Бетонные плиты пролета. Ступени. Одна. Вторая. Третья. Торопливо перебираю ногами по лестнице, а она не кончается. Все новые и новые ступеньки возникают из ниоткуда, словно я, как последний идиот, пытаюсь сбежать вниз по движущемуся вверх эскалатору. Не вижу, куда бегу. Не знаю почему и зачем. Но знаю одно — он все равно стоит у меня за спиной. Стоит. Улыбается. Протягивает ко мне руку. Шепчет: — Дэ-э-э-э-э-н… Подрываюсь. С четким ощущением, что проспал все на свете. Но лишь бросив мутный взгляд в окно, понимаю, что еще такая ранняя рань, но сна уже нет ни в одном глазу. В мыслях до опизденения странный сон. Думаю о нем под прохладными струями воды в ванной. У плиты, заваривая крепкий кофе. Гладя по бестолковке мурлыкающую на моих коленях Маркизку. Ожидая звонка от кузена, чтобы отправится в путешествие за тридевять земель. И снова ожидаю, принципиально не набирая брату сам. Немногих принципов придерживаюсь по жизни. Но тезис «точность — вежливость королей» сразу принял как должное, однако сейчас понимаю, что король в этом мире, видимо, остался я один. А самый последний холоп, выходит, Женька! Сначала перенос времени выезда с неопределенного понятия «утром» на еще более неопределенное «после обеда» дергает нерв отсутствием так ценимой мной пунктуальности. Потом девять часов кряду всех прелестей российских дорог, с небольшими остановками на залиться и отлить, вместо запланированных семи подкидывают дров в горнило моей хронической нервозности. Хорошо, хоть Тамир оказывается парнем не из непонятливых и сразу просекает, что извечную тему «дураки и дороги», как и другие не менее избитые темы, я обсуждать не настроен, и больше не предпринимает попыток заговорить, лишь изредка бросая ничего не значащие фразы в меня и ничего не выражающие взгляды на меня. Я же всю дорогу только и делаю, что изучаю внутренний мир айфона, благодаря высшие силы, что заставили меня в последний момент поднять жопу и дойти до «Евросети», где и заменить давно устаревший прибамбас на новехонькое «яблочко». Возможностей у продвинутого гаджета, что держу в ладони, до хрена и больше. Возможность реализовать эти самые возможности представляется не всегда. Сети то нет, то снова нет, а когда есть, понимаю, что могу заглянуть в любой уголок вселенной, кроме одного, в который меня тянет больше, чем во все другие вместе взятые, но в который Лис захлопнул перед моим носом дверь. Я, наверное, и в самом деле дурной, который банально не ценит, что имеет, а потерявши — ноет. Ныть не хочу. Да и первоначальный шок прошел, и с каждым часом в душе растет Вера, что Лис для меня не потерян. Ведь у меня в айфоне путеводная ниточка, за которую я все никак не решусь потянуть. Три бесконечно долгих дня чаши моих весов непрерывно колебались между «да» и «нет», и казалось, невозможно найти равновесие. Вот уж поистине тот самый случай, когда и хочется и колется. Хочу сделать шаг, чтобы стать ближе, но боязно впустить в сердце Надежду. Очень хочу набрать ему, но стоит моему номеру засветиться на табло его телефона — и мое местоположение можно будет вычислить с точностью до градуса широты и долготы. А мне страшно разрушить неприступную стену, что все еще возвожу вокруг себя. Пиздец как хочу услышать его голос, но ужас накрывает паникой при мысли, что он возьмет и все решит за меня. А сейчас лечу хер знает куда и зачем, и с каждым пройденным километром тяжелеет мое притяжение к Елисею. Смотрю на мелькающие за окном пейзажи и не понимаю, почему тянул столько времени, ведь я ни на миг не допускал мысли, что смогу теперь жить без него. «Как приеду, сразу позвоню Лису. Хватит херней страдать», — даю себе слово, потому что безмерное желание вернуть одного конкретного парня в свою жизнь — это то самое «ХОЧУ», что перевешивает все мои «НО». Уставший и злой, как голодная собака, добираюсь до обозначенной парковки, когда солнце уж скрывается за горизонтом. Растираю затекшие конечности и выдавливаю из блистера новую таблетку. Позвонки от долгого сидения ноют и готовы ссыпаться в труселя. Только по номерам нахожу нужную тачку. Глазами искал «почти новехонькое» авто, а стою перед видавшей виды развалиной. Не понимаю я Жентоса. Что ни слово, то ложь. Я и сам частенько пизжу, но не до такой же степени. С зубовным скрежетом осматриваю доверенное мне авто. Радует не сухой бензобак. Проверяю уровень масла, дернув щуп. Не хватало еще сломаться где-нибудь посреди этих степей. Доливаю омывайку, проверяю состояние шин. Даже запаска есть, и не одна. Надо же, какие заботливые. Ну, вроде все норм! Можно катить к дому. Гнать машину в ночь не очень хорошая затея, но не ждать же до утра. Надо на родину, а то Маркизка отомстит мне за столь долгое отсутствие в поле ее кошачьего зрения. — Парень, не прикуришь? — Внутренне вздрагиваю от неожиданности, когда за спиной раздается голос. — Не курю, — на автомате отвечаю улыбчивому пареньку, который для русского глаза как нельзя лучше подходит под определение «эти казахи все на одно лицо». Скольжу взглядом по стильно одетой, но дистрофично худощавой фигуре. А «фигура» ответно изучает меня, сканирует черными глазами-смородинами, как обычно, дергая нерв, когда вижу, что взглядом цепляется за отметины на лице. — Я тебя не закурить, а прикурить прошу. Машина заглохла, — абориген машет мне рукой в сторону. И правда, метрах в тридцати, в ряду спящих машин, стоит черная «беха» лохматых годов, о закрытый капот которой опирается жопой еще один пацанчик из чисто конкретных, что никогда не вылезают из спортивных костюмов. Курит, посматривает в мою сторону, и нехорошее предчувствие на задворках интуиции наполняет душу Тревогой. — Парень, извини, у меня нет проводов, — отбалтываюсь, понимая, что нужно чем быстрее, тем дальше валить из города, в котором свои хозяева жизни и в котором я всего лишь гость. Без лишних слов ныряю в салон, завожу «десятку». Газ в пол. Домой! *** goreshit — burn this moment into the retina of myeye *** Оставляю позади парковку, зачуханный городок, и снова дорога. Фары разрывают тьму. Непривычные скрипы, хрипы и бренчание российского корыта нервируют. Коробка переключается только с хорошего тычка. Уже молчу про обороты, что скачут, как бешеный заяц. Никогда не любил отечественный автопром, но сейчас понимаю, что к концу путешествия эта колымага меня просто доконает, если раньше не сожгу ее на хрен! Еще и допотопный майфун откровенно издевается над моим мозгом. Радио если и ловит, то какие-то местные частоты, жирно намекая, что у врат в Азию Европа исключительно минус, а CD моментально сворачивает уши в трубочку блатным шансоном. Приходится развлекать себя самому, мысленно подсаживая одного странного попутчика, что бестелесным духом витает возле меня.  — Лис, ты когда-нибудь на таком куске говна ездил? — быстрый взгляд на пустое пассажирское кресло. Ухмыляюсь: наверное, так и сходят с ума. — Нет, говоришь? Ну все когда-то случается в первый раз, — продолжаю страдать херней в дороге. — А хочешь, я тебе про свой первый раз расскажу? Как «нет»?! — ржу на весь салон. — С другой стороны, правильно! Лучше тебе этого не знать, — соглашаюсь со спутником-невидимкой и слегка подъебываю: — Ты ж небось силой мысли убивать можешь. Ну тогда про второй? Тоже не хочешь… Бида-а-а… А вот я про тебя все хочу знать. Какого цвета у тебя глаза и какой размер… обуви. Что ты читаешь в туалете и любишь ли запах жженых спичек. О ком мечтаешь по ночам и думаешь ли сейчас обо мне, — не затыкаю внезапно прорвавшийся «фонтан» бреда, осознавая, что думаю сейчас вовсе не о том, о чем говорю, потому что долбаный свет фар, что слепит то в зеркало заднего вида, то в боковое, постоянно отвлекает меня от увлекательной беседы с фантомом Елисея и уже откровенно подзаебывает. — Лис, ты тоже это видишь? Не знаешь, что за мудак к нам прицепился? — Притормаживая, плетусь со скоростью старпера на инвалидном кресле. — Обгоняй, я ж тебя пропускаю! — мысленно и вслух кричу преследующему меня водиле с буквы «му», но непонятная тачка висит на хвосте, как приклеенная. — Что за на хер? Может, «зайца» из меня решил сделать? Так я не согласен. — Пытаюсь разглядеть новоявленных сталкеров, но фары слепят, и лишь когда дистанция между машинами чуть удлиняется, приметная обводка ксенона выдает марку. BMW. Не хочешь обгонять — не надо! Газ в пол. Притапливаю, увеличивая скорость почти в два раза. Тачка не отстает. Но это и понятно. Куда «ладовской» ладье от баварского крейсера уйти? Неясная Тревога все назойливей копошится в сознании, подкатывает к горлу комом, заставляя сосредоточиться, крепче вцепившись в баранку, то и дело кидать обеспокоенные взгляды на сияние фар за спиной. Болтать как-то разом перехотелось, да и Лис-невидимка притих. Надо бы съехать на обочину — успокоиться. Вдруг у меня на фоне постоянных думок о Лисе паранойя разыгралась? Но если моя догадка верна, останавливаться в этой непроглядной тьме посреди бескрайних степей противопоказано как чувством собственной безопасности, так и инстинктом самосохранения. Гоню без остановки, собирая колесами колдоебины, которые передают болезненные «приветы» моим раздробленным позвонкам, и только на освещенном пятачке заправочной станции торможу. Подруливаю к колонке и провожаю взглядом черную немчуру, которая проплывает мимо со скоростью черепахи. И мне не кажется. Я чувствую, что там, за тонированным стеклом, чей-то пристальный взгляд сканирует ведомую мной тачку. Выжидаю. Почему-то отчаянно не хочется покидать относительно безопасный островок света. Понимаю, что сейчас не лихие девяностые, рассказы о которых вызывают желание перекреститься, но все же лезу в телефон в поисках объездных дорог, благо связь на заправке устойчивая. И даже думаю вернуться обратно в покинутый Мухосранск и дождаться в нем рассвета. Редкие машины одна за другой шуршат колесами по асфальту и бесстрашно растворяются в черноте ночи. Словно подначивая и насмешливо подмигивая фарами, говорят, что мое состояние сильно смахивает по крайней мере на шизофрению. Кто я такой, чтобы за мной мафиози гонялись? Джеймс Бонд? Кингсман? Полтора шпиона? «Спокойствие. Только спокойствие», — как тот Карлсон, внушаю себе и, более-менее успокаиваясь, выруливаю на дорогу. Пять минут — полет нормальный. Десять минут — я почти спокоен. Пятнадцать минут — еще чуток, и я вместе с Лисом-невидимкой поржу над моими заскоками. Двадцать — выдыхаю скопившееся напряжение и расслабляюсь в дешевом кресле, устраивая поудобней свою уже квадратную от долгого сидения задницу. Двадцать пять — грустно ухмыляюсь, снисходительно прощая себе собственную ебанутость, и… сердце екает за ребрами, когда фары выхватывают из тьмы стоящую на обочине «беху». Уже нет сомнений — ждут меня. Одного не понимаю: если решили грабануть, почему не подрезают, преграждая дорогу? У них стопятьсот раз была такая возможность. Может, выжидают удобный момент? Место, подальше от населенных пунктов? Да что взять с пацана на разъебанной «десятке»?.. Вполне может быть, что им сама тачка нужна. Сколько за нее дадут на черном рынке? Штук сто, не больше. Да ну… Кто из-за этих грошей мараться станет. — Остается только одно — им я нужен! Продадут в рабство или в цирк уродов. Или выкуп с родаков потребуют, — «шизофрения» новым витком закручивается в голове тугой спиралью. Но ведь не показалось. Они снова за мной едут след в след. Мозги клинит от животного ужаса. Надо что-то делать. Только что?! Позвонить Жентосу? Толку от этого тупорылого! Скажет, как обычно: «Не ссы, прорвемся». Легко базарить, когда ты со своей продолжательницей рода в койке лежишь, а не посреди ночи по трассе один гонишь. Нет… Бесполезно… Попробовать, к ментам подъехать? А они по ночам на этих пастбищах газон стригут? Что-то я ни одного патруля не видел. Хотя если подумать, а эти козлы чем помогут? На освидетельствование свозят, в баночку вежливо предложат пописать, не принял ли я чего, что у меня паранойя развилась. Да и доки не в порядке. Машину на штрафстоянку оттянут, а меня, чего доброго, в обезьянник суток на трое запихнут. Вот будет хохма! Нет, менты тоже отбой… Думай, Денис, думай! Бросаю взгляд на телефон, что сиротливо валяется на пассажирском кресле. Дернуть, что ли, этого Демона? Авось не спит? Авось да небось… Ох уж этот русский менталитет. Вечно мы впрягаем в сани пару сих неразлучных коняшек и пытаемся на них куда-то выехать. Только кони эти необъезжены, постоянно не в ту степь заруливают, так и норовя на кривую дорожку свернуть. Сворачивать мне никуда не нужно ни с дороги, по которой почти лечу, ни с мысли позвонить Елисею, а не разговаривать с его «духовным образом», который я себе вообразил. И что? Что я ему скажу? «Сумимасен. Оре ва бакаяро. Таскете кудасай!»? Или: «Сори плиз. Ай эм идиот. Хелп ми!»? Или лучше сразу на родном, для простоты понимания: «Привет, Лис. Если запланировал романтический ужин при свечах, отменяй! За мной гонятся серые волки»? А может, более драматично: «Вернись, я все прощу, только спаси!»? Проигрываю в воображении трагические сцены в лучших традициях воспитанников Станиславского, каждой из которых покойный маэстро смело бы мотнул головой и сказал не свойственное ему «ВЕРЮ!». Столько всякой херни в голове, но я знаю то единственно правильное, что хочу сказать Елисею, и, пока не передумал, на ходу строчу СМС. «Лис, ты нужен мне!» — палец на секунду зависает, но весомое «ТРУС» в мыслях долбит подзатыльником, и словно какой бес под локоть подталкивает — сообщение летит к адресату. Мое сердце тоже летит — в пятки. Сам того не замечая, вдавливаю акселератор в пол и лечу… в ночь. Секунда, другая биением сердца, и салон наполняется трелью штатного звонка. На заставке пламенеет Лис, и мозг взрывает невообразимым аккордом чувств, заставляя тело гореть и мелко дрожать, словно в лихорадке. Рингтон. Восторг — я решился, он ответил. Рингтон. Паника — что сказать, как вести себя дальше? Рингтон. Любопытство — если не отвечу, позвонит еще раз? Рингтон. Страх — вдруг набрал лишь для того, чтобы сказать «Да пошел ты…»? Рингтон. Грусть — почему все так сложно?