Автор книги: ЛетАл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 73 страниц)
— Скоро буду, — сбрасываю и срываюсь с места, направляя тачку по знакомому адресу. Чем дальше еду, тем конкретнее мысли перетекают от понурых к эротическим. Я хочу увидеть Димку, я даже по нему соскучился.
Знакомая высотка. Где-то в бардачке все еще валяются ключи и от подъезда, и от квартиры, которые давно пора вернуть, все же больше года как не вместе. Я когда-то принял их, чтоб не обидеть парня, но так ни разу и не воспользовался.
Вот и сейчас терпеливо слушаю трель домофона. Теплый ветер треплет волосы. Думаю, что Димка оценит мой распиздяйский прикид. Интересно, как встретит? Дверь без лишних «ктотамов» открывается. Под аккомпанемент сигнала влетаю в подъезд. Лифт. Нужный этаж. Возбуждение уже бурлит. В полумраке проходной зависаю на полминуты, смотря на теплый свет, льющийся из проема чуть приоткрытой двери. Все же приятно знать, что тебя ждут. Пусть эгоистично и даже подло, но это греет. В пару шагов сокращаю расстояние и распахиваю дверь.
Он стоит в коридоре, прижавшись спиной к стене напротив. Во взгляде тепло, нежность. Меня накрывает волной его эмоций. Тяжело быть эмпатом, но бывают и плюсы: ничто не утаится от меня. Любовь, ненависть, желание, ярость, страх и надежда — все как на ладони. Я их ощущаю, как свои.
Легкая небрежность в одежде и образе, но я знаю: он успел приготовиться к моему приходу. Широкие льняные штаны специально приспущены на бедра и не скрывают того, что Дима побрился для меня, помня, как не люблю лишние волосы.
— Проходи, не стой в проеме. — Такое ощущение, что он боится, что я сейчас развернусь и вновь уйду, как бывало не раз. — Чай будешь?
Захлопываю за собой дверь, пристально наблюдая, как Дима, оторвавшись от стены, делает несколько шагов на кухню. Прямая спина, легкая поступь, и эти чертовы домашние брюки, которые сидят так низко, что я четко понимаю: под ними ничего нет. Срываюсь с места и заключаю парня в объятия, сковывая руки своими. Трусь носом об изгиб шеи.
— Димка, ты же не думаешь, что я приехал к тебе чай пить?! — хрипловатый выдох, и прикусываю зардевшееся ухо. — Или ты для чайной церемонии так подготовился? — Пальцем подползаю под резинку штанов, щекочу голый пах.
Чувствую, как тело в моих руках трепещет. Я словно кот, поймавший птицу. Кажется, сдави чуть сильнее — и сердце остановит свой бег.
— Лис, ты что, пил? — делано смеется и так же делано пытается высвободиться из моих загребущих лап.
— Совсем чуть-чуть. — Для меня это капля в море, хотя от этой «капли» меня основательно штормит, баллов эдак на девять.
— Был повод?
— Ну-у-у, Димча, мне разве повод нужен?! — Водя носом по кромке волос, шумно втягиваю его запах, зная, как его это возбуждает.
— Ни стыда, ни совести у тебя, Лис. Заваливаешься ко мне подшофе. А еще говорят, только пьяные бабы о бывших вспоминают. Оказывается, и сильный пол этому недугу подвержен, — подкалывает меня парень.
— А я тебя никогда и не забывал, — почти не кривлю душой.
— Мне кажется, ты со мной играешь, как с мальчишкой, а ведь я старше тебя, — обиженно тянет далеко не мальчик, именно его и изображая — расстроенного ребенка.
— Ты, конечно, старше, но только не в постели. — Специально раззадориваю парня. Стискиваю пальцами напряженную шею и трусь о ягодицы стояком. Грубой тканью джинсов о тонкий лен.
Толкаю Димку к стене и тут же впечатываю, вжавшись всем телом. Слышу сдавленный выдох. Ничего, не хрупкая барышня, вытерпит. Перехватываю запястья, сжимаю, не даю и дернуться. А мужчина и не собирается сопротивляться. Выгибается, жмется ягодицами к и без того болезненно эрегированному члену.
— Все еще хочешь чаю попить? — Толкаюсь бедрами, имитируя фрикции.
— Нет, — выдыхает томно, соблазнительно.
— А что же ты хочешь? — Продолжая эту маленькую игру, покрываю поцелуями холку.
— Хочу тебя.
— Молодец. Такой честный… А теперь на колени и отсоси мне. Покажи, как соскучился.
Отпускаю руки моего «пленника», даю Диме развернуться ко мне лицом, нажимаю на его плечи, и тот сползает по стенке. Придерживая за подбородок, смотрю на полные блядские губы, в расширенные зрачки, а перед глазами то и дело всплывает образ Дэна.
«Небось сейчас виртит с какой-нибудь из подружек», — мысль будит зверя. Почти не контролирую себя. Дурею. Засаживаю член так, что упираюсь головкой в самое горло, и Димка давится.
Кухня. Отдаюсь во власть наслаждения. Толкаюсь бедрами сильно, властно. Мои стоны, его мычания. Не сдержаться.
Коридор. Снова поцелуи, и шарящие по телу руки стаскивают ненужную одежду.
Спальня. Страсть кипит, срывает тормоза. Слушаю музыку его стонов, криков.
— Лис… Лис… Лис… Сумасшедший… — Беру его, подвожу к краю, но не даю кончить. Извожу, упиваюсь эросом между нами, пока не слышу такое нужное, долгожданное, победное для меня: — Прошу… дай мне кончить…
— Да, кончи для меня, малыш-ш-ш… — Скольжу горячими пальцами по взмокшей, покрытой татуировками коже. Очерчиваю выпирающие ключицы и ямочку между ними. Пресекаю попытку отвернуть лицо, крепко стискивая пальцами узкие скулы. — Смотри мне в глаза! — Не прошу. Приказываю. И, чувствуя его экстаз, накрываю тонкие твердые губы поцелуем, срывая с них сладострастный стон.
Все плывет перед глазами. Отпуская себя, иду следом, окунаясь в оглушительный оргазм, в котором на краткий миг теряются пространство и время. Блаженство растекается теплом по телу. Прикрывая глаза, понимаю, что мое наваждение не отпускает нигде, но тихое «люблю» выводит из пароксизма страсти.
— Ты никогда не называл меня малышом, — бубнит в плечо разнежившийся Димка.
— Ну, а сейчас назвал… — отбалтываюсь. Не признаваться же, что видел под собой другого.
— Лис, кто я для тебя?.. — неудобный вопрос дергает нерв осознанием, что, увы, разговора с Димкой не избежать. Надо ответить на признание, и мое банальное «спасибо» не спасет ситуацию. Но как же безумно лень даже просто открывать рот.
— Дим… Ну прошу, давай вот без этой драматической хуйни. Я думал, только женщины этот вопрос задают, — вспоминаю его подъебку и плачу той же монетой.
— Ну, как видишь, не только. — Буквально кожей чувствую, что обидел.
— Прости, я не хотел тебя огорчить. — Примирительно обнимаю, ощущая, как он расслабляется в моих руках. Все же он тот еще манипулятор.
— Елисей…. — тянет паузу, словно пытается на что-то решиться. — Давай снова будем вместе. Я хочу быть более уверенным. — Не перебиваю: знаю, что ему сейчас трудно. — Прошу… — Стискиваю челюсти, про себя повторяя: «Только не продолжай. Только не это». — Лис, стань для меня Домом, я так нуждаюсь… — Сбивается и снова молчит, как и я. — Хочу каждый день видеть тебя, встречать тебя, жить с тобой. Тобой жить.
— Дим, а тебе не кажется, что слишком много «я хочу». Я сейчас начинаю новый проект, и прости, но пока не готов к серьезным отношениям, — мои слова прокатываются громом в ночной тишине, несмотря на то, что говорю их шепотом. — Обещаю, мы вернемся к этому разговору. Чуть позже… — говорю и внезапно понимаю, что уже все для себя решил. Что пути назад нет. А он…
Он улыбается, согласно кивает головой. Вот ведь…
— Димка, все же ты мазохист. Ты же прекрасно понимаешь, что я верность не храню, пью, могу сорваться и уехать на байке на несколько дней. Что бизнес сейчас для меня важнее отношений. А еще влегкую могу тебе пиздюлей навешать, если мне что не понравится. И вот такое «добро» ты готов ждать?
— Да, — отвечает куда-то в шею и доверчиво льнет ко мне.
А мне и сказать на это нечего. Только дать то, что могу. Поэтому снова по кругу: страсть, ласки, граничащие с болью, и сорванные в стонах-криках голоса…
Комментарий к Часть вторая. Надежда. Песнь третья. Евангелие от Елисея
Музычка, под настрой от ЯКиЦунЯ : Линда - Камера пыток
https://www.youtube.com/watch?v=15EqvN5eU-c
Ваще забыл про визуализацию. Исправляюсь :))
Митланд Б.Н.- http://annahelp.ru/wp-content/uploads/2016/10/kurenie_8.jpg;
Сашка - https://es.pinterest.com/pin/451415562634461188/?lp=true;
Димка - http://starlife.com.ua/media/photo/big/9UQ0N70QQD.jpg;
Отснежинкиные хренпоймишки:
сексотная* - сексот - секретный сотрудник, осведомитель;
меня терзают смутные сомнения* - к/ф "Иван Васильевич меняет профессию";
гул Земли* - https://www.youtube.com/watch?v=bNIX3pr9_N4;
тумблер* - стакан для виски
https://www.verdeo.ru/i/media/verdeo/47/35/59946_9000116.jpg.
========== Часть вторая. Надежда. Песнь четвертая. Евангелие от Дениса ==========
— Ведьмак… Точно Ведьмак… — Тупо пялюсь на погасший экран монитора, старательно вслушиваясь в непривычную тишину, что повисла в комнате вслед за тем, как только что работавший процессор решил, что с него хватит, и в аварийном режиме вырубил ПК.
Снимаю с головы ненужные в данной ситуации наушники, выдыхая скопившийся внутри мандраж:
— Бля-я-я-я… — я настолько потрясен, изумлен, обескуражен, что теряюсь в своих эмоциях и не могу адекватно реагировать.
Я, конечно, согласен с утверждением «если ты чего-то не видишь, это не значит, что этого не существует». Но я-то вижу! Только в существование поверить все равно не могу. Может, поэтому мозг включает внутри какое-то спящее пятьдесят восьмое чувство, которое грузит душу предчувствием грозящего пиздеца.
А пока этот гипотетический аллес капут не наступил, нужно решать конкретную проблему. Решаю — пинаю системный блок. Понимаю, что бесполезно, но как же трудно великорусскому рубахе-парню не применить к электронике беспощадно варварский национальный способ ремонта. Ударная терапия ожидаемо не помогает, но все же немного снижает звенящее в нервах напряжение.
Следующим шагом решаю использовать менее мощные, зато более умелые конечности — руки и включаю ПК с кнопки. На монитор является загрузочная страница, но, так и не завершив восстановление системы, комп вновь уходит в off.
— Какого хуя?.. — не могу сдержать так и фонтанирующие эмоции, снова и снова пытаясь уговорить электронные мозги воскресить мою паутинную жизнь. — Ты че творишь? — вопрос железу? Себе? Лису? Только никто из них не дает ответа, а я в панике отрицательно мотаю головой: — Нет, нет, нет…
Я могу пережить все: всемирный потоп в Сахаре и штиль в Аллее торнадо, извержение вулканов на Венере и уровень радиации на Марсе, третью мировую в киношке и даже второе пришествие Христа в реале! Но только не безвременную кончину моего компа.
Сижу будто в вакуумной банке. Ничего не вижу. Ничего не слышу. Да и сказать ничего никому не могу, кроме крутящейся возле меня Маркизы. Ей и говорю:
— Тащи отвертки. Щас армагеддец ликвидировать будем…
Через полчаса сборки-разборки железа, гудения в ночи пылесоса и высказывания особо забористых терминов, никакого отношения к устройству ПК не имеющих, погружаюсь в чернее черного хандру, понимая, что отладить эту рухлядь своими силами не удастся.
Скользнув взглядом по брутальным постерам на стенах, заглянув на кухне в холодильник и даже приоткрыв крышку кастрюли с чем-то пузырящимся внутри, пытаюсь найти позитив, и не нахожу. Кажется, что вместе с этим сдохшим куском железа во мне остановился пульс.
— Ну-у-у почему-у-у сейчас? — тихо подвываю на луну, которая сочувственно заглядывает в окно, но разговаривать со мной на тему причинно-следственных связей не желает.
Зато вследствие того, что до утра занять себя все равно нечем, заваливаюсь на футон, сграбастав в охапку свой пушистый антидепрессант. Надо бы уснуть, выдрыхнуться за все недосыпы в прошлом и еще на год вперед, но, как это обычно происходит, сна ни в одном глазу. Зато нервы на взводе. Башка раскалывается от мыслей, что выедают мозг компьютерными червями.
Приворот… Колдовство… Куда меня вообще понесло? Не иначе как хронический недотрахен и острый спермотоксикоз в голову ударили. А все он — Лис… Если у меня в его виртуальном присутствии так извилины выпрямляет, что говорить о компе… Этой горсти микросхем и подавно мозги коротнуло. Хотя, конечно, высохшая термопаста тоже вариант.
А ведь сколько раз себе говорил: «Купи ноут, планшет, из конца в конец нормальный телефон, чтоб не быть привязанным к своему паутинному углу». Так нет же! Все по древней традиции — пока баба с возу не слезет, мужик не перекрестится.
Креститься не умею, но при таком раскладе вскорости точно научусь, хотя точно уверен — не поможет. Надеюсь, этот Ведьмак видит, что у меня, ясен пень по его вине, техника накрылась, а не думает, что я опять сбежал в самом разгаре своего…
Бля-я-я… Что за истерику я закатил? Почему меня на ровном месте прорвало, как нефтяное месторождение в Саудовской Аравии? Облил парня грязью ни за что ни про что… Нарявкал. Инкриминировал средневековое преступление. Осталось только кострище у столба сложить и факел поднести. Инквизитор хренов…
— Маркизка, может, ты знаешь, что со мной происходит? — Глажу по бестолковке пригревшуюся тарахтелку, но она, как чукча, на одной ноте поет и поет о чем-то о своем.
— Интересно, что он сейчас делает? Может, валерьянку пьет или что покрепче? А может, плюнул на безликого придурка и переключился на красивые глазки, стройные ножки, глубокое декольте или, что вполне вероятно, на какую-нибудь волосатую задницу. — Подмигиваю кошенке, ощущая, как в душе шевельнулось давно забытое чувство — Ревность.
Совсем как тогда, когда некоторые из моих «цветочков» вдруг начали писать мне о таинственном незнакомце, заставляющем своими сладкими речами восторженно замирать их трепетные сердечки.
— Наверняка он девчонкам не только мед в уши льет, — вилами на воде нарисованное предположение больно колет под грудиной. — Точно своими кубиками в профиль и анфас соблазняет. — Вроде бы дремлющая кошка приоткрывает глаза и беспардонно сворачивается в клубок у меня на животе, сразу почувствовав, какую удушливую волну с большой буквы Зависти подняли во мне эти мысли.
Жаль, не могу хоть одним глазком на него взглянуть. Сам никогда не попрошу, а магической силы мне не дано. Я же обычный хомо сапиенс, а не Ведьмак восьмидесятого левела.
Даже странно: я ни разу не видел Лиса, но уверен, он бы мне понравился. Я с первого дня нашего знакомства испытал к нему искреннюю симпатию. И с каждой нашей встречей понимал, что есть в этом человеке что-то, что вызывает внутреннее волнение. Все же прав Елисей, что мы любим в человеке прежде всего душу, но порой так хочется взглянуть в глаза.
Э-э-эх… Мне бы какую завалящую волшебную палочку, я бы этого колдуна со всех ракурсов разглядел. Изучил бы все его трещинки*, выровнял свои, а до кучи все в этом мире с ног на голову перевернул, чтобы кровь приливала куда надо, а не в то место, на котором сидим.
Купить, что ли, зонтик… Слетать на Туманный Альбион. Лондон. Двухэтажный автобус до застекленных арок Кингс-Кросса. Платформа девять и три четверти. С твердым намерением заглянуть к великому потомственному мастеру Гарику Олливандеру* в обшарпанное здание на южной стороне Косого переулка, разбежаться, зажмурить глаза перед кирпичной стеной и…
…Безлюдье. Здесь все одичало, заросло. Изящные стволики молодых березок мотыляются на ветру. Задираю голову, чтоб взглянуть на верхушки елей, что сажал с бабулей еще не колючими былинками. А та, что моя ровесница, стоит роскошной красавицей, качает широкими лапами, приглашая укрыться в густой тени. Обнимаю ее шершавый ствол, вдыхая запах смолистых слезок.
Проселочная дорога превратилась в едва приметную тропинку. Некошеный луг щекочет голые ноги. Нереально яркое разноцветье трав не режет глаз, как и светло-сиреневый купол неба.
Тонкий запах набирающего силу лета волнует душу. Хочется раскинуть руки и обнять весь мир. Что-то радостное, свободное внутри окрыляет, делает меня невесомым. Выкрикнуть бы в небеса свое счастье и взлететь. Но я не нарушу эту трепетную тишину.
Заваливаюсь в мягкую, как облака, траву. Мне хорошо. Светло, благодушно, как не было давно. Шорох, и я, отрывая голову от земли, застываю.
Ярко-рыжий огонек затаился невдалеке. Лисенок. Совсем мелкий. Не шелохнется, только черные бусины глаз неотрывно следят за мной, порождая в душе восторг и умиление.
— Потерялся? — посылаю ему мысли, гадая, убежит или нет. Хочется потискать, тронуть шерстку хитрого пушистика. — Кис-кис-кис. — Первое, что приходит на ум, — подозвать поближе, и хитрая мордашка зубасто улыбается, что-то пытается мне ответить, издавая смешные звуки, так похожие на тявканье и мяуканье одновременно.
— Хочешь?.. — осторожно, чтобы не спугнуть, протягиваю Лисенку наливное яблоко, и он фыркает, будто смеется надо мной, ведет ушками, начинает вилять хвостом, показывая свое расположение. Не уходит, не приближается и не спускает с меня изучающего взгляда.
