Автор книги: ЛетАл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 73 страниц)
Парень отстраняется, испуганно сжав в руке заветное варево, как нечто действительно драгоценное, и поняв, что помощи от меня ему не дождаться, откидывается на спинку дивана.
— Странный ты все же, Бес, — усмехается Влад, силясь самостоятельно найти на исколотой, посиневшей коже истонченную вену или, как принято в их кругу говорить, бегунок.
Сколько раз за свою жизнь я слышал эту фразу, и не счесть, но от такого отброса — впервые. А смешок нарика щелочным металлом по воде отзывается внезапной вспышкой Ярости, которую уже не сдерживаю:
— Завали ебальник, пока я тебе зубы не пересчитал, — озвучиваю самую светлую из роящихся в голове черных мыслей.
— Че ты завелся? — парень откровенно давит психа, в который раз не попадая иглой в вену. — Просто странно, что ты столько дури крутишь, а сам не ширяешься, — не затыкает фонтан и, окончательно теряя Страх, похабно склабится, едва не подписывая себе смертный приговор: — А ты часом не мент?
«Какая разница? Я или наркотик?» — отчетливо слышу идею, подкинутую инстинктом самосохранения, который неприятным холодком стекает по позвоночнику, отрезвляя горячую голову.
Так бы взял и придушил этого обдолбыша, как и всех остальных, что сделали свой выбор не от нужды, не от безысходности. Любопытство. Простое человеческое любопытство. Почувствовать, как оно — кайфануть. Дебилы! Думают, курнут, кольнутся раз — и все… А это и есть все. Трясина, которая никого не отпускает, затягивает, топит, пока не высосет последнюю каплю жизни.
Никогда не опущусь до чего-то подобного. Нет уж! Насмотрелся. Это сродни с помойки жрать, из сточной канавы пить или трахать дорожную венерическую шлюху.
— Был бы я ментом, оптом бы банчил и с таким мудьем, как ты, не якшался, — огрызаюсь на урода, мотая на ус, что даже в таких мелочах надо держать ухо востро. Если подобная мысль пришла в эти прогнившие мозги, может прийти и в другие — более здравые.
— Как станешь главой картеля, не забудь, кто тебе подняться помог, — словно избиратель депутату отдает наказы не отличающаяся ни умом, ни сообразительностью птица-говорун и, наконец найдя вену, затыкается.
В неярком свете привата шприц наполняется мазутно-черной кровью, и парень, растягивая жгут, отправляет дурь в недолгое путешествие к мозгу. Секунды складываются в минуту. Влад, прикрывая глаза, расслабленно растекается на диване, тихо стонет, уплывая из реального мира в наркотический дурман. Лицо — маска покойника, которому чужды эмоции, мимика. Умиротворение в абсолюте.
Я не снимаю маску отрешенности даже сейчас, хотя вроде бы можно уже расслабиться, но не позволяю себе такой роскоши, лишь передергивая плечами от омерзения, когда без зазрения совести забираю у нарика сотку.
— Не пойду-у-у… — невнятно мычит Владимир, отмахиваясь то ли от меня, то ли от кого-то несуществующего, и сучит непослушными ногами по ковролину.
— Что, Влад, пришли за тобой? — мне не интересно, просто само слетает с языка.
Не глядя на бесцельное барахтанье кайфующего парня, прохожусь по его контактам, смс. Кое-что выписываю, сортируя на возможно существенные и наверняка бестолковые.
— Завтра буду, — на удивление трезвым голосом обещает кому-то Влад, заставляя оторваться от моего сыскного занятия. Кидаю быстрый взгляд, но как только вижу глаза, убеждаюсь, что парень базарит в параллельном мире и точно не со мной.
— Не знаю как насчет завтра, но на днях мы точно встретимся, — бубню себе под нос, зная насколько короткая память у этого брата, и заканчивая обыск, обращаюсь уже к невменяемому собеседнику, повышая голос: — Не добудешь нужную информацию, останешься без десерта. А будешь мудить, без рук поломаю так, что ложку держать не сможешь. Слышишь меня, гандон?!
— Да, я сейчас… — Влад внезапно подрывается, делает шаг и так и остается стоять, чуть шатаясь. Глаза закрыты, голова склонилась на грудь. Парень будто спит… СТОЯ, КАК ЛОШАДЬ.
— Сука! Залип! — сую в карман нарика его собственный сотик и с чувством хоть и не полного удовлетворения, но все же неплохо проделанной работы, направляюсь на выход.
«Дениска, уже лечу к тебе!» — на ходу строчу смс и быстрым шагом спешу в метро, в котором проще затеряться, если вдруг за мной следят. Благо не так далеко, да и не хочу я больше оставаться в этом энергетическом котле даже пятнадцати минут, чтобы дождаться авто. Мне нужно домой, к Дэну. К единственному, с кем могу быть самим собой, без масок и фальши.
Уже остались позади теплые летние ночи, и в воздухе явственно пахнет осенью. Но не свежий воздух, а нервозность пробегает по телу холодной волной, заставляя воровато оглядываться и передергивать плечи.
Как же я заманался! Мотаюсь то по ментовкам, то по клубам и хатам, налаживаю контакты со спидозными утырками, хотя по-хорошему таких расстреливать надо — и дело в шляпе. Жаль, как в одном боевике, нельзя устроить судную ночь, уж я бы расчехлил свое охотничье ружье. А сезон в этом году уже начался, только не для меня. У меня нынче другая охота — в монолитно-бетонных джунглях.
Но на сегодня и это сафари закончено. Домой. К нему. К нему, в воющем пустом вагоне метро. К нему, в салоне поздней маршрутки. К нему, на верхний этаж типового муравейника. Ванна, контрастный душ. Чашка горячего чая. Бутер в зубы…
— Любимый, я дома, — полный предвкушения и в боевом настрое пишу Денису, надевая на голову наушники и подключаясь к музыке, транслируемой на его странице.— Заждался? — настраиваюсь на SM-игру. Впрочем, мне и настраиваться не нужно. Стоит подумать о нем, и все во мне настроено на нужную волну. — Что для меня приготовил, мой маленький извращенец?
— Как и договаривались, борщ, — улыбается моя заботливая хозяюшка, выставляя на «стол» парящую тарелку с раменом.
— Ммм, а что на десерт? — запивая шутку юмора горячим чаем, пытаюсь разведать к чему готовиться.
— Надеюсь, ты любишь сюрпризы? — напускает еще больше туману Денис и приоткрывает дверь в очередную секретную комнату.
Не скажу, что все сюрпризы Любимого меня радуют, но этот — чувствую! — понравится. Я погружаюсь в наш мир, и нет для меня ценнее тех мгновений, когда касаюсь его душой. Это состояние схоже с трансом, гипнозом, где границы фантазии создает только твое собственное сознание.
Жаль, конечно, что Дэн так и не решился на нашу реальную встречу, а ведь тогда я был готов сорваться к нему в тот же миг. Но… Он попросил меня не спешить и даже вынудил подписать по всем правилам составленный контракт, в котором каждый из нас поклялся не переступать черты, и теперь этот док покоится в призрачной ячейке одного из облачных хранилищ. Пусть так, но он стал моим…
Комментарий к Часть третья. Любовь. Песнь первая. Евангелие от Елисея
Маска Тысячи Лиц* - понятие из мира Тьмы, когда Вампир может воздействовать на восприятие окружающих, заставляя их видеть иной образ, вместо настоящего облика бессмертного.
шухере* - Шухер - означает приближение некой опасности, и является возгласом предупреждением своих подельников.
Калики* - колеса, таблетированные наркотики.
аптекари* - наркоман, который умеет изготовлять наркотики.
дутым* - кокаин, крэк.
барыгу-басурмана* - сбытчик наркотиков, приехавший из Средней Азии или с Кавказа.
закладку* - тайник куда прячут наркотики, для дальнейшего сбыта.
ОБС-источники* - одна баба сказала.
пять точек* - Пять миллилитров раствора наркотика.
баян* - шприц для иньекции наркотиков.
========== Часть третья. Любовь. Песнь вторая. Евангелие от Дениса ==========
Комментарий к Часть третья. Любовь. Песнь вторая. Евангелие от Дениса
БЕСценные наши друзья, очень сожалеем, что наши ВНЛ-вылеты превратились из регулярных в чартерные, но пока получается только так. И все же надеемся, что вы отбросите все БЕСотлагательные дела и присоединитесь к очередному полету. Ну что ... полетели? };)(;{
— Утречка, Любимый… — простые слова, которыми начинаю теперь каждый свой новый день.
Казалось бы, банальное приветствие, но оно стало для меня не просто привычным, а абсолютно необходимым, сродни важному ритуалу, дабы пробуждаясь, сразу же погружаться в наш мир. Один на двоих. И в теплых объятьях Лиса чувствовать, что больше не одинок.
Должен же был случиться столь сумасшедший вираж на моем пути, чтобы вот так, казалось бы ненароком, столкнуть нас на перекрестке судеб. Столкнуть и разорвать затягивающую меня тьму вспышкой сверхновой. Только мрак моего космоса не отступает. Выползает из дальних уголков вселенной мыслями, что все события моей жизни не случайны и идут своим чередом, словно бусины, нанизанные на нить.
А иначе, не могу объяснить, почему именно сейчас, когда я окончательно и бесповоротно все для себя решил, а не три года назад, когда все было по-другому, в мою монохромно-серую жизнь ворвался до невозможности странный человек, раскрасил ее во все цвета радуги и пусть так, но стал моим…
Лис… Он действительно странный. Кто бы еще пошел на такие отношения? Ведь даже когда я признался ему и, самое главное, себе, что люблю, то ничего, кроме верности, Елисею не пообещал. И наше хрупкое счастье до сих пор приправлено горечью обстоятельства, что мы вместе, но не рядом. А еще… моей стопроцентной уверенностью, что долго такие отношения длиться не могут. Сколько продержится Лис, прежде чем скажет мне: «Я больше так не могу»? И что тогда?
Что тогда — не ведомо никому, но в одном я уверен на все сто: именно я держу в руках ключ от нашего будущего. Стою на пороге и все никак не решаюсь открыть в него дверь. Но открыть-то все равно придется, и я не должен тянуть резину до бесконечности. Ведь вопрос, который постоянно откладываю на потом и когда-нибудь, самый важный для нас на данный момент. Мне самому необходимо решиться и сделать шаг, но… Я не могу. Пока не могу или никогда не смогу — не знаю. Трусливо гоню прочь противоречивые мысли, в которых вре́менное «пока» вселяет в меня такую трепетную Надежду на встречу, а беспощадное «никогда» вгоняет в приступы черной Меланхолии.
Но и эта эпизодическая хандра тонет топором в море эйфории от осознания одной простой истины: наши чувства — больше, чем Любовь. Ну, не могу я даже самой глубокой привязанностью объяснить непередаваемую бурю эмоций, что вызывает в моей душе человек, с которым никогда не пересекался в реале.
А в реале опять залипаю на всегда открытом фото, с которого мне иронично улыбается мой желанный Ведьмак.
«Лис, как же я люблю тебя», — я готов говорить эти слова снова и снова человеку, овладевшему всеми моими мыслями и желаниями. Мне до дрожи в солнечном сплетении хочется потрогать его, прижаться так, чтоб не разлепить и просто тихо лежать, согреваясь теплом и вдыхая аромат его тела.
— Дрыхнешь, засоня?! Э-э-э-х…, а у меня такой стояк, — дразню, скорее всего, спящего парня, потягивая первую порцию горячего кофе. — Ты спи-спи… А я пока тебя полапаю, — тянусь рукой и касаюсь…
...Скул, покрытых колючками утренней щетины. Невесомо обрисовываю контур губ, дуги бровей, и что-то трепетное разливается за грудиной, теплым облаком стекая в живот. Если бы все было иначе, я бы сейчас осторожно стянул с парня одеяло и нагло оседлал его бедра. Я бы приложил ладонь к его груди и долго слушал, как сердце моей Любви отзывается гулким тудумканьем. Я бы много чего себе позволил, если бы все было иначе…
А сейчас только так, в мечтах, могу быть смелым, развязным, хотя в жизни, наверняка, смутился бы. Смутился бы его, ни кого-нибудь. Ведь именно рядом с Елисеем постоянно чувствую никак не проходящую неловкость. И я даже знаю в чем причина.
Мне кажется, он отчетливо видит все мои извращенные желания, вызывая тем самым в душе жгучий стыд и даже страх того, что считав эти мысли, Лис осудит меня. Но и эта фобия, как ни странно, тоже возбуждает. Да так, что с головой накрывает жаркое марево, в котором плавлюсь без возможности остыть. Он мой огонь, к которому тяну руки и чувствую: тепло — хорошо, горячо — приятно, обжигает — страшно, но… не оторваться.
— Утречка, Любовь моя единственная, — прилетает горячий поцелуйчик, обрывая мои эротические фантазии настолько внезапно, что невольно вздрагиваю и в следующий миг уже не могу сдержать искренней улыбки.
— Привет, Любимый. Спал или, как обычно, до утра сказки заблудших душ слушал?
— Спал, как лис на припеке, после того, как ты меня изнавсякал! — Лис мечтательно потягивается в постели, по крайней мере, мне так видится.
— Мне тоже понравилась активная позиция… — пытаюсь смутить Елисея, при этом сам так некстати смущаясь, но разве ж меня остановит какой-то дурацкий жар, разливающийся по скулам. — Причем настолько, что боюсь подсесть на роль верха.
— Ну, если ты будешь подсаживаться сверху, как сегодня утром… — лукаво перековеркивает смысл моих слов хитрый Лис. — То я только «за».
— Что за наглая инсинуация? — чуть не давлюсь кофе, подозревая, что мои недавние фантазии не прошли незамеченными, и в очередной раз конфужусь, словно меня застукали за непотребством.
— Да ладно, Дениска, — так и вижу снисходительно-шальную улыбку Лиса. — Я ж проснулся от того, что увидел, как на моих причиндалах примостилась одна горячо любимая задница, — без стеснения стесняет меня беззастенчивый Лис. — Или мне показалось?
— Конечно, почудилось! — цепляюсь за так своевременно подкинутую отмазку. — Тебе это приснилось!
— Дениска, а ты чего краснеешь-то? — плескается на мои не погасшие угольки очередная порция смеси легких углеводородов да еще и приправляется шуточным наездом: — Рукоблудил, зараза, фантазируя обо мне? Быстро признавайся!
— Не-е-е, как я могу? — строптиво не признаюсь, округляя честные-пречестные глаза, и красочно иллюстрирую не совсем прямую речь смайликом с нимбом над бестолковкой. — Я вообще такими делами не занимаюсь. Ну разве что только с тобой в тандеме, — по-доброму подтруниваю не столько над Лисом, сколько над собой.
— Со мной и только со мной! — за долю секунды переходя с шуточного на серьезный тон, отзывается Елисей, и я понимаю, что для него, как и для меня, на этом моменте игры заканчиваются, но никто ж не запретит мне поиграть словами:
— Я не дам тебе повода заставить меня помолиться на ночь, — по-шекспировски уверяю суперревнивого любовника, что не оброню ни одного фамильного сопливчика.
— Я скорей убью тебя, чем кому-то отдам! — горячится пылкий Лис, органично вживаясь в роль не менее скорого на расправу мавра.
— О, горе! — шаловливо выдергиваю слова из староанглийской «песни», вольно импровизируя классический текст: — Не убивай! Убей хоть завтра! Нет! Через полчаса! Дай кофе хоть допить… — и не собираясь примерять ночнушку Дездемоны, умело перевожу стрелки со средневекового домостроя на современный эгалитаризм: — Тем паче, что у меня к тебе давно назрел один щекотливый вопрос.
— Вопрошай, мой щекотун, — тут же заинтересованно откликается большой охотник до деликатных тем, моментально забыв обо всех гипотетических Кассио. — Я внимательно слушаю и готов поведать тебе все тайны мироздания.
— Не-е-е… Все не надо, а то жить станет неинтересно, — расслабляюсь, чувствуя, как откатывает жаркая волна, вызванная фееричным явлением моего любимого любителя вгонять меня в краску. — Но одну твою тайну все же знать хочу, — уже воображаю себя евреем, затаившимся под столом на тайной вечере и готовым услышать, что прям с завтрашнего дня каждый иудей должен будет принести в жертву богу кусок своей плоти, которая почему-то оказалась крайней. — Поведай мне, как ты это делаешь?
— Ну, Денис… этот процесс действительно требует тонкого подхода, — тянет интригу Елисей, посылая мне загадочные улыбки. — Только в нем нет никакого секрета. Я делаю это точно так же, как ты. Воображаю одного парня, что поселился в моей голове, сердце, душе́, а потом… Кладу руку на свой крепкий ствол, и вот тут начинается самое интересное. Сначала я тихонько тяну шкурку, оголяя…
— Издеваешься?! — меня аж подкидывает в кресле от прямого попадания в мозг совершенно конкретной эротической фантазии, которая тут же рикошетом уходит в пах.
— Нет! Как я могу? — бессовестно врет Лис, в очередной раз вгоняя меня в пожароопасное состояние своими откровенными до пошлости словами. — Ну-у-у… разве только чуть-чуть.
— Кончай прикалываться! — капслочу, пытаясь отогнать назойливое видение разгоряченного Лиса на пике экстаза, и нихрена не получается.
— Дени-и-ска, ты не представляешь, как мне нравится тебя смущать! — наконец-то без обиняков признается Елисей и добивает контрольным в голову мою на ладан дышащую Застенчивость: — Не менее, чем улавливать твой оргазм…
— Только не говори, что ты чувствуешь, когда я кончаю! — тихо ахуеваю, кликая по мордахе с отпавшей челюстью и инстинктивно ощупывая уши. Как бы не произошло спонтанного возгорания.
