Текст книги "Воробушек по имени Лиз (СИ)"

Автор книги: Lady Smile

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 65 страниц)

Горгулья обнажила винтовую лестницу. Невилл и Лиз ступили на лесенку, которая понесла их к кабинету. Через мгновение рука Лиз лежала на дверной ручке.

– Была не была! – выдал Невилл, а Лиз открыла дверь, которая, на удивление, была незапертой.

В кабинете стоял полумрак. Всего одна керосиновая лампа горела на столике сбоку. Лиз подошла к директорскому столу – идеальный порядок: все перья сложены в одном месте, бумаги лежат сбоку справа, а чернила слева. Кроме письменных принадлежностей на столе больше ничего не было. В баночке с перьями выделялось одно, длиннее остальных и диковинней: изумрудное оперение, серебряная ножка. Лиз сразу узнала его: это перо она подарила профессору, Снегг сохранил его.

– Лиз, – позвал ее чей-то голос.

Лиз опомнилась от нахлынувших эмоций, мигом вспомнив зачем она здесь.

– Да, за дело, – машинально произнесла она и отправилась к столику, на котором был расположен меч Гриффиндора, реликвия одного из факультетов школы.

Вместе с Невиллом Лиз аккуратно, стараясь не шуметь, сняли стеклянный футляр.

– Что вы делаете? – раздался в кабинете знакомый голос.

Ребята так и подпрыгнули на месте. Обернувшись, Невилл выхватил палочку, готовый к сражению. Лиз быстрее сообразила, кто именно к ним обратился. Над директорским столом расположился портрет бывшего директора. Из под своих очков-полумесяцев на них укоризненно смотрел профессор Дамблдор.

– Мы крадем меч, профессор, – просто ответила, Лиз. – Вы же нас не сдадите?

– Я? Я ничего не видел, – произнес мужчина, но тут же добавил серьезно: – Зачем вы это делаете?

– Вы не хуже меня знаете зачем, – ответила Лиз, беря в руки меч. Весь усыпанный рубинами, меч светился и разбрасывал блики по стенам. – Он принадлежит Гарри. Вы сами ему меч завещали.

– Это я знаю, но зачем вы пробрались в кабинет директора и пытаетесь его выкрасть?

– Вы думаете, мне надо было прийти к Снеггу и просто попросить? – с иронией спросила Лиз.

– Лиз, нам пора. Мы отстаем по графику, – произнес взволнованно Невилл, обрывая беседу с директором.

– Ты прав, нам пора на выход. До свидания, профессор, – бросила Лиз через плечо, направляясь к двери.

– Будьте осторожны, – только и услышала Лиз.

Они с Невиллом не успели и двери закрыть, как почуяли неладное. Внизу что-то происходило: шум, удары, крики. Ребята взволнованно переглянулись.

– Они там, наверху! – услышали они голос снизу.

– Сейчас мы их сцапаем, – раздался хищный голос Алекто Кэрроу. Лиз его ни с чем не перепутает.

Группа людей шла прямо наверх навстречу им.

– Что делать, Невилл? – шепотом спросила Лиз.

– Биться нет смысла. Мы в ловушке, – с мрачной уверенностью произнес он.

Лиз, которая за минуту до этого спрятала меч в сумочке, достала волшебную палочку.

– Можно попробовать оглушить их.

– Лиз, слишком поздно.

Невилл посмотрел на девушку обреченно, и Лиз поняла, что это сражение они проиграли.

– Нас предали, – тихо сказала она.

Пару ступенек и они будут в поле видимости.

– Я знаю, – прошептал парень.

Миг, и они увидели, как первым к кабинету подымается мрачный Снегг, за которым брат и сестра Кэрроу тащат за шкирки Полумну с Джинни. За ними ликующедовольный шел Захария Смит. Его противная улыбка так и светилась торжеством. У Лиз в голове промелькнула мысль, что даже, если бы Волан-де-Морт схватил Гарри и вел на казнь, весь его вид не выражал бы той радости, что отражалась на лице Захарии.

– А вот и остальные! – воскликнул Амикус.

– В кабинет! Живо! – скомандовал Снегг.

Ребята покорились. Зайдя в кабинет, мужчине понадобилась всего пара секунд, чтобы понять, что не так.

– Меч, – произнес он, оборачиваясь и глядя на Лиз. – Прошу, верните его на законное место.

Лиз хмуро посмотрела на него, взмахнула палочкой и из сумочки ей в руки вылетел меч Гриффиндора.

– Отдайте его мне, – Снегг протянул руки. Лиз не двигалась. – Отдайте его мне, мисс Поттер, не усугубляйте ваше положение! – требовательно приказал он. Лиз отдала меч.

Меж тем мужчина молча отнес меч к столу, уложил его на место и накрыл стеклянным футляром.

– Вы свободны, – произнес директор. Все стояли недоумении. – Мистер Смит, вы свободны. В ваших услугах мы больше не нуждаемся, – настойчиво произнес Снегг.

– Но как же… Я же… А баллы? – у Смита хватило нахальства потребовать вознаграждение.

– Минус пятьдесят очков Пуффендую – жестко произнес мужчина. – За предательство своих товарищей и донос. Вы свободны, мистер Смит.

Лиз про себя ухмыльнулась. Вот так-то! И его проучили. Когда дверь за пуффендуйцем закрылась, Снегг заговорил снова.

– Теперь перейдем к вам. Три гриффиндорца и одна когтевранка. Вы нарушили ряд очень важных правил школы, – деловым бесстрастным тоном заговорил он, стараясь ни на кого не смотреть. – Вы совершили преступление, ворвались в кабинет директора, совершили воровство одной из древнейших реликвий нашей школы. Мало того все это было, по-видимому, тщательно спланировано и совершено по сговору. Ваше наказание будет соразмерно вашему преступлению. Воровство – есть признак черствой натуры.

– И это нам говорит убийца? – вырвалось у Лиз.

Друзья все молча вылупились на девушку. Снегг весь побелел, но внешне даже не шелохнулся. Только Алекто с Амикусом зашипели.

– Да как она смеет?

– Ты позволяешь этой мерзавке так с тобой разговаривать, Снегг?

– Молчать, – резким низким голосом скомандовал директор.

Его взгляд ожесточился, заходили желваки. Впервые Лиз показалось, что она перешла грань дозволенного.

– Покиньте кабинет. Все. Кроме мисс Поттер, – членораздельно произнес директор.

Мужчина не отрывал своих угольно-черных глаз от Лиз. Та же бесстрастно смотрела куда-то позади него. Ей было все равно, что с ней случится. Пусть хоть убивают, она не будет молчать и съеживаться от страха.

– Я никуда не пойду, – запротестовал Невилл, упираясь.

– Пойдешь, как миленький, – Кэрроу, будучи крепче и сильнее, вытолкал парня за дверь.

Мужчина с девушкой остались одни.

– Ваши обвинения не беспочвенны, – скупо произнес он.

– А это было не обвинение. Это – факт, – так же сухо ответила Лиз, посмотрев ему в глаза.

Снегг тяжело вздохнул.

– Итак, вы нарушили правила школы. По установленному порядку вы и ваши друзья понесете наказание, – минуту Снегг молчал, обдумывая его, затем произнес: – Завтра ночью вам предстоит отправиться в Запретный лес, будете помогать леснику, – (на этом слове он поморщился).

– И всё? – неприятно удивилась Лиз.

– Прошу прощения? – не понял директор.

– Мы вам что, первокурсники какие-нибудь? Думаете, нас напугает Запретный лес? – Лиз рассердилась. – Вы снова делаете то же самое! – выкрикнула она с негодаванием.

– То же самое? – холодно переспросил мужчина, сложив руки на груди.

– Да!

Лиз не заметила, как закипела. То, как Снегг с ней обращался, злило ее.

– Вы думаете, я не знаю, почему вы нам даете такое слабое наказание? Думаете, я не знаю, что вы любили мою мать? – выкрикнула зло она.

У мужчины расширились глаза, лицо побелело. Так происходит, когда сокровенные тайны вашего сердца становятся известны тому, для кого они не предназначались. Лиз смотрела на Снегга ненавистно. Ей хотелось поколотить его, сделать ему больно, вместо этого, она продолжила выкрикивать:

– Я все знаю! Вы так снисходительны ко мне потому, что я напоминаю вам мою мать! Но я не она! Я – не Лили, я – Лиз! Элизабет Поттер! Дочь так ненавистного вам Джеймса Поттера и сестра того самого Гарри Поттера! Моя фамилия Поттер, а не Эванс, вы слышите? А это значит, что у вас есть все причины ненавидеть меня так же сильно, как и моего отца и брата!

– Почему вы плачете? – тихим удивленным голосом спросил Снегг.

– Я не плачу!

– Разве?

Лиз прикоснулась к лицу и поняла, что из глаз текут жгучие слезы. То были слезы обиды, разочарования и злости. Она злилась на себя, а не на Снегга, обижалась на себя. Ведь если мы приписываем другому человеку те, качества, которых у него отродясь не было, то, когда открывается жестокая правда, виноваты исключительно мы сами. Наша слепота и нежелание видеть и признавать бескомпромиссную правду тому виной.

– Я так зла на вас! – жалостливо произнесла она, протирая ладонями мокрые щеки.

Воспользовавшись моментом, Снегг проговорил.

– Завтра в восемь на крыльце у входа в замок. Все четверо, – увидев, что девушка хочет что-то противопоставить, Снегг быстро добавил: – Это не обсуждается. А теперь ступайте.

Лиз медлила.

– Ступайте же! – нетерпеливо произнес мужчина. Он хотел остаться один.

Лиз ушла.

Спускаясь вниз по винтовой лестнице, она никак не могла взять в толк, почему же Снегг так просто ее отпустил. Она сыпала обвинениями, провоцировала его, раскрыла перед ним все карты, а он смолчал.

Внизу ее ждали друзья и их «тюремщики».

– Наказание придумано, – просто сказала она, проходя мимо. – Отпустите их, – обратилась она к Кэрроу.

Те с недоумевающим видом повиновались и быстро направились наверх к Снеггу.

– Что там произошло?

– Что с твоим лицом?

– Он пытал тебя?

Посыпались на Лиз вопросы.

– У нас состоялся разговор.

– И?

– Не сегодня, – устало произнесла Лиз. – Завтра все расскажу. А пока… пойдемте отсюда.

Отходя от горгульи, ребята слышали приглушенные крики. Кэрроу были явно недовольны. Из-за толстых каменных стен ничего нельзя было услышать.

***

Ночью, лежа в постели, Лиз вспоминала события прошедшего дня. Она вдруг осознала, как они были не готовы! Их мнимая уверенность, а на самом деле самоуверенность и ложная готовность могла загубить всю их идею на корню, будь на месте Снегга Кэрроу или кто-то посерьезней.

Эта мысль обрушилась на Лиз со всей своей тяжестью и раздавила. Она поняла, что в таком деле нельзя рисковать и ошибаться. Ведь пусть сейчас их было всего четверо, – проверенные в бою друзья – но в другой раз за ней будет стоять десяток, а то и больше, студентов Хогвартса. Она может всех их погубить. Отныне, решила Лиз, они буду серьезней подходить к каждому заданию, к каждой вылазке. Можно жертвовать собой, но не другими. Отныне необходимо продумывать на несколько ходов вперед, ведь помимо видимых противников вроде Кэрроу и Снегга, могут быть и неявные, как оказалось с Захарией Смитом.

Постепенно ее мысли переметнулись на сцену в кабинете директора. Она вспомнила все слова, брошенные в лицо Снеггу, вспомнила его лицо. Ей вдруг стало за себя стыдно. Она вела себя некорректно, неучтиво и грубо. В тот момент Лиз совсем позабыла, что любовь к ее матери много раз спасала ей, Лиз, жизнь. Благодаря тому чувству, что испытывал когда-то этот мужчина, она была все еще жива, научилась окклюменции. Она должна была быть мягче, а он должен был быть жестче. Он не должен был прощать ей такого поведения. Но почему же тогда простил? Лиз спрашивала себя, неужели снова здесь возникла любовь к матери? Или Снегг решил проявить милосердие, руководствуясь другими мотивами? Это оставалось загадкой. Последнее, что всплыло в голове Лиз перед полным погружением в мир сновидений, были два угольно-черных глаза, устремленных прямо на нее.

***

– Северус, она имеет право на злость и обиду. Она многого не знает, – раздался голос за спиной мужчины.

Снегг сидел за директорским столом, подперев руками голову. За несколько минут он испытал потрясение: кто-то еще знает о его чувстве к Лили Эванс. И этот кто-то не Дамблдор.

Его первая реакция – испуг. Владея окклюменцией, он не смог сдержать мимолетной вспышки удивления. Ему хватило мгновения, чтобы собраться с духом. Он лихорадочно перебирал в голове, что можно сказать: отрицать, делать вид, будто бы не понимает о чем речь, сознаться? Нет уж, последнему не бывать.

Он услышал потом многое… Лиз выложила все свои эмоции. Снегг видел, как каждое слово сквозит злостью, обидой, негодованием… Лиз не могла простить ему того, что он подвел ее, ее надежды на него, как на хорошего человека. И он мог понять ее. Когда-то давно Снегг точно так же подвел и Лили. Но та не дала ему шанса объясниться, забрать свои слова обратно, все исправить. Тогда его первым инстинктивным шагом стало доказание того, что он и есть такой, каким ОНА его видела. Он с головой бросился в борьбу с Орденом Феникса и со всеми, кто был против Пожирателей Смерти и Волан-де-Морта. Он перешел на черную сторону, поддался ее соблазну и просто отпустил узды… Его больше ничего не держало, ведь единственный, кто верил в него, отвернулся. Пусть он и сам был виноват… За эту ошибку он расплачивается до сих пор… Сначала потерей Лили, потом двойной игрой, ненавистью к сыну Поттера и снова двойной игрой. Когда-то давно его судьба решилась. И ему казалось, что это произошло в тот летний день, когда на глазах у всех он назвал Лили Эванс грязнокровкой.

Что же изменилось теперь? Прошло почти двадцать лет, он уже не молод. Лили Эванс давно превратилась в Лили Поттер. Неужели ее место заняла Элизабет Поттер? Нет, он, конечно же, не любил ее в общепринятом смысле. Но мог ли он отрицать тот факт, что она стала для него дорога? Поначалу лишь бледная тень его Лили, она стала занимать все большее место в его сердце. День за днем, год за годом. И снова неведомые силы притягивали ее к нему. По каким-то неизвестным причинам Лиз удавалось рассмотреть его по-настоящему. Она как будто видела его насквозь, понимала его. Только сейчас он поняла насколько сильно он привязался к Лиз.

Северус на миг представил, что бы он сделал, будь на месте Лиз ее брат. Если бы Гарри высказал все то, что высказала Лиз. И Снегг понял: он бы уничтожил мальчишку, растоптал бы его, живого места не оставил. Он не мог простить дерзость никому, кроме нее. И теперь Лиз это понимает. Знает ли она истинную причину такого его отношения? Вряд ли. Она бы никогда не догадалась или не поверила, скажи он вдруг.

Мы готовы простить и принять абсолютно все – несправедливость обвинений, любые поступки, любое отношение – только от одной группы людей. Это наши дети. Что бы они не делали, как бы зло не поступали по отношению к нам самим, себе или другим людям, мы все равно раскроем объятия и все поймем. Потому, что это часть нас самих. До Снегга вдруг дошло: он относится к Лиз не просто, как к дочери Лили, а как к собственной дочери. Другого объяснения не было. Это открытие ошеломило мужчину.

Он понял, что не даст ее никому в обиду. Снегг почувствовал в себе острую потребность защищать ее и оберегать. Не из-за долга перед Лили, который он сам на себя возложил (отчасти при помощи Дамблдора), но потому, что боялся за эту непокорную, решительную, бойкую девушку.

Осознав это, Снегг встал и пошел к себе в спальню, не обращая внимания на слова Дамблдора. Северусу нужно было обдумать свое новое открытие.

========== Chapter 74 ==========

Наутро вся школа знала о том, что произошло накануне. Лиз, Невилл, Джинни и Полумна стали объектами всеобщего внимания. Лиз это раздражало. Все с повышенной усердностью шептались за ее спиной, провожали взглядами. Члены Отряда Дамблдора, воодушевленные вчерашними событиями, подходили к ребятам в течение дня, выказывая свою готовность в будущих операциях. Кроме этого утром Лиз получила сообщение от Гарри:

«WW» что означало «Когда? Где?».

Лиз пришлось все отменить. Она отменила встречу и написала, что все хорошо. Утро началось не лучшим образом. А тут еще и студенты. Даже в библиотеке от них не было спасу. Несмотря на все шиканья и требования мадам Пинс, за стеллажами все равно скрывалось пара-тройка желающих пошушукаться. Поэтому Лиз была даже рада вечером отправиться к Хагриду. Вместе с друзьями она спустилась в холл, где их ждал завхоз Филч.

– Ну, наконец-то! – буркнул он, держа в одной руке Миссис Норрис, а в другой – фонарь. – Наглецы! Мало того, что правила нарушили, так еще и опаздывают! Ничего, Кэрроу с вас спесь собьют! Вот это преподаватели! – восторженно продолжал он, ведя студентов к хижине Хагрида. – Не то, что Дамблдор! Мягкотелый… Со студентами надо жестко, не сюсюкаться. Вот раньше были времена…

– Здравствуй, Филч, – поздоровался с ним Хагрид.

Лесничий встречал их на опушке. В длинном тяжелом кожушке, с лохматыми запутанными волосами и бородой он напоминал громилу, к которому лучше не приближаться. Но Лиз и другие знали, что Хагрид добрейшей души человек. А точнее, полувеликан.

– Вот тебе провинившиеся, – произнес Филч, брезгливо глядя на лесничего. Все знали, что Филч недолюбливал последнего. – И смотри, построже с ними! Распоряжение Кэрроу.

– Полно тебе, Аргус, – миролюбиво произнес Хагрид.

Тот лишь что-то буркнул и поковылял к замку. Хагрид посмотрел на ребят.

– Это что же получается, чтобы вы ко мне приходили в гости, нужно вас наказывать?

Лиз стало стыдно.

– Прости, Хагрид. Ты не представляешь, сколько всего произошло за эти две недели!

– Да я же не со зла, – сказал он. – Просто не забывайте.

Лиз пообещала, что не забудет. За эти две недели, и правда, произошло столько всего, что до встречи с Хагридом просто руки не дошли. Лиз было стыдно это признать, но она и вовсе о нем позабыла.

Компания отправилась в Запретный лес. В течение нескольких часов они блуждали по заросшим тропкам, пролезали сквозь дикие заросли и колючие кустарники, выходили на поляны, едва освещенные лунным светом, и вновь скрывались в чаще леса, где без волшебной палочки магу не выжить. Хагрид рассказывал, что «зверье» нынче беспокойное, пугливое. Семейство Арагога и другие популяции гигантских пауков переметнулись на сторону темных сил, Хагрид напрасно уговаривал их примкнуть к Ордену, в итоге еле ноги унес. В лесу творились бесчинства: участились нападения на единорогов, оборотни убивали кентавров, некоторая живность и вовсе покинула эти места. В лесу стало небезопасно даже самим обитателям. Хагрид каждую ночь бродил по лесу, освобождая бедных животных из всевозможных капканов и ловушек. Но лес огромен, иногда Хагрид не поспевал и животное погибало.

Вот и сегодня друзья отправились в такую вылазку. За несколько часов им повстречались два единорога: одного было невозможно спасти – сильная кровопотеря, сказал тогда Хагрид. Зато у второго была неглубокая рана на загривке. Как только Хагрид с помощью ребят снял путы, животное ускакало в темноту леса.

– Это еще ничего, – рассказывал Хагрид. – Сегодня хорошая ночь. Вот на прошлой неделе за ночь было больше десяти происшествий. Только двоих удалось спасти: детеныша гиппогрифа и взрослого фестрала.

– Но что же это делается? – возмущалась Лиз. – Ведь лес на территории Хогвартса, здесь все должны быть защищены.

– Это-то оно так, но не весь лес под защитой школы. Часть животных приходят извне в поисках спасения, тут и погибают. Часть нападений совершают акромантулы, а другую часть – кентавры.

– Кентавры? – удивилась Джинни. – Они же не перешли на сторону Сами-Знаете-Кого.

– Некоторые перешли, – грустно заметил лесничий. – Особенно те, кто был не согласен с политикой Дамблдора и назначением Флоренца на должность преподавателя Прорицания. А это почти половина стада.

– Хагрид, тебе что-нибудь известно о нынешних делах Ордена? Как обстоят дела? – спросил Невилл.

– Пророку доверять нельзя. Ходят только слухи, – добавила Полумна. – Мой отец, конечно, старается писать в Придире достоверные новости, но журнал до нас не доходит.

– Я не могу распространяться, – тут же произнес Хагрид, опустив глаза.

– Хагрид! – воскликнула Лиз.

– Тише, – осек ее лесник. – Здесь не стоит о таких вещах говорить. Пойдемте лучше в хижину.

Через полчаса все сидели у огромного дубового стола с чашками чая размером с небольшие ведерца.

– Все больше пропавших без вести, но это вы и так знаете, – заговорил Хагрид. – Орден пытается привлечь на свою сторону новых членов. Кроме того бывает всякое… Стычки с Пожирателями.

– С Пожирателями? – переспросила Лиз, жадно ловившая каждое слово. – Когда? Есть пострадавшие?

– Все целы, насколько мне известно, – заверил Хагрид. – Есть раненые, но и те отхватили. Это же война, тут иначе и не бывает. Ты мне лучше расскажи, как это ты отпустила брата одного на войну? – в глазах полувеликана сверкали недобрые огоньки.

– Он не один, а с Роном и Гермионой.

– И куда же они отправились?

– Не могу сказать, – все в комнате смотрели на нее. Лиз понимала, что все хотели бы знать ответ на вопрос. – Я обещала.

– Лиз, ну как же так? Ведь что он может сделать в одиночку с такой силой-то? – сетовал Хагрид. – Взял бы Сириуса или меня. Меня-то заклятия не берут, да и сгодился бы им.

– Нельзя, Хагрид, – ответила Лиз. – Ты слишком… – лесничий вопросительно на нее посмотрел, – слишком приметный, – нашла она подходящее слово. – К тому же я точно могу сказать, что с ним все хорошо.

– Как же ты можешь такое знать?

– У нее есть свой канал связи. Магловский, – ответил Невилл.

– И где он сейчас?

– В Лондоне. Где точно, не знаю. Но он цел и невредим – это самое главное.

Уходили друзья утомленные и подавленные. Даже в Хогвартсе происходят бесчинства. Нигде нет безопасной зоны. Война везде.

***

В понедельник Лиз получила письмо от матери.

«Лиззи, дорогая, как ты? Хагрид сообщил нам, что вас наказали. Что вы натворили? С тревогой ждем твоего письма и просим тебя не искать новых неприятностей. По словам Минервы, наказания ужесточили. На мой взгляд, это просто варварство. К сожалению, мы повлиять никак не можем. Единственно, просим тебя не лезть на рожон. Сообщи нам, что случилось и береги себя!

Вчера вечером твой папа и Люпин побывали на площади Гриммо. Там они нашли Гарри, Гермиону и Рона. Они все живы и здоровы. Но… Я не знаю, как тебе сообщить. Произошла пренеприятнейшая сцена. Джеймс и Римус предлагали ребятам помощь, но Гарри отказался. Я понимаю его и, с трудом, но принимаю его точку зрения. Меня успокаивает тот факт, что я знаю, что мой мальчик жив и в безопасности. Но Римус… Лиз, по словам Джеймса, он потерял контроль и чуть не набросился на Гарри. Дело дошло бы до драки, если бы не твой отец. Мне кажется, Рем не в порядке, я буду говорить с ним сегодня.

Девочка моя, если есть что-то, что ты можешь нам рассказать, что может пролить свет на такое поведение Гарри, напиши нам. Почему он отказывается от помощи тех, кто его любит? Важны любые детали.

У нас все хорошо. Чарльз быстро подрастает, уже сам переворачивается на бок. Отец с Сириусом днями пропадают на заданиях. Не передать словами, с каким ужасом я жду каждого вечера, боясь, что он не вернется. Поэтому мне очень важно знать, что хотя с тобой все в порядке.

Люблю тебя, моя хорошая!

Будь осторожна! Твоя мама».

Тем же вечером Лиз написала ответ.

«Мамочка, прочитала твое письмо и немного встревожилась. Почему Римус так себя повел? Отвечая на твой вопрос, хочу сказать, что Гарри не мог иначе. Дамблдор в свое время разрешил только нескольким людям раскрыть план того, что предстоит совершить Гарри. Если директор не посвятил в это никого другого, значит, никто не должен знать. Я понимаю брата и держу его миссию в тайне, как и задумывалось.

Более того, если Дамблдор доверил это Гарри, значит, он верил, что тому это по силам. Я уверена, что у Гарри получится выполнить все, что необходимо. Очень жаль, что так вышло с папой и Люпином, но Гарри, правда, не мог иначе поступить. Даже, если бы и сильно захотел взять кого-то себе в помощь. Но все-таки я рада, что хоть бы папа его увидел и смог поговорить. Меня это успокаивает.

А насчет моего наказания. Мы с друзьями пытались выкрасть меч Гриффиндора из кабинета Снегга. Не могу сказать, зачем он нам нужен. Ты только не злись, пожалуйста. Это не прихоть и не желание сделать заявление. Это была необходимость, которую мы по глупости упустили. В следующий раз мы будем осмотрительней. К тому же наказание наше было совершенно не суровым. Мы провели ночь в Запретном лесу с Хагридом. Он нам рассказал, как обстоят дела. Неужели все так плохо? Мама, напиши мне хоть какие-то новости. В Хогвартсе гуляют только слухи и домыслы.

Я постараюсь вести себя хорошо, но не могу гарантировать. Эти Кэрроу кого угодно заставят сопротивляться!

Поцелуй за меня папу и братика! Скучаю по вас!

Целую, Лиз.

P.S. Узнай, пожалуйста, у Фреда с Джорджем, как они делали ту слизкую фигуру, когда покидали Хогвартс. Ответ жду в ближайших письмах».

***

Ближе к выходным Лиз получила ответ от матери. В пятницу на собрании ОД ребята договорились, что в эту субботу произойдет первая самостоятельная вылазка отряда. Ребята разделились на четыре группы, каждая из которых должна была соорудить с помощью магии уродливые копии Кэрроу. Все они по замыслу Фреда и Джорджа должны получиться слизкими, похожими на желе, отдающими рвотно-зеленым цветом, копиями… Гротескно-преувеличенными, уродливыми копиями…

Несмотря на то, что мать и предупреждала Лиз об осмотрительности, Лиз забавляла сама мысль об этих статуях.

В субботу ночью, все группы отправились на свои позиции. Лиз была в команде с Парвати и Терри Бутом. Невилл, Джинни и Полумна возглавляли три остальные группы. Начало операции назначили на десять часов вечера, ее завершение – в половину одиннадцатого. У каждой группы на все было около получаса. Ребятам показалось это достаточным.

В этот раз каждая группа продумала план продвижения к назначенному месту. Оговаривались всевозможные препятствия, ошибки, пути отступления.

Вечером накануне Лиз говорила с Невиллом в гостиной:

– Ты уверена, что именно сейчас стоит начинать бой? – спросил Невилл.

– Уверена, – ответила она. – Вчера на ЗОТИ на третьекурснике тренировали заклятие Круциатус, а позавчера второкурсник получил один удар плетью за опоздание. Мы должны показать, что в школе есть и другая сила. И эта сила может дать отпор.

– Тогда мы с тобой, – согласился парень и положил в знак поддержки свою руку на ладонь Лиз.

Итак, наступил вечер субботы. В Выручай-комнате группы еще раз оговорили все этапы задания и отправились по своим местам. Лиз со своей группой было необходимо дойти до вестибюля, где и будет выситься полутораметровая скульптура. На удивление Лиз, они быстро дошли до вестибюля. Посты, а точнее дежурства, которые вели преподаватели каким-то чудом их миновали, хотя по предварительной слежке между третьим и вторым этажом должны были дежурить Флитвик и Макгонагалл. Когда же группа дошла до назначенного места, профессоров там не было. Это и к лучшему, подумала Лиз.

Наконец, достигнув вестибюля, группа осмотрелась. Коридор и сама площадка вестибюля были пусты и погружены во мрак. Только разноцветные камни, указывающие на количество баллов того или иного факультета, тускло мерцали в темноте.

– За дело! – скомандовала Лиз. – Только вот…

Она огляделась и посмотрела на Терри Бута.

– Ты можешь дать мне свою палочку? – спросила она

– Зачем? – недоумевающее спросил парень. Его глаза отдавали пугливым блеском.

– Я хочу воспользоваться твоей палочкой.

– Зачем? – снова спросил он.

– Да, зачем? – вторила ему Парвати.

Лиз вздохнула.

– Когда наутро все увидят эти скульптуры, на кого первым подумают? – и парень и девушка молчали. – На сестру Гарри Поттера! На меня! – шепотом произнесла Лиз. – А если так, то мою палочку, наверняка, захотят проверить. Заклинание выйдет из палочки и это докажет мою вину.

– Но, а как же я? – вырвалось у парня.

– На тебя никто не подумает, – просто сказала Лиз. – Вы же с Гарри никогда толком не общались.

– В этом есть доля правды… На втором курсе я даже думал, что он науськивает на меня змею.

– Вот видишь! – вырвалось у Лиз.

Парень еще раз задумался.

– Решайся, – настаивала Лиз. – У нас нет времени на раздумья.

И парень согласился.

Понадобилось всего пара минут, чтобы под сосудами с факультетскими баллами выросла полутораметровая громадина – Алекто Кэрроу, сгорбленная, с длинным крючковатым носом, беззубым ртом и лицом покрытым язвами и наростами.

– Настоящая Баба-Яга, – задумчиво произнесла Лиз, отойдя на небольшое расстояние от фигуры.

– Кто-то? – поинтересовалась Парвати.

Но Лиз не услышала вопроса. Вместо этого она снова взмахнула палочкой и на стене поверх статуи, чуть сбоку от сосудов с камешками, появилась надпись «ОТРЯД ДАМБЛДОРА: МОБИЛИЗАЦИЯ».

Меж тем Терри решил тоже посмотреть на скульптуру с достаточного расстояния. Поэтому он, не глядя, стал пятиться назад, пока не раздался сильный удар – парень врезался в железного рыцаря. Доспехи пошатнулись и начали рассыпаться.

– Нет-нет-нет, – беспомощно запричитал парень, но было поздно. Все детали попадали на каменные плиты и в вестибюле раздался оглушительный грохот, который, как показалось Лиз, слышали даже на Астрономической башне.

Секунду все замерли. Лиз смотрела на парня со смесью страха и ярости, тот виновато стоял в углу, боясь пошевелиться.

– Простите, – шепотом произнес он.

Со всех сторон стали раздаваться звуки: вот Филч несся из подземелья, в директорском кабинете захлопнулась дверь – Снегг бежал на место преступления, с третьего этажа донесся крик Амикуса Кэрроу «Ловите их!».

– Бежим, – только и вымолвила Лиз.

Троица бросилась наутек. Добежав до первого потайного хода, они еле успели в него вскочить, как из-за угла выскочили брат и сестра Кэрроу.

– Сюда! – рявкнул мужчина и бросился вслед.

– Нам надо сбить их со следа! – кричала на бегу Парвати.

– Но как? – еле поспевая, крикнул задыхающийся Терри.

– Надо разделиться! Возвращайтесь в Выручай-комнату. Им нужна я. – бросила Лиз и прежде, чем она это произнесла, бросилась в боковой коридор.

Лиз виляла из коридора в коридор, стараясь запутать преследователей. По голосам, раздающимся вдалеке, она понимала, что все гоняться именно за ней. Она бешено прокручивала в голове все варианты спасения, но ничего не шло ей в голову. Прятаться в Выручай-комнате было равносильно признанию в содеянном, бежать на кухню и прятаться у Добби тоже не выход – прочешут всю школу, ее найдут и накажут эльфов. Не выход… Что же делать?

Она все бежала по коридорам, то и дело, натыкаясь на пустые кабинеты, в которых было бессмысленно прятаться. Силы ее стали покидать, вера исчезать. Она уже была почти готова сдаться, как из-за поворота кто-то налетел прямо на нее.

Лиз замахнулась, готовая обороняться, но услышала знакомый голос.

– Эй, это я! – перед ней стоял запыхавшийся Невилл.

– Уходи, за мной следом бегут Кэрроу! – быстро заговорила она. – Уходи!

– Пошли со мной! – перебил ее парень.

Он ловко схватил ее за руку и требовательно потащил за собой. Несмотря на ситуацию Лиз отметила, что никогда не замечала в Невилле такой внутренней силы и непоколебимости.

Они миновали еще несколько коридоров, погоня была совсем близко. Наконец, они завернули в последний коридор, от которого шло два ответвления: правый – в тупик, левый – в следующий коридор. Парень потащил Лиз к тупику.

– Нет, Невилл, нам не сюда! Здесь же тупик! – зашипела Лиз, пытаясь вырвать свою руку.