Текст книги "Воробушек по имени Лиз (СИ)"

Автор книги: Lady Smile

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 65 страниц)

– С сегодняшнего дня мы будем учиться вызывать Патронуса!

Комната сразу же заполнилась новой волной аплодисментов и восторженных выкриков.

– Для начала вспомните самое счастливое, яркое воспоминание в вашей жизни. Это должно быть что-то серьезное, по-настоящему важное, самое радостное из всех. Оно наполнит вас изнутри. Затем, держа его в голове скажите Экспекто Патронум. Из вашей палочки должен появиться серебристый свет, который трансформируется в какое-нибудь животное. Мой Патронус – Сохатый.

– Ты – Олень, Гарри, – пошутил Фред, и все рассмеялись.

– Так, давайте, – не обращая внимания, сказал Гарри, – сосредоточьтесь и пробуйте.

Все разошлись по комнате и стали выкрикивать: Экспекто Патронум.

Экспекто Патронум

Экспекто Патронум

Экспекто Патронум

– Вызвать телесного Патронуса труднее всего. Но любые защитные формы помогут вам в схватке с врагом. Выберите самое светлое, радостное событие, сосредоточьтесь на нем и пробуйте! – говорил Гарри, перемещаясь по комнате.

У Лиз, честно говоря, ничего не получалось. Началось всё с выбора такого самого счастливого момента. Проблема заключалась в том, что в последнее время у нее не было их, к тому же, раньше они тоже редко попадались. Вот, если бы надо было выбрать самое плохое воспоминание, она бы без колебаний назвала его. А вот счастливое… Она думала остановиться на встрече с родителями, но потом решила, что она была больше волнительной, чем счастливой. Потом подумала о первом поцелуе с Седриком, но снова пришла к тому, что оно недостаточно счастливое. Сев в сторонке, Лиз наблюдала за остальными.

– Ты чего? – рядом с ней сел Гарри.

– Да…, – она махнула рукой. – Не знаю, какое самое счастливое воспоминание у меня…

– У меня – встреча с родителями, – без стеснения сказал Гарри.

– А у меня оно самое волнительное, но никак не счастливое.

– Подумай хорошенько, – предложил Гарри.

– Хм… Когда я получила бриллиантовый диск своего первого альбома? Да, я тогда с ума сходила от счастья, – девочка улыбалась своему воспоминанию. – А еще, когда зал поет твои песни… Я каждый раз была безумно счастлива…

– А в Хогвартсе? – осторожно спросил Гарри. – В Хогвартсе ты была счастлива?

– Конечно, – уверенно сказала Лиз. – Когда… когда Седрик подарил мне этот медальон, – она достала из-под кофты украшение и открыла, глядя на фотографию парня. – В тот период… май… Всё было очень хорошо: моя семья и друзья рядом, любимый человек… – в глазах Лиз стояли слезы. – Думаю, вот оно – мое самое светлое воспоминание. Май 1994-го…

Гарри обнял сестру за плечи в знак поддержки.

– Вставай, – скомандовал он.

Лиз сделала, что он попросил.

– Сконцентрируйся, так… Держи в голове это ощущение счастья… А теперь произноси… уверенно… Экспекто Патронум.

– Экспекто Патронум! – уверенно произнесла она. Из палочки брызгами высыпал серебристый дым.

– Попробуй еще! Ни у одного человека еще с первого раза не получилось.

И Лиз стала пробовать. К концу занятия у нее едва вылетало из палочки небольшое серебристое облако. Но это было хорошее начало… Лиз не отчаивалась… Теперь она знала, что у нее есть свое самое счастливое воспоминание…

========== Chapter 39 ==========

А тем временем, как ни уставали напоминать им преподаватели и Гермиона, СОВ неуклонно приближался. Все пятикурсники в разной степени страдали от стресса, однако Ханна Аббот первой получила от мадам Помфри успокаивающую настойку, когда вдруг ударилась в слезы на Травологии и заявила в промежутках между всхлипами, что она слишком тупа, в жизни не сдаст экзаменов и потому хочет сейчас же бросить школу.

Если бы не ОД, всем пришлось бы совсем туго. Они наконец приступили к работе над Патронусами, о чем все мечтали уже давно. Спустя месяц у ребят стало получаться вызывать телесного Патронуса, чему Гарри очень гордился. Он старался почаще напоминать ребятам, что создать Патронуса посреди ярко освещенной классной комнаты гораздо проще, чем вызвать его при встрече, например, с тем же дементором.

– Да брось ты занудствовать! – весело воскликнула Лиз, любуясь тем, как ее Патронус, серебристый единорог, парит под потолком Выручай-комнаты. – Они прекрасны!

– Важно не то, что они прекрасны, а то, что они способны защитить тебя, – терпеливо сказал Гарри. – Нам бы сюда боггарта или кого-нибудь вроде него: я сам впервые вызвал Патронуса, когда боггарт притворился дементором, и благодаря этому научился…

– Но это было бы страшно! – сказала Лаванда, палочка которой испускала клубы серебряного дыма. – И у меня… до сих пор… не получается! – сердито добавила она.

У Невилла тоже не все ладилось. Он скривился от напряжения, но из кончика его палочки вылетали только слабые струйки серебристого пара.

– Ты должен думать о чем-нибудь очень хорошем, – напомнил ему Гарри.

– Я стараюсь, – несчастным голосом ответил Невилл; он и впрямь так старался, что его лицо блестело от пота.

Патронус Гермионы, отливающая серебром выдра, весело скакал вокруг нее.

– Они и правда симпатичные, – сказала она, с удовольствием наблюдая за выдрой.

Дверь Выручай-комнаты открылась и снова закрылась. Гарри оглянулся посмотреть на вошедшего, но никого не увидел. Лишь через несколько секунд он заметил, что те, кто был ближе к двери, притихли, и сразу же почувствовал, как его дергают за мантию примерно на высоте коленки. Он опустил взгляд и, к своему огромному изумлению, увидел домовика Добби.

– Привет, Добби! – сказала Лиз, пока Гарри соображал. Ее единорог растаял под потолком. – Что-то случилось?

Глаза эльфа еще больше выкатились от испуга, и он весь дрожал. Ребята молчали; вся комната следила за Добби.

– Гарри Поттер, сэр… – пропищал эльф, дрожа с головы до пят. – Мисс Лиззи… Добби пришел предупредить вас… но всем домовым эльфам велели молчать…

Он ринулся в стену головой вперед. Гарри, уже знакомый со страстью Добби к самобичеванию, сделал попытку поймать его, но не успел. Гермиона и еще несколько девочек вскрикнули от испуга и жалости.

– Что случилось, Добби? – спросил Гарри, хватая эльфа за крошечную ручку и удерживая его подальше от всего, с помощью чего он мог бы нанести себе увечье.

– Гарри Поттер… она… она…

Свободным кулачком Добби изо всех сил треснул себя по носу. Гарри схватил и его тоже.

– Кто «она», Добби?

Но он сразу все понял: ведь только одна женщина могла повергнуть эльфа в такую панику. Добби взглянул на него чуть окосевшими глазами и беззвучно что-то пробормотал.

– Амбридж? – спросил Гарри, и внутри у него все похолодело.

Добби кивнул и попытался размозжить себе голову о колени Гарри. Тот отодвинул его на расстояние вытянутой руки.

– И что она? Добби… неужели она узнала про это… про нас… про ОД?

Он прочел ответ на искаженном от страха личике эльфа. Поскольку Гарри держал его за руки, он попытался лягнуть сам себя и упал на колени.

– Она идет сюда? – тихо спросила Лиз.

– Да, мисс Лиззи – взвыл Добби. – Она сейчас будет здесь!

Гарри распрямился и оглядел неподвижных, пораженных ужасом ребят, не сводивших взгляда с бьющегося у него в руках эльфа.

– ЧЕГО ВЫ ЖДЕТЕ? – заорал он. – БЕГИТЕ!

Они тут же бросились к выходу; у двери образовалась пробка, но потом кто-то первым выскочил наружу. Гарри слышал их топот в коридоре и понадеялся, что у них хватит смекалки не бежать прямиком в свои спальни. Было всего только без десяти девять. Если им удастся отсидеться в библиотеке или совятнике поблизости…

– Бежим! – взвизгнула Гермиона из кучи народа у двери.

Лиз схватила Добби, который по-прежнему пытался нанести себе травму потяжелее, и пристроилась рядом с Гарри в конец очереди на выход.

– Добби! Это приказ: возвращайся обратно на кухню к другим эльфам, а если она спросит, не предупреждал ли ты нас, соври, что нет! – сказала Лиз.

– И я запрещаю тебе себя истязать! – добавил Гарри, наконец-то переступив порог и захлопнув за собой дверь.

– Спасибо вам, Гарри Поттер! – пропищал Добби и пустился наутек. Лиз у самого поворота обернулась в поисках Гарри и увидела, что тот кинулся направо: там был туалет для мальчиков. Она свернула за угол и упала прямо в объятия кого-то.

– А-АХ! – вскрикнула она.

Кто-то схватил его обеими руками чуть выше локтя. Присмотревшись, Лиз увидела Малфоя, злорадно улыбающегося ей в лицо.

– Поймал! – сказал он. – Эй, профессор! ПРОФЕССОР! Один есть!

Из-за дальнего угла выскочила Амбридж – запыхавшаяся, но с победоносной улыбкой.

Лиз попыталась вырваться, но парень крепко сжал ее руки. Малфой, таща ее за руки, вернул в коридор, где стояло еще несколько слизерницев, и кто-то лежал на каменном полу. Ей хватило одного быстрого взгляда, что этим кто-то является Гарри. Лиз с трудом сдержала возглас разочарования.

– Это он! – радостно воскликнула она, едва завидев лежащего на полу Гарри. – И его сестрица Поттер! Прекрасно! Просто великолепно – пятьдесят очков Слизерину! Я сама его заберу… Встать, Поттер!

Гарри поднялся на ноги, исподлобья глядя на всех присутствующих. Он еще никогда не видел Амбридж такой счастливой. Она схватила Гарри за руку, сжав его локоть точно тисками, и широко улыбнулась стоящему рядом Малфою.

– Вы, Драко, ведите мисс Поттер за мной, – сказала она. —… а вы, – добавила она самым вкрадчивым, самым зловещим тоном, на какой только была способна, – вы, Поттер, пойдете со мной в кабинет директора.

Гарри с Амбридж, а следом Лиз с Малфоем через несколько минут очутились у каменной горгульи. Гарри слышал, как Лиз пытается вырваться, а Малфой ей угрожает палочкой. Жгучая ненависть поднималась у него внутри.

– Летучая шипучка, – сказала Амбридж. Каменная горгулья отскочила в сторону, стена за ней разошлась, и они ступили на движущуюся винтовую лестницу. Когда они добрались до двери, Амбридж не удосужилась постучать – не выпуская Гарри, она сразу же устремилась внутрь.

В кабинете было полным-полно народу. Дамблдор с безмятежным видом сидел за своим столом, соединив вместе кончики пальцев. Профессор Макгонагалл застыла рядом с ним – на лице ее было очень напряженное выражение. Рядом с ней стоял профессор Снегг – как всегда с надменным, непроницаемым выражением лица. Корнелиус Фадж, министр магии, покачивался с пятки на носок перед камином, явно весьма довольный сложившейся ситуацией; Кингсли Бруствер и приземистый колдун с жесткими, очень короткими волосами стояли по обе стороны двери, точно стражи, а у стены, с пером и тяжелым свитком пергамента наготове, маячила конопатая, очкастая фигура Перси Уизли.

Сегодня портреты прежних директоров и директрис даже не притворялись спящими. Все они глядели на собравшихся серьезно и внимательно. Когда появились Гарри и Лиз, некоторые из них метнулись в рамы к соседям и что-то быстро зашептали им на ухо.

Когда дверь за вошедшими захлопнулась, Амбридж ослабила хватку, и Гарри высвободил локоть. Рядом с ним стояла растрепанная раскрасневшаяся Лиз. Корнелиус Фадж воззрился на обоих с мстительным удовлетворением.

– Так, – сказал он.

Гарри ответил ему самым агрессивным взглядом, на какой только был способен. Лиз же с вызовом посмотрела на министра.

– Они хотели удрать в Гриффиндорскую башню, – сказала Амбридж. – Поттера поймал Гойл, а девчонку – Малфой.

– Да что вы говорите? – одобрительно сказал Фадж. – Итак, Поттер, – он посмотрел сначала на Гарри, а затем на Лиз с явным пренебрежением. В итоге, он снова посмотрел на парня и сказал: – думаю, вам известно, почему вы здесь оказались?

Гарри открыл рот, собираясь ответить вызывающим «да», но не успело это слово слететь у него с губ, как в поле его зрения случайно попало лицо Дамблдора. Гарри заметил, как он почти неуловимо качнул головой вправо и влево.

– Д… нет.

– Прошу прощения? – удивился Фадж

– Нет, – твердо повторил Гарри. Лиз удивленно посмотрела на брата, затем на Дамблдора и заметила тот же самый жест.

– Мисс Поттер? – не хотя, спросил министр.

– Не имею ни малейшего понятия, – отрезала Лиз.

– Значит, вам это неизвестно?

– Нет, неизвестно. – холодно повторила она.

– Стало быть, – голос Фаджа был до предела насыщен сарказмом, – вы не имеете ни малейшего понятия о том, почему профессор Амбридж привела вас в этот кабинет? Вы и не знаете, что нарушили школьные правила?

– Школьные правила? – изобразив искреннее удивление, спросила Лиз. – Нет.

– Может, вы и декретов Министерства не нарушали? – сердито поправился Фадж.

– Во всяком случае, я этого не заметил, – вежливо сказал Гарри.

– Я – тоже! – подтвердила Лиз.

Пожалуй, соврать Фаджу стоило хотя бы ради того, чтобы увидеть, как его физиономия нальется кровью, но ни Гарри, ни Лиз абсолютно не представляли себе, как выкрутиться из создавшегося положения.

– Так для вас новость, – Фадж даже слегка охрип от гнева, – что в пределах школы раскрыта нелегальная ученическая организация?

– Да, новость, – сказал Гарри.

Лиз молчала. Ее взгляд скользнул по профессору Снеггу, он холодно глядел прямо на нее, а затем отвел глаза.

– Я полагаю, министр, – шелковым голоском сказала из-за его спины Амбридж, – дело пойдет быстрее, если я приглашу сюда нашего информатора.

– Да-да, пожалуйста, – кивнул Фадж. Когда Амбридж покинула комнату, он угрожающе посмотрел на Дамблдора. – Нет ничего лучше хорошего свидетеля, верно, Дамблдор?

– Совершенно верно, Корнелиус, – с серьезным видом кивнул тот.

Несколько минут никто не смотрел друг на друга, все ждали. Затем снова открылась дверь. Мимо него прошла Амбридж; она вела за плечо Чжоу, прячущую лицо в ладонях. Сердце Гарри упало.

– Не пугайся, дорогая, тебе нечего бояться, – ласково сказала профессор Амбридж, похлопывая ее по спине, – ну-ну все хорошо. Ты правильно поступила. Министр очень тобою доволен.

Лиз от злости сжала кулаки. Как она могла?

– Я чрезвычайно доволен! – с восхищением сказал Фадж. —Ну, поди сюда, милочка, взгляни на меня, не смущайся, давай послушаем, что ты можешь… Ах, разорви меня горгулья!

Чжоу подняла голову, и потрясенный Фадж отскочил назад, чуть не свалившись в камин. С горестным стоном девочка натянула воротник своей мантии до самых глаз, но все уже успели увидеть, что ее лицо обезображено россыпью пурпурных прыщей, образовавших на щеках и носу надпись «ЯБЕДА».

– Не обращай внимания на эти пятнышки, дорогая, – нетерпеливо сказала Амбридж, – отпусти мантию и расскажи министру…

Но Чжоу испустила еще один приглушенный стон и отчаянно замотала головой.

– Ну, хорошо, глупышка, я сама расскажу. – Амбридж наградила ее очередной тошнотворной улыбкой и продолжала: – Как вам известно, последние пару недель я с вашего позволения опрашивала учеников на предмет участия в нелегальных организациях. Чтобы знать наверняка, правду ли они говорят, я добавляла Сыворотку Правды в чай, который…

– Это незаконно! – выпалила Лиз.

Амбридж улыбнулась самой непринужденной улыбкой, посмотрев на нее как на умалишенную, а затем продолжила:

– … который предлагала ученикам. В результате беседы с Мисс Чанг, я узнала, что если я загляну в тайную комнату на восьмом этаже, которую иногда называют Выручай-комнатой, то обнаружу там нечто, могущее меня заинтересовать. Я задала ей несколько вопросов, и она призналась, что имеет в виду некое сборище. К несчастью, в этот момент на нее навели порчу, – Амбридж сделала нетерпеливый жест в сторону прячущей лицо Чжоу, – после чего, заметив свое отражение в зеркале, девушка крайне расстроилась и не сумела сообщить мне дополнительные подробности.

– Ах, вот оно что, – сказал Фадж, буравя Чжоу взглядом, который сам он, видимо, считал по-отцовски теплым и участливым. – А теперь будь добра, расскажи мне, что происходило на этом вашем собрании? Какова была его цель? Кто там присутствовал?

Но у Чжоу замотала головой, таращась на них испуганными, широко раскрытыми глазами, а затем разрыдалась.

– Неужели нельзя расколдовать ее, чтобы она могла говорить спокойно? – с нетерпением сказал министр, обращаясь к Амбридж.

– Пока мне это не удалось, – неохотно призналась та, и Лиз почувствовала прилив гордости за Гермиону, сумевшую наложить такое коварное заклятие. – Но даже если она не заговорит, это неважно: я могу продолжить за нее. Помните, министр, в октябре я посылала вам отчет, где сообщалось, что Поттер встречался с группой своих соучеников в «Кабаньей голове», в Хогсмиде? Так вот…

– Откуда вам известно об этой встрече? – прервала ее профессор МакГонагалл.

– У меня есть свидетель, Минерва. Уилли Уиддершинс случайно оказался в этом трактире в то же время, что и они. – самодовольно сказала Амбридж. – Он слышал каждое слово, произнесенное Поттером, и сразу же поспешил в школу, чтобы доложить мне…

– Так вот почему его не судили за извергающие унитазы! – подняв брови, сказала Макгонагалл. – Надо же, как интересно работает наша правоохранительная система!

– Поттер назначил встречу с соучениками, – продолжала Амбридж, – чтобы убедить их вступить в нелегальное общество ради изучения чар и заклинаний, которые Министерство сочло неподходящими для детей школьного возраста…

– Полагаю, что здесь вы ошибаетесь, Долорес, – спокойно промолвил Дамблдор, глядя на нее поверх очков-половинок, низко сидящих на его длинном кривом носу.

Гарри с Лиз удивленно посмотрели на него. Ни один из них не понимал, каким образом Дамблдор надеется вызволить их из беды.

– Ого! – воскликнул Фадж, снова покачиваясь на носках. – Ну-ка, ну-ка, давайте послушаем очередную байку, высосанную из пальца, чтобы спасти Поттера от неприятностей! Прошу вас, Дамблдор, продолжайте!

– Я не отрицаю, что Гарри в тот день был в «Кабаньей голове» и набирал учеников в группу для изучения защиты от Темных искусств. Уверен, что и сам Гарри не станет этого отрицать. Мне только хотелось бы обратить ваше внимание на то, что Долорес не права, полагая, будто эта группа была нелегальной. Если помните, декрет Министерства, запрещающий ученикам объединяться в общества, вступил в силу лишь через два дня после встречи, организованной в Хогсмиде, а потому Гарри отнюдь не нарушил тогда никаких правил.

Фадж застыл, приподнявшись на носках и забыв опуститься; челюсть у него отвисла. Первой опомнилась Амбридж.

– Все это весьма изобретательно, директор, – сладко улыбаясь, сказала она, – но теперь со времени вступления в силу Декрета об образовании номер двадцать три прошло уже почти полгода. Если первая встреча и не была противозаконной, то уж все последующие определенно являлись таковыми. Впрочем, это неважно. У меня есть все их имена: мисс Паркинсон заглянула в Выручай-комнату в поисках улик, и они там нашлись.

И, к ужасу Гарри, она вынула из кармана список имен, висевший на стене в Выручай-комнате, и протянула его Фаджу.

– Как только я увидела в этом списке фамилию Поттера, мне стало ясно, с чем мы имеем дело, – понизив голос, сказала она.

– Отлично, – сказал Фадж, и по его лицу расползлась улыбка, – отлично, Долорес. И… ничего себе! Вы видели, как они себя называют? – медленно произнес Фадж – Отряд Дамблдора!

Дамблдор шагнул вперед и взял у Фаджа пергамент. Он посмотрел на список, составленный Гермионой полгода назад, и на несколько мгновений словно потерял дар речи. Затем поднял глаза, улыбаясь.

– Что ж, игра окончена, – просто сказал он. – Вам угодно получить от меня письменное признание, Корнелиус? Или довольно будет устного, при свидетелях?

– Признание? – протянул министр. – Что… я не…

– Отряд Дамблдора, Корнелиус, – сказал Дамблдор, все еще улыбаясь, и помахал списком имен перед носом Фаджа. – Не Поттера, а Дамблдора.

– Но…

Вдруг выражение лица у министра изменилось: он понял. Испуганно отступив назад, он с воплем вновь отскочил от огня.

– Вы? – прошептал он, опять наступая на тлеющую мантию.

– Именно, – любезно подтвердил Дамблдор.

– Так это организовали вы?

– Я, – ответил Дамблдор.

– Вы набрали учеников в свой… в свой отряд?

– Сегодня должна была состояться первая встреча, – сказал Дамблдор, кивая. – Просто ради проверки – захотят ли они присоединиться ко мне. Разумеется, теперь я вижу, что совершил ошибку.

– Так это был заговор против меня! – завопил он.

– Именно, – весело подтвердил Дамблдор.

– НЕТ! – выкрикнули разом Гарри с Лиз.

Кингсли метнул на них предостерегающий взгляд, МакГонагалл угрожающе расширила глаза. И Лиз, и Гарри

поняли, что собирается сделать Дамблдор, и не могли этого допустить.

– Нет… Профессор Дамблдор!..

– Не кричи, Гарри, иначе тебе придется покинуть мой кабинет, – спокойно произнес Дамблдор.

– Но директор…! – пыталась сказать Лиз.

– Да, помолчите, Поттер! – пролаял Фадж на обоих Поттеров, глядя на Дамблдора со смешанным выражением ужаса и радости. – Так-так-так… я пришел сюда, рассчитывая выгнать Поттера, а вместо этого…

– Вместо этого получили повод арестовать меня, – улыбаясь, сказал Дамблдор. – Это все равно что потерять кнат и найти галеон, верно?

– Что ж, замечательно. – В голосе Фаджа звучало ликование. – Немедленно отошлите сову в «Ежедневный пророк. – Перси стрелой вылетел из комнаты, хлопнув дверью, и Фадж снова повернулся к Дамблдору. – А вы сейчас под конвоем отправитесь в Министерство. Там вам предъявят официальное обвинение, а суда вы будете дожидаться в Азкабане!

– Ах, – вздохнул Дамблдор, – ну вот. Так я и знал, что мы наткнемся на это маленькое затруднение.

– Затруднение? – сказал Фадж. Его голос все еще звенел от восторга. – Не вижу никаких затруднений, Дамблдор!

– Мне очень жаль, – виновато сказал Дамблдор, – но боюсь, что их вижу я.

– Неужели?

– Да. Дело в том, что вы заблуждаетесь, полагая, что я – как это говорится? – пойду с вами по-хорошему. Я вовсе не собираюсь идти по-хорошему, Корнелиус. У меня нет абсолютно никакого желания сидеть в Азкабане. Конечно, я мог бы оттуда сбежать, но зачем тратить время? Скажу вам честно, что могу придумать миллион способов провести его с гораздо большей пользой.

Лицо Амбридж краснело на глазах; можно было подумать, что она наливается кипятком. Из горла Фаджа вырвался тихий сдавленный возглас. Гарри и Лиз дернулись, но Малфой и Гойл их держали за локти.

– Так что же, – ухмыльнулся Фадж, уже успевший прийти в себя, – надеетесь справиться с Долишем, Бруствером, Долорес и мной в одиночку, а, Дамблдор?

– Нет, клянусь бородой Мерлина, – улыбаясь, ответил Дамблдор, – разве только вы меня заставите…

– Ему не придется действовать в одиночку! – громко заявила Макгонагалл, сунув руку в складки мантии.

– Нет-нет, Минерва! – резко возразил Дамблдор. – Не вмешивайтесь – вы нужны Хогвартсу!

– Ну, хватит молоть чепуху! – сказал Фадж, вынимая свою палочку. – Долиш! Бруствер! Взять его!

В комнате словно вспыхнула серебряная молния; раздался грохот, точно выстрелили из пушки, и пол содрогнулся; чья-то рука схватила Лиз за шиворот и повалила па пол, и тут же сверкнула новая серебряная вспышка; несколько портретов вскрикнули, пронзительно каркнул Фоукс, и в воздух поднялось облако пыли. Закашлявшись, Лиз увидела, как перед ней кто-то с шумом упал; послышался вопль, звук удара, и кто-то воскликнул: «Ай!»; потом раздался звон бьющегося стекла, чьи-то поспешные шаркающие шаги, стон… и наступила тишина.

Лиз с усилием повернула голову, чтобы посмотреть, кто это едва не задушил ее, и увидела скорчившегося позади Снегга. Чуть в стороне стояла профессор Макгонагалл – прижав к стене одной рукой Гарри, другой Чжоу. В воздухе, постепенно оседая, все еще плавала пыль. Встав на ноги, Лиз увидела разгромленный кабинет: стол Дамблдора был перевернут, все маленькие столики на высоких ножках опрокинулись, а серебряные приборы разлетелись вдребезги. Фадж, Амбридж, Кингсли и Долиш лежали на полу не двигаясь. Феникс Фоукс описывал над ними широкие круги

– С вами все в порядке? – спросил Дамблдор, подойдя к уцелевшим.

– Да! – ответила Макгонагалл.

– К сожалению, пришлось наслать заклятие и на Кингсли, иначе его стали бы подозревать, – негромко сказал Дамблдор. – Все остальные скоро очнутся. Лучше, если они не будут знать, ЧТО мы с вами успели перемолвиться словечком, – вы должны вести себя так, словно все случилось в одно мгновение, словно их просто сбили с ног, они ничего не вспомнят…

– Куда вы сейчас, Дамблдор? – прошептала Макгонагалл. – На площадь Гриммо?

– Нет-нет, – с угрюмой улыбкой ответил Дамблдор. – Я не собираюсь прятаться. Скоро Фадж пожалеет, что прогнал меня из Хогвартса, обещаю вам.

– Профессор Дамблдор… – начал было Гарри.

Но Дамблдор перебил его прежде, чем он успел собраться с мыслями.

– Выслушай меня, Гарри, – твердо сказал он. – Ты должен учиться окклюменции не жалея сил, понимаешь? Делай все, что велит тебе профессор Снегг, и обязательно тренируйся каждый вечер перед сном, чтобы оградить свое сознание от кошмаров… скоро ты поймешь, зачем это нужно, а пока обещай мне…

Человек по имени Долиш зашевелился. Дамблдор сжал руку Гарри:

– Помни: береги свое сознание…

Гарри едва кивнул. Дамблдор посмотрел на Лиз, слегка улыбнулся и сказал:

– Присматривай за братом.

Лиз не успела ничего ответить. Фоукс сделал очередной круг и подлетел к Дамблдору. Директор поднял руку и ухватился за длинный золотой хвост феникса. Вспыхнуло пламя, и оба они исчезли.

– Где он? – завопил Фадж, приподнявшись с пола. – Где он?

– Он не мог трансгрессировать! – закричала Амбридж. – Из Хогвартса нельзя выбраться таким образом…

– Лестница! – крикнул Долиш, бросился к двери, рывком распахнул ее и исчез за порогом. Амбридж выбежала за ним следом. Фадж помедлил, затем не спеша встал и отряхнулся. Наступила долгая, томительная пауза.

– Итак, Минерва, – ядовито сказал Фадж, поправляя разорванный рукав, – боюсь, это конец вашего друга Дамблдора.

– Вы так думаете? – презрительно откликнулась Макгонагалл.

Фадж точно не слышал ее. Он озирал разгром в кабинете. Некоторые портреты злобно зашипели на него, а кто-то даже сделал неприличный жест.

– Отведите-ка этих троих в постель, – сказал Фадж, снова переводя взгляд на профессора МакГонагалл, и кивнул в сторону Гарри, Лиз и Чжоу.

Макгонагалл молча повела учеников к двери. Когда она закрылась за ними, Гарри услышал голос Кингсли.

– Вы знаете, министр, наши с Дамблдором взгляды во многом расходятся… однако нельзя не признать, что действует он эффектно…

***

Зайдя в гостиную Гриффиндора, профессор Макгонагалл устало сказала:

– Идите спать! И без глупостей.

Оба направились к лестницам, ведущим в их спальни. Как только дверь за деканом закрылась, Лиз вернулась в гостиную. Гарри уже сидел в кресле у камина.

– Что я наделал? – ужаснулся он. – Дамблдор сбежал их Хогвартса, и все это из-за меня!

– Не дури, ты не мог знать, что так выйдет! Ты хотел помочь! И вообще, раз уж ругать кого-то, то меня с Гермионой. Это ведь мы тебя надоумили!

– Но я ведь согласился!

– Всё, перестань себя терзать! Уже ничего не исправить! Лучше давай подумаем, что делать дальше.

– А что дальше? ОД больше не существует! Амбридж наверняка придумала для всех членов отряда что-нибудь особенное!

– Мерзкая, противная горгулья! – вскричала Лиз. – Чтоб ее кентавры в лес утащили!

Она посмотрела на Гарри, который мрачно смотрел на ковер.

– Мне очень жаль… – тихо сказала Лиз.

– А? – поднял глаза Гарри.

– Чжоу… Жаль, что именно она попалась. Гарри, но она не виновата…

– Я знаю, – буркнул брат.

– Что это значит?

– Всё кончено, Лиз, – мрачно ответил он.

– Но…

– Никаких «но»! Я очень зол! Я знаю, что формально она ничего не говорила, и в то же время не могу простить ей этой оплошности.

– Гарри… – протянула Лиз.

– Пойду-ка я спать. Спокойной ночи, – и, не дождавшись ответа, он скрылся в проходе слева, ведущем в спальни парней.

– Ну, мы и попали! – вслух воскликнула Лиз, поднимаясь с кресла.

Поднявшись к себе, она еще около часа рассказывала Гермионе, Падме, Лаванде и Джинни все подробности случившегося в кабинете директора.

– Что же будет дальше? – тревожно спросила Падма.

– Завтра узнаем, – сказала Лиз, мрачно добавив: – Уж Амбридж постарается побыстрее нас «обрадовать»!

Комментарий к Chapter 39

Глава большая и мало отличается от канонной. Обещаю, следующая будет очень неожиданной.

А пока, хочу объяснить, почему Патронус Лиз Единорог.

В разных культурах и верованиях единорог олицетворяет благородство, могущество, силу, которая противостоит силам тьмы, является символом солнечного луча, чистоты, поворота к единению, к центру. Он воплощает изначальное единство, единство противоположностей и с всеобщую любовь и сострадание.

Выбрав в качестве Патронуса единорога, я хотела подчеркнуть особенности характера Лиз, выделить самые сильные качества ее натуры. Несмотря на то, что ей пришлось пережить много плохого, она все равно осталась чистым существом, поставив на первое место способность к состраданию и любви.

========== Chapter 40 ==========

ПРИКАЗ МИНИСТЕРСТВА МАГИИ

Долорес Джейн Амбридж (генеральный инспектор) назначается директором Школы чародейства и волшебства «Хогвартс» вместо Альбуса Дамблдора.

Основанием настоящего приказа является Декрет об образовании № 28.

Подписано: Корнелиус Освальд Фадж,

министр магии.

– Могла бы придумать, что-нибудь получше! – съязвила Лиз.

Она вместе с другими гриффиндорцами только что прочитала объявление на доске в гостиной. Зайдя в Большой зал, Лиз сразу поняла, что вся школа в курсе происходящего.

Всем до единого обитателям замка было известно, что Дамблдору удалось бежать несмотря на усилия двух мракоборцев, генерального инспектора, министра магии и его младшего помощника.

– Я уверена – Амбридж спала и видела, как сидит за директорским столом, – мстительно сказала Гермиона, когда они спускались по каменным ступеням, идя к теплицам на Травологию. – Мечтала, как будет командовать другими учителями, эта тупая, надутая, завистливая старая…

– Ты уверена, что хочешь закончить эту фразу, Грейнджер?

Из-за двери выскочил Драко Малфой, а за ним показались и Крэбб с Гойлом. Бледное заостренное личико Малфоя светилось злобным торжеством.

– Боюсь, придется мне снять по нескольку очков с Гриффиндора, – протянул он.

– Ты не имеешь права штрафовать старост, Малфой, – тут же возразил Рон.

– Я знаю, что старосты не имеют права штрафовать друг друга, – откликнулся Малфой. – Но члены Инспекционной дружины…

– Чего? – резко спросила Гермиона.

– Инспекционной дружины, Грейнджер. – Малфой показал на крошечное серебряное «И», вышитое на его мантии прямо под значком старосты. – Особая группа учащихся, поддерживающих Министерство магии и отобранных лично профессором Амбридж. Так вот, члены Инспекционной дружины имеют право снимать очки… так что, Грейнджер, тебе минус пять очков за грубость в адрес нового директора. С Уизли пять за то, что возражал мне. Поттер, с тебя пять за то, что ты мне не нравишься. А у тебя, Лиз, злое выражение лица, поэтому с тебя тоже пять. Ах да, чуть не забыл – ты же грязнокровка, Грейнджер, так что с тебя за это еще десять.