сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 52 страниц)
— В большинстве случаев это, вероятно, оправдано. — Гермиона была не настолько наивна, чтобы верить, что это оправдано во всех случаях — она прочитала достаточно отчетов. — Ты просто не понимаешь этого, потому что рассуждаешь с позиции человека, который толкнул охранника локтем.
— Да, — протянул он, снова открывая кран, — точно так же, как ваша Сторона думала, что все это было неоправданным, потому что на вас напали, но на самом деле все это было оправдано. — Он посмотрел на нее через зеркало — сгусток серого и белого. — Это имеет смысл.
— Это не имеет смысла.
— Тогда и твоя теория тоже, но ты настолько ослеплена чувством собственной правоты, поэтому считаешь, что это не неправильно, то есть это неправильно, если только речь идет о твоей Стороне.
— Потому что человек, лежащий на полу, совершил преступление…
— За что он расплачивается своим заключением, и избиение без причины не является его частью. Как ты можешь оправдывать приговор человека к тюремному заключению за необоснованное избиение другого человека, но затем не наказывать заключением охранников, которые делают то же самое? У вас в тюрьме сидят люди за убийства, которые ваша сторона тоже совершала. Нет разницы в наших действиях, есть разница только в убеждениях или обстоятельствах.
Гермиона выпрямилась, ее челюсти были сжаты, а взгляд сверкал.
— Моя сторона не пытает людей...
— Бить их без причины, заставлять людей бояться выходить из камеры — это не форма пытки? И ты не видела высеченное слово «Правда» над тем местом, куда ты поместила меня? Или ты просто пытаешься притвориться, что восьмой уровень создан не для того, чтобы пытать людей, вынуждая их раскрывать информацию? — Выражение лица Малфоя было холодным и жестким, его не смягчал даже нанесенный крем для бритья. — Нет правильного или неправильного — есть только тот, кто это определяет с позиции власти.
— Это ложь. Я не верю в избиение людей без причины, кем бы они ни были, и если так происходит, то этого быть не должно. Но правильное и неправильное определяется тем, что отражает нашу собственную человечность. Наносить вред другому человеку, убивать другого человека, если только это не призвано, чтобы помешать ему причинить вред тебе или другому человеку — это неправильно. Неважно, на чьей ты стороне или кто ее определяет.
— Тем не менее ты мне даешь карт-бланш на пытки людей сейчас…
— Чтобы завоевать доверие у высшего круга, чтобы разрушить Возрождение и положить конец страданиям еще тысяч людей. — Ее взгляд скользнул по жесткой линии его плеч, а затем проследил, как он проводит бритвой по щеке. — Если бы был какой-то другой способ сделать это, мы бы так и сделали.
Малфой выглядел так, будто собирался что-то сказать — его губы приоткрылись — но затем в его глазах мелькнула тень, и он промолчал.
— Разница, Малфой, в том, что я встречалась с людьми из армии Волдеморта в одиночку, когда у меня была палочка, а они были безоружны, и я не пыталась причинить им вред. Если бы ситуация была обратной, и у них была бы возможность остаться непойманными, думаю, подавляющее большинство воспользовалось бы этим. Они бы убили меня за что-нибудь совершенно неважное для мира, за мое происхождение, которое не представляет никакой угрозы ни для кого. В этом разница. Правильное и неправильное. Хорошее и плохое. Нет ни одного аргумента, который ты можешь привести, чтобы убедить меня, что на самом деле границы более размыты, чем обозначенные мною.
Он стянул полотенце, которым вытирался, со штанги для душа. Всего за пару вдохов горький, чистый аромат мыла и универсального шампуня перебил густую вонь плесени и пыли. Он смочил уголок полотенца, а затем провел им по лицу.
— Ты считаешь, что этих людей нужно освободить? Просто… простить за то, что они сделали?
Гермионе было важно знать его ответ, потому что пройдет несколько дней или недель, и Малфой увязнет в этом по уши, и она бы предпочла знать сейчас, думает ли он также, как они. Если он посмотрит на кого-то, кто заставляет невиновного человека кричать от боли, будет ли он видеть в нем хорошего человека.
Чистое лицо Малфоя показалось из-под короткого колючего белого полотенца, когда он потер шею. Его нос был по-прежнему острым, а вот подбородок изменился, возможно, потому что теперь линия челюсти была четко очерчена. Он был похож на самого себя, но все же выглядел иначе — старше или более изнуренно по сравнению с образом в ее голове, и при этом моложе из-за отсутствия бороды. Он по-прежнему выглядел опасным, но не в том смысле как человек, который может затащить вас в переулок, чтобы задушить до смерти. Наверное, дело было во всех этих острых гранях вкупе с расчетливостью и жесткостью.
— Не всех, нет.
15 июня, 12:48
Гермиона медленно жевала свой салат, стараясь не смотреть на приближающуюся фигуру. Она была почти уверена, что это Рокфорд, поскольку Малфой сказал, что тот подойдет к ней. Малфой отказался просить Рокфорда пригласить ее в группу на случай, если Гермиона разоблачит себя. Он так сильно этому сопротивлялся, что она решила уступить ему и приберечь победу для более серьезных споров.
Он также, возможно, был прав в нежелании излишне ее поддерживать. Малфой считал, что уже сделал слишком много, утверждая, что узнал это имя, когда никто в высшем кругу этого не сделал бы. Гермиона возражала, что никто не будет так внимательно приглядываться, когда они сосредоточены на нем, но Малфой был твердо уверен, что это риск, на который им не нужно было идти. Она говорила ему, что это необходимо для предотвращения целого ряда других рисков, но ему все равно это не нравилось, что не имело значения…пока это работало в их пользу.
Рокфорд остановился у края ее стола, и Гермиона посмотрела на него с ухмылкой, надеясь, что та не похожа на гримасу.
— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — спросил он, улыбаясь.
— Присаживайся.
Он занял стул напротив нее, выпрямив спину и расправив плечи, и окинул быстрым взглядом зал. В широком радиусе вокруг нее никого не было, но периметр и другая половина ресторана были заполнены людьми, слышался гул вежливых разговоров.
— Ты говорил, что тебя интересуют изменения.
— Так и есть.
— Ну… — он наклонился вперед, его глаза широко распахнулись, — что, если бы я сказал тебе, что есть люди, которые все еще очень привержены старым методам?
— Тогда я бы ответил, что мне очень интересно услышать больше.
21:51
Гермиона шагнула ближе к карте и повернулась так, чтобы одновременно видеть и ее, и Малфоя. Она обвела кружком точку в районе маггловского Лондона и пристально посмотрела на него, выжидающе подняв брови. Малфой некоторое время изучал круг и другие линии, которые она нарисовала, затем перевел взгляд на Гермиону, словно та была еще одной частью карты.
— Это приемлемо.
Гермиона нахмурилась, закрывая маркер.
— Я не спрашивала, приемлемо ли это — это приемлемо, поэтому я показала тебе. Я посмотрела на тебя, чтобы узнать, есть ли у тебя какие-либо вопросы.
— Если бы у меня остались вопросы после твоих двадцатиминутных объяснений, то один из нас явно идиот.
— Так у тебя остались?
Он поднял на нее взгляд, из-за блеска ботинок в центре его лба ненадолго появилась морщинка.
— То есть ты считаешь себя идиоткой?
— Как я могу быть идиоткой в этой ситуации?
— Тебе потребовалось двадцать минут, чтобы объяснить то, что можно было полностью уложить в пять. Если ты что-то упустила за эти дополнительные пятнадцать минут, то это вызывает вопрос...
— Может быть, если бы ты просто не пялился, как глухая стена, я бы знала, что ты понял, о чем я говорю, и перестала бы тебе все это вырисовывать.
— Твоя неспособность читать людей лишь еще раз доказывает, что я…
— Я очень хорошо читаю людей. Просто ты ненавидишь людей, читающих тебя.
Малфой сделал паузу, отряхивая рукава своей рубашки, но быстро вернулся к диалогу, как будто ничего и не было.
— Мне было скучно, Грейнджер, — он быстро посмотрел на карту, ее лицо, ее плечо, ее руки, пол, свой рукав, — чувство раздражения и беспокойства, вызванное повторяющимися, утомительными…
— Тебе, должно быть, все время скучно с самим собой.
Он расправил рукава на запястьях, приподнимая бровь.
— Только если рядом ты.
Гермиона поджала губы и постучала по карте.
— Этот план ты предложишь в следующий раз, когда они будут жаждать действий. Что должно произойти скоро. — Она бросила взгляд на часы. — Как прошел набор рекрутов?
— Хорошо.
Гермиона смотрела на него, чувствуя, как внутри все начинает зудеть от раздражения. Малфой изучал карту. Он стоял как бы в расслабленной позе, держа руки в карманах и расставив ноги, но прямые, жесткие линии остальной части его тела сигнализировали об обратном.
— А если в цифрах?
— Тринадцать кандидатов. Скорее всего, число изменилось.
Если все пойдет по плану, сегодня вечером она войдет в комнату с почти тридцатью честолюбивыми Пожирателями Смерти. При этой мысли у Гермионы почти началась паническая атака, и она мысленно перечислила все причины, по которым она была готова и способна это сделать.
— Нам придется установить что-то рядом с домом на случай, если им этого будет недостаточно. Эта группа уже близка к стадному мышлению, и ситуация лишь ухудшится, когда она разрастется.
При другом раскладе Гермиона не стала бы делиться с ним такими вещами, но она чувствовала необходимость поговорить, чтобы отвлечься от вещей, о которых она не могла не думать.
Малфой молчал, что должно было означать, что он либо согласен, либо ему все равно.
— Почти пора.
Он бросил на нее косой взгляд и сменил позу, в которой пребывал уже полчаса, чтобы взять мантию со спинки стула.
Гермиона открыла портфель и достала палочку из-под четырех флаконов с зельем. Два из них она возьмет с собой через двадцать минут, когда уйдет, чтобы присоединиться к группе, а два других будут храниться в потайном кармане мантии на случай, если это все каким-то образом продлится дольше ночи.
Она протянула палочку Малфою, и на этот раз он схватил ее быстрее — деревяшка буквально вылетела из-под ее пальцев.
22:41
— …которые загрязняют не только наш мир, но и весь мир. Мы те, у кого есть сила, кто вынужден…
Гермиона сидела абсолютно неподвижно, хотя глубоко внутри чувствовала необходимость пошевелиться — мышцы от напряжения начали ныть. На виске собралась капля пота, но, она надеялась, что они спишут это на духоту в комнате, тяжести ее мантии и плаща.
—...не выиграли бы, если бы не предатели крови, которые...
Где Малфой? Она видела его точку на карте за пять секунд до того, как покинула дом, но это не значило, что он не воспользовался возможностью выяснить, что она собирается сделать, пока за ним не следит. Он знал об этом, о том, что их выстроят в линию и заставят слушать идиотскую болтовню о превосходстве чистокровных, и он знал, что она застрянет здесь. И если он собирался уйти, чтобы что-то предпринять, то понимал, что это было наиболее удачное время.
— ...отвоевать наш мир, а затем весь мир, потому что он принадлежит...
Если кто-то из них хотя бы упомянет, что Малфой находится где-то еще, будут серьезные последствия и очень напряженный допрос с участием легилимента и применением Веритасерума.
—...Веритасерум, — глаза Гермионы сфокусировались на молодом человеке, расхаживающем перед шеренгой рекрутов, — для полукровок. Мы должны доверять своим чистокровным соратникам, и с вами не будут обращаться как с лжецами и преступниками. Не здесь!
Девушка рядом с Гермионой так широко улыбнулась, что у Гермионы возникло острое желание наколдовать струю воды прямо ей в горло, чтобы посмотреть, как она захлебывается. Она хотела бы найти способ привести их всех в мир магглов с открытой душой и показать им, как те дышат, живут и любят. Она хотела бы оглушить их всех и доставить прямо в камеры Министерства. Но Гермиона знала, что все это невозможно, и что бы она ни предприняла, большинство из них были безнадежны.
Молодой человек замолчал, и она не доверяла этой тишине, зная, что он что-то замышляет. Другой член группы присоединился к нему в конце линии новобранцев, но она не могла разглядеть, что они делают. Гермиона немного наклонилась вперед и выглянула из-за развевающихся прядей стоящей рядом девушки. В руке юноши был странный предмет, и, прежде чем она успела хорошенько рассмотреть его со своего расстояния, один из рекрутов подошел и поднял над ним палец. В устройство упали три капли ярко-красного цвета, и оно зажужжало. Наступила пауза, а затем два новобранца продвинулись дальше по очереди.
Гермиона отклонилась обратно и, позабыв о том, что ей нужно быть хладнокровной и собранной, вытерла пот с виска. Они собирают кровь? Для чего? Она ни за что не будет использовать магию крови или пить что-либо. Может, это какой-то извращенный символизм? Но они сделали паузу. Кровь попала внутрь, устройство что-то сделало, а потом они остановились в ожидании.
Она посмотрела на членов группы, расположившихся в другой части комнаты. Большинство из них было сосредоточено на действии с загадочным прибором, некоторые держали наготове палочки. Рокфорд поймал ее взгляд, и она приподняла уголки губ, кивая ему. Он улыбнулся в ответ, а затем перевел взгляд обратно на устройство, которое снова зажужжало.
Скорее всего, это что-то вроде анализа крови. Гермиона даже не знала, что существует прибор, способный на это, но другой причины, по которой бы они все ждали некоего сигнала после того, как внутрь попадала кровь, не было.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Ее сердце словно билось в полости, наполненной сиропом, и Гермиона снова вытерла пот, когда ее накрыло волной головокружения от нервного перенапряжения. У нее не чистая кровь. Она была готова практически рассмеяться над этой мыслью, но та продолжала биться в голове с пронзительным криком. Гермиона не рассчитывала, что будет хоть одна причина, по которой ей понадобится чистая кровь, даже не задумывалась об этом. А даже если бы она у нее и была, она не знала, как ей бы удалось налить ее в устройство — один человек держал его, второй делал надрез на пальце, а все остальные смотрели.
Почему Малфой не сказал ей об этом? Он, должно быть, знал, а если бы не знал, то должен был пресечь эту идею, когда пришел сюда сегодня вечером. Где он?
— Ты обязуешься посвятить себя делу и этой группе? — спросил первый юноша девушку рядом с ней.
— Да, — твердо ответила та, и в ее голосе послышалась ухмылка.
Гермиона увидела краем глаза, как девушка протянула палец, а второй юноша поднял кинжал.
Может, это способ Малфоя отделаться от нее, чтобы не приходилось иметь дела с той, которая наблюдала и оценивала каждое его действие? Ожидал ли он, что у нее в кармане будет флакон с чистой кровью? Собирались ли они просто выгнать ее или сделать что-то еще? Могла ли она в одиночку победить двадцать шесть человек? С помощью огня, возможно. Ей придется аппарировать прямо сейчас. Все остальные варианты приведут к срыву Задания.
Может быть, ей следует отказаться и притвориться, что все и так должны знать, что она чистокровная. Произнести речь о… о чем-то. Однако, это будет выглядеть очень подозрительно, и они все равно потребуют пройти проверку. Устройство могло быть фальшивкой. Она бы услышала о чем-то подобном, и Гермиона сомневалась в их способности создать такое самостоятельно. Это могло быть просто тестом, чтобы посмотреть, сделают ли они то, о чем их просят или нет.
Молодые люди остановились перед ней, и оба подняли глаза к каплям пота на ее лбу. Гермиона сделала глубокий, беззвучный вдох, ее правая рука мягко скользнула в отверстие мантии, приближаясь к бедру. Первый юноша встретился с ней взглядом, его глаза были темно-карего цвета, которые казались почти черными из-за медовых крапинок вокруг радужек.
— Ты обязуешься посвятить себя делу и этой группе?
— Да, — без колебаний ответила Гермиона, ее голос звучал грубо и хрипло.
Она прочистила горло, вытягивая палец в то время, как ее кровь кипела, а сердцебиение пустилось в галоп. Лезвие уже было запачкано кровью, и она отчаянно пыталась сохранить нейтральное выражение лица, когда оно дернулось, оставляя горящую линию на подушечке ее пальца. Гермиона задержала дыхание, поднося его к устройству и поворачивая руку. Она наблюдала, как внутрь упали четыре капли крови, ее правая рука скользнула к палочке, а по лицу стекла еще одна капля пота.
Жужжание.
Одна секунда тишины, три, пять, и затем двое молодых людей пошли дальше. Гермионе пришлось подождать еще секунду, прежде чем она была уверена, что не собирается выдохнуть с облегчением. Рокфорд снова улыбнулся, но его глаза были устремлены в угол комнаты. Гермиона всматривалась в тени, уверенная, что Малфой должен быть где-то там, хоть и не было никаких свидетельств его существования — Рокфорду просто больше не от кого было ждать одобрения.
Ее рука замерла на конце палочки.
16 июня, 03:21
