Текст книги "История Героя Королевы Эльфов (СИ)"

Автор книги: brinar1992

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 107 страниц)

– Доброе утро, Матушка Айар.

Голубые глаза древней ведьмы, что выглядела как молодая девушка, скользнули по обнажённым телам любовников и скомканным простыням с одеялом:

– Вижу, Сайрус уже успел выполнить свой отцовский долг.

Улыбнувшись, Ашуир провела ладонью по животу, на котором медленно угасал знак Гайи:

– В полной мере.

Губы Матриарха тронула ответная улыбка:

– Похвально. Мальчики, помогите бедному юноше. Отнесите его к сестре Адате, пусть займётся им.

Пара крепких смуглокожих слуг молча и аккуратно подняли на руки так и не проснувшегося Сайруса, и понесли его к лучшей специалистке по целебной магии во всём ковене. Когда же они ушли, Айар обратилась к Аушир:

– Как ты себя чувствуешь, девочка моя?

Волшебница скорчила грустную рожицу и честно ответила:

– Сейчас неплохо. Но я даже представить не могла, что носить под сердцем одарённого ребёнка так сложно. У меня словно постоянно груз на плечах. И ничего не хочется толком делать.

Усевшись рядом с ней на краю кровати, Матриарх ласково положила ладонь ей на живот и сочувственно произнесла:

– Поверь мне, девочка, я знаю каково тебе сейчас. Носить под сердцем одарённое дитя всегда непросто, тем более, когда нет сильного одарённого отца, и вся тяжесть ложится на плечи матери. А ты ещё и носишь непростого ребёнка. Дар твоего сына будет очень сильным. Такого ребёнка непросто выносить, но мы всё сделаем для того, чтобы облегчить твою ношу.

Свои слова Матриарх сопровождала поглаживанием живота Ашуир. Но это была не простая ласка, одновременно древняя ведьма внимательно оценивала состояние ещё только формирующегося плода. Увидев, как нахмурились брови на лице Матриарха, и замерла её ладонь, волшебница невольно насторожилась.

– Что-то не так, Матушка?

– Нет… Просто… хм… понятно. Всё нормально, милая моя. Просто твои тонкие тела очень хорошо перестроились для вынашивания ребёнка. Поэтому он получает от тебя больше сил, чем можно было ожидать. Что очень для него хорошо. Но из-за этого тебе так тяжело. Отсюда и усталость, и нежелание лишний раз ничего делать.

– Ну, прямо сейчас, сил у меня полно, – двусмысленно улыбнулась волшебница.

– Разумеется. Не буду тебе больше надоедать, моя дорогая. Если тебе что-нибудь понадобится, тут же дай мне знать. И не забывай про упражнения!

– Само собой, Матушка.

Распрощавшись с сёстрами по ковену, Ашуир всё-таки выбралась из постели. Потянувшись, она тряхнула головой и направилась в выделенную ей персональную купальню, освежиться и привести себя в порядок. Одевать что-либо она не стала, шлёпая по выложенному плитами полу босыми ногами. В купальне её уже ждали. У стены на небольшом табурете сидела юная и очень симпатичная девушка. С чистым личиком, заметно посветлевшей после схода морского загара кожей, и отросшим до плеч тёмными вьющимися волосами. Стройная, с длинными прямыми ногами, узкой талией, подтянутыми ягодицами и уже сформировавшей грудью второго размера. Ну просто милашка. Одета красавица была в одну лишь короткую юбку и сандалии. При виде обнажённой волшебницы, она тут же вскочила на ноги, вытянулась и поприветствовала её, низко поклонившись:

– Доброго утра, госпожа.

При виде неё Ашуир хищно улыбнулась. Волшебница шагнула к ней и всем телом прижала к стене, одновременно впившись ей губы требовательным поцелуем. Девушка даже не шелохнулась, позволив Ашуир проникнуть языком в свой рот и начать его исследовать. Одновременно волшебница провела руками вдоль её тела, оценивая результаты своих трудов. В частности, очень приятную на ощупь и упругую грудь второго размера, с небольшими тёмными сосочками. Вдоволь наигравшись с язычком девушки, Ашуир прервала поцелуй и томным голосом произнесла:

– Какая же ты всё-таки сладенькая милашка, Биби! Эта мазь для губ и рта с цветочным ароматом тебе очень идёт. Ммм… Я чувствую, что ты очень рада меня видеть! Сознавайся, какие пошлости ты думала обо мне сегодня ночью? Ох, какая же ты всё-таки негодница!

Сделав шаг назад, Ашуир притянула свою покорную жертву к себе, прижимая лицом к обнажённой груди. Обняв её, она ласково погладила девушку по голове и проворковала:

– Ты до сих пор так и не передумала?

Несчастная девушка, которая была раньше младшим родственником капитана целого корабля, который Ашуир умыкнула у островитян вместе с командой, произнесла жалобным голосом, боясь шелохнуться:

– Нет, госпожа!

Причина её, вернее, пока что ещё ЕГО, страха заключалась в том, что в паху под юбкой образовался вполне заметный бугор, к которому сквозь тонкую ткань прижималась обнажённая волшебница. Очень красивая обнажённая волшебница. Хихикнув, Ашуир ласково поцеловала Балибира, который уже давно был переименован в Биби, и погладила по голове:

– Какая же ты всё-таки милая, Биби!

Вынужденно перебравшись в обитель ковена и столкнувшись со скукой, Ашуир быстро нашла себе развлечение, помимо регулярного секса с Сайрусом. Вместе с несколькими сёстрами, она взялась за незадачливого юношу-налётчика, которого изначально планировала оскопить и продать евнухом в гарем. Идею, возникшую у неё после, уже в особняке отца, они в полной мере оценили, после чего ведьмы на пару с волшебницей принялись за дело. И очень быстро превратили и без того симпатичного юношу в ещё более симпатичную девушку. Поменялась фигура, появилась грудь второго размера, были полностью удалены даже зачатки бороды и усов, а также другие нательные волосы. Но главное, бойца Биби, они всё-таки оставили нетронутым. Ну разве что тоже избавили ото всех лишних волос. Результат привёл Аушир и её сестёр по ковену в полный восторг, и они хором уговаривали Биби на последний шаг. Даже клятвенно обещали подобрать ему очень хорошего и заботливого мужа.

В тот момент смотреть на него было одно удовольствие. Но поскольку Биби держал своё слово и тщательно продолжал учиться всему, что от него требовали, Ашуир сдержала своё слово, и не стала доводить дело до конца. Даже позволила ему провести одну ночь с одной из жительниц обители ковена, из числа прислуги. Чтобы, так сказать, напомнить, ради чего он так страдает. Хотя, было бы забавнее наоборот, подложить его под кого-нибудь из слуг, на что Ашуир подговаривали сёстры по ковену. Причём делали это в присутствии Биби, который в тот момент побледнел буквально до смерти. Но в тот раз волшебница его «спасла», решив оставить эту забаву на потом. Хотя с тех пор обращалась к нему исключительно в женском роде.

Отпустив Биби, она ещё раз ласково потрепала его по щеке и направилась в угол купальни, где вода по трубам подавалась под потолок и оттуда распылялась вниз:

– Идём, Биби, поможешь своей хозяйке помыться.

Тот покорно последовал за ней, сняв юбку и сандалии. Коснувшись управляющего амулета, Ашуир с блаженной улыбкой встала под едва тёплые струи воды. Как же хорошо! Закрыв глаза, она подставила лицо и тело потокам воды и замерла. Несколько минут, она стояла неподвижно, просто наслаждаясь. А за её спиной Биби подготовил две небольшие деревянные табуретки, а также несколько горшочков с мазями и мочалку. Ополоснувшись, Ашуир остановила поток воды и уселась на одну из табуреток, спиной к Биби. Тот зачерпнул горсть специальной мази из небольшого горшочка, и принялся аккуратно намыливать ею длинные тёмные волосы волшебницы. Делал это он уже весьма умело, приятно массажируя голову Ашуир. Руки у Биби оказались на удивление нежными и ласковыми.

При этом он отчаянно старался заставить себя думать только о её волосах, только о волосах, красивых густых волосах, очень приятных на ощупь, шелковистых волосах. Получалось у него не очень хорошо, лучшим доказательством чему был его всё также стоящий колом боец. Это было так забавно, что Ашуир невольно хихикнула. Вообще, учитывая в какую милашку она его превратила, то если бы не беременность и все ритуалы, завязанные на непосредственного отца, можно было и воспользоваться Биби, как живым дамским спасителем. Потом, она может быть так и сделает. Ну а пока что можно немного подразнить милашку…

Когда он закончил намыливать её волосы, то хотел взять в руки мочалку, но Ашуир жестом остановила его. Вместо этого она не глядя указала на ещё один горшочек. Сглотнув, Биби покорно зачерпнул из него полную горсть мази, которой полагалось натирать мокрое тело. И принялся за дело, начав со спины. Потом плечи и руки. Всё это время он находился позади Ашуир, и продолжал отчаянно стараться не думать о ней. А также ни в коем случае не коснуться её своим…своим… Слушать его мысли было одно удовольствие. Хихикнув, Ашуир не оборачиваясь поймала его руки за запястья и передвинула их себе на грудь. Ну, и что ты будешь делать дальше?

Секунду, Биби был совершенно неподвижен, словно парализован. А потом решился, и пододвинувшись со спины поближе, принялся откровенно ласкать её грудь, даже не притворяясь, что он её натирает очищающей мазью. Ну надо же, всё-таки решился. Откинув голову назад, прямо на плечо Биби, Аушир томно прошептала:

– Не думала, что ты решишься, Биби.

Юноша, что стараниями волшебницы теперь выглядел как очень симпатичная девушка-островитянка, сглотнул, но ответил предельно честно, почти не дрожащим голосом:

– Госпожа может сделать со мной что угодно, и видит все мои мысли. Раз госпожа сама позволила мне коснуться своей груди, значит она хочет, чтобы я сделал ей приятно.

– Ммм, вот значит как… Мне нравится твоя честность, Биби… И твои мысли обо мне.

Положив ладонь на его правую руку, она плавно начала её опускать всё ниже и ниже. Когда она достигла широко раздвинутых ног волшебницы, Биби невольно замер, не способный пошевелиться. Довольно жмурившаяся волшебница, прекрасно видевшая всё, что творится у него в голове, томным голосом спросила:

– Что ты сейчас обо мне подумал, Биби?

Несчастный юноша едва заметно вздрогнул, но всё же нашёл в себя силы честно ответить:

– Ч-что вы очень красивая, госпожа. И мне очень хочется заняться с вами любовью.

Чуть-чуть надавив на его ладонь, заставляя Биби скользить пальцами по своим нижним губам, Ашуир всё таким же голосом спросила:

– А точнее?

Сглотнув, юноша несколько раз открыл беззвучно рот, но потом решился и, зажмурившись, запинаясь произнёс:

– Я представил вас своей морской женой… Госпожа, я не… я не могу, эти мысли… Я не хочу думать про вас плохо госпожа, но… вы очень… вы… пощадите, госпожа, я не хотел… Вы же можете сделать так, чтобы я не думал плохое, я…

Его сбивчивую речь прервал громкий смех Ашуир. Минуту волшебница не могла успокоиться. Кое-как уняв смех, она повернулась к замершему Биби и обняв его лицо двумя руками ласково поцеловала в губы.

– Ох, Биби, какая же ты милашка. Конечно же, я могла легко сделать так, чтобы ты не думал обо мне всякие мерзкие пошлости. Чтобы ты вообще ничего не думал. Но это было бы скучно.

Развернув безропотного юношу к себе спиной, Ашуир прижалась к нему грудью и, положив голову на плечо, продолжила вкрадчиво шептать на ухо:

– Я прекрасно вижу ВСЕ твои мысли обо мне Биби. Даже те, которые ты всеми силами гонишь прочь, и стараешься подавить. Если бы я не хотела их видеть в твоей голове, то легко бы тебя их лишила.

Обняв Биби, со спины, Ашуир принялась играться с его грудью, которую она ему с сёстрами сделала полностью функциональной. И такой же чувствительной.

– Меня изрядно веселит видеть в твоей голове то, как представляешь меня своей бесправной наложницей. Как ты берёшь меня со спины, привязанную за руки к мачте своего корабля. Как ты заставляешь меня ублажать себя ртом на глазах у всей своей команды. Как я умоляю тебя не продавать меня на рабском рынке Куордемара.

По мере того, как игравшаяся с грудью Ашуир озвучивала Биби все его фантазии в адрес своей пленительницы и мучительницы, тот боялся шелохнуться и ещё сильнее побледнел. Проведя языком ему по щеке, Ашуир прошептала, приблизив губы вплотную к уху Биби:

– Но особенно меня веселит то, что ты, зная о том, что я знаю и вижу твои мысли, отчаянно пытаешься их подавить, до ужаса боясь вызвать мой гнев. Ведь ты НИЧЕГО не можешь со мной сделать. А вот я могу с тобой сделать ВСЁ, что мне захочется.

Опустив правую руку вниз, волшебница принялась играться с членом юноши, поглаживая его и сжимая мошонку. Тот невольно напрягся, но тут же постарался расслабиться. При этом юноша по-прежнему оставался совершенно неподвижным. Хихикнув, Ашуир принялась играться с его членом активнее.

– Я думала, что ты уже понял Биби. Я не буду тебя наказывать за твои мерзкие мысли. А вот за ложь – да. Но ты всё-таки сказал правду. И поэтому заслужил награду.

Начав мыльной рукой надрачивать член Биби, второй рукой Ашуир снова начала играться с его грудью. Юноша тут же начал тяжело дышать, невольно весь напрягся, прикусил губу и зажмурился.

– Закрой глаза. Можешь сейчас думать обо мне всё что угодно. Представляй всё, что хочешь. Я разрешаю.

– Г-госпожа, – дрожащим голосом Биби попытался что-то сказать, но Ашуир оборвала его.

– Молча.

После чего, Ашуир принялась ещё быстрее работать правой рукой, водя ею по члену замершего в её объятиях Биби. Левой же рукой она продолжила играться с его увеличенной грудью, сжимая её и сдавливая пальцами давно вставший торчком сосок. Как итог, Биби продержался не сильно дольше Сайруса, вскоре излившись длинной струёй на плиты купальни. Ашуир ещё раз невольно хихикнула, прекрасно видя, что именно он представлял пока она с ним игралась, и что ещё сильнее он старался НЕ представлять. Какой же он всё-таки милый…

Поцеловав тяжело дышавшего юношу, чьи мысли были в полном раздрае, Ашуир дала ему прийти в себя, после чего продолжила купание. Наблюдавшая за ней из соседнего помещения вместе с другими сёстрами, Матриарх ковена позволила себе скупую улыбку. Каких только забав не придумает молодёжь. Впрочем, одна из сестёр не разделила её веселья:

– И всё-таки, я бы предпочла не рисковать.

– Да полно тебе, Хатьяра. Девочка просто развлекается. Вспомни себя в её возрасте.

– Я не носила под сердцем ребёнка, что должен будет стать нашим ключом к Тёмной Башне!

– Ашуир прекрасно понимает всю возложенную на неё ответственность. В том, что она развлекается со своей игрушкой, нет ничего страшного. Тем более, что мы не на миг не оставляем её без наблюдения.

– Хорошо, – сдалась Хатьяра, – тогда я предлагаю вложить ему… или уже скорее ей… в голову блокировку. Чтобы он просто физически не смог излиться в неё и нарушить своим грязным семенем чистоту ритуалов и благословления Гайи.

– Это можно сделать…

Разговор верхушки ковена прервала одна из младших сестёр, зашедшая в комнату. Поклонившись Матриарху и её свите, она произнесла:

– Матушка Айар, прошу простить меня, что прерываю вас.

– Ничего страшного, девочка моя. Что-то случилось?

– Сестра Зайхир шлёт свой зов из Сахиб-Нере. Говорит, что эльфы просят разговора с вами, и это срочно.

Самые могущественные ведьмы всего южного континента удивлённо переглянулись, после чего Матриарх ковена задумчиво произнесла:

– Вот как? Ну давай поговорим с ними.

***

Посреди невероятно сочных и бескрайних джунглей, в месте слияния трёх крупных рек в одну поистине огромную, раскинулся огромный каменный город. Размерами и красотой архитектуры он не уступил бы даже Куордемару в момент наивысшего рассвета Островной Империи. Многоэтажные каменные здания формировали широкие вымощенные камнем улицы, выстроенные под небольшим уклоном так, чтобы во время проливных дождей, потоки воды чётко стекали в реки, не вызывая потопов. Несмотря на то, что утро было уже не такое уж и ранее, большинство жителей в этом очень крупном городе ещё только просыпались. Связано это было со спецификой его обитателей. Ящеры предпочитали начинать трудиться, когда солнце уже как следует прогреет землю и воздух. Холод они категорически недолюбливали.

Но далеко не все могли себе позволить дожидаться полноценного восхода солнца. Несмотря на ранний по их меркам час, десяток крепких и поджарых ящеров из касты слуг бежал вверх по длинной зигзагообразной дороге, громко клацая когтями по каменным плитам. Дорога, извиваясь подобно змее, вела на вершину огромной рукотворной горы, в форме сильно вытянутой усечённой пирамиды. На вершине колоссального строения, собранного из множества каменных блоков, находился исполинских размеров дворец, на фоне которого даже самый крупный ящер из касты воинов казался бы крошечной ящеркой. А вот для обитателя дворца, даже такое гигантское сооружение было несколько тесновато.

В удобном и невероятно роскошном паланкине, раскрашенным в золотые цвета, сидел ящер, с чешуёй ярко-красного благородного цвета. Что говорило о его принадлежности к касте благородных. А его наряд, состоящий по большей части из массивных золотых украшений с драгоценными камнями и длинных ярких перьев, говорил об очень высоком даже по меркам благородных статусе. Бросив взгляд на слишком медленно, по его мнению, приближающийся циклопический дворец, он недовольно клацнул когтями. Слуги, что несли его паланкин на плечах, в тот же миг ускорились, хотя и без того мчались вверх по лестнице с приличной скоростью. Двигались они практически синхронно, и от того почти не раскачивали свою бесценную ношу. Добежав до ровной площадки, которой заканчивалась зигзагообразная дорога, они аккуратно опустили паланкин своего господина. После чего все бросились животами на землю, формируя ковёр от края паланкина, до первой ступени круто поднимающейся вверх лестницы. Последний отрезок на пути к обители Величайшего предстояло пройти своими ногами. Право подниматься прямо к нему во дворец на паланкине было знаком высочайшего расположения, и заслужить его было непросто.

Пробежавшись по спинам слуг, Щесс Яшш Шасс устремился вверх по ступеням, клацая по идеально отполированным плитам ухоженными когтями. Бегать один из могущественнейших управляющих великого города Арлак Норктара не привык. Но сейчас не тот случай, когда можно позволить себя неспешно и чинно подняться по ступеням дворца Величайшего. Пробежав последние ступени, Щесс Яшш Шасс остановился на площадке, перед входом во дворец Величайшего. Несколько раз втянув ноздрями воздух, он потратил пару секунд на то, чтобы привести себя в порядок. Какими бы срочными не были вести, это не оправдание для появления перед Величайшим в непотребном виде.

Убедившись, что его наряд безупречен, Щесс Яшш Шасс, как и подобает представителю самой верхушки касты благородных, степенно направился к дверям, клацая когтями по гладким каменным плитам. Могучие воины в золочёных доспехах у ворот заранее налегли на поворотные механизмы, распахивая огромные створки. Молча кивнув благородному сородичу, они пропустили его внутрь дворца и тут же принялись закрывать створки ворот обратно.

Внутри дворца Величайшего царила жара, даже по меркам Великих Джунглей. И причина была не в многочисленных источниках открытого огня, освещавших его внутреннее пространство, которое представляло из себя одно единственное огромное помещение. А в самом обитателе этого циклопического сооружения. В дальней стороне от входа, на огромном и высоком каменном пьедестале возлежал огромный дракон, с антрацитово-чёрной чешуёй, в окружении нескольких десятков своих ничтожных слуг. Рядом с ним, на чуть меньшем пьедестале, лежала младшая супруга Величайшего. В отличие от него, её чешуя была подобна сочной листве джунглей, с вкраплениями золота.

И прямо сейчас младшая супруга тяжело и громко дышала, отчего из её пасти и ноздрей то и дело вырывались дым и пламя. Величайший не сводил с неё пристального взгляда золотых глаз, а вокруг неё суетилось десятка два слуг. Ох, не вовремя он пришёл, но кто же знал, что именно сегодня… И почему ему не доложили?! Бестолковые идиоты! Но отступать было нельзя, и Щесс Яшш Шасс, с гордо поднятой головой направился к Величайшему. Ровно за полсотни шагов до его пьедестала, он замер у незримой черты опустившись на всего одно колено. Тоже, между прочим, очень высокая честь, заслуженная усердным трудом. После чего, благородный ящер стал ждать. Заговорить с Величайшим без его разрешения – вернейший путь мучительно окончить свою жизнь.

К огромному облегчению Щесс Яшш Шасса, ожидание продлилось недолго. Видимо, схватки начались ещё глубокой ночью. Так как вскоре младшая супруга Величайшего издала приглушённый, но протяжный рык, и напряглась всем телом, частично даже расправив крылья. После чего, облегчённо выдохнула пламя вперемешку с дымом, вновь опускаясь на свой пьедестал. А четвёрка вышколенных самок, из числа отборной прислуги, с величайшей осторожностью уложила на специальные тяжёлые носилки из зачарованного камня бесценное сокровище. Очень небольшое, совсем крошечное на фоне отца и матери, яйцо, напоминавшее округлый отполированный тёмно-синий драгоценный камень. Подхватив носилки, служанки поднесли их к пьедесталу Величайшего, и опустили свою драгоценную ношу прямо перед ним. После чего, поспешно отступили прочь.

Все затаили дыхание. Несколько мгновений, Величайший разглядывал лежащее перед ним яйцо золотыми глазами с вертикальными зрачками. Затем, он едва-едва приоткрыл огромную пасть, и из неё устремился поток огня, мгновенно окутывая его подобно кокону. Даже привычного к господскому огню Щесс Яшш Шасса проняло от жара, а ведь он стоял ещё вдалеке. К счастью, длилось испытание огнём недолго. Величайший прервал поток пламени, и взорам всех присутствующих предстало невредимое яйцо, ярко светящееся синим светом. Едва заметно склонив голову, Величайший прорычал одно единственное слово:

– ПРИВЕДИТЕ.

Драконий рык заставил невольно вздрогнуть всех ящеров во дворце. Несколько слуг тут же бросились прочь, в одно из небольших подсобных помещений. Вскоре, оттуда привели десяток гладкокожих самок. Все они были полностью обнажены, не считая сандалий и золотых украшений. Многочисленных золотых украшений. По меркам своих сородичей, и даже некоторых извращенцев, они все были очень красивы. Их тела блестели и переливались в свете многочисленных огней, но не от пота, а от специальных масел, которыми они натирались, чтобы услаждать чуткого к запахам Величайшего. Большинство из них были самками людей, хоть и разных подвидов. Кожа и волосы двух была подобна чешуе Величайшего, столь же чёрные, но у одной волосы были сильно вьющиеся и не слишком длинные, у второй же прямые и доходили до поясницы. Кожа ещё у одной самки хоть и была тёмной, но заметно светлее чем у первых двух, что выдавало в ней смеску южного и северного подвида людей. Как и тёмные, но заметно менее вьющиеся волосы.

Одна из самок людей была восточного подвида, обладала светлой, практически белой кожей, но чёрными как смоль волосами и раскосыми глазами. Ещё одна самка обладала такими же прямыми и как смоль чёрными волосами, но красноватой кожей. Уроженка дальних земель, лежащих к юго-востоку от южного континента, за тёплыми восточными морями. Ещё три самки гладкокожих были с севера, с одинаково светлой кожей, но разными волосами. У одной они были подобны золоту, у другой закатному солнцу, а у третьей подобные благородному палисандру.

Из оставшихся двух самок гладкокожих, одна была из числа высокомерных выскочек, самонадеянно именующих себя перворождёнными, с серебряными волосами и кожей столь же тёмной, что и южных самок людей. Вторая же была смеской светлой ветви выскочек, и северного подвида людей, с чуть тёмными прямыми волосами, но идеально белой кожей. Все десять гладкокожих замерли перед Величайшим, выстроившись в шеренгу и почтительно склонив головы. При этом обе выскочки, отличавшиеся помимо прочего заострёнными ушами, явно держались чуть в стороне от стальных самок, не иначе как считая себя лучше остальных. Идиотки, перед Величайшим ничтожны даже лучшие из избранных, чего уж говорить о гладкокожих!

Впрочем, приходилось признать, что и представители низших рас бывают очень полезны. По крайней мере их самки, когда речь идёт о подобной ситуации. Помимо выдающейся красоты по меркам сородичей, весь десяток самок объединяло ещё кое-что. В жилах каждой из них текла магия, и текла обильно и бурно. Даже средних по силе одарённых среди них не было. Каждая из них была искусна в своей школе, обладала большим запасом сил и доказала всё это на практике. За что и была отобрана слугами Величайшего. Содержание этих гладкокожих самок обходилось очень недёшево. Даже по меркам наиболее высокопоставленных благородных, они жили в откровенной роскоши. Вдобавок, ещё и приходилось исполнять их многочисленные капризы, половина из которых, в чём Щесс Яшш Шасс был свято уверен, была совершенно бессмысленными и ненужными прихотями. Но воля Величайшего была законом, и приходилось выполнять практически все многочисленные пожелания гладкокожих самок. Причём в кратчайшие сроки. Всё это ради подобных моментов.

Оглядев золотыми глазами замерший перед ним десяток гладкокожих самок, Величайший остановил свой взор на той, чьи волосы были подобны солнцу на закате, а старательно оберегаемая от солнца кожа – молочно-белой. Всё поняли волю господина без слов. Служанки бросились готовить выбранную гладкокожую, остальные же девять не спеша удалились прочь. Некоторые с заметным трудом скрывали досаду. Щесс Яшш Шасс же постарался припомнить основные и самые частые капризы рыжей самки, так как в ближайшее время они должны были, по его опыту, утроиться. Тем временем, служанки освободили её от большей части украшений и помогли устроиться на специально принесённом деревянном ложе. Когда рыжая самка улеглась на него, широко раздвинув ноги, служанки принялись в шесть лап аккуратно натирать её тело новой порцией особого масла, уделяя наиболее пристальное внимание её лону.

Когда она была готова, ей дали выпить заранее подготовленное зелье, несущее на себе мощнейшее благословление Дарующей Жизнь. А затем, одна из наиболее доверенных служанок взяла в руки всё ещё светящееся яйцо Величайшего, и осторожно поднесла его к нижним губам рыжей самки. Едва оно коснулось их, как на теле гладкокожей вспыхнули магические символы, которых больше всего было на животе. Такие же символы загорелись и на полу дворца, формируя ритуальный круг вокруг ложа. Рыжая самка выдохнула и постаралась расслабиться, а служанка резко надавила, направляя яйцо внутрь её лона. Гладкокожая захрипела и выгнулась дугой, вцепляясь в подлокотники.

Обычную самку гладкокожего подобное бы убило, но эту одарённую, как и остальных, заранее тщательно подготовили. В результате чего, яйцо Величайшего медленно, но верно входило в её чрево. Вся процедура заняла не больше минуты, после чего измученная рыжая самка обмякла, мелко дрожа. Её живот раздулся в разы, и даже сквозь гладкую людскую кожу было видно свечение яйца господина. Служанки аккуратно подняли её на руки и бережно поднесли к Величайшему. Тот, обдав её потоком жаркого воздуха, приподнял одно из своих крыльев, а после накрыл и укутал его складками рыжую. Прижавшись к Величайшему, гладкокожая блаженно застонала, буквально впитывая всем телом его жар. А вместе с ним и идущую от Величайшего энергию. Мда, в ближайшие полгода этой гладкокожей не позавидуешь. Прямо сейчас, все её тонкие тела перестраиваются, завязываясь на будущего детёныша господина, который будет поглощать силы из своего живого инкубатора как не в себя.

Но ради этого с ней и остальными гладкокожими и возились. Величайший и его сородичи давно обнаружили, что чем самим высиживать яйца, согревая их своим огнём, гораздо лучше использовать для этого одарённых самок гладкокожих. И чем сильнее была одарённая самка, тем лучше из неё получался инкубатор. К сожалению, для подобного подходили только гладкокожие самки, самки избранных, даже из числа одарённых благородных не годились. Как-то это было связано с различиями в вынашивании детёнышей, Щесс Яшш Шасс такими подробностями не интересовался. Но что было ещё более обидно, наглых представительниц низших рас нельзя было силой или магией принуждать к подобному. И то и то могло серьёзно повредить нерождённому ребёнку великих, но об этому узнали не сразу. Благородный, допустивший в давнее время ту роковую ошибку, что искалечила сына одного из великих, очень дорого за неё поплатился. И не только своей жизнью, но и всей родовой кладкой.

И даже разум проклятых гладкокожих самок нельзя было нормально зачаровать, сделав более покорными. Можно было их обманывать, уговаривать, обещать что угодно. Но вот полноценно воздействовать на него магией – нет. Наоборот, его нужно было, как и саму самку в целом, всеми силами оберегать от любого, даже самого скрытого вреда. Так как вынашивающая яйцо одарённая прямо питала его своей силой, тем самым столь же прямо влияя на будущего великого. И если разум матери будет очарован магией, даже если она сама того знать не будет, то будущий великий может появиться на свет с предрасположенностью к подобным магическим внушениям. Стоит ли подробно объяснять, что за подобное кощунство сотворил бы с нерадивыми слугами любой Величайший, не только нынешний?

Поэтому, с одарёнными гладкокожими самками приходилось «договариваться», что уже было тем ещё раздражителем для благородных избранных, наподобие Щесс Яшш Шасса. И наглые представительницы низших рас этим самым бессовестным образом пользовались к своей выгоде. За время пребывания во дворце Величайшего, каждая из них, самое меньшее, на треть увеличила свои силы, имея возможность себе позволить саму качественную алхимию, лучшие укрепляющие и усиливающие ритуалы и многое другое. А та же темнокожая выскочка, что за свою долгую жизнь успела выносить уже двоих детёнышей Величайшего, и вовсе удвоила свою силу. Потому как вынашивания яйца хоть и отнимало у одарённой очень много сил в процессе, но одновременно и развивало её тонкие тела. Так как даже не рождённый великий был солидным источником магии. А на это ещё и накладывались регулярные подпитки от самого Величайшего или его младших супруг.

Уже за одно это, капризным гладкокожим стоило ползать на коленях перед господином. Но нет, мало им этого было! Список хотелок тщательно отобранных самим Величайшими людских и эльфийских самок был огромен, и порой заставлял Щесс Яшш Шасса буквально чешую с головы сдирать. Но приходилось терпеть, ради благополучия и здоровья потомства великих. Потому как давно было доказано, что выношенный таким образом детёныш, особенно если дар гладкокожей самки подходил ему особенно хорошо, обладал чуть более сильным и лучше развитым магическим даром. Но сколько же с этими наглыми выскочками проблем и хлопот…

Мысли Щесс Яшш Шасса прервал короткий приказ Величайшего:

– ГОВОРИ.