Текст книги "История Героя Королевы Эльфов (СИ)"

Автор книги: brinar1992

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 107 страниц)

Сразу три артефакта, одним из которых был массивный письменный стол из тёмного дерева, должны были в случае угрозы укрыть владельца кабинета надёжными барьерами разных типов. Причём один из барьеров всегда находился в полуактивном режиме. Ну а расположенная под досками пола ритуальная мозаика-круг должна была, в случае опасности, пробить предельно узконаправленный портал-туннель, обеспечивая бегство владельца кабинета в одно из нескольких убежищ.

Дополняла весь этот комплекс защитных и атакующих артефактов густая паутина тончайших сигнальных нитей. Они оплетали входную дверь, шкафы высотой до потолка, чьи полки и ящики были заполнены многочисленными свитками, книгами, отдельными листами, запоминающими кристаллами и весьма разнообразными амулетами. Отдельные нити тянулись по стенам, полу и потолку. Камень которых тоже был специально обработан и зачарован, да ещё и усилен вмурованными внутрь блоков защитными амулетами, чтобы предельно затруднить проникновение и прослушку происходящего внутри. Пожалуй, мало какое помещение во дворце Светлейшего Халифа могло похвастаться столь же надёжной защитой. И уж точно оно было единственным, куда даже могущественный владыка Южного Халифата входил только по приглашению хозяина.

Чей облик не особо вязался со столь серьёзными мерами предосторожности. Владелец кабинета был откровенно невзрачным на фоне иных вельмож. Среднего роста, упитанный, полностью лысый, он всегда был одет в откровенно скромные халаты, из качественной, но простой светло-серой ткани. Никакой золотой или серебряной вышивки, драгоценных камней или перьев диковинных птиц. Такого в лучшем случае можно было представить начальником одной из бригад дворцовой прислугой. Но внешность бывает очень обманчивой, и Вансир, бессменный глава Безмолвных, служащий уже третьему Светлейшему Халифу, был живым доказательством этой истины.

Многие из тех, кто неверно оценил этого на первый взгляд тихого, всегда вежливого и добродушного человека, не успели о своей ошибке пожалеть. Он непросто так пережил не только двух Светлейших, но и множество их придворных. Хотя очень многие пророчили ему жестокое падение ещё после смерти первого Светлейшего, ещё большее число этого падения страстно желало. А многие не только желали или пророчили, но и активно прикладывали к этому усилия. Как оказалось – тщетные. Вансир очень давно, ещё до того, как судьба привела его в ряды Безмолвных, чётко для себя усвоил, что знания зачастую дают куда большую власть, чем всевозможное золото или драгоценные камни. На кончиках холёных пальцев главы Безмолвных сходились нити огромной паутины осведомителей и шпионов, простиравшейся даже за пределы Халифата. За глаза некоторые из придворных-старожилов так и называли его. Паук. Что немного льстило Вансиру, который считал подобное прозвище вполне заслуженным.

И оно действительно было таковым. На плетение своей паутины он потратил большую часть своей жизни, методично расширяя и обновляя её, не жалея на это ни сил, ни времени. Если его предшественник куда больше внимания и сил уделял пестованию умелых убийц, то Вансир отдавал предпочтение шпионам. Он не скупился на деньги или иной вид материальной помощи для своих агентов, если они приносили действительно ценную информацию. И подобная стратегия себя более чем окупала. О том, что происходит или только намечается в Сахиб-Нере, он почти всегда узнавал первым, всячески стараясь сделать так, чтобы «почти» ушло в прошлое. О многом из того, что происходит не только в Халифате, но и за его пределами, Вансир узнавал очень быстро. Десятки, а порой и сотни донесений ложились ему на стол каждый день. По мере сил, он старался прочесть большую часть из них лично, вникая в суть каждого. Но к его искреннему сожалению, часть из бесконечного числа отчётов, докладов или доносов, конечно, всё равно приходилось перекладывать на пару помощников, купленных им ещё мальчишками на рабском рынке и подвергнутых тщательной ментальной обработке.

Таким образом, благодаря своему усердию, очень широкой паутине, Вансир знал очень многое, включая то, что от него хотели бы всячески скрыть. И эти знания, а также источник их получения, он тщательнейшим образом оберегал. И сплетённая им паутина хранила своего создателя как бы не надёжней, чем вышколенная охрана и дорогая многоступенчатая защита. Потому как что дед, что отец, что сам нынешний Светлейший Халиф Хаттардин, придя к власти внезапно осознавали, насколько полезен скромный, всегда вежливый и неприметный Вансир-Шан. И как сложно и хлопотно будет его заменить. Не говоря уже про то, что замена главы Безмолвных будет в первую очередь выгодна недоброжелателям Светлейшего. Ведь пока новый глава войдёт в должность, пока разберётся со всеми делами, пока сможет сплести хоть какое-то подобие паутины почтенного Вансир-Шана… Всякое может случиться.

Поэтому менялись Великие Визири, менялись Старшие Евнухи, менялись полководцы, придворные маги, казначеи и даже Светлейшие Халифы. А неприметный, скромный и всегда со всеми вежливый Вансир-Шан продолжал быть. И планировал быть ещё очень долго. А для этого, нужно было продолжать много и усердно работать. Поэтому, несмотря на поздний час, он не отдыхал в постели в своих покоях. Не наслаждался объятиями рабыни-наложницы с отмытыми до бела мозгами, чтобы в них было практически невозможно спрятать ничего, кроме постельных умений. А сидел за своим рабочим столом, внимательно вчитываясь в строки очередного доклада, от агента-осведомителя. Тем более, что в последнее время как-то слишком много стало появляться поводов для беспокойства.

Началось всё с налёта Короля Островов на Морграф. Неожиданно очень удачного для островитян налёта. И, что куда опаснее, его подготовка укрылась от глаз Вансир-Шана. Да, на Островах всем работать непросто, но вряд ли Светлейшего устроило бы такое оправдание, если бы Алехар сумел разграбить Сахиб-Нере. Помимо самого налёта, беспокойств добавило ему и то, что как раз в это время в Морграфе находилась с полутайным визитом почтенная Ашуир-Вали. Мастерицу Магии Разума Вансир ценил очень высоко, признавая её талант и умения. Немало важным было и то, что волшебница хоть и была дочерью знатного халифатского вельможи, по факту была плотью от плоти ковена Дочерей Пустыни. И с халифатской знатью она практически не была ничем связана. Это позволяло пользоваться её услугами там, где имелись основания не доверять придворным мастерам Магии Разума. Или нужно было провести проверку их работы.

Если бы она попала в руки островитян, это могло бы стать большой проблемой. Так как волшебница знала многое из того, что лучше держать в секрете. Конечно, ей даже близко не было ведомо столько же, сколько Вансиру, но вполне достаточно, чтобы заставить его беспокоиться. Да, её связывали клятвы и договора, заключённые на алтаре Хранителя Клятв и на собственной крови. Без этого бы никто её не пустил в головы нужных Вансиру людей и нелюдей. Но ему ли не знать, что на каждый замок найдётся отмычка, или запасной ключ? Вопрос только времени и сил. И то и другое Король Островов для неё бы нашёл моментально. Одним из бесчисленных преимуществ бытия капитаном последнего из кораблей Великой Армады было то, что можно было в значительной мере не опасаться даже целого ковена ведьм.

В те неспокойные дни он даже начал прорабатывать варианты действий, на случай подобной ситуации, включая всяческую помощь Дочерям Пустыни в спасении их сестры, попади она действительно в плен. Но всё обошлось. Правда, так показалось только на первый взгляд. Потому что Ашуир-Вали благополучно вернулась из своего путешествия не одна, а ещё и с целым кораблём островитян и успешно обработанной командой. А также пленной эльфийкой, которую она привезла тайно, скрыв это ото всех. Да не относительно простую перворождённую, которые нет-нет да мелькали на закрытых торгах рабами. А боевую чародейку из Лесной Стражи, с немалым опытом службы. Своей агентессе, очень умело работавшей на стыке приворотной и ментальной магии, что сумела вытащить эту информацию из прибывших вместе с Ашуир-Вали авантюристов, он не пожалел тройной награды. Плюс полностью компенсировал потраченные расходники. Ведь всю память о своей ушастой невольнице мастерица Магии Разума подчистила очень неплохо. Никто из её спутников о ней даже не подозревал. Но неплохо – не значит полностью.

И вот эта ушастая пленница могла стать в перспективе большой проблемой. Сам Вансир не питал какой-либо особенной неприязни к эльфам. Точно также, как не питал он к ним любви. Лес он считал сильным, и от того априори опасным соседом, который, по счастью, от земель Халифата отделяло Подгорье. Куда большую угрозу с военной точки зрения представляли те же Острова или ящеры. Но если карательную экспедицию Внешнего Корпуса Лесной Стражи Вансир-Шан всерьёз не рассматривал, тот вот визит агентов Тайной Стражи Леса – вполне. Мстительностью и злопамятностью с эльфами могли поспорить разве что гномы. Разумеется, далеко не за каждого из своих сородичей остроухие устраивали кровавую вендетту. Потому что иначе бы обязательно собрали против себя коалицию, которая бы если не сожгла весь их Лес на корню, то крови перворождённых пролила изрядно. Но всё же остроухие старались мстить владельцам вечномолодых рабынь при каждой удобной возможности. Поэтому очередная эльфийская пленница, да ещё явно из числа непростых, могла стать потенциально очень большой проблемой.

Вансир слишком хорошо помнил, сколько проблем ему в своё время принесла пара перворождённых обитательниц гарема Светлейшего Халифа. А ведь он предупреждал ещё отца Хаттардина, что от остроухих стоит избавиться, продав или подарив кому-нибудь. Даже можно было это с выгодой использовать, подарив ушастых неугодному вельможе, а после донести эту информацию до длинных ушей эльфов. Но нет, самолюбие и тщеславие было важнее. И ладно бы ещё скрывали наличие обработанных мозгокрутами остроухих наложниц, мало ли кто в действительности обитает в халифском гареме, про его состав такие байки ходят среди обывателей. Так нет, что отец, что сын, чуть ли не бравировали этим, в открытую демонстрируя, что Светлейший Халиф может себе позволить даже перворождённых рабынь.

Отдуваться пришлось, конечно же, бедному, скромному и всегда вежливому Вансир-Шану. Два покушения, организованных ушастыми, он успешно предотвратил ещё на стадии подготовки. Последствия ещё двух минимизировал, не допустив гибели намеченных целей, чего нельзя было сказать про придворных слуг и части свитских. Пятому покушению дал намеренно достичь цели, но не той, на которую нацеливались эльфы, устранив таким образом одного из наиболее неудобных и потенциально проблемных претендентов на место Светлейшего. За что нынешний Светлейший был ему только благодарен, так как сводного брата ненавидел люто, и ненависть эта было более чем взаимна.

Понятное дело, что эльфы после этого стали испытывать к бедному Вансир-Шану самые тёплые чувства, что отнюдь не облегчало его и без того непростую жизнь. Статуса-кво с остроухими удалось достичь с большим трудом и по итогу непростых тайных переговоров. В обмен на то, что эльфы «забыли» о своих сородичах в гареме Светлейшего, Вансир помог им вернуть пару других сородичей, угодившую в лапы людоловов. Мозги которым ещё не успели отмыть до полной белизны, и наличием которых в личных гаремах владельцы никак не бравировали. С тех пор отношения главы Безмолвных с Лесом можно было описать, как вооружённый нейтралитет. Новые вечномолодые игрушки для постели в гареме Светлейшего более не появлялись, а предложения о покупке или подарке подобного живого товара вежливо отклонялись. Либо их негласно передавали или передаривали другим «владельцам». В паре случаев Вансир даже через третьи руки донёс информацию о покупателях и продавцах перворождённым. Разумеется, речь шла только о светлых эльфах. С их тёмными сородичами подобных проблем не возникало. Те ещё сами могли поспособствовать тому, чтобы неугодная или неугодный оказались игрушкой в руках представителей низшей расы.

И вот, возможный статус-кво с эльфами мог, в теории, оказаться под угрозой. Конечно, двор Светлейшего в этом случае был не причём, и все претензии Лес мог предъявить ковену Дочерей Пустыни. Но ему было бы от этого не легче, начни ведьмы и эльфы устраивать разборки в столице Халифата. О чём он и намекнул Ашуир-Вали при очередном её визите во дворец Светлейшего. А потом произошло непонятное. С ковеном Дочерей Пустыни у главы Безмолвных отношения были непростые, но в целом ровные. Во многом потому, что интересы их практически не пересекались. Ведьмы были крепко привязаны к своей пустыне ещё с тех пор, когда она никакой пустыней не была. В дела Халифата они по большей части не лезли, ограничиваясь исключительно деловыми отношениями. Долгое время о том, что ковен вообще действует в Сахиб-Нере никто не знал. Пока бабушка почтенной Ашуир-Вали не захватила, де факто, власть в доме одного из знатных вельмож. Он был её сыном, и после неудачного покушения, устроенного одной из его жён, едва не погиб. Жизнь ему любящая мама-ведьма спасла, а вот вылечить не смогла.

Вансир-Шан тогда был весьма неприятно удивлён подобным известием, как и Светлейший Халиф. Но ведьмы оказались на удивление договороспособны, в результате чего, удалось прийти к взаимному соглашению. Один из пунктов которого гласил, что Матриарх Дочерей Пустыни, почтенная Матушка Айар, а также кто-либо другой из верхушки ковена, должны о своих визитах уведомлять заранее либо Вансир-Шана, либо другого придворного вельможу, либо самого Светлейшего Халифа. Поэтому, когда наблюдавшие за домом Ашуир-Вали и её бабушки агенты доложили, что Матриарх Ковена тайно прибыла к ним, глава Безмолвных решил намекнуть ведьмам, что они неправы.

Он прибыл в их особняк, не пожалев потратить с огромным трудом заготовленные «отмычки» к его защите, так что о его визите ведьмы узнали, лишь когда он вежливо постучался в дверь. Его, разумеется, пустили внутрь, где ведьмы уже приготовились изощряться в словоблудии, оправдывая свой проступок. А потом всё пошло кувырком. Что именно случилось, Вансир, несмотря на все приложенные усилия, понять достоверно не смог. Удалось выяснить только то, что в тени главы Безмолвных и его спутников, кто-то проник в особняк ведьм. И пока хозяйки были отвлечены на гостя, убил пару личных слуг Ашуир-Вали, и то ли убил, то ли похитил её пленницу-эльфийку.

При этом ведьмы подняли такую панику, только осознав, что кто-то проник в особняк, что даже Вансир испугался в тот миг, что всё, доигрался. Однако ни ведьмы, ни их белоглазые стражи, когда несколько успокоились, его не тронули, позволив уйти. Правда, объяснять что-либо категорически отказались, ограничившись тем, что тут же на месте передали весьма солидную сумму золота, в знак своих глубочайших извинений за доставленное беспокойство почтенному Вансир-Шану. И в знак столь же безмерного уважения к Светлейшему Халифу. Сутки после этого, пока глава Безмолвных пытался понять, что вообще произошло, ведьмы сидели в особняке, словно в осаде. Никого к себе не пуская и не выпуская. А потом и вовсе буквально сбежали из Сахиб-Нере, пробив чуть ли не прямой портал к себе в пустыню, чем снова подняли на уши городскую и халифскую стражу. И не просто сбежали, но ещё и забрали вместе с собой Ашуир-Вали, что было весьма досадно. Других таких специалистов у него не имелось. И это было очень странно.

А непонятные странности Вансир очень не любил. От них, случалось, могло сильно испортиться настроение, а то и жизнь оборваться. Поэтому, он начал осторожно выяснять, что произошло в особняке ведьм. Сделать это было очень непросто, так как все домашние слуги и охрана были под очень плотным колпаком. Но кое-что всё же удалось выяснить благодаря тому, что де-юре главным в доме считался теперь младший брат Ашуир-Вали, единственный сын её так и не оправившегося от покушения отца. А значит он обязан был периодически являться ко двору Светлейшего, свидетельствуя своё уважение. Понятное дело, что не в одиночку, а вместе со свитой. Вот через свитских Вансир сумел узнать, что таинственный убийца слуг Ашуир, и то ли убийца то ли похититель её новоявленной эльфийки-рабыни, оставил надпись на стене её покоев. Кровью этой самой эльфийки. «Мы знаем». И написаны слова были очень характерным алфавитом, которым пользовалось печально известное Тёмное Братство. Кровью же эльфийки был оставлен отпечаток ладони на стене. И вот это был повод серьёзно задуматься.

Тёмное Братство, хотя сами они себя называли по-другому, было особой головной болью не только Вансира, но и казалось вообще всех разумных. Секта ярых фанатиков поклонялась какой-то тёмной сущности, точно определить и классифицировать которую никак не удавалось. Поклонение их имело одну очень конкретную форму – убийство. Причём цели свои эти фанатики выбирали по одному только им понятному принципу, не делая вообще никаких различий между расами и сословиями. И до неприятного регулярно своих целей достигая, когда надо проявляя невероятное терпение и выдумку. Но самой большой проблемой было то, что с этими проклятыми фанатиками невозможно было ни договориться, как с нормальными гильдиями убийц, ни внедрить своих агентов, ни даже банально вырезать под корень!

Им не нужно было ничего, кроме убийств во славу своего господина. Все посланные кандидаты на внедрение либо убивались, либо оказывались перевербованы. Конечно, их искали, их выслеживали, их самих убивали. Вансир за свою не такую уж и короткую жизнь дважды проводил серьёзнейшую и сложнейшую работу по выявлению и полной зачистке их тайных убежищ на территории Халифата и одного соседнего Вольного Города. Но всякий раз, даже будучи, казалось, уничтоженной под корень, эта зараза возникала заново. Лично Вансир был убеждён, что пока не будет уничтожен источник этой заразы, проблема не решится. Вот только пока что не то что найти, а даже понять, кто конкретно повелевает проклятыми фанатиками, толком не удавалось. Все их молельные комнаты и алтари, обнаруженные в их разгромленных убежищах, оказывались пустышками. Полнейшей бутафорией, не несущей в себе ни следа какой-либо силы. При том что те фанатики, кого удавалось с трудом захватить в плен и со всем пристрастием допросить, ИСКРЕННЕ были убеждены, что никакие алтари их господина не пустышки.

Таким образом, Тёмное Братство было серьёзной и перманентной проблемой. Если, конечно, это действительно было оно. Потому как все очень быстро поняли, что эти фанатики всегда оставляют, если им не помешать, на местах своих убийств всевозможные послания, написанные одним и тем же алфавитом. И обязательно свой символ – кровавую ладонь. Разумеется, столь же быстро всевозможные обычные Ночные Гильдии, личные клинки власть имущих, представители тайной стражи и прочие стали регулярно делать точно также, стремясь отвести от себя подозрения, и переложить их на секту фанатиков. Даже показательные убийства нескольких таких «умников» действительными представителями Тёмного Братства положения не исправили.

Будь обстоятельства другими, Вансир был бы склонен считать, что кто-то вновь попытался прикрыться Тёмным Братством. Смущало само послание и реакция ведьм на него. Очень неожиданная реакция. Ради чего-то же Айар прибыла в Сахиб-Нере, да ещё и тайком. А после буквально сбежала, забрав заодно и Ашуир-Вали. Ведьмы чего-то сильно испугались. Или кого-то. А это однозначный повод для беспокойства и для него…

От непростых размышлений, Вансир-Шана отвлёк стук в дверь. Кто это в такое время? Коснувшись управляющего защитным плетением амулета, глава Безмолвных опознал ждущего у дверей одного из доверенных помощников Великого Визиря. Отперев дверь управляющим амулетом, он впустил его внутрь и вежливо поздоровался:

– Доброй ночи, почтенный Фенхер-Шан. Что привело вас ко мне в столь позднее время?

– Доброй ночи, почтенный Вансир-Шан. Прошу меня простить, что смею отрывать вас от работы, но моё дело не терпит отлагательств. Только что почтеннейший Великий Визирь Хатран имел прямой разговор с эмиссарами эльфов. От них он получил просьбу срочного разговора со Светлейшим Халифом Хаттардином и его ближайшим окружением. Великий Визирь приказал оповестить об этом всех советников Светлейшего и его самого.

Надо же, какая неожиданная новость. Интересно…

***

Несколько десятков высоких каменных зданий, примыкавших вплотную друг к другу, формировали две широкие параллельные улицы. С трёх сторон они были окружены высокими песчаными барханами. В один из которых дома упирались, скрываясь в толще песка. С единственной свободной стороны улицы спускались к рукотворному оазису, утопавшему в невероятно сочной зелени, ярко выделявшейся на фоне охристого пейзажа. Неумолимый песок Великой Пустыни давно бы поглотил и эти остатки некогда большого города, если бы не местные обитатели. Вернее, обитательницы. Именно они сначала сделали так, что жаркие ветра намели огромные барханы широким полукругом, укрывая малую часть погибшего города от постороннего взора. Они же не позволяли им продвинуться дальше, умело заключив остатки города и пробуждённый ими источник воды в кольцо пространственной аномалии. Коих, включая смертельно опасные, после войны Божьего Гнева в Великой Пустыне хватало с избытком.

Но Дочери Пустыни не даром носили своё название. В отличие от большинства обычных одарённых, ведьмы были куда крепче привязаны к своей земле. Подобная привязанность имела свою цену, но и давала очень многое. Даже когда некогда пышно цветущий север южного континента превратился в почти безжизненную пустошь с изувеченным пространством, ковен не бросил нажитое место. Сменил название, но остался верен своему дому. Медленно, но верно, ведьмы осваивались в новых условиях, приспосабливаясь к изменившимся реалиям. И теперь были практически единственными, кто мог не просто перемещаться по Великой Пустыне, уверенный в том, что он хотя бы доберётся до нужного места. А перемещаться быстро, пересекая чуть ли не половину континента из одного края в другой.

Это в совокупности с немалой накопленной силой, позволяло им чувствовать себя в безопасности, даже в таком негостеприимном месте, как Великая Пустыня. Да, хватало в ней мест, куда даже они предпочитали не соваться. Главными из которых были погибшие во время войны Божьего Гнева города и крепости. Во многих из них появились новые владельцы. А где-то они остались прежние, но уже немного неживые. И что первые, что вторые были всегда рады живым гостям. Последние, правда, их радость далеко не всегда разделяли. Но в рукотворном оазисе, созданном ведьмами на краю одного из погибших городов, вблизи от прежнего места обитания ковена, Дочери Пустыни могли чувствовать себя в практически полной безопасности.

Что было просто замечательно. Но лично для Ашуир в обители ковена имелся один небольшой недостаток. Маааленький такой недостаток. Здесь. Было. Скучно. Вернее, ОЧЕНЬ СКУЧНО. После столичного, почти никогда не спящего Сахиб-Нере, в тихом и спокойном поселении, укрытом в сердце Великой Пустыни, ей было банально НЕЧЕГО ДЕЛАТЬ! Нет, в другой ситуации, она бы тут не скучала. Ведь всегда можно было заняться личной практикой, помочь в практике сёстрам по ковену, занятие для такой умелой волшебницы, как она, обязательно нашлось бы. Если бы не ещё одно НО! Пока что ещё совсем незаметное со стороны НО, весьма, однако ощутимое для неё НО.

Весь ковен хором запретил ей хоть сколько-то серьёзные нагрузки на тонкие тела на протяжении всего срока беременности. Только самые простые практики, для банального поддержания формы. По большей части, к тому же, медитативные. К этому можно было добавить то, что после памятного происшествия в особняке отца, весь ковен также дружно с неё теперь чуть ли не пылинки сдувает, и опекает не смыкая глаз. Вернее, не смыкают белых глаз сакарибы, которых вокруг неё теперь постоянно не меньше шести человек. А с ними зачастую ещё и одна-две сестры. Нет, Ашуир прекрасно поняла степень опасности произошедшего, а также важность возложенной на неё миссии. Но от этого не становилось легче. Хотя, пара развлечений у неё всё же имелась. И одному из них, она прямо сейчас и придавалась.

Прикусив губу, лежавшая на спине волшебница выгнулась дугой, упираясь плечами в матрас своей широкой двуспальной кровати и терзая руками простыни. Но удержать стон наслаждения не получилось. Сделав глубокий выдох, она опустилась обратно на кровать и расцепила ноги, согнув их в коленях и широко раздвинув в разные стороны. Освобождённый Сайрус отстранился от её лона, утёр скомканным одеялом лицо, после чего подвинулся вперёд и совершенно бесцеремонно улёгся прямо на тяжело дышавшую волшебницу. Правда, весил он как бы не меньше своей любовницы, так что ей было совсем не тяжело. Наклонившись к лицу Ашуир, он откинул в сторону прядь взмокших тёмных волос и поцеловал её в губы. После чего приподнялся на локтях и, глядя глаза в глаза волшебнице, произнёс:

– Ты мне уже должна два раза.

Закатив глаза, Ашуир ответила:

– Вечером, после купаний.

Демонстративно нахмурив брови, Сайрус нарочито недовольным голосом произнёс:

– Вчера ты сказала тоже самое!

Слова свои он сопроводил тем, что положил правую руку на грудь Ашуир, принялся её массировать, надавливая указательным пальцем на затвердевший сосок. Волшебница ему никак не мешала, хотя до этого ни одному мужчине не позволяла с собой таких вольностей. Правда, их у неё и было всего ничего. Куда чаще она предпочитала развлекаться в постели с девушками.

– Вчера ты был весь вымотанный и почти сразу уснул.

– Так МНЕ и не нужно было ничего делать.

Мысленно Ашуир устало вздохнула. И зачем она только тогда согласилась? Хотя, Сайрус язычком работает вполне неплохо, и в целом оказался весьма страстным любовником. Да ещё и воспылал к ней ощутимой страстью, причём безо всяких приворотов или воздействий любовной магии. Что немного, но льстило Ашуир. Обладая её силой, любая сможет соблазнить практически кого угодно. А вот без магии ещё нужно попробовать. Хотя, в данном случае и стараться особо не пришлось, учитывая молодость и полнейшую неопытность Сайруса в любовных делах. Велик подвиг соблазнить юношу в его возрасте, у которого и так все мысли об одном. Накрыв его ладонь на своей груди собственной рукой, Ашуир спокойно, но твёрдо произнесла:

– Вечером. После купаний. Обещаю. Нет, не обману. Хорошо, можно во время совместных купаний. Нет. Нет. Прекрати уже думать такие пошлости!

Всё также нависавший над ней Сайрус невольно хихикнул, и вновь поцеловал её в губы. Диалоги у них получались довольно странные из-за того, что Ашуир очень легко читала его мысли, отвечая раньше, чем он их озвучит. Не только из-за своего мастерства, но ещё и из-за последствий проведённого ритуала, в результате которого Сайрус стал отцом её будущего ребёнка. Прервав поцелуй, он отстранился и произнёс:

– Хорошо, тогда давай по-обычному.

Тут уже отвертеться шансов не было. Да и причин не было тоже. Устроившись поудобнее между широко раздвинутых ног волшебницы, молодой человек, давно уже бывший полностью готовым к делу, осторожно приставил свой член к её нижним губам и без малейшего труда вошёл в неё. Помедлив несколько секунд и наслаждаясь ощущениями, он спросил:

– Готова?

В ответ Ашуир лишь кивнула, закрывая глаза и сосредотачиваясь.

– Начинаем…

Сайрус и Ашуир одновременно выдохнули, начав слияние. Далеко не самый простой приём, требующий от одарённых большого мастерства. Но в их случае на руку играл проведённый ритуал, помноженный на благословление Гайи, а также общий ребёнок в чреве волшебницы. Да и в целом их энергии подходили друг другу неплохо. Далеко не идеально, но заметно выше среднего. Несколько секунд, и их тонкие тела слились в единое целое, формируя общий замкнутый контур. Ещё несколько секунд они лежали неподвижно, привыкая к удвоившимся ощущениям и, соответственно, удвоившемуся удовольствию. Потом Сайрус начал медленно двигаться, постепенно наращивая темп. В этот раз напор удовольствия был слишком большим, и Ашуир не стала даже пытаться сдерживать стоны.

Она ощущала, как в неё входит член любовника, и одновременно она же ощущала, как его сжимает влажная теснота её лона. Чувствовала, как руки Сайруса сжимают её грудь, и одновременно чувствовала его ладонями свою гладкую кожу и стоящие торчком соски. Подобный двойной напор ощущений привёл к закономерному итогу. И без того разгорячённого Сайруса, что начал утро с вылизывания её нижних губ, надолго не хватило, и он быстро излился в неё. В другой ситуации за подобную поспешность Ашуир бы как минимум заставила незадачливого любовника доделывать работу языком. Но благодаря слиянию двух тонких тел в единый контур, всё компенсировали ощущения Сайруса. Но помимо оргазма любовника, на волшебницу накатило не менее приятное ощущение от вливающейся в неё энергии юноши. Хоть как одарённый он был в разы слабее Ашуир, но всё же определённым объёмом энергии обладал. И сейчас вся эта энергия вливалась в тело волшебницы, вместе с его семенем.

На всё ещё плоском животе Ашуир тут же ярко вспыхнул символ Дарующей Жизнь, поглощая получаемую энергию и перенаправляя её будущему ребёнку. Излишки же устремились по энергоканалам волшебницы, вызывая прилив сил и бодрости. А вот Сайрус наоборот, оказался буквально выжат. Выдохнув, он прервал вымотавшее его слияние. Сил юноши едва хватило на то, чтобы слезть с Ашуир и улечься с ней рядом на кровать. Впрочем на то, чтобы тут же крепко обхватить её руками и ногами, устроившись головой на тяжело вздымавшейся груди волшебницы, Сайруса всё же хватило. Но после этого юноша практически тут же провалился в глубокий сон. При том что только что наступило утро, и он до этого проспал всю ночь.

Философски вздохнув, Аушир кое-как устроилась поудобнее в обнимку со своим любовником и отцом будущего ребёнка. Всё-таки Сайрус ещё слабоват, и как человек, и как одарённый. Но, с другой стороны, будь он сильнее, и без того пробудившееся проклятье Чёрной Крови, доставшееся ему в наследство от далёкого предка, уже бы необратимо искалечило его. А после убило. Ленивые размышления волшебницы, перебиравшей взмокшие тёмные волосы мирно сопевшего у неё на груди юноши, прервал стук в двери выделенных ей покоев. А через несколько мгновений, внутрь зашла Матушка Айар собственной персоной, в сопровождении пары сестёр по ковену и нескольких слуг. Подняв вверх правую руку, Ашуир поприветствовала Матриарха Дочерей Пустыни: