Текст книги "История Героя Королевы Эльфов (СИ)"

Автор книги: brinar1992

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 107 страниц)

Поэтому, нет ничего удивительного в том, что поначалу Андариаль отказывалась от задумки королевы, которая заключалась в том, чтобы попытаться использовать в качестве точки опоры для прорицания саму Сивилу. Так как она, пусть и через марионетку, но всё же лично общалась с Мастером. В теории, это могло дать зацепку, что стала бы точкой опоры для прорицания. Но в итоге, за неимением лучшего, Андариаль всё же согласилась. Почти два часа, она с Сивилой неподвижно сидела в ритуальном круге, взявшись за руки и пытаясь «нащупать», как выражалась ясновидящая, хотя бы что-нибудь. И по итогу, им это даже удалось. Вот только результат оказался совсем не тем, на какой они надеялись.

– С большим трудом, ей удалось нащупать всего одно видение. Правда, польза от него весьма сомнительна.

Достав из кармана на поясе небольшой кристалл-накопитель с запечатлённым образом, королева протянула его Третьему.

– Всё что Андариаль смогла нащупать, это образ какого-то северного леса. Причём от образа веет, как она выразилась: «эхом давно прошедших многих лет».

– Не слишком много, – медленно произнёс Глава Тайной Стражи, принимая из рук королевы кристалл.

– Уверены, что этот образ нельзя использовать в качестве опоры для дальнейшего прозревания?

– В теории это возможно, так сказала сама Андариаль. Но не раньше, чем через несколько дней, так как она очень сильно устала.

– Кто бы сомневался, – равнодушно произнёс Третий, не хуже королевы знавший о том, насколько капризной бывает Андариаль.

– Возможно, стоит обратиться к Верховным Иерархам Теократии? – осторожно предположила Сивила. – Думаю, они могут согласиться предоставить нам хотя бы часть того артефакта, которым…

– Уже спрашивали. Их ответ, вернее даже, ЕГО ответ – нет. Сказано это было вежливо, но предельно твёрдо. Однако, они сообщили нам, что сами планируют использовать остатки артефакта, в качестве основы для поиска Мастера. И если сумеют встать на его след, то тут же нам об это сообщат.

– Очень хотелось бы в это верить, – устало вздохнула королева и одновременно с Третьим повернулась к огромной карте, разложенной на рабочем столе.

На ней были десятки, если не сотни самых разных отметок. А обширные территории вокруг Срединного Моря, часть земель Павших Королевств Севера и участок к востоку от Леса, вплоть до границ степей, был закрашен тревожным красным цветом. А в центре этого участка красовалась большая буква «М» и знак вопроса.

***

– Ммм, отменная рыбная похлёбка! Просто объедение! У вас чудесный повар, моя дорогая Селестина.

Крупная, если не сказать прямо, упитанная женщина, с щекастым и румяным лицом, смущённо зарделась от похвалы со стороны дорого гостя своей хозяйки и, вежливо поклонившись, удалилась обратно на кухню. При этом на лице у неё красовалась широкая и довольная улыбка. Приятно всё-таки, когда твои труды так ценят. А гость её хозяйки уплетал поставленный перед ним полный горшок с дымящейся рыбной похлёбкой с явным удовольствием. А вот Селестина де Клебан, супруга ныне покойного почтенного барона Винсена де Клебан, вассала ещё более почтенного герцога Дармонда, пребывала отнюдь не в таком благостном настроении, как Хлоя, её главная кухарка и повариха.

Причин было несколько. Хотя на самом деле, причина была одна. Тот самый дорогой гость, который сидел рядом с ней за столом, по правую руку. Который на самом деле не был никаким гостем, а натуральным захватчиком, появившимся буквально из ниоткуда в её размеренной жизни вполне состоятельной вдовы. Именно из-за него Селестина сидела за столом в совершенно непотребном виде. С распущенным и толком не расчёсанными каштановыми волосами, в одной ночной рубашке, из тех которые она надевала только для покойного мужа или самых дорогих любовников. И с вываленной на всеобщее обозрение грудью, что за прошедшие дни стала на два размера больше, с крупным коричневыми сосками, ставшими заметно более чувствительными. Именно из-за него сын-подросток Хлои, этот бестолковый негодник и лентяй, вместо того чтобы помогать матери на кухне, сидит в одних портках под столом и полирует её бутон своим языком. Слишком хорошо полирует, заставив Селестину уже дважды за время неспешного завтрака оросить его лицо любовным нектаром. Торопится, проклятый мерзавец, потому что знает, сколько раз он успеет её довести до финала, столько раз ей придётся потом его отблагодарить.

Вдовствующая баронесса де Клебан прекрасно понимала всю неправильность, недопустимость и противоестественность происходящего. Прекрасно осознавала, что её и всех остальных обитателей особняка подчинили злой и сильной магией. Прекрасно это осознавала, понимала, но что-либо сделать не могла, беспомощно и беспрекословно выполняя все прихоти своего поработителя. Тот явно наслаждался её состоянием и всячески это демонстрировал. Хотя, иным обитателям особняка, в основном из числа слуг, он возможность осознания происходящего не оставил. Так, все домашние Селестины считали совершенно нормальным, что их хозяйка ходит по своему дому в одном исподнем, или вообще голышом. Или то, что она, с момента появления этого проклятого мерзавца, каждый новый день спит с очередным обитателем своего особняка, уже осчастливив нескольких слуг и одного телохранителя.

Хорошо ещё, что пока что он подкладывал её под наиболее симпатичных. Хотя, может она просто не помнит иного? Может её уже отодрал этот боров Гейд, которого она держит только за то, что тот конюхом был отменным. Или тот же противный похотливый старикашка Фейдиан, который достался ей в наследство в качестве управляющего от покойного мужа. Хотя, управляющим он был действительно хорошим…

Её пленитель, что с удовольствием продолжал уплетать наваристую рыбную похлёбку Хлои, повернулся к Селестине и с усмешкой произнёс:

– Отнюдь, почтенная Селестина, я не вынуждал вас делить ложе ни с кем из ваших домочадцев, что были бы вам противны. Только с теми, к кому вы и сами испытывали симпатию. Даже если вы сами себе в этом не признаетесь никогда.

Вдовствующая баронесса де Клебан хотела что-нибудь язвительно ответить, но в этот момент сынок Хлои, гадёныш этакий, прикусил губами жемчужину её бутона, и принялся быстро-быстро дразнить её кончиком своего проклятого языка, заставив Селестину в голос застонать. Сидевший рядом с ней пленитель вновь усмехнулся и повернулся в другую сторону, где уже закончили завтракать. Туда, где с правого края стола сын Селестины, Детриан, что был на пару месяцев старше отпрыска Хлои, драл со спины родную сестру вдовствующей баронессы де Клебан. Полностью избавившись от штанов и исподнего, он в одной домашней рубашке, крепко обхватив тётку за талию, быстро двигал бёдрами и тяжело дышал, весь раскрасневшийся и взмокший. На сестре Селестины, также как и на ней, была лишь одна особая ночная рубашка, причём из запасов вдовствующей баронессы. И точно также её грудь была вывалена на всеобщее обозрение.

Сермина, что так не вовремя заглянула в гости к сестре со своим сыном, беспомощно стояла, широко раздвинув ноги и облокотившись на стол. Лицо её раскраснелось, а чуть более светлые чем у сестры волосы заметно растрепались и слиплись от пота. Но в отличие от племянника, у которого на лице было одно лишь наслаждение, она смотрела на сестру и её пленителя полным злобы лицом. Как и Селестине, ей оставили возможность полностью осознавать происходящее, но при этом быть не способной что-либо сделать. Вдобавок, в отличие от вдовствующей баронессы, ей их мучитель заметно сократил возможность говорить. Несколько секунд гость рассматривал злобно сверкавшую глазами Сермину, затем с усмешкой покачал головой:

– Отнюдь. Я не внушал вашему племяннику никаких мыслей. Лишь убрал, так сказать, моральные запреты и ограничения. Видите ли…

Отправив в рот кусочек пышной хлебной булочки, предварительно макнув его в похлёбку, он продолжил:

– …юный будущий барон де Клебан в своё время стал невольным свидетелем того, как его милая матушка развлекалась с одним из любовников. Зрелище обнажённой матери, которую бурно сношал другой человек, что был не так уж сильно старше его самого, произвело на него неизгладимое впечатление.

От услышанного Селестина от удивления распахнула рот и вытаращила глаза, а её сестра бросила на неё злобный взгляд.

– Оно вылилось в то, что учёные мужи и жёны Академиума Нейрата, называют Эриоповым Комплексом. Но желать свою родную мать было для него слишком недопустимо и аморально, подспудный запрет ему этого не позволял. Что, в свою очередь, вылилось в то, что свои запретные желания, он перенёс на вас, как сестру его матери.

Отправив рот ещё один кусочек свежей хлебной булочки, пленитель Селестины продолжил самым будничным тоном:

– Так что, мне не пришлось ничего ему внушать. Всё, что он с вами делает и сделает – целиком и полностью его собственные фантазии и желания. Я лишь убрал в его голове все запреты и препоны.

В этот момент Детриан резко ускорился, двигая бёдрами, а после хрипло выдохнул, прижавшись к Сермине и излившись в неё. Сестра вдовствующей баронессы лишь громко выдохнула сквозь стиснутые зубы и бросила на своего мучителя очередной, полный беспомощной злобы взгляд. Тот в ответ лишь ещё раз усмехнулся, наблюдая за тем, как племянник навалился на Сермину со спины. Обхватив руками грудь тётки, он принялся её сжимать, одновременно страстно целуя в шею, на которой и так уже было полно засосов. Отправив в рот последний кусок хлебной булочки, пленитель Селестины тщательно прожевал его и весело спросил, глядя на Детриана:

– Ну что, нравится тебе твоя дорогая тётушка?

Сын Селестины оторвался от лобызания шеи Сермины и со счастливым лицом, не осознавая всей неправильности и непотребности своих действий, кивнул:

– Очень! Спасибо вам, тётя Сермина прекрасна! Она мне очень нравится!

Хихикнув, мучитель вдовствующей баронессы откинулся на своём стуле и всё тем же весёлым голосом спросил:

– Рад это слышать. А тебе не хотелось бы, Детриан, что-нибудь в её внешности что-нибудь изменить?

Молодой человек на миг задумался, затем сделал шаг назад, выйдя, наконец, из лона своей несчастной тётушки. Ничуть не стесняясь своей наготы, он потянул её на себя, поставив на ноги и развернув к себе лицом. Сделав шаг назад, Детриан с серьёзным лицом оглядел раскрасневшуюся Сермину с головы до ног, по которым стекали капли семени. Селестине уже давно перевалило за полсотни лет, Сермина была моложе её на несколько лет, но обе женщины выглядели, самое большее, на тридцать. Хорошая алхимическая косметика и услуги магов целителей, которые они могли себе позволить, почти полностью нивелировали все следы прожитых лет. Так что выглядели обе женщины вполне себе привлекательно. Оценив свою тётку, Детриан повернулся к их мучителю, и честно, совершенно искренне произнёс:

– Мне всё в ней нравится, спасибо. Ну, разве что…

Повернувшись обратно к Сермине, он протянул руки и сжал грудь тёти, начав мять её пальцами.

– Можно было бы ей сиськи побольше сделать…

На полный лютой злобы взгляд своей тётки он никакого внимания не обратил. Зато их мучитель издал короткий смешок и весело пожал плечами:

– Почему бы и нет. Наслаждайся.

Взяв парившую рядом с ним трость, больше смахивавшую на укороченный посох, он направил его в сторону Сермины. Та распахнула рот в немом крике, её приподняло в воздух, выгнуло дугой, а её сиськи стали увеличиваться. Всего за несколько секунд, они прибавили размер, а то и полтора.

– Так лучше? – с улыбкой поинтересовался пленитель Селестины.

– Ух ты, вот это класс! – выдохнул в восторге Детриан, тут же оценив изменения во внешности Сермины.

Та лишь бросала на племянника и своего мучителя поочерёдно полные злобы и отчаяния взгляды. Последний же, встав из-за стола, неспеша подошёл к ним:

– Наслаждайся. Можешь отвести её в свою комнату, и делать с ней в постели всё что хочешь. Тётушка Сермина тебе ни в чём не откажет.

– Благодарю вас! Спасибо!

Буквально светящийся от счастья юноша, который получил в своё полное распоряжение объект своих тайных воздыханий, а также лишился каких-либо моральных запретов и ограничений, схватил Сермину за руку и потащил её на второй этаж особняка. Но в последний момент их мучитель неожиданно остановил его:

– Хотя, погодите секунду!

Перехватив свой посох-трость, он ткнул его нижним концом в лобок замершей женщины, прямо в центр небольшого и аккуратного треугольника тёмных волос. Сермина окаменела, вытаращив глаза, а на её лобке возник небольшой, но сложный светящийся магический символ, который быстро погас, исчезнув среди тёмных волос.

– Готово. Всё, можешь наслаждаться своей любимой тётушкой!

Просиявший юноша тут же уволок за руку беспомощную Сермину на второй этаж особняка. Селестина же, стараясь не обращать внимания на продолжавшего полировать её языком сынка Хлои, хриплым голосом спросила:

– Что вы с ней сделали?

– Ммм?

Повернувшись к ней, её мучитель как ни в чём не бывало пожал плечами:

– Просто небольшое заклятье-печать, которое гарантирует вашей сестре беременность, и заодно не позволит её прервать без существенного вреда для жизни и здоровья матери. А заодно крепко привяжет к ней отца на весь срок беременности, вызывая у него мучительный зуд, если его, как говорят поэты, клинок слишком долго будет вне жарких ножен. Полагаю, вам знакомы подобные заклятья, не так ли?

Прикусив губу из-за того, что сынок Хлои продолжал ласкать её бутон своим язычком, Селестина прошептала:

– Почему?..

– Почему я это делаю? – вскинул брови мучитель Селестины, – Просто, потому что могу и хочу!

Весело улыбнувшись, он подошёл к беспомощной баронессе, помахивая своим посохом тростью.

– Можете считать это платой, за свою относительно безбедную и вполне счастливую жизнь. Не понимаете? А кто помог вам так удачно овдоветь? Кто избавил вас ото всех проблем с родственниками покойного мужа, претендовавшими на его наследство? Кто прикрывал вашу щель и сиськи от посягательств со стороны тех, кто желал от вас избавиться и охомутать совсем ещё молодого и неопытного Детриана? Ммм?

От шока Селестина не смогла из себя выдавить ни единого звука, просто уронив челюсть, вытаращенными глазами глядя на своего, как оказалось, не только мучителя, но и тайного покровителя. Тот довольно усмехнулся и произнёс:

– Вот, то-то же! Так что расслабьтесь и получайте удовольствие. Я не задержусь у вас надолго, а перед уходом сотру вам все воспоминания.

– ММММФФФФ!!!

– Что-что прости?

Услышав громкое и возмущённое мычание, пленитель Селестины повернулся к отдельно стоящему стулу в углу столовой. На нём сидела высокая, мускулистая и необычайно красивая для себе подобных орчанка. У неё на коленях беспомощно сидел сын Сермины, который был лишь на год старше своего двоюродного брата. Как и Детриан, он был молод и достаточно симпатичен, с породистым аристократичным лицом и ухоженными тёмными волосами до плеч. Но в отличие от двоюродного брата, он был полностью обнажён, со связанными за спиной руками и широко разведёнными ногами. Мускулистая орчанка, довольно скаля клыки, одной рукой игралась с дамским спасителем, засунутым в юношу по самую рукоять. Второй рукой она прижимала его за плечи к себе и водила высунутым языком по лицу беспомощного сына Сермины. Несмотря на то, что лицо его было перекошено от отвращения, его член стоял колом, налившись кровью. Когда мучитель Селестины подошёл к нему, орчанка весело спросила мощным, но приятным голосом:

– Господин, даруйте этого мелкого бледнокожего хусса мне! Он такой сладкий! Я сделаю его своей девочкой!

Юноша издал очередное громкое мычание, чем лишь ещё сильнее рассмешил свою мучительницу. Та прижала его к себе покрепче одной рукой, а вторую переместила с дамского спасителя на его член. На фоне её ладони он оказался на удивление маленьким. Приблизив губы к уху беспомощного пленника, она проурчала:

– Женщинам моего народа, что выбрали топор и копьё, а не очаг и шатёр, очень нравятся такие сладкие хуссы, как ты! Им отрезают всё лишнее…

На этих словах орчанка крепко сжала член вновь отчаянно замычавшего молодого человека.

– … и делают девочками. Они согревают своих хозяек долгими ночами своими телами. А когда у хозяек подрастают молодые сыновья, такие девочки помогают им унимать огонь в крови, что жаждет женской красоты.

Приблизив губы вплотную к уху беспомощно ворочающегося в её объятиях юноши, орчанка прошептала:

– Некоторые воительницы предпочитают откусывать, а не отрезать девочкам всё лишнее. Это делает их особенно покорными…

Засмеявшись, наблюдавший за этим диалогом пленитель Селестины покачала головой:

– Хорошая идея, Базита, но увы, он нам будет лишней обузой, да и лишние следы нам не нужны.

– ММФФФ!!!

– Что-что? Почему? Почему твоему двоюродному брату твоя матушка сейчас отсасывает этажом выше, а с твоей задницей играется Базита?

Наклонившись к беспомощному юноше, его мучитель презрительно бросил:

– Во-первых, потому что МНЕ так захотелось. А ещё потому что он, в отличие от тебя, юноша относительно скромный и на удивление стеснительный. Он даже не одну из домашних служанок ещё ни разу не отодрал, только рукоблудил, фантазируя о твоей матери. А вот ты, пользуясь деньгами своего папаши, передрал всех молодых девчонок в своём доме. Понятно?

– МММФФ!!!

– Что-что? Ах вот оно как? Ну давай проверим!

Глаза захватившего особняк нехорошо сверкнули, и он сделал короткий жест рукой, посылая мысленный зов. Через несколько мгновений прибежала совсем молодая девушка, в скромном чёрно-белом платье. Симпатичная, с длинными русыми волосами, собранными в косу, серыми глазами, чистым личиком, стройной фигуркой – просто прелесть! Замерев посреди столовой, она выполнила скромный поклон и замерла, с опаской глядя то на своего господина, беспомощно ворочающегося в объятиях орчанки, то на его мучителя. Последний, тепло улыбнувшись ей, спросил девушку:

– Скажи мне милая… Дана. Скажи мне ты спала с юным Демианом?

Та, не способная солгать и не способная не ответить, тут же честно сказала:

– Да, господин.

– Он часто пользовался твоим телом? И как именно?

– Часто, господин. Чаще всего, я ублажала его своим ртом. Либо он задирал мне платье и брал меня со спины.

– Вот значит как, – медленно произнёс новый господин девушки и всего особняка баронессы де Клебан, внимательно её разглядывая.

– Ты беременела от него?

– Один раз, господин. У меня не было денег и средств для защиты, а господин Демиан себя этим не утруждал. Когда его родители узнали, они заставили меня прервать беременность, а его отчитали. Он тогда очень разозлился на меня, и был со мной очень груб.

– Ну ты подумай… Раздевайся. Полностью.

Вздрогнув, Дана безропотно подчинилась. Когда девушка полностью избавилась от платья и исподнего, мучитель Демиана подошёл к ней и внимательно осмотрел, от головы до пят. Широко улыбнувшись, он перехватил свой посох-трость и коротко им взмахнул. Сложное и не самое привычное для него плетение далось ему невероятно легко, словно он годами его оттачивал. Миг, и ахнувшую девушку подняло в воздух, а её тело начало медленно, но заметно меняться. Ещё один взмах посоха-трости, и точно также в воздух поднялся замычавший Демиан. Несколько минут, оба тела парили неподвижно в воздухе, а их пленитель ходил вокруг них, пристально разглядывая светящимися глазами и делая короткие взмахи своего посоха-трости, корректируя действие плетения. А потом, на пол столовой опустились молодая девушка и юноша.

Симпатичный молодой юноша, с длинными русыми волосами собранными в косу, чистым лицом и серыми глазами. И не менее симпатичная девушка, с тёмными волосами до плеч, грудью третьего размера с торчащими розовыми сосками, стройными ногами, подтянутыми ягодицами и совершенно диким выражением лица. Прямо-таки породистого, аристократичного лица. Насладившись произведённым эффектом, пленитель Селестины весело произнёс:

– Ну что же, теперь ты и сам сможешь узнать, насколько это приятно и почётно.

Повернувшись к шокированному юноше, что только что был девушкой и сейчас осматривал своё новое тело, он указал на Демиана. Или, вернее будет сказать, теперь уже Демиану:

– Как следует оттрахай его, в смысле её. Можешь использовать все его дырки, но хотя бы раз воспользуйся её розочкой. Сорви, так сказать, цветочек. Где находится его комната, ты знаешь. О, и последний штрих.

Ткнув кончиком трости-посоха в треугольник волос на лобке перепуганной теперь уже дочери Сермины, он наложил на неё такое же заклятье-печать, как и на сестру баронессы. Проводив находящуюся на грани паники девушку и хищно улыбающегося юношу, он довольно хихикнул. Обретённая невероятная сила, которую он ещё толком не успел распробовать, пьянила лучше самого выдержанного вина! Приходилось постоянно одёргивать себя, но с этим мальчишкой он не удержался. Это было так забавно! Конечно, это будет явный след, но ничего, к тому времени, как его найдут, он уже будет далеко…

– Господин! Беда!

Повернувшись к возникшей словно из ниоткуда и явно обеспокоенной Сае, он нахмурился и спросил раскосую ассасинку:

– Что случилось?

Выслушав бывшую убийцу из Клана Незримых, он на мгновение окаменел. А потом его лицо исказилось от неприкрытой злобы, и он буквально прошипел:

– Собираемся! Нам придётся покинуть Нормграф раньше, чем я планировал.

Его верные марионетки-куколки молча кивнули и бросились исполнять приказ своего господина. Он же направился в подвал особняка, где заранее обустроил себе запасное убежище. Которое, к сожалению, теперь недостаточно надёжно. А значит, придётся спешно менять планы. Спускаясь по лестнице, он процедил сквозь стиснутые зубы:

– Это было подло, ваше величество…