сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 60 страниц)
- Месяц минул, сколько ещё будешь тянуть? – раздался из угла смешливый голос. Покосившись на темноту, Молчун никого не увидел. Со вздохом он отвернулся. С самого его появления здесь с ним вёл беседы Некто его же голосом, а теперь крал его смех. – Не надоело полагаться на него? Что станет с твоей верой, когда надежда начнёт иссякать? Со временем её не останется, и ты навеки сойдёшь во мрак. А это совсем не весело... Чего молчишь? Нечего сказать, кроме обычного бреда? «Есть, для чего жить, есть, в кого верить»... Живые, знаешь ли, недолговечны.
- Заткнись!
- Или что? – голос вновь захохотал. – Убьёшь меня? Попробуй! Ты меня даже не видишь...
- Долго это не продлится. Придёт время, и увидим, у кого больше прав смеяться.
- Я это давно слышу. Ничего не изменилось. И ты не изменился. Зато твой хозяин стал совсем другим. Где его обещания? Во что они обратились? Пустой звук. Он не придёт. Никто не придёт. Ты один. Так, полагайся на себя!
- Умолкни! – выкрикнул Молчун, метнув в угол жестяную миску. Неизвестный действительно замолчал, но узник знал, что он вернётся. Всегда возвращался.
***
Жизнь вошла в новое русло. Вставали в пять, умывались, одевались, неспешно завтракали, после чего в шесть спускались в зал, и Альберт открывал заведение. Работники подходили к семи, и к тому времени нужно было тщательно осмотреть зал, сделать небольшую уборку и провести ревизию в подсобке, попутно составляя списки требуемого. А потом толстяк занимал своё место за стойкой и наблюдал за происходящим вокруг, как командор за своей флотилией.
День в трактире похож на танец. Начинается он медленно, все двигаются плавно и спокойно, подмечая мелкие детали. Но к вечеру темп ускоряется, шаги начинают звучать не только чаще, но и громче, а под конец и вовсе срываешься в бег. Поначалу эта работа кажется сумасшедшей и утомляющей, и только потом понимаешь: всё не так плохо. А может, просто привыкаешь.
Когда начинало темнеть, «Вишнёвая лоза» превращалась в уютный мирок, где после рабочего дня крестьяне мирно потягивали пиво и травили друг другу байки из местных легенд. Начиналось это всегда одинаково, с фразы: «А вы слышали?», а заканчивалось бурными аплодисментами и громкими, полными восхищения возгласами: «Бывает же такое!».
Но я был прав: такая жизнь мне не подходила. Что такое, сидеть на месте и повторять одно и то же действие, которое вовсе не приносит удовлетворения? Едва наступала возможность, я сбегал и мчался навстречу вечернему городу. Столица Кандоры, Лока, казалась прекраснее именно вечером, когда заходящее солнце окрашивало её в оранжевый цвет, постепенно меркнущий под покрывалом ночи. С востока медленно надвигался сумрак, он словно голодный зверь поглощал мир, заставлял его подчиниться, и только яркий свет факелов способен бороться с голодом тьмы, вышедшей на свободу из потайных уголков мира, где она пережидает ослепляющий день. А едва темнело, на небе воцарялась холодная луна и беспощадно разгоняла тени, заставляя их вновь трусливо прятаться по углам. Всю ночь она, словно страж, охраняла мир от вселенской тьмы, и под её призрачным светом город казался кладбищем. Высокие белёсые башни Верхнего города вздымались надгробными плитами над домами Нижнего.
В июне темнело невыносимо поздно, и на улицах ещё царило оживление. Бухнувшись на землю, я вперил взгляд в людей, мысленно гоня их прочь и, надеясь, что они меня услышат. Но не прошло и минуты, как я забыл о них - внимание всецело поглотил седой парень. Насупившись, я проводил его глазами и неуверенно поднялся, после чего бросился за ним. Продвигаться было нелегко, а уследить за непонятным благодетелем и того сложнее. Он двигался быстро, постоянно приходилось переходить на бег, чтобы не потерять его в хотя и редеющей, но всё-таки толпе. Как назло, он был одет в костюм тёмного цвета и единственное, что подсказывало направление - его шевелюра. Когда людей стало меньше, он прибавил скорости. На бег не переходил, но двигался довольно стремительно.
Наступив на коровью лепёшку, я поскользнулся и едва не упал. Когда выпрямился, парня и след простыл. Выругавшись, я осмотрелся, пытаясь найти хоть какой-то намёк на то, куда он свернул, и потопал в ближайшую подворотню, рассудив, что он вряд ли успел убежать по улице. Переулок был незнаком и выводил в небольшой двор. Я остановился. Сомнений в том, что парня я окончательно потерял, не осталось. Уже развернувшись, чтобы вернуться, услышал, как в углу, где расположилась компостная куча, что-то пошевелилось. В сомнениях я уставился туда. Груда прогнивших фруктов и овощей, перемешанных с каким-то мусором. Подойдя, я отшвырнул в сторону какую-то тряпку и вздрогнул, когда на меня выскочила тень. Шум. Грохот. Мяу!
- Ах ты, чёртова тварь! – воскликнул я, провожая взглядом облезлое недоразумение. – Все беды этого мира тебе на голову! Ты никогда не получишь мой хладный труп, кошатина обнаглевшая!
- Несчастное животное, - раздался за спиной знакомый, полный скорби голос.
Я стремительно обернулся, попытавшись изобразить удивление, но вышло плохо.
- Добрый вечер, - вежливо поздоровался со мной безымянный благодетель. – Зачем за мной следил?
- С чего ты это взял?
- Сначала пробираешься в чужой дом и подслушиваешь, потом ходишь за мной по улицам, затем начинаешь бегать, ещё и в этой куче пытался меня отыскать. Ну и кто ты после этого?
- Жан, - ответил я, не придумав ничего лучше.
- Кайл, - протянул он в замешательстве.
Руки никто из нас протягивать не стал. Я стоял, хмуро его разглядывая. Наконец, он с весельем хмыкнул, вынудив меня напрячься ещё сильнее. Если кто-то тебе помогает, это неспроста, а если ты ещё и сталкивается с благодетелем при такой ситуации – не жди добра.
- Хочешь заработать? – внезапно спросил парень, и я уставился на него с непониманием.
- Собрался нанять меня?
- Если умеешь воровать. Сможешь выкрасть для меня одну вещицу? Я заплачу.
- У меня есть деньги.
- Лишние не помешают, - он усмехнулся. – Или помешают?
Я неловко потоптался на месте. Даже предположить не мог, что мне предложат подобное, да ещё с таким видом, будто он каждый день только этим и занимается.
- Что надо украсть?
- Символику Ордена, - непринужденно отозвался парень.
Я поперхнулся. О Карателях слышали все, даже в самой далёкой глубинке. Основали их Орден в незапамятные времена, и долгие столетия он служил на благо народа, защищая население от «нелюдей», как и по сей день. Впрочем, ныне его положение не так сильно. Пошатнулось оно после отгремевшей лет двадцать назад войны. Вместе с победой Каратели привезли в столицу немало книг, прочитав которые, уставились на инквизиторов с гневом.
Кто они такие по сути своей? Люди, способные различать расы. Тогда же выяснилось, что людьми они, по общепринятым меркам, не являлись никогда. Все они, поголовно, были полукровками.
Бедный Орден. Какой обман, подумать только! Я бы сравнил это с каким-нибудь фруктом. С яблоком, например. Снаружи выглядит хорошо, кажется, откусишь кусочек и обнаружишь сочную мякоть, хрустящую и полную сока. Но стоит это сделать, во рту становится дурно – внутри сидит червь, поедающий плод изнутри. Так и Каратели. Их титул был знаменит и притягателен, как спелое яблоко, но внутри фрукт оказался гнилым. Им столько раз говорили, что «нелюди» от дьявола, и вот вам – они сами и есть те самые творения Сатаны. Неприятный привкус разоблачения.
- Зачем?
- Ты исполнитель, знать что-либо, помимо задания, тебе ни к чему. Не можешь – откажись.
- Откуда мне знать, что ты заплатишь?
- В чём-то ты прав, - парень достал несколько серебряных монет. – Это для начала. Выполнишь задание, получишь столько же, плюс, золотую. Встретимся здесь завтра утром. Скажем, в семь. Без опозданий.
- Понял, - ответил я и закивал в подтверждение своих слов.
Он хмыкнул и быстро зашагал прочь, оставив меня гадать, что это было. Ситуация вышла донельзя нелепой, да и события случились слишком быстро, я даже не успел подумать, на что подписываюсь. Впрочем, размышления быстро закончились. На ладони лежало двадцать серебряных монет, и они перевешивали все сомнения. Не то, чтобы мне нравилось промышлять воровством, но раз уж выпал такой случай, почему бы не воспользоваться? Рассудив так, я направился домой.
***
Робин прислонился к стене плечом и достал из кармана уже смятое письмо, на котором ещё виднелись обломки печати. Пробежав глазами по строкам, вожак кисло улыбнулся.
- Так, что там? – осторожно осведомился Ник, но ответа не дождался.
Задумчиво уставившись в землю, Робин прикусил губу, напряжённо размышляя над посланием. Переписка с неизвестным человеком из дворца велась уже несколько месяцев, и всё это время он хранил новость в тайне, готовя банду к большому и определённо прибыльному делу. Зачем кому-то из лордов потребовалась помощь бандитов, он не знал. Планы ему пока не раскрывали, описывая грядущие события лишь в общих чертах. Однако лидер понимал: это будет славная работа. Хотя бы потому, что таинственный покровитель обещал защиту, а если их поймают – амнистию. Значит, власть у него есть, - заключил Робин. А раз так, какой смысл отказываться?
Он махнул рукой своим людям и поднял голову. Мимо прошествовала чья-то фигура, скосив глаза, Робин недоверчиво уставился в спину человека и растянул губы в неприятной ухмылке.
- Уж и друзей не признаём?
Мальчишка замер, но прежде, чем он успел ускользнуть, Робин схватил его за плечо и дёрнул к себе. Пристально всмотревшись в лицо Жана, не смог сдержать усмешки.
- Заметил ещё в прошлый раз, но сейчас и налюбоваться не могу, как тебя разукрасили. Умеешь ты раздражать окружающих...
От движения к его лицу парень отшатнулся, ударившись спиной в стену. Одежда зацепилась за острый угол, раздался треск ткани, и тут же – звон монет, ударившихся о камни. Наступила зловещая тишина. Робин посмотрел вниз.
- Никак удалось заработать? – ухмыльнулся Ворон.
- И ты утаил от меня деньги? – с наигранным ужасом спросил вожак. – После того, как крупно задолжал? Нехорошо. Знаешь, во что мне вылилась твоя выходка? Капитан был недоволен и взял с меня слово, что я разыщу тебя и заставлю молчать, но марать руки мне не хочется, так что можем решить всё миром. Деньги в обмен на жизнь. Какой у тебя улов?
Жан дёрнулся, но рука Робина сдавила его плечо.
- Делись доходом.
- Отвали! Ничего ты не получишь!
Лидер угрожающе надвинулся на мальчишку. Ему хотелось, чтобы Жан упал на колени и молил о пощаде, хотелось впервые за годы знакомства увидеть в нём подлинную слабость, ощутить разочарование и суметь, наконец, забыть предательство. Но чёрные глаза-колодцы по-прежнему излучали непокорность. Робин яростно оскалился. Что же сломает его? – гневно подумал он.
- Не нравишься ты мне. Один раз я уже попытался научить тебя уму-разуму, но что-то до тебя туго доходит.
Ударил он резко, сразу в лицо, держа в руках кастет. Едва успел услышать, как хрустнул нос мальчишки, а тот уже позорно повалился на камни. Там, пытаясь подняться, закопошился среди грязи, и Робин довольно улыбнулся. Да, именно так, место предателя там, на земле, возле его ног, пусть валяется, пусть кричит. Били они уже ногами, в живот, приперев Жана спиной к стене. Деваться тому было некуда, он уже почти потерял сознание, но почему-то не кричал, даже звука не издал, и это злило.
- Хватит, - скомандовал лидер и склонился над неподвижным телом мальчишки.
- Он умер?
- Похоже на то, - Робин обшарил карманы парня и встал. – Уходим. Как бы стража не появилась.
***
Утро я люблю. Мне нравится просыпаться незадолго до восхода солнца и видеть, как светлеет небо и появляются первые лучи солнца. В такие моменты понимаешь: жизнь продолжается, пусть даже надо с квадратной головой тащиться работать. Но бывали дни, утро которых я просто ненавидел. Они наставали, когда я просыпался вместе с дикой болью. Или она просыпалась вместе со мной, это уж как посмотреть. Впереди ещё целый день, и даже не зная, будет он плохим или же хорошим, я ненавидел его просто за то, что мне придётся куда-то идти и что-то делать.
Голова гудела, первые секунды я не понимал, почему ничего не вижу, потом понял – надо открыть глаза. Тело слушалось паршиво, в груди болело. Глаза заливал пот пополам с кровью из ранки чуть выше брови. Она ещё кровоточила, но я уже чувствовал первую корочку, стянувшую кожу. Это ничего, не страшно, лишь царапина. Костяшки пальцев тоже покрылись кровью. Ладони мокрые, липкие, скользкие. Я застонал от ярости и бессилия. Если бы я мог, если бы мог!..
До дома добрался больше ползком, нежели на ногах. Пробрался в комнату и переоделся, чувствуя себя старым паралитиком – ни согнуться, ни разогнуться. Просто не человеком себя чувствовал. Ненавижу, когда каждое движение причиняет немыслимую боль. И ведь не самого ощущения боялся, а больного воображения, которое рисовало немыслимые деформации. Казалось, от каждого шага тело искривляется или начинают крошиться кости. Жаль, тушку нельзя выкинуть и приобрести новую. Вот и таскай этот ноющий мясной костюм до конца дней своих.
- Ты чего так рано? – раздался голос Альберта. – Обычно тебя не добудишься.
Я опустил голову и пробубнил в ответ что-то нечленораздельное.
- Вчера мы тебя не видели, Люси даже беспокоиться начала. Я убедил её, что всё в порядке, ты частенько ночами гуляешь, но впредь, будь добр, предупреждай... Жан, ты в порядке?
Он подошёл и ахнул, увидев живопись на моей физиономии.
- Ты где ж это подцепил?
- На улице, - буркнул я недовольно. Разговаривать не хотелось, а ведь скоро Люси спустится, она уж точно устроит пляски с бубном. И это непременно напомнит о вчерашнем позоре. Альберт грузно опустился напротив и подпёр голову кулаками, глядя на меня, как на живое воплощение беды.
- Хорошо хоть подрался?
- Да как сказать...
- Представляют, что Люси скажет и всё внутри сжимается, будто мне влетит. Хотя и достанется, куда ж без этого, я ведь ей вчера говорил, что ты просто загулялся... Вот увидишь, больше тебя никуда не пустит.
- А мне как раз уйти надо...
- Куда собрался в таком состоянии?
- По делам, - с нажимом отозвался я, надеясь, что он поймёт.
- Я же говорил, чтобы ты не ввязывался в передряги. Сколько седых волос мне добавил... А что Люси скажет, когда узнает?
- Откуда ей узнать? – я умоляюще посмотрел на Альберта. – Ты ведь не расскажешь?
Он уставился на меня с тяжёлым взором.
- Ладно, но это в последний раз.
Покачав головой, Альберт ушёл в подсобку. Я положил голову на руки и задумался. Всегда ненавидел безвыходные ситуации. Думаешь, голову ломаешь, и так и сяк, а выхода всё не видно. Говорят, безвыходных ситуаций не бывает, а как по мне, ещё как бывают. И это лучшее подтверждение: гордость не позволяла скрыться, а отсутствие денег не позволяло передумать.
***
Молчун уставился в коридор. Через решётку видна другая сторона, там такие же заключённые. Одни лежали на нарах, другие сидели прямо на полу, некоторые прогуливались, разминая суставы. Молчуну показалось, он может слышать, как скрипят их кости при каждом движении.
- Эй, - позвал его неизвестный. – Чего бы ты сейчас хотел больше всего?
- Чтобы ты ушёл.
- И только?
Не ответив, Молчун провёл пальцами по предплечью, соскребая следы налипшей на кожу грязи. Всё тело чесалось от пота и пыли, везде вскакивали болезненные прыщи. Недостаток питания сказывался на здоровье, уже полезли волосы и начали кровоточить дёсны, он уже напоминал собой скелет и только регулярные физические упражнения помогали держать себя в форме, но и их он скоро не сможет делать, и тогда для него всё будет кончено. Ослабевший, потерявший форму, полубезумный – кому он будет нужен?
- Хм... А я хотел бы съесть баранью ногу. И чтобы она была поджарена на костре, тогда у неё получается такая сочная хрустящая корочка. И много горячего сока. Он обжигает губы и язык, но безумно вкусный...
Желудок Молчуна недовольно заворчал.
- Всё верно, без еды долго не продержаться.
- Тебе-то что? Ты призрак.
- Призрак? - неизвестный с весельем хохотнул. – Подумать только, я призрак! Серьёзно? Когда-то меня называли иначе, я был велик, обладал могуществом, меня боялись! Теперь я лишь тень? А ведь я тоже могу умереть. Даже я подвластен тлену. Хотя здесь, оставшись в одиночестве, я скорее сойду с ума. Нет, так не пойдёт, я слишком долго был один. В темноте. Можешь представить, каково это? Долгие годы в незримых оковах, я даже не мог понять, откуда цепи, за что, я ведь ничего не сделал. Я просто не успел ничего сделать, но меня держали, причиняя адскую боль. И не закричать... Однажды мне удалось вырваться, и я не позволю снова себя заковать! Нет, больше я так не хочу. Поэтому ты должен жить. Ты должен добыть больше еды, чем этот чёртов пустой суп и жалкий кусок хлеба.
- Разве ты не хотел, чтобы я умер?
- Всё, чего я хочу, чтобы ты начал думать сам! Ты и правда считаешь, что твой господин нуждается в тебе? Ему нужна твоя сила. Получи он её, ты будешь брошен, но она принадлежит тебе. Принадлежала... Глянь, во что ты превратился. Слабый, жалкий, обладающий лишь пустой верой. Хочешь служить ему и дальше? Обрети силу, которую он сочтёт достойной!
- Бред несёшь...
- А что ты потеряешь, если послушаешь меня? Тебе нужны силы? Добудь еды. Мало ли есть способов получить желаемое? Люди любят зрелища, уж ты-то это знаешь.
- Я подумаю.
