Текст книги "Буря в стакане (СИ)"

Автор книги: AoleaHaron

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 60 страниц)

Ральф тихо выдохнул и качнул головой с непонимающей улыбкой. Когда принц переступил порог его кабинета, он ожидал чего угодно – от очередной сделки с поставкой к границам Лигии оружейных материалов до создания точек наблюдения. Это всё стало настолько привычным, что он даже удивляться перестал столь странным просьбам члена королевской фамилии – к тому же, они приносили существенную прибыль. Порой он усмехался, думая о положении короля - Рональд создал себе влиятельного противника, превратив сына в опального принца и не оставив ему иного выбора, как стать советником. Младший принц ведал делами дворца, фактически управлял казной и продавал собственное королевство его врагам. - Как видите, следуя вашей просьбе, я подобрал достойного соперника, - Ральф широко заулыбался, не сводя пристального взгляда с принца, который, казалось, не замечал ничего, кроме двух соперников, кружащих по песку. – Позвольте спросить, этот мальчишка чем-то важен для Ордена? - Просто студент академии. Так и поверил, - хмыкнул про себя хозяин и отвернулся, держа на губах лёгкую улыбку. Его терзало любопытство. Что же в этом парне такого, что сам король преступного мира заключает с ним сделки и, быть может, собирается принять в свои ряды, а лорды жаждут ему смерти, выставляя против бесспорного победителя игрищ. На Жане он уже поставил жирный крест – слишком слаб и неопытен, даже опешил, увидев своего противника. Сама внешность Гарея выбила его из колеи - бой едва не закончился, так и не успев начаться. - Даже не представляю, как Орден будет объяснять, что их студент делал на Арене... – протянул он, покосившись на принца в ожидании реакции. - Ждёшь его смерти? – осведомился Кайл. - Ваше Высочество, мальчишка мог бы стать хорошим бойцом, будь у него время, но сейчас и здесь у него нет шансов. - Заключим пари? – внезапно предложил принц, развернувшись к Ральфу, тот приподнял брови, удивляясь такой недальновидности. – Если он выйдет победителем, вы станете моим информатором на бесплатной основе и окажете помощь в вербовке. - А если проиграет? - Сможете ставить любые условия при заключении дальнейших сделок. Хозяин игрищ улыбнулся и протянул ладонь для подтверждающего договор рукопожатия. *** Гарей рванулся ко мне. Толпа любит победителей, она внимательно следит за ходом боя и успевает тысячу раз сменить сторону. Сейчас он стремился отвоевать её любовь. Я отшатнулся и пропустил серию ударов, сбивших меня с ног. Получив рану, мой противник не собирался играть на публику, ему требовалось победить раньше, чем его потеря крови даст мне преимущество. Отступая, я прыгал по песку, как кузнечик. Гарей щедро осыпал меня ударами, пришлось уйти в глухую оборону. Острие меча чиркнуло по доспеху, кожаная броня не выдержала удар, и я зарычал, почувствовав сильную боль в боку. Зрители отреагировали мгновенно. Гарей продолжил наступление, и я снова оказался на земле. Не давая подняться, он нанёс удар ногой, заставив кататься по арене. Откатившись в очередной раз, я быстрым движением сунул руку в карман, зажимая в пальцах маленькую стеклянную баночку. Примериться, уйти от атаки, оказаться рядом с раненой ногой. Гарей злобно взвыл и упал на колено. Едкий натр в рану – это вам не шутки. И самое приятное: он даже не понял, почему так больно, что он не может подняться. - Что, не нравится? – проговорил я, стирая с губ кровь. – Это цветочки, ты ещё ягодок не видел. Не знаю, сколько времени прошло с начала сражения, мне казалось – целая вечность. Дыхание давно сбилось, грудь болела при каждом глотке воздуха, но это мелочи. Даже с поврежденной ногой, Гарей не собирался сдаваться, ему успешно удавалось избегать моих атак, он не давал зайти со спины. Неужели придётся использовать те самые ягодки? Я планировал оставить их про запас, кто знает, что задумал Ральф, возможно, меня ждет ещё один не менее сложный бой. Толпа уже требовала закончить дело: битва слишком затянулась и начала ей надоедать. Снова сунув руку в карман, я вытащил вторую склянку и сбил с неё пробку. Подойти к противнику было делом простым, тот уже давно не сходил с места, только поворачивался, следя за мной налитыми кровью глазами. Рывок, и бесцветные кристаллы ляписа коснулись лица мужчины, скользнули вниз, проникая под доспехи. Не знаю, что он чувствовал, но это должно было быть неприятным. Ляпис прижигал кожу, оставляя на ней чёрные пятна, и если их не убрать вовремя, появятся болезненные ожоги. Когда он отвлёкся, я подскочил и ударил по второй ноге. Стоило ему рухнуть на колени, ударом ноги заставил упасть на живот, после чего уселся верхом, прижав кинжал к шее. Перерубить её не хватит сил, но вонзить лезвие меж позвонков могу. Убедившись, что противник повержен, я поднял взгляд к толпе. Она, прежде любившая Гарея за его мощь, теперь желала увидеть смерть своего героя. Смерть, за которую они заплатили. Крики: «Убей!» и характерный жест с опущенным вниз большим пальцем были смертным приговором. Я перевёл взгляд на Ральфа. Тот медлил, и я терпеливо ждал. Убивать не хотелось, моей задачей было одержать победу, и я не задумывался о том, что в конечном итоге придётся прикончить противника. Гарея я не жалел, эта туша заслужила участи и похуже, но мне не приходилось хладнокровно убивать человека. Наконец, Ральф поднял вверх кулак и, выждав секунду, опустил большой палец вниз. Я опустил взгляд. Одно движение, которое не могу сделать. - Убей! Убей! – продолжала бесноваться толпа наверху. Я сжал кулаки, ногти до боли врезались в ладонь, сердце заколотилось, словно от долгого бега, захотелось кричать на них. Да проявите же милосердие хоть раз! Я не хочу! Почему всё должно быть так? Зачем убивать кого-то на потеху толпе? Взгляд скользнул вверх. Н его губах Ральфа застыла полуулыбка, глаза смотрят настороженно. Он ждёт. Все они ждут. - Хватит тянуть! Стиснув зубы, сжал в пальцах рукоятку кинжала и приставил лезвие к шее поверженного противника. Почему я не могу сделать, что от меня требуется? Ненавижу себя за эту слабость, за неумение изменить себя, за то, что не умею противостоять беспричинным страхам, свою чёртову нерешительность. Бездна, породившая этот мир, как же я ненавижу себя просто за эту ненависть! Разозлившись, я надавил на кинжал всем весом. Раздался неприятный хруст, Гарей дёрнулся и тут же затих. Мгновенная смерть. Я удивлённо смотрел на тело. Странно, меня трясёт, но не от страха. Оказывается, убивать вовсе не сложно, даже есть какое-то особое удовольствие от мысли, что смог это сделать, и нет угрызений совести, никаких мыслей, что это неправильно, напротив, так и должно быть. Он мне никто, я не ощущаю потерь с его смертью, она даёт мне возможность продолжить жить и бороться. Да, верно, он и должен был умереть. Именно от моей руки и ни от чьей ещё. Чтобы я стал сильнее. Я сглотнул и поднялся, вскинув обе руки вверх. Победитель. Толпа хлопает. Песок под ногами скрипит. Судья объявляет конец боя. - Неплохо, парень, - обратился ко мне Ральф, когда я вернулся в комнатку, где дожидался своего поединка. – Я ждал отличного зрелища и получил его, хотя исход боя был неожиданным. Ты преподнёс приятный сюрприз. Мне бы хотелось увидеть тебя в сражении снова. Он покровительственно опустил ладонь на моё плечо. Я едва удержался, чтобы не схватить его за руку и не ударить прямо по этой полной самодовольства усмешке. За спиной снова зазвучали крики толпы, краем уха я услышал голос судьи, и Ральф чуть обернулся к дверям, прислушиваясь к словам. - А теперь представляю вам то, чего вы и ждали! – надрывался мужчина. - Это сражение, господа, запомнится вам надолго! Здесь вы можете видеть двух сильный противников, борцов от природы, готовых сойтись в опасном поединке! Один – Робин, новичок, имя которого должно быть вам уже знакомо, ведь именно его вы слышали все эти месяцы! Человек, способный достать Искру! А второй... – судья сделал паузу, нагнетая настроение, и продолжил. – Король этого мира, ещё при жизни ставший самой легендой! Его Величество Шебболт! Сейчас вы станете свидетелями поединка, которого ещё не видел свет! Король и его протеже! Вздрогнув, я поспешно оттолкнул в сторону Ральфа и бросился к дверям, желая убедиться в услышанном собственными глазами. Следом за мной неспешно подошёл и хозяин Арены, наблюдая за соперниками с улыбкой. - Не знал, что Шебболт тоже участвует в поединках. - Робин предложил ему сразиться, тот не стал отказываться. - И кому ты отдашь предпочтение? – я хмуро посмотрел на Ральфа. - Победителю, - отозвался он. – Я всегда отдаю предпочтение победителю. Но ты так и не ответил на моё предложение. Не хочешь принять участие снова? Я с удовольствием запишу тебя. Нахмурившись, я следил за ходом сражения. Шебболт допустил непоправимую ошибку, решившись на этот бой. Зная Робина, он не пошёл бы на такой риск, не имей туза в рукаве, и довольно скоро преступный мир претерпит разительные перемены. Отвернувшись от арены, я сунул руки в карманы. - Мне это больше не нужно. - Чепуха, - рассмеялся мужчина. – Назови цену, которую хочешь получить. - Хватит. Сделки не будет. Где мои деньги? Ральф сокрушённо покачал головой и достал из кармана увесистый мешочек с деньгами. - Держи. - Спасибо, - я ухватил кошель и развернулся. Чувствуя на себе злобный взгляд владельца арены, доковылял до выхода и, кивнув привратнику, вышел за дверь. После боя пришлось обратиться за помощью к девушкам, чтобы помогли залечить раны. Левая рука отходила неделю, а синяк, растянувшийся от самого локтя до запястья, сходил не меньше месяца. Рана на боку была не слишком серьёзной, пришлось наложить несколько швов, но она не сильно беспокоила. Остальные последствия прошли быстро, подумаешь, разбитый нос да мелкие ранки на лице. Отделался на удивление легко. Врать приходилось много, но оно того стоило, да и быстрее избавляло от любопытных, давая время обдумать, что делать дальше. Время поджимало, осталось пять дней, и мне придётся появиться в «Мантикоре», а деньги не собраны. Те четыре сотни я бережно упаковал и спрятал в комнате, оборудовав тайник в ножке кровати. Даже если кому-то придёт в голову делать обыск, вряд ли он догадается переворачивать кровать и откручивать ножку. Постепенно отдых закончился. И снова здравствуйте, трудовые будни. *** С наступлением ночи подземелья Собора погружались в тишину, настолько умиротворяющую, что каждый случайный шорох кажется кощунством. Поэтому Молчун сидел неподвижно, чтобы не спугнуть её и не спровоцировать беспокойный шум на новую какофонию звуков, наполняющих стены эхом. Так проходила почти вся ночь. Тюрьма дышит спокойствием, никто не смеет тревожить её сон до самого утра, когда начинают раздаваться первые шаги стражи. Они будто первый ритм в новой мелодии дня, который заставляет всё вокруг двигаться в едином темпе. Постепенно просыпаются заключённые, коридоры наполняются тем самым шумом, который прогоняет тишину и гордо воцаряется средь каменных стен. Звучат первые голоса – первая песня дня. Долгий и заунывный вой звучит среди безжизненного камня, и ему вторит эхо. Эта музыка прекращается с покрикиваниями солдат, которые заводят свою мелодию, звуки которой бодро скачут по стенам и разбиваются о них тысячами ярких осколков. Затем раздаются глухие удары мисок о камень. Им предшествует лязг двери, и этим же лязгом песня мисок завершается, чтобы вечером повториться в том же порядке. План побега он пытался придумать, но всё было тщетно – в сердце Ордена слишком много солдат. Если бы была Искра, - с горечью думал он. Первые дни он пробовал сорвать ошейник, рвущий связь с Искрой, но только разодрал кожу на горле. Из-за этого куска металла в груди словно образовалась дыра, она отзывалась воющей болью, от которой резко перехватывало дыхание. Порой казалось, эта дыра поглощает в себе последние останки умирающей надежды, и он уже не мог сопротивляться. В сравнении с этой пыткой заключение казалось сущей мелочью. Открыв глаза, он уставился в нависший над головой потолок. Глупо ожидать чего-то иного. Ненавижу! – мысленно закричал он, сжав кулаки. Просыпаться и видеть потрескавшийся потолок, с которого осыпается каменная пыль. Поворачивать голову и смотреть на стены, изученные досконально. Вставать, чтобы размять мышцы. И осознавать, что пока находится здесь, за этими стенами живёт мир, в котором он был когда-то свободен. Раньше Молчун принимал свободу как данность. И только теперь, лишившись её, понял, насколько ценным даром он владел. - Здесь, - донёсся грубый голос стражника, и спустя мгновение яркий свет факела осветил лицо заключённого, заставив того вскинуть руку в защитной отмашке. - Можешь идти. - Но Ривен... - Плевать, что приказал Ривен. Убирайся, мне нужно поговорить с ним наедине. Солдат развернулся и отошёл, вскоре его шаги стихли в коридоре, следом лязгнула металлическая дверь. Молчун сидел, не поднимая головы. Взглянуть на гостя ему не хотелось, этого человека он и так узнал по голосу. *** Уже второй час Элайза металась по небольшой комнатке придорожного трактира. Остил замер возле дверей, не решаясь ни подойти, ни даже подать голоса. Утром им принесли из столицы мрачные вести. Король преступного мира, сама легенда, пал от руки своего протеже на песках Арены. Теперь, оставшись без вожака, многочисленные банды боролись за право лидерства, и в этой гонке они уже не могли победить. - Столько сил потрачено впустую! – выкрикнула девушка, сорвав с кровати сумку и изо всех сил метнув её в стену. Схватившись за волосы, она вскинула голову и обречённо застонала, уставившись в потолок. - Эл... – осторожно позвал ей парень. – Нам нужно найти укрытие. - Прятаться? Снова прятаться? – разъярённо закричала она, надвинувшись на него. - Ничего другого нам не остаётся. Многие присоединились к Робину, сейчас в его руках сосредоточена внушительная доля власти. Пока он увлечён борьбой, у нас есть шанс спастись, но стоит ему одержать победу, и он обратится против тех, кто воевал с ним. Мы стоим первыми в этом списке хотя бы потому, что ты крепко ему насолила. К тому же, я не уверен, что принц... - А что он? – Элайза замерла на мгновение, но тут же уставилась на него круглыми от ужаса глазами. - Чёрт подери, эта сволочь обещала Робину мою голову в качестве награды! - Вот и я об этом. Или он, или сам Робин, кто-то из них явится за тобой. - Скольких мы потеряли? - Пока ушли пятеро, но... никто не хочет рисковать. Мы должны уйти как можно скорее, сейчас ты в опасном положении. Любой из Шутов может нас сдать. На восточном побережье есть немало заброшенных домов, какое-то время мы будем в безопасности, потом можем отправиться на юг... - Нет, я хочу отправиться в Тарелл. - С ума сошла? Он быстро тебя там найдёт! - Судя по тому, что я знаю о принце, нас в любом случае быстро найдут. Какой смысл бегать почём зря? Оповести всех, куда мы отправляемся. Кто хочет, пусть едет с нами. Новый король понравится немногим, Робин излишне бескомпромиссен, это поймут быстро. Они привыкли к вседозволенности, которую допускал Шебболт. Почему бы не воспользоваться этим? Бросим клич, соберём людей и окажем такое сопротивление, которого никто не забудет. - Ты сумасшедшая... - В нынешней ситуации я могу себе это позволить. - Очнись! Робин – король! Новая легенда, если уж на то пошло! А ты? Кто теперь ты? - Маленькая девочка, да, Остил?.. Выступаем на рассвете. Если никого не будет, я уеду одна. *** - Тысяча двести шестой, - протянул капитан, прошелестев бумагами, которые держал в руке, после шагнул вплотную к решётке и присел на корточки. Только тогда узник выдвинулся на свет, представив Корвину своё лицо. Мужчина невольно содрогнулся, в его глазах мелькнуло отвращение. Болезни и голод дали о себе знать. В тусклом свете глаза юноши казались пугающими, так резко выделялись на бледном, истощённом в заключении лице. Искривлённые в судороге пальцы проскребли по полу обломанными ногтями. Рот приоткрылся, открыв кровоточащие дёсны и подгнившие зубы, часть которых уже выпала. Волосы неопрятными редкими прядями спадали на плечи. И хотя капитан знал, что перед ним враг, сейчас он чувствовал лишь подступающую к горлу жалость к этому подобию жизни. И всё же, несмотря на всё это уродство, сходство с Жаном неоспоримо. Корвина передёрнуло, он оказался не готов увидеть это лицо здесь. Только сейчас он в полной мере осознал весь ужас такого сходства. - Допрос? – узник усмехнулся и окинул коридор взглядом. – А где же палач, капитан? - Знаешь меня? – выдавил мужчина в растерянности. - Вас каждая собака знает. С чем пришли? Пытать меня уже пробовали, не вышло. Какую кару приготовили на сей раз? – юноша криво усмехнулся и гордо вскинул голову. – Всё бесполезно, ваши старания не приведут ни к чему. Я скорее откушу себе язык. Хотя скоро это не будет иметь значения... - Почему? - А сколько ещё я протяну? - Боишься смерти?