Текст книги "Успокой моё сердце (СИ)"
Автор книги: АlshBetta
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 54 страниц)
На этот раз дверь кабинета раскрывается в течение тридцати секунд. Уже знакомый мне мужчина в черном предстает перед боссом с ничего не выражающим лицом.
– Запри её в гостевой комнате, – дуло пистолета указывает на меня, но из-за борьбы с тошнотой не сразу это замечаю. – До моего приказа не сметь её выпускать. Через двадцать минут здесь будет Марлена – ей можно войти. Отправь её в спальню ребенка.
– Есть, сэр.
Медвежьи лапы охранника протягиваются ко мне и выводят из кабинета.
Едва успеваю переступить порог, как тело против воли изгибается, и меня с шумом рвет на ковер коридора.
Эммет не произносит ни единого слова. Он молчаливо дожидается, пока я отдышусь, и дергает в направлении лестницы.
Приказ есть приказ.
______________________
Жду ваших комментариев :)
========== Глава 12 – Утренний чай ==========
Я провожу в гостевой комнате неизвестно сколько. За окном уже стемнело, пришлось включить свет – благо, тут выключатели не спрятаны за семью замками новаторских технологий, а находятся в свободном для моих пальцев доступе.
Начинает клонить в сон. Ночь, как-никак, да и день был насыщенный.
Подождав Каллена последние десять минут, плюю на условности и располагаюсь на покрывале кровати, вдыхая аромат свежести постельного белья. Немаловажное достоинство этой комнаты – здесь не пахнет моим похитителем. Хотя бы последние часы суждено провести в формальном комфорте.
Глаза закрываются сами собой. Обычно я долго не могу уснуть, а тут сон как будто только и ждал момента, когда сможет напасть и полноправно завладеть моим телом. Жутковато, да?..
Утро приходит быстро и неожиданно. В какой-то момент просто открываю глаза и понимаю, что ночь кончилась. Шестое чувство подсказывает наступление нового дня.
Заторможенное от сна сознание не сразу дает понять, что в комнате я не одна. Может быть причина в тишине, которая царит здесь, а может в том, что я слишком устала и попросту не замечаю важных вещей, но факт остается фактом – когда я дергаю за шнурок прикроватного светильника, на кресле напротив кровати материализуется Эдвард Каллен. Собственной персоной.
Пару секунд смотрю прямо в его малахитовые глаза, а затем отвожу взгляд. Это выше моих сил.
– Ты неплохо устроилась, – прищурившись, докладывает мужчина, изучая простыни, в которые обернуто мое тело, – быстро адаптируешься, Белла.
Растягиваю губы в фальшивой улыбке.
– Таким, как я, это качество просто необходимо, – специально заостряю внимание на своей сущности. Он ведь не устает напоминать мне о ней.
Эдвард усмехается. Морщины на его лице становятся глубже, их количество удваивается. Такое ощущение, что он вообще не спал.
– Теперь вы следите за мной и ночью? – немного меняю позу, в надежде размять затекшие конечности. Действительно, с каких пор мужчина приходит сюда так рано?
– Я слежу за тобой всегда и везде, – Каллен закидывает ногу на ногу, – ты ещё не заслужила моего доверия.
– Есть кто-то, кто его заслужил? – чему обязана моя дерзость? Я просто схожу с ума? Или это от недосыпа и сбитых в толстый комок нервов?
– Изабелла, ты играешь с огнем.
Эти слова сказаны спокойно, с простым предостережением, но должна признать, в исполнении Каллена они здорово отрезвляют.
– Простите, – почему-то на первое место опять выбирается липкий страх. Я боюсь его. Боюсь Эдварда, потому что не знаю, на что он способен. Сначала он издевается надо мной, буквально разрывая тело на клочья, затем утирает слезы, говоря, что физическая боль пройдет…
Сначала едва не пристреливает меня в своем кабинете, теперь же сидит в гостевой и совершенно нормально разговаривает. Будто бы ничего и не было.
– Я знаю, что ты умеешь просить прощения, – он запрокидывает голову, устраивая её на спинке кресла. – А что ещё?
Вопрос заводит в тупик. Как на него ответить?
– О чем вы?
– О доме. Готовка, уборка, стирка, глажка? Секс – само собой, это и так ясно.
Господи, мои мозги скоро поплывут вместе с кровью по организму. Я жутко устала. Устала, несмотря на то, что только что проснулась. Каллен успевает утомлять меня за три минуты…
– Мистер Каллен, я не понимаю, – сажусь на кровати, подминая под себя простыни. – Не понимаю, почему здесь, почему с вами, почему вообще ещё жива. Я не знаю ваших мотивов и никакого понятия не имею, что отвечать на ваши вопросы.
Пламенная тирада кончается. Как ни странно, но дыхание остается в норме. Я точно спятила. Я только что высказала ему то, что на самом деле думаю. М-да, грань отчаянья, видимо, была не так далеко, как мне казалось.
– Тебе вредно спать, Изабелла. Ты становишься невменяемой, – Эдвард не зол, нет. Он просто отрешен. Ему как будто все равно. Что-то странное происходит не только со мной, но и с ним. В своем доме он чувствует себя более раскрепощенным?
– А вам вредно не спать, мистер Каллен. Вы раскисаете.
Не успеваю остановить себя. Очень жаль, он, кажется, был ко мне благосклонен.
– Ты смелеешь с каждым днем.
Низко опускаю голову, обхватывая себя руками. Только в такой позе могу переносить его прожигающий взгляд.
Пауза повисает ненадолго. Я даже не успеваю обдумать наш диалог, как мужчина снова начинает говорить.
– Мне нравится твое послушание, Изабелла. Нравится то, как ты воспринимаешь мои приказы. Если так будет продолжаться и дальше, я позволю тебе остаться.
Остаться? Здесь?
В сознании вспыхивает картинка той болезненной ночи и тело передергивает. Нет. Второго такого раза я не переживу.
– Я не буду вашей любовницей, – тихо шепчу в ответ.
Мужчина ничего не отвечает, и это заставляет ураган пронестись по моей голове. Смелости нет. Сил бороться нет. Только чертов страх неистребим. Он был, есть и будет. Рассчитывать на спокойную жизнь в прериях не имеет смысла. Если не Джеймс, то Каллен. Если не Каллен, то Джеймс. Я в любом случае всего лишь пешка. Пешка, которую за секунду любая другая фигура может скинуть с шахматной доски…
– Я не смогу… – шепчу, сильнее впиваясь ногтями в кожу.
– Я сказал что-то о том, что ты продолжишь спать со мной?
Теряюсь, не подготовившись к такому развитию событий.
– А разве не так?.. – на секунду поднимаю голову, хмурясь и вглядываясь в его лицо. На губах мужчины усмешка, в глазах застыло спокойствие.
– Не так.
Вздыхаю, с усиленным интересом всматриваясь в простыни, на которых сижу. Тщетно стараюсь осмыслить происходящее. Пожалуй, следует рассмотреть все с самого начала. Итак, когда я проснулась, Эдвард сидел здесь, в кресле напротив и пребывал (да и пребывает) в странном, непонятном настроении. Что-то произошло за ночь?..
– Зачем вы здесь? – кидаю на своего похитителя быстрый взгляд исподлобья. – Неужели не проще пристрелить меня?
– Вчера мне показалось, что ты не хочешь умирать? – бровь мужчины в удивлении изгибается, – уже успела передумать?
– Нет, – качаю головой, делая ещё один ненужный вдох. – Просто так проще… для всех.
– Мне недалеко идти за пистолетом.
– Тогда что удерживает вас здесь?
– Польза, которую ты можешь принести.
Я могу приносить пользу? Едва ли…
– Мне нужен кто-то, кто будет круглосуточно находиться в этом доме.
– У вас полно таких людей, – нервно усмехаюсь, припоминая многочисленную охрану особняка.
– Некоторые из них вчера были лишены полномочий. Мне необходима замена.
Он говорит на полном серьезе. Неужели я действительно так симпатична ему, что Каллен решил поселить меня в своем доме? Неужели настолько послушна, что моя кандидатура подходит для его неизвестной, но, судя по всему, важной роли?..
Никогда не играла ведущих персонажей. Всегда была где-то за сценой, подальше от публики.
– Вы выбрали меня? – с сомнением гляжу на своего похитителя. Мужчина может даже не отвечать – по нему и так видно, что ответ положительный.
– Да.
– И… – развожу руками, тщетно стараясь придумать хоть что-нибудь, чем могу здесь заниматься, – каковы мои обязанности?
– Ребенок.
Это простое слово вызывает головокружительный калейдоскоп эмоций. Ярким пламенем в сознании вспыхивает картинка малыша, испуганно сбегающего от меня за каштановую дверь. Неужели он действительно здесь для опытов? Или для выкупа?
Хотя, если принять во внимание, что Эдвард так рьяно вчера справлялся о том, почему я хотела убить мальчика, может быть, ребенок приходится кем-то ему? Или его семье? Не знаю…
– Я должна буду сторожить его дверь? – припоминаю указания Сероглазой, мысленно вздрагивая от её пронзительного голоска и сумасшедшего взгляда.
– Ты должна будешь сторожить его, – делая ударение на последнем слове, сообщает Каллен.
Туманная дымка заполоняет все мыслительные отделы мозга. Они тонут в густом воздухе, не в силах выбраться из его тисков.
– Что это за мальчик? – не выдерживаю. Почти выкрикиваю этот вопрос. Руки опускаются, странное желание защитить ребенка от всего мира – в особенности от моего похитителя – выходит на первый план.
Лицо Эдварда суровеет, глаза темнеют, спокойствие в них потихоньку тает. Такое ощущение, что ему неприятно обсуждать эту тему. Все равно, что спрашивать выжившего солдата о его погибших товарищах – горечь, грусть и злость.
– Это первый и единственный вопрос о нем, на который ты получишь ответ, – чеканя каждое слово, произносит мужчина.
Он будто собирается с духом. Медлит три секунды, наблюдая за тем, как я выжидающе смотрю на него. Как будто это тема стала для меня такой первостепенной. Как будто мне не о чем думать, как не о мальчике.
– Мой сын, – наконец выдает Эдвард, – его зовут Джером, и ему пять лет. Эта вся информация, которую тебе необходимо знать.
От изумления даже забываю, как дышать. Широко распахнув глаза, смотрю на Каллена, стараясь осознать всю невероятность его слов. Ребенок? У него ребенок… Господи, такое маленькое, хрупкое создание рядом с монстром, нещадно уничтожающим вокруг себя всех, кто хоть как-то провинился. Человек, с привычкой наставлять пистолет на каждого, кто не исполняет его поручения. Мужчина, который едва не придушил меня в нашу первую ночь. Господи, есть ли на свете хоть какая-то справедливость?..
– Ваш сын? – переспрашиваю так тихо, что не надеюсь, что он услышит.
Напрасно. Оказывается, слух у моего похитителя что надо – никаких придирок.
– Я не намерен дважды повторять одно и то же. Это глупое занятие, Белла. Учись слышать с первого раза.
Не найдя в себе силы говорить, попросту киваю.
В кристально чистой утренней тишине мы проводим около пяти минут. По истечении этого временного промежутка, мужчина поднимается с кресла.
– Сегодня ты будешь завтракать со мной.
Встаю вслед за ним, одновременно теребя в пальцах прядку собственных волос. Совместный завтрак? Мне это не нравится…
– Иди, – Каллен раскрывает дверь, кивая мне, чтобы я первая пересекла порог. Прижимая вспотевшие ладони к груди, миную ту часть комнаты, что отделяет меня от Эдварда.
Когда прохожу мимо него, впервые замечаю откровенную разницу в нашем росте. И как раньше мне не удавалось разглядеть, насколько этот человек высокий?..
– За эти дни ты сделала только две умные вещи, Изабелла, – натянуто усмехается мужчина, выходя следом за мной и тем самым загораживая последние пути к отступлению.
Несмело оборачиваюсь, стараясь понять, о чем он.
– Ты не стала раздеваться сегодня, – Эдвард оглядывает мою смятую вчерашнюю одежду. – И до сих пор носишь мой подарок.
Говоря это, он посмеивается. Теперь по-настоящему.
*
Столовая в особняке Каллена не идет ни в какое сравнение с мрачной обителью Вольтури. Здесь все окрашено в неконфликтный зеленый, внушающий скорее спокойствие и терпение, чем ужас. Мебель светлая, с разнообразными одноцветными вставками в самых разных местах. Например, стулья с коричневыми подушечками на сиденьях расположились вокруг большого и круглого деревянного стола. Он выглядит, как из дорогого каталога, но в тоже время видно, что за ним едят, чего не скажешь о столе Черного Ворона.
Столовая отделена от кухни раскрытыми двустворчатыми дверьми. На каждой из них нарисован причудливый золотой иероглиф. Интересно, что они обозначают?..
Каллен по-прежнему следует за мной, попутно указывая, куда следует идти. Судя по тому, что я видела, направляясь сюда, особняк моего похитителя имеет просто гигантские размеры.
– Садись, – деревянный стул выдвигается мужчиной так быстро и незаметно, что кажется, будто мебель здесь живет своей жизнью.
На столе уже расположился наш завтрак. Ни одной живой души рядом не наблюдается.
Эдвард садится рядом со мной.
На белоснежных тарелках, которые уставляют два подноса, куча всего съестного. Совсем не похоже на «изобилие» Маркуса.
Каллен уверенным движением двигает большую часть пищи ко мне.
– Пока все не съешь, я не выпущу тебя отсюда. Мне не нужны скелеты в доме.
Это самая банальная угроза, что я слышала в своей жизни. Тем более сейчас, когда организм настойчиво требует пищи после вчерашнего опустошения. Но за заботу спасибо.
– Хорошо, мистер Каллен, – робко улыбаюсь, поглаживая салфетку, в которую завернуты приборы.
Эти слова, кажется, производит на моего похитителя положительное впечатление. Он ничего не отвечает, на его одобрение так и витает в воздухе.
Мужчина приступает к своей порции, пока я выжидающе перевожу взгляд с подноса на него и обратно. От содержимого тарелок слюнки текут – пышные оладьи, залитые чем-то темно-розовым, два толстых круассана, притулившихся на маленьком блюдце, большая чашка ароматного чая и подрумянившийся омлет, сквозь который просвечиваются кусочки ветчины и сыра, если не ошибаюсь.
Каллен останавливается, когда замечает мое целенаправленное разглядывание собственной персоны. Он хмурится, задавая вполне логичный вопрос.
– В чем дело?
– Я могу приступать?
Похоже, впервые в истории мне удалось кого-то шокировать. Нет, не кого-то. Шокировать самого Эдварда Каллена. Да это успех, Свон!
– Маркус отлично справлялся со своей ролью. Ты даже есть не можешь без моего разрешения.
Поджимая губы, жду ответа. Хоть какого-нибудь.
– Ешь, – наконец произносит Эдвард. Он внимательно смотрит на меня, даже когда отрезаю первый кусочек омлета. В его взгляде явственно читается заинтересованность и… ошеломленность.
Впрочем, с собой он справляется на удивление быстро.
Завтрак проходит в спокойной обстановке (чувствую, во всем виноваты зеленые стены), и лишь ближе к его концу, когда большая часть моего подноса пустеет, мужчина начинает говорить.
– Предлагаю начать с обсуждения правил, которые тебе придется соблюдать.
Да он даже не спрашивает меня, согласна ли я! Для этого человека, по-моему, отказа вообще не существует.
Эдвард откладывает приборы, и я молниеносно делаю то же самое. Кажется, привожу его в замешательство во второй раз.
– Что происходит? – прищурившись, интересуется мужчина.
– Это правила, которым я следую, – пожимаю плечами, блуждая взглядом по деревянной поверхности подноса, – меня им обучали.
– Я не нуждаюсь в подобном фанатизме. Веди себя, как нормальный человек, пока я не говорю тебе сделать что-нибудь иначе. Просто исполняй мои приказы.
– Ясно.
– Так вот, о правилах, – он забирает с блюдца свой кофе, делая один глоток, прежде чем продолжить. – Во-первых, территорию особняка покидать запрещено.
Мысленно ставлю галочку рядом с этим пунктом. Это с легкостью, мистер Каллен. Не думаю, что ваша охрана выпустит меня. Тем более, с вашим наследником.
Бррр…
Привыкнуть к мысли, что у похитившего меня человека есть маленький ребенок, будет не так-то просто.
– Во-вторых, ты должна соблюдать распорядок дня, который тебе предоставит Марлена – моя домоправительница.
Отлично. У него и распорядок есть, и домоправительница имеется.
– В-третьих, ты обязана сохранять хорошее настроение Джерома. Если я узнаю, что ты довела его до слез, тебе не поздоровится.
А вот уже дельная угроза, мистер Каллен. Признаться, я удивлена, что вы так рьяно оберегаете сына. Даже в моральном смысле.
– В-четвертых, тебе запрещено расспрашивать мальчика о чем-либо, не связанном с сегодняшним днем. Никаких вопросов о прошлом и будущем. Обо мне или ком-то ещё.
Под «кем-то ещё» он имеет в виду мать ребенка?..
– В-пятых, ты обязана делать все для его безопасности. При малейшей угрозе в чьем бы то ни было лице, вызвать охрану и выполнить все от тебя зависящее, чтобы ребенок не пострадал.
Припоминаю его вчерашний разговор с Сероглазой и понимаю, насколько все серьезно. «Мои люди вчера лишились полномочий» – речь шла о ней? Она мертва?..
– В западном крыле три поста охраны. Ближайший за первым поворотом коридора. Питер, – добавляет Эдвард.
Отметаю мысли о брюнетке, возвращаясь к правилам Эдварда.
Пост охраны? Это уже проще. Хотя бы буду знать, куда бежать в случае чего.
– К вечеру получишь полный список правил, обязанностей и необходимой информации. Марлена передаст его тебе за ужином, к которому ты спустишь в восемь. К ней можешь обращаться по любым вопросам, касательно ребенка. Она уполномочена к ответу.
– Я поняла, – мысленно перебираю услышанное, проверяя, не забыла ли чего. Вроде нет.
– Завтра с утра спустишься в гостиную. Я познакомлю тебя с Джеромом.
Тревожное предчувствие комком сворачивается внизу живота. Не слишком приятное ощущение. Неужели я волнуюсь о том, как пройдет это знакомство? Переживаю, что, увидев мальчика, почувствую все то же, что и в первый раз? Не знаю. Пока я ещё ничего толком не знаю.
– Это все, – Каллен ставит блюдце с пустой чашкой на поднос. – Теперь доедай. Я всегда сдерживаю свое обещание.
Охотно верю. До этого момента я только убеждалась в том, что вы, мистер Каллен, человек-слово. Вспомнить хотя бы обещание в нашу первую встречу…
____________________
С нетерпением жду ваших отзывов!
========== Глава 13 – Призрак ночи ==========
Гостевая представляет собой светлую прямоугольную комнату с коричневым окном, занимающим половину боковой стены. Шторы так же имеются, но задергивать их не вижу смысла – Каллена нет. Он, кажется, пообещал, что не собирается более спать со мной. Должно быть, в ту ночь травмы были не такими уж «несерьезными»…
Время после завтрака, в которое я была предоставлена сама себе, дало повод поразмыслить о том, чем заняться. Первое, что пришло в голову – принять душ. Но в белоснежной уборной оказалась мраморная ванная, что было весьма кстати.
В ванне я не нежилась уже черт знает сколько.
Раздевшись, подсчитываю, что из одежды сохранилось только то, что было куплено Калленом после первой ночи. Двое чистых джинсов, одна свежая блузка и комплект нижнего белья. Все остальное давно пора постирать, но не думаю, что кто-то будет здесь этим заниматься.
На полке обнаруживается соль для ванн. Фиалковая. Прекрасно. За время, проведенное без Маркуса и Джеймса, роза уже успела мне осточертеть.
Горячая вода с приятными запахами действительно помогает расслабиться. И подумать.
Мысли, конечно, не самые радужные, но я уже давно не обладала стольким количеством времени и предельной трезвостью сознания.
Перебирая на ладони жемчужинки соли, начинаю с самой важной на данный момент темы.
Джером.
«Это мой сын и ему пять лет» – вот что сказал мой похититель. Тогда я удивилась, каким образом он может иметь сына. Несомненно, его родила одна из его любовниц (в нашу первую встречу он ясно дал понять, что не женат), но остается два вопроса: как он позволил ей это и почему воспитывает его сам?
Если не принимать во внимание саму сущность Эдварда, могу предположить, что ему просто катастрофически необходим был наследник (судя по всему, ему явно не двадцать лет). Ну а раз был необходим, значит, и воспитываться будет в его доме…
А как же мать? Её убили или отправили куда подальше? Не станет ли она связываться с Калленом ради ребенка? Думаю, я бы связалась. Если бы любила сына, конечно…
Впрочем, это не так важно. Прошлое мальчика, равно как и прошлое его отца – не мое дело.
На сегодняшний день я должна выступать в роли его няни, если можно так все это назвать. Если раньше эту должность исполняла Сероглазая, вполне понятно, почему он испуганно пятился от меня в тот день. Я тоже боюсь эту сумасшедшую…
А правила? Какие правила? До ужина с Марленой ещё как минимум часа четыре, а меня уже разбирает любопытство. Про распорядок все и так уже известно. А остальное? Много ли там пунктов и требований?
Не знаю.
Перед глазами неожиданно ясно встает картинка с изображением мальчика. Белокурого ангелочка (если судить по внешности) с перепуганными большими глазами. Какого они цвета? Почему я не помню такой простой детали?..
Внезапно ногу обжигает горячей водой. Поспешно отдергиваю её, вскрикивая и подаваясь назад. Больно ударяюсь спиной о мраморную стенку ванной.
Да это же я сама включила воду! Неосторожным движением привела в действие краны!..
Поспешно исправляю ситуацию, боязливо возвращаясь на прежнее место. Спина пульсирует, нога тоже.
Все это напоминает сознанию моменты из болезненной и до жути неприятной темы. Темы Джеймса.
О нем ничего не слышно (ещё бы…), но кошмарные воспоминания не отпускают. Ту неделю, что я пробыла с ним перед похищением, вообще невозможно выкинуть из головы.
Впервые открыто решаюсь подумать о том, что будет, если он найдет меня. Сдамся, естественно без боя, – защищать меня некому, а в одиночку противостоять Джеймсу занятие глупое.
Каллену, конечно, может не поздоровиться, хотя я не думаю, что мой муж способен причинить ему ощутимый вред.
Или даже не так.
Если я буду присматривать за его сыном, где гарантии, что в один прекрасный день Эдвард не сдаст меня на руки супругу, отправив, как старую лошадь, на бойню.
Я так сильно пыталась отгородиться от боли и ужаса, что теперь вдвойне тяжело представить свое будущее…
Будет больно? Разумеется.
Очень больно? Скорее всего.
Позволят ли мне вообще выходить на улицу? Маловероятно.
А новый клиент? Новые «игрушки» Джеймса? Определенно, если я попаду обратно к нему, все былое покажется раем…
Вздыхаю, отшвыривая мокрую соль подальше – незачем пугать себя раньше времени. Может, в кои-то веки фортуна улыбнется Белле, и возвращение к Джеймсу отложится? Хотя бы на год. Хотя бы на пару месяцев…
Ради такого я готова терпеть даже Каллена со всей его ненормальной свитой.
*
В комнате невероятно душно, несмотря на то, что за окном все ещё царит зима. Белая подушка крайне неудобна, запах порошка – удушающий. Под одеялом жарко, без него – не по себе. Безостановочно ворочаюсь с места на место, стараясь выбрать наиболее выгодную позицию для сна. Напрасно – его как нет, так и не было.
Маленькие электронные часы на комоде светятся зелеными цифрами, обозначающими теперешнее время. Два часа ночи, а я не сплю. И, похоже, вообще не буду.
Когда Эдвард говорил о Марлене – своей домоправительнице – я представляла все что угодно, но только не то, что в итоге увидела. В первом образе сознание рисовало строгую женщину с маской вместо лица и умением раздавать нужные и ненужные приказы. Во втором – старуху с седыми космами, возомнившую о себе гораздо больше нужного. В третьем представлялась, в крайнем случае, сумасшедшая вроде Сероглазой, с горящим взглядом, тощим телосложением и подрагивающими руками…
На деле же Марлена – изящная, добродушная, привлекательная женщина средних лет. На ней был фиолетовый брючный костюм и простые черные балетки, напоминавшие тапочки.
Она встретила меня, словно желанную гостью. Помню, я даже растерялась от такой любезности к себе. Боялась, чтобы она не оказалась мнимой, не давала себе расслабиться. Но, то ли сегодня в планы домоправительницы не входило открывать свое истинное лицо, то ли она на самом деле настолько приятная особа, но ничего отталкивающего я в ней не нашла. Даже не почувствовала.
Ужин прошел тихо и комфортно, несмотря на то, что ела только я. Марлена терпеливо ожидала, пока я закончу, попивая чай из большой синей чашки с надписью «Darling».
Когда тарелки опустели, женщина начала говорить. Она рассказывала буквально обо всем, что касается мальчика, точнее – его жизни. Мое любопытство было удовлетворенно. И даже больше.
Из наиболее важной информации удалось подметить то, что выходные ребенок проводит в обществе Каллена (чем я была немало удивлена).
Остальное время присматривать за ним предстоит мне.
Марлена объяснила значение слова «присматривать» в этом доме.
«Присматривать» – значит вовремя приводить Джерома на завтрак, обед и ужин, следить за состоянием его одежды и обуви, выводить на прогулку в сад (который, оказывается, тут тоже имеется). Больше похоже на содержание дорогой собачки, не правда ли?
Когда я поинтересовалась у женщины, следует ли с ним играть, та покачала головой и вежливо ответила, что это запрещено.
«Он уже взрослый мальчик, мисс Свон, – объяснила она. – И может играть сам».
В завершение вечера она вручила мне кипу бумаг, исписанных мелким почерком, на которых в краткой форме было изложено все то, о чем мы говорили. Прилагался ко всему и распорядок дня, который необходимо будет соблюдать за поминутной точностью.
Сейчас эти листки лежат в прикроватной тумбе. У меня не хватило сил прочесть их. Голова и так гудит от всей информации, местами являющейся по крайней мере, бредовой.
Половину запретов, созданных для мальчика, я просто не в состоянии понять (да и кто сможет?..). Например, почему он не может ничего касаться руками за пределами дома? Или почему книги, которые ему разрешено читать (их утверждает лично Каллен), должны в обязательном порядке быть без картинок? Ах да, и самый главный вопрос – какого черта ему запрещено есть шоколад? То, без чего дети в принципе не мыслят своей жизни?
Ударяю руками о постель, переворачиваясь на спину и всматриваясь в потолок. Мне нужно поспать. Нужно отвлечься от всей той ерунды, что происходит в этом безумном доме. С его безумными порядками. Если раньше были сомнения, что мой похититель сумасшедший, то теперь от них не осталось и следа.
Предпринимая последнюю попытку преградить путь ускользающему сну, начинаю обдумывать все выпуски программы «Вокруг света вместе с Джо» с Канала Путешествий. Горы Тибета, холода Арктики, страстные танцы Аргентины, полосатые зебры Кении, двухметровые верблюды Африки…
Приятные воспоминания действуют – тревожные домыслы о Джероме пропадают вместе с очертаниями материков, запреты и правила Каллена растворяются в кристальной чистой воде Красного моря, бесконечные слова Марлены заглушаются стадом антилоп, спешащих на водопой…
И вот, когда конец бессонницы совсем близок, когда Морфей уже готов открыть передо мной ворота своего царства, все рушится.
Едва отойдя от дремоты, не сразу понимаю, что происходит. Секунду наблюдаю раскрытую настежь дверь комнаты и пол у входа, на котором кто-то стоит, опираясь о косяк…
Окончательно в реальность возвращает громкий хлопок той самой закрывающейся двери. Вздрагиваю, почти подпрыгивая на постели.
Обведя взглядом комнату, понимаю, что в гостевой не одна.
Темное пятно внушительных размеров напротив моей кровати. У стены. Оно медленно опускается по ней, пока не достигает пола. Царившая здесь прежде тишина уступает место приглушенному рычанию и тяжелому дыханию. Точно такие же звуки издавали львы, когда воины одного из племен загнали их в ловушку и ранили. Кажется, это было в девятнадцатом выпуске. Джо пребывал в саваннах Африки…
Не решаюсь подойти к пятну – оно выглядит вовсе не безопасным, даже пугающим. Инстинктивно отодвигаюсь назад, вжимаясь спиной в спинку кровати.
В тот же момент пятно начинает говорить.
– Да поднимись ты, твою мать, с кровати!
Резко выдыхаю, услышав знакомый голос. Это… Эдвард?
Игнорировать приказы никогда не получалось. Особенно теперь, когда я балансирую на краю глубокой пропасти. Один шаг – и конец. Конец всему.
Делаю несколько несмелых шагов в сторону темного пятна. При ближайшем рассмотрении не остается сомнений, что это мой похититель. Только вот что он здесь делает? Сейчас?
– Мистер Каллен?.. – тщетно стараюсь понять хоть что-нибудь, приседая перед ним и тем самым оказываясь на одном уровне.
– Закрой рот и слушай, что я скажу, – рявкает он.
Обратившись во внимание и одновременно с этим пытаясь усмирить бешено стучащее в груди сердце, замолкаю.
На какой-то миг в комнате воцаряется полная тишина. Мужчина даже дышать перестает. Все возвращается на круги своя, лишь когда его правая рука со всей силы ударяет о пол. Наверняка в нем осталась вмятина…
– Тумба слева, – хрипит Эдвард – третья полка.
Беспомощно оглядываюсь, стараясь понять, о чем он.
– Шприц, твою мать, шприц! Принеси мне его!
Не отдавая себе полного отчета, что делаю, все же вскакиваю, кидаясь к прикроватным тумбам. Левая, да? Третья полка?
Руки дрожат, отчего ящик не поддается. Со всей силы тяну его на себя, сдирая кожу чертовой острой ручкой.
В темноте ничего не видно. Благо, вещей внутри не слишком много. Выуживаю из общей массы овальный предмет с поршнем. Это то, что нужно.
Таким же марафонским забегом возвращаюсь обратно к стене. За те пару секунд, что направляюсь туда, наивно надеюсь, что мой похититель исчезнет и все это окажется бредовым сном. Напрасно. Он все ещё там…
– Дай сюда, – Каллен выхватывает шприц из моих рук и одним стремительным движением всаживает себе в ногу. Без ваты, спирта, каких-либо расчетов… Он сумасшедший!
Поршень выжимается им так же быстро. Эдвард дергается, но лишних звуков не издает. Все снова тихо…
Запрокидывая голову, он вытаскивает иглу, отшвыривая в темный угол. Мужчина дышит часто, хрипло, сжимая и разжимая кулаки на полу.
Мое присутствие его не трогает. Он будто бы и вовсе не замечает меня.
Не могу понять, что происходит.
Это была наркота? Очередная доза, без которой он не может прожить? Почему в моей спальне?.. Неужели наркотики при наличии ребенка в доме не следует прятать? Любой ведь может открыть тумбу и…
Эдвард начинает судорожно хватать ртом воздух, что заставляет забыть о собственных догадках. Будет время их обдумать. Позже.
– Мистер Каллен, что с вами? – спрашиваю, потому что не вижу другого варианта. В конце концов, очередной труп видеть бы не хотелось.
– Я велел тебе заткнуться, – стиснув зубы, произносит он. Ответа я, похоже, не получу.
– Хотите, я позову Марлену? – поднимаюсь, лихорадочно глядя по сторонам. Дверь не так далеко, как кажется.
Убеждаю себя, что это хорошая идея. Домоправительница наверняка справится лучше меня. Может быть, она даже знает, в чем дело.
– Усядься, наконец, – рука мужчины резко дергает меня вниз, принуждая снова оказаться рядом с ним, на полу, – усядься и заткнись.
Мое дыхание становится самым громким звуком в комнате. Эдвард, как и в нашу первую ночь, дышит совсем тихо, едва слышно.
Прикладываю ладонь к шее, надеясь тем самым прекратить безумное биение сердца, где-то там, в горле. Совсем некстати тело начинает мелко дрожать.
