Текст книги "Россия и Европа"

Автор книги: Виктор Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 114 страниц)

Глава 5

Коляска с тремя путешественниками добралась, наконец, до конечного пункта назначения. Позади неделя пути по просёлкам, ночлеги в палатке, обучение управлению упряжкой и постоянное ожидание неприятностей. Для сыщика вполне привычная ситуация, а преподаватель Романов заметно исхудал и осунулся, несмотря на питание исключительно натуральными продуктами. Оперативник всё это время провёл плодотворно, привычно беседуя с пленником, вынужденным помогать своим конвоирам. Маккей ожидаемо оказался сволочью с довольно гибкой психикой. Капитан усердно грузил его своими намёками и открытыми предложениями, чтобы окончательно решить судьбу управляющего хозяйством Демидовых.

Пленник несомненно чувствовал, что его жизнь и судьба висит на волоске, который держит в руках именно Никита. Ему управляющий изо всех сил пытался демонстрировать свою преданность и пользу, не пытаясь прибегать к провокациям. Сыщик не упускал возможности добычи информации на редких остановках в населённых пунктах – деревушках и сёлах. Оставляя Маккея под присмотром Юры, сыщик брал на себя снабжение путников продуктами, во время покупок максимально собирая информацию. Как о предстоящем пути и окружающих деревнях, так и о привычках людей девятнадцатого века. Коммуникабельный оперативник не брезговал общением со всеми встречными: от детей, традиционно бежавших навстречу богатой коляске, до редких побирушек у церквей и старух на паперти.

Побывал и в обеих встреченных церквях, где купил два крестика – себе и другу, поставил свечки Георгию Победоносцу, покровителю офицеров, и Николаю Угоднику, любимцу всех путешественников. Уж это капитан знал с молодых лет, он вообще любил узнавать всё новое из любых источников. А работа в уголовном розыске показала, что даже самые неожиданные знания могут выстрелить неожиданно, с пользой для дела. Широкий кругозор помогал находить общий язык оперативнику с людьми практически любого круга общения. Жаль, дворян в Воткинске двадцать первого века не было, поэтому изучать этих людей, их интересы и поведение пришлось заочно, через беседы с попами, рассказы крестьян о барах и их привычках. Трижды удалось запастись газетами, пусть и старыми, которые много дали для общего понимания ситуации в стране.

Радовало, что на Урале изначально дворян было мало, не как в обеих столицах. Ещё уральские дворяне были скорее промышленниками, нежели помещиками. Прокормиться поместьями на малоплодородной и малолюдной уральской земле практически невозможно. Поэтому немногочисленные уральские дворяне были исключительно служивыми – офицеры, чиновники, промышленники. Такие богачи и самодуры, как наследники рода Демидовых и Строгановых оставались редкостью. Да и жили они фактически постоянно в Петербурге и Европе, оставляя всё на откуп управляющим. Вот те свирепствовали вовсю. Потому Никита и разговаривал постоянно с Маккеем, привычно задавая одни и те же вопросы в разной подаче, пытаясь проверить правдивость показаний пленника.

Хоть и видел сыщик ложь в словах своих собеседников, но не забывал, что обманывают люди по разным причинам, зачастую не пытаясь скрыть преступление или сам обман, а пытаясь обелить свои непорядочные действия или допущенную глупость, да просто влюблённость скрыть от незнакомого человека. Результатом всех разговоров с пленником стало взятие его на короткий поводок, а именно – конфискация всех его накоплений и денег графов Демидовых. Причём только предстоящая конфискация, в процессе которой вполне могли возникнуть эксцессы. Но Маккей, трусливая натура, сам боялся проявить хоть какое-то сопротивление своим конвоирам.

Не обошлось путешествие без нападений, куда деваться в наших краях? Даже если в двадцать первом веке на этой трассе фуры пропадали вместе с водителями? То в девятнадцатом веке сам бог велел проезжающих грабить. Так и получилось после крупного села Большая Соснова. Буквально за околицей едва не десяток оборванцев с топорами и вилами попытались остановить коляску. На облучке в это время сидел Никита, решивший освоить управление гужевым транспортом в совершенстве. Он и отреагировал на популярную фразу: «Стоять!» Правда, не так, как разбойники предполагали. Остановив коляску, оперативник принялся стрелять из револьвера. Сначала из одного, потом из второго. После пяти упавших бандитов, разбойники скрылись в лесу. Преследовать их и обыскивать убитых оборванцев смысла не было. Капитан невозмутимо взял вожжи и продолжил путь в сторону Перми, даже не пытаясь объехать пару трупов. Юра, по свойственной преподавателю задумчивости, просто не успел вытащить своё оружие. Маккей как обычно прижался и молчал, зато в дальнейшем пути демонстрировал своим поведением изрядное уважение к оперативнику, больше похожее на боязнь и преклонение. К счастью, оставшаяся дорога прошла спокойно, без конфликтов и ЧП.

Прибытие в пермское имение Демидовых прошло вполне штатно, даже ворота на территорию особняка оказались открытыми. Управляющий, однако, изменившись в лице, счёл нужным сообщить, что в имение приехал кто-то из графьёв. В принципе, оперативник планировал свои действия на подобный случай и, не подавая виду, велел знакомить «гостей» с хозяином. Изначальная легенда прикрытия не менялась – два мещанина-промышленника из Владивостока возвращались домой, побывав по делам Русской Дальневосточной кампании в Петербурге. Авторитет этой богатейшей кампании России, по мнению друзей, мог удержать местные власти от самоуправства. Тем более, что все их документы, по какому-то странному совпадению, были выписаны управляющим графов Демидовых. Не только две подорожных, от Владивостока до Петербурга и обратно, но и своеобразные охранные грамоты. То есть документы, подтверждающие причастность двух путешественников к РДК и тесные связи с промышленниками Демидовыми.

Более того, пронырливый Русанов умудрился получить в селе Большая Соснова справку, подтверждающую гибель всего имущества и документов обоих путешественников при переправе через реку Сиву, приток Камы. Не только подписал всё это тамошним полицмейстером, но и засвидетельствовал два документа (на каждого путника) местным церковным старостой и, естественно, батюшкой. Пришлось немного поделиться деньгами на благо церкви и борьбы с преступностью, но дело того стоило.

Поэтому, собственно, можно было расстаться с гостеприимным Маккеем на окраине Перми, если бы не тот факт, что управляющий знал, на какие имена выписаны все документы. Убивать этого жулика сыщик не хотел, лишняя кровь сильно портит не только карму, но и всю будущую жизнь. К тому же, два друга решили максимально изъять деньги из тайников управляющего в поместье, не забывая графские запасы. После чего хотели покинуть Пермь, предупредив Маккея о молчании, при котором через полгода его деньги будут возвращены, иначе любая попытка ареста или розыска полицией лишит управляющего накоплений за долгие годы службы. Более того, графы Демидовы получат письмо о прохиндействах Маккея за годы службы с перечислением всех доказательств и свидетелей.

Управляющему, после озвучивания подобной перспективы, оставалось лишь рвать на себе последние волосы, проклиная свою трусливую натуру, из-за которой выложил все козыри против себя. Как говорится, ничего нового под луной, простой шантаж за ваши деньги. К этому прилагался длинный список родственников Маккея и его имущество, которое будет непременно сожжено, а родня убита. Ибо попытка ареста сразу прекратит все «дружественные» отношения путешественников с пленником. Вот логичные основания для спокойного посещения особняка графов Демидовых. Само здание в псевдоклассическом стиле не произвело особого впечатления на друзей, неоднократно бывавших в Европе и объездивших всю центральную Россию. Как говорится, видали настоящие дворцы, на уровень которых особняк графов откровенно не тянул.

Во-первых, требовалось немедленно изъять все ценности управляющего, иначе тот просто позовёт охрану, поэтому самыми сложными были первые шаги в помещении. К счастью, в период отсутствия их сиятельств персонал в трёхэтажном здании площадью около двух тысяч квадратных метров содержался по минимуму. Два истопника, они же дворники по летнему времени, столько же конюхов и пять служанок-горничных. Ещё два повара и три охранника на первом этаже. Все слуги были удивлены отсутствием постоянного сопровождения и двум незнакомцам, под руку с Маккеем поднявшимся на второй этаж. Однако запуганная прислуга не пыталась задавать вопросы в первые полчаса, видя напуганного управляющего и контрастно улыбавшихся гостей. Именно столько потребовалось Никите и Юрию, чтобы провести Маккея в его комнаты, где были изъяты неплохие суммы из заначки в размере двадцати пяти тысяч рублей.

После чего все трое поднялись на третий господский этаж, где даже уборку делали исключительно под контролем управляющего, открывавшего двери комнат своими ключами. Печей на третьем этаже вообще не было, чтобы истопники не таскали грязь, в холодное время года тепло поступало от печей второго этажа. Однако, учитывая, что здание было кирпичным, протапливать приходилось круглый год, не говоря уже о кухонных печах первого этажа. Так что в особняке было довольно комфортно, дров не жалели. Ещё бы, с графских делянок привезённые крепостными крестьянами дрова становились практически бесплатными. Углём графы топить здание запретили, не по вкусу дурной запах.

Как пояснили слуги, в особняк приехали не сами графы, а молодой наследник, Акинфий Демидов, названный в честь великого предка. На время каникул в Петербургском университете наследник решил навестить друзей детства в Перми. И в настоящее время наносит визиты своим приятелям и дальним родственникам. Как в самой Перми, так и в окрестных имениях, потому вполне может задержаться в гостях до утра.

На третьем этаже Маккей почти добровольно открыл господский кабинет и спальню, откуда из тайников лично вытащил триста с лишним тысяч рублей ассигнациями и полсотни тысяч серебром. Тут жадничать сыщик не стал, вернул сто тысяч ассигнациями на место, десять тысяч серебром отдал самому управляющему, остальное передал Юрию. Себе капитан оставил сотню рублей серебром и десять тысяч в бумагах, а Маккея дарением части барских денег привязал к краже. И без того вороватый управляющий стал соучастником откровенной кражи графских денег. Подобные психологические выверты гарантировали молчание подельника. Тем более что Юрий сразу вышел в город со всеми деньгами. Где он будет ночевать, Маккей не знал. Это гарантировало сохранность украденных средств даже при захвате Никиты полицией. В том, что с прислугой в особняке капитан легко справится, оба рукопашника не сомневались. Была возможность убедиться, что малорослые и худощавые слуги не соперники.

Встретиться друзья договорились утром, на примеченном по пути перекрёстке, недалеко от постоялого двора, в котором собирался заночевать Юрий. Уж с этим преподаватель справится сам, он тоже получил опыт общения с аборигенами за неделю дороги. Задачей оперативника было изготовление ещё комплекта документов, подтверждённых уже графскими печатями, хранившимися в кабинете особняка. На сей раз Маккей их составит без указания имён и фамилий, которые собирался вписать сам сыщик. Как и дополнительные подорожные, где пункты следования также будут неизвестны управляющему. Как ни странно, именно это требование успокоило пройдоху Маккея, явно переживавшего за свою дальнейшую судьбу.

Не зная имён и фамилий своих пленителей, управляющий при всём желании не сможет их предать. Следовательно, убивать его не было необходимости. Повеселевший пленник приказал подать обед в свои покои, где оба мужчины пообедали. Чтобы затем снова подняться в кабинет хозяина особняка и провести там более двух часов за писаниной, весьма полезной для оперативника. Испорченные бумаги и черновики офицер лично сжёг в камине кабинета. Затем Никита подобрал себе запас обуви, одежды и нижнего белья из господского гардероба. Юрию с его нестандартными габаритами придётся всё шить на заказ. Но только после отъезда из Перми, запланированное на завтрашнее утро, к отходу поезда на Иркутск. Управляющий, естественно, об этом не был информирован и явно не сомневался о путешествии обоих друзей в столицу России. Так как за неделю об этом они пару раз, якобы случайно, проговаривались в присутствии своего пленника.

Увы, в план друзей ворвался случай, как обычно, непредвиденный. Вернулся студент Акинфий Демидов, в весьма расстроенных чувствах. Его подруга, из младшей ветви графов Строгановых, жившая в Перми, вышла замуж и уехала в Петербург. Естественно, двадцатилетний шалопай, планировавший с ней отдохнуть, был выбит из седла этой новостью. Видимо потому равнодушно поужинал с управляющим и его «другом», не удивляясь ничему. Ни тому, что мещанин Никита работает в Русской Дальневосточной кампании, откуда командирован по делам в Петербург, ни даже рассказу Маккея о нападении разбойников на тракте, от которых спас этот Никита. Хорошо, что по молодости лет парень не стал глушить обиду спиртным, а просто завалился спать.

После ужина оперативник ещё раз проинструктировал Маккея, фактически уже завербованного агента, добиваясь полного запоминания всех инструкций и способов связи. А также разработал легенду при возможном разоблачении этого жулика хозяевами. Хотя вероятность стремилась к нулю, воровал же управляющий до этого больше десяти лет и никто Демидовым не сообщил? После всех инструкций «друзья» отправились спать, в спальню Маккея, естественно. Оставлять этого прохиндея без присмотра даже на ночь сыщик опасался. Зачастую такие ворюги в порыве обиды сдают своих подельников даже во вред себе.

В советское время у оперативников БХСС (борьба с хищением социалистической собственности) даже поговорка существовала – воруют миллионы, а не поделят тысячу рублей и сразу донос пишут. Так оно и было, главной задачей оперативников БХСС было найти такого «несправедливо обойдённого при дележе украденного» в группе расхитителей. Он, как правило, и давал расклад по технологии хищений и воровских сделок. Оставалось дело техники – изъять ценности при обысках, закрепить хищение документально и получить разрешение прокурора на возбуждение уголовного дела. Последнее – самое трудное, поскольку опытные расхитители привязывали прокурора к себе через жену, детей и близких родственников. Даже не взятками, а снабжением дефицитом за половинную цену, а то и просто подарками.

Ну, это дела давно минувших дней, хотя человеческая глупость бессмертна. Потому и спал Никита в одной комнате с управляющим. Ладно ещё, не в одной кровати, нашлась кушетка у входа. На ней и подрёмывал оперативник, просыпаясь через каждые полчаса, чтобы проверить, всё ли в порядке. Спать урывками и вполглаза сыщик научился ещё в первые годы своей службы, когда приходилось сидеть в засаде по двое-трое суток, без всякой подмены, о которой любят говорить в кино. Иногда сидишь в заброшенном доме или стоге сена и знаешь, что впереди ещё активный день работы, да не один. Не очень хочется проявлять бдительность ночью, провалив при этом дневной поиск преступника. Вот и приходится спать урывками, но молодость берёт своё, четырёх-шести часов сна вполне хватает, чтобы днём ходить и работать в полную силу.

Видимо, Маккей чувствовал напряжение своего «друга», попыток бежать не было. Подъём капитан устроил рано, в половине шестого утра, когда повара уже шумели у себя в кухне. Завтракали пустой пшённой кашей, зато с «кофиём», как говорят аборигены. От предложения подать коляску оперативник отказался, проверил свои документы, оружие, приготовленные в дорогу колбасы с хлебом. Всё, можно идти, инструктировать Маккея капитан не стал. Если ума нет – не поможет, сразу побежит в околоток. А околоточный надзиратель вряд ли приходит на работу в шесть утра. Поэтому нужно спешить, на всякий случай.

Никита закинул котомку за спину, в руку взял полный саквояж и быстрым шагом направился в ворота, услужливо распахнутые дворником.

– Погодите, я с вами, – неожиданно раздался в утренней тишине громкий юношеский голос. С крылечка бегом, едва не срываясь, спускался Акинфий Демидов. В руках у него был дорожный баул, одежда соответствовала моменту. Практично и удобно, даже плащ успел парень накинуть, хоть и не застёгнул.

– Барин, да куда Вы! – едва не хором взвыли управляющий, дворник и конюх. – Давайте, коляску заложим.

– Некогда, я решил вернуться в Петербург, – командным голосом ответил молодой наследник. Чувствуется привычка руководить с детства.

– Давайте, я хоть до вокзала провожу, – испугался за парня управляющий.

– Ничего, я с господином Никитой доберусь. – Парень серьёзно взглянул в глаза оперативнику. – Вы наверняка на вокзал собрались?

– Да, с удовольствием провожу, – кивнул сыщик, останавливаясь в ожидании неожиданного попутчика.

– Барин, да он… – пытался что-то сказать Маккей, но вовремя сообразил заткнуться, не время и не место рассказывать правду.

Демидов уже не слушал его, дошёл до капитана и вместе с Никитой быстрым шагом направился в сторону вокзала. Благо накануне сыщик подробно выспросил дорогу до вокзала, даже маршрут нарисовал. Причём, не только у Маккея, но и поговорил с конюхом и одной из горничных. Поэтому уверенно ориентировался в утренней Перми. Метров через пятьсот их ожидаемо встретил преподаватель, явно ожидавший больше получаса.

– Знакомьтесь, это мой друг Юрий Иванов, тоже работает в Русской Дальневосточной кампании, а это наследник рода графов Демидовых – Акинфий, – представил своих попутчиков Никита, затрудняясь сообразить, какой титул у Акинфия при наличии живого отца – графа Демидова. Нет, капитан помнил, что у графа де-Ля-Фер сына звали виконтом. Но это было во Франции двести лет назад. Да и помнится, что граф выделял виконту де Бражелону какие-то владения. Как всё происходит в России начала девятнадцатого века, Никита уточнить не удосужился. К тому же, фантазёр Дюма мог и насчёт Франции придумать. Поэтому оперативник не стал рисковать и представил так неуклюже.

После скорого раскланивания все трое поспешили на железнодорожный вокзал. Идти было недалеко, вокзал находился почти в центре города, рядом с водокачкой, естественно. Поэтому был виден издалека, заблудиться было трудно. Вокзал порадовал кирпичной кладкой и почти привычной планировкой. Жаль, расписание поездов оказалось весьма кратким. В день через Пермь проходил один поезд на восток и один на запад, вот так. Никакого местного сообщения, естественно, не было. Радовало только одно – на восток поезд отправлялся в ближайшие полчаса. А поезд в Петербург был только к вечеру. И Никита решил рискнуть, представляя мотивацию Демидова для поездки. Оскорблённому студенту направление поездки наверняка не имеет значения.

– А что, господин студент, может, поедем на Дальний Восток, паровоз уже под парами? Вам, я полагаю, всё равно куда ехать. На Дальнем Востоке, по крайней мере, никого знакомых не встретите. Душой развеетесь, новых впечатлений получите. – Оперативник внимательно взглянул Акинфию в глаза, уловил застывший, задумчивый взгляд. Самое время немного надавить. – Вы же раньше не бывали там?

– Да, не бывал. Но, это как-то неудобно, – нерешительно бормотал Демидов.

– Почему неудобно? К началу занятий вернуться успеете в Питер. Или Вы в деньгах стеснены? Так у нас с другом хватит на троих, – давил капитан, чувствуя приближение нужного решения. Решил добавить альтернативу для контраста. – А поезд в столицу пойдёт только к вечеру, коли желаете весь день ждать, возвращайтесь. А мы с другом точно поедем, воля Ваша.

– Возвращаться? Нет, поехали, – решился Акинфий, представив себе скучный день в доме. – И не волнуйтесь, денег у меня достаточно.

– Вот и отлично, постойте здесь с Юрием, я схожу за билетами до конечной станции. – Оперативник метнулся к кассе, благо никаких очередей не имелось. Правда, кассир оказался мужчиной, так это издержки девятнадцатого века. Что интересно, ни подорожную, ни документы кассир не потребовал. Уточнил, в какой класс билеты.

– Естественно, в первый класс, или есть выше? – не задумываясь сказал капитан, не собираясь ехать в общем вагоне три недели.

– Выше первого класса пока не придумали, – улыбнулся кассир и быстро оформил три билета. – Пожалуйста. Через четверть часа отправление, поспешите.

Билеты больше походили на пригласительные, но с нумерацией вагона и мест, которые оказались рядом. Это радовало, отпускать невольного попутчика из-под контроля сыщик не собирался. Тем более в его нынешнем состоянии. Как говорится – мы в ответе за тех, кого приручили. Да и при любой проверке присутствие наследника графов Демидовых будет неплохим прикрытием.

Направляясь на посадку, Никита обратил внимание, что в вокзальном ресторане обедают три десятка мужчин, это в шесть утра? Потом вспомнил, что вагонов-ресторанов в этом веке не было, пассажиры обедали на крупных стоянках, где и туалеты посещали.

– Юра, надо закупиться питьём, еды у нас хватит, а титаны в вагонах наверняка отсутствуют, – негромко сообщил капитан другу. – Вы садитесь, я пробегу по перрону, посмотрю что-нибудь, буквально на пять минут.

– Хорошо, – невозмутимо Юрий Николаевич взял два билета и направился к вагону первого класса. В поездах с паровозами такие вагоны традиционно были в хвосте состава, чтобы угольная пыль из топки успевала рассеяться и не оседала на окна вагонов и самих пассажирах.

Никита быстрым шагом прошёл по перрону, где, несмотря на ранний час, торговали любыми продуктами: от солёных огурчиков и варёной картошки до копчёного сала и стерляди. Были тут и бутыли со свежим молоком, но сыщик выбрал две четверти топлёного молока – так меньше вероятность прокиснуть напитку. Потом подумал и прихватил ещё четверть домашнего кваса на пробу, два десятка варёных яиц, каравай свежего хлеба и свёрточек соли, на всякий случай.

Проводник без пререканий провёл оперативника на его место, купе оказались двухместными. Поэтому с Акинфием поехал Юрий, а Никита решил поселиться за стенкой, для подстраховки. С удобством устроившись в купе, где второго пассажира не было, сыщик дождался отправления поезда. Минут десять паровоз разгонял состав до небывалой в девятнадцатом веке скорости в тридцать-сорок километров в час. На глаз определить было сложно, никаких столбов вдоль дороги не было. Капитану надоело сидеть без толку, он решил прогуляться и проверить обстановку в вагоне.

Сначала он, естественно проверил первое, соседнее купе, где Юрий уже разговаривал с Акинфием. Убедившись, что педагог профессионально выспросит у молодого Демидова максимум информации, сыщик отправился дальше по вагону. Вагон оказался коротким, всего шесть двухместных купе. Судя по тому, что в последнем купе ехал всего один мужчина купеческого вида, этого вполне достаточно для перевозки желающих. Порадовал туалет почти привычного вида, с унитазом и рукомойником. Дверь в торце вагона была, но никакого переходного тамбура не было. За вагоном первого класса был прицеплён вагон явно грузовой или хозяйственный. Перейти туда на ходу, даже таком тихом, мало кто решился бы.

Оперативник вернулся к первому купе, за которым было такое же двухместное служебное купе для проводников. Хотя проводник был один, увязывал бельё в большой тюк. «Ого, нам бельё давать будут», – порадовался Никита, привычной для него услуге. Он проверил вторую торцевую дверь в вагоне, чтобы убедиться, там точно такая же картина. Переход из вагона на ходу сможет сделать лишь очень опытный гимнаст. Фактически они едут, как в подводной лодке с задраенными отсеками. В принципе, сыщика это вполне устраивало, при движении поезда можно расслабиться и ничего не опасаться. Осталось уточнить лишь некоторые детали, и Никита вернулся к проводнику.

– Уважаемый, я первый раз поездом еду, разрешите уточнить некоторые моменты, меня интересующие. – Уж наводить контакты с незнакомыми людьми оперативник умел вполне профессионально. Буквально получаса неторопливой беседы хватило, чтобы узнать все нужные для путешествия тонкости.

Во-первых, кипятка в вагоне нет и не будет, титана с водой нет. Хотя чистую воду у проводника можно получить, в его купе стояли четыре больших фляги с питьевой водой. На вид литров сорок-пятьдесят. В туалете вода доливается на стоянках отдельно, из той же водокачки, что и паровоз заправляет. В случае холодов и для зимнего периода в обоих концах вагона имеются чугунные печки типа буржуек, с выводом отдельных труб наружу, и определённый запас дров и каменного угля. Для связи с начальством и паровозом через все вагоны протянут телефонный провод.

«Однако что, уже телефоны изобрели? – был обескуражен Русанов. Нет, он не знал дату изобретения телефона, но думал на более поздние времена. – Хотя, всё может быть, судя по тому, что в этом мире есть паровозы, револьверы, могли и телефон изобрести раньше нашего».

Расписание остановок проводник отдал пассажиру в руки, стоянки для набора воды и топлива предусматривались через каждые триста вёрст. Отдельно были короткие стоянки на вокзалах для приёма пищи пассажирами, не более получаса в привокзальном ресторане, через каждые пять часов пути. А набор воды с загрузкой угля обычно занимал около двух часов. Получалось за сутки поезд проходит максимум четыреста-пятьсот километров. И весь путь до последней станции Белый Камень займёт около двух недель.

– Какой Белый Камень, это где? – машинально вырвалось у сыщика, не помнившего по пути во Владивосток такой станции. – Сколько от него до Владивостока?

– До Владивостока чугунка идёт по правому берегу Амура, там свои поезда и надо будет переправляться через реку. Наш поезд от Белого Камня пойдёт обратно в Петербург. А перечень станций висит на стенке вагона, можете полюбоваться. – Показал рукой проводник. – Там же и путь дальше на восток указан, с расписанием поездов.

Пермь. Неприметный особняк.

– И куда они направились? – уточнил мужчина средних лет у своего визави, как близнец похожего. Такой же непримечательный, среднего роста и средней внешности, одетого простым обывателем, без характерных примет профессии. Разговор происходил в частном доме, неподалёку от железнодорожного вокзала.

– Поехали на поезде на Восток, билеты куплены до Белого Камня. Да, с ними Акинфий Демидов отправился, – гость негромко сообщал сведения хозяину дома.

– Наследник, что ли? – заинтересовался хозяин.

– Да, – коротко кивнул собеседник.

– Так, может они мошенники, облапошат парня и всё.

– Маловероятно, я их видел. Не уголовники, точно. Но никаких следов их появления в наших краях нет. Причём оба появились неподалёку от Черной скалы, как и тогда, в семидесятом году. Пока уточняем точное место их появления, прошу разрешения на работу с управляющим Демидовых. Именно с ним оба прибыли в Пермь.

– Разрешаю, в случае чего сошлёмся на розыск Акинфия для его защиты от мошенников. – Хозяин дома вернулся к столу, за которым сидел докладчик. Уселся в своё полукресло и отпил остывшего чаю. Задумался на минуту и добавил: – Я радирую нашим постам по всей линии чугунки, пусть присмотрят за ними. При любом исходе главное сохранить живым Демидова, а на контакт будем выходить в Иркутске, если раньше ничего не изменится. Хорошо бы проводника в вагон нашего поставить. Сможешь?

– Мой человек в Челябинске вполне способен, он и числится по линии РЖД.

– Радируй ему и даю разрешение на резервные фонды. На нашем направлении это пока единственный случай с появлением непонятных людей. Надо разобраться быстрее и конкретнее, пока они не сбежали с поезда.

– Сделаю.

Гость отставил выпитую кружку и быстро вышел из дома, работы предстояло много, время не ждёт.