Текст книги "Марш Обреченных. Финал"

Автор книги: Вадим Климовской

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 59 страниц)

Ничего, господа хорошие, она придумает, как их расшевелить.

– Не беспокойтесь, дорогой Невольч, я вне опасности, со мной Рерих и Лоа.

Юржан галантно улыбнулся, на физиономии в свете фонарей четко читались скука и нетерпение, он просто-напросто спешил от нее избавиться, интересно они здесь всегда планируют и сплетничают? Или сей дом служит им еще для плотских утех и развлечений?

Чепуха. Она приготовит для них воистину настоящие ощущения, пускай немного подождут.

– Всего хорошего, магистр!

– И вам того же, Илена, – уже через плечо, бросил он.

Ох, какие они занятые и жадные к поживе! Столько азарта к деньгам!

В сопровождении адъютанта Рериха и мейстера Лоа она спустилась с ухоженных террас резиденции и ступила в полумрак изысканных со вкусом выполненных алей и посадок молодых деревьев. Кусты и розарии. На отдельно растущих разлапистых деревцах, Илена заметила оригинальные чаши-подсвечники, разливающие по округе желто-бледные ореолы света. Аллеи, усыпанные мелкой, разноцветной галькой и отшлифованные выступы-бордюрчики по обе стороны извилистых лент. Целые лабиринты сада-парка. Вот куда уходят бюджетные деньги – на роскошь загородных вилл и резиденций. Пока они отстраивают замки и дворцы, в Лафиме царит голод и нищета. А им хоть бы что! Гуляя по паркам и садам, огороженным высоченными заборами и кольцами охраны, они ничем не обремены, кроме пополнения собственных карманов.

Что ж такое, неужели алчный к разврату Ламас не клюнул на ее мелкий флирт?

Они вроде бы вместе с младшим Фортом, Жонаком и Тальном собирались уходить ибо светлые умы и комбинаторы не желали любого постороннего внимания, дальнейшая судьба страны зависела от прихотей троицы. Тогда и она, Илена Лафимская, пожелала окончить совет и отправиться в имение покойного отца. Ее никто и не остановил, а наоборот, Юржан всеми усилиями спровадил на улицу и попрощался на лестнице. На этом визит в тайное логово "мародеров" можно считать завершенным.

Ламас Ешкан!

Она вспомнила, как он пожирал ее глазами, купался в бурных, неукротимых фантазиях, неужели он так быстро остыл?

– Сударыня Илена!

О милостивый Фодар! – она чуть не оступилась, услыхав позади окрик и торопливый шаг, вездесущий Рерих подставил ей для опоры руку. Благо темнота и блеклый свет подсвечников – сыграли ей на руку.

– Сударыня Илена, подождите! – он нагнал их у кипарисовых рощ. – Позвольте мне проводить вас до ворот?

Подставив бледное лицо луне и искусственному свету, она игриво и лукаво улыбнулась. Попался!

– Вас выпроводили вон, Ламас? Никакой культуры и этикета? О чем они там сплетничают, сударь? Как удачливее отхватить бюджет, так он и так в их руках, или уже планируют раздел центральных земель континента? В любом случае, это не для нас с вами, – захохотала она искренне молодому Ешкану.

Ламас пристыжено сконфузился, ему тяжело показывать свое бессилие перед отцом.

– Будет вам сударь, проводите меня к паланкину. – Смилостивилась Илена. Она протянула вельможе руку, позволяя кавалеру увести себя по темным аллеям парка. Рерих с Лоа расступились, почтительно кланяясь, а двое стражников вытянулись по струнке.

Некоторое время их неспешное шествие проходило в полном молчании, Ламас обдумывал и набирался отваги, а Рерих с Лоа почему-то медлили, и не спешили приводить их коварные планы в действие? Все чего-то ждали. Интересно чего?

– Вы осуждаете их, правда? – тихо и несколько неожиданно, наконец, возобновил беседу молодой чиновник.

Илена затаено запаниковала, теряясь в догадках, к чему это сынок Тревора ведет?

– Осуждаю, – просто согласилась она. А что ей было еще отвечать?

– После смерти вашего отца, страна впала в депрессию…

Ага, и вы ее подхватили, отлелеяли и отхаяли!

– Мой отец с… в общем с советом магистров пришел к временному правлению и взяли на себя обязанности навести порядок, но как оказалось в последствии, это не так-то просто сделать. Народ бунтует и не понимает ни одного нашего действия. Странники мятежничают…

Почему это он оправдывается? И своего батеньку и тех прохвостов выгораживает?

Они остановились под пышными кронами акаций, он смотрел ей в лицо, а она с пламенным огнем негодовала, смотрела в сторону, неясных контуров кущей и клумб. Отсветы резиденции прятались за верхушками деревьев. Илене показалось или она действительно слышала отзвуки развеселой музыки? О, комбинаторы гуляли во всю!

Ламас делал вид, что ничего не слышит, и трещал что-то о долге и патриотизме без умолку.

– …Мы едва утихомирили и разогнали под стенами Лафима шайки харзов три года назад. Вас тогда еще не было в стране…

Конечно, можно сколько угодно ссылаться на ее отсутствие, ведь это так просто, доказывать о том, чего на самом деле не было и чего на самом деле не существовало. Ламас прекрасно подражал своему отцу, умело и без устали вешал на уши ложь.

Неуловимая тень мелькнула призраком за спиною магистра, Илена чуть вздрогнула и обратила взгляд, Ламас продолжал вещать, медленно разворачиваясь… а вокруг уже творилось загадочное и интересное.

Мейстер Лоа подскочил к аристократу, изготовился и песчаной змеей налетел на молодого Ешкана. Из ладоней чародея сорвалась, извиваясь, молния и впилась в грудь ошарашенному парню, тот неловко подобрался, но энергетические разряды сбили его с ног и безжизненным комом свалили на брусчатку.

– Илена, подхватывайте же его! – приказал тихо Рерих, он был тут как тут, рядом и подбирал бесчувственное тело под руки. Голова Ламаса болталась по сторонам. А сердечко Илены скакало как бешеное, очумелое, норовя выпрыгнуть из грудной клетки. Фодар, что же мы наделали? А если?!

Она, холодея, душой и телом воззрилась на парочку стражников, мимо скучающих по бокам, безвольно глядевших на круговерть разворачивающихся в парке событий.

– Рерих а эти… эти…

– Они под гипнозом! В трансе. Лоа помоги мне! Илена, мы сейчас, ждите нас здесь и никуда не уходите!

Таща на себе Ламаса, Лоа и Рерих скрылись среди ветвистых акаций, продираясь напрямик к выходу из резиденции.

О всесильный Фодар, как бы они не наткнулись на охрану Невольча! И где это они спрятали карету или паланкин?

Стражники мирно скучали, безучастно таращась в одну точку. А не легче было просто прирезать его в саду и дать деру? Но нет, Рерих говорил и объяснял, что тонкость в игре – это постоянный контроль над ситуацией и железное алиби. Недоказуемая причастность к делам и вездесущность, позволяющая быть на шаг впереди, опережая своих противников. С чем-чем, а с этими доводами Илена не смогла поспорить, согласившись безоговорочно.

Шум справа – едва слышимый треск сухих веток и вот на дорожке неясный силуэт, Илена пригляделась и чуть не подавилась от ужаса: Ламас. Целехонький и невредимый. Шествовал ускоренным шагом прямо к ней. Она оступилась назад, боясь неминуемого разоблачения и обвинений. Крик помощи застрял в ее горле. Где же Лоа? Где верный Рерих? В глазах помутнело…

– Илена, что с вами? – отзвучал чуть разраженный сип Рериха.

Госпожа Лафимская напрягла зрение и подавилась от восхищения, вот это да! Перед нею стоял Рерих в одежде Ешкана, в темноте, словно две капли воды похожий на выскочку.

– А где?..

– В карете. С ним мейстер. Сейчас проведете меня через весь парк к выходу, там попрощаетесь. Я галантно поцелую вашу ручку, и мы договоримся о завтрашней встрече. На виду у слуг и охраны. Все остальные дружки Ламаса давно разъехались, поэтому нам никто не помешает. После чего я сяду в карету и уеду в Лозанский квартал, этот молодчик частенько там ошивается, – Рерих задумался на одну секунду, – Лоа отвезет вас и Ешкана к Фодарской арене, надеюсь, сударыня, вы не забыли, что у нас к вельможе есть неотложное дело?

Она сдавлено сглотнула, конечно же, не забыла, разве о таком можно забыть?

– Соберитесь Илена, вспомните, зачем и для чего мы все это делаем! Соберитесь, моя госпожа!

Рерих был неотступен и, Илена пожелала себе такого же оптимизма.

– Пойдемте!

Он потащил ее через парк, стражники плелись за ними, пробуждаясь от магического транса.

В какой-то момент деревья и кустарники, аккуратно подстриженные расступились, и они выступили на широкую площадку, ведущую к декоративным, узорчатым воротам. Охрана дожидалась их и стража прогуливалась неподалеку, с нетерпением ожидая возвращения господ. Сейчас их разоблачат! Сейчас они поднимут шум, увидев Рериха в одеждах Ламаса и тогда…

На ее безграничное удивление – им кланялись и смущено улыбались. Подмены никто не заметил. Она затаено трепетала, в любой момент, ожидая паники и тревоги, но Фодар сохранил ей жизнь и нервы.

Уже на ступенях кареты, она распорядилась отпустить паланкин в имение, а сама вскочила в салон экипажа, Рерих напоследок поймал ее за руку.

– Я скоро буду.

И скрылся с ее глаз.

Они отъехали от резиденции Юржана Невольча, на козлах кучер и мейстер Лоа, когда карета поворачивала на площадь и подпрыгивала на неровной брусчатке, с глубины салона, словно из-за ширмы, вывалилось полуголое тело, Илена с придушенным криком отмахнулась от него и только потом с ужасом разглядела, что заехала кулаком в скулу бесчувственному Ламасу.

Всю дорогу она придерживала поганца, чтобы тот снова и снова не сваливался ей на колени…

Мейстер Лоа и еще парочка прислужников, одетых с ног до головы в серые рясы с прорезными масками для глаз на уровне очей, мгновенно подхватили бессознательного Ламаса под ручки и потащили по лестницам, неприметного двухэтажного здания в недра его подвала. Это строение межевало с громадой Фодарского амфитеатра, но Лоа распорядился приткнуться именно здесь, подальше от городской стражи и внимания ночных гуляк. В его замысле Илена видела логику. С полуголым чиновником на руках и в сопровождении прислужников в рясах, они выглядели, откровенно говоря, подозрительно и странно, что, несомненно, повлекло за собою излишние проблемы. Тревор Ешкан и дяденька Тиберий Форт точно б ей этого не простили. Похитить любимого сыночка прямо в резиденции, под носом отца и всесильного дядюшки, это даже не скандал, это взрывная волна от мощного извержения вулкана. Больше всего она боялась кульминации, ее обтяживала одна мысль, что затевали безжалостные к своим врагам адъютант Рерих и мейстер Лоа? А еще, что будет, когда пропажа Ламаса Ешкана, наконец, откроется Верховному магистрату и поднимет на ноги всю страну? Какие же перевороты ожидали Лафим, в случае запуска механизма расплаты Лоа и Рериха на полную?

Она так боялась ответов. Она боялась, Фодар побери, что ее дожидалось в подвалах арены?

За сотню шагов по темным, пыльным коридорам, она видела черноту грубого, необтесанного камня и задушенные, чуть подпитанные влагой тоннели. Наверное, эти переходы строили тайно и в секрете от общественности, ну и конечно магистрата. Об этом говорили грубые стены и множественность разветвлений по дороге вниз. Илена довольно скоро потеряла ориентир в кромешном мраке, она сначала намерилась окликнуть мейстера Лоа, но обеспокоилась его тревожить, ибо он и еще двое "серых" несли бесчувственного Ламаса, а ведущий незнакомец в комбинезоне, что нес смоляной факел впереди всех, освещал дорогу всей четверке. Эскорт был занят, и чувствовалось растущее напряжение, не только она терзалась страхами и переживаниями.

Илена невольно прикинула, что они уже где-то под широкой улицей, направлялись к катакомбам амфитеатра, туда, где некогда в день Фодарской Воли она имела случай побывать и ознакомится с палаческими камерами. Сколько же прятала в себе столица Лафим? Сколько тайн хранилось и терялось в веках?

Столь неожиданно, как спуск, они вышли в четырехугольный, продолговатый каменный мешок – тюремная конторка. Грубый стол посреди площади и такие же грубые стульчики-чурбаны. Илена огляделась. Справа продолжение спуска в подземелья. Больше отсюда выхода нет, кроме пути назад.

Лоа и двое прислужников с ношей воспользовались стульями по назначению, взгромоздив на два чурбана охмуренного вельможу. Теперь он Илене казался жалким и беззащитным. Мейстер повернулся к ней.

– Подождите Рериха, он должен скоро вернуться и нас догнать.

Она послушно кивнула чародею.

"Серый" оставил в стене догорающий факел, а новый, распалив, взял для дальнейшего спуска. Снова забросили его светлость Ламаса Ешкана на плечи и в том же безмолвии отправились дальше в темноту. Илена осталась одна-одинехонька в затхлом и мрачном помещении, провалы коридоров зияли пропастями и королеве отверженного королевства мерещились страшилища и мерзкие ужасы. Панические сомнения и переживания опять захлестнули ее разум. Фодар подскажи, правильно ли они поступают, что вершат самосуд? Ответ не спешил звучать в ее голове, играясь чувствами и сознанием.

Тук!

Тук-тук-тук!

Она затаено прислушалась. Шаги!

Кто-то спешил по их следам? Переходя чуть ли не на бег, спеша догнать. Она собралась, готовясь к нападению или самообороне.

Шаги приблизились, отдавая дробью по каменным плитам и вот, наконец, мелькнула рассеянная тень с факелом в руках, из темноты выступил Рерих в одежонках Ламаса.

– Я думал вы внизу?.. Наблюдаете.

Она мелко вздрогнула: зачем это наблюдать? Мысли коснулись бесчувственного Ламаса. За ним, что ли наблюдать? Омерзение и догадка затопили ее грудь и забурлили через край.

Рерих молниеносно подскочил к ней и схватил за трясущиеся плечи.

– Успокойтесь! Возьмите себя в руки! Да успокойтесь же, сударыня! Помните, зачем и для чего мы все это делаем! Кроме вас больше за народ и за страну заступиться некому! Надежда только на вас! Знайте, они не образумятся! Не сбросят нитей власти и кукловодства ради социальных нужд и стабильности, они слишком много отдали, чтобы оказаться на самой вершине, слишком много терпели, чтобы терять все за раз. Единственная возможность все это прекратить – это, засучив рукава бороться. Бороться и возвращать былое время… а за такие привилегии стоит окунуться в реки крови и хаоса. Другого выхода мы не видим.

– Чем тогда мы будем отличаться от них?

– Хотя бы тем, что вы вернете страну в руки истинному правителю. Потомку династии Лафим, то есть себе. Вернете страну в руки законному государю, а не в клещи узурпаторов.

– Но неужели такой ценой?..

– Только так и никак по-другому! – железно отрезал Рерих.

Она таяла в его немилосердных глазах. И с четкостью понимала, в целом он прав. Их не остановить. Их попросту надо убрать с дороги.

– Идемте! Идемте, ваша милость. – Он сильнее подтолкнул ее в черный провал тоннеля.

И она сперва с неохотой, а потом, набираясь его отваги и решительности, сделала первые шаги в пустоту.

Они спускались под административными зданиями амфитеатра, Илена бегло вспоминала тот памятный день, когда возводили сие сооружение на благо страны и народа, и к какому поступку в итоге это привело. Очередной кошелек для Торговой палаты и магистрата. Сегодня Рерих с Лоа открыли ей путь наверх и сегодня же, она приняла их игру и сделала первые шаги во мрак казематов. Ламас. Ламас Ешкан в эту ночь возьмет на себя удар за все и всех!

Неустанный, монотонный гул сначала долетел до их слуха одним нескончаемым потоком. Но по мере того, как они приближались к заветному пыточному коридору, вереск обретал отчетливые и понятливые значения.

– Сукины сыны, вы ответите за все! Слышите ублюдки, это вам не пройдет с рук! Да вы хоть имеете представление кого вяжете? Ч-что?!. Что вы мрази делаете? Ах-х… выродки! Затраханные черви! Выкормыши мантикора! Развяжите меня! Развя… а-а-а-а-а-а-а-а! Твари! Тваааариии!!

Сердце Илены ушло в пятки. Это кричал Ламас: очнувшийся и пришедший в себя. Что с ним вытворяли Лоа и "серые" можно было только догадываться?

Под причитания и вопли они вошли в прихожую пыточной.

Разлепив от боли веки, Ламас сквозь пелену узрел вышеотмеченных гостей.

– Ч-что-о… ам-х-х… Илена?! Илееенаа! Илена!! Что происходит? Кто они, Фодар их сожри? Как они смеют меня связывать? Кто давал им права… нет… не-е-е-ет!! – завизжал Ламас, когда один из палачей в рясе спокойно подошел к нему и, не церемонясь, содрал остатки одежды.

Раз, взглянув на обнаженное тело Ламаса, Илена больше не смогла отвести от зрелища взгляда. Тело подтянутого человека. Голое, подчеркнутое легким рельефом мускул. Но самое интригующее то, что Ешкан был заточен: руки и ноги сильно скованы кандалами, а само туловище, размещено и подвешено на дыбе. Которую, с помощью цепей и рычагов "серые" молодцы, ловко управляли своим узником. Мейстер Лоа хлопотал у жаровни, раскаляя до красна угольки, а Рерих с Иленой прошли к центру камеры, и присели на краешки грубых стульев.

Прекратив верещать, Ламас неожиданно зашелся всхлипами и плачем.

Илена поражено взирала на него, открывая для себя новые, потаенные ощущения.

– Посмотрите Илена хорошенько, перед вами ваш враг. Сейчас он жалок и беззащитен, вспомните, каким он был до сего момента, и запомните сегодняшние реалии на будущее.

Рерих говорил твердо, что б слышали все и даже жертва.

Ламас заткнулся с той же быстротой, с какой начал истеричный рев и тупо уставясь на своих обидчиков, начал:

– В-вы!! Ах, в-вы!! Вы ответите мне за все! Да как вы смеете! Отец вас раздавит! Сотрет в порошок! Гады! Твааари! Мрааази! Отпустите меня сейчас же, слышите?

Илена вздрогнула, его обещания достигли ее ушей, и Ламас увидев ее реакцию, завел с новой силой.

– Стерва! Блядь! Шлюха! Ты со своим адъютантишкой и кудесником – трупы! Трупы, это вам ясно? И вы… вы… да-да-да вы! В масках уроды… снимите маски, мерзавцы! Сними…

Рерих слегка кивнул головой, "серые" завращали рычагами и цепи задребезжали в пазах. Тело вельможи резко содрогнулось, подалось вперед и что духу грохнулось на пол ламасовым носом об каменную плиту. Визг и хрип. Потекла кровь.

Илена выгнулась дугой. Какой ужас!

Лоа с обыденной неспешностью извлек из жаровни щипцы с раскаленным основанием и подошел к извивающемуся телу Ешкана, с непомерным удовольствием он сперва один, а затем второй крючок затушил на ягодицах Ламаса. Душераздирающий вопль сотряс стены. Илена едва не потеряла сознания, когда под раскаленным металлом зашкварчала плоть и поднялся удушливый паленый угар жареного мяса. Она не видела, что за клеймо поставил мейстер на гениталиях выскочки, но экзекуций и видовищ на сегодня ей уже предостаточно.

– Поднимите его!

Рычаги заработали. Завращались. Тело Ешкана понеслось вверх.

– Воды.

Один из серых исчез в боковом тоннеле и вернулся со жбаном. Со всего маху опрокинул на висящее в вертикальном положении тело холодную воду. Ламас запырхал, приходя в себя.

– Тва-а-ри… уб… ублю-у…

Расквашенное об пол личико кровоточило, Илена с омерзением увидела выбитые два передние зуба. Мда, действительно, чего не ожидала, так не ожидала, выходит, ее подопечные на многое способны. Умело работают.

– Ламас! Ламас, вы меня слышите? – воззвал серьезный как никогда Рерих.

Дрожащие веки Ешкана приподнялись, взор сфокусировался.

– Ч-что вы от… от ме-еня хоти…те?

– Вы знаете, почему здесь? Почему вас пытают?

Физиономия узника задрожала, он еще кривился от гнева и бессильной ярости.

– Вы мерт…вец Ре… Ре-рих… вы…

– Лоа, давай, повторим!

Илена едва не завизжала, вместе с Ешканом. Затрепетала сильней.

А Рерих и не думал униматься и останавливаться.

– Вы что же Ламас, думаете, своим видом можете кого-то напугать? Посмотрели бы вы на себя Ламас, на кого вы стали похожи… Зря кривитесь, сейчас вы пока можете видеть, а что будет, когда мы над вами полностью закончим? Думаете, после всего ряда операций, у вас останутся глаза? Думаете, вы сможете оценить шедевр нашей работы? Это как раз тот случай, когда потерпевшие остаются в полном проигрыше, понимаете? Видимо, нет, если продолжаете молчать и не верить. Лоа!

На сей раз цепи, бросили тело аристократа на спину, Илена отчетливо услышала, как затрещали у Ешкана позвоночник и лопатки. Удар креста пришелся на все кости. Бедняга заорал и задергался, извиваясь в цепях.

Мейстер Лоа лопаточкой наподдевал в жаровне угольков и расслаблено, не замечая творящего вокруг хаоса, скинул камешки на живот и грудь узнику. Мясо снова зашипело, а вельможа закрутился в кандалах. Камешки запрыгали по коже, обжигая и впиваясь в тело, распространяя по коридору густой угар. Один из красных язычков завертелся по груди и, подскочив неожиданно на подбородке, влетел Ешкану в распахнутый настежь рот, магистр подавился, засипел и вытаращено задергался, задыхаясь в кандалах. Корчась.

– О боги, Лоа воды! Воды!! – заорал Рерих.

Илена бледная и неживая глазела во всю ширь на царящий кошмар. Неужели не существует более гуманных методов? Должны же быть. Пускай Ламас для нее исключение, но с другими, разве можно так? Нет и еще раз – нет!

Повалил белесый пар прямо из глотки Ешкана.

– От него уже ничего не добьешься, – спокойно констатировал факт мейстер Лоа.

Рерих погладил щетинистый подбородок.

– В мешок его и в сточную канаву.

После чего сразу обернулся к окаменевшей сударыне.

– Приношу свои извинения, госпожа, кажется, мы немного перестарались. Отныне будем работать, более точно и квалифицировано. Вы согласны?

И тогда она взорвалась.

– Я больше не хочу это видеть! Не хочу видеть… никто не заслуживает на такие смерти! Даже они!

Рерих секунду молчал, придирчиво взирая в ее бунтующее личико, Лоа и "серые" каменными истуканами ждали команд. Чего-то ждало от своих палачей остывающее, безжизненное тело Ламаса, не выдержавшее пыток.

– Хорошо. Подумаем над другими способами убеждений!..

(Конец первой части)