Текст книги "Соколиная охота"

Автор книги: Роберт Линдон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 52 страниц)

XLI

Когда они подошли к условленному месту встречи в Витичеве, были уже сумерки. Валлон осмотрел его с середины русла реки. При вечернем свете обнесенное частоколом поселение выглядело каким-то угрюмым и производило неприятное впечатление. У пристани столпились десятки кораблей, некоторые из них были полузатоплены, а иные пребывали в процессе разборки. На двух небольших галерах, знавших лучшие времена, стояли шесть лошадей, по три на каждой. Невольники и солдаты Федора ожидали на берегу. В тусклом сумеречном свете лица рабов казались бледными, как саван. Федор помахал рукой. Кроме них на пристани были видны неясные фигуры еще четырех человек, собравшихся вокруг какого-то всадника.

– Геро, идем, – сказал Валлон.

Они вскарабкались по лестнице на пристань. Невольники были представителями удивительно белокожего народа, с волосами светлыми, как лен. Все они были детьми, самые старшие едва достигли юношеского возраста, а младшим было по четыре-пять лет. Они стайками сидели на корточках, обхватив плечи руками. Мучимые хриплым кашлем, эти малолетние невольники равнодушно смотрели на незнакомцев, в их взглядах не было ни любопытства, ни надежды. Солдаты проявляли едва ли меньшее безразличие. Они производили впечатление необтесанных новобранцев, одежда их была обтрепанной, оружие второсортным.

– И это солдаты? – с отвращением произнес Валлон. – Я думал, это товар на продажу.

– Добро пожаловать, – отозвался Федор, – прошу вас.

– Как у вас оказались эти дети? – спросил его Геро.

– Мои торговые представители купили их у родителей.

– Родители их продали?

Лицо Федора погрустнело.

– Прошлый год выдался неурожайным. Они бы голодали, если бы я не спас их.

– Они и сейчас выглядят заморенными.

Федор хлопнул ладонью по бедру.

– Если я стану их больше кормить, мои расходы превысят предполагаемые доходы.

Геро с отвращением скривил губы.

– Для чего их будут использовать?

– Будут ангелами.

– Ангелами?

– Разве они не похожи на них? Большая часть мальчиков будет евнухами при дворе императора. А девочки…

Купец округлил глаза и дернул плечами. Валлон наблюдал за людьми на дальнем конце причала.

– Кто этот всадник?

Федор сделал вид, будто до этой минуты не замечал наездника и его свиту.

– Ах да. Это очень важный господин из Киева.

– Что ему здесь нужно?

Работорговец помедлил с ответом.

– Он владелец кораблей.

– И рабов тоже, – сказал Валлон сицилийцу. – Нас надули. Скажи жирному плуту, чтобы начинали погрузку.

Федор пнул одного из солдат, и они начали загонять рабов на галеру. Купец взял Геро за руки и заглянул ему в глаза с сентиментальным участием.

– Я сочувствую тебе, друг мой. Твой командир – жестокий человек.

Оставив городок позади себя, они пошли вдоль берегов, проглядывающих во тьме двумя полосками потускневшего серебра. Они переночевали в лодках и проснулись уставшими. Трех дней отдыха оказалось недостаточно, чтобы восстановить силы, истощенные трехмесячным путешествием. И трех недель не было бы слишком много.

Еще до полудня они прошли приток – реку Трубеж, ведущую на восток в Переяславль [92]92
  Ныне Переяславль-Хмельницкий.


[Закрыть], последний город Киевской Руси. Ниже устья уже не было крупных поселений, только отдельные хутора, иногда встречающиеся среди песков и сосен. Вскоре закончились и они, и ночь за ночью проходили в тишине, царившей по берегам реки, а их костры были единственными огоньками в объятой ночной тьмой округе.

Мутный желтый поток нес их через степь. Причудливые каменные сооружения, служащие обителью отшельникам, покрывали западный берег. На плоском восточном берегу заросли камыша переходили в покрытую травой равнину, перемежающуюся песчаными дюнами. Русское государство не имело четко определенной южной границы, сообщил проводник. Она сдвигалась в зависимости от перемещения конных кочевников. Вэланд закупил два десятка голубей и цыплят для кормления кречетов. Ему пришлось начать использовать запас раньше, чем он предполагал, поскольку почти вся водная дичь улетела на юг. Сейчас он считал удачей, если ему удавалось подстрелить хотя бы пару птиц за день. Вернувшись однажды утром с пустыми руками, сокольник пошел к кречетам и вдруг остановился как вкопанный, ошарашенно уставившись на клетки, стоявшие на берегу. Валлон заметил его растерянность.

– Что случилось?

Вэланд подбежал к клеткам. Две из них стояли с приоткрытыми крышками. Он распахнул одну. Пусто. Заглянул в другую. Тоже пусто. Потрясенный, не веря глазам своим, он опустился на колени.

– Пропали, – пробормотал Вэланд и обернулся. – Два кречета пропали.

К ним быстро подходили остальные члены отряда.

– Ты уверен, что запирал клетки? – спросил его Валлон.

Сокольник молча уставился на него, и за него ответила Сиз:

– Конечно, мы запирали. Мы каждый вечер проверяем.

– А сегодня утром вы проверили?

– Мы еще затемно ушли на охоту.

Вэланд поднялся.

– Кто-то их выпустил ночью.

Взгляд сокольника остановился на Дрого с Фальком, его лицо исказилось.

– Это вы! – Он подбежал к ним. – Выих отпустили!

Дрого схватился за меч.

– Не надо меня винить за свою небрежность.

Сокольник, не обращая внимания на меч, накинулся было на Дрого, но Валлон оттащил его в сторону.

– Мы позже разберемся, кто виноват. Какие именно кречеты пропали?

Вэланд стоял, задыхаясь и в отчаянии озираясь по сторонам.

– Большой белый и один из птенцов, крикливый. – Он засмеялся от безысходности. – Дрого знал, как много значит для меня белый кречет, а еще он всегда жаловался на шум от того птенца.

– Мы можем что-нибудь сделать?

Вэланд бросил взгляд на противоположный берег реки, пытаясь сосредоточиться. Заросли камыша на другом берегу были пристанищем речных птиц. Поскольку кречеты голодны, то, вероятнее всего, они будут охотиться там. Но шансы отыскать их в лабиринте болот и затонов были близки к нулю. Сокольник посмотрел в сторону голой степи. Пыльный ветер налетал с юго-запада, скрывая в дымке горизонт. Он постарался взять себя в руки.

– Дрессированные соколы часто возвращаются в то место, где их выпустили. Я буду ждать неподалеку с живой приманкой. Пошлите всех, кого можно, в степь. Если заметят кречетов, пусть побыстрее скачут назад.

– Задействуем всех лошадей и пошлем пешие отряды вверх и вниз по реке.

– Если мы не найдем его к полудню, значит, он улетел из этих окрестностей.

Говоря «он», Вэланд имел в виду большого белого кречета. Птенец не знал свободы и был слишком слаб, чтобы выжить в дикой природе. Его либо унесло ветром на много миль, либо он упал где-нибудь в траву, став легкой добычей волка или шакала.

Вэланд и Сиз поскакали в степь, взяв с собой корзину с двумя живыми голубями. Они остановились примерно в миле от реки и наблюдали, как семь всадников разъезжаются в разные стороны. Вскоре наездники растворились в бескрайнем море трав, и они остались одни. Каждый раз, когда Вэланд думал о своей потере, у него все сжималось внутри.

После долгого мучительного ожидания вернулся первый викинг.

– Не встретил ни одного живого существа, – сообщил он.

Остальные всадники возвращались с теми же безотрадными новостями. Последним прискакал Валлон.

– Один раз во мне зародилась надежда, когда над головой пролетела большая птица. Но она была слишком темной для твоего кречета. Думаю, то был орел.

Сокольник взялся за поводья.

– Буду его искать.

– Сейчас он уже может быть в сотне миль отсюда. К тому же ты не знаешь, с какой он стороны реки. Даже если тебе каким-то чудом удастся найти птицу, ты не сможешь призвать ее вниз. Он не приучен лететь на приманку.

– Я поймал его, когда он был диким, правда ведь? Если я найду его, я заставлю его спуститься.

Валлон посмотрел вдаль.

– Степь бесконечна, горизонт убегает далеко вперед. Не позволяй ему увести себя от реки. Кочевники, похоже, были здесь не так уж давно. Я видел следы, оставленные их отарами, и наткнулся на место стоянки. Постарайся вернуться к вечеру. У нас все еще достаточно кречетов, чтобы удовлетворить требования эмира.

– Этого не случилось бы, если бы вы распрощались с Дрого в Новгороде.

– Оставь свои обвинения до того, как вернешься.

– Я поеду с тобой, – заявила Сиз.

Он собирался отказать ей в этом. Поиски кречета могли обернуться долгим и однообразно-утомительным делом.

– Возьми ее, – настоял Валлон. – А также прихвати меч. Эти края пустынны.

Они отправились. Вэланд поехал навстречу ветру. Сиз скакала рядом.

– Как ты узнаешь, где нужно искать?

У Вэланда была лишь одна слабая надежда. В Англии он много раз искал потерявшихся соколов и открыл кое-что такое, что резко противоречило привычным правилам, которых придерживался сокольник Ольбека. Этот ограниченный старик утверждал, что потерявшиеся соколы всегда летят по ветру. Такое утверждение могло быть справедливым лишь для больных птиц, но Вэланд приручал только крепких, со здоровой мускулатурой соколов, и, когда они терялись, он обычно находил их в наветренном направлении от того места, где они пропадали. И в этом есть здравый смысл. Сокол в хорошей физической форме и в охотничьем настроении летит против ветра, чтобы набрать высоту. Достигнув верхней точки, он кружится в потоке ветра, покрывая максимальные расстояния при минимальном расходе сил.

По пути Вэланд высматривал признаки близости кречета. Дома, в Англии, взлетающие в небо грачи часто выдавали присутствие сокола. Возмущенные крики ворон и сорок в ветвях деревьев обозначали место, где сокол уселся пожирать свою добычу. Здесь, в степи, таких знаков не было. Ничего, кроме бесконечно простирающихся трав, которые волновались на ветру, одиночного куста или низкорослого деревца. Как-то он случайно поднял зайца, и однажды они наткнулись на стадо газелей, умчавшихся, словно тень от облака. Им встретились всего несколько птиц, но ничего ценного их поведение сокольнику не сообщило. Стая журавлей запоздало устремилась на юг. Лунь рыскал над травами. Ворон дразнил их своим карканьем.

Глазами он прочесал сотни квадратных миль неба. Ветер вводил сокольника в заблуждение, заставляя его бросаться за воображаемым звоном колокольца кречета. Он следовал извилистым курсом, заезжая на каждую возвышенность, где размахивал приманкой и кричал, пока не сорвал голос. День клонился к вечеру, и слабая надежда отыскать кречета сменилась отупляющей уверенностью, что он никогда больше его не увидит. Подъехала Сиз, бледная от усталости.

– Уже смеркается, нам нужно возвращаться.

Вэланд оглянулся и понял, что не знает, где они находятся.

– Мы не доберемся до реки засветло. Будем продолжать искать, пока хоть что-то можно различить.

Земля уже почти не была видна под ногами, когда он остановился у впадины, чуть-чуть укрывающей от ветра. Он оставил там Сиз, а сам поднялся на холм, чтобы насобирать хвороста для костра.

Выйдя на его макушку, он увидел на расстоянии, но не очень далеко, костер другого степного странника. Кроме этого пламени во всем остальном мире не было ни огонька. Он оставил собранный хворост и пошел назад, к Сиз.

– Ничего не смог найти.

Они поели лепешек с холодным мясом, затем сокольник натянул на них одеяло и прижал к себе Сиз, чтобы было теплее. Она дрожала в его объятиях.

– Он улетел навсегда, правда?

– Да, насовсем.

– И что же мы будем делать?

Вэланд затрясся от злости.

– Я убью Дрого!

Сиз прижала его к себе покрепче.

– Пусть Валлон разбирается с ним.

Она помолчала в нерешительности.

– Я имела в виду, что будет с нами, если мы не доставим четырех кречетов?

Сокольник никогда не позволял себе об этом думать.

– Я не знаю.

Девушка заплакала.

– Но это же нечестно. После всех наших усилий, всего, через что мы прошли… нечестно.

Вэланд привлек ее ближе.

– Тише, – сказал он и поцеловал ее в лоб. – Мы по-прежнему есть друг у друга.

Еще долго после того, как Сиз уснула, Вэланд лежал, терзаясь мыслью о потере белого кречета, гадая, где он может быть, беспокоясь, не голоден ли он. Сокольник вообразил, как птица летит выше облаков на север, назад, в Арктику, сверяя путь со звездами.

Ночью ветер прекратился и тучи разошлись, обнажая небо, освещенное холодными звездами. Вэланд поднялся еще до рассвета и забрался на гребень холма. Костер по-прежнему горел к западу от них. Он вернулся к Сиз и растолкал подругу.

– Просыпайся, нам нужно уходить.

Она села, податливая в его объятиях, как сонный ребенок.

– К чему такая спешка?

– Мы по меньшей мере в двадцати милях от реки. Если мы не выедем прямо сейчас, нам не добраться туда до полудня.

Вэланд определил направление по звездам. Сереющее впереди небо свидетельствовало о том, что они двигаются по правильному курсу. Горизонт окрасился красным, и солнце наконец осветило замерзшую степь. Каждая былинка была покрыта льдистой глазурью, рассыпающейся в пыль от прикосновения. Вэланд внимательно осматривал небо и постоянно оглядывался.

Солнце уже поднялось, реки все еще не было видно, когда из-под копыт его лошади с испуганным криком выскочила птица. Он с трудом успокоил своего скакуна. Птица взмыла, трепеща крыльями, ее паника послужила сигналом к взлету еще сотням сородичей. Они были крупнее куропатки, с более длинными крыльями, дававшими им возможность рассекать воздух со скоростью пущенной стрелы и с необыкновенным свистящим звуком. Вэланд проводил взглядом улетающую стаю, затем перевел взгляд вверх с возродившейся надеждой. Если кречет в небе, то он может увидеть поднимающуюся стаю с расстояния многих миль и прилететь, чтобы посмотреть, что происходит. Он заметил сторону, куда они направились, и стал наблюдать, как они планируют на землю за отдаленным холмом. К нему подъехала Сиз.

– Что это за птицы?

– Какая-то разновидность дрофы.

Вэланд подождал. Небо по-прежнему было пустым. Он покачал головой и поехал дальше.

Сокольник уже почти достигнул вершины холма, когда высоко в небе мелькнула светлая точка, ту г же исчезнувшая. Он не сводил глаз с этого места и уже почти отчаялся, как вдруг она появилась вновь. Крохотный отблеск, чуть светлее, чем небесная холодная лазурь, на расстоянии, почти не доступном человеческому зрению.

– На что ты там смотришь?

Вэланд медленно спешился и показал рукой.

– Там вверху птица, очень высоко и в нескольких милях отсюда. Она кружится и видна только в некоторых точках небосвода…

Он остановился, сосредоточиваясь на исчезающем пятнышке.

– Увидела? Она к нам приближается.

Сиз уставилась в небесную синь.

– Ты думаешь, это он?

– Это хищная птица. Но вероятность того, что это белый кречет…

Птица продолжала описывать круги и с каждым следующим становилась все ближе и ближе. Когда она летела напротив солнца, Вэланд, прищурившись, потерял ее из виду и не смог снова найти.

– Пропала, – сказал он досадливо и хлопнул себя по бедру.

Сиз вытянула руку.

– Вон она!

Птица быстро скользила по воздуху в их направлении. Вэланд различил похожий на якорь силуэт, серебристое оперение.

– Это он! Давай голубей, быстрее!

Сиз непослушными пальцами принялась раскрывать клетку. Вэланд не спускал глаз с кречета. Он теперь кружил у них над головой на огромной высоте. Сокольник закричал и раскрутил вабило [93]93
  Вабило – пара птичьих крыльев, пришитых к куску кожи. Служит для приманивания ловчей птицы, имитируя добычу


[Закрыть]. Кречет не понял, что это такое, и не сменил курс, не снизил скорость. Он уже пролетел над ними и почти скрылся, но вдруг развернулся. Вэланд метнул на Сиз нетерпеливый взгляд.

– Долго будешь копаться?

– Вот, – пыхтя, сказала она и протянула ему голубя.

Вэланд схватил его, не отводя взгляда от кречета. Тот парил на расстоянии примерно полумили к западу, на высоте, наверное, в тысячу футов над землей.

– Ты думаешь, он знает, что это мы?

Напряжение сокольника разрядилось смехом.

– О да, он знает!

Дрожащими пальцами Вэланд нащупал в своей сумке для снаряжения тонкую веревку с двумя петлями на одном конце.

– Затяни их на лапках второго голубя.

– Что ты собираешься делать?

– Я подброшу одного голубя-, пока он еще будет слишком далеко, чтобы его поймать. Это привлечет его внимание, и он подлетит ближе. Затем я пущу привязанного голубя.

Кречет лениво кружился на одном месте, иногда повисая неподвижно в потоках воздуха, отсутствующего у поверхности земли.

Вэланд крикнул и вытянул руку с голубем, позволив ему хлопать крыльями. Вэланду не удавалось определить, насколько далеко от него кречет. Он опустил взгляд, чтобы вернуть себе ощущение расстояния, глубоко вздохнул и снова поднял глаза.

Важно было не ошибиться: отпусти он голубя слишком рано, и кречет не отреагирует на него, как на заведомо недосягаемую жертву. Если он подбросит его слишком поздно, хищник может схватить его и улететь.

Птица немного приблизилась, не меняя высоты. Она была примерно в четверти мили в стороне, когда Вэланд бросил голубя в противоположном направлении. Тот полетел прочь, а кречет стрелой метнулся в его сторону. Сокольник уже решил, что слишком промедлил. Взмахнув крыльями, кречет пролетел у него над головой, и ему пришлось прикрыть глаза ладонью от солнца, чтобы проследить за его полетом. Отдалившись на полмили, птица распахнула крылья и по дуге взмыла в небо, замерев в нем яркой звездой.

Сокольник протянул руку.

– Скорее, давай второго голубя!

– У меня не получается попасть в петли! – в отчаянии вскрикнула Сиз.

Вэланд услышал хлопанье крыльев и, развернувшись, с ужасом увидел, что второй голубь улетает непривязанным. Глянув вверх, он понял, что кречет даже не заметил приманку. Сиз подняла на него потрясенный взгляд.

– Не сердись, у меня замерзли руки, а голубь колотился и… Ах, Вэланд, прости, пожалуйста!

Сокольник был так уничтожен непоправимостью ее ошибки, что даже не разозлился. Словно во сне, он видел, как кречет вернулся и повис над ними в ожидании. Прекрасное положение. Вэланд бросил взгляд на восток.

– Еще не все потеряно! – крикнул он, бросаясь к лошади.

– Правда? – отозвалась Сиз.

Он вскочил в седло.

– Дрофы! Следуй за мной.

Вэланд поскакал к холму, за которым скрылись дрофы. Трудность заключалась в том, что в этой бесконечной плоской пустыне не было никаких надежных ориентиров. Отвернись в любую сторону от тщательно примеченного места, и оно растворится в окружающем пейзаже, когда ты вновь обернешься к нему.

Сокольник ехал, поглядывая на кречета. Он, казалось, следовал за ним, но полной уверенности в этом не было. Выехав на гребень холма, сокольник соскочил с коня и отдал поводья Сиз.

– Следи за кречетом. Не спускай с него глаз. Если он отлетит в сторону, сообщи мне.

Он осмотрел местность впереди, и сердце его екнуло. Плоская степь с травами по колено простиралась вдаль, насколько можно было охватить взглядом. Когда сокольник заехал в самую середину стаи, он понял, что даже если бы его конь наступил на одну из дроф, он мог бы проехать мимо них, так ничего и не заметив.

Вэланд пошел через травы. Когда он видел птиц в последний раз, они расставили крылья для посадки, но подобные птицы всегда садятся значительно дальше, чем ожидаешь, и потом еще бегут, чтобы обмануть хищников, наблюдающих из поднебесья. Он посмотрел вверх. Кречет описывал над головой маленькие круги, внимательно наблюдая за происходящим внизу. Его грозный силуэт заставлял дроф вжиматься в землю. Широко шагая, сокольник двинулся вперед, рыская взглядом во всех направлениях. Если бы только с ним сейчас был его пес…

Вэланд пустился бегом прочесывать округу в надежде поднять птиц. Поначалу он планомерно обходил каждый участок, но с течением времени его перемещения становились все более безнадежно-хаотичными. Сиз позвала его, и Вэланд увидел, что кречет набирает высоту и начинает смещаться в сторону. Стеная от отчаяния, он повалился на колени и стал всматриваться в траву с этой высоты. Каждый раз, когда он поднимал глаза в небо, кречет уходил все выше и дальше в сторону, уже почти невидимый.

Внезапно что-то мелькнуло в поле его зрения. Где-то слева. Сокольник присмотрелся внимательнее. Движение повторилось – дрофа вытянула голову вверх. Он, должно быть, зашел в самую середину стаи.

Вэланд взглянул в небо и не увидел там кречета. Как сокольник ни старался, так и не смог его различить. Он обернулся к Сиз и, показав вверх, развел руками. Она сделала такой же жест, сообщая, что кречет улетел.

Вэланд в отчаянии схватился за голову и шагнул влево, чуть не наступив на невидимую в траве дрофу. Она взлетела, и опять огромная стая с шумом поднялась в воздух. Сокольник смотрел, как они становятся все меньше по мере увеличения расстояния, и чуть не зарыдал.

Какое-то легкое беспокойство в воздухе вызвало холодок, пробежавший у него по затылку. Звук усиливался, тихий долгий вздох превратился в треск чего-то рвущегося так громко, словно небесный свод вдруг разошелся надвое. Вэланд поднял взгляд в ту секунду, когда кречет летел камнем вниз, рассекая пространство серебристой кометой. Он вышел из штопора прямо у него над головой, выравнивая направление падения для атаки. В одно мгновение дрофы были в четверти мили впереди него, в следующее он уже врезался в их стаю, и задние разлетелись от него во все стороны. Он не обращал на них внимания. Он наметил жертву в тот момент, когда она взлетала, и теперь ничто не могло сбить его с курса.

Сокольник был слишком далеко, чтобы услышать звук удара, когда кречет налетел на свою добычу. Она полетела вперед и, кувыркаясь и раскидывая за собой внутренности, повалилась на землю. Кречет отлетел больше чем на сотню футов, прежде чем спуститься к жертве.

Вэланд знаками приказал Сиз не подходить. Даже сейчас шансы вернуть кречета были ничтожно малы. Сокольник предполагал, что его добыча весит не больше пары фунтов – достаточно легкая, чтобы с ней улететь.

Он побежал вперед и, когда, как ему казалось, приблизился к месту, куда упала дрофа, замедлил шаг и дальше стал осторожно подкрадываться, тихо произнося какие-то бессмыслицы, призванные усыпить бдительность кречета. В высокой траве Вэланд его не видел, пока до него не осталось ярдов пятнадцать. Он оторвался от ощипывания добычи и остановил сокольника пристальным взглядом. Одно неудачное движение, и кречет улетит, а единожды испуганный, он уже не даст к себе приблизиться. Вэланд опустился на корточки и стал ждать, притворяясь, будто смотрит на что угодно, только не на птицу. Чем дольше кречет остается на своей жертве, тем выше шансы сокольника. Он ждал, пока кречет не усеял траву вокруг себя перьями дрофы, а затем улегся на бок и подполз к нему ближе. Тот продолжал выдирать перья, иногда бросая на Вэланда темный взгляд. Сокольник уже начал думать, что вот-вот осуществит то, что еще минуту назад казалось невозможным, как кречет прекратил свое занятие и уставился на что-то позади него. Он обернулся и не смог поверить своим глазам. Сиз шла к нему со своей лошадью.

– Уйди, – сказал он ей одними губами.

Она опустилась на корточки и так же беззвучно произнесла что-то, тыкая пальцем в сторону холма. У сокольника похолодело внутри. Это могло значить только одно. Сиз увидела кочевников, и если она заметила их, то и они заметили ее.

Теперь времени на осторожность не оставалось. Кречет закончил ощипывать дрофу и собирался разорвать ее грудь. Вэланд плавно, насколько это было возможно, пополз вперед. Он уже подобрался на расстояние вытянутой руки, когда птица вдруг тревожно вскрикнула и отклонилась назад. Вэланд схватил тушку дрофы. Кречет попытался оттянуть ее к себе, но не смог и отступил на пару футов. Сокольник поводил добычей из стороны в сторону.

– Ну давай, – упрашивал он птицу.

Она смотрела на него с подозрительностью дикого существа. Вскрикнула Сиз, испуганно взмахнув руками.

С бешено бьющимся сердцем Вэланд рванулся вперед, толкая к кречету дрофу. Тот не отреагировал. Сиз, отчаянно крича, продолжала звать его. Последняя попытка. Он придвинул дрофу еще ближе к кречету. Не сводя с сокольника глаз, он резко вытянул лапу и схватил добычу. Обножи мелькнули у Вэланда перед глазами. Он сомкнул пальцы на ремешке и поднял кречета вместе с его жертвой над землей. Птица кричала и била крыльями, свисая с кулака сокольника. Сиз увидела, что Вэланд поймал кречета, и бросилась к нему.

– Дай мне клетку!

Девушка сунула ему клетку, и он запихнул кречета в его плетеную темницу. Затем взлетел в седло.

– Сколько?

– Трое.

– Близко?

Девушка энергично закивала. Вэланд шлепнул ее лошадь по крупу и махнул рукой.

– Я тебя догоню.

Он прицепил клетку к седлу. Изнутри раздавались истошные вопли протеста. После столь грубого обращения птица уже никогда ему не доверится. Вэланд ударил коня по бокам пятками, отправляя в галоп, навстречу бьющему в лицо ветру. Он еще не проскакал и полумили, когда на холме позади него появились кочевники.

Сокольник подхлестнул коня, догоняя Сиз.

– Как далеко до реки? – крикнула она.

– Не знаю. Слишком далеко.

Даже если они доберутся туда раньше кочевников, их перемещения по степи были такими хаотичными, что они могут выйти к ней в нескольких милях от лагеря. Каждый раз, когда он оглядывался, степняки были ближе. Если так пойдет и дальше, они догонят их еще до того, как им удастся проскакать следующую милю. Они были более умелыми наездниками и скакали на более быстрых лошадях, и если хотя бы половина из того, что говорят об их искусстве стрельбы из лука правда, то у них с Сиз не было никакой возможности противостоять им на полном скаку.

– Нам нужно остановиться.

– Где?

Справа от них виднелся невысокий холм – курган с чахлым кустарником на вершине.

– Вон там.

Они забрались на пригорок под крики своих преследователей, улюлюкающих у них за спиной. Вэланд соскочил с коня и привязал его поводья к кусту. Сиз последовала его примеру. Сокольник снял лук с плеча и вытащил из колчана несколько стрел. Сиз нащупала свой лук. Между ними и кочевниками оставалось чуть больше фурлонга. Он пригнул девушку к земле.

– Не поднимайся.

Кочевники рассредоточились, один поскакал налево, другой – направо, третий продолжал наступать спереди. Двое из них были молоды, приблизительно тех же лет, что и Вэланд, или чуть постарше, третий – всего лишь подросток. Их дважды выгнутые луки, предназначенные для стрельбы из седла, были, вероятно, фута на два короче его собственного. Сокольник стал на колено позади своей лошади и сделал несколько глубоких вдохов. Скачущий пря-мо на них степняк держал поводья и лук со свободно вложенной стрелой в одной руке. Не обращая внимания на остальных двоих всадников, Вэланд натянул тетиву. Цель стремительно приближалась, и теперь он мог уже рассмотреть глаза неприятеля, его обветренные скулы. Он метил ему в живот. Кочевник бросил поводья и, схватив тетиву второй рукой, стал ее натягивать, подняв лук над головой. Затем он опустил его и стрельнул в тот миг, когда лошадь оторвалась от земли всеми четырьмя копытами. Вэланд выпустил стрелу почти в то же мгновение. Он услышал просвистевшую и ударившую стрелу, его конь заржал и встал на дыбы. Сперва сокольник подумал, что промахнулся, но потом кочевник наклонился влево и ухватился за руку, в которой держал лук. Еще одна стрела пронеслась у Вэланда над головой, и он увидел, что всадник слева уже собирается пустить следующую.

– Я попал в него, – сказал Вэланд. – Стрела, должно быть, прошла насквозь через его руку.

Раненый кочевник отступил назад, остальные подъехали к нему и сбились в кучу.

– Что они будут делать дальше?

Вэланд вытер губы.

– Они загнали нас в ловушку. В следующий раз они уже не будут действовать так опрометчиво.

Кочевники посовещались, и раненый ускакал на запад.

– Он отправился за подкреплением, – сказал сокольник.

Два оставшихся степняка отъехали на расстояние, не доступное для стрел Вэланда. Лошадь перестала биться и теперь стояла с мученическим смирением, стрела торчала из задней части ее туловища. Сокольник глянул на солнце. Уже за полдень. День будет подходить к концу, когда появится подкрепление, но ночь не принесет им передышки. Спереди простиралась плоская, как стол, степь. Сиз также осознавала безвыходность их положения.

– Мы не можем просто здесь лежать.

– Но именно это нам и придется делать. Сейчас самое лучшее оружие для нас – это терпение.

Они продолжали лежать в кустах, когда солнце начало клониться к горизонту. Он рассуждал так: хотя степняки славятся как великолепные лучники, способные убить гуся в полете, жизнь преподала ему значительно более суровые уроки, нежели его противникам. Они приобретали навыки в спортивных состязаниях и случайных стычках, в то время как его ежедневное выживание всецело зависело от точности стрельбы. Бездействие противоречит привычкам кочевников. Встретив двух неприятелей, одна из которых девушка, они, вероятно, ожидали насмешек своих соплеменников, когда те придут им на подмогу. Они начали осуществлять вылазки, стреляя с большого расстояния, а затем отступая. В раненую лошадь попала еще одна стрела, и она лежала, стеная, на боку.

Используя ее как прикрытие, Вэланд выпустил несколько стрел, посылая их по крутой дуге и намеренно целя намного ближе врагов. Сиз подползла к нему.

– В чем дело? Ты попадал и в более трудные цели с большего расстояния.

– Пока я не буду полностью уверен в точном попадании, я не хочу давать им понять, что я стреляю не хуже, чем они. Это только охладило бы их пыл. Пусть они станут самоувереннее и подойдут ближе. Пусть тратят попусту свои стрелы.

Кочевники ближе не подъезжали, пуская стрелы с расстояния примерно в двести ярдов. Вэланд ждал. У степняков не было мечей, и он не думал, что они решатся на ближний бой. Стрела воткнулась в землю в нескольких дюймах перед лицом Сиз.

– Вэланд, если мы в ближайшее время ничего не предпримем, то в конце концов будем иметь дело с целой толпой кочевников.

Сокольник снова посмотрел на положение солнца на небе. Как быстро оно садится в это время года! По его прикидкам степняки уже наполовину опустошили свои колчаны. Он наблюдал за западным горизонтом в ожидании появления всадников. Они не заставят себя долго ждать.

Он поднялся на ноги, держа лук над головой. Кочевники озадаченно уставились на него. Он жестом изобразил стрельбу из лука, ткнул себя в грудь, затем указал на противников. Сиз потянула его за ногу.

– Что ты делаешь?

– Вызываю их на поединок.

– А если они тебя убьют?

– Не убьют. Один из них еще мальчишка со слабой рукой. Другой – посредственный стрелок, хотя и мнит о себе обратное. Он, видимо, думает, что в сравнении с его луком мой – грубое неточное оружие.

Вэланд спустился с пригорка и пошел навстречу степнякам. Младший бросил боевой клич и подобрал поводья, готовясь кинуться в атаку, но его напарник остановил юного кочевника. Они наблюдали за сокольником, пока он сокращал между собой и ними расстояние. Когда осталось около трехсот ярдов, Вэланд остановился и раскинул руки в стороны, призывая их стрелять.

Старший понял, что его вызывают на состязание, и, казалось, сразу же уяснил правила. Он спешился и передал поводья младшему товарищу. Затем, сократив дистанцию еще ярдов на пятьдесят, степняк натянул тетиву и стрельнул без видимой попытки прицелиться. Стрела пролетела по низкой траектории и воткнулась в землю в сорока ярдах от Вэланда. Он потянулся за следующей стрелой и выстрелил бы во второй раз, но сокольник помотал головой, тыкая себе в грудь. Моя очередь.