Текст книги "Соколиная охота"

Автор книги: Роберт Линдон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 52 страниц)

Снорри встал за руль.

– Зачем вы взяли с собой его дружков? – спросил Радульф.

– Увидишь, – ответил ему Валлон.

Он внимательно осматривал берег с правого борта. Они прошли небольшую бухту. Франк обернулся и крикнул против ветра:

– Далеко еще?

– За следующим мысом.

Так и есть, обогнув мыс, они увидели корабль, стоящий на якоре в бухте. Снорри начал поворот судна.

– Я же обещал вам найти корабль.

– Руби трос, – отдал приказ Валлон, обращаясь к Радульфу. – Вэланд, готовься стать за руль.

Радульф забежал на корму и отсек трос, буксирующий лодку. На ее борту закричали, а Снорри, бросив рулевое весло, поспешил туда и вцепился в германца.

– Что вы делаете? – крикнул он, оборачиваясь и тараща на Валлона глаза. – Что вы делаете?

Франк сунул ему сверток с серебряными монетами.

– Здесь все, что тебе причитается.

Он подтолкнул Снорри к корме.

– Прыгай, пока твои приятели рядом и смогут тебя спасти.

– Прыгать со своего собственного корабля?

Гребцы на лодке вставляли весла в уключины.

– Если не поспешишь, ты утонешь.

Снорри взвесил сверток на ладони.

– Вы обещали мне сорок фунтов за корабль. Здесь нет и четверти этого.

– Сорок фунтов серебром утянут тебя на дно. Радульф, выбрось его за борт.

– Подождите! Я доведу вас до Исландии, как вы хотели.

Голос Снорри возвысился до крика, когда Радульф схватил его в свои медвежьи объятия и потащил к корме.

– Будь ты проклят! Будьте вы все прокляты!

Он продолжал изрыгать проклятия, когда германец поднял его и бросил в море. Он исчез, и Валлон уже подумал, что Снорри утонул, но потом его голова вынырнула из воды. На лодке стали грести в его сторону. «Буревестник» быстро уходил при попутном ветре, и Валлон не увидел, успели ли они подобрать Снорри. Радульф уставился на него свирепым взглядом.

– С тем же успехом вы могли бы его повесить. Удавить его на глазах начальника гавани было бы для нас не хуже, чем то, что вы только что сделали. Вышвырнуть его с корабля на глазах свидетелей… Почему вы не позволили мне перерезать ему глотку среди ночи?

– Не забывай, с кем ты разговариваешь, – бросил ему Валлон.

Острова постепенно окутывала сумрачная пелена. Ветер гудел в вантах и срывал с гребней серо-зеленых волн клочья пены.

– Назначаю тебя штурманом. Приготовь судно к шторму.

XXI

Скорость ветра приближалась к штормовой. Радульф распорядился привязать все, что не было закреплено. Геро и Ричарду было поручено упаковать глиняную посуду в солому. Гаррик с Вэландом снимались подготовкой лесоматериалов к буре. Бревна были сложены и расклинены досками между бимсами [58]58
  Бимсы – поперечные элементы конструкции корпуса судна.


[Закрыть], но Радульф опасался, что при сильном шторме они могут сдвинуться, и распорядился связать их тросами.

Находиться в трюме было страшно. Геро слышал, как скри-иела обшивка, как мачта стонала в своем гнезде. С каждым ударом волны он ожидал, что доски не выдержат и в пробоину хлынет морская вода. Выйдя из-под защиты Оркнейских островов, «Буревестник» теперь был захвачен высокими океанскими волнами Атлантики, раскачивающими судно в медленном тошнотворном ритме. Мачту уже не просто дергало, а крутило в бешеном танце.

Геро выполнил свое задание и вылез на палубу. Они неслись вперед при полном попутном ветре. Волны были такими высокими, что, когда судно опускалось между ними, ничего, кроме одного вала спереди и другого за кормой, видно не было. Волны, казалось, достигали высоты мачты «Буревестника». Геро пошел к рулю, размахивая руками в попытках удержать равновесие, а потом быстрой трусцой, придерживаясь за борт. Ветер настолько громко завывал в снастях, что ему пришлось кричать:

– Я не вижу земли! Мы ведь должны были двигаться от острова к острову, как по ступеням.

– Ветер меняется на южный. Не знаю, как далеко нас отнесло на восток от Оркни. Боюсь, что судно может выбросить на берег.

«Буревестник» снова упал в низину между двух гребней, ныряя в воду так, что до планширя оставалось не больше фута. Брызги дождем заливали палубу. Геро вцепился в ванты.

– Волны накроют нас.

– Нет, не накроют, – возразил ему Радульф, орудуя рулевым веслом. – Смотри, как плавно идет старушка, будто корова на коньках. Ничего не поделаешь, нужно просто пересидеть. Привяжи себя на всякий случай.

Геро упал на банку на корме рядом с Ричардом. Гаррик обвязал их веревками за пояс и прочно закрепил концы у борта. Ветер бешено свистел в снастях. От страха сжималось сердце в груди. Чтобы не свалиться, сицилиец ухватился руками за банку и пытался подстроиться под ритм качки. Каждый раз, когда палуба поднималась вверх, все его нутро опускалось вниз, а когда судно падало с гребня волны, подкатывало к горлу. Рядом, страдая от тошноты, скрючился Ричард. С наступлением темноты волн не стало видно, и пришлось угадывать, когда ударит очередная, чтобы покрепче ухватиться. Пальцы мертвой хваткой вцеплялись в доски. Очередной толчок сотряс судно, обдав их через борт такой холодной водой, что перехватило дыхание. Ричард крикнул Геро:

– Мы погибнем!

– Мне уже все равно.

Чья-то рука легла ему на плечо.

– Ричард? – позвал Валлон.

– Это Геро, Ричард рядом.

– Хорошо, парни. Как переносите все это?

– Ужасно.

– Крепитесь.

Хлопнув его по спине, Валлон удалился. Геро не представлял, как он переживет эту ночь. Казалось, что, кроме черноты и нескончаемого гула бури, налетающих волн и воющего ветра, в мире ничего не осталось. В конце концов слепая ярость природной стихии вогнала юношу в тупое оцепенение, благодаря которому его ум отгородился от изматывающего ужаса происходящего. Он уже в тысячный раз поднимал воспаленные глаза кверху в надежде различить тусклый свет начинающегося дня. Но из темноты проступали только гребни волн и лицо Ричарда, чуть более различимое, чем окружающая мгла. Наконец забрезжило утро.

Над головой все так же проносились черные тучи, но теперь их покров стал тоньше. Поднялось солнце, пронзая сумрак багровыми лучами. Геро помотал головой, разминая одеревеневшие мышцы шеи. Негнущимися пальцами он нащупал свою страховку. Он» стал, повалился назад на банку, затем, опираясь дрожащими руками на планширь, снова поднялся и посмотрел за борт на увенчанные белопенными плюмажами волны. Радульф по-прежнему стоял за рулем, стараясь держать судно под прямым углом к накатывающимся валам. Он все время оглядывался, следя за их направлением. Геро собрался уже двинуться вперед, когда Радульф в очередной раз бросил взгляд через плечо и что-то крикнул.

Геро поднял глаза. То, что он увидел, было настолько невероятным, что поначалу он подумал, что переутомленное сознание просто исказило окружающую реальность. Горизонт нависал над ним где-то вверху черно-зеленой стеной, только эта стена двигалась, и его сердце остановилось при мысли, что эта кошмарная волна беззвучно несется на них. На ее гребне кипела пена, сползая вперед. Ветер вдруг прекратился, и воцарилась оглушительная тишина. Вал на время отрезал «Буревестника» от ветра, спрятав его от бури. Геро бросился вниз и вцепился в банку как раз в тот миг, когда на него обрушилась вода. Она захватила корму судна и поднимала все выше и выше, пока Геро, глядя в ужасе вниз на корабль, не решил, что он неизбежно перевернется через нос. На миг, длившийся, казалось, целую вечность, «Буревестник» невесомо застыл на вершине гребня, затем вал прошел, и Геро скатился назад, когда судно соскользнуло в следующую за ним впадину. Радульф что-то прокричал, и Геро опять ухватился покрепче за банку, полагая, что новый вал снова готов их захлестнуть. Волна ударила в корму, заливая палубу, и, оторвав его от банки, швырнула через борт. Страховка больно дернула его за пояс, и он нахлебался воды.

Геро очутился в пузырящемся хаосе, не понимая, где верх, где низ. Он выскочил на поверхность и на мгновение увидел Вэланда с Гарриком, пытающихся выудить его за страховочный трос. Следующая волна накрыла его и утащила вглубь. В ушах грохотало море, потом он почувствовал, как веревка натянулась на его поясе, и его повлекло к свету. Вэланд подтащил его к борту, а Гаррик перевалил его, задыхающегося и кашляющего, на палубу. Озабоченное лицо Вэланда нависло над Геро.

– Ты цел?

Он не мог ничего произнести, было такое ощущение, будто его легкие выскоблили с песком. Вэланд взял его за подмышки и приподнял, чтобы он сел. Кормовая банка была пуста. Геро увидел обтрепанный конец веревки, валяющейся на палубе.

– Ричард!

– Он жив, – сказал ему Вэланд. – Волна смьща его в трюм. Все в порядке, но нас залило водой. Нужно ее выбирать, пока судно не накрыл следующий вал.

Геро кивнул, заходясь в новом приступе кашля. Вэланд поставил его на ноги. Он увидел стоящего в трюме Ричарда, оглушенного и растерянного; вода плескалась, доходя ему До бедер. Его поддерживал Гаррик, одновременно ограждая о г бочек с солью, свободно плававших по всему трюму. «Буревестник» осел на фут ниже, став тяжелым и неповоротливым. Валлон кинул Геро ведро.

– Вы с Ричардом будете на палубе.

Геро уставился на затопленный трюм. От их усилий пользы будет не больше, чем от попыток вычерпать ложкой озеро.

– Мы не потонем! – крикнул Радульф. – .Паже если наберем воды до планширя, лесоматериалы будут держать нас на плаву. А теперь за работу, пока нас не накрыл следующий вал.

Вэланд уже энергично взялся за дело, набирая ведра быстро, как только мог, и передавая их на палубу Сиз. Гарри к с Валлоном присоединились к нему. Геро, как автомат, принялся выполнять свою обязанность на палубе. Ветер ослаб, и в пелене туч появились бреши.

Они безостановочно работали все утро, но уровень воды понизился только на несколько дюймов. В конце концов Геро дошел до такого состояния, что уже не мог поднять ведро.

– Пока хватит, – сказал Валлон.

Они перекусили холодной пищей, сидя в промокшей одежде, и продолжили свои труды. Ветер утих до легкого дуновения с юга, и, хотя волны по-прежнему были очень высокими, опасность затопления через борт была уже не так высока. Радульф даже решился немного поднять парус для лучшей управляемости.

К вечеру они полностью вычерпали воду из трюма. Геро вылез, стеная от боли в руках. Воздух стал неподвижным. Вдоль горизонта протянулась огненно-красная полоса. Постепенно все небо покраснело, отбрасывая кровавые отблески на воду и окрашивая лица путешественников в малиновый оттенок. Потом свет потускнел и облака потемнели сначала до зеленовато-серого, а потом до черного цвета. На западе сияла Венера, Марс вспыхивал красным и зеленым. Появилась Полярная звезда. Они были одни в бескрайнем океане.

– Как ты думаешь, где мы? – стуча зубами, спросил сицилиец Радульфа.

Борода германца поседела от соли.

– Наверное, уже прошли Шотландские острова. Должны быть на Фарерах через два дня пути на северо-запад.

Геро взглянул на уходящие за корму волны.

– Полагаю, нас отнесло слишком далеко на север. Думаю, нам надо держать курс точно на запад.

Радульф задумался над сказанным.

– Ты уверен в этом?

– Нет.

– Пусть будет запад, – заключил Радульф.

Он навалился на рулевое весло, и «Буревестник» пошел по светящейся дорожке к закату.

Геро так переутомился, что проспал весь следующий день. Он проснулся от наступившей неподвижности. Над ним полоскался парус. Солнце уже опустилось за горизонт, и в этом месте висело золотистое облачко, постепенно потемневшее до розового цвета. Далеко над спокойной водной гладью блестящие черные хвостовые плавники китов поднимались из моря и вновь погружались, сопровождаемые беззвучными взрывами брызг. Геро взглянул на рулевого.

– Земли не видно?

Радульф покачал головой.

– Нет.

Ночь была такой тихой и спокойной, что небосвод без искажений отражался в зеркале моря. Следующий день был таким же ясным, но под чистым синим небом, которое не скрыло бы землю и на расстоянии в пятьдесят миль, путники не видели ничего, кроме стай косаток. Одиноко пролетевшая птица глупыш, как объяснил Радульф, была обитателем открытых морей и не несла весть о близком береге. Прошли еще два таких же дня, и стало понятно, что Фареры они минули стороной. «Буревестник» шел дальше, сначала на запад, а позже, теряя уверенность в правильности курса, они направились на север. Радульф организовал дозоры из членов экипажа, сменяясь на руле с Вэландом и Гарриком. Ближе к вечеру шестого дня пути Геро стоял на носу, неся дозорную службу в одиночестве.

Полный штиль остановил «Буревестник». О его борта хлюпали слабые волны. Все остальные спали. Гаррик в полудреме повис на рулевом весле. Валлон раскинулся на спине, прикрыв глаза рукой. Радульф спал с открытым ртом, привалившись спиной к фальшборту и вытянув ноги. Вэланд и Сиз лежали спина к спине, а пес пристроился рядом.

Геро смотрел в беспредельные просторы моря и неба, и у него возникло ощущение, что время исчезло и они плывут в вечности. Море имело странный вид: горизонт отодвинулся неправдоподобно далеко, приобретя выпуклую форму. А может, они уже пересекли границы известного мира и теперь находятся там, где не действуют привычные законы природы? Господин Косьма рассказывал ему, что под самой Полярной звездой, за северными ветрами лежит Гиперборея, земля настолько благодатная и щедрая, какую невозможно даже представить.

А потом он увидел землю. Высокое плоскогорье, разорванное равнинами с выветрившимися хребтами и высокими мысами, чередующимися в восточном направлении.

– Земля! Прямо по курсу земля!

Мгновенно стряхнув с себя дурман сновидений, путешественники терли глаза и собирались на носу.

– Несомненно, земля, – сказал Радульф.

– Сколько до нее идти? – спросил Валлон.

– Трудно сказать. Возможно, день пути при хорошем ветре.

Путники восторженно рассматривали желанный берег, показывая друг другу горы со снежными шапками, фьорды. Солнце клонилось к горизонту, окрашивая небо в отте іки розового и лазурного цветов. Остров вдруг зыбко задрожа; и сдвинулся с места. Валлон протер глаза.

– Что это?

– Он исчезает, – сказал Вэланд.

Геро ошеломленно ахнул, наблюдая, как тает его остров. Ричард вздохнул.

– Это было просто видение. Призрачный остров.

– Но вы ведь все его видели. Он был совершенно реален.

– Океан иногда обманывает глаза, – сказал Радульф. – Он показывает тебе то, что ты хочешь увидеть.

Геро едва не плакал.

– Почему же тогда я его не вижу сейчас?

Весь следующий день «Буревестник» бесцельно дрейфовал под солнцем, подернутым дымкой. Геро разыгрывал скучную партию в шатрандж с Ричардом, когда Радульф вдруг выкрикнул:

– У нас посетитель!

Все уставились на маленькую птичку, пристроившуюся на рее. Геро встал.

– С какой стороны она прилетела?

– Появилась из ниоткуда, – ответил Радульф. – Вэланд заметил, что пес смотрит на нее, как лиса на ворону из басни.

У птички была серая спина, черная головка и белый хвост.

– Я видел таких птиц на Сицилии, – сказал Геро. – Они, наверное, летом отлетают на север.

– Наблюдайте за ней, – сказал Валлон. – Заметьте направление, куда она полетит.

Но одинокий странник не спешил с ними расставаться. Птица почистила перья, распушила хвост и защебетала. Геро посматривал на нее время от времени, как вдруг она громко щелкнула и взлетела.

Геро смотрел ей вослед, пока маленькое пятнышко не слилось с серой еле различимой стайкой, летящей низко над водой.

– Радульф, поворачивай туда.

– Мне не на что ориентироваться.

Геро побежал на корму.

– Показывайте рукой, куда улетела птица, и не давайте течению разворачивать судно.

Он поспешил к своим вещам и достал из ларца таинственный прибор, указывающий стороны света. С величайшей осторожностью сицилиец водрузил его на банку. Стрелка, похожая на рыбку, покрутилась туда-сюда и остановилась, покачиваясь. Геро поднял глаза на остальных членов экипажа, все еще стоявших в неловких позах актеров-любителей.

– На север! – крикнул он. – Птица улетела строго на север.

– Идем следом за ней, – распорядился Валлон.

Радульф посмотрел на компас с недоверием.

– Ты веришь этой штуковине?

– Я испытывал ее, она всегда показывает на Полярную звезду.

Но в этот день все равно не было ветра, чтобы проверить прибор в деле. «Буревестник» крутился в разных направлениях, как упавший на воду лист. К наступлению темноты они так ничего и не выяснили, хотя масса водорослей, замеченная в воде, давала надежду на близость берега. Геро, согнувшись, сидел над компасом при свете лампы до тех пор, пока легкий ветерок не налетел с востока, отогнав облако и открыв Полярную звезду почти точно в том месте, куда указывала стрелка устройства.

Юноша прождал всю ночь, пока на восточной части горизонта не появилась тонкая полоска бледно-желтого света. Когда солнце поднялось, он увидел длинное низкое скопление облаков на севере.

– Должно быть, земля, – сказал Валлон.

– Дай бог, чтобы это было так, – ответил ему Радульф. – У нас почти не осталось пищи.

Они подошли ближе к предполагаемой земле. Появились чайки, садящиеся на воду в их кильватере.

– Лед, – произнес Радульф, показывая на холодное сияние вверху среди туманной пелены. – Дэвид говорил, что у южного побережья Исландии есть ледяная гора. Если мы там, где я думаю, то нам надо держать курс на запад. Мы подойдем к островам еще до конца дня.

Они обошли стороной закрытый о Злачной пеленой берег. Вэланд забрался на рею, чтобы высмотреть следующий ориентир, и к вечеру крикнул, что видит прямо по курсу острова. Один за одним они появлялись из марева моросящего дождя. Некоторые были похожи на приземистые крепости, один напоминал застывшего зеленого кита, другой представлял собой негостеприимное нагромождение шлака и курился дымком по краям.

Под мелким моросящим дождем они подошли к самому большому из островов, продвигаясь под массивными скалами с зацепившимися за их уступы облачками, похожими на клочья ваты. Прибой врывался в гроты и пещеры. «Буревестник» обогнул высокий, поросший травой мыс, и они направились в бухту, окруженную разбросанными в беспорядке холмами. Эти холмы, казалось, закрывали выход, когда путники смотрели на них из гавани. Отдаленный шум прибоя стал почти неслышим за криками птиц, гнездящихся на скалах, которые обрамляли бухту. Перед носом корабля со свистом проносились тупики, а из воды высоко высовывались тюлени, чтобы посмотреть, кто нарушает их покой. С вершин доносилось слабое овечье блеяние. Радульф подвел корабль к оконечности залива и опустил якорь. Члены экипажа выпрыгнули на мелководье и вброд добрались до пляжа, покрытого блестящим черным песком. Геро, шатаясь, пересек пляж и, раскинув руки, упал, уткнувшись лицом в душистую траву.

Проснувшись поутру, путешественники обнаружили себя окруженными делегацией склонившихся над ними дикого вида аборигенов, будто бы застывших в размышлении, поприветствовать пришельцев или съесть их. Радульф начал переговоры. Острова эти именуются Вестманнскими, так их назвали ирландские невольники, бежавшие сюда два столетия назад от своего хозяина-норвежца. Нынешнее население, а это менее восьмидесяти человек, помимо рыбной ловли и охоты на птиц, промышляют торговлей с кораблями, случайно проходящими через острова, и грабежом потерпевших крушение. На дюжину гвоздей и кусок соли Радульф выменял бараний бок и с полдюжины тупиков, отловленных этим утром на своих гнездах.

Путники провели в бухте два дня, отдыхая, отсыпаясь, отъедаясь и просто разглядывая ее противоположный берег. Здесь царила торжественная тишина, и в последующие месяцы и годы, когда у Геро становилось тяжело на сердце, воспоминания об этой укромной гавани возвращали ему душевный покой. Нет, он бы не хотел прожить здесь всю жизнь, но, пройдя свой земной путь до конца, он был бы рад здесь упокоиться.

Они отправились дальше, получив подробные лоции. Через два дня пути «Буревестник» достиг юго-западного полуострова Исландии. Отсюда они сменили курс на северо-восточный, следуя вдоль необитаемого побережья, покрытого пеплом и лавой. Кроваво-красное солнце уже опускалось в море за кормой, когда Вэланд крикнул, что видит поселение в Дымящейся бухте [59]59
  Так с исландского переводится слово Рейкьявик.


[Закрыть]. Ричард схватил Геро за оба плеча и так затряс, что тот застучал зубами.

– Мы добрались!

Пока корабль входил в гавань, Геро разочарованно разглядывал открывшийся вид. Он, конечно, не ожидал увидеть оживленный мегаполис или хотя бы сколько-нибудь крупный город, но все же надеялся на нечто большее, чем кучка домиков, которую и деревней-то не назовешь. Его взгляд, скользнув чуть дальше, туда, где располагались несколько крестьянских хозяйств, вновь вернулся к каменной пристани с двумя пришвартованными к ней кноррами, наличие которых свидетельствовало о том, что Рейкьявик все же имеет какие-то связи с цивилизованным миром.

Пока они подходили к причалу, Ричард сообщил, что сегодня двадцать первое или двадцать второе мая. Со дня их побега из Англии прошло уже более месяца.