Текст книги "Соколиная охота"

Автор книги: Роберт Линдон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 52 страниц)

XVIII

Кренясь под восточным ветром, «Буревестник» шел на север примерно в десяти милях от береговой линии. День близился к вечеру. Сквозь облака веером пробивались золотистые лучи. Геро сверял направление ветра с их курсом по флюгеру, установленному на корме. Он перевел взгляд на тонкую черную полоску на западе.

– Твой ход, – сказал ему Ричард.

Геро вновь обратил внимание на игру в шатрандж [42]42
  Шатрандж – предшественник игры в шахматы.


[Закрыть]. Он двинул пешку.

– Будет хорошо, если мы дойдем до Шотландии, не приставая к берегу.

Валлон решил оставаться в море, пока они не выйдут за пределы территории, подконтрольной нормандцам. Дрого наверняка разослал сообщения об их преступлениях в гарнизоны всех прибрежных городов. Вероятно, все порты, где они могли бы причалить, были под наблюдением и все команды рыболовецких судов получили распоряжение докладывать обо всех признаках или слухах, касающихся их перемещения.

Ричард уставился на Геро непонимающим взглядом.

– Мы не можем идти к ветру под углом меньше сорока градусов, – пояснил он, для наглядности изображая угол руками. – И сейчас мы уже приблизились к этому пределу. Если ветер переменится на восточный, нас прибьет к берегу.

– До Шотландии осталось всего три дня пути, – сказал Ричард и двинул своего коня. – Твой ход.

Геро начертил на доске поле восемь на восемь клеток, а в качестве фигур приспособил гальку разной величины и цвета. Ричард играл только третью партию в своей жизни, но он оказался хорошим учеником. Первые две он проиграл, однако в этой уже смог добиться преимущества в две пешки. Геро понял, что нужно сосредоточиться на игре. Он проанализировал положение и сделал ход ладьей, угрожая ферзю Ричарда.

Пока Ричард обдумывал следующий ход, Геро принялся разглядывать новобранцев в их команде.

– Как ты думаешь, эти парни сработаются с нами?

Ричард посмотрел через плечо. Гаррик, облокотившись о планширь, разговаривал с Сиз. Она что-то рассказывала, помогая себе жестами, и хромоногий хохотал, в ответ вычерчивая в воздухе какие-то фигуры.

– Старина Гаррик – парень что надо, – сказал Ричард.

Геро улыбнулся.

– А каков аппетит! Если он и дальше будет столько есть, у нас закончится провиант еще по дороге в Шотландию.

Ричард протянул руку над доской.

– А вот про Бранта ничего хорошего сказать не могу. Грубый мужлан.

У Геро он тоже не вызывал симпатий. Как раз в эту секунду тот переговаривался и хихикал со Снорри на кормовой палубе.

– Лишь бы справлялся со своими обязанностями.

– Он заглядывается на Сиз.

– Правда?

– Я видел, как он строил ей глазки вчера за ужином.

– Надеюсь, Валлон этого не заметил.

– Конечно, заметил. Валлон все замечает.

Ричард сделал ход слоном, забрав еще одну пешку у Геро, который тут же забыл про Бранта, пытаясь спасти положение. Поколебавшись, он взялся за коня. Не раздумывая, Ричард двинул ладью вверх доски.

– Шах.

Геро забормотал себе что-то под нос. Потянулся к королю, потом отдернул руку, опять потянулся.

– Это тебе не поможет, – заявил Ричард.

– Он прав, – сказал Валлон, присаживаясь рядом на корточки. – Если он сюда пойдет конем, а потом с юда двинет слона, то поставит тебе мат.

– Вы думаете?

– Совершенно точно.

Геро толкнул своего короля и с досадой откинулся назад.

– Это все эти дурацкие камни! Не могу отличить одну фигуру от другой. Я подобрал их только для примера, чтобы научить Ричарда правилам. Больше не буду играть, пока Радульф не вырежет нам настоящие фигуры.

Франк посмотрел на него с укором, затем обнял обоих друзей за плечи.

– Хочу просить вас об одолжении. Теперь, когда путешествие началось, пришло время поставить наши дела на серьезную основу. Нам нужен казначей, который будет управлять нашими финансами.

– Я могу вести счета, – сказал Геро.

Валлон сжал его плечо.

– Я вот подумал, а почему бы Ричарду не взяться за это дело? Ты говорил, что он хорошо соображает в математике.

Геро охотно согласился.

– Да, он сможет. Он даже понимает смысл нуля.

Губы Валлона растянулись в мучительной улыбке. Когда они путешествовали по Франции, Геро потратил много сил, пытаясь убедить Валлона в магических свойствах нуля. Но франк так и не смог уяснить значение числа, которое являет собой отсутствие чего бы то ни было.

– Все, что нам нужно, – это учет наших финансовых операций. Сколько мы потратили, заработали и должны, ежедневный отчет. Как думаешь, Ричард, тебе по плечу такое дело?

Ричард зарделся от удовольствия.

– Я постараюсь не подвести.

До сих пор Валлон не замечал у него наличия каких-либо способностей.

– Вот и прекрасно, – подытожил франк, поднимаясь на ноги. – И вот еще что. У нас недостаток в людях, владеющих английским языком. Французскую речь мы не услышим теперь многие месяцы. Если мы собираемся торговать со скандинавами, нам нужно знать их язык. Вэланд согласился учить нас.

– Вэланд?

– Больше никто не может. К тому же это будет отвлекать его от мыслей о девушке.

Геро и Ричард обменялись взглядами. После той сцены, что произошла в день высадки Вэланда с Радульфом на берег, установилось негласное правило не упоминать имя Сиз.

– Вы решили оставить ее на корабле? – спросил Геро.

– Ей нельзя отказать в старании. Она прекрасно готовит, все содержит в порядке и вносит в нашу команду немного радости. – Валлон пожал плечами. – А там посмотрим.

Внимание Геро переместилось на Бранта. Валлон перехватил его взгляд.

– Я собираюсь избавиться от него сразу же, как только мы доберемся до Шотландии. Сиз он ничего не сделает, пока ее защищает пес. Даже я с опаской хожу мимо этой зверюги.

Однако уже через два дня Бранта не стало в живых – словно в подтверждение пророчества Айкена.

Он чудом уберегся от гибели днем раньше, когда они только миновали устье реки Тайн. Солнце опустилось за горизонт, окрасив линию побережья в розовый цвет. Геро и остальные «учащиеся» сидели на передней палубе вокруг сокольника, преподающего им урок английского языка. Сиз внизу готовила ужин. Злобное рычание в трюме нарушило мирное течение событий. Вэланд рванулся к трюму, остальные последовали за ним. Когда Геро туда добежал, Брант стоял, втиснувшись спиной в угол, и мотал перед собой ведром в жалких попытках отогнать от себя пса. Вэланд, видимо, отдал ему приказ, поскольку животное повернуло голову и прыгнуло на переднюю палубу. Только сейчас Геро заметил Сиз, сжавшуюся около жаровни.

Валлон схватил сокольника за руку, прежде чем тот успел прыгнуть вниз. Он шепнул Вэланду что-то на ухо, так крепко сжимая его запястье, что руки обоих вздрагивали от напряжения. Что бы там ни сказал франк, этого оказалось достаточно, чтобы заставить Вэланда отступить и уйти, бросив через плечо бешеный взгляд.

Деланно удивившись, Валлон спросил остальных членов команды, сбежавшихся поглазеть на неожиданную сцену:

– Вам что, больше нечем заняться?

– Я говорил вам, девчонка принесет несчастья, – злорадно заметил Снорри, обращаясь к франку, спускающемуся в трюм.

Когда Валлон вновь присоединился к членам экипажа, у него был такой вид, будто ровным счетом ничего не произошло.

– Итак, на чем мы остановились?

На следующий день пронизывающий восточный ветер прижимал их к побережью. Только энергичная работа на веслах удерживала корабль на расстоянии от большой земли. За правым бортом, обращенным в открытое море, прибой шипел и пенился, разбиваясь о группу мелких островков и рифов. На западе, на береговой линии, выделялись массивные развалины.

– Это Бамбург, – сказал Ричард. – Когда-то здесь была крепость королей Нортумбрии. Отец говорил, что нормандцы хотят ее отстроить.

– Кто-нибудь видит там людей? – спросил Валлон.

Глаза Геро слезились от соленого ветра, и он не мог ничего толком рассмотреть.

– Вижу строительные леса на одной из стен, – произнес Вэланд.

– Ладно, если там кто-то и есть, он вряд ли увидел нас. Продолжайте грести.

Даже работа шести гребцов с трудом двигала судно вперед. Они заметили замок сразу после полудня, и он все еще был виден у них за кормой к наступлению вечера.

Внезапно Радульф вытянул руку.

– Корабль с правого борта!

На них из моросящей мглы неслась рыбацкая лодка с четырьмя рыбаками на борту; она прошла так близко от их кормы, что можно было окликнуть экипаж. Валлон и еще несколько членов команды подняли в приветствии руки. Те, кто был в лодке, сверлили их тяжелыми взглядами, но ни один из них даже не шевельнулся, чтобы ответить.

– Не нравятся мне эти рыбаки, – пробормотал Радульф.

Благодаря попутному ветру парусная лодка быстро достигла берега и исчезла в устье лагуны. «Буревестник» медленно продолжал свой путь. Прямо по курсу неопределенное пятно постепенно превратилось в плоский мыс, на милю выступающий в море.

– Мы его не сможем обойти, – сказал германец.

Валлон налег на весло.

– Гребем туда. Дотемна постараемся стать у берега.

Они работали что было сил, но по мере приближения к мысу скорость становилась все меньше.

– Нас захватил прилив! – крикнул Радульф. – Корабль тащит назад!

Валлон не мог ничего понять. Вокруг рифов, которые выступали из воды ближе к оконечности мыса, море было ровным, как зеркало. Ближе к берегу волны пересекали рваные полосы пены. Он указал на мыс.

– Думаю, что это, возможно, остров.

– Не имеет значения, – ответил ему Радульф. – Мы не сумеем к нему подойти из-за прилива.

Валлон, обескураженный, прорычал:

– Бросить якорь. Будем ждать отлива.

Якорь зацепился на дне, ставя «Буревестник» на прикол недалеко от длинного пустынного пляжа, отгороженного от материка высокими дюнами. Валлон отдавал приказы:

– Радульф, Брант, высадите Вэланда на берег.

Затем, обратившись к сокольнику, сказал:

– Пройдешь вперед по берегу, разведаешь, что там и как.

– Нам тоже можно сойти на берег? – спросил Геро.

После четырех дней, проведенных в море, он страстно желал ощутить твердую почву под ногами.

Валлон оглянулся за залив, куда вошла рыбацкая лодка.

– Здесь не безопасно. Наблюдайте за местностью с дюн. Далеко не забредайте.

Геро шагнул на влажный прибрежный песок, на котором не было ни единого следа человеческого пребывания, за исключением вросших в грунт полусгнивших шпангоутов [43]43
  шпангоут – поперечное ребро каркаса судна.


[Закрыть]. Они с Ричардом вскарабкались на крутой склон дюны, поросшей песчаным тростником. Перед ними простиралась небольшая пустыня. Некоторые дюны вытянулись в линию, в соответствии с господствующим ветром, другие были похожи на беспорядочные волны в море, среди которых странствовал «Буревестник». Обернувшись, Геро увидел кнорр, который отливное течение стремилось оторвать от якоря.

Вэланд и его пес были крохотными силуэтами, бегущими вперед по берегу. Солнце бледным пятном обозначило свое место за сплошной облачностью. Геро поежился.

Он устал. Они все устали. Без возможности как следует согреться и обсушиться, постоянно недосыпая. Свежая пища давно закончилась, и теперь их однообразный рацион состоял из черствого хлеба, соленой сельди и овсяной каши. Даже питьевая вода была па исходе, и Валлон вынужден был установить нормы для членов команды. Геро заметил, что царапины и ссадины плохо заживают. Рядом горестно вздохнул Ричард, как эхо его собственной печали.

– Не отчаивайся, – сказал ему Геро. – Скоро мы уже будем в шотландских водах.

– Столько потрачено времени и сил, а мы только вернулись туда, откуда начали свой путь. Если бы у меня был хороший конь, я был бы дома уже к завтрашнему рассвету.

Ричард кисло улыбнулся.

– Представляю, какой бы мне устроили прием.

Геро только сейчас осознал, чем пожертвовал Ричард.

– Ты жалеешь, что решил пойти с нами?

Нормандец стал серьезен.

– Нет, я бы не выдержал презрения отца и нападок Дрого каждый раз, когда мать проявляла бы ко мне хоть малейшую благосклонность. Даже самое крепкое растение погибает на бесплодной почве.

Он рисовал узоры на песке.

– Единственное, о чем я сожалею, это пролитая кровь. Никогда бы не подумал, что Дрого так злобно будет преследовать нас.

Ричард загладил свои рисунки.

– Твои руки ею не запятнаны.

– В моей семье сочтут по-другому. Я уже никогда не смогу вернуться в Англию. Наверное, я поеду с тобой в Италию. Я давно мечтаю о монашеском сане. Как ты думаешь, меня примут?

Геро улыбнулся.

– Я уверен, в любом монастыре тебя с радостью примут.

– Если я научусь хорошо писать, мне, возможно, позволят работать в скриптории.

– Писать с утра до вечера – тяжелая работа. Ты ссутулишься и испортишь себе зрение.

– Но зато как много я узнаю.

– Ричард, если мы успешно завершим это путешествие, ты узнаешь намного больше, чем любой книжный червь.

– Эй, вы двое! Оглохли?

Радульф стоял на берегу, уперев руки в бока. Вэланд трусцой возвращался по берегу. Начинался отлив, и «Буревестник» теперь стоял на якоре более свободно. Радульф, пыхтя, взобрался на дюну.

– Валлон приказал всем возвращаться.

Он стал на самом гребне и огляделся по сторонам.

– А где Брант?

Геро нахмурился.

– Откуда нам знать?

– Я думал, он с вами.

– Мы его не видели с тех пор, как сошли на берег.

Радульф хлопнул ладонью себя по лбу.

– Черт!

– Он, наверное, просто пошел размять ноги, – сказал Геро. – Хочешь, чтобы мы поискали его?

Германец обвел горизонт взглядом.

– Давайте, только быстро. Если он не покажется к тому времени, как Вэланд будет здесь, мы отплываем.

Ричард и Геро отправились вперед, карабкаясь по наветренным склонам и сбегая с крутых подветренных. Песчаные гребни образовывали запутанный лабиринт наподобие руин древнего города. Каждый раз, поднимаясь наверх дюны, Геро выкрикивал имя Бранта, и его голос тонул в этих бесконечных изгибах.

– Гляди, – сказал Ричард, указывая на кости, раскиданные по дну следующей впадины.

Геро поддел ногой выбеленный человеческий череп. Он был проломлен. Судя по количеству костей, здесь совершилось массовое избиение.

– Кости очень старые, – произнес он. – Интересно, эти жертвы с того корабля, который мы видели на берегу?

Ричард поглядел через плечо.

– Пожалуй, пора возвращаться.

– Давай залезем на следующий гребень.

С вершины они оглядели окружающую пустыню. Трава стелилась по ветру. Под ногами шевелился песок. Чайки парили в небе на такой высоте, что их едва различал глаз. Жалобно вскрикивая, они дрейфовали в потоках ветра.

– Мы зря тратим время, – сказал Геро, – Брант сбежал.

– Подожди. Кажется, я слышал голос.

– Это чайки.

– Нет, послушай.

Геро поднял голову, прислушиваясь.

– Тебе показалось.

– Вот опять, слышал?

– Да ничего нет. Пойдем.

Но когда Геро уже повернулся, чтобы уйти, он краем глаза заметил неясное движение слева. В следующее мгновение он вновь что-то увидел и подумал, что это, наверное, какое-то животное, бегущее вдоль дюны. Оно остановилось, и Геро разглядел Бранта, хотя была видна только его голова. Помогая себе руками, Брант взобрался на вершину и бросил назад отчаянный взгляд, прежде чем метнуться вниз по склону. Геро было ясно, что он спасает бегством свою жизнь, тем не менее его собственные реакции были на удивление притупленными. Как будто он наблюдал происходящее в каком-то параллельном измерении. Когда Брант показался снова, он был достаточно близко, чтобы рассмотреть выражение ужаса на его лице. Брант, должно быть, заметил их, так как отчаянно покачал головой, прежде чем скрыться в следующей впадине.

Его все еще не было видно, когда позади него из песчаного моря вынырнули боевые кони; они мотали головами и увязали копытами в песке на гребне дюны.

– Бежим!

Размахивая руками, Геро и Ричард бросились вниз со склона. Нормандцы поскакали в разных направлениях, перерезая друг другу дорогу, ошалевшие кони путались в беспорядочном нагромождении дюн.

Съезжая со следующего откоса, Ричард порвал башмак и побежал дальше, хлопая отвалившейся подошвой. Они выскочили на очередной гребень и отважились оглянуться. По удачному стечению обстоятельств все нормандские всадники в этот момент оказались невидимы, поскольку находились во впадинах между холмами. Но неожиданно, словно марионетки, которых вдруг дернули за нити, они вылетели из ниоткуда, бешено нахлестывая своих коней и откидываясь в седлах перед следующим броском вниз. Ричард дышал с громким свистом, и Геро тоже запыхался так, что на следующий склон уже карабкался на четвереньках.

Радульф и Вэланд ждали их возле лодки. Геро обессиленно крикнул, и они с любопытством уставились на него, прежде чем начать решительно действовать. Геро бросился вниз, споткнулся и кубарем покатился по склону. Вертя головой, он наконец восстановил свое дыхание и, глядя на Вэланда, выпалил:

– Нормандцы. Преследуют Бранта.

Вэланд потащил их к берегу. Радульф столкнул лодку в воду. Увлекая их за собой, Вэланд вошел в воду. Радульф втянул их в лодку. Они схватили весла. Геро обернулся и увидел Бранта, который, шатаясь, поднялся на гребень последней дюны. Увидев, что лодка отходит от берега, он в ужасе закрыл лицо ладонями. Мимо пролетело копье, и он бросился головой вниз со склона.

– Мы не можем его так бросить! – крикнул Геро.

– Это он нас бросил, – пыхтя, ответил ему Радульф, продолжая быстро грести.

Брант скатился со склона так, будто внутри у него что-то сломалось. Поднявшись наконец на ноги, он, казалось, не мог сообразить, куда бежать. Сперва он, хромая, двинулся вдоль берега вперед, потом обернулся к лодке. В бедре правой ноги торчала стрела, и он тащил ее позади себя. Он уже прошел до середины пляжа, когда на вершине холма появились первые всадники. Увидев, что ему бежать некуда, они остановились и стали дожидаться остальных.

К тому времени когда Брант доковылял до воды, на гребне дюны уже было около двадцати нормандцев. Он раскинул руки и завыл от злости и отчаяния.

Некоторые солдаты спешились и, оставив лошадей, спускались по склону. Иные съезжали с края дюны, где склон был не таким крутым. Самые отважные, пришпорив спотыкающихся коней, кинулись вниз. Один из солдат натянул тетиву, целясь в Бранта, но его командир что-то крикнул, и тот опустил лук.

Радульф схватил арбалет.

– Не греби.

– Он уже покойник, – возразил Вэланд. – Не трать болты.

Германец остановил его рукой.

– Не греби.

Он стал на колено, уперев локоть в банку, чтобы точнее прицелиться.

Брант развернулся к своим преследователям и поднял руки в жесте настолько покорном, что Геро застонал от жалости.

– Никому не шевелиться, – приказал Радульф.

Лодка раскачивалась на волнах. Радульф что-то пробормотал и застыл, предельно сосредоточившись. Геро услышал негромкий удар, когда сдерживаемая энергия выстрела была освобождена. Брант резко выгнулся назад, взмахивая руками, сделал два нетвердых шага в сторону и повалился на мелководье.

Радульф опять взялся за весло.

– Я должен был его убить. Он бы рассказал им, куда мы направляемся.

Двое солдат побежали к морю, чтобы вытащить тело. Остальные собрались вокруг своего командира. Геро видел, что тот отдает распоряжения. Силы разделились. Полдюжины солдат поскакали вверх на дюны, остальные кинулись галопом вдоль берега.

– Что они задумали?

– Пока непонятно, – ответил Радульф. – Но они точно не оставят нас в покое.

Когда они вернулись на «Буревестник», Вэланд доложил, что остров отрезан от материка мелкой бухтой, изобилующей песчаными банками и косами.

– Там есть проход?

– На ту сторону выводит узкий пролив.

– Туда, наверное, и направились всадники, – вставил Радульф.

– Ты заметил в бухте какие-нибудь суда?

Вэланд отрицательно покачал головой.

– А что остров? Он обитаемый?

– Я видел только развалины.

Валлон окинул взглядом дюны. На фоне темнеющего вечернего неба вырисовывались зловещие силуэты нормандских солдат. Партия, ускакавшая на север, уже скрылась из виду. Течение прилива ослабло, ветер стих.

– Надо взглянуть на бухту, – сказал франк.

Они пошли на веслах параллельно берегу, нормандские солдаты двигались за ними с той же скоростью. Наконец беглецы достигли земли. Дно обмелевшей до грязи бухты было испещрено многочисленными проливами, поблескивающими в наступающих сумерках.

– Мы не пройдем через бухту, не сев на мель, – заключил Валлон.

Он оглядел остров и указал на его каменистый южный край, до которого было не больше мили.

– Спрячемся у тех скал.

Ночь застала их в пути к убежищу. Они двигались почти на ощупь и бросили якорь сразу же, как только услышали шум воды, разбивающейся о камни. Геро вглядывался в темноту, пытаясь различить хоть какие-то очертания. Где-то поблизости кричали тюлени. Прибой ревел вокруг каменистого мыса.

– Мне пойти на берег и осмотреться? – спросил Вэланд, повернувшись к Валлону.

– Подожди немного.

Как раз в эту минуту где-то сверху на берегу мелькнул огонек.

– Нормандцы, должно быть, пробрались на остров, – проворчал Радульф.

– У них нет фонаря. Тихо.

Геро наблюдал, как в ночной тьме фонарь, покачиваясь, спускался ниже. Достигнув уровня моря, огонек остановился. Оттуда крикнули.

– Кто-то понял, что он сказал?

– Похоже на английский, – произнес Вэланд. – Точнее, английский вперемешку со словами другого языка.

– Не вздумайте отвечать, – прошипел Радульф. – Это, скорее всего, пираты.

Человек опять что-то прокричал, раскачивая фонарем, как кадилом.

– Он говорит на латыни, – вмешался Геро. – Pax vobiscumзначит «мир вам». Venite in ripam– сходите на берег, nolite timere– ничего не бойтесь.

Радульф плюнул.

– Конечно. Грабители чего только не придумают, чтобы заманить моряков в ловушку.

Валлон хмыкнул.

– Ты много встречал грабителей, говорящих на латыни? Возможно, на острове есть монастырь. Геро, спроси, кто он такой.

Геро сложил ладони рупором.

–  Quis es tu? [44]44
  Кто ты?


[Закрыть]

В темноте раздался смех.

– Кутберт, eremitessum [45]45
  Я отшельник (лат.).


[Закрыть].

– Он говорит, что он монах-отшельник.

– Спроси его, нет ли на острове нормандцев.

Геро обернулся к Вэланду:

– Ты спроси. По-моему, английский – его родной язык.

Вэланд крикнул, и из темноты донесся ответ.

– Он говорит, что там нет никаких нормандцев. Остров покинут людьми много лет назад, и он единственный оставшийся на нем человек.

После небольшого раздумья Валлон сказал:

– Геро и Радульф, пойдете на берег и расспросите монаха. Выясните, могут ли нормандцы пробраться на остров. Постарайтесь узнать как можно больше о побережье.

– А мне можно пойти? – спросил Ричард.

– Думаю, можно. Только не задерживайтесь там на всю ночь. И скажите отшельнику, пусть погасит фонарь. Нормандцы могут заметить его с материка.

Радульф греб в сторону огонька. Геро оттолкнулся от носа лодки и прыгнул на скользкий от водорослей валун.

–  Salvete amici! [46]46
  Здравствуйте, друзья (лат.).


[Закрыть]– крикнул им отшельник. – Вы монахи? Мои братья прислали вас?

На голове мужчины был капюшон, и лицо его было сокрыто в тени.

– Потуши фонарь! – рявкнул Радульф.

– Но ведь ночь темна, а вы не знаете дороги.

Радульф схватил лампу и быстро задул огонь.

– Я и не собираюсь куда-нибудь идти. Что это за место?

Монах тихо засмеялся.

– Вы, наверное, путешествуете издалека. Это – Линдисфарн, Святой остров. Отсюда христианство распространилось по Англии.

– Ты говоришь, он необитаем?

Монах опять хохотнул.

– Никто не живет на Линдисфарне с тех пор, как викинги разорили здесь монастырь два столетия назад.

– Сюда можно приплыть с материка через бухту?

– В такую темную ночь во время отлива это невозможно.

– Это все, что нам нужно было знать. Идем назад.

– Подожди, – остановил его Геро. – Я бы хотел узнать историю этого места.

– И я тоже, – поддержал его Ричард.

– Ладно, я останусь здесь, – сказал Радульф. – Если услышите мой крик, не прерывайтесь, чтобы узнать, в чем дело.

Геро едва различал силуэт отшельника.

– Сэр, проведите нас, пожалуйста, в вашу келью. Duc nos in cellam tuam, domine,quaeso [47]47
  Проведите нас, пожалуйста, в вашу келью, отец (лат.).


[Закрыть].

Кутберт повел их вверх по крутому склону, не забывая при этом предупреждать о невидимых во мраке опасных местах. Было так темно, что Ричарду пришлось схватиться за рукав Геро. Они пробрались мимо каменных утесов, и Кутберт остановился.

– Мы пришли. Intrate [48]48
  Войдите (лат.).


[Закрыть], входите, пожалуйста.

Геро разобрал, что убежищем отшельнику служит пещера, вход в которую был прикрыт от непогоды куском парусины. Когда он засунул туда голову, его чуть не стошнило от зловония. Смердело так, как будто здесь что-то разлагалось. Ричард прижал ко рту ладонь.

– Фу.

– Тише ты. Подумай о чистоте его души.

На полу, вспыхивая, тлели угли. Геро и Ричард уселись по одну сторону от них, Кутберт по другую.

– Вы первые путники, которые мне повстречались со времени Пасхи, – сказал отшельник из темноты. – А кто из вас так блестяще владеет латынью? Вы паломники, пришедшие на Линдисфарн?

– В каком-то смысле мы пилигримы. Мы путешествуем на дальний север.

– Несете благую весть о Христе?

– Нет, это торговое предприятие.

Геро говорил на латыни и переводил их диалог Ричарду. Молодой нормандец чувствовал себя неуютно.

– Попроси его зажечь лампу.

В ответ на просьбу Кутберт извинился:

– У меня нехватка топлива. Но здесь тем не менее есть свет, достаточно яркий, чтобы осветить самую темную ночь.

– Расскажите нам о вашем острове, – попросил Геро.

Кутберт поведал, как в седьмом веке святой Айдан принес христианство на берега Нортумбрии и основал обитель на Линдисфарне. В том же году родился святой Кутберт, в чью честь был назван их собеседник. После десяти лет миссионерской деятельности он уединился в ските на одном из Фарнских островов, мимо которых они прошли раньше. На просьбу Папы Римского и короля стать вторым епископом Кутберт неохотно согласился, но через два года вновь удалился в свой скит умирать.

Через одиннадцать лет монахи вскрыли его гроб и обнаружили, что тело сохранилось невредимым. Весть о чуде быстро разнеслась, и к раке потекли вереницы паломников. Потом викинги разграбили обитель, и уцелевшие монахи перенесли мощи святого Кутберта в монастырь на большой земле, в Дареме.

Несколько раз повествование Кутберта прерывалось кашлем. Дыхание монаха было тяжелым и хриплым, и это насторожило Геро не меньше, чем зловоние.

– Вы больны, – сказал он отшельнику. – Вам необходимо лечение.

– Если излечение для меня возможно, то я обрету его здесь с Божьей помощью, которая уберегла плоть святого Кутберта от разложения.

– Что он говорит? – прошептал Ричард.

Геро перевел. Его охватил озноб.

– Если святые мощи исцеляют любые болезни, значит, вам нужно отправляться в Дарем, туда, где покоятся его останки.

Кутберт опять тяжело закашлялся и сглотнул ком собравшейся в горле мокроты.

– Братия изгнала меня.

Геро помассировал себе шею. Он уже слышал раньше такой мучительный кашель.

– Зажгите лампу. Мы принесли вам кое-что в дар. В том числе масло.

Отшельник раздул угли и бросил на них жгут сухой травы. Пламя лизнуло его ладонь, когда он разжигал фонарь, но монах не отдернул руку. Тени поползли по стенам. Кутберт поставил лампу на пол и опустился на корточки сам, капюшон по-прежнему скрывал его лицо. Геро поднял фонарь.

– Покажите нам свое лицо.

– Лучше вам этого не видеть.

– Меня это не испугает. Я знаю, какой у вас недуг.

Кутберт медленно поднял голову. Геро ахнул. Глаза отшельника смотрели на него из нагромождения струпьев и чешуи. Половина его носа, уничтоженная болезнью, которую он даже не чувствовал, отсутствовала.

– Проказа! – вскрикнул Ричард, вскакивая на ноги. – Мы сидели рядом с прокаженным.

Он с такой поспешностью попятился к выходу, что сорвал ткань, прикрывающую грот. Печальные глаза отшельника глядели на Геро.

– А тебе не страшно?

– Я студент-медик. Я бывал в приютах для прокаженных.

– Лечил их?

– Нет, это неизлечимая болезнь.

Кутберт устремил взгляд мимо него.

– Я видел много чудес, совершившихся в Линдисфарне.

– Давно вы здесь живете?

– Второй год. Местные рыбаки оставляют мне пищу, а иногда я беру яйца морских птиц. Прошедшая зима была суровой, но теперь, с приближением лета, на остров потянутся паломники. Иногда дюжина их, а то и больше за день переходят по насыпи.

– Насыпи?

– Я забыл, вы же не знаете острова. Насыпь – путь, по которому можно перейти на остров во время отлива.

– Вы говорили, что никто не сможет проникнуть на остров ночью.

– Я говорил, никто не сможет сюда приплыть в темноте.

Геро посмотрел через плечо на выход из пещеры.

– Сейчас, наверное, самая низкая вода.

– Но кому бы понадобилось осуществись такой переход?

– Извините меня, но я должен идти, – сказал Геро, поднимаясь. – Мы бежим от нормандцев. Скоро они будут здесь. Для вашего же благополучия вам лучше не говорить, что вы видели нас.

Потом, вспомнив, он протянул отшельнику узел.

– Это вам. Немного хлеба и рыбы, одеяло. Простите, мне пора идти.

Благословение Кутберта раздалось за спиной Геро, когда тот, скользя, спускался по склону. На берегу он натолкнулся на Радульфа и Ричарда. Германец засмеялся.

– Это будет тебе уроком, чтобы не ходил за чужаками ночью.

– Он меня замучил своими злобными шутками! – чуть не плача, крикнул Ричард.

– Умолкните оба!

Они молча гребли к кораблю. Геро рассказал Валлону только про насыпь, об остальном предпочел не говорить. Кутберт опять спустился на берег с фонарем. Франк, заметив огонек, перевел взгляд на темное небо.

– Ветер слабеет. Поднять якорь.

Команда взялась за весла, чтобы обогнуть выступающий в море мыс острова. Кутберт шел за ними по берегу, как будто освещая им путь. Они уже почти поравнялись с оконечностью Линдисфарна, когда с большой земли потянулась вереница огоньков, переправляясь через пролив.

– Прости мою несдержанность, – сказал Ричард, коснувшись плеча Геро. – Я страшно испугался.

Геро положил на руку Ричарда свою и на миг сжал ее.

– Конечно, прощаю, – сказал он, тяжко вздохнув. – Какой ужасный был день.

Слабый голос Кутберта доносился через волны.

– Что он говорит? – спросил Ричард.

Геро с трудом сдержал слезы.

– Benedicti sitis peregrini. Благослови вас Бог, пилигримы.