Текст книги "Пять новелл для принцессы книга 7"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 50 страниц)

Он ничуть не обиделся, посмотрел каким-то ласковым взглядом, Полага едва не выругался.

– Я бы назвал этот метод обобщающим. Процесс идет таким образом, что мои наблюдения вплетаются в общую картину, и получается единая мозаика опыта. Это сравнимо с тем, как я представляю эти земли. Сеть дорог, ключевые города, центры науки и культа, необъединенные народы. Тройственность земель рождает противоречия между людьми. Я думал последнее время, что если бы была счастливая возможность объединить земли под единым правлением, то разногласия постепенно устранились бы. Эл не говорит мне ничего нового, чего бы я уже не знал, она лишь добавляет детали. Я размышляю над своим существованием с тоской. Я ходил по плоскости этих дорог, как по равнине, что мы пересекли, я поднимал глаза к небу и видел плоский небосвод. Я жил на плоскости пути и мыслил плоско, а теперь я взлетел и вижу свой путь сверху, как с выси этих гор и я осознал, что жизнь моя было тусклой и пустой. Одна лишь Мирра озаряла ее. Эл научила меня желать большего, чем дорога. Я получил из ее рук мечту и возможность ее осуществить.

Полага замер с широко открытыми глазами. Он почти ничего не понял из того, что пытался объяснить новоявленный Браззавиль, только говорил он так стройно и зычно, словно произносил убедительную речь на совете власти. Заслушаешься.

– Святые небеса, – протянул он.

Гнев тут же покинул Полагу, он сел в сторонке и только чесал лоб время от времени. Браззавиль поднялся на возвышенность и оттуда осматривал пространство, словно искал отличия от своей прежней жизни на плоскости. Все предыдущие события мало убеждали Полагу в том, что решимость бывшего Бродяги не более чем молодая блажь, а сегодня серьезность положения стала слишком очевидной. И надо же было ему ввязаться. Интересно и странно. Вернись сейчас Эл, он потребовал бы разъяснений, но она в таких случаях нарочно не появлялась. Полага подметил, что все у нее выходит ладно и вовремя, словно события сами выстраиваются в цепочку для ее удовольствия, одно за другим, а ей только и труд, чтобы следовать за ними. Позавидуешь.

Эл вернулась под утро бодрая и торжественная. На этот раз она была в своем плаще, который не надевала с той поры, как Браззавиль первый раз впал в свое странное состояние.

– Собирайтесь. Мы уходим, – сообщила она.

Браззавиль безропотно пошел в пещеру, Полага спросил:

– Куда?

– На запад. Пора. Все что нам было тут нужно прожить, мы прожили.

Полага сообразил, что других объяснений ждать не следует. Он отправился помогать будущему королю и кожей чувствовал, что дождался таки нового витка событий.

Они наскоро собрались. Эл вооружилась крепкой недлинной палкой, которую заготовила заранее.

– Ну, знаешь куда идти? – спросила она у Браззавиля.

Он кивнул, а она реверансом показала, что он идет первым. Молодой человек ретиво устремился вперед, Эл шла второй, Полага замыкал шествия. Они прилично отстали, тогда Эл оглянулась.

– Можешь дать слово чести, а лучше поклясться, что не выболтаешь ничего про то, что здесь случилось?

Полага по интонации понял, что любое обещание будет принято, как клятва.

– А что ту случилось? Я так и не понял, как вышло, что он так заговорил. Ты заколдовала его видно как-нибудь мудрено. Ты так говоришь, потому что колдунья и не любишь показывать свою силу.

– Моя сила не для дураков, – строго намекнула она.– Поскольку я не имею над тобой власти, ты мне ничем не обязан и ты полезный спутник, то я не потребую клятвы, но попрошу молчать хотя бы до тех пор, пока не исполниться предсказание Мирры. Потом хоть мемуары пиши, только без меня.

– Чего писать? Я писать не умею. Я не стану объяснять, откуда мы и зачем, потому что, если я стану объяснять, нас засмеют. А мне страсть как хочется увидеть, как наша бывшая бестолочь станет королем.

– Достаточно и такого аргумента, – кивнула Эл.

Они больше не разговаривали. Эл набрала темп, чтобы догнать Браззавиля, и Полага едва успевал за ними. Через два дня они перевалили хребет и оказались в других землях.

Глава 3 Люди запада и откровения Полаги

Браззавиль самостоятельно нашел стоянку людей Запада. Они именно так называли себя. По рассказам Эл он знал, что их народ наиболее пострадал при распаде единой некогда страны. Им достались земли, которые без воды превратились в пустоши. Люди тронулись с мест и обрекли себя на скитания и забвение истории предков. Даже почти истребленный народ Алмейра, переживший сотни ураганов сохранил и свою культуру, и целостность. Этому народу осталась охота и боевое искусство, он смешался со всеми встречными народами. Они не имели представлений о том, как мир жил до того, как они начали скитания. Они безоговорочно, слепо верили в существование владыки, его безраздельную власть над миром и в его слуг, коих наблюдали в лице жителей четвертого мира. Редкие встречи с ними породили в них подражание высоким пришельцам в навязывании своей воли силой и веру в словесные заклинания, которые больше походили на шарлатанское шаманство.

Так сложилась ситуация, что именно они со своей выносливостью и живучестью оказались силой, с которой не моги соперничать соседние земли, не имевшие постоянных армий, потому что воевать было противно их укладу жизни. Люди Запада навязывали себя в качестве соседей и требовали части общих благ у земель Алмейра и бывшей общей столицы трех земель, названия которой даже не знали. Они именовали ее Фьюла по имени известной им королевы. Притязания на трон со стороны их вождей были необоснованны, но удобная оседлая жизнь привлекала их теперь гораздо больше. Вода вернулась, их земли снова могли бы процветать. Достичь процветания можно было возвращением и упорным трудом. Однако, они избрали путь полегче – осесть в обустроенных землях вытеснив тех, кто слабее, в бывшие пустоши. Убежденные в своей правоте они год от года затевали военные споры с соседями. Исчезновение обоих королей открыло им дорогу к власти.

Эл остановила Браззавиля жестом. Он встал у ее правого плеча. Полага занял место слева от нее, на всякий случай. Люди запада не относились к женщинам с тем уважением, как было принято, например, в столичных землях. Вид у Эл был через чур независимый для их нравов, как бы не вышло недоразумения.

– Давай соврем, что я твой брат, – предложил он ей.

– Не нужно. Лишнее так врать. Здесь могут быть те, кто знает меня. Такой братик мне не кстати, – отказалась она.

– Как это тебя здесь могут знать? – удивился он.

– Я путешествую. Знакомых у меня достаточно. Позаботься лучше о Браззавиле. Они любят проверять новичков дракой. Если зайдет спор не давай ему вступить в противоборство.

– Если ты не позволишь, то я не стану. Я откажусь, – вмешался Браззавиль.

– Тебя тогда сочтут трусом. Будут презирать, – заметил в ответ Полага. – Давайте уже пойдем, а то неловко здесь стоять на виду.

– Нас должны заметить и разглядеть, – сказала Эл.

В след ее словам из оцепления этого полувоенного стана им подали знак.

Эл пропустила Полагу вперед, надеясь на его болтливость. Так и вышло. Едва их обступили мужчины с лицами достаточно неприветливыми, на которых читались вопросы и желание прогнать пришлых, Полага не выдержал.

– Мы слыхали, что вы нанимаете добровольцев. Пришли спросить на каких условиях, – наивно-добродушным тоном заявил Полага.

– Через перевал зашли спросить? – ответили ему недобрым тоном.

Полага пустился в последующие объяснения, тем самым дал возможность спутникам немного осмотреться. Эл бросила косой взгляд на Браззавиля. Он смотрел перед собой, словно на него напал столбняк, или он думал, что так его не заметят. Толпа его не напугала, испуга Эл не увидела, зато заметила отрешенность, словно он готов был упасть в обморок. Эл захотелось оживить его подзатыльником, но она не дотянулась бы, поскольку между ними стоял Полага.

– И что в вашей компании делает слуга владыки? Тоже наниматься пришел? – спросили у Полаги, и он замер с открытым ртом.

Внимание переключилось на Эл, все лучше, чем, на опешившего Браззавиля.

Эл вопросительно ткнула себя пальцем в грудь и изобразила удивление. Она осмотрела присутствующих.

– Она? – воскликнул Полага. – Да вы что, вояки? Это же девушка.

Большего объяснения Полага придумать не мог. Он сам обернулся в сторону Эл и впервые оглядел ее иным взглядом. И даже страшновато стало. Костюм-то был на ней черный. Он смерил Эл критическим взглядом, а она, словно испытывая его, усмехнулась, но не ему – окружающим. Но Полага вспомнил, что на ее одежде есть местами красивый орнамент, что про орнамент в рассказах о слугах владыки не говориться, не говориться так же, что они бывают девушками. Едва он приготовился возразить, как один из важных воинов стал отталкивать от них других, расчищая пространство. Он совершил перед Эл что-то вроде поклонения и произнес.

– Я знаю тебя. Чем вызван твой визит? Или снова мы гневим тебя?

– Нет. Не гневите, – покровительственным тоном, мягко проговорила Эл. – Я пришла выполнить обещание, которое однажды неосторожно дала.

Соплеменники не поняли действий опытного воина. Послышались возражения, но он грозным жестом их пресек и, расталкивая по сторонам недовольных зрителей, стал прокладывать для Эл дорогу из оцепления. Она уверенно шагнула за ним, к ней пытался присоединиться Браззавиль, однако Эл обернулась и остановила его.

– Побудьте здесь.

Кольцо снова сомкнулось, но прежнего недружелюбия Полага не почувствовал. От был обескуражен увиденным, и от того чувства несколько обострились. Он как раз пытался найти объяснения, когда его дернули за рукав.

– Нам не нужны наемники. Они бегут, еда сила становиться на стороне противника. Могли бы знать. Вы ошиблись отрядом, – сказал кто-то сбоку.

– Мы знали, – ответил вместо Полаги Браззавиль.

Полага хотел было возразить, но парень выглядел убедительно и говорил убедительно, а значит, проверочную трепку им не устроят. Не теперь, во всяком случае.

– Ты кто такой? – задали Полаге вопрос как старшему.

И тут Полага произнес фразу, которую счел глупостью. В последствии, он считал, что ляпнул так под действием той странной обстановки, в которой они очутились.

– Я ему служу. Я его охраняю. – При этом он указал на Браззавиля.

– А он-то кто?

– Он-то. Принц. В изгнании. Будущий король.

Полага замер от собственных слов. А бывший бродяга еще и вежливо поклонился. Наступила пауза.

***

Ни Полага, ни Браззавиль не обсуждали сложившееся положение. Полага поклялся сам себе, что больше не скажет лишнего. Он ждал, когда же к ним применят насильственные меры и опасался, что произойдет это с минуты на минуту.

Браззавиль с интересом рассматривал окружение и явно не понимал, в какой опасности оказался.

Эл пропала.

Так миновал день. Их накормили только с наступлением темноты и не тревожили.

Настало утро. Эл опять не появилась. Полага решил, что роль телохранителя ему не подойдет и решил удрать, пока на них не обращали особого внимания. Караул к ним не приставили. Он встал с места, оставив Браззавиля одного, он как раз увлеченно что-то рисовал на куске где-то раздобытой кожи. Наверное, так он пытался выказать свою беспечность и скрыть волнение. Полага не был уверен, что парень не боится. Он двинулся к краю стоянки, попутно придумал пару причин, чтобы его выпустили за пределы, сочиняя красивое оправдание, он уже был на самой границе, но обернулся и увидел издали Браззавиля, который не заметил его исчезновения. Полага постоял с минуту и почувствовал острый укол совести. Не мог он бросить беззащитного парня одного. Он вернулся.

И так вышло, что почти сразу к ним подошла Эл. На ней была короткая плотная накидка от ветра вместо плаща. На накидке красовался незнакомый Полаге знак, а в прорези накидки Полага увидел блестящего металла желтый диск на цепи. Эл посмотрела на него испытующим взглядом и произнесла.

– Спасибо, что остался.

От этой фразы у Полаги сжало грудь. В интонации ее голоса послышалась ему благодарность, произнесенная с такой сердечностью, словно он только что совершил поступок достойный большого уважения. Стыд сковал Полагу, он не посмел поднять глаза и пробормотал:

– Я испугался.

И снова в ответ услышал теплые ноты в ее голосе.

– И напрасно. Ты не похож на того, кто отказывается от завидной судьбы. Нам сопутствует удача. Один из воинов узнал меня, поэтому проверок не будет. Зови Браззавиля. Мы идем на совет. Только умоляю, не болтай, вообще ничего не говори, пока к тебе не обратятся. Сядешь за спиной у Браззавиля, раз слугой назвался. – Эл мягко похлопала его по плечу. – Телохранитель. Ну-ну.

При ней не было палки. Полага хотел махнуть Браззавилю, но Эл перехватила его руку.

– Подойди и пригласи, – настояла она.

Уже, следуя последним за ней и Браззавилем, Полага сообразил, куда его ведут. Какой еще совет? Полага не бывал на советах, самое большое скопление народу он видел за последнее время на представлениях Мирры. Он сборищ не любил. Всегда недоумевал, как можно что-то решить, когда собирается толпа!

Он оказался в окружении всего лагеря сразу, за спиной у Эл и Браззавиля. Им подали сидения, а сидели в кругу только предводители тех, кто сейчас шумел за его спиной. Полага ощутил себя в ловушке. Стоя за спинами спутников, а за его спиной толпа. Он начал кряхтеть, потому что от волнения перехватывало дыхание.

К Эл подошел один из воинов, который нес ее палку с таким видом, будто это редкое и могучее оружие. Он торжественно вручи ее Эл, а она, приняв без церемоний, передала ее Полаге. Палку он взял, а потом чуть не присел, когда толпа одобрительно зарычала. Эл добродушно махнула рукой, поднялась и вежливо склонила свою белокурую голову. Полага окончательно перестал понимать, что тут твориться, когда следом за Эл, по ее едва заметному жесту поднялся молодой человек. Толпа взревела еще громче.

Наверное, во время своих уединенных бесед они спланировали весь этот спектакль и отрепетировали заранее. Эл выглядела так естественно, словно принимает такие почести каждый день, да и Браззавиль подыгрывал идеально. И когда он выучил вот такой поклон и такую манеру вставать и садиться? Полага закряхтел опять.

Собрание ревело долго, приветствовали каждого, кто приходил и садился в первом ряду совета. Шум прекратился, когда крупный и еще молодой воин встал и резким жестом приказал угомониться толпе. Тишина наступила моментально. Воин сел. Теперь из первого круга никто не вставал, говорили сидя.

Заговорил, скорее всего, самый почитаемый в отряде мужчина средних лет. Кстати сказать, в кругу, сидели не только мужчины. Кроме Эл, несколько весьма пожилых женщин восседали среди остальных и бросали на всех строгие взгляды особ наделенных некоторой властью.

– Итак, наступило время большого совета. Мы не заседаем зимой. Случай особый. Холодно. Мы намерены завершить совет до темноты. У нас, как все знают, гости. Пусть говорит она.

Он властно указал на Эл. Она жестом поблагодарила оратора и заговорила громко и четко.

– Чтобы развеять слухи и прекратить домыслы относительно моей персоны заявляю при всех, что к службе у владыки я не имею касания. Не судите по костюму. Меня уже арестовали однажды за эти сапоги. – Она громко хлопнула себя по голенищу и ей ответили хохотом. – Вот-вот. Кто знает эту историю, пусть расскажет незнающим, как-нибудь вечером со скуки. Только не говорите того, что не было. Что за развлечение – придумывать байки. Моя палка стала вдруг великим оружием, а все потому, что я отлупила ею с полдесятка из вас.

Снова ей ответили хохотом.

– Десятка два, – поправил ее кто-то из сидевших.

– Завтра расскажут что три, а послезавтра добавят еще, – продолжила Эл. – Суть от этого не изменится. Спасибо за то, что не сочли меня врагом.

– Мы не держим тюрем. Мы справедливый народ. А ты достойный соперник и еще более чтимый союзник. Твоя воля выбирать, – гордо сказал тот, кто предоставил Эл слово.

– Верно. Поэтому я избрала в будущей стычке вашу сторону. Вчера я говорила о своем обещании. Напомню его для молодых. Я пообещала привести к власти короля, которого вы в праве избрать. За нападение на обитель я вас не виню, выстоять против воли королевы, великой, был в состоянии только сильный. Вашему вождю испытание оказалось не по плечу. Я, кажется, обещала ему стать супругой?

– Нет! – возразил ей старенький уже человек из сидевших. – Такого обещания ты не давала. Я помню дословно твои речи. Ты обещала нам помощь, но не обещала быть нашей королевой, ты уклонилась от подобных слов. Ты признала, что наш глава был бы достойным править. Не более! Ты еще тогда говорила об особенных условиях. Эти условия он не смог исполнить. Он предал тебя. Заверяю! На тебе нет вины за его провал. Стань королевой теперь. Стань ты. Ты угодна нам и без короля. Чего еще желать?

Эл не стала дожидаться ни возгласов одобрения, ни возражений. Она протестовала жестами и скоро заговорила.

– Вам ли склоняться перед женщиной! Я не обещала прежде, а теперь просто откажусь, – возразила Эл. – Вам нужен король. Я не гожусь для правления, потому что свободу ценю больше рангов и почестей. Да и не мое это дело. В каком это предсказании говориться, что я стану чем-то большим или меньшим, чем я уже есть? В мире достаточно достойных людей, которым стать королями уже суждено. Простите, если отказ мой вызывает обиду. Совет могу дать. Помощь обещала.

– Ответь не мне, а всем кто стоит за твоей спиной, – продолжил свою речь старик, – по какой причине ты обратила к нам свою помощь. Создания вроде тебя могут давать обещания и с той же легкостью не выполнять их.

Тут Эл поднялась с места и встала посередине круга.

– Я отвечу всем, не только тем, кто был за моей спиной. – Она повернулась вокруг своей оси, сложила руки на груди и задумалась. Вид у нее стал печальным. Эл прошлась несколько шагов вперед, потом назад, остановилась. – Так вышло, что меня путают то со слугами владыки, то с людьми из другого мира, то, да не оскорбят мои слова небес, с кем повыше. Я отвечу лучше на просьбу этого старца. Я отвечу, почему избрала помощь вам, хотя среди ваших возможных соперников у меня достаточно друзей. Я рискую вызвать их непонимание, даже ненависть. Кто-то назовет меня предателем. Этого не избежать. Ваш глава заявил, что вы – справедливый народ. Это правда. И я хочу остаться справедливой. Народ Алмейра недавно остался без короля, столица давно уже без короля, вы хотите достойного правителя. Интересы очень многих сошлись вместе. Алмейр – крепкий город, его граждане хранят легенды, только их осталось мало. И кто их защитит, если не вы? Столица живет слишком обособлено, интересы соседей мало волнуют ее обитателей. Они все еще убеждены, что великая королева отпугнет от них недоброжелателей. Конечно! Так вышло, что вам не досталось ничего такого, что могло бы восславить вас. Так думают ваши соперники. Я думаю иначе. Дисциплина и мужество – вот ваша ценность. Отбери реликвию у столицы, а так и вышло, исчезни архив из Алмейра, и что останется?! Люди, которые верят и знают, а их так мало, что они сами ценность, скоро будут сами как реликвия. У вас непросто отнять мужество, достоинство и чувство свободы. Вам не требуются стены для защиты, дома для жизни. Но вы части одного славного народа, что имел общую историю. Но история всего лишь прошлое. А в настоящем должен быть кто-то кому все ваши три стороны известны вдоль и поперек.

– Это ты! – уверенно сказал глава совета.

– Это не я, – строго возразила Эл. – Это он.

Бродяга вздрогнул, когда Эл указала на него. Ему снова почудилось, что он в шатре рядом с Миррой и над ним опять произнесут очередное пророчество.

– Верно! Я был на торге осенью! Девушка, которая пророчествует и известна, как слепая прорицательница, назвала его королем! – подтвердил кто-то из толпы за спиной Браззавиля.

Эл развела руками и многозначительно всех осмотрела мол: "Какие еще доводы вам нужны?"

– Кто еще подтвердит его родовитость? – спросила одна из женщин.

– Если не достаточно пророчества и моих слов, спросите у владыки! – заявила Эл. – Только спросите правильно. Согласно закону. Спросите, принадлежит ли этот молодой человек к потомкам тех, кого владыка сам к себе приблизил?

Женщина величественно поднялась.

– Я спрошу, – твердо сказала она с некоторой угрозой в голосе. – Ты можешь склонить на свою сторону любого мужчину. Так вышло с нашим бывшим вождем, даже с нашим заклинателем Шейси. Я проверю твои слова.

Эл показала, что она рассердилась и повысила голос.

– Да! Так вышло, что ваш вождь поддался чарам. Только не моим! Так вышло, что Шейси защитил ваших воинов от встречи со жрецами из другого мира. Не встань Шейси с отрядом лицом к лицу с той четверкой, ваши воины повстречали бы их сами. Ни один бы не вернулся от стен обители. И сейчас здесь топталось бы жалкое сборище из старух, калек, женщин и детей!

Женщина чуть отшатнулась и села. Эл тоже вернулась к своему сидению. Она опустилась на него с величественным достоинством.

Она бросила взгляд на Браззавиля. Его била дрожь, он держал руки сжатыми, чтобы не было заметно, что они дрожат. Эл расценила его поведение, как испуг. Но молодой человек вдруг поднялся и осмотрел совет вопросительным взглядом.

– Я не воин! Но я готов биться с любым из вас, кто подозревает Эл во лжи. Позволите ли вы нам уйти? Пусть совет действительно будет коротким, – сказал он. – Позвольте принести вам в дар этот план.

Он достал из рукава тот самый кусок кожи, который старательно изрисовал при Полаге и подал сидевшему рядом с ним воину. Полага заметил, что воин наградил Браззавиля одобрительным взглядом.

Полага почувствовал себя немного лучше и в безопасности, когда очутился в небольшой палатке сооруженной для них. Поднялся холодный ветер, а здесь он был не так ощутим. Уже вечерело, в сумраке Полага постелил себе кусок теплой ткани и лег на спину. Он смотрел какое-то время перед собой, пока Браззавиль не стал его тормошить.

– Что с тобой? Обошлось же, – сказал он успокаивающе.

– Кто она такая, провались все под землю?! – не выдержал Полага.

– Я не знаю, – протянул Браззавиль. – Но она все делает верно. Я чувствую.

– Да видел я, как ты чувствуешь, чуть не упал носом в землю, когда она заявила, что ты король. У нее с этой компанией старые знакомства. Видел, как она себя ведет? Их сотен десять не меньше. Они на куски нас разорвут.

– Зачем им рвать нас на куски? – удивился Браззавиль.

Тут в палатку проскользнула Эл, с ней проник холодный сквозняк. Полага скорчился.

– Бррр! – фыркнул он.

– Не устраивайтесь, мальчики. Для нас совет еще не кончился.

– Я никуда не пойду, – заявил Полага. – Хватит уже.

– Пойдешь, Полага. Ты теперь телохранитель короля. Все что вы видели – показное заседание для народа. Настоящий совет только начинается. Нам к началу спешить не стоит. Есть хотите?

Эл окончательно влезла в палатку. Она добыла где-то светильник, а когда зажгла его, стало как-то уютнее, теплее и тесновато. Запах пищи заставил Полагу забыть все кроме чувства голода. Он и Браззавиль жадно уплетали то, что Эл принесла в качестве угощения. Браззавиль встретился с ней глазами. Взгляд Эл был хитрым, она вот-вот готова рассмеяться. Она жевала кусок пищи и запивала из металлического стаканчика сладковатым напитком.

– Эл, – обратился Полага, когда голод исчез, и вернулось прежнее беспокойство. – В толк не возьму, когда это ты успела побывать у обители? Это было давно, лет уж сто назад.

– Сорок два, – поправила Эл.

– Ну и что! Как это ты их смогла убедить, что была там?

– Зачем убеждать. Я там была.

– Там же убили великую! Ты что и это видела?

– Да. Это меня там убили, Полага. Среди вас смертных иногда попадаются весьма забавные и несообразительные экземпляры. Мне все это время было очень интересно, до кого из вас первым это дойдет. По тупости ты оказался на первом месте.

– Ты что дух неушедший? – возмутился Полага и ухватил на всякий случай рукав Эл, видневшийся из-под накидки.

Дернув крепкую ткань Полага перевел взгляд на Браззавиля, который замер с куском еды и стаканчиком, словно ему приказано стать статуей, он глядел на девушку остекленевшими глазами. Полага снова посмотрел на Эл. Она допила напиток, облизала губы.

– Я великая, Полага. Только никому здесь этого не говори.

И она расхохоталась заливистым смехом, словно ей захотелось подшутить над незадачливыми спутниками, и шутка удалась. Эл переводила взгляд с Полаги на Браззавиля и не могла заглушить следующую волну веселья. Так она не смеялась очень давно. Закончилось тем, что она просто выскочила из палатки и хохотала уже на воздухе.

Она вернулась, откинула полог и поманила рукой мужчин.

– Пауза затянулась. Пора на совет. Отомрите оба, сделайте важные лица. Немного риторики и один из вас завтра станет королем.

Полага едва шел за ней. Он не помнил, как вошел в общий большой шатер, показавшийся ему высоким после маленькой палатки. Их усадили, теперь ему даже не пришлось стоять. Он видел окружающее, словно через стену. Сковавшее его изумление не проходило, он не мог справиться с наступившим отупением.

Браззавиль тоже смотрелся так, словно снова стал Бродягой, его отрешенный вид наводил на Полагу тоску. Вокруг царило большее оживление, чем на общем совете отряда, здесь собрались избранные главы и лучшие воины под предлогом обсуждения будущего военного похода на столицу. Речь шла совсем не о походе, началось обсуждение, смысл которого до Полаги не доходил долго.

Браззавиль толкнул его локтем.

– Тебе задали вопрос, – прошептал он.

– Я вообще не знаю, что мы здесь делаем, – не впопад ответил Полага, зато сказал правду.

Он увидел, как Эл одобрительно кивает его словам. Неужели он сказал что-то умное. На всякий случай Полага вслушался в возражения на его фразу и, наконец смог вникнуть в ход дискуссии.

– Даже этот неизвестный воин считает нас дикарями. Я на стороне Эл. Нас не буду считать правыми, если мы просто захватим власть, – говорил один из сторонников Эл.

– Одним отрядом вы ее на захватите, – заговорила Эл. – Таких как ваш я знаю не менее сорока племен. Вас не считают даже единым народом. Вы разделились когда-то, чтобы выжить, а теперь считаете что каждый выше остальных.

– А почему король молчит? – спросил тот самый старик, который просил Эл стать королевой.

– Я бы на его месте молчала так же или высказалась как этот славный человек. – Она указала на Полагу. – Мне неприятно, что я затеяла эти переговоры. Мне виделось, что хоть немного вы начинаете понимать смысл притязаний на власть. И мне страшно ошибиться. Вы не принесете этим благо, вы разрушите даже то малое, что вам достанется. Все что я слышу – это возгласы о лучшей жизни, которую вы желаете просто отобрать у других. Не более.

Эл взяла свою палку и тряхнула ее.

– Из этой хорошей палки две такие же не получатся. – Она резко встала и с хрустом сломала ее об колено. – Будет две поменьше. Только и всего. А мне придется искать другую.

Она поднялась и ушла из круга.

Полага сообразил, что они остались одни, ринулся было за ней. Но ему навстречу вскочил весьма внушительный человек. Он вытянул руку и Полага понял, что теперь ему придется схватиться с ним.

Ручищи уперлись ему в грудь. Толчка он не ощутил.

– Постой дружище! – миролюбивым тоном заговорил великан. – Она сердится на нас. Ее трудно понять. Мы никак не поймем, что она желает. Зачем сломала свое оружие? Вы такие же смертные, как мы, просто чужеземцы, и мы не желаем вам зла. Пожалуйста, поясни нам ее слова.

– Я сам плохо иногда ее понимаю. Она мудрено выражается, – ответил Полага.

– Я поясню, – послышался негромкий голос Браззавиля.

Полага обернулся и окончательно понял, что живыми они с этого сборища не уйдут. Мурашки побежали по коже. Но не бросать же этого глупца одного. На всякий случай, до того, как Браззавиль начал говорить, Полага встал за его спиной, чтобы отразить вероломную атаку. Недалеко от них валялась сломанная палка, и он придумал, как ловко ее подобрать. Браззавиль встал и Полага одобрил этот ход.

– Все мы. Я. Мой друг, – он посмотрел на Полагу, тот кивнул, предупреждая, что готов. – Вы. Эл. Мы существа этого мира. И он достаточно велик, чтобы нас вместить. Несколько месяцев назад я бесцельно бродил по дорогам наших земель. Я видел смысл в том, чтобы перемещаться из одного места в другое. В тот день, когда мне предрекли стать королем, я не ощутил радости. Я испытал горе, я счел, что надо мной посмеялись. Непросто поверить, что судьба возлагает на тебя некий труд. И первое что следует понять – зачем? Что я знал тогда? Дороги. Я видел, что люди ссорятся и спорят, я видел, как они похожи, как одинаковы их заботы. Мне было все равно. Я не хочу ничего из того, что мне могут дать в столице или в других землях. Мне важно понять, зачем я это беру? Что мне делать с тем, что мне подарят или что я украду, или одолжу? Здесь важны смысл и последствия. Так же и с властью. Стану ли я принимать на себя заботу, о том, что мне вручат? Сохраню, преумножу или разрушу? Что я сделаю? Эл предложила помощь не потому, что ценит вас более других. Она очень хорошо сказала об этом сегодня. Потому что она не думает о землях Алмейра, о пустошах, о столице. Она умеет думать обо всем этом сразу, и она желала научить так думать вас.

Браззавиль поднял палку, она распалась в его руках на две части.

– Если вам вручить это, как единое целое. Земли крепкие и обустроенные. – Она попытался составить палку вместе. – Думая о своем благе, а не о мире в целом, вы разобьете мир на удобные вам части.

Он разъединил палку надвое, а потом бросил одну часть на землю.

– А когда вы истощите одну часть, – он с хрустом сломал половину палки. Полага и не предполагал, что у него такая силища. – Вы найдете, что отобрать у других и этого в скорости не станет. А потом совсем ничего. Ваше благо в том, что вы свободны, а беда в том, что вам нечего беречь. И вы проиграете в любом случае. Вы заберете себе столицу, но ее защитники будут стоять на смерть ради сохранения своих традиций, а жители Алмейра умрут за свои хранилища мудрости. За своих храмы. За город, дарованный им владыкой. Придите как защита, как надежная поддержка. Научитесь тому, что знают они, и вы станете втрое мудрее. Не великое дело отобрать кусок земли, а потом отвоевывать его и защищать. Вы потому и презираете ваших соседей, что они так поступают. Объединитесь же. И перед вами буду корабли Алмейра и море, ставшие плодородными и красивыми земли ваших предков, столица всех земель, прекрасная Гирта, поселения Сахо – везде вас примут как соседей, не считая вас и ваших детей дикарями, которые пришли отобрать то, что другие создавали поколениями. И если один из вас нашел способ сразиться со жрецами другого мира, то и вам он откроется, и они не получат больше жертв. Они останутся единственными, кого станут звать чужаками. И та, что принесла эту палку, не будет искать другую. И ей не придется бродяжничать по миру, чтобы примирить вас друг с другом.