Текст книги "Пять новелл для принцессы книга 7"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 50 страниц)

– Это меня и тревожит. Пришло время сказать, что ты слишком увлекаешься. Не связывай свое долгое будущее со мной. Это опасно. А то станешь мудрым раньше времени.

Она поднялась и отошла от него, он слышал, как она одевается, как шарит в своих вещах.

Он умолк, потому что душа наполнялась болью. Через какое-то время он уже не мог молчать.

– Неужели никто не был тебе дорог? Ты чувствуешь других, наверное, очень остро. Мне так кажется. Ты с виду твердая и сильная, но внутри… от тебя исходит просто завораживающая красивая женская сила. Что дурного в том, что я вижу эту твою сторону? Что вижу в тебе прекрасную женщину?!

– Бесполезно рядить с прекрасные одежды то, что родилось в доспехах, – резко ответила она.

– Ты не права! Ты сама сделал себя такой. И быть может, если ты допустишь, чтобы кто-то захватил твою душу, пробудил любовь, ты изменишься. Над этой силой никто не властен, ей подчиняются небеса и земли, и сам владыка не в силах управлять любовью. Ты не желаешь допустить…

– Этот человек уже существует, капитан, – ровным твердым тоном сказала она, чтобы прекратить последующие излияния.

– Тогда почему он не рядом? Где он? Почему позволяет тебе рисковать собой? Почему он отпустил тебя? – возмутился капитан.

– Он далеко. Он не может быть поблизости, слава небесам. Я исключила его из своей жизни, чтобы спасти ему жизнь. Я не стану ни говорить, ни думать об этом.

– А должно быть наоборот!

– Не твоему уму это решать! Довольно речей. Держи руль выше, скоро берег.

– Эл…

– Ни слова больше. Иначе, мы разойдемся в разные стороны, – пригрозила она.

Утренние сумерки наступали, когда руль коснулся дна, потом плот сел на мель и с наступлением рассвета Эл уже при помощи капитана вытолкнула его на сухой берег.

Мейхил с мрачным видом наблюдал, как Эл натягивает сапоги, крепит ремешками голенища, чтобы они плотно обхватили щиколотки. Она бросила свои носилки и большую часть вещей на плоту. Наконец, Мейхил мог увидеть то, что она прятала. Меч был с красивой рукояткой в заплечных ножнах. Девушка закрепила их не глядя, явно она носила их не первый день. Вид у нее был мрачный и оттого более грозный. Мейхил испытал тоску, его ночной выпад стоил ему тех миролюбивых отношений, которые установились благодаря его несчастью. Его не покидало чувство, что он прав, он готов отстаивать свою точку зрения, что приведет к конфликту.

– Чем я могу тебе помочь? – спросил он.

– Иди следом и не мешай, – ответила она.

– Тогда я пойду своей дорогой. Ты сделал для меня достаточно, – обреченно сказал он.

Вместо ответа она одобрительно кивнула. Капитан почувствовал, как все сжимается в груди, когда она повернулась к нему спиной и пошла вверх по холму, который закрыл ночью звезды. Он был пологий, огромный, закрывал весь горизонт, где всходило солнце.

Ему хотелось кричать, но он призвал на помощь свою гордость и тоже повернулся к ней спиной.

– Неужели так трудно принять то, что я полюбил тебя. Это так трудно принять? – шептал он. – Я ничего не могу потребовать взамен, но как бы мне хотелось иметь силу зажечь тебя в ответ. Я надеюсь, ты не отыщешь королеву. Пусть будет так. Пусть ты будешь жива.

Он брел берегом, близко от воды. Шел он долго и устал. Он лег. После ночи у руля болели плечи и рана на спине. Он впал в отчаяние и чувствовал себя разбитым. Он закрыл глаза, и мгновенно перед внутренним взором возникла картинка, как она уходит, ее силуэт в сером и ножны. Он сжал руками глаза, чтобы прогнать образ.

Ему потребовалось время, чтобы прийти в спокойное состояние. Усталость схлынула, он смотрел на воду. Колыхание волн вводило его в состояние отупения, он перестал думать о ней. Вопрос: что он станет делать теперь? – пришел не сразу, он вспоминал события ночи, такой тревожной, необычной и разной по эмоциональной окраске.

Мейхил встал и вошел в воду. Плотная, прохладная, непривычная стихия заставила его дрожать от холода и страха. Она же остудила его ум, унесла остатки сомнений, прогнала оцепенение. Он ощутил прилив сил. Мейхил вышел на берег, сбросил лохмотья и кинулся обратно в воду. Она скрыла его с головой, окутала собой, захватила его и понесла прочь от берега. Он не думал бороться, сначала глубина была по грудь, потом по шею и вот его скрыло с головой. Оказалось, стихия старалась вытолкнуть его наверх. Он набрал полную грудь воздуха и повис, потом ему удалось лечь на воду. Он смотрел в небо, волна слабо колыхала его тело, которое само знало, как себя вести. Оно не мешало созерцать. Мейхил потерял чувство времени, чувство холода и опаски. Могучая, неизвестная энергия вошла в него новым потоком, он слился с ней.

Когда он вернулся на берег, то с некоторым недоумением смотрел на свою одежду, словно старые лохмотья – остатки его самого. Его учили, что перемены не происходят быстро, на все нужны труд и время, годы труда. А он ощущал себя иным, рожденным снова, в том же теле, но с иной душой. Неужели вода наделила его способностью чувствовать иначе.

– Ты нахватался моих энергий… Меня не будет, и ты очнешься от наваждения.

Это ее голос звучал в его голове, он не помнил, так ли она говорила в точности. Но она была не права.

Мейхил спешно оделся и помчался по берегу назад. За ней. На бегу, он проклял свою гордость. Он посмел предъявить претензии к тому неведомому мужчине, который был ей близок, а сам ее оставил одну, едва она резко заговорила с ним. Мейхил бежал и не чувствовал под собой земли. Как, оказывается он далеко ушел от места расставания. Холм долго оставался в дали, а до вершины, казалось не добраться до вечера, расстояние обманывало его видимой близостью. Мейхил карабкался с упорством человека боровшегося за жизнь, торопил себя, если приходилось останавливаться, чтобы отдохнуть. К концу подъема тело налилось тяжестью, но забрался наверх и не смог двинуться дальше.

Он будто бы взлетел ввысь. Он смотрел вниз, море уже не казалось стихией, оно разлилось внизу от берега до берега зеркалом. Он видел тот другой берег, который они оставили вчера, он видел этот берег далеко внизу и точку плота, он видел еще берег, очень дальний в прозрачной дымке, которая играла под солнечными лучами, создавая магический ореол, а дальше вовсе не было берегов, там – только вода. А вокруг – совершенная тишина. Ради таких мгновений стоит жить. Мейхил забыл о собственной тревоге, об Эл и о собственном существовании, его захватил безграничный простор, мир вырос до невероятных размеров, как в детстве, когда он путешествовал с отцом.

Он парил в пространстве чистого, пропитанного светом дня. Краски стали ярче, каждый блик, каждый луч. Высота наградила его пьянящим ощущением свободы, словно продолжала перемены, которые захватили его воде. Вспоминая воду, он вспомнил и Эл. Ему достаточно подумать о ней, чтобы увидеть лицо, оно всплыло в памяти во всех подробностях. В этом случает он вспомнил лицо, озаренное бликами огня в скромном жилище матери пятерых ребятишек. Она была рада его видеть, как он не почувствовал ее переживания тогда и почему уловил теперь? Как вышло, что воспоминание открыло больше, чем переживание мгновения наяву?

Мейхил ощутил шевеление за спиной, не услышал шум, а почувствовал, что рядом присутствует посторонний. Чтобы убедиться, он обернулся. К нему осторожно поднимался человек в одежде охраны короля. Этот силуэт словно выплыл из тумана его памяти и показался Мейхилу большей иллюзией, чем образ Эл. Но он приближался и рассматривал Мейхила с интересом. Он остановился поодаль, вгляделся в капитана, и на его лице выразилось откровенное сомнение.

– Капитан Мейхил? – неуверенно спросил он.

Мейхил молчал, он верил какое-то время, что рядом фантом из его памяти. Фантом стал удаляться и напоследок сказал:

– Я позову друзей.

– Не нужно, я не хочу назад в свою жизнь, – возразил Мейхил.

– Не уходите. Осторожно. Склон опасный.

Он спускался неловко. Мейхил решил, что он споткнется и скатиться вниз, может быть разобьется. Он принял решение помочь. Спускаясь следом, он не мог понять, почему его воображаемый спутник так неуклюж. Он вспомнил усмешку Эл, что они не освоили воду, верно так же, что этот воин из прошлого не знает никаких других земель, кроме равнины.

Потом показались другие, они не шли, а бежали навстречу Мейхилу и его спутнику. Они остановились в изумлении. Мейхил решил, что они тоже приняли его за образ из фантазии. Он спустился, поравнялся с ними.

– Это он, – сказал кто-то первым. – Вот неожиданная встреча, капитан. Кому начни рассказывать – не поверит. Тут. В таком виде.

К Мейхилу вплотную подошел человек, чуть старше его на вид, с гладким и умиротворенным лицом. По одежде – не похожий на придворного, одетый просто. Единственной особенностью был лиловый витой пояс, перехвативший длиннополую одежду. Этот цвет выдавал служителя владычицы. Это обстоятельство казалось странным, поскольку воспитанники Мелиона присягали владыке, сам Мейхил принадлежал к этой ветке культа. Мейхил перевел взгляд с пояса на лицо человека и увидел снисходительную улыбку.

– Откуда ты тут? Какая сила помогла тебе забраться сюда? В одиночку, – поинтересовался человек с лиловым поясом.

– Он уходил с отрядом. Где твои подчиненные, капитан? – спросил кто-то.

– Погибли. Я выжил один. Королева приказала всех убить, – без интонации произнес Мейхил, словно речь не о нем.

Присутствующие замерли. Они пристально смотрели на него, кто с удивлением, кто сочувственно. Он с трудом признавался себе, что видит здесь людей из столицы. Они реальны, зря он принял их за образы. Он коснулся груди обладателя лилового пояса.

– Я не понимаю, – удивился кто-то, – они ушли другим путем. Другим. Его отряд мог выйти только на тот берег.

Воин указал на другую сторону залива.

– Так и есть. Почему вы здесь? – спросил Мейхил.

– Мы ищем Гиртскую деву, девушку, которую ты арестовывал. Мелион послал нас за ней, – стал объяснять человек с лиловым поясом.

– Кто вы? – перебил его Мейхил.

– Мое имя – Арьес. Я знаю тебя, капитан. Ты едва ли обращал на меня внимание когда-либо. Я – служитель ордена владычицы.

Голос служителя звучал ровным красивым тоном, заставляя вслушиваться в звуки, оттого слова казались весомыми.

– Служитель владычицы? Что тебе нужно среди охраны короля? – усомнился Мейхил.

На лицах остальных тоже отразилось сомнение.

– Я просил Мелиона о встрече с девушкой, которую ты арестовал. Я не успел за событиями. Теперь нам нужно ее догнать. Она где-то здесь.

Мейхил пошел на поводу у своих сомнений и смолчал, что видел Эл. Он осмотрел и пересчитал отряд, со служителем – одиннадцать. Он выделил командира по знаку на рукаве. Королевская охрана предпочитала скромные одежды и хорошее оружие. Командир ответил на изучающий взгляд Мейхил вопросом.

– Присоединишься к нам? Мы когда-нибудь вернемся в столицу.

– Я не говорил, что хочу вернуться, – ответил Мейхил.

– В одиночку – опасно. Люди запада рыскают по этим краям, как разбойники. Я могу только предложить нас в попутчики, твое право не согласиться. – Он властно осмотрел своих рослых подчиненных. – Поделитесь одеждой с капитаном, дайте оружие и еды. Быстро. Мы спешим.

Мейхил почувствовал себя ущербным. Его одежда рассыпалась от неловкого движения. Такой вид, как минимум жалок, заслуживает насмешки. Никто из них не выказал иных чувств, кроме сочувствия и удивления. Воины осматривали его, прикидывая в уме, что ему подойдет. Мейхил выделялся ростом и крепостью. Тем не менее, одежда нашлась, он получил лучшее, что у них было. Да, воспитанники Мелиона отличались не просто военной выучкой, но преданностью друг другу, скромностью в жизни и готовностью защищать не только короля. Мейхил не удивился бы, если бы узнал, что пришли они сюда добровольно.

– Почему вы решили, что Эл здесь? – спросил Мейхил и начал переодеваться.

– Это я привел их сюда. Она здесь, – уверенно сказал Арьес.

– Откуда эта уверенность? – усмехнулся Мейхил, мурашки побежали по коже от взгляда Арьеса.

– Я, если можно так выразиться, ощущаю ее. Эта девушка обладает особенной способностью проявлять себя, а у меня дар улавливать эти импульсы. Точней объяснить не могу. Тщетно. Тоже, что объяснить слепому, что такое яркий чистый солнечный день. – С этими словами Арьес бросил на полуголого Мейхила испытующий взгляд, а потом перевел его на окаменевшее лицо одного из воинов, который первым заметил рану на спине капитана. Воин стал глазами указывать на нее другим, кто был поблизости. Воины переглядывались. – Если попытаться объяснить, слепой составит свое представление, но никогда не увидит то же, что заметит зрячий.

Арьес укоризненно посмотрел на воинов, и они перестали разглядывать рану.

Мейхил оделся и не почувствовал себя прежним. Одежда казалась чужой, не потому что с другого плеча, а потому что он не помещался больше в эти одеяния из прошлого. Он встретил понимающий взгляд Арьеса. Служитель вызывал у него настороженность. Поклонники владычицы слыли нетрадиционными взглядами на мир, умели задавать вопросы и путать собеседника, чтобы увлечь его мысли, а потом обратить в свои убеждения.

Мейхил собирался продолжить расспросы о способности Арьеса, но тот призывно поднял руку.

– Туда, – мягко указал он.

Воины, не дожидаясь указаний командира, пошли в указанном направлении.

– Еще быстрее. Не важно, если кто-то отстанет, – твердо сказал служитель и проявил ловкость, опередив на спуске всю команду.

Скоро они не спускались, а неслись вниз. Спуск занял немного времени, но и у подножия холма служитель не остановился. Мейхил догнал его.

– Я не понимаю, – начал он.

– Там впереди, что-то происходит. Мелион сказал, что у нее особенное качество, она может менять себя. Некогда объяснять, – бросил через плечо Арьес и прибавил скорость.

Мейхил устал первым, он измотал себя на подъеме. Скоро он оказался последним, чтобы не отстать, он наметил себе спину последнего из бегущих и просто не упускал его из виду. Впереди был еще один подъем. Он видел, как воины останавливались на вершинке маленького холма и с криками кидались вниз. Что они кричат, Мейхил не мог разобрать. Когда скрылся последний, Мейхил собрал силы, чтобы вбежать наверх. Там он просто повалился на живот, ноги онемели.

Чуть ниже развернулась потасовка. Он не добежал шагов пятьдесят. Спуск с небольшого холма заканчивался обрывом, за краем далеко внизу мерцали блики воды, из-за них Мейхил не сразу рассмотрел участников схватки. Потом он различил среди цветных одежд серый силуэт Эл и мгновенно понял, что она – объект нападения обеих сторон. Она орудовала коротким шестом, стараясь не подпускать к себе два десятка человек – воинов Мелиона и неизвестно откуда взявшихся чужаков. Пока измотанный Мейхил осмысливал, то что наблюдал, ситуация изменилась. Воины Мелиона накинулись сразу и на Эл и на ее обидчиков, началась свалка.

Мейхил с трудом поднялся и устремился в эту гущу. Он видел только Эл, которая махала шестом, раскидывала всех без разбору, она искусно уходила от ударов, прыгала, била противников ногами. Вокруг нее образовалось некое заколдованное пространство, любой кто попадал в него получал либо пинок ногой, либо палкой. Этот завораживающий танец, который Мейхил наблюдал несколько секунд, привел его в восторг, в состояние эйфории и уверенности, что она продержится так до его появления. Он ворвался в круг дерущихся, но был грубо остановлен ударом в спину, его повалили и прижали к земле могучие руки. Он не мог сбросить с себя тяжесть, сил не было, бег отнял их без остатка. Эл вдруг бросилась на него, круг сзади разорвался. Она резко развернулась, швырнула в сторону уже сломанный надвое шест и сбив с ног того, кто был на пути спрыгнула с обрыва. Схватка прекратилась. Было слышно только бешенное дыхание. Мейхил почувствовал, что свободен. В него вселилась какая-то сила, внутри возник приказ и единственная мысль: "Она разобьется". Он больше ни мгновения не думал.

Он приподнялся и с этого положения метнулся к краю, набрав скорость. Опора исчезла. Он ощутил, что летит вниз. Время растянулось. Мелькнула граница воздуха и воды. Он ощутил несильный удар о воду и глубину. Он не врезался в дно. Потеряв опору, он потерял и ощущение реальности, новая для него стихия не вызвала чувства опасности, он выдохнул и пошел ко дну. Спустя мгновение он понял, что не знает, что делать дальше, он стал ворочаться, болтать руками и ногами, не понимал куда двигаться. На его счастье посторонняя сила рванула его куда-то и он снова увидел свет дня и мог вдохнуть не воду, а воздух. Прошло не более нескольких мгновений. Под ногами снова была твердь, мелкие камни, он смог встать на ноги, первым чувством было то, как с тела стекала вода, и мир качался.

Кто-то держал его, Мейхил шатался, не упал потому, что хватка была сильной и знакомой. Он наклонил голову, ему удалось сфокусировать зрение на лице. Это было ее лицо.

– Эл, – выдохнул он.

– Ты?… Чума болотная… Ты, сумасшедший идиот… Ты же воды боишься… Ты мог разбиться или утонуть… – слышал он завораживающие слова. Ее голос колоколом звучал в голове и был похож на голос служителя, он притягивал, в нем не было оттенка злобы.

Мейхил ловил эти звуки, как музыку.

– Очнись… Сколько пальцев ты видишь?… Слышишь меня?

Он видел ее руку напротив своего лица.

– Эл. – Мейхил схватил ее с охапку и приподнял. – Ты? Цела. Хвала небу. Ты цела.

Он прижал ее к себе.

– Да что мне будет. Как бы тебя покрепче обозвать, чтоб ты очнулся, чтобы отлегло. От тебя можно избавиться? Или ты всегда будешь сваливаться на мою голову? Отпусти, мне больно дышать.

Он чуть отпустил и поцеловал ее мокрый лоб. Она делала вид, что ругается. Благодаря своим странным ощущениям Мейхил ловил иные ее чувства. Она не ожидала увидеть его, наконец-то, он поймал момент, когда она растерялась и встревожилась. И, кажется, она придала его прыжку какой-то особый смысл. Она не улыбалась, потому что хотела казаться суровой.

Он склонился, смотрел ей в лицо. Мокрые волосы свисали ниже плеч, они распрямились от воды. Лицо было покрыто каплями, которые искрились от света. Он ощутил сильное волнение и жар.

– Я брошусь за тобой в любое пекло. Я сошел с ума, поэтому могу говорить, что мне вздумается. Я не оставлю тебя больше одну. Я люблю тебя, слышишь. Может это и наваждение, и колдовство, но оно заставляет меня плыть в этих чувствах, как в этой воде. Я не променяю эти чувства на покой. Ты их источник, ты не можешь их не чувствовать. Ты рада мне. Кто бы ни был тот, кто дорог тебе, его тут нет. Есть я. И я не безразличен тебе. Ругайся сколько хочешь, но я чувствую, что необходим тебе. Я должен. Должен. Ты женщина, которая захватила меня. Ты – свет. Ты – жизнь. Ты – моя любовь, другой я не хочу. Не хочу, слышишь.

Он не знал, как выразить свои чувства, ответ явился извне, как образ. Ему передались ее ощущения и предчувствие, что…

Мейхил склонил голову и поймал ее губы. Она попыталась отстраниться, но некуда, они стояли на узкой полоске, где было мелководье, а дальше глубина, он крепко сомкнул объятия, она замерла. Голова закружилась, словно он снова стоит на высоком холме, упал в воду, умирает, – все одновременно. Каждая частица отозвалась на эту неизвестную раньше ласку. Он закрыл глаза и отдался ощущению счастья, если он отпустит ее немедленно, ощущение не исчезнет. Он оторвался от ее губ и, не открывая глаз, спросил:

– Что со мной происходит?

– Ты влюбился. Сам сказал, – с волнением произнес ее голос.

– Да. И еще что-то. Я ощущаю тебя всю. По-другому. Я вижу красивейшее существо. Я вижу его не глазами. Ты не похожа на себя, на серого разбойника, ты изящная девушка и от тебя идут необыкновенные волны.

Если бы только от нее! Эл захватила сила его нежности, страсть влюбленного. Молодой человек преобразился. Его новая сила заставила ее замереть. Какое чувство защищенности и покоя дает крепкое, надежное кольцо его объятий! От волнения голова кружилась у обоих. Он опять поцеловал ее. Сердце пылало, ответное чувство пробудилась с яростью, на какую способна подлинная любовь. Ни один смертный или великий не демонстрировал ничего похожего. Он купался в ощущении любви, а она окунулась в его чувства, он вызвал ответ. Он смог. Она наблюдала этот порыв с интересом и благодарностью. Никто в ее окружении, кроме юного нерешительного сына Браззавиля, не смог так упоительно красиво выразить свою любовь. Эл впервые оказалась в ситуации, когда мужчина вызвал в ней отзыв. Если бы не память об Алике, она ответила бы на его чувства. Еще немного и загнанные глубоко воспоминания хлынули бы наружу. Стоило закрыть глаза и ощутить поцелуй и вместо пылкого капитана возникает другой образ. И ростом они одинаковые и сильные руки напоминали Алика. Что таить, они оба, она и Алик, могут соревноваться в сокрытии чувств. Мейхил – иной, он только что ощутил сильный любовный порыв, и передал его молниеносно, с прямолинейностью, которая отличает его искреннюю натуру. Эл нашла, что этот фейерверк ощущений прекрасен и призналась, что готова последовать его примеру, настолько захватывающей была эта сильная волна. Он сам еще не понимает, какой ларец открыл в себе и в ней. И какая боль ждет обоих впереди, если она проявит сейчас или потом ответные чувства. Он окажется в опасности, еще большей, чем сын Браззавиля. Эл была уверена, что ревность владыки настигнет и его.

Она пыталась потушить порыв. Увы! Этой силе подвластно все в любом мире.

– Посмотри мне в глаза, – попросила она.

Мейхил открыл глаза, его взгляд, затуманенный чувством, постепенно стал более спокойным. Он не мог отвести глаз. Эл нежно взяла его лицо в ладони, он улыбнулся и повторил:

– Будь моей женщиной. Я смогу тебя защитить. Я люблю тебя.

– Я знаю, – кивнула она и сильно сжала большими пальцами его виски. – Прости…

Он очнулся, обнимая ее, а она сжимала пальцами его голову. Виски болели, и он не мог вспомнить ничего, кроме прыжка с обрыва. Он поднял глаза, увидел ее лицо, оно казалось несчастным, он в тишине наблюдал, как капли влаги стекают по волосам, лицу, они текли из ее глаз.

– Я…

– Ты ударился о воду, – ее голос дрогнул. Она провела рукой по его лбу, боль медленно угасла. – Ты мог разбиться, сумасшедший.

Она не сердилась, он слышал нежность в ее голосе и волнение.

– Я бросил тебя. Прости, – прошептал он.

– Ты бросился за мной. Ты прощен. Ничего больше не болит?

– Я. Глупости. – Он взял ее за плечи, но Эл отстранилась, отпустила его голову и высвободилась. Она сделала два шага назад, раздался плеск воды, она окунулась с головой в воду и вынырнула поодаль от него. – Ты не ушиблась?

– Немного. Перевязь не слишком крепко затянута. Рукоятка. По затылку попало. Пустяки.

Она снова выбралась на отмель, поправляла меч как-то нервно, с виноватым видом. Он смотрел вопросительно. Он не помнил происшествия, не мог повторить его в памяти и осмыслить.

"Только бы его память не очнулась раньше, чем закончиться это приключение", – подумала она.

Мейхил ощущал, что это небольшое затмение таит, что-то важное. Она не напугана его прыжком, не сердиться. И смотрит виновато. Или он обидел ее?

– Эл. Я ничего не говорил. Я не помню. Я опять упомянул твои сапоги?

Она заставила себя улыбнуться.

– Нет.

– Я могу вынести тебя на берег.

– Нет. Ты плохо стоишь на ногах. И берега-то нет. Вертикальная стена. Повезло, что есть этот уступ. Просто повезло.

Она приблизилась в плотную к скале и прижалась лбом к камню обрыва. Мейхил приблизился, она выставила руку, останавливая его.

– Постой там. Мне нужно перевести дух.

Она постояла так немного, потом повернулась и снова с головой окунулась в воду.

Почему ему так сильно хочется обнять ее? Он боролся с собой, умыл лицо. Действительно вода смыла часть напряжения.

– Постой тут. Я поищу место, где мы можем подняться, – сказала она и решительно пошла вдоль стены прочь от него.

– Я люблю тебя, – прошептал он ей в след.

Ему показалось или шум воды пропел: "Я знаю".

– Как странно.

Мейхил стоял по колено в воде, осматривался, его слепили блики от волн, он прикрывал глаза, и его преследовала картина, будто бы он держит ее в объятиях, в груди все горело огнем. Он побрел за ней.

Эл оглянулась.

– Осторожно. Ты провалишься. Тут не везде ровное дно, – предупредила она. – Ты явно не думал, что делаешь.

– Я шел сначала назад, потом за тобой. Встретил воинов охраны короля. Они искали тебя.

– Не мудрено. Ощущение такое, что я всем срочно понадобилась.

Она делала несколько шагов по воде и смотрела наверх. Мейхил брел, вглядываясь в дно, щупая его ногами.

– Мелион послал их, я не могу точно сказать зачем. С ними поклонник владычицы.

– Смешно звучит. Поклонник владычицы. Что нужно служителю ордена от меня?

– Он утверждает, что чувствует твою силу, – ответил Мейхил, чем заставил ее обернуться.

– Это его точные слова.

– Да. Эл они оказались на этой стороне залива в одно время с нами. Это подозрительно.

– Это означает, что служитель не врет, – заключила Эл.

– Я тоже ему верю. Ты излучаешь энергию. Я чувствую ее, когда ты близко, а он чувствует на расстоянии.

– У них были намерения меня вернуть?

– Я не успел узнать об их намерениях. Теперь я верю, что твоя угроза на площади обоснована. Я не видел никого, кто способен так драться.

– Я не дралась, как ты выражаешься. Это была самозащита.

– Эл, у тебя меч. Ты не воспользовалась им. Это странно.

– Я не Фьюла, – резко сказала она и замолчала.

– Ты не она. Это очевидно. И если ты не хочешь опять оказаться одна в момент нападения, я могу идти с тобой. Я окреп, у меня появилась какая-то новая сила. Я хороший воин и следопыт.

– Еще один следопыт рыскает по краю обрыва, – Эл сжала руку в кулак и указала большим пальцем вверх. Не только охрана короля имеет служителя со способностями. У тех, что напали на меня, тоже такой был, и он указал, как меня искать. Наверняка, он не рассчитал, что они нападут на меня. Ничего, еще встретимся. Придется вступить в добровольный союз с этими западными людьми. Судя потому, с каким тупым упорством они пытались взять меня в плен, я представляю для них ценность. Так что, одного тебя для компании мне уже не достаточно. Как думаешь, воины Мелиона – хорошая компания?

– Лучшая.

– Я тоже так думаю. Пока они идут чуть впереди нас. Они знают, что я выберусь из воды.

– Эл. Остановись, пожалуйста. Твои мысли скачут. Я не понимаю.

Она обернулась, увидела, как Мейхил сгибается пополам. Она поспешила к нему.

– У тебя что-то болит? Что?

Мейхил выпрямился и сделал шаг ей навстречу.

– Я хочу сказать теперь. Я люблю тебя. Не могу объяснить, каким образом, это чувство вспыхнуло. Оно живет. Я не могу молчать.

– Ты уже говорил, – остановила его Эл.

– Когда?

– Когда я выловила тебя из воды, – ответила она и отвернулась.

Мейхил разочарованно покачал головой.

– Это нелепое признание, если учесть, что существует другой. Ты знаешь и не станешь спрашивать, почему я рядом. Я сказал, потому что не могу молчать.

– Мейхил. Любовь – священное чувство. Я не хочу олицетворять жестокость и казаться грубой, но…

– Ты так и поступаешь. Ты так делала раньше.

– Чтобы охладить твой пыл. Я еще в тюрьме заметила, что ты попал под мое влияние. Это, как болезнь. У меня способность притягивать других. Они безотчетно тянутся за мной. Ты один из них. Мне неловко, что я не могу ответить на твои чувства. Я знаю, что они проходящие. Я не могу.

– По-моему, ты уговариваешь себя, – заметил Мейхил. – Я не сказал, что требую ответа на свои чувства. Я ощущаю, что наш, пусть временный союз, важен для нас обоих. Со мной столько не случалось за всю жизнь, сколько произошло пока ты рядом.

– Да уж. Посмотри, откуда ты свалился.

Он оглянулся и увидел обрыв, с этой точки его было хорошо видно.

– Высоко, – согласился он. – Я никогда не прыгал с высоты. Я не смог прожить прыжок сознательно. Если выдался случай, я снова попробую.

– Я те попробую, – шутливо рассердилась Эл.

В ответ Мейхил подхватил ее на руки и бросил в воду.

– Ты не можешь мне приказывать. Я сам решаю свою судьбу, – с нахальной гордостью заявил он.

– Кто бы ерепенился! Ты плаваешь, как камень!

– Вода держит меня. Я пробовал.

С этими словами Мейхил попытался лечь на воду лицом вверх. У него получилось.

– Надо же, – удивилась она шутливо. – Вода держит тебя, не могу спорить с фактами.

Он плескался, удерживая тело в горизонтальном положении, и на лице его было детское выражение счастья. Эл снисходительно смотрела на него и улыбалась, постепенно, чувство вины за его забвение стало уходить.

– А еще, я стоял на холме, на том высоком холме и забыл, кто я. Никогда не происходило такого. Этот простор затмил все чувства, занял всего меня. С тобой такое бывало?

– Еще бы. Жаль, что нельзя пребывать в этом состоянии вечно.

– Почему?

– Начинаешь слышать мир и отвечать на его призывы. Можно сойти с ума, если принимать близко к сердцу всякую беду.

– Я чувствовал красоту и безграничность. Никакой боли там не было.

– Ты не прислушивался. Выныривай. Вода не просто дает силы, может и отнимать. А нам еще наверх лезть. Лазал по горам?

– В детстве с отцом.

– Не считается. Детское тело и взрослое отличаются в динамике.

– Ты порой сыплешь неизвестными словами.

Эл подтолкнула его в затылок.

– Поднимайся. Наиграешься, когда будешь свободен от забот.

– А сама купалась ночью, – заметил Мейхил.

– Я дно мерила.

– Нет. Ты купалась.

– Капитан Мейхил, приди в себя.

Мейхил вытянулся.

– Слушаюсь, капитан Эл.

Она улыбнулась.

– Спасибо. Мне приятно. Меня так сто лет никто не называл, а то и двести.

– После того, что я видел, я признаю за тобой такое звание. Не встречал капитанов женщин. И таких женщин, как ты, я не встречал. – Он сказал это просто так, Эл внимательно посмотрела, нет – просто сказал. – Не похоже, что тебе двести лет. Ты молода.

– Не будем обсуждать мой возраст. В моем народе не принято.

– Какой глупый обычай. Чем плох возраст?

– А если мне больше двух сотен, тогда как?

– Это объясняет твой опыт. Ровно столько и нужно, чтобы научиться драться и плавать по воде.

– Мы уже обсуждали эту тему, и ты считал, что я молода.

– Ты проговорилась. Я ошибался.

– Просто до этого момента, я не пыталась вычислить, сколько лет я живу.

– Сосчитаешь, когда будешь свободна от забот, – повторил он ее слова.

Эл стала отстегивать ножны.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– Сплаваю подальше. Огляжу берег. Держи. – Она протянула ему меч. – Поклянись, что не достанешь его.

– Это так важно? Ты не доверяешь мне?

– Мейхил, поклянись, что не тронешь меч. Даже за рукоять не бери.

– Я обещаю.

Она сняла пояс, куртку, стянула сапоги и вручила все Мейхилу.

– Аккуратно ступай, иди вдоль обрыва вперед. Если можно будет остановиться, я махну тебе.