Текст книги "Пять новелл для принцессы книга 7"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 50 страниц)

***

Она открыла глаза и удивилась, что дышит. Она явно обожгла дыхательную систему, гортань болела словно ей отсекли голову и приставили назад.

Она опять различила шуршание, скосилась, как могла. Опять серое тело. Она едва могла поднять голову, но разглядела, что серое существо лежит не далеко на боку, лицом к ней. У Смин не было сил ни подняться, ни издать звук. Она всматривалась в мутные черты лица. Это было лицо, синие разводы на скулах и под глазами исказили внешность. Сейчас глаза были закрыты. Смин смотрела и смотрела в лицо напротив, понемногу стали читаться черты. От дурноты или от неспособности нормально думать Смин решила, что лицо знакомо. Она продолжала рассматривать его. Потом ореол волос включился в общий образ лица. Смин опять поймала себя на мысли, что видела этот лик. Она подключила воображение, в таком состоянии оно работало удивительно. Она мысленно убрала синеву с лица, превратив его в равномерную маску. Это лицо подходило бы скульптуре. Гармоничные пропорции хорошо читались бы, если представить лицо маской.

Мысль донеслась как шквал.

– Я жива.

Маска напротив открыла глаза, и Смин вздрогнула. Вчерашняя ночь пробудила в ней способность пугаться. Случилось так, что готовность умереть уничтожила способность контроля эмоций. Смин едва сдерживала дрожь, от этого взгляда. Она отвела глаза первой, чтобы прекратить муку и самоунижение. Она боялась, боялась лица напротив, из образа статуи оно превратилось в лик врага. Лицо напротив закрыло глаза, шевельнуло челюстью и широко открыло рот, издав странный звук.

– А-у! – зевнула Эл.

Зевнув еще раз бесшумно, Эл села и запустила пальцы в шевелюру, почесывая голову, массируя вмятинку от камня, на котором покоилась ее голова. Она шевелила бровями, потом вытаскивала из волос мусор в виде какой-то трухи. Этот нехитрый туалет позволил ей проснуться. Она опять обратила внимание на ночную жертву. Мыслей она не читает, можно думать что угодно.

Этой ночью был разыгран жестокий, но поучительный спектакль. Главную роль жертвы исполнила ее пленница, а они с новой знакомой взяли на себя роль палачей. Зверь поиграла вволю. У Эл в памяти были живы картины ее шуточной борьбы с таким же зверем, тот был моложе и азартнее, зато менее изощрен в играх, потому Эл не получила большого числа шишек, а пару раз даже завалила его. Эту лохматую даму одолеть совсем непросто. Эл спустилась в пещеру вместе с ней, но скоро отстранилась от борьбы, следя только, чтобы урон был поправим. Наигралась зверушка не скоро, раза четыре Эл старалась деликатно оттащить ее от тела, даже потеря добычей ориентации и способности сопротивляться не остановила ее задор. Эл ожидала утра, чтобы осмотреть тело, и даже сомневалась, что женщина выживет, после ночного развлечения лохматой сообщницы. С рассветом забава прекратилась, тело извлекли из берлоги. Злоумышленницы на том простились.

Пленная осознала, что жива, скоро сообразит, что дышит без своего аппарата, что ее костюм порван, что ее тело покрылось пятнами. Эл веселило ее положение, она не сердилась, как вчера. Эл твердо знала, что ее пленница не умрет, пока находится рядом с ней, но знать ей о том не нужно. Эл создала прочный образ врага, собираясь выдерживать свое поведение в том же русле.

Тем временем Смин пыталась шевелиться, она не ощущала боли от ран, она не чувствовала поверхности под собой, движение давалось с трудом. Она продолжала следить за обладателем высоких сапог. Теперь она заключила, что он молод, он двигался легко и стоял, как стоят сильные. Он не снял оружия из-за спины. Он здесь, она жива. Чем кончилась ночь? Где хищник? От воспоминаний у нее похолодело лицо, а потом тело, потом ее кидало то в холод, то в жар. Быть может, это преддверие агонии. Поскольку тело не подчинялось ей, то оно истерзано, а она умирает медленно. Враг наслаждается видом смерти. Следом пришло чувство унижения. Она никогда не рисовала себе картин собственной смерти. Жрецы говорили, что так поступать глупо по отношению к себе. Будто бы владыка удовлетворит мечтателя, если решит прекратить его жизнь раньше времени. Лучше бы она нарисовала себе красивую сцену конца. Смин закрыла глаза, вдруг это существо прочтет ее чувства.

– Тебя разыщут. За меня отомстят, – с хрипом, едва слышно выдохнула она.

– Ложное утверждение, – раздалось рядом. – Хватит убиваться по себе. Ты пока не умрешь.

– Пока?

– Пока.

– Мразь, ты намереваешься управлять моей жизнью.

– Да я не намереваюсь. Я управляю. С успехом.

– Перестань издеваться и унижать. Убей.

– Достойной смерти ты не заслуживаешь.

– Почему я живу?

– Мне наскучило развлекаться, зверю ты не пища, поиграл и бросил. Как думаешь, твои сообщники потащат тебя назад?

Смин еще сильней закрыла глаза. Нет. Нет. Кумон нес бы ее назад, он спасал бы будущую жену. Жрец и стрелок бросили бы, как никто не присмотрел за мальчиком. Они могли силой заставить его отмыть запах, если бы все так решили.

– Не потащат, – прозвучало рядом безжалостное заключение. – Жрец собирается торговаться, а стрелок отказал твоему жениху в поисках. Они ждут еще сутки и уйдут.

– Они уйдут, – выдохнула Смин.

– Хм. Это мне решать.

– Кто ты?

– Я ваш кошмар, – прошептал голос врага.

– Я тебя не боюсь. Я капитан космической разведки. Мне не страшна смерть.

Эл села рядом и подняла брови.

– Как интересно. Давно спустилась с неба?

– Ты знаешь, что такое небо?

– Оно у меня над головой.

– В этом мире нет звезд, – возразила Смин.

– Какое заблуждение.

Смин старалась снова всмотреться в лицо. Лицо приблизилось, потом удалилось, потом повернулось профилем.

– Тебе какой ракурс показать? – спросил веселый голос.

– Кто ты? – повторила Смин.

– Я – капитан космической разведки, – повторил ее враг.

– Тебя кто-то послал.

– Точно. Жители третьего мира просили избавить их от вашего присутствия.

– Тупые недоумки.

– Обдумывай выражения. Есть хочешь?

Смин почувствовала приступ голода, едва была упомянута еда. Серое существо сунуло руку за ближайший камень и вытащило оттуда обещанный кусок мяса.

– Ты будешь это есть?

Смин взвыла от ярости, у нее появилась сила. Она совершила отчаянный рывок в сторону врага. Сапоги отскочили в сторону, Смин растянулась на животе, так она смогла увидеть свои руки в разорванных рукавах.

– А! – вскрикнула она и захлебнулась потоком обжигающего воздуха. Так Смин обнаружила, что полураздета, кожа в пятнах и царапинах, костюм истерзан, дышит она местным жутким воздухом.

Фигура в сером встала над ней и помахала мерзким куском мяса.

– Так что у нас с завтраком?

Тело Смин конвульсивно дернулось, ей удалось сесть и схватить обидчика за ногу. В ответ она получила удар коленом в лоб. Она упала на спину.

– Силы побереги. Тебе скоро своими ногами догонять друзей.

– Ты отпустишь меня?

– Не прозвучало: "отпущу", прозвучало: "догонять".

– Я не понимаю тебя. За меня отомстят. Мой отец…

– Мне совершенно безразлично кто твой отец, если не сказать еще грубее. Это последняя охота – вот что тебе придется понять. Если поймешь, то я оставлю тебя жить, если не поймешь быть тебе пищей, а чтобы доказать это на примере я сделаю кое-что.

Эл достала сосудик с кровью убитого животного и облила пленницу, щедро по всему телу.

Запах ударил в ноздри. Эл кашлянула и стала отходить. Охотница представляла из себя жалкое зрелище. Она стала метаться между камнями, ползала в поисках укрытия, потому что не верила, что может встать. Эл достала из-за камней заготовленный заранее лук и стрелы из кости, осталось дождаться начала представления.

Пара животных грузно спустилась со скал, следом пришли еще. Пленная с воплями отползала от них, когда же сообразила, что стоит от страха на ногах, стала метаться от одного к другому. Ей было не известно, что эти животные не хищники, их привлекает только запах убитого сородича, что они просто затопчут ее, когда на пятачке между скал им станет трудно развернуться.

Эл решила не доводить женщину до безумия. Когда животных стало десятка два Эл вышла на площадку и, лавируя между ними, подошла к женщине. Взгляд той был полон мольбы о помощи. Эл издала стонущий звук, животные повернулись к ней мордами. Эл натянула лук.

– Прочь! Я не жажду вашей смерти! Прочь!

Она повторяла приказ грозным тоном, переходя на рычание. Звери жались к стенам и отходили. Эл подтолкнула женщину к скале.

– Лезь на уступ!

Смин не решалась повернуться спиной ни к отходившим от них зверям, ни к серому существу. Перед животными она испытала беспомощный страх, а перед своим мучителем ужас, граничащий с поклонением.

– Наверх, – повторила серая фигура.

Стрела врезалась в камень над головой одного животного, возникла толкотня. Эл успела подтолкнуть женщину повыше, прыгнула следом на уступ, чтобы ее не зацепило испуганное животное. Потом она вскарабкалась к женщине, которая забыла ненависть и помогла ей залезть на уступ.

– Крепко держи мою руку, – приказала Эл.

Женщина вцепилась в кисть, как в спасение.

Это был первый опыт перемещения в этом мире в паре с кем-то. Эл чувствовала себя, словно ее стукнули по затылку, мир немного качался. Они обе оказались на берегу озерца, Эл, казалось, что она не устоит на ногах, поэтому она оттолкнула от себя женщину, та не удержалась равновесия и упала в воду, поднимая сноп брызг. Крик, поднятый ею, был предвестием истерики. Она кричала, переходя на хрип, била по воде руками, пугаясь своего отражения, но не сообразила выйти из воды. Она выкрикивала невнятные фразы. Эл ничего не оставалось, как вытащить ее обратно на берег, там она не смела сесть, вертелась на месте ожидая нового нападения, из последних сил выкрикивая что-то. Эл прошлась по берегу, умыла лицо водой, сделал пару глотков на глазах у женщины. Она реагировала на действия Эл, как на попытку самоубийства, ее била дрожь.

Эл присела на камень и наблюдала. Жалость ее не посетила. Увы. Урок еще не закончен, в запасе у Эл оставалось рискованное испытание, для этого команду придется воссоединить.

Женщина замерла на одном месте и неотрывно смотрела на Эл.

– Сиди здесь. Я вернусь.

Эл поднялась и исчезла, вернулась к зверю.

Ее сообщница в ленивой позе лежала среди камней. Эл приблизилась, села рядом.

– Не могу сердиться долго, – с усмешкой сказала она. – Сейчас она, поди, ринулась бежать с озера. Если осмелиться, конечно. Что смотришь укоризненно? Я ее только пугала для видимости, а ты растрепала ей одежду, сейчас она покрывается пятнами, травится местным воздухом и пребывает в истерике. Не зря я пиратствовала. Мне ее не жаль. А мы с ней коллеги, между прочим. Космическая разведка. Хм. Абсурд какой-то. Чудовищная затея. А как там троица?… Не ищут… Странно. Я ради издевательства сказала, что они не будут ее искать. Пожалуй, рано ее возвращать.

В ответ раздалось пыхтение.

– А мне приятно изображать гения возмездия? Будь моя воля, я бы просто не пропустила сюда никого. Закрыла бы все проходы. Им известна энергия дверей, они находят аномалии пространства с помощью приборов. У меня способность находить двери и проходить в них, но контролировать эту силу я не умею, так же как энергию дверей… Ты можешь?!… Владыка вас создал хранителями дверей?… Сколько вас?… Тайна? Я служу владыке… Как это я служу не тому. Он один… Хорошо, я не буду расспрашивать.

Эл посмотрела на зверя. Не удержалась и потрепала ее по холке.

– Фыф!

– Я вызываю у тебя отвращение? Не могу с тобой не согласиться. Я не похожа не Эл, которая пришла сюда в первый раз… Я не могу уйти, я дала обещание… Моему наставнику, он из мира людей… Нет. Не обман. Он умер. Ушел… Откуда тебе знать, кто был тот старик… Это не мог быть владыка!…

Вместо ответа могучая лапа легла Эл на грудь и череда видений, отрывков ее прошлого, замелькала, но в ином свете. Представления Эл перевернулись с ног на голову, она увидела много особенностей, словно с глаз сняли завесу иллюзий.

– Он?!!

В ответ раздалось презрительное:

– Фыф!

– Ты с ума меня сведешь… Этот не владыка. Тот владыка. Эта дверь. Не эта дверь. Я другая… Я путаюсь, я не бог… Кто бы слышал… Да. Я не умею вас различать. Не отличаю вас друг от друга. Девочки от мальчика. Ты второй экземпляр, который я вообще вижу. А характеры у вас одинаковые.

– Фыф!

Они не общались какое-то время, сидели рядом. Сердитая Эл не смотрела на зверя, какой прок смотреть, если от тебя с презрением отворачиваются.

Слабый толчок в бок стал знаком примирения. Эл обернулась, два глаза глядели вопросительно.

– Что я могу? Это единоразовая мера. Максимум что могу – устроить им показательную трепку и выдворить отсюда. В другом мире они очнуться, наберутся сил. Это наихудший вариант. Придут другие. Я не могу тут поселиться и пугать каждого. Мне не известны особенности их цивилизации. Если нашли один способ, значит, уже способны изобрести другой… Я это знаю, потому что повидала много развитых существ, разных культур, много чего… Я знаю… Откуда ты столько знаешь? Я готова поверить, что ты существуешь сначала времен… Хм. Почти… Я глубоко раскаиваюсь, что не проявляю уважения. Я испорченная, злая, самонадеянная и невежественная… А. Я просто невежественная. Спасибо. Предлагаю вернуться к проблеме. – Два глаза продолжали внимательно ее изучать. – У меня есть предположение, что существуют, я бы сказала, независимые проходы. Если из этого мира можно оказаться сразу в четвертом, минуя третий, то есть возможность выкинуть их отсюда с большим эффектом. Так чтобы включилось воображение, страх и ужас. А страх заразителен, как инфекция. Сюда приходят немногие, те кто уверен в своем могуществе. Если испугаются они, испугаются и более слабые… Ты предлагаешь помощь?… Отрезать их от дверей. И найти проход прямиком в их мир. Поскольку я едва осваиваюсь с таким искусством, мне необходима посторонняя помощь… Твоя… Вашего сообщества? Что я слышу? А кто говорил, что я – враг… Вам нужно обсудить план между собой?… Будет по-моему? Вот так просто… Да, у меня есть способ их испугать. Я сделаю еще одну попытку. Не удалось в прошлый раз, может, повезет теперь… Я делаю это ради других, эта уверенность удваивает силы… Мне вернуться к озеру? Водяное полотно? Точнее, я не совсем понимаю…

Лапа легла на грудь. Эл замерла, а потом отскочила от зверя.

– Я не могу. Я не стану так поступать. Я сама не знаю, на что способна в таком состоянии…

– Фыф.

Эл прорычала в ответ с недовольством.

– Я тебя слушаюсь… Нет, я не думаю, что у тебя намерение навредить мне… Договорились. Твоя задача – двери, моя – страх.

***

У озера ее ждала неожиданность. Пленница не сбежала. Она сидела на другом камне, дальше от воды. Она увидела Эл, испугалась, а потом кинулась к ней. Она распростерлась у ног и молила:

– Спаси меня. Молю тебя. Кто бы ты ни был. Требуй чего угодно, я все исполню. Спаси меня.

Эл присела на корточки и ответила:

– Охота не удалась, и ты готова приносить жертвы. В виде кого?

Смин услышала странные ноты в певучем голосе. Серое существо испытывало ее, смеялось над ней. Смин задумывалась о том, что она может принести в жертву, чтобы умилостивить его, но прозвучал вопрос: "кого?".

– Почему ты не ушла? – спросил голос сверху.

– Я не знаю. Я не знаю, где я.

– Хм. Без этого ты не умеешь тут жить?

Смин осмелилась посмотреть на мучителя. Его кисть ловко играла ее личным навигатором, а на предплечье той же руки были намотаны остатки ее систем связи, как трофей. Она видела врага ближе, чем в мгновения пробуждения после кошмара ночи, тогда при нем не было ее вещей, они появились недавно. Смин опустила взгляд. Перед глазами то же сапог, пошитый грубо, испачканный кровью и пылью, порезанный в одном месте, напомнил ей, что рядом обитатель непонятно какого мира, только не этого.

– Кто ты? – снова вырвался вопрос, не дававший Смин покоя. – Я знаю твое лицо, или мне кажется, что я знаю его. Что в тебе такого, что я тебя боюсь?

– Я – охотник, ты – добыча. Добыче полагается бояться.

– Что ты сделаешь со мной?

– Будет зависеть от того, какие жертвы ты решила принести. Кто умрет вместо тебя?

– Зачем? За что?

– За убийство. Без малого три десятка живых тварей полегло при простой утехе. Кто оплатит долг этому миру? Одного не достаточно.

– Пин. Ты знаешь о нем?

– Разумеется. Если ты полагаешь, что он жертва в уплату долга, то забудь о нем. Если он жертва, то собственных гордыни и глупости. Он не в счет. Кто умрет вместо тебя из вас четверых?

– Ты знаешь, где другие?

– Конечно. Я решу твою судьбу, а потом займусь ими.

– Ты не можешь знать! – выкрикнула Смин, но некое необъяснимое чувство подсказало, что враг знает.

– Со стрелком будет совсем не трудно, он уже покинул компанию и решил в одиночку, – Эл особенно выделила это слово, – вернуться назад. После нашей встречи, он забудется навсегда.

– Пусть будет он! Пусть жертвой будет он! – опять закричала Смин.

– Какое простое решение. Правда? Тебе приходилось убивать таких же, как ты? Кроме глупого Пина, конечно.

– Это дикость – убивать подобных себе. Именем владыки, на уничтожение себе подобных – строгий запрет.

– Но у вас есть люди войны, и жажда убийства горит в вас ровным огнем. А ты думала о владыке, когда убивала животных, и сейчас, когда назначила Бадараси жертвой?

– Я не убивала Пина. А Бадараси тебе не победить. Он победит тебя.

Эл достала из сумки горстку мелких предметов.

– Кажется, это позволит тебе обрести жениха. Попытайся, вдруг он явится за тобой. Не советую далеко уходить от озера. Это единственной место в округе, которое не посещают хищники, по известной только мне причине. Жертва принесена, ты мне более не интересна. Но если твои сообщники по пути сюда убьют еще кого-нибудь, пощады не будет никому. Быть может, Бадараси будет рад скорому избавлению и благодарен тебе за услугу.

Смин лихорадочно подбирала остатки системы связи и прятала в дыры на одежде.

– Вот! Он работает. Они придут ко мне. На мой зов. Они накажут…

Смин поняла, что угрозы сыплются в пустоту, рядом никого нет.

Глава 3 Изгнание

Бадараси искал дверь четвертые сутки, навигатор много раз показывал направление, но ни одной двери Бадараси так и не нашел. Пища кончилась, к середине четвертого дня он сообразил, что за ним идет слежка. Незримый спутник крался следом. Бадараси бросил поиски дверей, и остаток дня старался понять, где преследователь. Он наблюдал опытным глазом бойца, но противник был хитрее. К закату обозленный Бадараси крикнул в скалы:

– Ты есть! Я знаю! Покажись! Я сражусь с тобой!

Ночь он прожил в напряжении. Утром, едва стихли ночные завывания, злой, голодный и готовый убить любого встречного он вышел в большую долину. По пологим склонам бродили животные, их было несчетное количество. Бадараси отступил. Чтобы не встречаться с ними он повернул назад и увидел за спиной преследователя. Двуногий объект следовал за ним неторопливо, перескакивая с камня на камень чуть выше его дороги. Замеченный остановился, сел на камень и уставился на Бадараси, бросая вызов.

Стрелок быстро преодолел расстояние, ему осталось сделать шага три-четыре, он остановился, потому что вид незнакомца озадачил его. Это не дикарь, одет в неопределимом сочетании, такой формы одежды Бадараси прежде не знал. Из-за плеча торчала странная рукоятка. Этим оружием пользовались в мире примитивных, но едва ли его обладатель оттуда. Взгляда Бадараси упал на пластину ключа.

Эл рассматривала тонкую пластинку серого метала, размером с ее указательный палец. Один край пластины был неровный с тонкими зазубринами, а другой был гладким и прямым. Значки покрывали обе стороны пластины, знаки на обеих сторонах были похожи, но располагались в разном порядке. Эл вертела это чудо техники в руках.

– И этим вы открываете двери. Хорошо придумано.

Этот был крепче недавней пленницы, не только физически, но и морально. К тому же он был уверен, что пропажа женщины связана с третьей силой из его мира. Иной версии у него не возникло за время скитаний. Он желал уйти, но не мог отыскать направление к двери. О том позаботилась ее знакомая зверушка или кто-нибудь из ее сородичей, Эл было все равно. Она следила за ним последние сутки. Ей понравилось, что он быстро заметил слежку. И пока она не придумала, как вызвать в нем смятение, сомнение или страх. Начни его убивать, он их не испытает.

– Знаешь, чей он? – спросила она и потрясла пластинкой.

– Как ты разговариваешь? – Он заметил, что незнакомец шевелит губами невпопад звукам, которые произносит. – Ты как жрецы умеешь говорить мыслями?

– А ты из тех, кто верит в то, что видит, – прозвучал ответ, а странный преследователь не произнес не звука.

– Ты не из наших, – заключил Бадараси.

– Смотря кого считать вашими. Я хранитель этого мира, болван. А ты тот, кто нарушает его законы.

– Хранитель. Не слыхал о таком, – возразил Бадараси. – Откуда у тебя ключ? Подозреваю, что это ты прикончил Смин.

– Так ее звали Смин. Я потребовал от нее жертву за убийство. Она назвала тебя. Ты станешь жертвой. Сзади стадо, которое тебя раздавит.

Его удалось удивить, Эл смаковала его растерянность.

– Почему она назвала меня? – удивился он.

– Умирать не хотела.

– Хм. Кто она такая, чтобы назначать меня жертвой? – возмутился он. – Я не верю ни во владыку, ни в каких-то там хранителей, ни в жертвы. Пусть верят жрецы.

– Напрасно не веришь.

– Я никогда не видел ни владыку, ни кого кто видел бы его. Говорят, он нас боится. Мы превзошли его в знании.

– Примитивное выказывание. Ты оскорбляешь мой слух. Поэтому я продлю твою жизнь настолько, чтобы ты поверил. Поверишь – останешься жить.

Бадараси почувствовал, как тело перестает его слушать, он показался сам себе очень тяжелым. Он еще раз внимательно посмотрел на сидевшего на камне наглеца, а у того в руках оказался яркий шарик, как вспышка света. Шарик полетел в него. Бадараси не смог увернуться, тело не послушалось. Шарик угодил Бадараси в грудь, и мелкие искры рассыпались по ткани его костюма. Бадараси ощутил сразу множество запахов. Потом ему в лицо угодил комок мерзкой жижи и растекся по маске. Бадараси стал очищать визир и дыхательную маску. Он не ожидал, что преследователь перейдет от слов к делу, и пожалел, что не сделал попытки убить его. Действительно, почему?

Последовала атака, Бадараси получил пинок в бок, и упал с камня, на котором стоял. Потом он был обезоружен и толчками выгнан в долину. Он не мог сопротивляться, разряд вывел из строя защиту костюма, удары были точными и болезненными, а потом со знанием дела его враг повредил дыхательную систему, Бадараси понял это, как только упал в очередной раз на спину и не смог правильно дышать. На открытом месте он сумел подняться и был готов оказать сопротивление, но противник исчез.

Эл уходила из долины не оглядываясь, слышала, как поднимается рев за спиной. Скоро этому гордецу будет преподан урок. Едва ли он кинется в погоню, потому что сам станет объектом погони. Он сильный, если он сможет удрать по горам от этого стада, то его найдут другие, нюх у этого вида невероятный. Пару дней охотник проведет в бегах, а если выживет, то и разговор будет другим.

***

Кумон заметил Смин первым, она брела им навстречу. Это могла быть только Смин, они не нашли в округе иных живых существ. Этот район точно вымер. Уже сутки они не слышали ночного воя. Некое наитие вывело их к ней. В этой встрече виделось Кумону нечто мистическое. Первые мгновения он всматривался и не верил себе, но им навстречу шла она, он знал хорошо ее походку и эту манеру держать голову. Она явилась в жалком виде, едва он пригляделся, испытал неприязнь. Зрелище неприятное. Ее одежда разорвана, маски нет. Лицо он узнал с трудом, оно распухло, изменило цвет, из дыр костюма виднелось тело в пятнах.

Кумон посмотрел на жреца. Исмари разглядывал Смин с интересом ученого, совсем бесстрастно.

– Я всегда догадывался, что тут можно выжить без нашей защиты. Вопрос в последствиях. Ее тело отравлено, – спокойно сказал он.

Кумон подошел к Смин первым. Она хотела прижаться к нему, но он не сдержал неприязни и отшатнулся от нее.

– Нужно немедленно найти проход, в другом мире ей станет немного лучше, – рассуждал жрец. – У нас некоторая потеря ориентации. Я наметил двери, но сейчас их нет на месте. Присутствует элемент блуждания. Я попытаюсь рассчитать дрейф.

Смин тупо смотрела на него.

– Где Бадараси? – спросила она тихо и хрипло.

– Он ушел. Назад, – ответил Кумон.

– Он умрет. Он убьет его.

Жрец приблизился к ней, посмотрел оценивающе, заглянул за спину.

– На тебя напали? – спросил он.

– Да, – выдохнула Смин. – Он хотел жертву. Я назвала Бадараси.

– Опиши его. Какой он?

– У меня нет сил. Я не осталась там. Там страшно.

– Он тебя отпустил?

Смин не ответила, она очнулась от оцепенения и схватила Кумона за руку.

– Вы убили кого-нибудь? Животное?

– Нет. Еда сегодня кончилась. Пока мы ищем дверь, нам придется голодать, – отвечал Кумон, отходя от нее, но Смин шла следом.

– Лучше голодать, чем встретить его. Он грозил убить нас, если мы еще кого-нибудь убьем, – с испугом говорила она.

Кумон силой высвободил руку. Ему становилось все неприятнее ее присутствие.

– И кто он такой? Он порвал твою одежду? Избил тебя? Почему ты жива? – спрашивал он.

– Да. Расскажи, как ты прожила эти дни, – с любопытством попросил Исмари.

– Я не жила, я умирала. С того момента, как увидела его. Животные его слушают. Он повелевает ими. Он вселяет ужас и повиновение, – отвечала она.

– Опиши его, – снова попросил Исмари.

– Он похож на духа этого мира, и он как живой. Он прикасался ко мне. Он сильный. У него лик статуи, страшный лик.

– Смин, ты бредишь. Здесь нет таких, как мы, – возразил Кумон.

– Здесь даже зверей нет. А он есть, – убеждала она.

– Тебя терзал зверь?

– Он хуже зверя. Он – охотиться за нами, – с дрожью в голосе говорила Смин.

– Кажется, Бадараси верно сказал, за нами по пятам кто-то шел, – заключил Кумон. – Не будем ее мучить. Вид у нее жалкий. Нам нужно помочь ей.

– У меня есть настой. Я дам ей отпить, но едва ли он поможет ей при таком отравлении. Тебе следует немедленно принять решение, Кумон.

– Мы возвращаемся. Она может идти. Пойдет сама. Я не брошу ее тут. Ищи дверь, – резко ответил Кумон.

– Я пытаюсь, мне необходимо время. Пусть она отдыхает, потом мы допросим ее. Мне хотелось бы описания этого повелителя зверей. Они не управляемы. Мне хочется иметь представление о том, кто осуществил над ними контроль, – равнодушно рассуждал жрец.

Они обсуждали способ поиска прохода, а Смин присела в паре шагов от них на камень и погрузилась в себя. Лицо стояло перед ее глазами так явственно, маска без пятен. Она отчетливо созерцала знакомые черты.

– Я знаю его, – шептала она. – Я знаю его.

Скоро жрец дал ей настой. Сознание стало яснее, черты лика становились расплывчатыми, пока они не превратились в очертания камней перед глазами. Тогда Смин подняла голову и поняла, что Кумон старается не смотреть на нее. Она посмотрела на обнаженную часть руки, где костюм был особенно порван. Мертвенные пятна покрывали кожу.

– Он убьет Бадараси. А что будет со мной? Скажи, Исмари, – спросила она.

Исмари подошел, присел рядом на камень, осмотрел пятна.

– Я не могу сказать. Если мы вовремя вернемся, храм займется излечением.

– Я выгляжу ужасно, – сказала она. – Но я дышу. Уже третий день я дышу. Мы сможем уйти, если никого не убьем.

– Если мы станем голодать, то ослабнем. Мы найдем пищу.

– Он запретил убивать.

– Тебе стало лучше, Смин?

– Не знаю. Я чувствую себя немного бодрее. Но я разбита, я повержена. Никогда не чувствовала себя беспомощной. Это унизительно, – говорила она.

– Он был похож на нас? Одет так же?

– О нет. Он одет, как дикарь. Он даже ниже меня ростом. У него на голове странные волосы. Они светлые, как наша желтая река, и так же кружатся. И лицо. У него лицо. – Смин пыталась руками показать форму, увлеклась и коснулась своего, водила рукой, нащупывая собственные черты. – Оно мне знакомо. У него сапоги и меч. Древний.

– Бедняжка Смин, скажи, что он был одет в серое. – Исмари недоверчиво улыбнулся.

– Да. Да. Серое. Я сначала думала, что на нем такая кожа.

– Оставь ее в покое, – вмешался Кумон. – Она переходит на бред. Мне неприятен ее вид и то, как она разговаривает, у нее некрасивый голос.

Исмари посмотрел с наигранной укоризной.

– Она твоя невеста. И вашего первенца ты обещал храму. Смин устала, но не бредит. Если она видела серого человека, то я тоже хочу его видеть. И если этот человек – женщина, то это худшее, что могло произойти. Мы отпустили Бадараси, что довольно глупо, потому что он единственный из нас, кто не верит во владыку и его слуг.

– Причем тут Бадараси и владыка! – рассердился Кумон, он бросил еще один взгляд на Смин и тихо добавил. – Я могу передумать жениться.

– Смин. Давай, восстановим картины твоих скитаний, – предложил жрец. – Как случилось, что вы повстречались? Расскажи мне. Тебе станет легче, переживания не будут терзать тебя с прежней силой, а я смогу составить представление о сером человеке. Начнем с того, могла ли она быть женщиной…

***

Озеро встретило ее приятным плеском воды. Подводная река нашла выход из камня на высоте трех ее ростов и падала ровным полотном, образуя водяное зеркало. Эл не бывала там, за стеной воды. Когда-то оттуда вышел Кикха напугав ее, а зверь тогда пришел в неистовую ярость и мгновенно лишил великого сил.

За стеной воды могла быть ниша или грот, где хорошо прятаться.

Эл смотрела на воду и размышляла: входить ли туда одетой или раздеться. В сапоги наберется вода, хуже нет ходить в мокрой одежде. Но с каких это пор она рассуждает по-девчачьи. Эл улыбнулась мыслям и шагнула в озеро. Плыть в мокрой одежде не удобно, и Эл пошла краем по колено в воде. Другого пути не было. По краям водопада спуску мешали два обрыва, какое рядом с ними дно Эл не помнила. Под ногами мелкий камень, дна не разглядеть из-за волнения. Эл обошла озерцо слева, цепляясь за край обрыва, она оставила правую руку свободной, чтобы дотянутся до меча. Ее преследовало чувство опасности, перемешанное с напряженным ожиданием грядущей перемены. Впервые в жизни ей придется осознанно сменить облик на тот, которого она боялась. Проще снова стать монстром вроде тех, что она видела раньше. Но зверь показал ей облик из зеркала, а водопад каким-то образом будет способствовать трансформации.

Полотно воды уже близко. Эл ощущала дрожь в коленях, когда шагнула под него, сильно зажмурила глаза и, нащупывая дно, перешагнула этот рубеж. Струи ударили по рукоятке меча и у Эл возникло чувство словно она зацепилась рукояткой за ветвь дерева такую упругую, что она способна опрокинуть ее на спину. Эл схватилась за рукоять и прижала его крепко к плечу. За воротник словно потекла горячая струя воды. Эл присела от неожиданности и сделала рывок, преодолевая последнее сопротивление потока.