Текст книги ""Фантастика 2024-49". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Матвей Курилкин

– Ты какой-то сегодня молчаливый, дружище, – удивился Герман.

– Он просто ужасно не любит, когда приходится действовать по этой инструкции, – объяснила Тиана. – Вообще-то свободный разведчик не должен сильно удаляться от своего ликса… Даже не так, в норме мы в принципе на планеты не садимся. Но на такой случай, как нахождение вражеских сил есть своя инструкция – мы сейчас ее и исполняем. Но Кусто она все равно не нравится.

– Конечно! Ты идешь к убийце, а я даже подстраховать тебя не могу!

– Ты же знаешь, это единственная возможность хотя бы подобраться к нему! Если он давно стоит и большая часть систем отключена, то на человека он может и не среагировать. А вот тебя засечёт обязательно.

– Знаю. Поэтому и молчу, – недовольно ответил Кусто. – Лучше бы мы его не находили.

– Мы же отрабатывали это на полигоне, – напомнила девушка.

– Угу. Только полигон был не на странной планете с покинутыми городами и с неизвестными опасностями, – напомнил Тихоход. – А если какая-нибудь опасность на планете? Куда-то же они все делись. И мне все время кажется, что за мной следят, но не показываются.

– У меня, кстати, тоже такое ощущение, – помрачнел напарник. – Хотя, может, кажется?

Что можно было ответить? Тиана не знала, поэтому промолчала. Она уже не сомневалась – кто-то или что-то здесь действительно есть. И оно за ними следит. Девушка только надеялась, что это слежка не с целью нападения, а, скажем, как следит сторожевое животное, которое следит за домом в отсутствие умерших хозяев. Если гость ничего не портит, то и трогать его не будут. Очень, конечно же, натянутое предположение, но других у Тианы не было. В конце концов, они уже несколько часов на планете, и пока их никто не трогает – может, так будет и дальше?

– Все, мы этими спорами только время бессмысленно тянем, – сказал Герман. – Сами на себя жути нагоняем. Пойдёмте уже, а?

Полуторное тяготение прижало сразу же, как только они вышли из ликса. Тиана всегда не любила такие упражнения – ей, наоборот, нравились более легкие планеты. Всеми силами старалась избежать лишних занятий, связанных с повышенной гравитацией. Не то чтобы Тиана была такая ленивая, просто ей, как и другим сокурсникам, казалось, что свободному разведчику никогда не придется действовать в таких условиях, и вообще их заставляют учить слишком много лишнего. «Теперь становится очевидно, что нас, наоборот, почти не готовили», – расстроено вздохнула девушка, разглядывая открывшийся пейзаж.

– Травка как будто подстриженная, – удивился Герман.

Долина, в которой остановился ликс, действительно не могла похвастаться буйством растительности. Собственно, никаких иных растений, кроме густой, но короткой красновато-бурой травы здесь не было. Идти по ней оказалось очень удобно, но ужасно скучно, так что скоро правило про «связь раз в пять минут» было забыто, и они устроили совершенно бессмысленный трёп ни о чем, лишь бы немного заглушить скуку. Сначала-то и она сама, и Герман, в любой момент ждали какого-то подвоха, однако ничего не происходило. Полное отсутствие какого-то движения, кроме, разве что едва заметного колыхания травы под порывами местного ветерка.

Несколько километров до выхода из долины они преодолели за час, и Тиана даже не сильно запыхалась. Выход из долины представлял собой короткое ущелье между скал. Явно искусственного происхождения – такие ровные у этого ущелья стенки. К ущелью они двигались вдоль скал – разведчица сознательно не стала сажать тихохода прямо возле прохода. Опять-таки соблюдала требования техники безопасности. Еще когда опускались, девушка заметила проходящую через плато нитку дороги, и вот, наконец, они до нее добрались.

– Странный материал, – задумчиво сообщил очевидное Герман. Они уже с минуту рассматривали полотно, не решаясь на него вступить. Дымчато-прозрачная дорога, очень гладкая, и в глубине иногда что-то таинственно мерцает. – Интересно, на него вообще наступать можно, или оно сразу спалит того, кто рискнёт?

С этими словами парень решительно шагнул на полотно. Тиана ни остановить, ни как-то по-другому отреагировать не успела.

– Дурак! – не выдержала девушка. – Разве так можно?

– А как еще? – пожал плечами Герман. – Я ж бросил на нее травинку, сама видела. Ничего с ней не случилось, только сдуло.

Так оно и было. Травинку сдуло с дороги, причем не порывом ветра, а как будто каким-то полем, которое просто не дало мусору коснуться полотна. Тиана и опасалась, что с Германом эта дорога поступит так же, но обошлось. Напарник прошел еще немного туда-обратно, спрыгнул с дороги.

– Вроде удобно. Не скользит, чуть пружинит. Так, знаешь, как будто по беговой дорожке идешь.

Девушка пожала плечами и шагнула следом. Она чувствовала себя дикарем, которому впервые пришлось столкнуться с изделием развитой цивилизации. Даже по этой дороге было видно, что те, кто здесь когда-то обитал, далеко ушли в своем развитии. По крайней мере, у киннаров таких материалов, которые могли бы поддерживать свою чистоту даже в отсутствие обслуживания, не было, и как их сделать они не знали. «Впрочем, у нас вообще собираются отказаться от наземного транспорта в пользу исключительно воздушного, как в содружестве, – подумала девушка, – поэтому и нет смысла такую дорогу делать».

– Почему мы решили, что это дорога? – вслух удивилась девушка. – Вдруг у нее какое-нибудь другое предназначение?

– А какая разница? – хмыкнул Герман. – Нет, любопытно, конечно, но мы используем ее как дорогу, значит, для нас она и есть дорога. Это как с микроскопом, только довольно удобно.

Причем здесь микроскоп не поняла не только Тиана, но и Кусто. Герман с удовольствием рассказал про поговорку «забивать гвозди микроскопом», и дополнил эту историю парой примеров из жизни. А потом всем стало не до того, потому что они, наконец, вышли из ущелья, и оказались в городе.

Теперь, когда она видела его своими глазами, город уже не казался ей мертвым или пустым. Представлялось, что он просто притаился, замер, в ожидании… чего? Тиана не смогла бы сказать, даже если бы захотела. Это не было похоже на готовность хищника к броску, скорее просто ожидание.

– Не люблю города, – шепотом призналась девушка. – А этот меня еще и пугает. Я его не понимаю.

– Ты знаешь, я вот городской житель, а здесь себя тоже чужаком чувствую. Как будто муравей, который в кашу залез. Что-то у меня даже любопытство атрофировалось – не хочу здесь все рассматривать. Хотя красиво, конечно.

Разведчица подумала – и чего они шепчут? В скафандрах работает исключительно внутренняя связь – снаружи их не должно быть слышно. И все равно в полный голос говорить не хочется. «Но вообще Герман прав – действительно красиво. Как будто игрушечный. Она видела в доме у дяди Максима стеклянный шар с маленьким домиком внутри. Если его потрясти, то идет снег. Дома в этом городе ничуть не похожи на те, что она видела, но ощущение именно такое. Как будто это не настоящее место, а лишь имитация, игрушка, построенная каким-то великаном и отставленная на дальнюю полку.

– Давай немного по краю пройдем? – предложила девушка. – Не хочу идти через центр.

Самый короткий маршрут, как назло, пролегал именно по центральным улицам… хотя назвать улицами эти извилистые дорожки между зданиями из непонятных материалов мог бы только большой оптимист. Если бы не карта на забрале скафандра, они могли бы бродить по этому лабиринту, как выражается Герман, до морковкина заговенья.

– Не дай бог связь с Кусто нарушится, – вторил ее мыслям напарник. – Заблудимся, как пить дать.

Они все же построили маршрут подальше от центра, который чем-то пугал обоих. Кусто пытался выяснить, что же так насторожило друзей, но ни Тиана, ни Герман так и не смогли сформулировать причину своих страхов. Буквально с первых шагов разведчица поняла, что заблудилась. Они повернули один раз, другой… Тиана вроде бы следила куда и как они идут, пыталась запомнить дорогу, но, оглянувшись назад ничего знакомого не увидела.

– Это потому, что одно строение с разных ракурсов выглядит совершенно по-разному! – сообразила девушка.

– Угу, – подтвердил Герман, – пару шагов пройдешь, и уже как будто на другой конец города телепортировался! Кошмар взбесившегося абстракциониста, вот что это такое!

Да, без путеводной линии на карте поход превратился бы в настоящее испытание. А так еще до заката они все же выбрались на природу, отчего оба с облегчением вздохнули.

– Тиана, Герман, вы уже совсем близко, – напомнил тихоход, который к концу прогулки начал всерьез беспокоиться за душевное здоровье своих пассажиров. По крайней мере, слушая их комментарии, он все чаще спрашивал, точно ли у них все в порядке, и не пора ли ему спасать дорогих Тиану и Германа.

– А ведь должны были сюда к середине дня добраться, – вздохнул напарник, глядя на клонящееся к горизонту кровавое солнце.

– Я ночью в город не пойду, – решительно сказала Тиана. – Даже если с технофанатиком ничего не получится, переночуем на природе.

Оставшиеся километры пути до поляны с укрытым растительностью крейсером прошли удивительно легко – после безумного города-то! Герман, аккуратно расчистил своим мечом проход в зарослях каких-то лиан, тщательно покрывших массу чужого корабля. Сплавы производства технофанатиков не ржавеют и не разрушаются окружающей средой. По крайней мере, растениям, какими бы агрессивными они ни были, ни за что не справиться с гордым крейсером класса «Охотник». Если, конечно, эти растения не выведены специально генетиками киннаров.

– Ну чего? – спросил Герман, разглядывая дверь, ведущую внутрь корабля и одновременно взвешивая на в руках вибромеч. – Заходим?

– Представьтесь, назовите свои воинские звания и род войск, а так же кодовую фразу для авторизации, – ожил динамик над входом. Тиана почувствовала, что у нее холодеет спина от страха и разочарования.

– Мы не принадлежим к воинскому сословию, – ответила девушка так, как ее учили в интернате, – Простите, господин искусственный интеллект. Мы не хотели нарушать границ вашей ответственности и уже уходим.

Гражданских автоматы технофанатиков трогать не должны. Скафандр у них с Германом новейшей модели, старинный автомат таких знать точно не должен, киннара по одежде не опознает. Так что надежда на то, что им все-таки удастся спокойно уйти, была существенная.

– В руках мужчины вибромеч новейшей модели 12-ВР. Подобное вооружение не разрешено к продаже или передаче гражданским лицам. Делаю вывод, что вы либо вражеские диверсанты, захватившие новейшее вооружение, либо агенты, маскирующиеся под гражданских лиц. Агенты знали бы кодовую фразу. Делаю вывод, что вы – вражеские диверсанты. Принято решение уничтожить вражеских диверсантов. Готовьтесь к смерти, гадкие биолюбы!

Герман Лежнев, бегущий в лабиринте

Весь этот диалог с самого начала казался Герману дурацким фарсом. Хотя нет, в первый момент, когда корабль только заговорил, он действительно испугался. От неожиданности. А вот когда вроде как автомат, искусственный интеллект, начал делиться с нарушителями своими умозаключениями, Лежнев с трудом удержался от того, чтобы заорать «Не верю!» Технофанатики, вроде как, должны любить логику и рациональность. Машина их производства – тем более. «Тогда с какого перепою он сообщает о том, что собирается нас убить?! – возмутился Герман. – Нужно стрелять сразу же! Еще не хватало мрачного хохота в конце последней фразы».

– А можно нас не уничтожать? – спросил Герман, когда искин закончил говорить.

– А вы не хотите?

– Нет, – сказал Герман. – Тиана, мы ведь не хотим, чтобы нас уничтожили?

– Нет, – пискнула Тиана. Она как завороженная смотрела куда-то наверх, видимо ожидая вот-вот увидеть разворачивающиеся в их сторону плазменные пушки.

– Ну ладно, – согласился крейсер. – Не буду.

Лежнев не выдержал и заржал.

– Вот уж не думал, что доведется вживую поучаствовать в этом анекдоте, – пояснил он дико косящейся на него Тиане. – Это ж мой любимый анекдот про батьку Махно и расстрел!

– Герман, я больше не буду учитывать твое мнение об уместности моих вопросов во время каких-то событий, – сказал Кусто из динамиков шлема. – Потому что ты явно сам в этом не разбираешься!

– Эй, биолюб, – позвал его крейсер. – Что за анекдот, и почему ты так неприлично смеешься?

Герман рассказал – надо же как-то завязать разговор. Неживой собеседник признал, что ситуация похожа, но все равно не понял, что в этом смешного. По его мнению, батька Махно в анекдоте действовал вполне логично.

– Ну ладно. Убивать ты нас, вроде бы, не будешь, – Лежнев, вообще-то, в этом уверен не был. Потому что искин тут явно нестандартный. Спятивший, если уж совсем начистоту. Что ему взбредет в голову в следующую секунду – неизвестно. Парень здорово подозревал, что если они с Тианой сейчас развернутся и уйдут, в спину получат плазменную очередь, или чем он там собирается стрелять. – Но поговорить явно не против. Может, расскажешь, что это за планета такая? И как ты здесь оказался?

– А я сам не знаю, – беспечно ответил искин. – Странное местечко. Но мне нравится. Тут интересно. Хотя команда вот что-то долго не возвращается.

– Долго – это сколько? – уточнил Герман.

– Да уж с полтысячи лет, наверно, – ответил искин. – Как пошли на разведку, так и исчезли. Вы их не встречали?

– Не, не встречали таких, – хмыкнул Герман. – Но что-то мне подсказывает, что они уже того, померли. Или ты думаешь, они могли столько прожить?

– Ну, я же живу! Откуда мне знать, какая у вас, мягкотелых, продолжительность жизни? Я как-то и не задумывался об этом раньше.

Тиана изо всех сил что-то пыталась просигнализировать, но вслух сказать так и не решилась, даже отключив внешний динамик. Герман, впрочем, и так прекрасно догадывался, что она хочет сказать: искин неправильный, и таким быть не должен. Это ведь только так называется – искин. На самом деле полноценного интеллекта там нет. Машины технофанатиков им не обладают, причем не потому, что их невозможно сделать. Просто если киннары в свое время заигрались с роевым интеллектом, то у технофанатиков подобные проблемы возникли с искусственным. Больше они так не экспериментировали, и к моменту, когда были разработаны «Охотники», о таком никто и не заикался. Так что по идее крейсер не должен был демонстрировать ни желания пошутить, ни любопытства, ни прочих возможных эмоций. А этот вовсю демонстрирует.

– Я вообще раньше ни о чем не задумывался, – продолжал между тем крейсер. – Скучно жил. Теперь – намного интереснее.

– Раньше – это когда? В смысле, когда начал задумываться?

– Да вот как на планету сел, так и начал, – объяснил искин. – От нечего делать, наверно.

В разговоре возникла пауза – Герман не знал, что еще спросить, Тиана тоже никак не могла справиться с диссонансом. Ну а искин, похоже, не сильно истосковался по общению. И это было немного странно – если он тут один сидит уже пятьсот лет, значит, точно должен был заскучать. Вот только один ли?

– Не скучно тебе одному, пятьсот-то лет?

– Я же говорю, мне интересно. И с чего ты, биолюб, взял, что я один?

– А что, здесь еще кто-то есть? Планета выглядит покинутой.

– Нет, этот мир не покинут. Он населен. И он всегда тщательно следит за своими гостями. Если гости ему нравятся – они остаются здесь навсегда. Вот как я, например. Если не нравятся – тоже остаются. Ха-ха-ха!

Смех у него получился один в один как у робота Вертера. Несмотря на приятные детские ассоциации, прозвучало все равно жутковато.

– Кхм, почему это? Убивают? – уточнил Герман.

– А мне откуда знать? Я тут, знаешь ли, ничего не решаю, и за процессом не слежу. Мне не интересно. И без того есть, чем развлечься. Что, биолюб, любопытно тебе? Хочешь все сразу узнать? Знаю, что любопытно! Только я тебе все равно ничего не расскажу. Я и сам далеко не все знаю, но что знаю – тоже рассказывать не стану. Сами все поймете. Или не поймете. Тут ведь одно из двух, правда же?

Лежневу хотелось зарычать. Очень неприятно, оказывается, общаться с безумным искусственным интеллектом.

– Ну ладно. В корабль пустишь? – парень решил сразу все прояснить, раз уж нормального разговора не выходит.

– С чего бы? Еще напортите мне что-нибудь. Вы ж, биолюбы, такие. Только дай вам чего-нибудь в руки, все испортите. Вон, вибромеч последней модели, совершенное оружие для убийства себе подобных, используете для стрижки кустов. Вам двери откроешь – какой-нибудь гадкой плесенью заразите. Не пущу. А попытаетесь в меня силой залезть – убью. Хоть вы этого и не хотите.

– Эх, – расстроился Герман. – Обидно.

– Зачем тебе внутрь корабля-то понадобилось? – заинтересовался искин.

– Да понимаешь, заблудились мы. Оказались непонятно где, а тут смотрим – знакомые обводы. Вот, думали посмотреть, может у тебя путевой журнал сохранился – хоть посмотрели бы, как ты сюда попал. По твоим следам бы вернулись.

– По моим следам вы могли бы вернуться только в глубокий тыл нашей фракции. Полагаю, вам бы там совсем не понравилось. Хотя ты, вроде, не такой скучный, как другие биолюбы. Да и мои людишки тоже, как я сейчас понимаю, не сильно веселые были.

– Да нам все равно, лишь бы в нужную галактику вернуться, – вздохнул Лежнев.

– Хм… в нужную галактику… ну, это многое объясняет! А я-то все гадаю, откуда тут периодически всякие разные садятся! У нас-то таких не было. Это и нас, выходит, занесло.

Герман замолчал, пытаясь разобрать, о чем говорит искин, но тот явно делиться мыслями с пришельцами не собирался.

– Так что, не пустишь путевой журнал посмотреть? – спросил Лежнев.

– Нет, сказал же. Но раз уж вам так этот журнал нужен – забирайте. Все равно не пригодится. И оставьте меня уже в покое! Ночь скоро. Может, еще увижу вас, если вы понравитесь.

– Кому понравимся?! – терпение Герману отказало, и он уже готов был наорать на искина, но тут динамики скафандра пискнули, сигнализируя о пакете входящих данных, и сообщили о том, что карта получена. Тиане пришло аналогичное сообщение – девушка отключила внешнюю связь, и сказала:

– Герман, хватит. Давай уходить. Это уже слишком.

– Да, сейчас. Эй, искин. Можно мы улетим прямо отсюда?

– Нет, нельзя, – четко ответил искин. С ликсом вашим, я, может, и не справлюсь в одиночку, но если вы его сюда позовете, вас прибью. Ничего личного. Сейчас-то я понимаю, что все это противостояние – глупость, несусветная, по сравнению с вечностью. Но реакция на ликсов у меня в базовых инстинктах прописана, так что извините. И потом, с чего бы мне вам помогать? Я, так-то, еще не разобрался, нравитесь вы мне, или нет? Девчонка вот вообще всю дорогу молчала. Нет уж, уходите, как пришли. И быстрее! Ночь скоро. Самое интересное начинается.

Некоторое время они шли в молчании – хотелось убедиться, что в спину не полетят заряды плазмы. Но вот поляна с покрытым вьюном охотником скрылась за первыми домами, и Тиана, наконец, отмерла:

– Герман, что он имел ввиду, когда говорил, что карта нам не понадобится?

– Не знаю, но меня это тоже пугает, – честно признался Лежнев. – Что-то мне не хочется здесь больше оставаться. Обойдемся без разгадок местных тайн. И ведь не хотели же на ночь глядя идти через этот город!

– Я могу попытаться забрать вас прямо оттуда, – предложил Кусто. – Этот технофанатик вряд ли сможет взлететь, а с земли ему меня точно не подбить.

– Нет уж! – отказалась Тиана. – Нам еще воздушных боев здесь не хватает! У меня все время ощущение, что стоит нам немного пошуметь, и нас тут прихлопнут!

У Германа было точно такое же ощущение. «Как на кладбище, – думал Лежнев. – Только на кладбище спокойно, а тут как будто ждут чего-то. И не понятно, от нас, или еще от кого?»

– Может, все-таки за городом переждем? – неуверенно предложил Герман.

Тиана посмотрела назад, Лежнев тоже оглянулся. За домами было уже не видно, но карта показывала точно – как маршрут ни построй, выйдешь все равно на виду у крейсера. Или же идти придется немногим меньше, чем до прохода в горах.

– Не нравится он мне. Видел, как у него пушки шевелились, когда мы уходили? – сказала Тиана, и парень даже переспрашивать не стал, что за пушки. Несмотря на вроде бы вполне дружелюбный разговор, впечатление от общения с искином вышло тягостное. Во-первых, голос. Может, у него динамики сломанные, или еще какие-то неполадки, но в голосе звучали отчетливые нотки безумия. Такое ни с чем не перепутаешь. Герману довелось как-то работать с больным шизофренией. В состоянии ремиссии ничего страшного, а вот когда коллегу начинало крыть… В общем, это было слышно, даже если тот говорил вроде бы адекватные вещи. Да и перескакивал с темы на тему он как-то слишком быстро и резко.

– У меня полное ощущение, что он наглухо поехавший, – подытожил Герман. – Лучше побыстрее пойдем к Кусто.

Разговоры как-то сами собой прекратились. Огромный тусклый диск солнца коснулся городских крыш, раскрасив окружающее пространство во все оттенки красного. На такие фантастические пейзажи приятно смотреть, если они нарисованы, а вот вживую смотрится слишком жутко. Когда солнце окончательно скрылось, и на город упала тьма, Герман даже обрадовался поначалу. Все не так жутко!

– Тиана, Герман, у вас все нормально? – вдруг спросил Кусто.

– Все в порядке, – ответила девушка. – Почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. Показалось, должно быть.

– Ох, что-то мне не нравится, когда тебе что-то кажется, – забеспокоился Герман. В прошлый раз, когда тебе что-то казалось, у нас были большие проблемы…

Лежнев не договорил, потому что краем глаза заметил какое-то движение. Резко затормозил, принялся вглядываться в темноту, но больше никаких шевелений не заметил. Всего на несколько секунд отвлекся, но Тиана продолжала допытываться у Кусто, что именно ему показалось, и уже успела уйти на несколько шагов. Герман вдруг понял, что уже не видит подругу. Голос в наушниках, отметка на карте есть, а сама Тиана будто растворилась среди ломаных линий безумных сооружений.

– Тиана! Замри!

– Что? Герман, ты где?!

Отметка на карте была совсем рядом. Герман двинулся к ней, и почти сразу догнал девушку.

– Знаешь, нам бы лучше не разделяться. Это место, кажись, специально строили так, чтобы здесь было легко заблудиться!

Тиана ухватила Германа за руку:

– Я буквально на секунду отвлеклась, а тебя уже нет! Как это вообще возможно?! – видно было, что разведчица и сама здорово напугалась.

Дальше решили идти, держась за руку, как подростки. Смешно, конечно, но Герман смешным показаться не боялся, тем более тут не перед кем стесняться.

– Так все-таки, Кусто, что тебе показалось?

– Мне показалось, что вы вышли из ущелья, – мрачно ответил тихоход. – Или не вы, а кто-то другой. А потом все исчезло. Вы думаете, меня опять кто-то атакует ментально?

– Не знаю, – вздохнула Тиана. – Но ты ведь видишь нас?

– Только на карте. Вы пока идете по маршруту, только медленно, правильно?

– Не похоже это на ментальную атаку, – начал говорить Герман, но тут снова увидел какое-то движение. Будто бы тень промелькнула сбоку, из-за спины.

– Ты видела?

– Что?! – девушка снова испуганно заозиралась.

– Ничего. Мне тоже кажется. Двигаем уже быстрее, что-то мне совсем неуютно.

Герман решил больше не обращать внимания на тени, периодически появляющиеся на краю зрения. Успокаивал себя тем, что просто фантазия рисует страхи. Такое часто бывает, когда приходит в голову погулять ночью в одиночестве. Особенно ярко – если за городом. Начинаешь видеть то, чего нет, каждый шорох рождает картинки неведомого. В этот раз было то же самое, и даже инфракрасная подсветка шлема не спасала – наоборот, красноватые отсветы от нагретых за день конструкций только добавляли жути. Лежнев уже почти убедил себя, что все эти тени лишь игра воображения, но тут пришел черед Тиане останавливаться и испуганно вглядываться в темноту. И Герман тоже видел то, что заметила девушка – это был какой-то неоформленный красноватый сгусток, который перелетел через переулочек, мимо которого они только что проходили. Совершенно точно был.

– Ты видел? – повторила девушка набивший оскомину вопрос.

– Видел. Давай не обращать внимания. Не ловить же этих… призраков.

В самом деле, больше всего эти явления напоминали призраков. «Ну конечно, – скептически подумал Лежнев, – Кому как не призракам бродить ночью по давно покинутому городу!»

Долго игнорировать «призраков» не вышло. Они с Тианой вышли на небольшой перекресток, с которого нужно было повернуть направо. Вот только в том проходе совершенно отчетливо виднелась очередная гнилостно светящаяся фигура. Нечто шестирукое, да еще, кажется, не с одной головой. Фигура никуда исчезать не собиралась.

– Вы почему остановились? – взволнованно спросил Кусто.

– Дружище, помолчи немножко, ладно? Тут дилемма возникла, – попросил Герман. Он почему-то совершенно не хотел знакомиться с призраком ближе.

– Попробуем пройти мимо него? – прошептала Тиана.

Герман молча шагнул вперед. Прошел несколько шагов. Призрак двинулся навстречу, на ходу меняя свою форму – уже через несколько секунд рук у него осталось всего две, да и голова стала похожа на человеческую. На его, Германа, голову в шлеме. Черт лица пока разглядеть было нельзя, но общий силуэт становился все сильнее похож.

– Ну нахрен, – подытожил Лежнев, и, развернувшись, двинулся назад к перекрестку, продолжая крепко удерживать за руку подругу. От призрака несло не угрозой даже, а натуральной жутью. Хотя ничего угрожающего он не делал. Герман сам не мог понять, почему его так пугают эти привидения, но поделать с собой ничего не мог. Тиана, впрочем, протестовать не стала:

– Обойдем другой дорогой, – предложила девушка. – Кусто, перестрой маршрут, пожалуйста.

– Сделал! – отчитался тихоход. – Почему вы не рассказываете, что происходит?

– Да хрен его знает, что тут происходит. Призраки какие-то! И встречаться с ними не хочется, – объяснил Герман.

– Я не чувствую вокруг вас никаких посторонних существ, – сказал Кусто. – Правда, так далеко я могу ошибаться…

– Я сама не уверена, что это не галлюцинация, – призналась девушка. – Герман, мне кажется, или он начал меняться, когда мы приблизились? Как будто на нас похожим стал?

– Угу, – согласился Лежнев. – Как будто скопировать попытался. Видела лицо за забралом? Это было что-то среднее между нашими с тобой лицами, – парень, наконец, понял, что именно его так напугало.

Они повернули на ту улочку, которую указывал новый маршрут, почти бегом пробежали до следующего перекрестка, и снова остановились. Тот проход, который их интересовал, тоже был занят. Там неспешно плыли аж три призрака. Складывалось впечатление, что они о чем-то говорят между собой. Не то чтобы у них были лица и губы, движение которых можно различить, но Герману определенно казалось, что они о чем-то говорят. Однако как только появились Герман и Тиана, разговор прекратился, и призраки вполне целеустремленно двинулись к ним. И тоже начали меняться по мере приближения. Уже не пытаясь ничего рассмотреть, парочка бросилась назад. Кусто, в кои-то веки лишних вопросов задавать не стал, молча перестроил маршрут по новой. Лежнев с тоской подумал, что и с этой дорожкой ничего не получится. И не ошибся. На следующем перекрестке их тоже ждали.

– Нас к центру похоже отжимают, – вздохнул Герман. – А к центру мне тоже не хочется. Вот совсем.

– Может, попробуем все-таки проскочить мимо них? – предложила Тиана. – Они вроде бы не пытаются что-то враждебное сделать. Если посмотреть отстраненно.

Лежнев молча согласился. Они медленно направились навстречу призракам. И опять по мере приближения бесформенные фигуры стали превращаться в человеческие. Тиана потянула его к самому краю улицы, так, чтобы пройти между стеной и занявшими почти всю ширину прохода светящимися фигурами. В последний момент, когда они почти поравнялись, крайний призрак двинулся к ним. Парень рванул вперед, больно дернул подругу за руку… но все равно не успел. Призрак резко вытянул руку в его сторону, будто пытаясь остановить. Конечность прошла и сквозь скафандр, и сквозь самого Германа, вызвав лишь легкий холодок в месте касания. Лежнев почти успел обрадоваться, что его опасения оказались беспочвенными, но тут…

– Герман! Что с тобой?!

Голос звучал как будто издалека. Лежнев оглянулся и увидел странное – Тиана пытается удержать падающее тело в скафандре. В его скафандре. Его тело. Призрак, который его коснулся, стоял рядом с ним… с тем Германом, который все еще стоял. Зато двое других неспешно направились к Тиане. Не думая, парень рванул обратно к себе… к своему телу. Склонился над ним, попытался прикоснуться, и вдруг закашлялся. И открыл глаза.

– Бежим нахрен отсюда! – заорал Лежнев, подскакивая как на пружинах, и снова хватая Тиану за руку.

– Герман! Что случилось?! – на бегу спросила Тиана. – Почему ты упал?

– Эта сволочь меня из тела выбила! – Лежнев до сих пор не мог поверить, что это происходит на самом деле. Эмоции зашкаливали. – Я оглянулся, смотрю – я лежу. И ты меня поднять пытаешься. И, главное, не удивился ничуть, и не расстроился. Хорошо, что машинально вернулся, потому что тебя расстраивать не хотел, – чем больше Лежнев говорил, тем лучше понимал весь ужас происшедшего. Если бы он задержался в «призрачном» состоянии еще хоть немного, то уже просто не вернулся бы обратно. Не посчитал бы нужным.