Текст книги ""Фантастика 2024-49". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Матвей Курилкин

Герман Лежнев, психонафт

Очнулся Герман самостоятельно, судя по часам скафандра спустя шесть часов после того, как окончательно вырубился. Все тело болело нещадно. Благодаря поддержке медицинской системы трещины в ребрах и руке уже немного зажили, последствия ушибов внутренних органов тоже смягчены. Но до полностью здорового состояния Герману было далеко, хотя бы потому, что скафандр изо всех сил сигнализировал о повышенной температуре тела, но сделать с этим ничего не мог. Жаропонижающее не сильно-то помогало, а антибиотиков, как понял парень, в медицинском модуле скафандра предусмотрено не было. А еще, несмотря на жар, сильно хотелось есть. Даже, скорее, жрать.

Поскольку его до сих пор так никто и не побеспокоил, Герман решил, что может себе позволить ненадолго лишиться защиты скафандра, и разобраться с самой насущной проблемой. И это вовсе не голод и не жар. Голод – всего лишь вторая по насущности проблема. Заодно ощупал пострадавшую от кислоты голову, о чем сильно пожалел – боль вспыхнула несмотря на коктейль из анальгетиков плавающий в крови. Решив так больше не экспериментировать, Герман совершил то, ради чего изначально снимал скафандр и поспешно оделся. Потом, правда, пришлось отойти на несколько десятков метров вглубь коридорчика, в котором оказался, но и там никаких опасностей не нашлось, поэтому Герман снова снял шлем и достал из-под скафандра все, что осталось от его некогда шикарно скомпонованного туристического рюкзака. Первым делом зарядил, наконец, обрез, а потом занялся инвентаризацией прочего сохранившегося имущества.

– Так, плоскогубцы, котелок, огниво, горючее… о, иголки с нитками! Офигеть, как сейчас мне все это нужно и полезно!

Из еды сохранилось аж два пакета лапши быстрого приготовления.

– И где она была, когда я мучился с пловом? – озадачено крутил Герман в руках ярко-красные пакетики с обозначением в виде трех острых перчиков. – И, главное, где мне теперь воды взять, чтобы это запарить?

Воду удалось добыть из скафандра – он потихоньку конденсировал ее из окружающей атмосферы и с самого Германа. Сухого горючего сохранилось много – после экспериментов с конвертором-то! В общем, завтрак получился просто божественным. Лежнев мысленно похвалил себя за то, что когда отправлялся на поиски Тианы слишком поторопился, и схватил рюкзак как есть, не пытаясь выкинуть лишнее. А ведь жалел потом, что котелок только место занимает – в чем бы теперь бич-пакет заваривал? Герман с большим трудом удержался от соблазна сожрать все запасы сразу.

– Итак, какие у нас планы, – бодро начал Герман, закрыв шлем, а то что-то за время еды ему поплохело. – А планов никаких. До пятницы я совершенно свободен!

Если вдуматься, положение было аховое, и парень это прекрасно сознавал. То, что он уже не на той каменюке, с которой спасал разведчицу, Герман понял еще во время бегства от насекомых. Видно, тот листик там не просто так зеленел. Очевидно, нынешняя локация находится достаточно далеко. Скорее даже очень далеко, иначе Кусто бы не пропал со связи.

– Если быть реалистом, то с Кусто и Тианой мы попрощались.

Сомнительно, что они смогут его найти. А может, Тиана и не захочет. Сдался он ей! Уж наверно сообразит, что проще вернуться за источником информации на Землю, чем искать несговорчивого пассажира в неведомых далях и вытаскивать его из неведомой задницы.

– Нет, я, конечно, надеюсь, – пробормотал Герман. – Но исходить надо из того, что я здесь надолго робинзонить остался. Так что первым делом пытаемся разобраться, что это вообще за место и ищем пропитание. Точнее даже наоборот. Сначала пропитание. Если я не хочу пойти по стопам Кобейна. Благо у меня обрез вместо ружья. Удобнее.

Сохранять бодрое присутствие духа было тяжеловато, но Герман рассудил здраво: впасть в отчаяние никогда не поздно. А пока вокруг куча интересного – он же, в конце концов, первый человек, контактирующий с расой насекомых! И плевать, что никто не узнает. Хотя без напарника стремно.

Для начала Герман решил разведать, что там дальше в конце извилистого коридорчика. На нечто часто используемое проход не был похож. Пыльно, следов лап нет. Да и узкий он какой-то. Герман даже не был уверен, что нормальных размеров муравей сможет здесь протиснуться.

Ход оказался длинным. Герман полз, полз, иногда останавливаясь, ненадолго, чтобы отдохнуть. Ответвления встречались, но совсем узкие. Вели они в такие же коридоры, как и тот, из которого в «кишку» попал парень. «В случае чего в этих местах можно будет пройти», – думал Герман. – «Немного поработать мечом не проблема. Если окажется, что по этой кишке никакая тварь кроме меня не ползает – вообще здесь жить останусь!»

Следующие несколько часов Лежнев потратил на исследование кишки. Точнее, поисков ее начала. Герман все время выбирал главный ствол, только оставляя пометки на будущее – чтобы не заблудиться. Главный ствол – это, понятно, так Герман решил. Вообще-то никакой разницы с ответвлениями не было, разве что стоило повернуть в оно из таких, небольшой уклон из отрицательного становился очень даже положительным. То есть вверх. А «главный», как обозвал его Герман, ствол, шел именно вниз. Причем шел уже часов двенадцать, и все никак не заканчивался. По данным скафандра Герман за это время собрал коленями пыль с пяти километров тоннелей. Когда мысль плюнуть и выбраться наружу через одно из ответвлений стала уже совсем привлекательной, Герман, наконец, нашел начало прохода. В инфракрасной подсветке скафандра было видно очень просторное, темное помещение, в котором росла и возделывалась плантация грибов. По крайней мере так для себя определил Герман эти растения. Судя по показаниям скафандра было здесь еще теплее, влажнее, и насыщеннее кислородом, чем в остальной части корабля.

– А вот и ужин, – радостно пробормотал Герман, разглядывая грибы. – Если они не съедобные, то это будет совсем уже несправедливая подстава!

С этими словами парень спрыгнул вниз, тяжело приземлившись на пятки и тут же повалившись назад. Гравитация в этих пещерах и переходах поддерживалась чуть ниже земной, а высота в полтора человеческих роста и при нормальной силе тяжести не стала бы для Германа проблемой, но не после несколько часов «поползновений» в полусогнутом состоянии. Естественно, муравьи-садовники проигнорировать явившегося в их вотчину неприятеля не захотели, так что Лежнев едва успел утвердиться на ногах, как тут же пришлось отмахиваться от назойливых насекомых. Благо их и было-то всего десяток – с таким небольшим количеством Герман справился уже привычно и спокойно. После чего подошел к ближайшей грядке. Грибы своим видом напоминали шампиньоны, только размерами побольше. Растерев между пальцев мякоть одного, Лежнев нашел в меню скафандра пункт «анализ». Спустя несколько минут в наушниках неприятно запищало и моргнуло красным. Герман уже начал расстраиваться, но не успел прочитать надпись, как она моргнула и на стекле забрала ровно зазеленело: «Ядовитых веществ в опасных для носителя концентрациях нет. Для более точного анализа воспользуйтесь стационарной лабораторией».

– Воспользуюсь, непременно воспользуюсь! – радостно протянул Герман. – Как только ее найду, так сразу и воспользуюсь! А пока и так сойдет. Жареные грибочки… – Парень мечтательно зажмурился. – Еще бы картошечки, и было бы совсем чудесно.

Собрать в кое-как связанную из остатков рюкзака сумочку грибов много времени не заняло. Герман даже снял на полминуты шлем, чтобы затолкать добычу за ворот. Помнутся, конечно, грибочки, ну да ничего, он и мятые сожрет с большим удовольствием! Справившись с задачей, Герман уставился на одного из убитых муравьев. Отщипнул кусочек мяса из-под хитинового панциря, запустил анализ.

– Ты ведь не разумный, правда, дружок? – спросил он у муравья. – Конечно, неразумный! Был бы разумным так глупо не помер. А у нас вот в Камбодже очень муравьев уважают. Говорят, вкусные…

С этими словами Герман схватил половину муравья, и кое-как уложил ее на плечи, после чего, придерживая одним плечом добычу, чтобы не свалилась, полез обратно в свое убежище. С когтями на коленях и ладонях влезть обратно было вполне выполнимо, правда, меч пришлось сначала наверх закинуть. С муравьем так не вышло, слишком тяжелый, а рубить его на куски было некогда, потому что откуда-то с дальнего конца зала уже слышались подозрительные звуки. Нового героического превозмогания на голодный желудок Герману было совсем не нужно, поэтому он предпочел поторопиться.

Уже оказавшись наверху, парень выглянул наружу, и тут же с воплем отшатнулся назад. В следующую секунду в проеме показалась страшная, щелкающая жвалами пасть. Герман яростно ткнул мечом в морду – раз, другой. Клинок оставлял глубокие раны, но этот муравей на повреждения внимания не обращал, да и подыхать не собирался. Впрочем, и раны были не такими глубокими, как Герман привык. Сопротивляться вибромечу полностью эта броня не могла, но явно была значительно крепче, чем у привычных противников. Только пятый удар стал фатальным. Туша муравья вывалилась. Герман осторожно выглянул, и чуть не словил в лицо плевок кислотой. Судя по тому, как поплыл камень прохода, кислота тоже была значительно мощнее «рабочего» аналога. Неизвестно, выдержит ли ее скафандр.

– Вот и солдаты подоспели… – пробормотал Лежнев, шустро работая локтями и пятками. Следующий противник заслонил пятнышко выхода из шахты, когда нарушитель спокойствия был уже слишком далеко. Попытки доплюнуть до него кислотой ни к чему не привели, и муравьи, вроде бы, успокоились, однако Герману даже в голову не пришло вернуться и убедиться точно. Муравьи-солдаты ему совсем не понравились. Раза в полтора больше обычного рабочего, броня крепче, жвалы – вообще устрашающие.

– У них еще и когти на лапищах, – перечислял Герман, продолжая ползти. – И плюются дальше. Скафандр у меня, конечно, чудный, но подставляться под эту дрянь я не рискну. Надо бы поосторожнее, получается. Интересно, почему мне раньше эти твари не встречались? Вопрос повис в воздухе, предположений у Германа не было.

Возвращаться на место прежней стоянки смысла не было – все пожитки Герман таскал с собой. Так что более-менее успокоившись парень остановился, и принялся за готовку. Котелок пошел вместо сковородки. Кое-как накромсав куски муравьиного мяса, парень поджарил сначала их, потом добавил грибы. Добавил немного соли.

– Эх, маслица не хватает, – переживал повар, старательно перемешивая жарево – чтобы не пригорело. – А то бы совсем славно было.

Помня о том, что надолго снимать шлем в этой атмосфере лучше не стоит, Герман терпеливо дождался, когда все будет готово. Осторожно принюхавшись, парень судорожно сглотнул слюну. Пахло одуряюще вкусно. Котелок опустел за минуту, и Лежнев удовлетворенно откинулся на спину, не забыв опять надеть шлем.

– Ладно, – довольно прокомментировал парень, потягивая водичку из трубочки. – Значит, как минимум с голода я тут не подохну. Осталось выяснить, нельзя ли как-нибудь из этого муравейника убраться. И вообще, где он находится? Если под Землей, то, может, мне на поверхности больше понравится?

Настроение после вкусной трапезы неудержимо поползло вверх. Собственно, туда же, вверх, и решил направиться Герман.

– Тесные туннели мне просто надоели! – пропел парень, и решительно пополз к ближайшей дырке, напевая под нос какую-то песенку. Пара ударов мечом, и он, наконец-то в нормального размера коридоре. И муравьев ни одного, что Лежнева даже разочаровало немного. Размяться не помешало бы. Герман выбрал направление, и, пританцовывая под играющую в голове песню, потопал на поиски приключений. Время будто остановилось – коридоры не менялись и были все так же пусты. Музыка в голове играла все громче и явственнее, тело переполняла энергия. Герман уже не шел, а кружился в танце, дирижируя мечом под звуки Зова Ктулху Металлики. Симфонической версии, разумеется. Спустя какое-то время муравьи все-таки появились, только почему-то переливающиеся радужными всполохами и напевающие тот же мотив. Лежнев немного потанцевал с ними, но недолго, потому что муравьи разлетелись радужными пузырями и унеслись куда-то вверх. Герман им очень позавидовал, потому что помнил, что ему тоже нужно вверх, но не расстроился – он их скоро догонит. Вот только потанцует еще немного с другими муравьями, которые пришли на смену унесшимся в неведомые дали. Танцор обозначил ударные сорванным с пояса обрезом, и продолжил танец. Новые партнеры были куда как лучше предыдущих, и композицию они дотанцевали вместе, потеряв по дороге всего двоих.

Герман не успел расстроиться тому, что музыка закончилась, потому что заиграли ирландские Дропкик Мерфи.

– Под панк не танцуют! Слэм, пацаны! – рассмеявшись объявил партнерам по танцу.

Слэм муравьишкам не понравился, и они тоже вознеслись к небесам, а Герман остался в одиночестве.

– А грибочки-то непростые оказались, – весело проорал парень во время короткого просветления. – Волшебные грибочки.

Музыка снова заиграла громче – теперь это был Король и шут.

– Темный, мрачный коридор, я на цыпочках, как вор… – весело подпевал Лежнев.

Хотя пробираться не приходилось. Коридоры были очень даже широкие и просторные, а редко встречающиеся муравьи почему-то больше не желали разделять восторга и спешили убраться с дороги. Но Герман не расстраивался. Веселая прогулка под любимую музыку – что может быть лучше? Спустя несколько часов, – или дней? Или лет? – в музыку вплелись еще голоса. Герман досадливо поморщился – они немного мешали.

– Герман, Герман… Что Герман? Цыц, глюки! Вот зачем портить удовольствие? Когда я еще послушаю Горшка на фоне звезд и туманностей? – Он действительно таки достиг своей цели. Ну, может быть, не самого верха, но встретив единственную закрытую дверь без сомнений ее раскурочил. Это оказался огромный ангар, в самом углу которого совсем небольшой, по сравнению с размерами ангара, но все равно гигантский стоял зеленый огурец. Немного сосредоточившись, парень все-таки смог определить, что это не огурец вовсе, а такой же каменный астероид как тот, с которого он в этот муравейник попал. Только не такой побитый и более правильной формы. В противоположном конце ангара наблюдались циклопические ворота, которые Герман даже в таком помраченном состоянии ковырять не стал. Ясно, что это совершенно бесполезно – слишком толстые. Но в гигантских дверях нашлись еще и несколько небольших, вполне подходящих под его размеры.

Вот их Лежнев вырезал без труда, сначала внутренние, а потом и внешние. Тяжеловато, конечно пришлось, но под бодрую музыку, пусть и перемежающуюся периодически назойливыми голосами галлюцинаций, работа спорилась. И вот теперь Герман стоял на поверхности то ли малой планеты, то ли большого астероида, а может и самостоятельного корабля, и любовался звездами. Звезды в ответ улыбались Герману, складывались в забавные рожицы и другие интересные фигуры.

– Когда ж меня отпустит-то? – устало протянул Лежнев.

– Тебя кто-то захватил? Держит в плену? – снова активизировался голос.

– Галлюцинации меня захватили! – огрызнулся Герман. – И ты – самая назойливая из них!

– Мы не галлюцинации, глупый варвар! – возмутился голос, теперь другой, девичий. Чем-то знакомый. Точно, Тиана же!

– Если бы это было так, то могло бы быть, а если бы это могло бы быть, оно бы так и было. Но так как это не так, этого и нет. Простая логика. – Ответил Герман цитатой из Алисы в стране чудес. В нынешнем состоянии он очень глубоко чувствовал истину в этой фразе. До слез прямо.

– Он окончательно рехнулся, – печально сказала галлюцинация голосом Тианы.

– Судя по показаниям скафандра у него начиналось заражение крови, с которым медицинский модуль справиться не мог. Начался сильный жар. А потом в крови появились неизвестные вещества, которые, по всей видимости, обладают психоделическим эффектом. Наверное, он что-то съел. – На этот раз галлюцинация говорила голосом Кусто.

– О да, как будто ты не знаешь, что я наелся грибов с муравьятиной, – захихикал Герман.

– Глупый варвар, ты галлюцинируешь! – теперь опять Тиана. Голос холодно-возмущенный, прямо как в реальности. Но Лежнев все равно ни на секунду не поверил. – Постарайся собраться. Мы не можем высадиться на муравейник, у них слишком хорошая оборона. Нас просто расстреляют на подлете.

– Ну да, ну да, – весело хихикнул Лежнев. – Именно поэтому. А может быть, потому что вас тут просто нет, и вы мне кажетесь? Знаете, дорогие призрачные Кусто и Тиана, у меня в голове играет чудесная музыка. А вы не даете мне ее слушать!

– Герман, сосредоточься! Постарайся отделить галлюцинацию от реальности. Иначе тебя просто убьют муравьи. Я вообще удивлена, почему ты еще жив.

– Вот ты и спалилась, глупая галлюцинация! – Обрадовался парень. – Настоящая Тиана ди Сонре никогда меня по имени не называла!

– Просто вернись внутрь корабля, найди безопасное место и попытайся поспать, – раздраженно велел голос. – Мы подождем, пока ты не придешь в себя.

– Я не хочу спать! – капризно воскликнул Герман. – Вот вообще ни в одном глазу! Меня все еще кроет, и я хочу веселиться! Только почему-то смешные муравьишки совсем не хотят больше со мной танцевать. Убегают.

Галлюцинация озадаченно замолчала. По всей видимости, просто не могла сообразить, что сказать.

– Хорошо, я галлюцинация, – наконец сдался голос. – Но ты ведь не станешь отрицать, что галлюцинация – это твое подсознание. А подсознание не станет желать плохого собственному носителю.

– Скажи это идиотам, которые, накурившись, в окошко шагают, потому что им так голоса велели, – хмыкнул Герман.

– Да что ж он упрямый-то такой! – возмутился голос.

– С его точки зрения все звучит довольно логично, – печально подытожил второй, который Герману напоминал Кусто.

– Ну ты хотя бы можешь сказать, что ты собираешься делать?

– И тогда вы от меня отстанете? – уточнил Герман. – Да без проблем. Я понятия не имею, что я собираюсь делать. Надеялся, что оказался на какой-то планете и хотел сбежать из этого смешного места куда-нибудь еще, но теперь, видно, все. Идти больше некуда. Поэтому пойду найду где здесь главных, и напинаю им по самое не балуйся.

– Очень хорошо! – радостно воскликнула галлюцинация опять голосом Тианы. – Именно это нам от тебя и требуется. Только мы хотели посоветовать, как это лучше сделать.

– Ну-ну, – вздохнул Герман. – Даже интересно послушать, что вы там насоветуете.

– Нам нужно, чтобы ты отвлек матку. Она не сможет полноценно защищаться внутри и снаружи.

– Логично, – согласился Герман. – Значит, тут и матка есть.

– Конечно есть, она тут всем управляет. Но добраться до нее будет сложно. До сих пор ты встречался только с рабочими муравьями. Матку охраняют солдаты – они наверняка намного сильнее!

– Да, я заметил. В общем, галлюцинация, ты все правильно говоришь. Про матку. Хреново только, что я не знаю, где она находится.

– Я подскажу! Но сначала ты должен дождаться, когда закончится действие галлюциногенов!

Герман снова расхохотался.

– Если я дождусь окончания действия галлюциногенов, вы исчезнете. Но это бы даже ладно, ерунда. Важно, что без этих чудных грибочков я уже даже шевелиться не смогу толком. Вон, скафандр показывает, что у меня куча переломов и трещин в костях, правда, некоторые уже малость поджили. Но это фигня, обезбол рулит. А вот то, что у меня температура пиретическая[Высокая, 39–41 градус]. Если я протрезвею, то превращусь в жалкую развалину, которая даже встать не может! Так что грибочки – наше все.

– Тиана, он прав, – согласилась галлюцинация-Кусто. – Его состояние критическое. В течение трех суток он, скорее всего, умрет.

Галлюцинация-Тиана в ответ злобно зарычала – такого Герман еще не слышал. Звучало очень забавно.

– И все равно было бы значительно легче, если бы он понимал, что мы настоящие! Почему ты даже мысли не допускаешь, что мы можем быть реальными?

– Потому что настоящие свободные разведчики понятия не имеют, куда меня перенесло. Так же, как и я. И потому что вернуться на Землю и взять другого пленного гораздо проще, чем искать меня. Они-то не знают, что это так же бессмысленно! Все, я пошел. Надо подготовиться, пока меня чутка отпустило, а там подзаправлюсь и пойду матку побью.

Галлюцинации тут же принялись пытать Германа по поводу бессмысленности новых пленных, но парень только отмахнулся. Окружающее почти перестало постоянно менять форму и цвета, музыка в ушах почти затихла, и только голоса пока звучали четко и ясно. Заодно снова начала чувствоваться слабость и вялость, так что Герман решил поторопиться с воплощением своей идеи. Ее нужно осуществлять, пока он соображает – и это еще предстоит разобраться как!

Впрочем, идея пришла Герману как только он вернулся внутрь муравейника. Оказалось, безжалостно вырезанное им отверстие во внешнем люке совсем не устраивает население муравейника, и они активно с ним борются. По крайней мере дырка уже оказалась почти заделана муравьями – рабочими, которые героически бросились на ликвидацию аварии. Несколько трупиков уже вынесло наружу потоком вырывающегося воздуха, зато остальные почти заляпали лишнее отверстие какой-то быстро твердеющей кашицей, которую они отрыгивали на края.

Возвращению агрессора рабочие совсем не обрадовались, и активно пытались Германа не пустить, но верный меч им никаких шансов не оставил. Герман с трудом протиснулся в уменьшившееся отверстие. Потыкал пальцем в самый свежий слой кашицы. Отверстие не затягивалось.

– А это мысль! – радостно воскликнул Лежнев, и принялся соскребать еще не застывшие части и цеплять их себе на пояс. Удовлетворившись результатом, достал из ружья использованный патрон и натыкал в застывающем на талии «поясе» глубоких отверстий. Навстречу уже бежали новые муравьи, но их Герман трогать не стал. Пусть заделывают, раз им так хочется. Все равно им не жить – Герман заметил, что те муравьи, которых он не перебил при возвращении, двигались совсем вяло – явно уже умирали. Ясно дело, паршиво без воздуха.

Для того, чтобы найти выход в полюбившийся вентиляционный колодец, потребовалось прорваться через еще один перекрытый проход, но Лежнев справился, хотя ему снова было крайне паршиво, да еще не замолкающие голоса на фоне утихающей музыкальной какофонии ужасно раздражали.

Последний патрон аккуратно улегся в гнездо патронташа. Герман подпрыгнул, наклонился и удовлетворенно выдохнул.

– Ну чисто ковбой! Только шляпы не хватает.

Повод для гордости был существенный: теперь у него не два выстрела, а все тридцать – столько патронов уместилось в самодельный патронташ. Оставшуюся половину грибов Герман уже тоже съел, прямо сырыми, и теперь с нетерпением ждал, когда ему опять полегчает.

– Эй, голоса, вы тут? Может, посоветуете, как найти эту самую матку?