Текст книги ""Фантастика 2024-49". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Матвей Курилкин

Герман Лежнев, первопроходец

Намеки Тианы на то, что ему пора бы и честь знать Германа не раздражали даже, а скорее расстраивали до невозможности. «Ну да, теперь толку с меня никакого, помощи в поисках дома ждать не приходится, значит, должен свалить куда-подальше, – с горечью думал парень, – Только теперь и прямо отправить домой как-то неловко, потому что мое участие в добивании матки оказалось совсем даже не эфемерным!» – это он пока лежал в капсуле просмотрел записи со своего и Тианы скафандров, любезно предоставленные ему Кусто. С подробными пояснениями что, как и почему происходило. То, что девушка избавилась от загадочного симбионта, Германа даже порадовало. Все-таки идея совать себе в голову какую-то дрянь, пусть и с самыми полезными свойствами парня пугала и вызывала безотчетное отвращение. Пока об этом не думаешь, вроде бы все нормально, но как только упоминается в разговоре, сразу дрожь пробирает. А уж когда Кусто пояснил подробности о том, как проходила операция по удалению… Герман искренне восхитился хладнокровием разведчицы. Методично и планомерно ковыряться в собственных мозгах, не растеряться, когда стало ясно, что все идет не так!

– Я бы, наверное, не смог. Психанул бы, задергался, и все испортил, – прокомментировал Лежнев рассказ ликса.

– Я тоже очень рад, что в тот момент должен был сосредоточенно стремиться к цели и не мог отвлекаться на постороннее! – согласился Кусто. – Иначе непременно попытался остановить ее. Начал бы советовать, что лучше оставить все как есть, подготовиться получше и попытаться потом, позже.

– Вот имей ввиду, что под руку лучше не говорить! А то как драка, так Кусто обязательно нужно срочно узнать какую-нибудь фигню! – попенял парень приятелю.

Нашлось и объяснение «голосов в голове», которые так доставали Лежнева в последние несколько часов пребывания в муравейнике. Он-то думал, что просто бэд трип словил, а оказывается это был последний рубеж обороны убиенной матки. Ментальное давление, которое одурманенный грибочками мозг Германа интерпретировал таким вот образом.

«И все-таки, чего она так стремится от меня избавиться? – размышлял Герман, готовя ирландское рагу по-киннарски (так он обозвал для себя это блюдо). – Дня не прошло, как принялась выяснять, когда я уже буду сваливать! Еще и по здоровью чуть не комиссовала!»

Мысль о том, что жизнь у него теперь гораздо длиннее, чем можно было надеяться, еще не улеглась толком в голове у Лежнева. Он не совсем четко понимал, как к этому относиться. Вроде бы положено радоваться – ну как же, можно столько успеть! За четыреста лет-то! Но ведь долгая по сравнению с остальными соплеменниками жизнь – это одиночество, от которого так просто не избавишься. Любимую женщину не заведешь, она будет стареть гораздо быстрее тебя. Тут с собакой-то вместе умираешь каждой раз, а уж если это будет любимая супруга, в пору вообще жизнь самоубийством кончать. Друзей не будет по тем же причинам. И чего тогда делать? Обосноваться где-нибудь в глуши и жить отшельником, наблюдая за развитием цивилизации отстраненно, как какой-нибудь натуралист? Скучно. А остаться на ликсе явно не получится. Этот аттракцион того и гляди закончится, Лежнев был уверен, что ему это уже четко дали понять. Даже жизнь продлили, явно для того, чтобы отплатить за помощь с муравьями, пусть и невольную.

«Определенно нужно искать себе собственный корабль, – думал парень. – Не хочу зависеть от дамы, тем более такой взбалмошной и не желающей со мной сотрудничать! И чем я ей не угодил? Нормально же общались, да и дело вон какое провернули, пусть и случайно! Хотя взбалмошность – это наверняка последствия удаления симбионта. Меня бы тоже небось штырило и лихорадило если бы я всю жизнь на успокоительном сидел, а потом его резко отменили!»

Тем не менее, пока его еще не гонят, Герман решил придавить свою гордость. Корабль нужен, обязательно, что бы там себе ни думал Кусто. Вот уж с кем у них вообще никакого непонимания. Ликс – свой парень, и если бы не стойкое неприятие Тианы, они бы чудно проводили время! «Не, свой корабль нужен, это без вариантов, – продолжал размышлять Лежнев, – И, желательно, с такой же капсулой. На Землю я пока возвращаться не хочу, но было бы здорово малость подлатать дядю Максима и соседок. Во пенсионный фонд охренеет, если придется им пенсию платить лет сто! Да и какую-нибудь антигравитацию ученым подкинуть. Сколько можно на шарике сидеть?»

– Ты так и не сказала, куда мы дальше летим? – спросил Лежнев, ожидая ответа в стиле «сначала высадим тебя на Земле, а дальше не твое дело».

Обошлось. Тиана поведала, что пока он прохлаждался в капсуле, она таки нашла путевой журнал матки, и теперь хочет повторить ее путь. Как минимум частично. И для начала планирует слетать в систему, в которой муравейник пробыл несколько лет, и, судя по всему, в свое время навел нехило шороху.

– Это всего в шести сотнях световых лет отсюда, – поясняла девушка, с аппетитом уминая рагу. – Причем от твоей планеты мы даже практически не удалимся.

«Ну вот опять, намекает, – настроение у Германа упало несмотря на то, что рагу явно удалось. – Сказать, что не собираюсь сваливать, пока корабль себе не найду? Нет уж. Наберется решимости поставить вопрос ребром, тогда и скажу. Ну или когда сам наберусь». Это подвешенное состояние напрягало самым неприятным образом. «Насколько лучше было, когда она думала, что от меня будет польза! – рассуждал Герман. – Надо было вывернуться и что-нибудь соврать, правдолюб хренов!»

Шестьсот световых лет на скоростях Кусто – это совсем недолго. Лежнев прикинул – трое суток получается.

– Я все это время буду в сопряжении, – продолжала Тиана.

– А в прошлый раз ты позволила мне самому лететь! – слегка обиженно прервал ее Кусто.

– Я нарушила инструкции, – мрачно ответила разведчица. – Считаю, что это было верное решение, иначе Герман бы не выжил, да и мы в одиночку с маткой не справились. Но если когда-нибудь доберусь до дома, боюсь за это придется отвечать. Инструкции пишут не для того, чтобы их нарушали!

– Забавно, у нас есть противоположная поговорка. Правила существуют для того, чтобы их нарушать, – задумчиво протянул Герман. Полюбовался удивленной физиономией девушки – опять что-то не то ляпнул.

– Я поражаюсь, как вообще может существовать цивилизация, состоящая из настолько безалаберных индивидов, что даже поговорки такие придумывают! – воскликнула девушка. – Просто в голове не укладывается!

– И тем не менее она существует. Не на всей планете, правда, – признался Герман. – Только в моей стране. В других такие поговорки не ходят.

– И уверена, вы по всем параметрам отстаете от остальных! – победно воздела ложку к потолку девушка.

– В каких-то, может, и отстаем, – Герман даже обиделся, – А в каких-то наоборот. Вот в космос, например, первыми вышли.

Тиана удивленно покачала головой, но спорить не стала.

– Мы отвлеклись. Я хотела уточнить, собираешься ли ты и этот полет провести в слиянии, или обойдешься так? Разгон будет штатным, так что, напоминаю, тебе это не обязательно.

Герман представил, что еще на трое суток окажется в одиночестве. Это было бы соблазнительно в другое время, но не после робинзонады в муравейнике. К тому же он все еще надеялся разобраться с восприятием окружающего посредством органов чувств ликса. Ведь получалось же что-то видеть!

– В слиянии полечу, – озвучил он свое решение.

Лежнев почему-то представлял, что время полета субъективно для него уменьшится, и ошибся. Правда, заскучать он так и не успел – всю дорогу пытался разобраться в собственных неясных ощущениях. Первым делом, как и в прошлый раз, удалось разграничить свои эмоции и эмоции спутников. Вот здесь легкое нетерпение и озабоченность Тианы, вот рассеянное любопытство и предвкушение чего-то интересного Кусто, а все остальное – это его, Германа.

Со слухом, зрением и запахами было сложнее, но, когда в таком состоянии проходит аж трое суток, причем без возможности заснуть, поневоле начнешь разбираться. Герман почему-то ждал, что первым заработает зрение, поэтому очень долго сосредоточенно вглядывался неясные цветовые пятна, пытаясь разглядеть в них какой-то смысл. Момент перехода в гипер Лежнев, по крайней мере, отметил именно зрением – цветов резко стало намного больше, они превратились из пятен в полосы. А вот как-то интерпретировать зрелище не получалось совсем.

Наверное, сутки прошли прежде, чем Герман вдруг осознал, что пока тратил усилия на попытки что-то разглядеть, как-то спонтанно научился распознавать запахи. Вот аромат крови… нет, не крови. Это железо. Эта дорожка ведет куда-то, где его очень много. Какой-то астероидный пояс, или, может быть железная планета, потерявшая мантию после какой-то катастрофы. А здесь вдруг пахнуло жжеными спичками. Сразу представилась планета вроде Венеры. Постепенно начали проявляться звуки. Теплое дыхание звезд, методичное жужжание планет, шепот туманностей… Запахов и звуков было очень много, гораздо больше, чем Лежнев мог интерпретировать. Но теперь он начал отдаленно и очень примерно понимать, как выглядит космос для Кусто. Точнее, не космос – гипер. В какой-то момент пришло знание, что он напрасно пытался что-то разглядеть. В гиперпространстве это бессмысленно. Он, собственно, давно уже видит его таким, какое он есть – для него. А для кого-то другого оно будет выглядеть совсем иначе. И даже для его спутников окружающее выглядит совсем не так, как для него.

Вместе с этим пониманием к Лежневу пришло осознание: если очень захочет, он сможет управлять своим полетом. Может перехватить управление у Тианы ди Сонрэ… Точнее, нет. Не перехватить, а просто поучаствовать в нем. Скорректировать своим желанием. Герман испуганно замер, и изо всех сил постарался вообще ничего не хотеть. Слишком свежи были воспоминания о прошлом незапланированном выходе из гипера. Кусто рассказывал, что тогда им повезло просто фантастически.

К счастью, они, наконец, вышли в обычное пространство, и Герман окончательно уверился, что и со зрением у него все в порядке. Космос глазами ликса был восхитителен – Лежневу показалось, что он мог бы любоваться им бесконечно, но тут перед глазами на секунду потемнело и парень обнаружил себя лежащим на кровати в своей каюте. Каюта, к слову, немного расширилась, и Герман пообещал себе уточнить у Кусто, не показалось ли ему. Но для начала он поторопился выяснить, прилетели ли они туда, куда собирались, да и вообще узнать последние новости.

Тиана уже ждала в рубке. В последнее время она довольно часто изменяла своему привычно-бесстрастному выражению лица. Вот и сейчас всем видом она выражала озабоченность: брови сурово нахмурены, по Герману только мимолетно мазнула взглядом, и тут же снова пристально уставилась на карту, развернутую на экране.

– У нас опять какие-то проблемы? – беззаботным голосом поинтересовался Лежнев.

– Не совсем, – задумчиво ответила разведчица. – С нами пока все в порядке. А вот с системой – не очень.

Герман присмотрелся к изображенному на экране. Это была планета, очень похожая на Землю. Голубой океан, очертания суши – два больших материка и целая россыпь островов. Материки зрелище представляли печальное – зелень окаймляла их только по краям: тоненькие полоски вдоль побережья, прерывающиеся на севере и на юге, где, по всей видимости было слишком холодно. А вот россыпь островов, почти равномерно заполнившая океаны, выглядела вполне привлекательно. Не все, правда. Парочка самых больших, которые Герман даже затруднился отнести ли к материкам или крупным островам тоже светились желтовато-серыми плешами по центру. Но вот все остальные, те, что помельче, были ничего так. Зелененькие. Похоже, жизнь на этой планете была. А вот признаков цивилизации что-то не наблюдалось – по крайней мере, на ночной стороне не светилось ни одного огонька. Хотя нет, один светился, и довольно ярко – в самом центре большого материка. Герман было заинтересовался, пригляделся повнимательнее. Видя его интерес Кусто укрупнил участок, и стало понятно, что и здесь руку не цивилизация приложила – то светилось жерло крупного вулкана.

– Выглядит странно, – согласился Герман. – Ты говорила тут жили какие-то шибко развитые товарищи?

– Не очень развитые. Примерно, как вы. Ну, может быть чуть посильнее. Только это было несколько тысяч лет назад. И до посещения маткой планеты. Мы ведь не знаем, чем закончилось противостояние. Но ты не туда смотришь. – Тиана вновь уменьшила масштаб, так, чтобы планета была видна полностью.

– Все равно не вижу, – признался Герман.

– Посмотри вокруг планеты, – недовольная несообразительностью спутника, разведчица ткнула пальцем. – Вот здесь, здесь и здесь. Самые крупные скопления. Но вообще тут все пространство ими заполнено.

Герман, наконец, сообразил в чем дело. Все пространство вокруг планеты усеивали каменные осколки разной величины и формы. Кое-где в свете желтого солнца что-то поблескивало. «Наверное, металл», – решил Герман. Но было его совсем немного. Не удивительно, что Лежнев не сразу понял в чем дело. Осколки усеивали околопланетное пространство так плотно, что в мелком масштабе походили на пылевое облачко.

– Разглядел? – уточнила девушка. – Я думаю, это были спутники планеты. Три штуки. Небольшие, раза в два-три меньше, чем ваш. Потом что-то их разрушило, и большая часть обломков, самые крупные в том числе, обрушились на планету. Сильнее всего пострадали материки и крупные острова. Видишь, на одном до сих пор вулканическая активность не прекратилась!

– То есть надо полагать, ничего полезного для себя мы здесь не найдем. – Подытожил Герман. – За отсутствием местных жителей.

– Да. Я не знаю, что именно уничтожило местных, но скорее всего это была матка. Исходя из данных, что я сняла с муравейника, раньше местные довольно активно осваивали систему, но теперь она пуста. Ни одного сигнала, даже примитивного радио, как у вас. Ни вокруг, ни на самой планете. Есть пара крупных металлических залежей…

– Даже не залежей, – вставил Кусто. – Слишком чистый металл. Наверное, это какие-то бункеры как у технофанатиков. Но активности я там тоже не чувствую.

– Да, я поняла, – кивнула разведчица. – В другой ситуации я бы все равно предпочла посетить это место. Шанс, что мы найдем что-то для себя полезное исчезающе мал, но хотя бы узнать, как и из-за чего случилась катастрофа… Вдруг это не матка виновата? – Герман вдруг сообразил, что девушка мучается от чувства вины. Матка – это творение киннаров, и теперь Тиана возлагает на себя ответственность за уничтожение целой цивилизации.

– Ты что, в этой катастрофе себя винишь? – уточнил Лежнев. – Так ты не вини. Ты еще не родилась, когда тут все уже тысячи лет как закончилось. Так что ты здесь точно ни при чем!

– Да и узнать, как выглядела первая нечеловеческая разумная раса было бы любопытно, – девушка упрямо мотнула головой. – Но вот это облако осколков все портит. Орбиты у них до сих пор не устоялись, так что пробираться будет очень неудобно. От крупных увернемся без труда, но тут есть мелкие, которые до сих пор летают с очень приличной скоростью. А еще я, пока была в сопряжении, заметила какие-то устройства наподобие ракет технофанатиков. Разбудишь такую – пожалеешь.

– Я думаю, ты преувеличиваешь опасность, – вдруг подал голос Кусто. – я легко проберусь к планете, главное не торопиться. А мелкие обломки, ты же сама знаешь, не представляют для меня большой опасности.

– С каких пор ты с таким энтузиазмом рвешься куда-то, где могут случиться неприятности? – искренне удивилась девушка, – Обычно пытаешься от таких мест держаться подальше!

– Ну, там такое удивительное сочетание питательных веществ в одном месте, – смущенно признался тихоход. – Довольно высокая концентрация тяжелых элементов, и одновременно множество органики и кремний-органики, которые позволят эти тяжелые элементы усвоить максимально полно. Просто фантастическое сочетание! Было бы здорово это все съесть. Я бы тогда смог увеличиться едва ли не вдвое! И даже поменял бы броню на более надежную и при этом гибкую!

– Ах, вот оно как, – улыбнулась Тиана, и Герман тоже едва удержался от смеха. Если бы у Кусто были слюни, он бы их сейчас точно сглотнул. – Что ж, тогда, если наш пассажир не против, попробуем спуститься на планету.

У Лежнева опять испортилось настроение. «Ну вот обязательно было выделять интонацией этого „пассажира“? – возмущался про себя парень. – Прям выдавливает меня! Поднимемся с планеты – попрошу слетать обратно к матке и оставить меня там. Попробую реанимировать ту каменную сигару. Уж до Земли как-нибудь доберусь, а там и команду набрать смогу. Пару лет потренируемся и сможем сами летать!»

Герман прекрасно понимал, насколько нереальны его планы. Даже если он сможет довести корабль до Земли, даже если ему удастся, не разбившись его посадить… Кто сказал, что получится сохранить это все в тайне? Такой шикарной маскировки как у ликса разведчик-сеятель обеспечить точно не сможет. Заметят его на Земле, как пить дать заметят, и, если даже не собьют на подходе, так непременно отберут корабль. А его самого в лабораториях замучают или на органы пустят для сильных мира сего. «У меня-то небось теперь органы ого-го какие ценные, – мрачно подумал Герман. – Любой престарелый олигарх состояние отдаст за какую-нибудь почку или поджелудочную. А вот интересно, мне тут ввели какие-то препараты… А если от меня что-то пересадить, или там кровь перелить, это мое долгожительство как, акцептору передастся?» Герман представил себе, как лежит целыми днями на кушетке с подключенной к венам системой переливания крови и ужаснулся.

Спуск на планету вышел по-настоящему тяжелым. Кусто долго и придирчиво выбирал самую чистую область на орбите, причем с первого раза ничего не вышло. Он целый час разглядывал пространство над полюсом, примеривался, почти уже решился, но потом все-таки передумал и перелетел в другое место. Здесь планирование полета затянулось еще на полтора часа. К тому времени Герман уже тоже успел проникнуться переживаниями и начал мандражировать. Если сначала он как-то не воспринял всерьез опасения Тианы, то теперь, глядя как сильно опасается тихоход, всерьез испугался, что случится какая-нибудь пакость.

– Не обращай внимания, – тихонько сказала разведчица, когда Лежнев поделился с ней своими опасениями, – Просто Кусто очень трепетно относится к целостности своей шкурки. Если бы нужно было садиться срочно, в боевой обстановке, мы бы пролетели через это облако не останавливаясь, и, скорее всего нам бы удалось избежать критических повреждений.

– Критических, может быть, не было бы, но все равно потом пришлось бы долго восстанавливаться и лечиться, – ворчливо ответил ликс. Конечно же он слышал Тиану – внутри тихохода как ни понижай голос, все равно ничего для него тайной не останется. – Зачем тратить ресурсы на восстановление, да и боль терпеть, если этого можно избежать?

– Я, как видишь, тебя и не тороплю, – ответила Тиана, – Просто объясняю Герману, чтобы он не волновался.

– Все, я готов, – наконец выдал ликс. – Можем спускаться.

Тиана, ничуть не смущаясь Германа принялась раздеваться – парень едва успел отвернуться. «Интересно, все киннары так любят раздеваться? Нудисты, блин, какие-то!» – флегматично подумал Лежнев. Он, вообще-то предпочел бы не отворачиваться, зрелище очень даже приятное. Машинально получилось.

Сам в слиянии решил в этот раз не участвовать – еще свежи были воспоминания о своей способности повлиять на полет.

– Нет уж, не хочу вам мешать, – отмахнулся он на вопрос Тианы. – Но если можно, выведите мне картинку на экран, а то как-то совсем будет грустно тут сидеть.

Картинку ему вывели, так что Герман получил возможность понаблюдать за увлекательным аттракционом. Кульбиты, которые исполняла Тиана, следуя плану ликса, вызывали головокружение даже если смотреть через экран. Пару раз тиходу пришлось действовать очень резко, так что Германа даже тряхнуло, хоть и не сильно – внутреннее гравитационное поле не смогло полностью компенсировать ускорение. Спускались они на ночной стороне планеты, но, пройдя самое опасное место ликс выровнял полет и уже в атмосфере перелетел к какому-то острову почти на экваторе. Остров размерами не поражал – каких-то двадцать километров в диаметре, и почти плоский. Рассвет на нем должен был наступить буквально через несколько минут.

– Атмосфера здесь даже лучше, чем на вашей Земле, – сказала Тиана, как только вышла из слияния. Да и в целом условия значительно лучше подходят для жизни. Температура – двадцать восемь градусов, вода – двадцать пять, и так почти по всей планете, исключая полюса. Ультрафиолета в лучах светила, правда, многовато, но до земли все равно доходит даже меньше, чем у вас. Кислорода двадцать два с половиной процента от объема – даже дышать можно без шлема. После того, как мы соберем образцы, конечно. Ты как, пойдешь прогуляться? Я хочу исследовать бункер, или что там такое металлическое.

– Спрашиваешь! – возмутился Герман. – Чтобы я, впервые попав на землеподобную планету остался сидеть в каюте?!

Лежнев решительно направился к кладовке со скафандрами, вытащил свой – он так и не убрал с него импровизированный патронташ из муравьиного секрета. Точнее, этого не смогла сделать камера очистки – просто не воспринимала самопальную нашлепку как нечто чужеродное. Впрочем, Германа все устраивало. «Патронташ» получился очень удобным. К тому же он успел выпросить у Кусто рюкзак из того же материала, что скафандр, кобуру для обреза и перевязь для меча, так что уже через минуту был во всеоружии.

– Ты как будто воевать собрался! – недоуменно прокомментировала его вид Тиана.

– Лучше перебдеть, чем недобдеть! – ответил поговоркой Герман, но разведчица, кажется, не поняла.

– Никаких крупных животных на острове нет, работающих устройств – тоже. Только лишнее таскаешь, – беспечно махнула рукой девушка, – По инструкции во время исследования незнакомых планет достаточно скафандра и нейродеструктора в качестве оружия.

– Угу, – кивнул Герман. – Ну посмотрим.

И оказался прав. Ликс приземлился на пляже, у самой кромки воды. Заинтересовавший Тиану объект находится совсем недалеко – полкилометра вглубь острова. Только вот пройти эти пятьсот метров совсем непросто. Герман так и не смог определиться, что это за лес. Для джунглей слишком сухо, но растительность все равно очень буйная. Совсем не то что на Земле в средней полосе. Деревья и кустарники встали стеной, расстояние между стволами кое-где не превышает трех шагов, и естественно, все оно заполнено густыми кустами. Зелень яркая, насыщенная, а вот цветов нет совсем. Герман сначала не понял, а потом обрадовался. Раз нет цветов, значит и насекомых не будет. Или будет, но мало. А это очень и очень хорошо – насекомых Лежнев недолюбливает, особенно в последнее время.

Полюбовавшись на рассеянно разглядывавшую стену растительности разведчицу, Герман решительно направился к краю зарослей. «Сейчас небось начнет возмущаться!» – прозорливо догадался Лежнев, и угадал. Тиана действительно невнятно вскрикнула, когда Герман начал прорубать дорогу.

– Ты чего делаешь?!

– Развлекаюсь, – ехидно ответил парень. – Нравится мне уничтожать зеленые насаждения, вот и тешу свою садистскую натуру!

– Ты лжешь! – после десятисекундного молчания констатировала Тиана.

– Оу, как ты догадалась? – Герман остановился и оглянулся на разведчицу. – Ну в самом деле, как ты рассчитываешь добраться до нужного места? Будем так пролазить? Тогда мы эти полкилометра и за три дня не пройдем!

– Но это же варварство! – возмутилась девушка.

– А я по-твоему кто? Ты ж меня вечно то варваром, то дикарем обзываешь. Вот, соответствую. Но если ты можешь предложить какой-то более гуманный способ добраться до места, я с удовольствием смирю свою жестокую сущность и воспользуюсь им.

Предложить Тиане явно было нечего, поэтому она, сопя и вполголоса возмущаясь последовала за Германом. И даже, когда он окончательно выбился из сил, ненадолго его сменила.

– Им от этого ни жарко, ни холодно, – пояснял Лежнев, пока отдыхал. – Ну, срезали мы стебли. Подозреваю, что уже завтра этого прохода и не найдешь. Это ж не деревья даже, а какая-то трава типа бамбука. Так что можно особо не мучиться совестью.

– У нас таких лесов нет, – объясняла Тиана, когда Герман вновь взялся за вибромеч. – У нас они скорее похожи на такие, в котором я тебя захватила. Только, конечно же, гораздо более ухоженные.

– Скучно у вас наверно, – не выдержал Герман.

– Все наши леса – это произведения искусства! – возмущенно отреагировала Тиана. – Если бы ты видел, как они прекрасны, ты бы так не говорил. За каждый участок леса отвечает свой садовник – и ты никогда не найдешь двух одинаковых! Садовник у нас очень почитаемая профессия, почти как архитектор. У знаменитых садовников мечтают учиться, а трансляции их работы собирают огромную аудиторию. Многие готовы выложить очень приличную часть заработка, чтобы посмотреть на таинство вживую или даже получить какие-то пояснения от мастера в ходе работы.

– Да, согласен, насчет скуки – это я погорячился, – Герман согнулся, упершись ладонями в колени и пытался отдышаться. – У вас рехнуться можно, а со скуки не сдохнешь, это точно. Трансляции работы садовников, офигеть просто.

За два часа Герман умахался вхлам. Изо всех сил старался этого не показать, – кому захочется демонстрировать свою слабость перед барышней? – но все равно, когда их с Тианой зеленая точка совместилась на карте с красной, не удержался от облегченного вздоха и повалился на землю где стоял. Тиана, видимо из деликатности, уселась рядом.

– Если это и бункер, – выдавил из себя Герман, – то какой-то странный. Не вижу отличий с остальной местностью.

– Бункер, скорее всего, подземный. Придется поискать вход. Если сегодня не найдем – завтра продолжим.

– Может, вы меня тогда попастись отпустите? – осторожно поинтересовался в наушниках Кусто. – Чтобы время не тратить.

– Вот проанализируем сегодня образцы, и отпущу, – ответила Тиана. – Если здесь безопасно, мы с Германом останемся и будем искать вход, а ты пока можешь пастись.

Герману такой план показался странноватым. А ну как они этот бункер все-таки найдут, и там будет что-нибудь опасное? Потом подумал немного, и сообразил, что ликсу на помощь лететь совершенно все равно с какой части острова. Разница в пару секунд роли не играет.

– А почему мы не сразу здесь приземлились? – все-таки спросил Герман, – не пришлось бы прорубаться.

– В таких бункерах может оказаться защита против чего-нибудь крупного, – пояснила Тиана. – Это я по опыту технофанатиков говорю. На их планетах вообще много сюрпризов, как раз против крупных существ.

– А людей игнорируют? – живо заинтересовался Герман. Это казалось странным, потом он вспомнил, что слышал про наземную киннарскую армию и решил, что это логично. Незачем тратить ресурсы на защиту от того, что и так не представляет угрозы.

– Против людей защита тоже есть, – прервала его размышления разведчица, – но обойти ее обычно проще. Тем более наша защита должна быть значительно лучше, чем все, что могли придумать местные жители на их уровне прогресса.

– Что, мы и ядерный взрыв в этих скафандрах переживем? – Лежнев правда не ожидал, что защищен настолько хорошо.

– Нет, конечно! – возмутилась девушка. – От ядерного взрыва даже Кусто может погибнуть! Хотя это от мощности зависит. Но причем здесь ядерный взрыв? Какое нормальное существо станет применять такое оружие на своей планете?

– Эммм, – как-то даже засмущался Герман. – Мы вот пару раз применяли. Не наша страна, другая. Да и мы, во время учений. Два удара – два города. Та страна после этого прямо быстро сдалась.

Тиана, в нарушение всех инструкций откинула забрало скафандра, будто надеялась, что это действие отменит сказанные слова, и молча, целую минуту смотрела на Германа. Парню даже неуютно стало.

– Да что вы за монстры такие? – наконец разродилась девушка.

– Кто-то мне недавно рассказывал, что у вас до сих пор иногда появляются всякие давно запрещенные боевые вирусы, – пожал плечами Герман. – Как по мне, ничем не лучше, чем ядерное оружие.

– Наверное, не лучше, но… это же страшно! Вирус уничтожает только один вид живых существ, а ядерное оружие – саму планету! И это даже не чужая планета! Своя! Сами себя…

– Ой, да ладно, – махнул рукой Герман. – Хватит нас демонизировать! Не знаю, как вы, а наше, земное человечество просто по большей части идиоты. Так что это даже не со зла, а больше из любопытства. Нет, ну то есть, конечно же, конкретные люди, которые его использовали – злобные уроды и все такое, но человечество в целом просто тупое. И, прости, но судя по тому, как ваши относятся к собственным жителям, эта война бесконечная с технофанатиками, боевые вирусы, симбионты и все такое… Что-то мне подсказывает, что вы – такие же. Просто у вас налет цивилизованности более стойкий.

– Ты совершенно не прав! – категорично отрезала Тиана.

«Ага, но аргументов, чтобы возразить, ты еще не подобрала, – хмыкнул про себя Герман, – Даже интересно, какие они будут, когда ты их придумаешь».

– Все это ерунда, потому что к делу не относится, – Лежнев решил, что лучше разговор прекратить, а то судя по физиономии Тианы она действительно никак не может придумать, что бы такое возразить на его последнюю фразу, и от этого начинает злиться. – Раз отдохнули, давай уже искать этот твой бункер.

– Бункер – не мой! – Тиана, видимо, тоже решила спор не продолжать, но еще не остыла.

– Ну, не твой, так не твой, – покладисто согласился Герман, и тяжело поднялся на ноги. – Куда дальше пойдем?

– Давай еще немного на север, – предложила Тиана. – Сканер показывает какой-то отблеск метрах в пятидесяти.

«Да уж, про „отдохнули“ – это я явно погорячился. – вздохнул парень, – я бы еще часик полежал».