Текст книги ""Фантастика 2024-49". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Матвей Курилкин

Соавторы: Андрей Быстров,Павел Янг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 212 (всего у книги 319 страниц)

Дмитрий Сергеевич оделся и выйдя на улицу проследовал в диспетчерскую вышку. По пути он посмотрел на тускло мерцающий круг, висящий в небе недалеко от станции. Профессор подошёл к двери и открыв её прошёл в тамбур, закрывая её он опять бросил взгляд на тор. Дроздову показалось, что круг как будто изменил размер, стал меньше. Профессор мотнул головой, как бы сбрасывая морок и пройдя тамбур поднялся в наблюдательный пункт.

– Евгений, что случилось? – спросил он у наблюдателя подходя к длинному столу уставленному приборами и мониторами.

– Тор уменьшился в два раза, – ответил наблюдатель.

– Как? – удивился профессор. – Вон он виден через окно и размер вроде тот же. Хотя… – Дроздов на секунду задумался. – Мне тоже так показалось, когда шёл сюда. Но не в два же раза, может чуть-чуть.

– Я не так выразился, не то имел в виду – сказал Евгений, поворачивая один из мониторов. – Смотрите.

На экране действительно светился тор и вокруг него были видны красные точки меток, выставленных исследователями и они находились на кратном расстоянии от краёв тора.

– Видите эти метки, – указал на точки Женя. – Мы их поставили в самом начале наблюдений, по краю тора. Судя по записи круг сжался почти на половину.

– Но ведь визуально этого не видно. Да, свечение снизилось незначительно, такое и раньше было. Потом тор опять набирал мощность, как бы пульсировал. Сейчас может и уменьшился. Если не приглядываться, то совсем незаметно.

– Я опять не так сформулировал мысль. Вероятно, здесь имеет место временная аномалия.

– В смысле?

– Сейчас я вам показал запись трёхдневной давности. Через три дня это случится с нашим тором.

– Как такое возможно⁈ – воскликнул профессор. – Как можно записать то, что скоро произойдёт? Вы проверяли приборы?

– Конечно, все они работают в штатном режиме. Так же следили через мониторы и визуально конечно. Да и все обитатели станции прекрасно видели, что тор практически не менялся. Но приборы писали наблюдения не с экранов, а непосредственно с натуры и необъяснимым образом записали то, что я сейчас вам показывал и ещё покажу.

Наблюдатель переключился на более ранние наблюдения. На мониторе появилась яркая точка.

– Это запись недельной давности. Здесь объект на экране величиной с футбольный мяч. А вот крайняя запись или вернее первая.

Монитор показал звёздное небо. Тор исчез.

– Как вам удалось это всё не заметить сразу? – удивился профессор.

– Не нам. Записи отправлялись автоматически на сервер станции и там не проверялись. Так как шло прямое наблюдение объекта, мы посчитали излишней тратой времени копаться в недрах памяти сервера и в оговоренное время с него отправили файлы нашему руководителю в Ледовск, предварительно не просмотрев материал. Специальной программой всё автоматически было разложено по папкам датировки. Скрипка ответил, что у нас в записях кавардак и приказал навести порядок. Вот тут мы и столкнулись с непонятным явлением. Перепроверяли сотню раз и записи и программу, ошибок быть не может. Да и откуда им взяться, когда на записях запечатлены совершенно другие события, которые визуально не наблюдались.

– Получается, вы записали будущее в прошлом?

– Получается, что так, – кивнул наблюдатель. – И мы смогли высчитать, как тор будет уменьшаться.

– И что у вас получилось?

– Судя по визуальной динамике, тор исчезнет через десять дней. Как раз наша планета почти приблизится на наименьшее расстояние к нашей звезде.

– Это как-то связано с другими торами?

– Напрямую. Сейчас торы сплюснулись наполовину. Через десять дней они станут абсолютно плоскими и что произойдёт дальше, можно только догадываться.

У профессора пиликнула рация. – Слушаю.

– Дядь Дим, вас вызывает штаб карантина, – послышался голос Виктора из динамика.

– Переведи связь на башню. Слушаю.

– Здравствуйте, – раздался голос Шпагина из динамика гаджета.

– Здравствуйте Геннадий Юрьевич, – ответил профессор.

– Очень важное и срочное дело. С нами связывался Скрипка. Он рассказал о сложившейся ситуации касаемо записи аномального поведения тора. Вашему центру он настоятельно рекомендовал срочно покинуть базу и вылететь в ближайший город, где есть подходящий аэродром. Вы летите в Ледовск.

– В Ледовск? – удивлённо переспросил профессор.

– Пока туда. Временно останется только обслуживающий персонал из числа военных.

– А как же производство и разработки нового Беллерофонта?

– Производство законсервируйте. Подопытных закройте. Всю документацию, ценное оборудование, образцы вакцины Беллерофонт-два и сырьё в виде холодца заберите с собой. Начинайте собираться.

– Но послушайте… – попробовал возразить Дроздов.

– Ни каких возражений не принимается, – оборвал его Шпагин. – Выполняйте предписание.

– Подождите, вы представляете, сколько человек и кроме них крайне ценного оборудования нужно будет вывезти! – воскликнул Дмитрий Сергеевич.

– Представляю, – ответил Шпагин. – Принять вас мы не можем, развернуть новое производство решено в другом месте. Давайте сделаем так, гражданских и часть из числа военных срочной службы вы отправите к нам, а сами полетите в Ледовск. Скрипка уже предупреждён и мы к вам туда вышлем самолёт с генераторами, специальными печками и дополнительным топливом для них.

– Топливом? – удивился Дроздов.

– Да, – ответил Шпагин. – Специальные многослойные брикеты. Одного брикета для печки хватает на сутки. Печь в состоянии обеспечить теплом комнату в тридцать квадратных метров, плюс на ней можно готовить пищу. Этим печкам не нужна вытяжка, работают по замкнутому циклу и в них есть фильтры, которые нужно будет менять раз в десять дней. Рассчитаем для вас всё на зимний сезон.

– Там будет создаваться новый центр? – поинтересовался профессор.

– Да. С собой обязательно возьмите вооружённую охрану.

– Так с нами и так военные с оружием полетят, – ответил Дроздов.

– Что-то я начал упускать детали, – произнёс Шпагин. – Пора в отпуск, – пошутил он.

– Хорошо бы атомный реактор вместе с печками к нам прислать, – пошутил в ответ Дмитрий Сергеевич.

– Там он есть, – ответил Шпагин. – Поэтому и будет развёрнуто производство. Реактор остановлен, но запустить его не составит труда. Пришлём к вам специалистов, если сами не запустите. Кстати, я с самолётом отправлю вам карту Ледовска с нанесёнными на неё секретными объектами.

Услышав о реакторе, наблюдатель Евгений аж присвистнул. – Ничего себе, – шёпотом произнёс он. – А я думал про реактор это байка из разряда засекреченных мощных энергетических объектов, находящихся в малозаселённых местах.

– Убедил я вас? – строго спросил Шпагин профессора.

– Убедили. Будем собираться.

– Тогда отбой связи.

Отбой, – вздохнул профессор и отключил рацию. Он растерянно посмотрел на наблюдателя. – Начинаем собираться, – тихо произнёс он.

– Начинаем, – ответил Евгений. – Но я остаюсь, я нужен здесь. И вся команда тоже не полетит. Хотя за всех не могу отвечать. А вот вам улетать точно нужно.

– Почему?

– Потому что без вас мы здесь сможем обойтись, а вот производство, которое надо будет налаживать на новом месте, не сможет.

– Надо провести собрание, – произнёс Дроздов. – Объявите своим, собираемся в столовой через полчаса.

★ ★ ★

Перед очередным заседанием, посвящённым сводкам с зомби-фронта и продвижению скоплений заражённых к столице президент и премьер-министр уединились в переговорной комнате находящейся рядом с залом заседаний. Премьер рассказывал тему предстоящего совещания.

– В Восточной Европе, где проходила разделительная полоса из бетонных заграждений практически все заражённые с помощью Беллерофонта были перемещены в котлованы и специально возведённые загоны. Решено провести войсковые операции при поддержке авиации по зачистке европейских городов, находящихся в непосредственной близости от разделительного забора. После чего будут возведены новые заграждения разработанные совместными усилиями специалистов с разных стран. Ограждения имеют сетчатую структуру с жёстким тяжёлым основанием, обтянутую прочной непроницаемой тканью, которую будут наполнять воздухом из компрессоров. Возведения забора займёт незначительное время. Эти заграждения дадут время установить более крепкие бетонные блоки. Таким образом, постепенно можно будет освободить всю Европу. Операции планируют начать с северного фланга, это рядом с нашим сектором общего забора. На том участке заражённых меньше и мы, если понадобится, можем оказать военную помощь.

На территории России и сопредельных государств до семидесяти процентов бешеных загнаны в отстойники и вырытые огромные ямы. В Китае и Индии дела чуть похуже. В Африке хуже всего. Из северной Африки практически всех эвакуировали, остались только заражённые. Про остальную территорию мало что известно, но больших скоплений не наблюдается. Решено воздвигнуть военные укрепления вдоль Суэцкого канала. На Ближнем Востоке в связи с малой численностью заражённых, арабы неплохо справляются сами. Австралия и Новая Зеландия практически чистые, за всё время пандемии там были зафиксированы несколько сот случаев заражения. Теперь о США. Там мощными неядерными авиабомбами хотели уничтожить единственную заражённую цитадель Аллентаун, так как в лабиринтах улиц уничтожать зомби крайне затруднительно, дорого и опасно. Но из-за образовавшегося барьера в цитадели не обнаружили ни одного бешеного. По их подсчётам бесследно исчезло большое количество заражённых. Около других цитаделей будет применён Беллерофонт, который палубной авиацией доставят в аэропорт, где находится исследовательская база. Туда, на эту базу, были отправлены наши специалисты для помощи в освоении выпуска блокиратора. Канада и Южная Америка просят поддержки, хотя такого разгула инфекции, как у нас там не наблюдается. Я думаю, что в скором времени мы и туда сможем отправить своих специалистов.

– Надо будет помочь, – согласился президент.

В комнату вошёл полковник. – Разрешите? – тихо спросил он.

– Что-то срочное? – поинтересовался президент.

– Да, – кивнул полковник. – Касается космического объекта.

– Что там? – спросил руководитель страны. Увидев, что офицер стушевался, президент улыбнулся и произнёс. – Говорите, от премьера мне скрывать нечего.

Полковник вытянулся в струнку насколько позволял живот. – Астрономы сообщили, три часа назад объект остановился в точке Лагранжа Эл-два Солнце-Земля. При продолжении наблюдений в оптическом диапазоне от него час назад отделилось тело и двинулось по направлению к Земле с предполагаемой скоростью равной первой космической. Ещё через час тело начало увеличиваться в размерах не меняя скорости, и продолжает движение к нам, постепенно расширяясь.

Президент вопросительно посмотрел на премьера, тот в ответ пожал плечами. – Скажите, что значит точка Лагранжа Эл-два Солнце-Земля. И первая космическая, это сколько? – поинтересовался президент у полковника.

Офицер лихорадочно стал что-то искать в карманах кителя и извлёк из одного сложенную бумажку. Развернув её, полковник пробежав по листку глазами сбивчивым голосом зачитал. – Расстояние от точки Лагранжа Эл-два Солнце-Земля до нашей планеты составляет полтора миллиона километров. Первая космическая скорость равна семи километрам, девятьсот десяти метрам в секунду. – Полковник оторвал взгляд от бумажки и посмотрел на президента.

– Если на вскидку, выходит около двадцати дней полёта, – задумчиво произнёс руководитель страны.

– Если только тело не ускорится, – ответил премьер.

– Хорошо. Идите, – приказал президент полковнику.

Офицер спрятал бумажку обратно в карман и удалился из кабинета.

– Вероятно скорость увечится, наши инопланетные союзники рассчитывают успеть к началу вторжения, – сказал серьёзным тоном глава государства барабаня пальцами по столешнице.

– Не исключено, – кивнул министр. – Скорее всего, у них давно всё просчитано в разных вариантах действий и сейчас пришельцы используют один из сценариев.

Глава 15
Переброска

Через полчаса в столовой начали собираться руководители и ведущие специалисты подразделений базы. Техники принесли селектор и водрузили его на сдвинутые столы. Последним в столовую зашёл Дроздов. Все расселись по местам. На повестке дня стоял один вопрос, о срочной эвакуации со станции Полярная звезда. Слово держал руководитель проекта Химера, Дмитрий Сергеевич.

– Сегодня со мной связался начальник карантинных штабов и приказал в срочном порядке всем научным сотрудникам и гражданским в связи с изменением тора, покинуть территорию Полярной звезды. С собой так же забрать практически всё оборудование, плюс сырьё, которое нам доставили из аномалии находящейся под Колпашево.

Начальник станции Иванов Василий Трофимович приподнял руку. – По моему мнению, для такой перевозки потребуется семь самолётов и это на вскидку. Ведь людей и аппаратуры много. А у нас нет в наличии столько транспорта.

– Полетят не все, – ответил ему профессор. – На базе останется обслуживающий персонал из числа ваших военных и один человек из наблюдателей группы Скрипки, Евгений Верещагин. Он решил остаться.

– Я тоже остаюсь, – поднял руку один из сотрудников мониторинговой группы тора.

– И я, – подтвердил другой наблюдатель.

– Мы все работающие в башне, остаёмся, – ответил за всех старший группы Вадим Мельников.

Дроздов на мгновение задумался, затем тихим тоном произнёс. – Я не имею права ни вам, мониторинговой группе, ни тем более военным приказывать, – профессор оглядел присутствовавших и уже громче продолжил. – Но я настоятельно требую всем без исключения покинуть станцию, даже военным. Оставаться здесь крайне опасно. Требовать я же могу?

– Требовать можете, – ответил Мельников. – Но, есть один аргумент в наше оправдание. Судя по мониторингу, наблюдаемый тор пока не представляет для нас никакой опасности и скоро должен исчезнуть совсем. Я не могу ручаться на сто процентов, что здесь ничего не произойдёт. На данном этапе тор ведёт себя спокойно. Его активность в связи с уменьшением в размерах снижается. Без энергетических всплесков и аномалий он стабильно затухает. Судя по более ранним наблюдениям, тор после сбрасывания энергетических полей снова набирал мощность. Нарастание происходило на определённом этапе. Но сейчас этот этап пройден и после его прохождения тор начал сжиматься. Пока что сохраняется барьер и он без изменений. В Антарктиде ведут наблюдения американские коллеги, где находился их исчезнувший тор. Там вообще всё спокойно и они не собираются эвакуироваться. А вот учёным, задействованным в программе Химера и гражданским, конечно лучше улететь.

– Если летят не все, то по моим прикидкам, получается, пять самолётов, – сказал Иванов. – Все равно много. Даже столько свободных машин лётного парка на данный момент у нас нет.

– Куда мы полетим? – поинтересовался вирусолог Семакин Виктор Николаевич.

– На самый ближайший аэродром, – серьёзным тоном ответил Дроздов.

– В Ледовск⁈ – воскликнула токсиколог Гришина Лидия Михайловна.

– Да, – кивнул руководитель проекта.

– Так ведь это карантинная зона! – удивлённо произнёс Семакин.

– Сейчас там относительно спокойно, – ответил ему Дмитрий Сергеевич. – Холодное время года замедлило заражённых, да и многие бешеные ушли из тех мест за беженцами. В Москву заберут только военнослужащих срочной службы и обслуживающий персонал. В Ледовск летят специалисты и спец.подразделения. Совсем скоро на связь выйдет следователь Скрипка, вот с ним и обсудим назревшие вопросы.

– Ледовск на связи, – прозвучал голос радиста из динамиков селектора стоящего на столе.

– Переключайте, – попросил Дроздов.

– Здравствуйте, – поприветствовал следователь присутствовавших.

– Здравствуйте, – ответил Дмитрий Сергеевич.

– Что-то случилось? – взволнованным голосом поинтересовался Скрипка.

– Почему сразу должно что-то случиться? – удивился Дроздов.

– Вышли на связь в неурочное время. Если бы это было связано с тором, мне бы мои люди уже сообщили. Значит что-то важное.

– Да. Москва нас переправляет к вам.

– К нам⁈ – засвистели динамики от возгласа следователя.

– К вам, к вам. Причём почти всех. А это примерно пять самолётов, плюс один московского направления, и того шесть, но он летит. Сможете столько принять.

– Мне надо переговорить с Хмурым, то есть с Чусовым. Подождёте несколько минут?

– Хорошо. Подождём. Конец связи.

Пока Сергей Иванович ходил за Хмурым собравшиеся продолжили обсуждение.

– Сколько у нас в наличии самолётов? – поинтересовался Дроздов у командира лётного отряда Старикова Юрия Николаевича.

– На данный момент пять и есть, – ответил Стариков. – Один из них нельзя трогать, он для экстренных случаев. Ещё заправщик Ил-семьдесят восемь. Остаётся три пассажирских Ту-сто пятьдесят четыре.

– Может пришлют самолёты? – с надеждой в голосе произнесла Лидия Михайловна.

– Будем надеяться, – сказал Юрий Николаевич.

– Про отправляющиеся сюда рейсы никакой информации не поступало, – ответил старший диспетчер Иванков.

– Будем рассчитывать на то, что есть, – произнёс командир лётного отряда, доставая из нагрудного кармана кителя блокнот. Он положил его перед собой, открыл и начал что-то высчитывать, быстро чиркая ручкой по бумаге.

– А как же оборудование? – поинтересовался вирусолог.

Стариков оторвался от вычислений. – Я здесь прикинул количество улетающих, – произнёс он. – Посадочных мест как раз хватит и ещё места останется, которое можно заполнить оборудованием. Самолеты заполнятся пассажирами не полностью, оставшееся пространство укомплектуем приборами. Так же можем задействовать Ил как транспортник. Скрипка как-то говорил, что у него с топливом аврал, предлагаю Ил использовать по прямому назначению как танкер, взять дополнительно топлива, заполнив танки. Пригодится.

– А вдруг всё не поместиться, можно же будет направить самолёты из Ледовска обратно сюда, – внесла предложение Лидия Михайловна. – Сделать дополнительные рейсы.

– Не получится. Это полёт в один конец, – ответил Юрий Николаевич.

– Почему? – удивилась Гришина.

– По техническим причинам, – произнёс Стариков пряча блокнот обратно в карман. – Для подготовки самолёта к полёту в зимнее время требуются работы по очистке систем от льда специальными машинами. Из них проливают антизамерзающими составами подвижные узлы, которые находятся на крыльях и хвостовом оперении. Подготовка шасси, да много чего. Представляете, что будет, если мы начнём проводить такие мероприятия на аэродроме, где неподалёку бродят зомби. Скорее всего, по этой причине Скрипка не смог вылететь к нам сюда.

– Но ведь он нам сообщал, что у него не хватит горючего для перелёта, – возразил Дмитрий Сергеевич. – Про подготовку к полёту он ни чего не сказал.

– Возможно он не знает о всех нюансах предполётной подготовки, – ответил Стариков. – Хотя я наверняка сказать не могу, что у них за аппарат. Ведь их Ту-сто пятьдесят четыре не гражданского исполнения и возможно именно на их самолёте стоят супер секретные наработки, позволяющие взлетать в морозное время без подготовки.

– Так для чего же нам туда перегонять полный заправщик? – спросил Большаков. – Ведь воспользоваться горючим мы не сможем.

– Задел на будущее. Зима ведь не бесконечна, – ответил Юрий Николаевич. – Да и топливо может пригодиться не только для самолётов.

– Например, – не унимался вирусолог.

– Для бытовых нагревательных и осветительных приборов, – невозмутимо ответил Юрий Николаевич. – В северных городах наверняка есть такие агрегаты.

Из динамиков селектора послышался голос Скрипки, – Приём. Вы на связи?

– Да. Мы не отключались, – ответил Дмитрий Сергеевич.

– Мы обсудили с Чусовым сколько самолётов сможем принять. Принять сможем всех. Аэродром большой, предназначен для стратегических бомбардировщиков. Только лететь вам придётся всем в одно время. Сейчас объясню почему. После посадки к самолёту из окрестностей придут заражённые и не исключено, что будут находиться возле него до нескольких дней. При попытке посадить другой самолёт на следующий день, бешеные могут помешать это сделать, выйдя скопом на взлётную полосу. Если несколько зомби попадёт под шасси садящегося самолёта, возможна авария или столкновение с другими самолётами. Поэтому скоординируйтесь, а мы подготовим полосу.

– Там же две полосы? – возразил Стариков.

В разговор вступил Хмурый. – Верно, две. Вторая сильно занесена снегом и под ним толстый слой наледи. Расчистить её быстро мы не сможем при всём желании. Специальный агрегат, предназначенный для этого, выработал почти всё топливо. Конечно, можно заправить остатками из наших самолётов. Но слишком много шума он издаёт. Чтобы убрать такую массу замёрзшей воды понадобится не один час. За это время на аэродром придёт очень много бешеных.

– А первая полоса? – поинтересовался Дроздов.

– Мы её уже чистили перед посадкой самолёта Скрипки. До этого была короткая оттепель и образовалась наледь. Её мы удалили. Сейчас там только выпавший недавно снег, который можно убрать без применения техники и сильного шума.

– Число наших самолётов уменьшилось. Их будет четыре, три Тушки и заправщик. Из Москвы полетит ещё один. И того пять, – сказал Дроздов.

– Заправщик? – переспросил Хмурый.

– Да.

– Пусть садится последним. Объясняю. При посадке Ила первым, в случае аварии, разлитое топливо из танков может загореться и вся полоса будет объята пламенем, другие самолёты не смогут сесть. Конечно, есть риск того, что садящийся последним топливозаправщик потерпит аварию и тоже возникнет пожар. Но при таком раскладе будет возможность отогнать севшие воздушные судна по возможности дальше от очага пожара. И ещё немаловажный факт, после посадки трёх самолетов полоса станет более пригодной и разогретой для посадки тяжёлого судна.

– Хорошо. Так и сделаем, – ответил Дроздов.

– Скажите, когда вы вылетаете? – спросил Скрипка.

– Надо связаться с Москвой и решить вопрос, когда они к вам вышлют свой самолёт. Скоординируемся по времени и вам сообщим, – ответил Дмитрий Сергеевич.

– Хорошо. Будем ждать. До связи.

– До связи, – произнёс Дроздов и отключил селектор. – Начинаем собираться? – сказал он, оглядывая присутствовавших.

– С чего начнём? – поинтересовался Виктор.

– Сначала составим список тех, кто точно летит, – ответил Дмитрий Сергеевич. – А это все прилетевшие с нашим научным центром, шелтеровцы и спасённые из Сосновогорска. Обязательно полетят ловцы и скорпионы.

– Почему мы не можем остаться здесь? – возразил командир отряда. – Мы бы могли помочь своими знаниями в техническом плане, а молодых, из числа остающихся военных, отправить в Ледовск.

– Нет, – категорично произнёс профессор. – Вы нужны будете там.

– Зачем? Топить печки?

– На территории Ледовска есть атомный реактор. Он сейчас заглушен и возможно там, где он находится, есть заражённые. Вы, знающие структуру промышленных объектов, без потерь сможете взять под свой контроль предприятие.

– Так у нас нет специалистов по АЭС, – возразил Жиглов.

– Это не АЭС. Я пока не знаю, где находится реактор, но предполагаю, что в районе исследовательского института.

– И что? Ведь институт не цеховые помещения. С такой задачей справятся даже шелтеры. У них есть опыт, – ответил командир скорпионов.

– Это не всё. Там ещё есть производственные мощности, всё это огорожено забором и не исключено, что в цехах находятся заражённые сотрудники института. Кстати Шпагин должен будет с самолётом передать карту Ледовска с нанесёнными секретными объектами. Так что для вас работы хватит. Ловцы, вы тоже летите.

– Я так понимаю, для отлова экспериментального материала для новых экспериментов? – поинтересовался командир ловцов.

– Правильно понимаете, – кивнул Дроздов.

– Хорошо, – утвердительно сказал Артём.

– Лидия Михайловна и вы Виктор Николаевич со своими командами тоже. Виктор, ты летишь со своими лаборантами. Так же нам нужна вооружённая охрана. Василий Трофимович, сколько человек дадите?

– Не больше взвода контрактников, – произнёс Иванов. – Остальные полетят в Москву, это работники станции, обслуживающий персонал. Канцелярские, повара и военнослужащие срочной службы. Из вооружения могу дополнительно дать пулемёты и гранатомёты. Есть ЗРК.

– Там возле аэродрома должны быть свои, – возразил Стариков.

– Уже нет. В девяностые всё убрали вместе со стратегическими бомбардировщиками, – ответил ему Иванов.

– ЗРК, я думаю, будут лишними, – сказал Дроздов. – Так. Уже набирается около двухсот человек. Виктор Николаевич, вы старший. Вашим заместителем назначаю Виктора Громова, – профессор на секунду замолчал. Затем глубоко вдохнув, продолжил. – Лично я остаюсь. Нужно выполнить поручение президента, прогнать под тором заражённого. Если он пройдёт или даже пропадёт там, следующего отправим уже с ядерным зарядом.

– Как же мы без вас будем, – огорчилась Лидия Михайловна.

– Я прилечу позже вместе с остальными, когда законсервируем станцию. Глеб, – обратился к командиру скорпионов профессор. – Передайте старшему лейтенанту Илье Смирнову, что он назначен старшим по сбору шелтеровцев.

– Хорошо Дмитрий Сергеевич, передам.

– Собрание считаю закрытым.

★ ★ ★

Вечером в комнату ребят заскочил запыхавшийся Хакер. – Пацаны! Только что встретил дядь Витю, он сказал собираться! – выпалил он.

– Как⁈ Опять сборы⁈ – загалдели пацаны.

– Да! – кивнул Славка.

– И куда теперь? – Поинтересовался Ромеро.

– В Ледовск! – ответил Хакер.

– Ни чё се. Это же зона заражения! – воскликнул Ромеро.

– Оружие выдадут? – спросил Стрелок.

– Дождёшься от них, – ответил Хакер. – Мы же сами, как оружие.

– Ага, не смертельное, – хохотнул Марадона. – Зомбаки от нас сами разбегаются.

Следом за Хакером в комнату зашёл старлей.

– Здророва пацаны, – поприветствовал он ребят. – Уже в курсе, что улетаем?

– Да, – закивали ребята.

– Опять эвакуация, – со вздохом произнёс Ромеро.

– Говоря военным языком не эвакуация, а переброска личного состава на новое место дислокации, – ответил старлей.

– Смена локации, – сострил Марадона.

– Как в игре, – усмехнулся Стрелок.

– Я короче главный у вас по сборам, Дмитрий Сергеевич назначил. Берём с собой только вещи.

– Ноут можно? – спросил Хакер.

– Можно, – ответил Илья. – Стрелок, у тебя ещё есть патроны в нычке?

– Конечно, – кивнул Иван.

– Их тоже забирай.

– На хрена они нужны? Лишнюю тяжесть таскать, – недовольным тоном произнёс Стрелок.

– Стволы всем возвращают, так как летим в заражённую местность, – ответил старлей.

– И даже нам? – удивился Ромеро. – Нас же зомбаки боятся.

– Я же сказал, что всем. Не исключены стычки с бандитами, мородёры вас бояться вряд ли будут.

– Девчонок предупредили? – поинтересовался Ромеро.

– Нет. Сейчас иду к ним, – ответил старлей.

– Когда летим? – спросил Марадона.

– Время пока неизвестно, но не позже чем через три дня.

– И сколько нас? – поинтересовался Хакер.

– Все наши учёные, взвод контрактников с Полярной звезды в качестве охраны. Почти все прилетевшие из Сосновогорска.

– Как понять почти? – удивились пацаны.

– Дмитрий Сергеевич и вся его команда остаётся, кроме команды Селезнёвой. Их отправляют с нами. Так же полетят все шелтеровцы, скорпионы и ловцы. Руководителем назначен Семакин, замом Виктор. Я к девчатам.

Старлей ушёл.

– Пацаны, я лично не хочу никуда лететь, – сказал Хакер.

– Почему?

– Здесь всё есть для комфортного проживания. Тёплый туалет, душ, столовка. А там что? Срать под охраной на скорости в каком-нибудь холодном сарае? А если толпа зомби вынырнет из-за угла? Со спущенными штанами бежать? Про мытьё вообще молчу. Грязью зарастём.

В комнату вошёл Виктор. – Уже собираетесь? – спросил он у ребят присаживаясь на край кровати. – Видел выходящего от вас Илью. Его Дмитрий Сергеевич назначил старшим по сборам у шелтеровцев и остальных выживших.

– Он нас уже информировал, – ответил Стрелок. – Сейчас начнём собираться.

– Лично у меня нет особого желания отсюда улетать, – сказал Хакер Громову.

– Ни у кого нет, – произнёс Виктор. – На собрании говорили, что тор не угрожает, излучение наоборот затухает, круг начинает потихоньку исчезать. Но нам дали указание открывать производство в другом месте, здесь оставаться опасно, гарантий нет никаких.

– Тор исчезнет, как в прошлый раз? – спросил Хакер.

– Почти, – серьёзным тоном ответил Виктор. – Тогда тор просто стал невидим. Сейчас же уменьшается в размерах. Дмитрий Сергеевич рассказал мне, что когда был в башне, наблюдатель ему показывал записи видео наблюдений. Так вот, на них непостижимым образом всё было записано наоборот.

– Это как? – удивились ребята.

– На записях сначала пустое чёрное небо, потом постепенное увеличение тора, хотя визуально ничего не происходило. Сейчас всё это повторяется в обратном порядке и мониторинговая группа даже вычислила, кода тор исчезнет.

– Когда? – поинтересовался Хакер.

– По их подсчётам, через девять дней. И скорее всего ничего не произойдёт.

– Откуда у наблюдателей такая уверенность? – спросил Ромеро.

– Потому что есть запись пустого неба, значит приборы не вышли из строя. Хотя живые организмы могут и пострадать.

– Почему именно Ледовск? – поинтересовался Стрелок. – Ведь это карантинная зона.

– Потому что это ближайший аэродром, который может нас принять. И есть немаловажный факт. Там находится атомный реактор и расположен он, скорее всего на территории исследовательского центра с производственными площадками. Всё это хозяйство огорожено бетонным забором. Этот центр входит в большой кластер сибирских научных подразделений. Я лично о нём знаю только понаслышке, хотя мой институт, где я работал, тоже входит в этот кластер. Ну а про атомный реактор, всегда считали это байкой. Дмитрий Сергеевич по собственной инициативе хочет, чтобы мы прибыв на место, проверили этот самый объект, произвели разведку. Скорее всего, там будет развёрнуто новое производство Беллерофонта-два. Дроздов в своих предположениях практически не ошибается и скорее всего так и будет.

– Но ведь он сам остаётся, – возразил Хакер.

– Да. Им нужно привести ещё один важный эксперимент. Конечно, он со своей командой прилетит позже.

– С нами кто-то летит из их числа, кроме Селезнёвой? – спросил Стрелок.

– Летят токсикологическая группа во главе с Лидией Михайловной, вирусолог Семакин. Он у нас будет главный, упомянутая Селезнёва со своей командой. Вероятно, возьмём нескольких бешеных вакцинированных новым блокиратором.

– Кто же остаётся? – поинтересовался Хакер.

– Лингвисты точно остаются для завершения финальных опытов, очень важных, как они сказали. Генетик со своими, тоже для свёртывания исследований. Почти все военные с базы для её консервации, естественно часть медицинского персонала. Наш Док летит с нами.

– А Абрам Соломонович? – оживлённо спросил Марадона. – Ведь он точно не упустит шанс понаблюдать за исчезающим тором.