Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 53 страниц)

путу, когда Лайонел вырвался вперед, из ближайшего са^ рая открыли жестокую стрельбу по передним рядам, и смертоносный свинец полетел в самую их гущу. – Возьмите роту, капитан Полуорт! закричал ста¬ рик майор морской пехоты, стойко сражавшийся в аван¬ гарде, – ж выбейте этих негодяев из их укрытия! – Клянусь сладостным отдыхом и упоительной на¬ деждой на привал, вон подходит еще одно племя этих белых дикарей! – воскликнул несчастный капитан. —=• Берегитесь, ребята! Стреляйте по этой изгороди слева! Не давайте пощады мерзавцам! Заставьте их замолчать! Про^ ткните их насквозь! – Выкрикивая эти кровожадные при¬ казы и не менее кровожадные угрозы, к которым вынуж¬ дали нашего миролюбивого капитана обстоятельства, По¬ луорт бросился во двор фермы и исчез там в клубах дыма, впереди своих солдат. Через несколько минут, когда отряд начал взбираться на холм, на вершине которого стояла ферма, Полуорт по¬ явился снова. Лицо его было совсем черно от порохового дыма, а над домом злосчастного фермера взвились языки пламени. Скоро на месте дома тлела груда развалин. – Майор Линкольн! – закричал, направляясь к Лайо¬ нелу* капитан'. – Вы, может быть, скажете, что это назы¬ вается наступательными действиями легкой пехоты? А по-моему, это больше похоже на пытки грешников в аду!.. Вы человек с влиянием, а главное – с лошадью, так по¬ езжайте к Смиту и скажите ему: если он отдаст приказ сделать привал, я берусь с одной моей ротой засесть в лю¬ бом месте, которое будет ему по вкусу, и отбивать атаки неприятеля в течение часа, чтобы солдаты могли спокойно отдохнуть и подкрепиться, при условии, конечно, что по¬ сле этого нашему заслону будут предоставлены возмож¬ ность и время совершить ту же самую операцию. Марши¬ ровать всю ночь напролет на пустой желудок, а затем еще целый день под палящим солнцем... милю за милей... да еще стрелять, стрелять без передышки... это же противно организму человека и всем законам природы и никому не под силу! Лайонелу удалось подбодрить приятеля, после чего, обратившись к его солдатам, он сказал им несколько слов, чтобы поднять их боевой дух. Солдаты тоже приободри¬ лись и веселее зашагали вперед —к новым стычкам с врагом. Англичане пустили в ход штыки, и американцам 126

волей-неволей приходилось отступать под их натиском. Когда авангард продвинулся дальше, Лайонел обер¬ нулся поглядеть, что происходит в арьергарде. Уже два часа кряду почти без передышки они прокладывали себе путь с боем, но было совершенно очевидно, что с каждой минутой неприятель смелеет все больше и силы его воз¬ растают. Со всех сторон —с каждого дерева, с каждой лесной опушки, из каждого фруктового сада, из любого дома или с открытой лужайки, из каждого амбара или из– под навеса – в них летели пули, а воинственные крики англичан становились все слабее и в них слышалось все меньше воодушевления. Тяжелые клубы дыма, мешаясь с пылью, поднятой сапогами солдат, плыли над долиной, скрывая из глаз происходящее, но временами, когда по¬ рыв ветра развевал эту пелену, Лайонелу бросались в гла¬ за беспокойство и растерянность английских солдат, кото¬ рые то, воодушевившись, бросались на врага и отбрасы¬ вали его, то уклонялись от стычки с плохо скрытым жела¬ нием обратиться в бегство. Сколь ни был молод майор Лийкольн, однако даже он понимал, что только отсутствие согласованности в действиях американских отрядов спа– сает английские батальоны от полного уничтожения. Аме¬ риканцы наседали всё с большей и большей яростью; уже нередко перестрелки переходили в кровавую рукопашную, но дисциплина еще помогала английским солдатам дер¬ жаться, и тут Лайонел с облегчением, которого он не пы¬ тался скрыть, услышал где-то впереди громкие крики, и по рядам пролетела весть, что пыль, заклубившаяся вда¬ ли, означает, что к ним на выручку спешит и весьма своевременно бригада с наследником герцога Нортум¬ берлендского во главе. Когда оба английских отряда соединились и артилле¬ рия бригады открыла огонь по американцам, те отступи¬ ли, и все, кто так нуждался в отдыхе, получили неболь¬ шую передышку* Полуорт бросился на землю, Лайонел соскочил с коня, и весь авангард последовал их примеру: усталые, измученные жарой* солдаты лежали, тяжело дыша, словно стадо загнанных оленей, которым удалось сбить гончих со следа. —• У меня простые привычки, и я неповинен в этом кровопролитии, – заявил капитан, Я, майор Линкольн, считаю, что этот переход»недостойное испытание сил, отпущенных человеку природой. За два часа мне при;-« 127

шлось отмахать по меньшей мере пятнадцать миль в дыму, в пыли, под дикие вопли, стоны и прочие адские звуки, от которых, ручаюсь, лучший английский рысак собьется с аллюра, да притом еще порой дышать таким жаром, что, будь у меня вместо носа яйцо, оно сварилось бы вкрутую за две с четвертью минуты. – Вы преувеличиваете расстояние: если верить этим придорожным камням, мы прошли всего шесть миль. – «Камням»! – перебил Лайонела Полуорт. – Эти камни .лгут. Мои ноги отмечают расстояние в милях, в футах и даже, если хотите, в дюймах куда точнее того, что нацарапано там на камне. – Не будем пререкаться по-пустому, – сказал Лайо¬ нел. – Я вижу, начались приготовления к обеду, а нам дорога каждая минута – нужно во что бы то ни стало до¬ стичь Бостона до наступления ночи. – Обед... Бостон... до ночи... – медленно повторил Полуорт, приподнявшись на локте и дико озираясь по сторонам. – Ну, я полагаю, что здесь не найдется ни од¬ ного сумасшедшего, который решился бы тронуться с места раньше, чем. через неделю: не менее половины этого срока потребуется на то, чтобы поглотить подкреп¬ ление, необходимое для восстановления наших сил, а остальное время уйдет на то, чтобы вернуть себе нормаль¬ ный аппетит. – Однако таков приказ графа Перси. И при этом я узнал от него, что мятеж охватил всю область, лежащую перед нами. – Так они же все преспокойно спали в своих посте¬ лях прошлую ночь, и могу поклясться, что каждый из этих животных съел на завтрак свои полфунта свинины имеете с соответствующим гарниром, прежде чем шагнуть утром за порог. Ну, а с нами-то дело обстоит совсем по– другому. И две тысячи английских солдат должны про¬ двигаться неспешно, дабы не уронить своего достоинства и тем не пофамить армию его величества короля. Нет, нет, не поверю – храбрый Перси слишком чтит свой знат¬ ный род и славное имя, чтобы нестись куда-то сломя го¬ лову, точно улепетывая перед толпой этих простолюдинов. Тем не менее Лайонел оказался прав. После короткого привала, во время которого солдаты едва успели наскоро утолить голод, барабаны снова подали сигнал «строиться», и Полуорт волей-неволей вынужден был подняться вместе 128

со всеми на наги, чтобы не попасться в руки разъяренным американцам. Пока батальонй отдыхали, пушки подошед¬ шего подкрепления держали неприятеля на расстоянии, но, как только пушки были поставлены на передки и сол¬ даты построились походным порядком, атаки американ¬ цев возобновились с удвоенной силой. Англичане вне себя от бешенства начали грабить и поджигать дома, по¬ падавшиеся им на пути, и это еще больше разжигало ярость американцев, так что вскоре на обоих флангах от¬ ряда завязались такие жаркие стычки, каких еще не было за весь день. – Черт побери, почему наш граф Перси не построит нас боевым порядком и не даст этим янки настоящее сра¬ жение! – ворчал Полуорт, снова шагая в авангарде. – В полчаса все было бы кончено, и каждый из нас испы¬ тал бы полное удовольствие, либо став победителем, либо тихо и мирно отправившись к праотцам.. – Мало кто из нас останется в живых к утру, если мы предоставим американцам целую ночь для сбора своих сил, и даже остановка хотя бы на один час сразу лишит нас всех преимуществ, – заметил Лайонел. – Утешься, друг мой, сейчас тебе представится возможность навсегда утвердить за собой славу грозного воина: видишь,'вон там, на вершине холма, появился еще один отряд колонистов, который, конечно, не позволит тебе долго пребывать в бездействии. Кинув на Лайонела взгляд, исполненный отчаяния, Полуорт пробормотал: – В бездействии! Видит бог, вот уже скоро сутки, как ни один сустав, мускул или хрящ в моем теле не на¬ ходится в бездействии! – И, повернувшись к своим солда¬ там, капитан крикнул таким бодрым, зычным голосом, словно он сделал над собой последнее решительное уси¬ лие, прежде чем отважно броситься в предстоящую схват¬ ку: – Разгоните этих собак, мои храбрецы! Развейте их, как гнусную мошкару, как комаров, чтобы они не вились вокруг! Не жалейте для них ни свинца, ни стали! – Вперед! Вперед! – закричал майор морской пехо¬ ты, заметив колебание в передних рядах. Среди нарастающего шума снова послышался голос Полуорта, и кучки американцев начали понемногу отсту¬ пать перед натиском англичан. – Вперед! Вперед! – вырвалось из сотен глоток сре¬ 129

ди клубов дыма и пыли, обволакивавших склон холма, на котором происходила схватка. Так, непрерывно сражаясь, измученные многомилъ– ным переходом, солдаты продолжали медленно продви¬ гаться вперед, и их сапоги оставляли кровавый след в пы¬ ли дорог. Усталые солдаты тяжела брели, оглушаемые беспрестанным грохотом перестрелки, и Лайонел, огляды¬ ваясь назад, на север, с замиранием сердца видел бесчис¬ ленные алые пятна мундиров там, где среди полей и лугов полегли его товарищи по оружию. А во время корот¬ ких передышек он успел обдумать, чем именно противни¬ ки так отличались друг от друга. Всякий раз, когда англи¬ чанам удавалось атаковать противника по всем прави¬ лам, в них сразу возрождался боевой дух, и они, оглашая воздух громкими криками, бросались в бой с тем мужест¬ вом, которое может воспитать только воинская дисципли¬ на, а их противники отступали перед их натискам в угрю¬ мом молчании, ни на минуту не переставая отстреливать¬ ся с такой меткостью, которая делала их ружья опасными вдвойне. Колонна англичан продвигалась вперед с аван¬ гардными боями, и арьергард проходил местами только что разыгравшихся боев; солдаты видели тех, кто пал жертвой этих коротких, но жестоких схваток, однако вы¬ нуждены были оставаться глухими к воплям и мольбам раненых, которые с искаженными страданьем и стра¬ хом лицами беспомощно следили за появлявшимися перед ними и исчезавшими вдали товарищами. Американцы же, залитые кровью многочисленных ран, следили за прохо¬ дящими мимо войсками исполненным гнева взорам и, ка¬ залось, были нечувствительны к своим страданиям* Лайонел, натянув поводья, приостановил коня возле одного безжизненно распростертого на земле тела. Седые волосы, впалые щеки и высохшие члены убитого безмолвно свидетельствовали о том, что сразившая его пуля лишь на самый краткий срок опередила неотвратимую судьбу« Старик лежал на спине, и его остекленевший взор даже после смерти выражал справедливый гнев, пылавший в его груди, пока он не испустил последний вздох, а его окостеневшая рука все еще сжимала такое же старое, как он сам, кремневое ружье, с которым он вышел на поле боя, чтобы сражаться за свою страну. Чем же может окончиться распря, если на поле брани выходят даже такие дряхлые старцы! воскликнул 130

Лайонел, заметив чью-то тень, упавшую на лицо мертве¬ ца. – Когда перестанет литься этот поток крови и сколь¬ ко еще жертв он унесет с собой! Не получив ответа, он поднял глаза и увидел, что, сам того не зная, задал этот роковой вопрос именно тому че¬ ловеку, чьи поспешные и необдуманные действия развя¬ зали войну. Майор морской пехоты, остановив коня, с ми¬ нуту молча смотрел на старика, и взгляд его, казалось, был так же неподвижен и пуст, как взгляд мертвеца; затем, словно очнувшись, он пришпорил коня и, взмахнув шпа¬ гой, исчез в густом дыму, скрывавшем из глаз батальон гренадеров, откуда тотчас раздалась его команда: —* Вперед! Вперед, не отставать! Майор Линкольн не спеша последовал за ним. Сцена, которой он был свидетелем, все еще стояла' у него перед глазами. К своему удивлению, он увидел Полуорта, сидев¬ шего на придорожном камне и тусклым безжизненным взором провожавшего проходивших мимо солдат. Осадив коня, Лайонел осведомился у своего приятеля, не ранили ли его. – Нет, только растопили, – ответил капитан. – Се¬ годня, майор Линкольн, я превзошел возможную предель¬ ную скорость пешего передвижения человека и больше уже ни на что не гожусь. Если в дорогой моему сердцу Англии тебе доведется повстречать кого-нибудь из моих друзей, скажи им, что я встретил смерть, как подобает солдату, стойко – в смысле неподвижно, – невзирая на то, что я уже совершенно растопился, как снег в апреле, и, того и гляди, растекусь сотней ручейков. – Боже великий! Не собираешься ли ты оставаться здесь, чтобы тебя убили колонисты? Ты разве не ви¬ дишь – они окружили нас со всех сторон! – Я сейчас готовлю речь для первого янки, который приблизится ко мне. Если это будет порядочный человек, он изойдет слезами при виде моих страданий... А если это будет свирепый дикарь, наследникам не придется тратить¬ ся на мои похороны. Лайонел хотел было продолжить свои увещевания, но в это мгновение он увидел, что почти рядом с ним между фланговыми частями англичан и отрядом американцев завязалась яростная схватка. Повернув коня, он перемах¬ нул через ограду и поспешил на помощь. Его отвага во-< одушевила солдат и это решило исход стычки в их пользу,; 131

В пылу боя Лайонел значительно отдалился от дороги и неожиданно оказался совсем один в коварном соседстве с небольшой рощей. Он услышал торопливые слова команды: «Уложите этого офицера!» – и только тут понял, какая опасность ему грозит. Невольно припав к шее ко¬ ня, он уже ждал роковой пули, но в это мгновение среди американцев раздался другой голос, от которого каждая жилка затрепетала в его теле: – Пощадите его! Ради всего святого, пощадите его! Молодой офицер был так потрясен, что оглянулся, придержав коня, и увидел Ральфа: отчаянно размахивая руками, старик бежал по опушке рощи, из которой вы¬ скочило десятка два американцев. Хватаясь за их муш¬ кеты, он старался отвести нацеленные на Лайонела дула. Его мольбы о пощаде производили жуткое, почти сверхъ¬ естественное впечатление... Лайонел был в таком смяте¬ нии, что на секунду ему почудилось, будто он уже окру¬ жен и взят в плен, но тут из рощи вышел юноша с длин¬ ноствольным ружьем, приблизился к нему и, схватив под уздцы его коня, сказал горячо: – Кровь, пролитая в этот день, навсегда останется в памяти. Но, если йайор Линкольн спустится сейчас прямо вниз с холма, по нему не будут стрелять – побоятся под¬ стрелить Джэба... А когда Джэб выстрелит, он снимет с ограды 'этого гренадера, который лезет сейчас через нее, и в Фанел-Холле никто его за это не осудит. Лайонел не раздумывал больше и повернул коня. Ко¬ гда он галопом спускался с пологого холма, за спиной у пего раздавались крики американцев, и он услышал, что Джэб выстрелил из своего ружья, как и пообещал, совсем в другую сторону. Достигнув сравнительно безопасного места, он увидел, что Питкерн соскочил со своего раненого коня и двинулся дальше пешком: ехать верхом стано¬ вилось слишком опасным – колонисты подступали все ближе и атаки их становились все яростнее. Вскоре и Лайонел, как ни любил своего коня, вынужден был по¬ следовать примеру Питкерна – слишком опасно было внимание, которое он к себе привлекал. С глубокой пе¬ чалью поглядел он вслед благородному животному, кото¬ рое, волоча поводья, бежало по полю и фыркало, вдыхая пороховой дым, а затем присоединился к пехотинцам и всячески старался лоддерживать их дух на протяжении всего остального весьма нелегкого пути. 132

Когда вдали показались колокольни Бостона, стычки приняли особенно ожесточенный характер. Усталые сол¬ даты ощутили прилив сил, повеселели, к ним вернулся их воинственный дух и бравый вид, и они с новым вооду¬ шевлением стали пробиваться вперед, отражая атаки леприятеля. Американцы же, сознавая, по-видимому, что последняя возможность отмщения стремительно усколь¬ зает от них, все, как один, – безусые юнцы и седо¬ бородые старцы, здоровые и раненые – плотным кольцом окружили тех, кто посягал на их свободу, и каждый, ка¬ залось, стремился нанести им на прощанье последний удар. Даже мирные служители божьи вышли на поле бра¬ ни в тот достопамятный день и, презирая опасность, вста¬ ли вместе со своими прихожанами на запщту того дела, отстаивать которое повелевал им их священный долг. Солнце уже клонилось к закату, а положение англий¬ ских войск становилось все более отчаянным, и Перси, отказавшись от мысли достигнуть перешейка, через кото¬ рый его войска столь горделиво маршировали еще утром, покидая Бостон, направил все усилия на то, чтобы до¬ браться с остатками своего отряда до полуострова Чарл¬ стон. Все склоны и вершины ближних холмов буквально кишели колонистами, и, когда вечерний сумрак навис над полем битвы, американцы, замечая, как убывают силы врага и слабеет его огонь, возликовали, и в сердцах их надежда на победу превратилась в уверенность. Каза¬ лось, английский отряд был уже на краю гибели, но воин¬ ская дисциплина спасла англичан от полного разгрома и дала им возможность достичь желанного убежища, преж¬ де чем ночь, спустившись на землю, обрекла бы их на гибель. Лайонел стоял, прислонившись к какой-то ограде, и смотрел, как нестройные ряды недавно еще столь бравого отряда, мнившего, что ни одна из колоний не посмеет оказать ему сопротивление, медленно брели, взбираясь по крутому склону Банкер-Хилла. В глазах офицеров по¬ тух горделивый блеск, большинство из них шли понурив¬ шись, стыдясь поднять глаза, а солдаты с трудом пере¬ двигали усталые ноги и даже в этом безопасном месте продолжали опасливо поглядывать по сторонам, словно хотели еще и еще раз убедиться в том, что столь прези¬ раемые прежде колонисты не гонятся за ними по пятам. Взвод проходил за взводом, спотыкаясь, ковыляя, еле 133

держась на ногах, и вдруг Лайонел увидел одинокого всад¬ ника, медленно взбиравшегося на холм в самой гуще пе– гаих солдат. Когда всадник подъехал ближе, Лайонел, к крайнему своему изумлению и радости, узнал Полуорта.5 На собственном: коне Лайонела Полуорт направлялся пря¬ мо к нему; на лице его были написаны полное благоду¬ шие и безмятежное довольство. Одежда капитана была разорвана во многих местах, чепрак коня и вовсе превра¬ тился в лохмотья, а запекшаяся на боках животного кровь свидетельствовала о том, что американцы не обошли всад¬ ника своим вниманием. Сей доблестный воин вскоре пове¬ дал Лайонелу все, что с ним произошло. При виде скакав¬ шего без всадника коня в его душе возродилась любовь к жизни. Капитан не скрыл, что за поимку коня ему при¬ шлось расплатиться часами, но, когда он водрузился в сед¬ ло, никакая опасность, никакие увещевания или угрозы не могли заставить его покинуть это сиденье, показавшееся ему восхитительным после столь изнурительного пешего похода и всех превратностей и тягот, выпавших в этот зло¬ счастный день на долю тех, кто сражался под королевски¬ ми знаменами в достопамятной битве при Лексингтоне* Глава XI С разрешения вашего величества, Позволяется ли объявить число убитых? Шек спир, «Король Генрих V» На вершине холма, господствовавшего над перешей¬ ком, заняла позицию отборная рота, а остальная часть от¬ ряда отошла дальше, в глубь полуострова, откуда солдат начали переправлять на лодках в Бостон. Лайонел и По– луорт пересекли пролив вместе с первой партией ране¬ ных: Лайонел полагал свой долг выполненным и не видел необходимости задерживаться далее вместе с полком, а Полуорт решительно утверждал, что его телесные страда¬ ния дают ему неоспоримое право числить себя раненым или контуженым. Ни один офицер английской армии не был, пожалуй, столь мало огорчен плачевным исходом этого похода, как майор Линкольн, ибо, несмотря на его предан¬ ность королю и своей родине, он был очень чувствите-* 134

лен ко всему, что касалось доброго имени его сооте¬ чественников, – словом, он испытывал чувства, которые не покидают тех, кто остается верен наиболее благород¬ ным и– чистым побуждениям, заложенным в человеке при¬ родой. И если он сожалел о том, какой дорогой ценой при¬ шлось заплатить его товарищам за этот урок, научивший их с уважением относиться к тем, чье терпение и незло¬ бивость слишком долго считались малодушием, то вместе с тем не мог и не радоваться тому, что истина откроется наконец глазам стариков, а стыд навеки сомкнет уста мо¬ лодых и легкомысленных насмешников. Вероятно, истин– иые размеры потерь, понесенных англичанами, были скрыты из политических соображений, однако даже офи¬ циально сообщалось, что они равны примерно одной ше¬ стой всего отряда. На пристани Лайонел и Полуорт расстались. Полуорт, не заставив себя упрашивать, направился на квартиру приятеля, где надеялся вознаградить себя за принуди¬ тельное воздержание и все трудности прошедших суток, Лайонел же поспешил на Тремонт-стрит, дабы развеять тревогу за его судьбу, которую, как втайне льстил он себя надеждой, испытывали его молодые и прекрасные родст¬ венницы. На каждом перекрестке толпились кучки горо¬ жан, жадно внимавших рассказам о сражении; кое-кто от¬ ходил с поникшей головой, удрученный тем, что колони¬ сты, служившие прежде мишеныо для насмешек, сумели дать такой отпор угнетателям своей страны, однако боль¬ шинство не без удовольствия поглядывало на разорван¬ ный и потемневший от порохового дыма мундир прохо¬ дившего мимо офицера. Когда Лайонел постучал в дверь дома миссис Лечмир, его усталость как рукой сняло, а когда дверь отвори¬ лась и он увидел Сесилию, стоявшую в прихожей, все только что пережитые опасности изгладились из его па¬ мяти – так отчетливо прочел он в каждой черточке пре¬ красного лица Еолновавшие ее чувства. – Лайонел! – воскликнула девушка, радостно при¬ жав руки к груди. – Лайонел! Целый и невредимый! Она залилась краской, разрыдалась и, закрыв лицо рука¬ ми, выбежала из комнаты. Агнеса Денфорт также не скрыла своей радости при виде Лайонела и, хотя и сгорала от любопытства, не по¬ зволила себе, однако, ни единого вопроса по поводу проис¬ 135

шедших событий, пока не удостоверилась в том, что ее кузен не получил ни царапинки. Лишь после этого с вы¬ ражением глубокого торжества, написанного на ее лука¬ вом личике, она не удержалась, чтобы не заметить: – Вашей экспедиции, майор Линкольн, были возданы должные почести. Я наблюдала из верхних окон нашего дома, какой прием добрый народ Массачусетса оказал своим гостям. – Говоря по чести, я радовался бы сегодняшним со¬ бытиям вместе с вами, если бы не боялся тяжелых по¬ следствий, – сказал Лайонел. – Ведь народ до тех пор не может быть уверен в своих правах, пока не заставит уважать себя. – Так расскажите же мне подробнее все, что произо¬ шло, кузен Линкольн, чтобы я могла гордиться моими соотечественниками. Линкольн в нескольких словах, но живо и бесприст¬ растно описал ей все события истекших суток. Прелест¬ ная собеседница выслушала его с нескрываемым волне¬ нием. – Ну, наконец-то, – воскликнула она, когда Лалонел умолк, – будет раз и навсегда покончено с язвительными насмешками, ^которыми вечно терзали наш слух! Но как вам известно, – слегка зарумянившись, добавила она с улыбкой, полной кокетливого лукавства, – там, на поле брани, на карту была поставлена честь моей родины про¬ тив жизни моего верного рыцаря. – О, не тревожьтесь. Ваш поклонник вернулся целе¬ хонек, тело его невредимо и страдает только душа – от¬ того, что вы к нему жестоки... Он с поразительной стойко¬ стью проделал весь поход и в минуты опасности показал себя настоящим солдатом. – Не может быть, майор Линкольн, – возразила Аг– неса, смеясь и краснея еще больше. – Уж не хотите ли вы сказать, что Питер Полуорт находился на ногах от восхода до заката солнца и прошагал все сорок миль пешком? – Он проделал это между двумя заходами солнца, и лишь ничтожный отрезок пути был им покрыт на моем коне, которого братец Джонатан заставил меня бросить, а рн поймал и оседлал, невзирая на разнообразные гро¬ зившие ему при этом опасности. г– Нет, не верю! – воскликнула своенравная девушка,. 136

в притворном изумлении всплеснув руками, однако Лайо¬ нелу показалось, что его сообщение явно пришлось ей по душе. – Подвиги капитана Полуорта превосходят всякое вероятие! Поистине нужно обладать несокрушимой верой, чтобы не усомниться в возможности Подобного чуда! Впро¬ чем, после того как кучка фермеров сумела дать отпор двум тысячам английских солдат, я уже приготовилась к тому, что мое легковерие будет и в дальнейшем подвер¬ гаться неслыханным испытаниям. – В таком случае, мой друг появляется в благоприят¬ ный для него миг, – промолвил Лайонел, поднимаясь со стула навстречу выросшему в дверях Полуорту и соби¬ раясь последовать за Сесилией Дайнвор, впорхнувшей в соседнюю комнату. – Говорят, что легковерие – один из главнейших пороков вашего пола, а я вынужден покинуть вас как раз в ту минуту, когда вы, по-видимому, находи¬ тесь целиком во власти этой слабости, да еще в опасном обществе того, кто является предметом нашей беседы. – Ну, капитан Полуорт, вас тут сейчас так аттесто¬ вали, что вы бы, верно, отказались от всякой надежды на повышение в чине и на военную удачу, лишь бы это ус¬ лышать! – снова залившись румянцем, воскликнула Агне– са. – Впрочем, я не собираюсь удовлетворять ваше лю¬ бопытство – пусть оно лучше вдохновит вас на более высокие дела, чем те, которые вы совершали за время, истекшее со дня нашей последней встречи. – Я полагаю, что майор Линкольн отдал должное моим стараниям, – отвечал добродушный капитан, – и, надеюсь, он не преминул упомянуть о том, как я уберег от мятежников его коня. – От кого, сэр? – нахмурившись, перебила его Аг– неса. – Как изволите вы величать добрый народ Масса¬ чусетса? – Вероятно, я должен был сказать – потревоженных обитателей этого края. Ах, мисс Агне-са, сколько страда¬ ний перенес я за этот день! Право же, ни один человек на земле так не страдал! И все ради вас... – Ради меня! Ваши слова нуждаются в пояснении, капитан Полуорт. – Это невозможно, – ответил капитан. – Поступки и чувства, продиктованные движением души, не нуждаются е словах. Я знаю только, что весь день страдал ради вас невыразимо, а то, что невыразимо, – то необъяснимо. 137

– О, я понимаю, это часто описывается в романах: изъяснение того, что нельзя изъяснить словами. Право, майор Линкольн не ошибся, сказав, что я стану жертвой своего легковерия. – Вы клевещете на себя, прелестная Агнеса! – ска¬ зал Полуорт, стараясь изо всех сил придать себе самый жалостливый вид. – Ни легковерие, ни милосердие не свойственны вашей натуре, иначе вы бы уже давно пове¬ рили мне и сжалились надо мной. – Но я боюсь, что сострадание в известной мере... в некотором роде... словом, что сострадание в какой-то сте¬ пени является грозным признаком некоего опасного сер¬ дечного недуга, – промолвила Агнеса, потупившись и старательно изображая девичье смущение. Кто же посмеет это отрицать? – воскликнул капи¬ тан. – Несомненно, это самый безошибочный способ для юной девушки узнать, куда влечет ее сердце. Сотни лю¬ дей находятся в неведении о* движениях своего сердца до той минуты, пока сострадание не пробудится в их душе. Но к чему клонится ваш вопрос, мой прелестный мучи¬ тель? Осмелюсь ли я льстить себя надеждой, что вы на¬ конец прониклись жалостью к моим мукам? Увы! Боюсь, что это именно так, капитан Полу¬ орт, – ответила Агнеса с видом глубочайшей серьезности, сокрушенно покачивая головой. Полуорт, окрыленный ее словами, придвинулся к про¬ казнице ближе и даже осмелился взять ее за руку, го¬ воря: – Ваше столь сладостное для меня признание воскре¬ шает мою душу... Шесть месяцев кряду, взирая на ваше хмурое чело, я чувствовал себя побитой собакой, но од¬ ним добрым словом вы пролили целительный бальзам на мои раны, и я снова стал самим собой! – В таком случае, моя жалость испарилась! – заяви¬ ла Агнеса. За этот долгий, исполненный тревоги день я, казалось мне, достигла более преклонного возраста, чем моя почтенная двоюродная бабушка, и, когда некоторые известные мне одной мысли приходили в мою голову, мне чудилось даже, что все недуги, свойственные этому возра¬ сту, терзают меня: и ревматизм, и подагра, и астма, и еще бесчрхсленное множество других, никак не приличествую¬ щих девушке, которой едва минуло девятнадцать лет. Но вы все разъяснили мне, и страхи мои развеялись -= я по¬ 138

няла, что все это было лишь жалостью. Судите сами, По-« луорт, что за жену приобретете вы, если когда-нибудь в припадке слабости я решусь выйти за вас замуж, ведь я уже обзавелась половиной ваших недугов! – Человек, мисс Денфорт, не создан для того, чтобы пребывать в постоянном движении, как маятник этих ча¬ сов, да еще не испытывать при этом усталости, отвечал чрезвычайно расстроенный Полуорт, безуспешно пытаясь скрыть свое разочарование. *=– Однако я тешу себя уверен¬ ностью, что во всей легкой пехоте опрошу заметить, я сказал: во всей легкой пехоте ^ не найдется ни одного офицера, который за двадцать четыре часа покрыл бы большее расстояние, чем тот, кто, невзирая на все перене¬ сенные им испытания, спешил пасть к вашим ногам, пре* жде чем насладиться естественным отдыхом. – Капитан Полуорт, сказала Ашеса вставая, ~ если ваши слова – комплимент, то благодарю вас за не¬ го. Но, добавила она, невольно прижав руку к сердцу и утратив напускную серьезность под наплывом более глу¬ бокого чувства, которое отразилось в ее темных глазах и осветило прелестное лицо,« тот, кто хочет пасть, как вы изволили выразиться, к моим ногам и занять место в мо¬ ем сердце, не должен приходить ко мне с поля битвы, где он сражался с моими соотечественниками и помогал закабалить мою отчизну. А теперь позвольте мне, сэр, покинуть вас на несколько минут: майор Линкольн здесь у себя дома и выполнит за меня долг гостеприим¬ ства. И, проскользнув мимо Лайонела, который в эту ми¬ нуту появился в дверях, она удалилась. – Нет, лучше уж быть выносной лошадью в упряжке почтовой кареты или скороходом, нежели влюбленным!– вскричал Полуорт. – У меня и так собачья жизнь, Лео, а эта девушка обращается со мной хуже, чем с водовозной клячей! Но боже, какие у нее глаза! От них хоть сигару прикуривай. Мое сердце уже куча пепла!.. А что терзает тебя, мой друг? За весь этот проклятый нынешний день я еще ни разу не видел тебя таким встревоженным! – Пойдем ко мне, на мою квартиру, – прошептал Лайонел, который и в самом деле был чем-то чрезвычайно взволнован, -т– Пора уже привести себя в приличный вид после такого похода. = Я уже все для этого приготовил, = сказал Полуорт, 139