Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 53 страниц)

– К тому же нам грозит визит мистера Вашингтона и его томимых жаждой сподвижников, которые могут изба– вить нас от этого труда, если мы сами не будем доста¬ точно энергичны. Во избежание этого мистер Грейвс не откажется выпить со мною, хотя бы для того, чтобы обма¬ нуть ожидания мятежников, – добавил Бергойн, изящ¬ но поклонившись все еще обиженному адмиралу. – Ну, я готов сделать что-нибудь гораздо более неприятное, лишь бы оставить мятежников с носом, – от¬ ветил, смягчившись, адмирал и добродушно закивал голо¬ вой, перед тем как осушить бокал. – Но, если действитель¬ но существует такая опасность, перевезите вино на мой корабль, и я найду для него место, хотя бы в своей собст¬ венной каюте. Уверяю вас, что ни янки, ни французы, ни испанцы не отважатся осадить крепость, которой я коман¬ дую. На лицах у генералов появилось серьезное выражение; некоторые многозначительно переглянулись, но никто не нарушил молчания, словно то, о чем все подумали, было предметом слишком деликатным, чтобы о нем говорить вслух в присутствии главнокомандующего. Наконец Клинтон, который все еще был в немилости у Хау и до., сих пор не принимал участия в общей бесе¬ де, решился вставить и свое замечание – со сдержанно¬ стью человека, не уверенного в том, как будут приняты его слова. – Наши враги все больше смелеют, по мере того как становится теплее, – вымолвил он. – Летом они, без со¬ мнения, доставят нам немало хлопот. Нельзя отрицать, что все их батареи стреляют метко, особенно та, которую они поставили на берегу. Я даже побаиваюсь, как бы они не захватили острова, тогда положение нашего флота станет опасным. – Захватили острова! Прогнать наш флот с его сто¬ янки! – закричал старый моряк с нескрываемым изумле¬ нием. – Счастливым будет для Англии тот день, когда Вашингтон со своим сбродом подойдет к нам на расстоя¬ ние пушечного выстрела! – Дал бы господь нам возможность встретиться с эти¬ ми негодяями в открытом поле, – воскликнул Хау, – то¬ гда мы бы покинули наши зимние квартиры. Я говорю – зимние квартиры, потому что, надеюсь, никто из вас, гос¬ пода, не рассматривает эту банду вооруженных мужиков 326

как осаждающую нас армию. Мы занимаем город, они – окрестности, но когда придет срок... Ну, в чем дело, лю¬ безный? – прервав свою реч!?, спросил он у лакея, кото¬ рый уже несколько минут стоял за его стулом, почти¬ тельно ожидая, когда на него обратят внимание. Слуга начал что-то тихо и быстро докладывать, види¬ мо не желая быть услышанным присутствующими и в то же время испытывая неловкость от того, что ему прихо¬ дится говорить шепотом. Почти все из вежливости отвер¬ нулись, но старик адмирал, сидевший слишком близко, уловил слово «дама», и после столь обильных возлияний оно чрезвычайно его развеселило. Громко ударив рукой по столу, он крикнул с развязностью, на которую, кроме него, никто из гостей Хау никогда не решился бы: – Парус! Парус! Ах, черт побери! Под каким флагом идет этот корабль, дружище? Под королевским или мя¬ тежным? Вот так недоразумение! Или повар запоздал с ужином, или дама слишком рано пришла. Ха-ха-ха! А вы живете в свое удовольствие, господа сухопутные гене¬ ралы! Придя в восхищение от этого открытия, старый мор¬ ской волк от души расхохотался, чрезвычайно довольный своим остроумием. Однако никто не разделял его веселья: все делали вид, что не понимают его намеков, хотя неко¬ торые и обменивались украдкой с соседями насмешли¬ выми взглядами. С явной досадой, закусив губу, Хау строго приказал слуге громко повторить свои слова. – Одна дама, – дрожащим голосом сказал слуга, – хочет видеть ваше превосходительство. Она дожидается этой чести в библиотеке, сударь. – Вот как, среди книг! – загремел адмирал. – Это скорее подошло бы вам, господин острослов! А скажи мне, приятель, эта особа молода? И хороша собой? – Если судить по ее легкой походке, сударь, – отве¬ тил слуга, – то она очень молода. Но лицо ее скрыто ка¬ пюшоном. – Негоднице и надлежит приходить в дом короля, опустив капюшон налицо! Будь я проклят, Хау, но скром¬ ность – редкая добродетель среди сухопутных офицеров. – О, конечно, даже сам слуга заметил, что эта особа ходит чрезвычайно легко, – с улыбкой сказал Бер– гойн, делая движение, чтобы подняться со стула. – Веро¬ ятно, она пришла просить вспомоществования или раз¬ 327

решения выехать из города. Позвольте мне переговорить с ней и избавить вас от неприятной необходимости ей от¬ казать. – Ни в коем случае! – ответил Хау, с живостью вста¬ вая с места, -г– Я был бы недостоин занимаемого мною по¬ ста, если бы отказывался принимать просителей. Господа, поскольку дело .касается дамы, я позволю себе злоупотре¬ бить вашей снисходительностью. Адмирал, я предлагаю вам услуги моего дворецкого, он славный малый и сумеет описать вам подробно, какое плавание совершила эта бу¬ тылка с той минуты, как она покинула остров Мадейру. Хау поклонился гостям и вышел с несколько излиш¬ ней поспешностью. Когда он проходил по коридору, до его ушей донесся новый взрыв смеха простодушного адмирала, который, однако, смеялся один: все остальное общество с благо¬ воспитанной сдержанностью обратилось к другим темам разговора. Войдя в библиотеку, Хау оказался наедине с женщи¬ ной, занимавшей в эту минуту мысли и воображение всех его гостей, несмотря на их притворное безразличие. Со свободой и непринужденностью военного, не знающего над собой власти, он вышел на средину комнаты и с под¬ черкнутой, хотя и несколько двусмысленной любезностью спросил: – Чему я обязан удовольствием видеть вас у себя? И почему дама, у которой, судя по ее виду, должно быть немало друзей, взяла на себя труд сама посетить меня? – Потому что я молю о милости, в которой может быть отказано тому, кто будет просить недостаточно го¬ рячо, – прозвучал из-под складок капюшона нежный, трепещущий голос. – Дело мое не терпит отлагательств, а просить об аудиенции значило бы терять драгоценное время, и я взяла на себя смелость явиться к вам сама. – И вам, сударыня, разумеется, нечего опасаться от¬ каза, – ответил Хау с галантностью, которая более при¬ личествовала бы генералу, предлагавшему заменить его. Приблизившись еще на шаг к незнакомке, Хау сказал, указывая на ее капюшон: – Разве не было бы уместно призвать на помощь ваши глаза? Они смогут, я в этом уверен, сказать больше, чем слова. Кого я имею честь принимать? И какого рода ваше дело? – Перед вами жена, разыскивающая своего мужа, – 328

ответила та, откинув капюшон, и пристальному взгляду Хау открылось нежное личико Сесилии. Эти слова были исторгнуты у нее бесцеремонностью, с какой разглядывал ее генерал, но едва она произнесла их, как в смущении потупилась и густо покраснела, со¬ храняя, однако, внешнее спокойствие. Генерал посмотрел на нее с восхищением, хотя и с некоторым недоумением. – Тот, кого вы ищете, находится в городе или вне его? – спросил он. – Боюсь, что не в городе. – И вы желаете последовать за ним в лагерь мятеж¬ ников? Это вопрос, требующий размышления. Я вижу, что говорю с дамой необычайной красоты, но дозволено ли мне спросить, как я должен вас величать? – У меня нет причин краснеть за свое имя, – отве¬ тила Сесилия. – В стране наших общих предков оно слы¬ вет благородным, и, быть может, мистер Хау слышал его: я дочь покойного полковника Дайнвора. – Племянница лорда Кардонелла! – в изумлении воскликнул ее собеседник, и некоторая вольность его об¬ ращения тотчас сменилась почтительностью. – Я давно знаю, что вы живете в Бостоне, как знаю и то, что вы прячетесь от нас, словно принадлежите к нашим злейшим врагам, – прячетесь от внимания, которое каждый офицер нашего гарнизона был бы счастлив вам оказать, начиная от меня самого и кончая самым юным прапорщиком. Прошу вас, садитесь! Сесилия поклонилась в знак признательности, но про¬ должала стоять. – Недостаток времени и снедающая меня тревога не позволяют мне защищаться от подобных обвинений, – возразила она. – Но если мало одного моего имени, чтобы получить от вас милость, которой я добиваюсь, то я долж¬ на просить о ней от имени того, кого я разыскиваю. – Будь он даже самый закоренелый мятежник из свиты Вашингтона, у него есть все основания быть до¬ вольным своей судьбой. – Он не только не враг короля, но уже не раз проли¬ вал свою кровь за него, – ответила Сесилия и в смуще¬ нии невольно опустила на лицо капюшон, так как пони¬ мала, что приближается минута, когда ей придется на¬ звать имя человека, с которым она связала себя нерасторжимыми узами. 329

И его зовут? На этот прямой вопрос ответ был дан тихим, но твер¬ дым голосом. Хау вздрогнул, услышав хорошо знакомое ему имя офицера, пользующегося таким большим уваже¬ нием в армии. Однако на его смуглом лице появилась многозначительная улыбка, когда он с удивлением повто¬ рил ее слова: – Майор Линкольн! Теперь я пошшаю, почему он отказался вернуться в Европу для поправки своего здо¬ ровья! Так он не в городе, вы говорите? Быть того не может! Очевидно, здесь какая-то ошибка. – Боюсь, что это правда. Лицо главнокомандующего снова приняло свое обыч¬ ное жесткое выражение, и было видно, что известие это его встревожило. Ваш муж злоупотребил своими привилегиями, 330

пробормотал он другим тоном. = Вы говорите, сударыня, что он покинул город, и это без моего ведома и согласия? – Ради достойной цели! – вскричала Сесилия, забыв обо всем в тревоге за Линкольна. – Его толкнуло семей¬ ное несчастье; при других обстоятельствах он первый осудил бы такой поступок. Хау хранил холодное, но грозное молчание, которое казалось более страшным, чем любые слова. Сесилия минуту смотрела на гневное лицо генерала, словно хотела проникнуть в самые тайные его мысли, затем с чувстви¬ тельностью женщины, поддавшись самым худшим своим опасениям, воскликнула: – О нет, вы не воспользуетесь этим признанием во вред ему! Разве не пролил он свою кровь ради вас? Мно¬ гие месяцы был он на краю могилы, потому что защищал ваше дело. А теперь вы усомнились в нем? Но, сударь, хотя случай и возраст на время поставили его под ваше начало, он во всех отношениях равен вам, и, кто бы ни попытался запятнать его беспорочное имя, он сумеет опровергнуть возведенные на него обвинения перед ли¬ цом своего государя. – Это будет необходимо! – холодно ответил Хау. – Не слушайте мои глупые, бессмысленные речи! – умоляла Сесилия, ломая в отчаянии руки. – Я сама не знаю, что говорю. Разве у него не было вашего позволе¬ ния каждую неделю сноситься с окрестностями города? – Да, чтобы получать провизию, необходимую для восстановления его здоровья. – А разве он не мог сам отправиться за нею под за¬ щитой парламентерского флага? Ведь вы дали ему раз¬ решение на это. – Но в таком случае наша неприятная беседа была бы излишней, не так ли? Сесилия помолчала, словно собирая все свои силы, чтобы решиться на что-то очень важное. Немного погодя она попыталась улыбнуться и вымолвила более спокойно: – Я слишком дерзко понадеялась на снисходитель¬ ность воина и имела слабость поверить, что к моей прось¬ бе снизойдут благодаря моему имени и положению. – Ни имя, ни положение, ни обстоятельства не^ могут никогда... – Не заканчивайте эту жестокую фразу, – перебила Сесилия, – она слишком больно меня ранит! Выслушайте 331

сначала меня, выслушайте жену и дочь, и вы возьмете обратно ваши суровые слова! Не дожидаясь ответа, Сесилия решительно и с гордым достоинством направилась к двери мимо своего удивлен¬ ного собеседника. Отворив дверь, она сделала знак незна¬ комцу, который сопровождал ее в пакгауз, а теперь стоял среди слуг и зевак в прихожей. Незнакомец подошел к ней, и дверь библиотеки снова закрылась за ними. Это таинственное свидание тянулось так долго, что го¬ сти Хау совсем заждались своего хозяина. Шуточки адми¬ рала уже начали иссякать – как раз тогда, когда его собу¬ тыльники готовы были признать, что они не лишены осно¬ вания. Разговор не клеился и становился все более бес¬ связным и сбивчивым, как это обычно бывает, когда мысли собеседников заняты чем-то посторонним. Наконец раздался звонок, и главнокомандующий при¬ казал освободить прихожую от любопытной и праздной публики. Когда там остались только слуги, Хау вышел из библиотеки под руку с закутанной в плащ Сесилией и проводил ее до ворот, где поджидала карета. Почтитель¬ ность, с которой генерал вел свою спутницу, словно пере¬ далась слугам, поспешно распахнувшим перед ними дверь. Часовые с, обычной молодцеватостью взяли на караул, когда он, оказывая незнакомке честь, проводил ее до са¬ мых ворот, и все, кто был свидетелем этой сцены, с уди¬ влением переглядывались, словно желая узнать друг у друга объяснение этого загадочного визита. Когда Хау снова занял свое место за столом, адмирал сделал попытку продолжать свои шутки; однако холод¬ ный вид и суровый взгляд генерала отняли охоту сме¬ яться даже у грубоватого сына океана. Глава XXIX Ни грозный клич, ни песнь певца Не помогали им идти. Вальтер Скотт Прежде чем покинуть дом на Тремонт-стрит, чтобы воспользоваться разрешением, полученным ею от англий¬ ского генерала, и выехать из города, Сесилия решила 332

подождать, пока совсем не стемнеет. Впрочем, когда она простилась с Агиесой и отправилась в путь в сопро¬ вождении Меритона и незнакомца, много раз упоминав¬ шегося на страницах нашей книги, было еще не слишком поздно. Вблизи порта Сесилия вышла из кареты и, пройдя пешком по извилистым уединенным улицам, скоро оказалась на берегу. Пристань в этот час была пустынна и безмолвна. Ведя за собой своих спутников, Сесилия легкой и быстрой походкой шла впереди, уверенно ступая по грубым доща¬ тым мосткам. Вдруг перед ней открылась полоса воды между двумя причалами. Сесилия остановилась, на мгно¬ вение усомнившись, туда ли она идет. Но тут какой-то молодой человек, прятавшийся в тени давно опустевшего склада, пошел ей навстречу. – Боюсь, что вы заблудились, – сказал он, прибли¬ зившись к ней на несколько шагов и пытливо вгляды¬ ваясь в ее спутника. – Позвольте узнать, кого вы ищете и что привело вас сюда? – Я ищу человека, который прислан сюда с поруче¬ нием от командующего войсками. – Но я вижу только двоих, – нерешительно заметил юноша. – А где -же третий? – Третий идет сзади. – И Сесилия указала на Мери¬ тона, который пробирался по мосткам с гораздо большей опаской, чем его госпожа. – Тысячу раз прошу извинить меня, – ответил юно¬ ша, почтительно приподнимая шляпу, и из-под его мат¬ росского плаща показался мундир морского офицера,– но мне приказано соблюдать величайшую осторожность, сударыня, – мятежники сегодня, как вы слышите, не собираются дремать. – Здесь, конечно, очень опасно, сударь, и чем скорее вам удастся переправить нас, тем больше я буду вам благодарна. Молодой моряк поклонился в знак согласия и пригла¬ сил всех троих следовать за ним. Через несколько минут они спустились по двум ступенькам к воде, где, укрытая в тени причала, скрывалась шлюпка, дожидавшаяся своих пассажиров. – За дело, ребята! – властно скомандовал юноша. – Гребите без шума, чтобы вас никто не услышал. Извольте войти в лодку, сударыня, и какой бы прием ни ожидал 333

вас у мятежников, на тот берег вас доставят быстро и в полной сохранности. Сесилия и ее спутники не заставили себя долго про¬ сить, и шлюпка понеслась по воде с такой быстротой, что, казалось, обещание мичмана должно было очень скоро исполниться. Все молчали, и, когда наши путешествен¬ ники отплыли немного от берега, Сесилия, позабыв о трудностях своего положения, залюбовалась открывшейся перед ней панорамой. Как это, часто бывает в нашем кап¬ ризном климате, погода внезапно изменилась, и вечер стал мягким и приятным. Яркая луна освещала город и порт, и в ее тихом сиянии все предметы вырисовывались с не¬ обычайной отчетливостью. Огромные темные корпуса воен¬ ных кораблей, словно спящие чудовища, угрюмо покои¬ лись на воде, и только одна-единственная лодка, в которой сидели наши герои, оживляла пейзаж, скользя по бухте. Там, откуда они отплыли, вздымались холмы Бостона, красиво выделяясь на фоне ясного неба, а кое-где в неж¬ ном свете луны выступали колокольни и крыши. Город затих, словно все жители спали глубоким сном. Однако на другой стороне, на всем пространстве от укрепленных высот Чарлстона и до перешейка, все говорило о жесто¬ кой войне. Вот уже несколько ночей, как американцы яростнее, чем когда-либо, атаковали противника, но сейчас они, казалось, собрали против него все свои силы. Однако они щадили город и направляли огонь на батареи, защищав¬ шие подступы к полуострову с запада. Уши Сесилии уже давно свыклись с грохотом пушек, но лишь сегодня она впервые увидала величественную и вместе с тем устрашающую картину ночного боя. Она откинула капюшон, отбросила темные пряди со лба и, на¬ клонившись над бортом шлюпки и на мгновение забыв обо всем, с напряженным вниманием слушала артиллерий¬ ские залпы и глядела на яркие вспышки огня, затмевав¬ шие матовое сияние ночного светила. Матросы гребли завернутыми в тряпки веслами, и шлюпка двигалась так тихо, что временами можно было расслышать стук ядра, катящегося по камням. – Меня удивляет, сударыня, – сказал Меритон, – по¬ чему столько английских генералов и других достойных джентльменов в Бостоне так упорно держатся за этот ма¬ ленький полуостров и дают обстреливать себя кучке мужи– 334

ков, в то время как они могли бы жить в Лондоне, где сейчас спокойно и тихо, как на деревенском кладбище в полночь. Это замечание вывело Сесилию из задумчивости, и, подняв глаза, она заметила, что юный моряк любуется ею с нескрываемым восхищением. Покраснев, она ниже надвинула капюшон на лицо и молча отвернулась в сто¬ рону. – Мятежники сегодня не жалеют пороху, – сказал мичман. – Им, наверно, удалось захватить какое-нибудь наше грузовое судно, а то бы мистер Вашингтон не под¬ нял такой шум в часы, когда добрые люди спокойно спят в своих постелях. Не думается ли вам, сударыня, что, если бы адмирал ввел три или четыре наших самых боль¬ ших корабля в устье реки, можно было бы легко сбить спесь с этих янки? – Я так плохо разбираюсь в военном искусстве, су¬ дарь, – ответила Сесилия, невольно улыбнувшись, не¬ смотря на свою тревогу, – что мое мнение, даже если бы я и решилась его высказать, вряд ли могло бы иметь ка¬ кое-нибудь значение. – Как же это так, сударь? – спросил Меритон. – Я своими глазами видел, как в позапрошлую ночь мя¬ тежники прогнали шлюп с реки, и прогнали очень ловко, могу сказать: я наблюдал за всем этим делом, стоя за большой грудой кирпича. – Без сомнения, для вас это самое подходящее место, – заметил мичман, даже не пытаясь скрыть раз¬ дражение, вызванное таким наглым вмешательством в разговор. – А вы знаете, что такое шлюп, сударыня? Маленькое суденышко с несколькими тяжелыми пуш¬ ками. Уверяю вас, это совсем не то, что корвет или двух¬ палубный фрегат. Обратите внимание, например, как пре¬ красен корабль, на котором я служу, – я уверен, что такая красавица, как вы, не может не восхититься его красотой. Он стоит вон там, прямо за вторым островом. Чтобы оказать любезность восторженному юноше, Се¬ силия повернула голову в ту сторону, куда он указывал, и пробормотала несколько одобрительных слов. Но он внимательно следил за направлением ее взгляда и, явно раздосадованный, нетерпеливо перебил ее: – Да вы же смотрите на эту бесформенную лохань у форта! Ее когда-то захватили у голландцев – эта дряхлая 335

старушка постарше моей бабушки. У нее не разберешь, где нос, где корма. Мой школьный товарищ Джек Уил¬ лоуби служит на ней, так он говорит, что она в самую лучшую погоду при попутном ветре делает не больше ше¬ сти узлов, а в сторону ее сносит на семь. Джек уйдет с нее, как только ему удастся взять адмирала на абордаж. Ведь Грейвс и Уиллоуби в Англии – соседи, и Джек знает все слабые струнки старика. Да, да, сударыня, Джек отдал бы все, что звенит у него в кармане, лишь бы ему позволили подвесить свою койку между двумя балка¬ ми на нашем судне. Прошу извинить меня. – И, почти¬ тельно взяв Сесилию за руку, он указал на свой любимый корабль. – Вот теперь правильно, сударыня, вы смотрите прямо на него: вон тот, с прекрасной оснасткой, с состав¬ ным бушпритом, со спущенными брам-реями! Мы опуска¬ ем их каждый вечер по пушечному выстрелу и поднимаем утром, когда бьют восемь склянок. Разве он не прекрасен, сударыня? Я вижу, что наш корабль в конце концов оча¬ ровал вас, и уверен, что после него вы не захотите смот¬ реть ии на одно судно в этом порту. Сесилии не хотелось огорчать его, и она произнесла несколько похвальных слов кораблю, хотя через минуту вряд ли сумела бы отличить этот великолепный фрегат от презренной голландской лохани. – Да, да, сударыня, – продолжал с увлечением мич¬ ман, – я знал, что он понравится вам, когда вы разгляди¬ те, какие у него красивые пропорции. И все-таки он и наполовину не так хорош на якорной стоянке, а вот по¬ смотрели бы вы, когда он летит по волнам, особенно если стоять на носу... Греби реже, тяни сильнее, ребята, но касайтесь воды тихонько: у янки уши длинные, как у ослов, а мы приближаемся к берегу. Нам придется выса¬ диться на Дорчестерском перешейке, откуда до Кембрид¬ жа не так уж близко, но сегодня вечером в другом месте пристать невозможно. Как вы видите, нам пришлось бы идти прямо под пушки мятежников. – Не правда ли, странно, – сказала Сесилия, поддер¬ живая разговор из благодарности к юноше, старавшемуся развлечь ее, – что колонисты, обложив город с севера и запада, даже и не подумали осадить его с южной стороны. Ведь, если не ошибаюсь, они даже не пробовали захва¬ тить холмы Дорчестера, а между тем это наиболее близ¬ кий к Бостону мыс. 336

_ Тут нет ничего удивительного, – ответил мичман, покачивая головой с проницательным видом старого воя¬ ки, – это было бы для них другим Банкер-Хиллом. Пото¬ му что, видите ли, Дорчестер на юге – все равно что Чарлстонский перешеек на севере... Легче гребите, ре¬ бята, легче гребите, – продолжал он вполголоса, так как они приближались к берегу. – Кроме того, сударыня, ба¬ тарея, расположенная на этом холме, может обстрелять наши корабли, а старик этого не потерпит: тогда надо бу¬ дет или вступать в бой по всем правилам, или же уводить флот, а что станется тогда с армией? Нет, нет, янки ни¬ когда не рискнут прогнать треску из своей бухты, сделав т'акую попытку... Суши весла, ребята, а я погляжу, не пристал ли здесь где-нибудь братец Джонатан. Матросы повиновались, и их юный начальник встал в лодке во весь рост и направил ночную подзорную трубу туда, где он намеревался пристать. Он остался вполне доволен осмотром и, понизив из предосторожности голос, велел матросам причалить к тому месту, где можно было укрыться в тени холмов. С этой минуты все соблюдали полное молчание; лодка приближалась к желанной цели быстро и точно, затем ход ее замедлился, она коснулась килем дна и скоро со¬ всем остановилась. Мичман помог Сесилии сойти на бе¬ рег, затем сам легко спрыгнул на землю. – Надеюсь, люди, с которыми вы встретитесь, будут с вами так же почтительны, как и те, кого вы сейчас покидаете, – сказал он, подойдя к Сесилии и протягивая ей руку с простотой бывалого моряка. – Да хранит вас бог, сударыня. У меня дома остались сестренки, почти такие же красивые, как вы, и когда я вижу женщину, нуждающуюся в помощи, то вспоминаю моих бедных девочек. Да хранит вас бог, и я надеюсь, что, когда мы снова встретимся, вы поближе познакомитесь... – Вы не так уж скоро расстанетесь, как воображае¬ те, – воскликнул какой-то человек, выпрыгнув из-за ска¬ лы, за которой он прятался. – Если вы окажете хоть ма¬ лейшее сопротивление, то будете убиты! – Отчаливайте, ребята, отчаливайте, и не думайте обо мне! —крикнул юноша с замечательным присут¬ ствием духа. – Любой ценой спасите шлюпку! Матросы повиновались с привычной быстротой, а он с легкостью молодости кинулся вслед за ними и, сделав 12 Фенимор Купер. Том IV 337

отчаянный прыжок, схватился за корму, и его сразу вта¬ щили в шлюпку. В ту же минуту на берег выбежало че¬ ловек двенадцать – все вооруженные ружьями, которые они тотчас же навели на беглецов. Но тот, кто выскочил первым, крикнул: – Не стреляйте! Он сумел спастись – его счастье, и он его заслужил. Захватим тех, кто остался здесь. А если раз¬ дастся хоть один выстрел, это привлечет к нам внимание флота и форта. Его товарищи, которые до этого действовали нереши¬ тельно, словно были не уверены, правильно ли они по¬ ступают, охотно опустили ружья, а шлюпка тем време¬ нем, рассекая волны, мчалась по направлению к хваленому фрегату и была уже на таком расстоянии, что пули все равно не причинили бы ей вреда. В эти краткие мгновения неизвестности Сесилия едва дышала, когда же непосредст¬ венная опасность миновала, она повернулась к взявшим ее в плен с тем глубоким доверием, какое американка, убежденная в доброте и порядочности своих соотече¬ ственников, обычно к ним питает. Все они были одеты в обычную крестьянскую одежду, хотя в их облике было и что-то солдатское. Вооруженные лишь ружьями, они, видимо, умели с ними обращаться, но им недоставало той военной выправки, которую дает служба в регулярных войсках. Меритон, увидев, что их так неожиданно окружили, от испуга задрожал всем телом, и даже сопровождавший Сесилию незнакомец тоже, казалось, струхнул. Одна Сесилия сохраняла самообладание – в силу ли принятого ею решения, или потому, что хорошо знала нравы людей, в руки которых попала. Американцы остановились в нескольких шагах от сво^ их пленников, поставили ружья прикладами на землю и терпеливо слушали, как допрашивает пленных их началь¬ ник, отличавшийся от своих товарищей лишь зеленой ко¬ кардой на шляпе (Сесилия слышала, что в американской армии это отличительный знак прапорщика). – Мне очень неприятно докучать расспросами женщи¬ не, – обратившись к Сесилии, сказал он спокойным, но решительным тоном, – особенно подобной вам, но этого требует мой долг. Что привело вас в шлюпке королевского корабля на этот пустынный берег, да еще в такой поздний час? 338

Я не собираюсь ни от кого таиться, ответила Се¬ силия, – й прежде всего прошу отвести меня к кому-ни¬ будь из ваших командиров, чтобы объяснить цель моего приезда. Я знаю многих из них, и, думаю, они поверят моим словам. – Никто из нас не сомневается в вашей правдивости, но обстоятельства требуют от нас осторожности. Однако разве вы не можете объяснить мне, в чем заключается ва¬ ше дело? Я не люблю доставлять лишние неприятности женщинам. – Это невозможно! – воскликнула Сесилия и неволь¬ но поплотнее закуталась в плащ. – Вы явились сюда в самое неблагоприятное время, – сказал офицер задумчиво, – и боюсь, что вам предстоит беспокойная ночь. Вы американка, как я полагаю по ваше¬ му выговору? – Я родилась под одной из крыш, которые вы видите на том полуострове. – В таком случае, мы с вами земляки, – сказал офи¬ цер, отступая немного назад в тщетной надежде разгля¬ деть лицо, спрятанное под капюшоном, однако не сделал ни малейшей попытки заставить Сесилию откинуть капю¬ шон и, отвернувшись, сказал: – Мне тяжко смотреть на дым родных труб и знать, что чужеземцы сидят у наших очагов! – Я тоже от всего сердца желаю, чтобы скорее при¬ шло время, когда каждый будет мирно, наслаждаться тем, что принадлежит ему по праву. – Пусть парламент отменит свои законы, а король от¬ зовет свои войска, – вмешался в разговор один из сол¬ дат, – и война будет сразу закончена. Мы воюем не по¬ тому, что любим проливать кровь. – Король сделал бы и то и другое, любезный, если бы мой смиренный совет мог достигнуть его августейшего слуха. – Не думаю, – грубо сказал другой солдат, – что между королем и простым смертным есть какая-нибудь разница, когда они слушают советов дьявола. Нечистый может сыграть одинаково скверную штуку что с королем, что с сапожником! – Я могу порицать поступки его министров, – холод¬ но ответила Сесилия, – но мне неприятно, когда непочти¬ тельно говорят об особе моего государя. 12* 339

=– Да я ничего плохого не сказал, но только как не выложить всю правду, когда она у тебя на языке вер¬ тится. Столь неуклюже извинившись, солдат умолк и отвер¬ нулся с -видом человека, недовольного собой. Между тем начальник отряда, посовещавшись в стороне с двумя свои¬ ми товарищами, снова подошел к Сесилии и сообщил ей об их общем решении: – Принимая во внимание все обстоятельства, я решил (чтобы не уронить своего звания, он говорил от первого лица, хотя в действительности уступил настояниям своих советников) отправить вас под охраной двух солдат к од¬ ному из находящихся здесь поблизости генералов. Эти солдаты покажут вам дорогу: они хорошо знают местность, и нет ни малейшей опасности, что они собьются с пути. Сесилия наклонила голову в знак согласия и сказала, что хочет отправиться как можно скорее. Офицер еще раз коротко переговорил о чем-то с проводниками* а потом по¬ вел остальных солдат в другую сторону. Однако, прежде чем отряд разделился, один из проводников или, вернее сказать, конвоиров подошел к Меритону и с медлительно¬ стью, которую легко можно было бы принять за нереши¬ тельность, сказал: – Нас двое и вас двое, приятель! Чтобы не было ссор и пререканий, не мешало бы проверить, что у вас с собой. Вы, конечно, не будете спорить, что это разумно? – Ни в коем случае, сударь, ни в коем случае! – отве¬ тил лакей, трясясь от страха и с готовностью протягивая свой кошелек. – Он не тяжел, но в нем чистое английское золото, и вам оно, наверно, придется по вкусу после ва¬ ших мятежнических бумажных денег. – Как бы высоко мы ни ценили золото, мы не граби¬ тели, – ответил с холодным презрением солдат. – Я ищу оружие, а не деньги. – Но, сударь, если, к несчастью, у меня нет оружия, то почему бы вам не взять деньги? Здесь десять гиней, и все полновесные, честью вас заверяю. Да и серебра есть малая толика. – Пошли, Аллен, – сказал, смеясь, другой солдат, – неважно, есть ли у этого господина при себе оружие или нет. Во всяком случае, у его товарища оружия нет – он– то, сдается мне, лучше разбирается в этих делах. А уя< с одним из них мы как-нибудь вдвоем справимся. 340

=– Поверьте, – серьезно сказала Сесилия, – у нас са¬ мые мирные намерения, и ваша задача будет совсем не трудна. Солдаты почтительно выслушали ее, и через несколько секунд отряд разделился: большая его часть поднялась по склону холма, а проводники Сесилии, обогнув вместе с ней его подножие, направились к перешейку. Они шли быстро и часто спрашивали Сесилию, не устала ли она, и предла¬ гали, если она захочет, замедлить шаг. Во всех прочих отношениях они предоставили ее самой себе, не спуская, однако, настороженных, внимательных глаз с ее спут¬ ников. – Ты, кажется, замерз, приятель, – сказал Аллен Меритону, – хотя для начала марта погода довольно мяг¬ кая. – Да, я продрог до костей, – ответил лакей и задро¬ жал, как бы в подтверждение своих слов. – В Америке адски холодный климат, особенно по ночам! Честное сло¬ во, я не припомню, чтобы у меня когда-нибудь так мерзла шея! – У меня есть лишний шарф, – вытаскивая из кар¬ мана самый обыкновенный платок, сказал солдат, – заку¬ тай им себе шею. Когда я слышу, как ты стучишь зуба¬ ми, меня тоже начинает трясти лихорадка. – Очень вам благодарен, сударь, бесконечно вам бла¬ годарен! – залепетал лакей, опять поспешно доставая свой кошелек. – Сколько он стоит? Аллен навострил уши и, опустив ружье, придвинулся к своему пленнику и самым дружелюбным тоном сказал ему: – Я не собирался продавать эту вещь, но, коли она тебе нужна, я дорого не возьму. – Дать вам гинею или две, мистер Мятежник? – спросил Меритон, у которого от страха помутилось в го¬ лове. – Меня зовут Аллен, любезнейший, и у нас в колонии принято выражаться вежливо. Две гинеи за шарф! Не такой я человек, чтобы заламывать столько. – Сколько же? Хотите полгинеи или четыре кроны? – Я вовсе не собирался расставаться с этим шарфом, когда выходил из дому; он новехонький, ты сам можешь ]з этом убедиться при свете луны. А кроме того, теперь пи– чего ведь купить нельзя, и все эти вещи очень подорожав 341